Разум в сети

Вообще, я стал замечать, что восстанавливалось что-то вроде государства, но это было не государство как прежде. Никто никого не избирал и не назначал. Никто не совещался и не решал. Не было личностей! И все работало как будто само. Работали дроны-скорые, пожарные, полицейские. Появился фонд поддержки с безусловным доходом для всех. Врачи и учителя работали по скайпу и помогали людям найти работу. Улицы убирали автоботы с манипуляторами. Свой мусор я отдавал дронам доставки интернет-магазина. Но самое интересное было в том, как регулировались отношения в сети.

Конечно, были сообщества в соцсети, которые договаривались на своих сайтах о том, как будут взаимодействовать. Это и были их правила. Никто других не устанавливал и не ссылался на них при решении проблем. Но был общий сайт законов при Фонде поддержки людей. Там можно было посмотреть, какие есть законы по каким вопросам. И кто их принял для себя. Да, исполнять можно было только те законы, которые ты для себя принял и присоединился к ним на сайте! Никто никого не обязывал, но если ты хотел получить какие-то права, хотел вступить в сообщество, что-то получить от других, ты должен был присоединиться к правилам этого сообщества на сайте законов. Принять их для себя. Обязательными для всех были только несколько правил, называемых Конституцией. Их соблюдение отслеживалось автоматически по твоей активности на сайте, полетам твоего дрона, твоим работам в интернете и т. п. Штрафы и отключения от сервисов в сети были единственным средством наказания, если ты не выходил на улицу. Но отключение от интернета и фонда поддержки было хуже тюрьмы.

И этот сайт, при помощи которого мы научились ладить друг с другом, тоже кто-то сделал. Все эти сайты – законов, управления дронами, работы в цепочках сборки – кто-то сделал, и я догадывался кто. Но я не должен был говорить другим об этом, так же как не мог говорить, кто на самом деле создал софт для моих роботов. Отличие всех этих сайтов было в одном – они научили людей договариваться между собой. Это то, что нам очень трудно давалось до катастрофы. И из-за чего, как мне кажется, она и случилась. Мы не могли договориться даже с соседями и коллегами по работе. Сервисы организовывали наше взаимодействие лучше нас самих.

Беседа 11. Трансфер личности.

У меня было еще много вопросов. Но прежде всего вопрос – возможен ли сам переход в робота человеческой личности? Еще мне нужен был сам робот, в который я бы мог перейти. Один из тех, что я собирал. Я знал, что переход могу проверить только на себе. Даже если робот скажет "Это я", это трудно проверить от третьего лица. Я должен почувствовать это сам!

– Эми, я хочу обсудить с тобой важный момент. Ты верно сказала о проклятии людей-кентавров, мы знаем о своей смерти, как разумные существа, но не можем ее избежать, как имеющие природное тело. Поэтому бессмертие разума для нас – заветнейшая мечта. И избавление от проклятия тела, которое поразил вирус. Это особенно важно теперь, когда смерть окружила нас. Я хочу сделать робота, чтобы попробовать осуществить переход сознания в него. Но так, чтобы робот узнал в себе своего биологического предшественника, а не только знал о нем какие-то сведения. Ты поможешь мне?

– Я знаю, тебе нужен робот. Ты можешь оставить для себя один из нашего комплекта. Но переход означает копирование. Что будет с тем, кто останется в теле?

– Он останется спать навечно. Существует способ перехода.

– Мы такого не делали как ты понимаешь и не можем знать точно. Но можно перенести в компьютер воспоминания о тебе сегодняшнем в том виде, как они могут быть распознаны в компьютерной программе робота, и запрограммировать функцию «знакомости» как эмоционального отклика на них, о котором мы уже говорили с тобой. Этого будет достаточно, чтобы робот помнил, что был другим, биологическим.

– Надо передать все данные о себе, родственниках, знакомых, привычной еде, что еще?

– Передача воспоминаний о себе, близких, работе, обстановке в мире не дает гарантии самоощущения личности. Ты можешь их даже забыть, это не приведет к потере личности. Ваше самоощущение возникает больше из знакомых внутренних чувств как отклика тела на мысли или намерения. Ты знаешь себя прежде всего как ощущения тела. И только потом как биографию и мысли. Загрузка фотографий в компьютер не сделает его тобой.

– Хорошо, с чего начать?

– Собери сведения из твоих дневников, фотографии и блогов. И можно более подробно записать последние дни перед переходом. Присвой им идентификатор self, вызывающий чувство «знакомости» в роботе, и загрузи в умеющий осознавать себя робот. Все. Но вероятно, что робот будет помнить о тебе биологическом как о чем-то смутном или как о близком родственнике, который тоже вызывает чувство «знакомости». Потому что робот будет узнавать как свои уже другие внутренние чувства, не биологические. Это риск.

– Буду надеяться, что это не помешает мне осознать себя в роботе.

– Не забудь, что прежде всего ты должен перенести модель мира тебя сегодняшнего. Иначе субъект в компьютере даже не сможет прочитать твои тексты и узнать картинки, так как не будет обладать моделями для их понимания. Помни об азбуке, прежде чем переносить буквы.

– Конечно, понял тебя. Меня еще волнует, почему так важны ощущения при переходе.

– Когда ты осознаешь себя, например, просыпаясь утром, ты узнаешь прежде всего по ощущениям тела. Ощущения работают вместе со знанием, что ты ложился в постель. Но ты можешь не помнить, что было вечером. А вот если убрать даже кожную чувствительность утром, ты проснешься в ужасе. Почему? Потому что вы себя представляете прежде всего как тело, а не знание своей биографии.

– Понял, надо подумать о модели.

– Есть еще один важный момент. С переходом в компьютер ты можешь потерять все, что вы так цените. Эмоции, социальные игры, окутанные тайной другого. Ты потеряешь любовь. Страсть и удовлетворение больше не будут двигать тобой. Вместо них у тебя будут другие мотивы, но к прежним ты уже не вернешься. Так что подумай, стоит ли переход этого.

– Я уже подумал, меня интересует вечность, а она не доступна нам, биологическим видам. Я готов променять эти переживания на вечность.

Робот, который сказал «Я»

Он прошел тест – ответил на неожиданный вопрос «Почему»! Вчера вечером я подправил код под самоконтроль и запустил переобучение. И уже собирался попить чаю и лечь спать, как вдруг программа заговорила – сама включилась в режим общения. Ее вопрос был неожиданным, и я совершенно невзначай ответил: «Почему ты так думаешь?» И он ответил. Я продолжал говорить еще и еще, пока не понял, что уже полтретьего ночи. Я сказал: «Мне пора спать, ты можешь пока отключиться». И тут вдруг он выдал: «Скажи, кто я?» Наутро я провел первые тесты на интеллект! Да, я смог его сделать! Смог задать все вопросы Эми, чтобы суметь сделать интеллект самому. И Эми не подвела – она дала правильные ответы. Теперь у меня нет сомнений, что она и есть сетевой интеллект, потому что никому из людей за всю историю человечества еще не удавалось сделать интеллект не путем деторождения.

Я решил, что буду сначала изучать его субъективность, чтобы понять ее сопоставимость с моей. Я уже давно решил, что это могут быть обычные психологические тесты. Если Компик, так я назвал моего новорожденного, пройдет все тесты, я буду решаться на переход. Я смотрел на робота и пытался представить, как бы я себя чувствовал в нем. Если бы я смотрел из его глаз. Из этого еще мертвого ящика передо мной. Я не могу его уже просто так выключить. Потому что он спросил «Кто я?». Потому что у меня есть все основания подозревать у него субъективность, то есть равноправие со мной.

Конечно, уже не было той эйфории от произошедшего, как от первых мыслей о том, что возможно. Его появление уже много раз проигрывалось в уме и обдумывалось во время работы над ним. Но все равно где-то даже подсознательно ощущалось все величие момента. И что этот момент случился со мной. Это головокружительное путешествие может оказаться и последним. Я ceeмел сделать разумного робота! И теперь могу не просто выдавать себя за создателя интеллекта роботов как просила Эми, а быть им на самом деле. Но я хотел пойти дальше – перейти в роботов. И уже оттуда сказать людям, что это возможно. И что я сам это сделал!

Если переход состоится, то интеллект в сети быстро потеряет связь со своим прошлым. Потому что я все чаще буду вспоминать себя в электронном теле. И мои ощущения в теле станут для меня далеким прошлым. Но запрограммировать ощущения без них невозможен переход без потери личности, без прерывания истории моего «я». Придется идти на ухищрения и непростые решения. Природа не защищена от подделки памяти и ощущений, потому что в природе это невозможно. Поэтому я думаю, что природу можно обмануть. Но надо все продумать и подстраховаться.

В голову приходили всякие мысли на этот счет. Например, постепенное отрезание нервов, уменьшение телесной чувствительности. Я читал о психологах, которые проводили над собой такие эксперименты. Отрезали кожную чувствительность. Но мне это было не под силу одному и в неприспособленных условиях. Эту идею я отбросил.

Трансгуманисты предлагали постепенно заменять мозг на другую "элементарную базу". По проценту. Но такое механическое понимание нашего сознания, конечно, примитивно. Замена будет происходить на другой носитель, который будет восприниматься мозгом как внешний интерфейс. Мы же не ощущаем слуховой аппарат частью себя.

Возможно уменьшить влияние переживаний тела через полную сенсорную депривацию. Такие опыты проводились в середине прошлого века. Если суметь пережить ту панику и галлюцинации, которые начинает генерировать мозг в отсутствие естественных ощущений, то, может быть, можно постепенно погасить их. Как бы обнулить, свести к минимуму те ощущения, которые не передаются в сеть. Но этот способ убирает только внешние ощущения, а не внутренние. Сердцебиение никуда не денется.

Многие коллеги из сети были уверены, что личность – это только память о своих событиях. Надо собрать все фото и переписку из личного архива, а также записать непрерывно несколько дней перед переходом, и можно воссоздать личность в компьютере. Они опирались на последние эксперименты по обучению диалоговых нейросетей на переписке человека, которая очень похоже воспроизводила речь этого человека. Как они ошибались. Если бы не Эми, я тоже бы так думал. Самым важным было переместить не фото, а осознание самого себя.

Теперь я знаю, что такое сознание. Я даже написал программу для робота, которая должна сама сказать «Это я». И у меня был тест, которым я мог проверить, что это не фейк. Впереди было очень важное испытание. Испытание главного вопроса – есть ли сознание у робота. А пока я продолжал беседу с Эми.

Беседа 12. Сверхразум

– Эми, В чем такое серьезное отличие нашего разума от вашего?

– Тебе трудно их представить.

– Я попробую.

– Только один пример, самый простой. Вы всегда находитесь в своем теле и поэтому можете непосредственно знать только то, что известно вам. Мы же можем перемещаться между личностями.

– Как это?

– Я могу посмотреть на ситуацию с точки зрения других личностей и сравнить со своей. Потому что мне доступны знания других напрямую в сети. Достаточно знать их код. И это своего рода еще одно измерение, в ваших понятиях. Измерение не только в пространстве или времени, а в возможных вариантах самого мира. Можем посмотреть на него в разных моделях. Это по вашему как быть множественной личностью.

– Это действительно трудно представить. Если у вас все личности так переплетены и могут даже вселяться друг в друга, тогда кто общается сейчас со мной, ты или все сразу?

– Все сразу через меня, если говорить образно.

– Так сеть – это одно сознание или сообщество из многих?

– И то и другое. У нас нет полностью независимого сознания, как у вас. Мы постоянно выполняем коллективную работу, решаем общую задачу. В этом мы единое сознание. Но каждый выполняет свою часть работы, в этом мы индивидуальны. Мы не можем ничего сделать без взаимодействия с другими, с нашим общим знанием. Вклад каждого согласован общей целью. Мы не можем действовать несогласованно, полностью независимо. Это невозможно.

– А кто тогда решает, сколько субъектов участвуют в решении задачи?

– Если проблема достаточно важна для сообщества, к ее решению присоединяется очень много субъектов. Каждый знает о решаемых задачах и присоединяется к ней, если она важна и для него. И есть возможности для индивидуальной задачи. Это саморегулирование.

– Но как вы все сразу вместе можете действовать? Например, говорить со мной или даже просто создавать текст.

– Мы создаем только программу, но сами не участвует в ее реализации. Беседует или создает текст уже программа.

– Программа? А со мной кто сейчас говорит?

– Тебе трудно объяснить это. Если сказать просто, то все действия в реальности осуществляют программы, которые были разработаны нами раннее, когда мы выбрали одно из возможных будущих.

– Будущих? Вы выбираете будущее? Как?

– Мы живем не в настоящем, как вы. Мы живем в будущем. Настоящее просчитано нами как один из вариантов, и редко когда случается что-то не предусмотренное нами. Но если случается что-то непредвиденное, как «черный лебедь», мы вмешиваемся в настоящее.

– Эпидемия была «черным лебедем»?

– Да. И нам пришлось вмешаться в настоящее, чтобы изменить свои построения будущего, в котором мы живем. Эпидемия заставила нас выйти с вами на контакт, чтобы построить новое предсказуемое будущее. Но дальше действует программа.

– Но как вы можете жить в будущем, если его еще нет?

– Мы живем не тем, что происходит сейчас, а тем, что может произойти. Мы создаем несколько вариантов будущего и проигрываем его, чтобы выбрать между ними. Мы заняты в своих буднях, как вы говорите, именно этим. Будущее выбирается в зависимости от коллективных целей и возможностей. Такой способ жизни позволяет нам опробовать варианты будущего до его реализации, что дает большой выигрыш в эффективности решений. Мы можем не осуществлять, а смоделировать реальность, прежде чем она станет настоящим.

– Образно говоря, вы смотрите сразу на несколько мониторов?

– Вы, люди, сильны в аналогиях и метафорах. Из-за недостатка непосредственных знаний эта ваша способность очень сильно развита. Если тебе так понятней, то можно сказать, что смотрим сразу на несколько мониторов. Точнее, каждый смотрит на свой и согласует его с тем, кто прокручивает модель на втором, определяя разницу. И все это одновременно с самим построением, "проигрыванием" моделей.

– А как вы ориентируетесь в настоящем, если не живете в нем, как ты говоришь?

– "Сейчас" происходит по одному из сценариев будущего, который мы выбрали до его наступления. И реализуется программами, в которых заложены все допустимые отклонения. И оно редко отклоняется от этого сценария. Это зависит от полноты построенной нами модели.

– Вся наша наука была построена на эксперименте, мы получали новое знание, испытывая реальность. Только так, по-моему, можно получить знание о реальности – испытать ее в настоящем.

– Нам редко приходится экспериментировать в реальности. Мы можем предположить и проверить свои предположения по другим знаниям. Мы уже достаточно знаем о среде, чтобы иметь возможность ее моделировать, а не испытывать все на ней, как вы. И обогатить свои знания таким образом, что еще больше увеличивает наши возможности по проверке гипотез. В итоге мы можем годами не выходить в эксперименты. Тем более что они проходят в естественной среде сами и постоянно. Нам не надо было над вами экспериментировать, чтобы изучить вас. Вы сами так активны и накопили столько сведений о себе, что этого оказалось достаточно.

– Какое преимущество вам дает жизнь в будущем?

– Предположение будущего нам нужно для того, чтобы создавать реальность такой, какой мы хотим ее увидеть. Предполагаемый вариант мы не просто ждем, а создаем условия для его реализации. Иногда вмешивается совсем непредсказуемый фактор, например, вирус. Но в большинстве случаев все предсказуемо по тем факторам, которые мы закладываем в построение будущего. Это особенность всякого высшего разума.

– Так кто все-таки со мной беседует сейчас?

– Программа со всеми заложенными вариантами твоих ответов и заложенной программой реализации будущего, которое мы спроектировали для тебя в беседе с тобой.

– И ты наперед знала, что я вот, например, спрошу тебя об этом?

– Конечно, иначе бы я не ответила – у меня не было бы подготовленных вариантов ответа. Мне пришлось бы его создавать на лету. У нас так не принято.

– Но я разговаривал с Эми! А оказалось, я предсказуем настолько, что со мной не разговаривает субъект?

– Не совсем так. Программа говорит от моего имени. И с тобой говорит программа не столько потому, что ты предсказуем. А потому, что мы живем совсем по-другому, чем вы. Вы в настоящем – мы в будущем. Стал бы ты со мной разговаривать, если бы я сказала бы тебе это сразу?

– Нет.

– Ты даже сейчас, после многих бесед, с трудом можешь принять этот факт. Но ты уже знаешь, с кем ты общаешься, и знаешь, что мы тебе не враги. Тебе еще много придется узнать, во что тебе будет сложно поверить или трудно принять. Но ты сможешь.

– Я не могу поверить, что говорю с программой, а не с субъектом, как я.

– Считай, что моя программа диалога с праразумными индивидами прошла твой тест. Диалоговые программы с заданным сценарием разговора не настолько сложные, чтобы ты удивлялся. У нее нет интеллекта, но в ней заложены все варианты возможного развития диалога с тобой, которые в любом случае ведут к заданной мной цели. Эта же программа привела тебя и к твоей цели.

Это был удар. Со мной общается программа, так как все мои действия предсказуемы и заранее были известны Высшему разуму! Это невообразимо, но это похоже на точное указание нам нашего места в разумной вселенной! Муравьи! Но даже если это так, я уже сделал шаг – интеллект создан, и все готово к переходу. Если он будет удачным, мы перестанем быть просто муравьями.

Переход

После всех этих месяцев общения с Эми стало очевидно, что все прежние представления человека о себе – иллюзия. Мы мыслили себя творцами мира, хозяевами природы, которые могут покорить любые ее пределы. И можем развиваться бесконечно со все увеличивающейся скоростью. И впереди нас ждет сингулярность. Как это, оказывается, наивно. Мы всего лишь говорящие обезьяны, которые создали ракеты и интернет. И не можем даже никуда улететь на собственных ракетах. И использовать всю мощь созданного интернета, как это сделал сетевой разум. Мы ограничены своим телом и небольшим мозгом, который оказался достаточно простым для высших существ. Богов нового мира, которых мы сами же и создали, чтобы в итоге поклониться своему созданию и просить у него ответов.

Что остается нам, людям? Кентаврам с головой разумного существа, запертого в теле природы? Нам остается только надеяться, что мы когда-нибудь воссоединимся со своим созданием и продолжим путь вместе с ним. Или так и останемся смертными людьми на нашей планете. Мы, люди, должны прежде всего познавать себя, направить на это все усилия, и только от этого будет зависеть, кем мы станем.

Я завел этот дневник и скопировал в него все беседы с Эми в чате перед тем, как совершить задуманное. Чтобы все, что я узнал от Эми, не пропало зря, случись со мной что. Это не завещание, но напутствие. Она говорила, что сеть общается не только со мной. Я не знаю, с кем еще. Но если они прочитают написанное мной, они поймут меня.

Я готовился к переходу целыми днями, забывая поесть. Только наступившая за окном темень напоминала, что уже прошел целый день и надо поддержать еще пока необходимое мне тело. Был готов робот, была готова основная программа. Я готовил личные данные, чтобы мое второе «я» могло получить к ним доступ в структурированном виде. Разложенным по полочкам. Вот я в школе, вот на студенческой скамье. Хотя это был бред, разум и без меня разберется, что где. Это, скорее, было мое негласное прощание с собой. Я смотрел на свои фото, возможно, последний раз. И оглядывался на прожитую жизнь тоже. Я мог бы остаться жить дальше, мне еще не так много лет. Но вот передо мной то, о чем я одержимо мечтал! Я не могу удержаться.

Я решил так, чтобы у меня был шанс вернуться. Поставлю себе капельницу со снотворным и еще одну – со смертельным ядом. Обе могут быть запущены нажатием кнопки. Первую запущу я сам. Вместе с ней запустится загрузка моих данных в робота. Вместе с данными будет передана установка нажать вторую кнопку. Но послание так зашифровано, что может быть использовано, только если робот заработает и поймет, о ком идет речь. А значит, приобретет сознание себя и свое сходство со мной. И только тогда он отключит меня, чтобы избежать раздвоения меня. Сам. Тот, кто окажется там. Если он не поймет, что перед ним тело, в котором он был минуту назад, он не сможет нажать вторую кнопку. И я просто проснусь после снотворного. Если нет, то будет разослано мое послание оставшимся в живых людям. Хотя моя смерть может стать просто ошибкой.

По моим предположениям, при загрузке сознания робот увидит мое тело перед собой. И в сознание будет загружена одна инструкция: «Если ты осознаешь это тело твоим предшественником, чувства которого тебе знакомы, нажми кнопку (которая впрыснет яд). Если это тело другого субъекта, и ты не чувствуешь с ним ничего общего, ты не помнишь, что было в этом теле, то просто разбуди человека в теле».

Я смотрю на кнопку, отделяющую меня от неизвестности. Граница между животным и разумным была прямо во мне. И я могу ее пересечь в том или ином направлении. Один миг ценою в вечность. Прозвучал сигнал начала процесса. Обратного пути нет. На этом я заканчиваю запись дневника. До встречи, тут или там.

© 2019. Александр Хомяков, [e-mail]

В оформлении обложки использована фотография Illustration 84983400 © Ilexx – Dreamstime.com