Библия выживальщиков: Эпоха выживания. Мародерские хроники. Битва в пути

Погода, кстати, наладилась, оттепель сменилась на более высокую, плюсовую температуру, снег практически везде растаял, так что вполне можно было работать. В этот день мы разошлись отдыхать около одиннадцати вечера. Выспавшись, я встал в семь часов и, как обычно, начал просматривать информацию из интернета.

Обстановка вроде бы устаканивалась, все страшные прогнозы и панические посты куда-то исчезли – как корова языком слизнула. Даже биржа пошла в рост, хотя до этого была довольно значительная просадка, и я нёс большие убытки.

Меня обуревали противоречивые мысли. С одной стороны – будет просто прекрасно, если катастрофы не произойдет. А с другой, опять я облажаюсь, и все снова будут смотреть на меня как на чудака и маниакального паникёра, только теперь не только в семье, но и на даче, да, наверное, и по всему посёлку разнесётся. Но для себя я решил, если ничего не произойдет, придется возместить каждому полностью все понесённые затраты, а запасённые продукты передам или в детский дом, или в дом престарелых – ничего, не обеднею, всё равно все затраты в полгода, ну в крайнем случае за год точно возмещу. Сейчас что-то останавливать или менять было уже поздно.

За первую партию заказанных на сегодня продуктов было уже уплачено, поэтому, без былого пыла и истерического настроя, я собрался и пошёл завтракать, ребята уже сидели в столовой, они тоже были молчаливы и задумчивы, чувствовалась усталость от беспрерывных поездок. Наши женщины и вовсе находились в весьма дёрганом, нервном состоянии. Поэтому, в Тулу мы с Сашей выехали в подавленном настроении. Пока ехали, никакой информации по радио о вулкане я так и не услышал, только по «Маяку» какой-то экономист объяснил резкое колебание американского фондового рынка имеющейся информацией о возможном извержении вулкана в Йеллоустоне. Но у неподготовленного слушателя информация об извержении какого-то вулкана, да ещё где-то в Америке, никакого страха, а тем более паники, скорее всего, породить не могла.

Поездки на продуктовый склад приобрели уже рутинный характер – только приехали на базу, как нас быстро загрузили, а я подобрал и оплатил заказ на следующий приезд, и мы покатили обратно в посёлок. Здесь уже в коробе, сколоченном Валерой и Сергеем, лежала гора угля. Как объяснили ребята, самосвалы один раз приезжали, второй раз водители обещали привезти уголь часа в два.

Воздухозаборник нашим работягам оставалось делать часа четыре, не больше. К этому времени обещали привезти уголь и Флюр с Колей. Быстро разгрузившись, мы поехали за второй партией товара. Деньги, снятые для покупки автомобиля, у меня уже кончились. Правда оставались практически нетронутыми средства, снятые с карточек, почти миллион рублей, а это значило, что хватит, максимум, на три ездки – ещё две сегодня и одну завтра, последнюю. После чего можно будет отдохнуть и подождать с недельку, наблюдая, какие события будут твориться в мире.

В последнее время мы начали ездить в Тулу только с Сашей, решив, что Флюр будет помогать в завозе угля, там, при разгрузке, его руки будут явно не лишними. К часу дня должен был прибыть Володя с первой партией овощей, он уже позвонил мне и заявил:

– Всё тип-топ! Грузчиков выделили! Товар коммуниздим…

Погода для тридцатого октября стояла прекрасная, было довольно сухо, температура держалась около плюс 2 градусов, поэтому второй раз мы обернулись достаточно быстро, часа за три. Когда мы вернулись с очередной партией продуктов, все мужчины разгружали уголь в мешках – его решили складировать в гараж, возле маленьких ворот, чтобы было удобно носить к дому. Мешки были килограммов по тридцать, всего в этой партии их было сто семьдесят штук. Ребята спешили, чтобы успеть сделать ещё одну ездку. Финансировал эту закупку угля Николай, для этого он снял деньги со счета в банке. Кроме этого, ему всё-таки выдали все деньги, имеющиеся у них, Валера и Сергей. Общий психоз затягивал, не выдержали даже такие прижимистые мужики, как наши «бульбаши».

Володя уже один раз сделал ходку на «Бычке», привез 4 тонны картошки, сейчас поехал за овощами по второму разу, при этом просил передать мне, что машину на завтра получить не удастся, так как она будет нужна в институте.

Самосвалы тоже сделали вторую ходку с углем и, как уже предупредили Николая, это была последняя – их снимали и перебрасывали на другую работу. Хотя эти услуги, если честно, нам уже были и не нужны, ведь вся сколоченная ёмкость была теперь заполнена углём до краев – его там было тонн тридцать, не меньше. Чтобы не отвлекать ребят от работы, мы с Сашей сами разгрузили привезённые продукты, к этому времени они закончили и с углём. Мы все пошли в дом немного перекусить, где, переговорив с мужиками, я пригласил их вместе с женами приходить к нам в гости часам к семи. Нужно было всё обговорить, заодно и расслабиться, ведь ещё оставалось почти пять ящиков пива, купленного в Туле, и, вообще, от работы даже кони дохнут.

В третий раз в Тулу мы с Сашей выехали в половине четвёртого, хотя ещё светило солнце, но стало как-то быстро холодать, и ветер усиливался. Однако ехать было легко и приятно – дороги чистые, сухие, так что до складов мы добрались за один час двадцать минут.

Загрузили нас тоже достаточно быстро, мы, как обычно, заказав и оплатив товар на завтра, выехали обратно в посёлок. Погода совсем испортилась, пошел мелкий ледяной снег. Пока ехали по Симферопольскому шоссе до поворота на Пущино, началась сильная метель, стало очень скользко, к тому же уже стемнело, поэтому после поворота мы двигались очень медленно, не более 30 километров в час. Даже находясь за рулём своего «мерседеса», где имелась антиблокировочная система и прочие причиндалы для безопасного движения, я заметно чувствовал скользкость дороги – лампочка АВС часто загоралась. «А каково же сейчас Саше управлять «Газелью», – с сочувствием подумал я.

Не доезжая где-то километра три до поворота к нашему посёлку, меня начало бросать по дороге то вправо, то влево. Я резко затормозил, досадуя, что, видимо, пробил колесо и сейчас в темноте, при такой плохой погоде придётся его менять. Остановившись, попытался выйти из машины, но в этот момент опять начало сильно трясти, всё зашаталось, и меня резко откинуло обратно на сиденье. «Такое может быть только при землетрясении, – подумалось мне, и сердце испуганно ёкнуло. – Неужели проклятый вулкан всё-таки взорвался?»

Страх и какое-то неожиданно беспомощное состояние вдруг овладели мной. Я неподвижно сидел, находясь в полной прострации, будучи не в силах что-либо сделать. Очнулся только от резких толчков в бок, это был Саша, который что-то громко кричал мне на ухо. Только через несколько мгновений я начал понимать смысл этих выкриков. Оказывается, его выбросило с дороги, и он не свалился в кювет только благодаря нашей низкой скорости и валу снега на обочине, который собрали при чистке полотна. «Газель» носом уткнулась в этот вал, и без посторонней помощи Саша выехать оттуда не смог. Несмотря на бурную деятельность, которую мы развили по вытаскиванию машины из сугроба, освободить «Газель» удалось только минут через тридцать. Я на своём «мерсе» сжег, наверное, все покрышки до корда, освобождая «Газель» из снежного плена – если бы не шипованная резина, вряд ли это удалось бы сделать.

Пока занимались вытаскиванием машины, произошло ещё несколько сильных толчков. Самое интересное, что до Саши ещё не дошёл весь ужасный смысл происходящего. Выдернув наконец «Газель», я подошёл к нему и произнёс:

– Вот и начинается!

– Что начинается?

Я немного дрожащим голосом, ответил:

– Ад начинается! Йеллоустооунская катастрофа всё-таки произошла, и, видать, по наихудшему сценарию извержения вулкана, вот тебе и первые последствия этого. Как ещё по-другому можно объяснить землетрясение в Подмосковье? А по тому, как нас болтало, оно было не менее восьми-девяти баллов…

Саша сильно побледнел, видно, до него начало доходить, и чтобы уже вывести парня из ступора, я пихнул его в бок и сказал:

– Домой нужно быстрее ехать! Вдруг там требуется наша помощь.

Саша тут же очнулся, и мы как могли поспешили к посёлку, слава богу, до него было недалеко, всего три километра. Однако двигаться смогли только с очень маленькой скоростью, так как уже начали появляться трещины в асфальте – не очень широкие, сантиметров по пять-десять, так что на машине пока проехать было можно. Минут через двадцать мы наконец добрались до посёлка. Кстати, связь к тому времени уже отсутствовала – сразу же после толчков я попытался дозвониться до жены и дочери, но сотовый молчал. Из этого я сделал вывод, что на сети произошла авария, скорее всего, от землетрясения разрушились вышки ретрансляторов.

Глава 5

В посёлке уличного освещения не было – кругом темным-темно, сторожей нет, ворота открыты настежь. Выделяясь очень ярко в этой темноте, светились окна только в моём доме. От сердца немного отлегло, значит, дом цел и никто не пострадал, да и ветряк не рухнул.

Мелькали какие-то слабые огоньки у дома Игоря, естественно, мы сразу подъехали к нему и были правы – весь народ уже собрался здесь. Дом Игоря стоял полуразрушенный, крыша сползла, рухнули кое-какие перекрытия. Но, к счастью, ни Надя, ни её малыш Никита не пострадали – Игорь постоянно перекрикивался с женой. К моменту нашего появления мужчины практически освободили проход в дом. Мы сразу включились в работу и примерно минут через сорок этого отчаянного штурма развалин, вытащили ошалевшую Надю с совершенно спокойным, о чём-то своём гукающим, ребёнком, потом все вместе направились к нам в дом.

Там было всё нормально, никаких разрушений не наблюдалось, только кое-какая мебель сдвинулась да телевизор упал и разбился, а во внутренней стене на втором этаже появилась трещина, но всё это было не критично. Стена эта не несущая, в полкирпича, служила просто перегородкой между санузлом и коридором. Я и не сомневался, что мой дом устоит от таких толчков. Всё-таки дом моей мечты был сделан качественно, из первоклассных материалов, с большим запасом прочности, тем более, я неимоверное количество металлической сетки извёл на армирование его стен.

Меня больше беспокоил ветряк, ведь высота его была больше семнадцати метров, но ветряк выдержал испытание с честью. Строители хорошо углубили стойку в землю и качественно забетонировали.

А вот гараж подкачал – рухнули две плиты перекрытия, разбив часть кирпичной кладки и перекосив большие железные ворота. Хорошо, что там не было машины, а то её точно бы раздавило. Запасы угля, других материалов и оборудования не пострадали, они лежали в задней части гаража, у маленьких ворот, машину я туда не ставил, использовал это место для мастерской. Место у больших ворот было свободно, оно предназначалось для стоянки «Газели». В передней части гаража пострадали только щитовая и электросчетчик, на который подавалась электроэнергия с общей линии.

У моих соседей дела обстояли гораздо хуже. Как я уже говорил, у Игоря дом был полуразрушен, у Володи тоже обвалилось несколько перекрытий, и была сильно повреждена задняя стена дома – жить там было уже нельзя, у Николая дом практически весь рассыпался. Один из обломков стены разбил моторный отсек пригнанного бензовоза, хотя он стоял метрах в пятнадцати от дома. К счастью, сама цистерна с горючим не пострадала, обломками дома был полностью раздавлен и автомобиль – «Форд Мондео». Несмотря на это, лицо Коли буквально излучало счастье, ведь они всего за несколько минут до толчков вышли из дома и направились к нам, прихватив с собой детей. Вика с Катей собирались поиграть с ними в «монополию». Если бы Коля с семьёй хотя бы на десять минут задержались, их бы засыпало.

По другим домам посёлка, целы ли они или разрушены – никто ничего не знал, разглядеть было невозможно, очень стемнело. Единственное, что я разглядел, это был дом напротив, через дорогу. Судя по очертаниям, он особо не пострадал. Отсутствие связи заметили все, ни у кого сотовый телефон не работал. Интернет тоже не функционировал.

Всех захлёстывали переживаемые волнения, никто серьёзно не задумывался, что же всё-таки произошло. Когда я поделился своими выводами, все были в шоке – несмотря на предпринимаемые накануне (в течение трёх дней подряд) усилия по подготовке к катастрофе, включая довольно тяжёлые физические работы, никто так до конца и не верил, что это серьёзно, предпочитая считать всё происходящее причудой богатого чудака-соседа. Более или менее серьёзно воспринимал информацию из интернета только Володя, остальные выполняли взятые на себя обязательства из-за боязни потерять моё расположение. И я сейчас буквально на физическом уровне ощущал, как среди этих людей рос мой авторитет, как они всё серьёзнее стали прислушиваться к моим словам.

Выслушав мои предположения, все начали громко, перебивая друг друга, высказываться по этому поводу. В основном говорили о пережитых ощущениях и намерениях немедленно выехать на помощь своим родственникам и близким. Обстановка становилась все более нервозной, даже истеричной. Чтобы всех хоть как-то успокоить, я принес две бутылки водки, разлил ее и буквально вынудил выпить по сто граммов. Минут через пять народ немного успокоился, стал относительно адекватен, одним словом, к людям уже вернулась способность воспринимать и слова окружающих, а не только собственные выкрики.

Потом я всем напомнил, что по прогнозам специалистов после взрыва вулкана должен произойти большой выброс раскалённых вулканических газов и пепла, а также выход на ближнюю орбиту массы твёрдых осколков, которые скоро начнут падать метеоритным дождём. А также заявил, что по моим прикидкам газ может достигнуть наших мест уже через 12–15 часов после взрыва и к этому неприятному событию надо серьёзно подготовиться. Если же на нас упадёт метеорит, сделать мы всё равно ничего не сможем, поэтому об этом лучше и не думать. Переварив эту информацию, Николай заявил:

– Мне срочно нужно, до подхода сюда вулканических газов, выехать в Пущино за родителями…

Я с этим согласился, посоветовав ему ехать с Володей на его внедорожнике и возвращаться не позже чем через 8 часов, потом проблематично будет куда-либо доехать. Володе тоже надо было попасть в Пущино, постараться вывезти тёщу и переговорить с друзьями, предупредить их. Кроме беспокойства о близких всех нас интересовала информация, что же творилось в этот момент во внешнем мире – степень разрушения домов, инфраструктуры и прочее.

После отъезда Володи и Николая мы начали готовиться к возможной газовой атаке, а именно, срочно доделывать систему очистки и подачи воздуха, заклеивать и запенивать всевозможные щели.

Также занялись эвакуацией и переносом в дом всей имеющейся живности и того небольшого запаса корма для неё, что был у нас в наличии.

Размещать всех животных договорились в первую от входа комнату, самую большую в доме, из неё мы решили сделать сени. Из живности у нас были только куры, поросята Ирины, пчелы Николая, а также две собаки – Володина лайка Чапа и Колин охотничий пёс Билл, породы кромфорлендер.

Кроме того, надо было подумать и о нашем размещении – раздобыть недостающие кровати и постельные принадлежности. Решили – если не удастся их взять из разрушенных домов, не миндальничать, а вскрывать целые дома и забирать всё, что нам было нужно, включая имеющиеся там продукты и лекарства. Этим пошли заниматься Саша, Флюр и Сергей, за которыми увязались и Вика с Катей.

Часа через три вернулись Володя с Колей, грязные и измученные. Оказывается на дороге, ведущей в Пущино, километрах в четырёх от нас образовалась трещина шириной метра в полтора, и никакой возможности проехать по дороге не было. Тогда они попытались двигаться прямо по полю и там намертво застряли. Сколько не пытались вылезти, не смогли и, в конце концов, машина завязла в грязи по брюхо. Пришлось бросить джип и возвращаться пешком. По этому поводу Николай заявил:

– Дело тухлое! Без трактора ловить там нечего. Если его не найдём, машину не вытащить. Придется ей зимовать на этом поле.

Саша с ребятами к этому времени как раз вскрыли один из мало разрушенных домов и начали переносить из него кровати и постельные принадлежности. В этом доме был ими обнаружен небольшой запас консервов, сахара и макарон – всё это мы легко присвоили, кроме того, там же нашли ещё небольшой бензогенератор.

Ребята перенесли нужное количество кроватей и других вещей, и мы начали распределять комнаты – кто, где будет жить. Всего в доме было их одиннадцать. Четыре комнаты на первом этаже, а так же санузел с душевой кабинкой. Теперь, правда, вместо душа там стояла система воздухоочистки. На втором этаже было пять спален, две из них достаточно большие. Остальное место занимали коридор, лестница и санузел, где даже имелась ванная комната с джакузи. На третьем этаже находились две прекрасные, мансардные комнаты площадью по 25 квадратных метров.

На втором этаже в одной из больших спален была застеклённая лоджия, и с неё открывался прекрасный вид на окрестности посёлка. Эту комнату мы решили не занимать, а использовать её как наблюдательный пункт, оттуда была хорошо видна подъездная дорога в посёлок, да и наш склад с гаражом неплохо просматривались. Нельзя было занимать и две большие комнаты на первом этаже.

Первую от входа мы начали использовать как сени, разместив там всех животных, запас их кормов и немного топлива для печей. Ещё там сейчас находилась часть продуктов, привезённых из Тулы, и овощей, вывезенных из Галиного института, – всё это мы ещё не успели опустить в подвал. Несмотря на то, что эта комната была площадью 45 квадратных метров – она уже была вся забита коробками, мешками и вольерами с животными. Даже пройти к примыкавшей к ней небольшой комнате было затруднительно. В смежной с сенями комнате мы договорились поместить Валеру с Сергеем. Комната была автономна, она могла дополнительно отапливаться установленной там небольшой печью «Булерьян». У печки был общий дымоход с камином, который размещался в большом зале – теперь преобразованном в сени и скотный двор.

Второй большой зал на первом этаже занимала столовая, совмещённая с кухней. Если бы убрать санузел, пространство, занятое лестницами на второй этаж и подвал, а также лифт, то в этом зале тоже было бы 45 квадратных метров свободной площади. Здесь же стояла вся кухонная бытовая техника и два холодильника.

Собирались и общались все мы обычно тоже в столовой, там стояли Т-образно два больших стола, мягкий диван-кровать и 12 стульев – всё это было куплено в магазине «Икея» на распродажах. Так что, все мы прекрасно размещались в этом зале-столовой, там было удобно обедать, так как плита и печка были под боком, кроме этого, на стене висела большая плазменная панель телевизора, она была подключена к системе домашнего кинотеатра.

В маленькой комнате, примыкавшей к столовой, поселились Володя с Галей, на втором этаже, в оставшейся большой спальне остались мы с Машей. Эта комната была нашей спальней с момента постройки и сдачи в эксплуатацию дома. В других маленьких спальнях второго этажа расселились все остальные пары. Третий этаж отвели детям Николая и Ирины, выделив им по отдельной комнате.

Кстати об информации – её мы могли черпать только из передач по радио и спутникового телевидения, и то, нормально функционировало немного телевизионных каналов и радиостанций. Вещание с Останкинской телебашни отсутствовало. По телевизору рассказывали и показывали страшные вещи – в Москве было разрушено несколько тысяч зданий и сооружений, число жертв исчислялось многими десятками тысяч.

Землетрясение в Москве было силой 8,3 балла, но ей ещё очень повезло. Например, Лондон был почти полностью разрушен, к землетрясению силой 8,5 баллов там добавились гигантские цунами, которые буквально затопили Англию, число жертв исчислялось миллионами. Немногим лучше обстояло дело на территории остальной Европы. Из Америки никаких данных вообще не поступало. Связи ни с одной страной Северной и Центральной Америки не было. Азия тоже сильно пострадала, особенно приморские страны; Японию практически всю смыло серией колоссальных цунами, в Китае творился форменный ад. Во всех странах, с которыми существовала связь, было объявлено чрезвычайное положение.

Вся эта информация поступала в течение ночи по радио и спутниковому телевидению от разных мировых агентств и телекомпаний. Всё это нам переводила Вика, которая свободно владела английским языком. Из наших электронных СМИ мы ловили только Вести-24 и несколько радиостанций. Под утро с качеством приёма сигналов начали происходить неприятные вещи, появились сильные помехи, изображение и звук становились порой практически неразличимы.

Мы в эту ночь непрерывно что-то делали, ни один человек, кроме маленького Никиты и двенадцатилетней Даши, не прилёг отдохнуть. Было ощущение полной нереальности происходящего, в то же время все были очень перевозбуждены. Когда пропали сигналы телевидения и радио, появились первые признаки проявления извержения супервулкана. На землю вместо снега стали падать серовато-белёсые хлопья пепла. Заметя их, мы сразу включили наш воздухоочиститель, не став проверять качество воздуха на улице, да и сделать это мы могли только одним доступным сейчас способом, пожертвовав каким-либо животным, или выйти самим на улицу. Но выходить никому не хотелось, даже в противогазах, у нас их было четыре штуки и ещё шесть запасных картриджа к ним – всё это привезли ребята, когда забирали детали воздухозаборника из института в Пущино.

Воздух в самом доме был вполне нормальным, электричество подавалось от нашего ветряка бесперебойно. Температура в доме держалась на постоянном уровне, установленном в термореле электрического котла – двадцать один градус по Цельсию. Наш котёл полностью справлялся с отоплением всего дома.

Уже днём все собрались в столовой, сидели уставшие, хмурые и молчали. Видя такое состояние народа, я предложил выпить граммов по сто водки, перекусить и укладываться спать. Всё равно мы уже ничего сделать не сможем. Никто от такого предложения не отказался, женщины тоже решили выпить именно водки, а не вина, как обычно. Но по сто граммов на человека мы, конечно, тогда не обошлись, все были слишком перевозбуждены и, несмотря на усталость, засиделись до одиннадцати часов вечера. Во время этого молчаливого застолья Максим старался поймать по радио хоть какую-нибудь станцию, но все его попытки были безрезультатны. Когда закончили эту мрачную пьянку, у меня плохо отложилось в памяти.

Проснулся я где-то часов в десять утра, к этому времени встали ещё не все. В столовую пришли только Володя с Галей, Николай с Ириной и мы с Машей, остальные продолжали отсыпаться после вчерашнего сумасшедшего дня. Настроение у всех было, мягко говоря, неважное, чему радоваться – радио и телевизор не работали, улицы заметали хлопья пепла, на земле уже образовался слой в полсантиметра, температура воздуха за окном была плюс три градуса.

Мучительно было так сидеть, хотя весь организм требовал действий. Хотелось немедленно собираться и ехать куда-нибудь, помогать, возможно спасать своих близких, родных. Но я был приучен работой на бирже и ещё раньше, своим мелким бизнесом, не совершать непродуманных поступков, удерживаясь от этого любыми доступными средствами. Например, на бирже 95 процентов разорившихся – это те, кто под воздействием слухов и пропаганды либо срочно купил акции, либо встал «в шорт», не обращая внимания на фундаментальный анализ. В нашем конкретном случае внешние условия играли теперь главную роль.

Я всех призвал не суетиться зря и успокоиться, предложив сыграть лучше всего в преферанс, заметив при этом, что сражаться таким образом мы будем не меньше недели, и за это время я всех обнулю, так что дамы смело могут открывать тотализатор, болея за своих любезных и, как говорится, в воздух чепчики бросать.

Играли мы, естественно, на виртуальные деньги. Пока разыгрывали первую партию, подошли завтракать и остальные наши, теперь уже, можно сказать, соратники.

После завтрака началось спонтанное обсуждение сложившейся ситуации – о пережитых ощущениях, о судьбах родственников, друзей и подруг. Не обошлось без женских истерик с рыданиями, так продолжалось часа полтора, потом мне это всё надоело и, обращаясь ко всем, я предложил:

– Заканчивайте, друзья, все эти самоедские переживания и бессмысленные суждения о судьбах мира, мы на них никакого воздействия всё равно оказать не сможем, поэтому предлагаю обсудить свои проблемы и разработать чёткий план действий в сложившейся обстановке. В первую очередь нужно избрать руководителя нашей группы, а также ответственного по расходованию продуктовых запасов, их наличие только и даёт нам хоть какой-то шанс на выживание. Выбранные нами люди должны установить нормы потребления продуктов на каждый день, без этого в сложившейся обстановке обойтись никак нельзя.

Все восприняли моё выступление с невероятным энтузиазмом, как будто им показали единственный путь выхода из создавшегося ужасного положения. Устроили голосование. За меня, как за руководителя группы, проголосовали единогласно, других предложений не возникло. Главным распорядителем наших запасов, после небольших прений выбрали Володю – в его честности и порядочности никто не усомнился. Главным силовиком, как я его в шутку назвал, выбрали Сашу. Его задачей было организовать дежурства с наблюдением за подъездными путями, а также отпор, если появятся банды мародёров. Я поделился с присутствующими своими опасениями по этому поводу: