Судьба души. Сказания душ. Книга вторая

Тропинка, по которой мчался Даниил, была отнюдь не прямой, а весьма извилистой. Она всё время виляла, обходя стороной огромные валуны и насыпи, заворачивала за остроконечное горные изваяния, коих в здешних краях было великое множество и упорно стремилась к вершине. Мальчик резко сворачивал то вправо, то влево. Задыхаясь от быстрого бега, и покрываясь струйками пота, которые настырно стекая со лба, попадали прямо в глаза, отчего слёзы начинали течь градом, и видимость становилась размытой, словно мутное стекло. Сердце бешено колотилось в груди, и казалось, что оно вот-вот выскочит и умчится вперёд, обгоняя беглеца. Страх не давал остановиться и подгонял мальчика, словно подталкивая нарочно в спину. Всадники с криками проклятий сначала пытались выравнивать своих лошадей и направлять их вслед за беглецом. Но когда фигура мальчишки скрылась за высоким гребнем очередной возвышенности, а лошадь одного из наездников сбросила его на резком повороте, они прекратили погоню.

Совершенно измученный этой сумасшедшей гонкой, мальчик остановился только тогда, когда голоса преследователей окончательно стихли. Он упал на землю и глубоко дыша, перекатился на спину и стал протирать залитые солёными слезами глаза.

Отдышавшись, он уселся в тени ближайшего валуна и прислушался. Ничто в округе не нарушало спокойное течение жизни. Лишь птицы, изредка пролетающие мимо, своими криками пронзали тишину.

Просидев какое-то время в тени и успокоившись, Даниил встал и осмотрелся. Как оказалось, он убежал довольно далеко от дома, но места, в которых оказался, всё ещё были узнаваемы, и мальчик, медленно пошатываясь, пошёл дальше в сторону возвышенности. Вскоре он набрёл на небольшую пещеру, в которой они останавливались на ночлег во время охоты, и практически вполз внутрь. Силы покинули его, и он мгновенно уснул.

Во сне его мучили страшные кошмары. Огромная чёрная лошадь с горящими красными глазами всё время пыталась нагнать его и затоптать своими тяжёлыми копытами. Он старался убежать от неё, но почему-то бежать было очень трудно. Передвигать усталые ноги, ставшие невероятно тяжёлыми, было совершенно невозможно, и он двигался очень медленно. А конь мчался быстро и с каждым разом удары копыт становились всё громче и громче. И вот когда массивный круп коня был уже совсем рядом и, вздыбившись над мальчиком, уже собирался ударить его, он проснулся.

Вскочив на ноги, он вскрикнул. Всё тело было мокрым от пота и холодным словно лёд. Осмотревшись по сторонам, и вернувшись в реальность, Даниил присел на землю. Обхватив голову руками, он заплакал, сам не понимая от чего. Быть может, сказалось напряжение последнего дня, а, возможно, это был обычный страх. Одиночество тоже давало о себе знать. Он боялся оставаться один. В неведении за своих родных и близких и за своё будущее, которого теперь не мог даже и представить, он снова не заметил как заснул, но теперь его сны были пустыми, и проснувшись он даже не смог их вспомнить. Выйдя из пещеры, он ощутил свежесть ночной прохлады. Солнце было ещё глубоко в своей дрёме и на улице было темно. Звуки ночной жизни заполнили мир и, усевшись на ближайший камень, мальчик прислушался. Летучая мышь промелькнула совсем рядом и, пискнув схватила какое-то насекомое, умчалась дальше по своим делам. Стрекотание цикад и кузнечиков было таким сильным, что казалось невероятным, с учётом того, что раньше мальчик этого как-то не замечал. Их звук был ровный, монотонный и даже слегка завораживающий. Даниил даже удивился: «Откуда их тут столько?» Раньше он и вправду не обращал внимания на это, и даже не замечал присутствия невидимых музыкантов. А тут оказалось, что их просто невероятное количество. Иначе как им удаётся производить такую какофонию звуков. Наслаждаясь их мелодией, мальчик поймал себя на мысли, что все его заботы и страхи сами собой забылись, и что сейчас он невероятно спокоен. Лишь на мгновение он задумался о произошедших с ним событиях и решил, что пока они вновь не затуманили его голову, нужно постараться подумать о том, что же ему делать дальше.

Прикинув сложившуюся с ним ситуацию, он решил, что нужно попробовать вернуться в деревню. Поискать что-нибудь из припасов и идти в соседнее селение, в котором уже много лет проживает семья его матери. Он был там лишь однажды, когда мать навещала своих родных. Путь туда был не близкий, и по воспоминаниям мальчика, составлял примерно двадцать суток. Так что если он решится на такое путешествие, ему нужно взять с собой еды и главное пополнить запас воды. От мыслей о воде в горле тут же запершило, и Даниил сглотнул слюну. Выпитое им вино жажду утоляло слабо и, поэтому, сейчас пересохший язык требовал утолить эту потребность. Прикинув расстояние своего похода, мальчик решил, что если воды в своём селении не найдёт, то ему предстоит сделать приличный крюк, чтобы сперва попасть на озеро, к которому он ходил с мужчинами своей деревни за водой. А уж потом двигаться в направлении соседнего селения. Поразмыслив ещё немного и собравшись с силами, Даниил решил идти в деревню. Можно было бы попробовать отсидеться в горах, тем более что некоторые навыки охотника у него имелись, и от голода он бы не умер. Но оставалась надежда, что его родные ушли именно в ту самую деревню, в которую он намеревался держать путь. А учитывая, что найти его они не смогли и их земля отныне считается осквернённой кровью великого смертоубийства, произошедшей тут битвы. Вернуться сюда они наверняка не решатся. Даниил хорошо знал законы своего народа, и это в большей степени повлияло на его решение идти в соседнее поселение.

Он очень осторожно и тихо как мышка, прокрался через уходящий вниз склон и спрятался на небольшом холме, с которого было хорошо видно его деревню. Рассвет медленно начинал вступать в свои права и горизонт уже окрасился багровым светом, когда он подкрался к своему наблюдательному укрытию. В центре поселения мерцал догоревший костёр, и лёгкий ветерок, поднявшийся с рассветом, то и дело раздувал угасающие угли. Вокруг костра спали воины, те самые, что гнались за ним вчера. Лошади стояли привязанными к врытому в землю столбу и изредка фыркали, тряся головами. Сперва он хотел незаметно прошмыгнуть мимо спящих, но потом вспомнил вчерашнюю погоню, и в очередной раз, почувствовав боль в мышцах ног, решил дождаться, пока солдаты уйдут.

Ждать пришлось недолго. Как только солнце показалось из-за вершин далёких гор, воины проснулись. Переговариваясь на незнакомом для мальчика языке, они собрали свои вещи, затем дружно уселись у потухшего костра и принялись за трапезу. В животе у мальчика ожил требующий еды желудок. Он сглотнул слюну и, сдерживая из последних сил чувство нарастающего голода, продолжил своё наблюдение. Покончив с едой, воины собрали вещи и, погрузив свои спальные тюки на лошадей, устремились в сторону восхода.

Дождавшись пока они уедут и пыль, поднятая ими, уляжется, Даниил выбрался из своего укрытия и бросился в деревню. Он быстро обежал дома своих соседей и, обыскивая все самые укромные уголки, собрал небогатый, но достаточный для похода урожай. Тут были бобы, немного вяленого мяса, изюм, несколько корок засохшего хлеба и полбутылки вина. Провиант был скудный, но для подростка одиннадцати лет вполне хватало. Завернув всё найденное в мешок, Даниил направился в свой дом. Он хотел ещё раз осмотреть жилище в надежде, что мог в прошлый раз по невнимательности что-то пропустить. Внимательно осмотрев помещение, он нашёл старый отцовский нож и засунул его за пояс. Затем, взобравшись по вырубленным в стене выступам, которые использовались как полки для различных мелочей, обшарил рукой отцовский тайник. Нащупав то, что искал, он резко рванул рукой предмет, но не удержался и с криком свалился на пол. Потирая ушибленное место, мальчик взглянул на предмет, ради которого стоило так рисковать. Хорошо сделанный из овечьей кожи бурдюк, которым отец весьма дорожил, был весь покрыт пылью, и мальчик, забыв про боль, радостно улыбнулся. Вскочив на ноги, он закинул бурдюк за спину и продолжил осмотр. В старой кладовой, которой уже казалось и не пользовались, он нашёл сушёные фрукты и мамины любимые орехи. Невероятно обрадовавшись такой находке, он отнёс её в свой мешок и, осмотрев родной дом в последний раз, решительно направился в сторону озера.

Глава 2. Чёрное и белое.

Вабар. Мир на пороге мира.

Огромная рыжая гора возвышалась вдалеке. Она словно горб верблюда была столь же уродлива и склонялась в сторону ближе к вершине. А вокруг расстилалась бескрайняя пустыня, покрытая красным песком, и злой ветер постоянно перегонял его из одного края предгорной равнины в другой. По-видимому, цвет горного хребта обуславливался именно цветом этого самого песка.

На горизонте, затянутом чёрным небом, блистали молнии, разрезая воздух своим ярким смертоносным светом голубых вспышек. Становилось темно, и ветер усилился, поднимая вверх всё новые и новые клубы рыжего песка. Подножие горы было укутано бурей, а её вершина покрыта черными тучами. Воздух был раскалён до предела, и земля стала горячей словно угли.

Некогда этот мир был цветущим и красочным, полным жизни и любви. Тут были зелёные поля, и стада диких животных разгуливали по равнине устланной сочной травой. Исполинские деревья были настолько велики, что даже самый могучий из смертных не смог бы их охватить. Под их пышными кронами резвились звери и порхали птицы. Но теперь этого ничего не было. Как не было и того мира, что был свеж и полон жизни.

Некогда тут жил древний и мудрый народ Адиты. Их мир был прекрасен. Они были людьми большого роста, и жили в красивых городах под властью своих мудрых царей, чьи величественные замки были выкованы из железа. Долгое время они существовали в благоденствии и процветании, и поклонялись множеству богов, пока однажды пророк Худом не призвал их к единобожию. Адиты воспротивились его словам и изгнали из своего мира. В наказание на них была наслана великая засуха и страшный ураган.

За десять лет засуха иссушила некогда цветущий мир. А потом налетел ветер. Ураган бушевал семь дней и восемь ночей и полностью уничтожил Адитов, и остатки их красивейшего мира. С тех пор Вабар стал жутким местом, страшнее которого нет для смертного. Найти дорогу сюда, не дано никому. Человек может попасть в Вабар только волей случая, и независимо от проступков и грехов. И пока из всех оказавшихся тут, вернуться назад не удалось никому. Сейчас Вабар населяют лишь Джины. Легенда гласит, что где-то в глубине этого мира есть оазис с чистой водой и цветущими деревьями, и что Джины разводят там самых красивых и лучших в мире верблюдов. А попавших сюда людей, Джины разделяют на две части, и эти половинки уже никогда не смогут найти друг друга.

Стоявший посреди этой страшной пустыни красивый человек уже довольно давно наблюдал за бушевавшей вдали бурей. Она вызывала у него неприятные воспоминания. Когда-то давно он уже посещал Вабар. В те времена это был совершенно другой мир. Он знал людей, живших тут когда-то, знал правителя этого мира. И когда пришло известие о том, что Вабар умирает, он бросился сюда и слёзно молил Создателя простить этих людей за их недальновидность. Но его мольбы услышаны не были, и почти все кого он знал в этом мире когда-то, погибли. Всё это произошло у него на глазах, и ему оставалось только скорбно наблюдать за происходящим. Минуло уже множество лет, а он всё никак не мог простить себе того, что молился за жизни народа Вабар недостаточно усердно. А быть может и слишком поздно. Беда цивилизаций, подобной Вабар в том, что они слишком сильно любят самих себя, и забывают об истинном смысле своего существования. Окружённые красотой, блаженством, достатком, они забыли о своих корнях, о той истории, что сделала их такими. Самовозвеличивание, попытки выдать то, что не столь уж важно за истину. Отрыв от своих родных истоков и создание новых богов взамен старым. Неуважение к истории своего рода и любви к самим себе взамен простой милости к окружающему их миру. Вот причина гибели их народа. Пусть даже их боги и были, как им казалось, велики и могущественны, они не устояли под истинным гневом единого Господа. В результате, наступил конец.

Что осталось от некогда великого народа мира Вабар? Легенды, мифы, которые рассказывают лишь странствующие бедуины. Их мир превратился в страшную сказку, финал которой фатален.

Мужчина отвлёкся от печальных мыслей и расправил полы своей белой одежды. Жара, стоявшая тут теперь постоянно, действовала на него раздражающе. Он не любил такого климата и предпочитал прохладу. Но дело, которое привело его сюда, было слишком важным, чтобы обращать внимание на столь мелкую неприятность.

Закончив поправлять свои одежды, мужчина громко произнёс:

– Ты опоздал. Прими мои слова, как неприязнь, ибо я не думаю, что у тебя в мире больше дел, нежели у меня. – Он развернулся, и оказался лицом к лицу с человеком, полностью накрытым с головы до пят чёрным саваном. Резкий порыв ветра рванул одежды, и саван распахнулся, но лица человека мужчина в белом так и не увидел.

– Ты ждёшь извинений за мою непунктуальность? Что ж, ты их не получишь. Поскольку оговорен был лишь день, а не точное время, так что забери назад свои претензии, Отец. – Послышался противный скрипучий смешок. Человек в белых одеждах спокойно смотрел на столь неожиданно появившегося собеседника.

– Зачем ты меня звал Гильгамеш? – обратился он к человеку в чёрных одеждах, и сложил руки у себя на груди.

– Хотел узнать, как твои дела, отец. Как там мой младший брат Банир? – противным голосом спросил чёрный. Мужчина в белом был неподвижен.

– Всё хорошо, – ответил он. – А твой брат, – он на мгновение замолчал. – Он в добром здравии и продолжает постигать секреты мира, несмотря на все наложенные на него обязательства. Он хороший сын, лучше, чем ты. Гораздо лучше. – Человек в чёрных одеждах мигом переместился за спину белого.

– В чём же он лучше, отец? – проскрипел его противный голос. – Быть может, он во всём потакает твоим делам и мыслям? Или ты любишь его больше, чем меня? – человек в чёрном уже практически вплотную приблизился к спине красивого мужчины. – Или, быть может он не такой урод как я!!! – выкрикнул он практически в самое ухо стоящего перед ним и, переместившись из-за спины, прямо перед лицом красивого мужчины резко сорвал с себя саван. Блеск далёких молний отразился в глазах Отца. Саван упал на песок, и ветер, подхватив его, легко поднял ввысь тяжёлую ткань.

Перед мужчиной в белых одеждах стоял уже не человек. Это было нечто, полностью состоящее из ярко блестящего ограненного по краям стекла. Всё его тело было словно алмаз и переливалось всеми оттенками радуги, отражая всё, что в него попадало. Существо смотрело на мужчину в белом с невероятной злобой и ненавистью.

– Смотри Отец!!! – крикнул стеклянный человек. – Он не такой как я? Именно поэтому, он лучше? – неистовая печаль опустилась на лицо мужчины в белых одеждах. Он смотрел на своё творение, и по его щеке прокатилась горькая слеза. В памяти сразу вспыхнули воспоминания давно прошедших лет, когда его жена Роза ждала ребёнка. Банистур, так тогда его звали, был в то время полководцем, молодым красивым мужчиной и уже полгода сражался на войне. Победа досталась им тогда невероятно тяжело. Враги были жестоки и сражались до последнего, не желая сдаваться. Много великих воинов пало в тот день. Но такова суть любых войн. Битв без потерь не бывает. Гонец прискакал к нему уже поздно ночью, и известил, что его супруга должна родить со дня на день. Но впереди была решающая битва, которая положила бы конец войне. И уехать к жене военачальник не смог.

На утро была битва. В пылу сражения он убил одного из великих воинов своего врага и пленил его женщину. Она оказалась настоящей бестией, да ещё ко всему и ведьмой. Женщину он велел поместить в клетку и ночью, устав от её истошных криков, пошёл навестить пленницу.

– Зачем ты кричишь, женщина? Ты мешаешь спать всем вокруг и мне в том числе, – прокричал он на закованную ведьму. Та посмотрела на мужчину с неприкрытой ненавистью и сказала:

– Я хочу докричаться до своего мужа и рассказать ему о том, кто убил его, чтобы, когда придёт твой час, он мог знать, кого ему предстоит найти в вечных степях, – она плюнула в сторону военачальника и продолжила свои истошные крики. Мужчина не стал с ней спорить и приказал страже заткнуть мерзавке рот. Но это не помогло, она каким-то чудом высвобождалась от кляпа и продолжала кричать.

На утро, не выдержав и понимая, что толку от истеричной рабыни не будет, военачальник приказал казнить женщину. Перед смертью она сыпала на него проклятия, и когда её голова опустилась на плаху, сказала, глядя прямо ему в глаза:

– Ты и твой род, будут вечно проклинать этот день, когда я умерла, – и с улыбкой на лице лишилась головы.

Война закончилась победой, но неприятный осадок от слов ведьмы остался, и предчувствие чего-то плохого не покидало военачальника. Вернувшись домой он узнал ужасную весть. Его жена в муках родила нечто. Узрев своё чадо, военачальник едва не лишился рассудка. Ребёнок был необыкновенным. Его кожа было словно выплавлена из стекла, и напоминала огранённый алмаз. Тут он и понял смысл слов, что сказала ему ведьма. В тот же день он велел спрятать младенца от людских глаз. Мальчика вывезли к границам царства и скрыли в далёком храме. А военачальник погрузился в печальные раздумья.

Шли годы, мальчик рос и в его поведении все окружающие отмечали невероятную злобу и хладнокровие. В возрасте семи лет он убил всех служителей храма, о чём было немедленно доложено военачальнику. Ужас охватил его тело, когда он узнал об этом. Банистур повелел спрятать это исчадие в самую глухую тюрьму, что была в царстве. Изредка он навещал его, и они подолгу беседовали. А однажды пришло известие, что парнишка пропал. Он просто исчез из своей камеры, оставив лишь выжженный круг на стене и полу. И никто его больше не видел. Поиски, учинённые по всему царству, не увенчались успехом, и вскоре прекратились.

Шли годы, а военачальник и его жена стали замечать, что совсем не меняются в лице, хотя все их друзья и родственники были уже близки к старости. В их окружении поползли нехорошие слухи. На семейном совете было решено покинуть царство. И военачальник с женой уехали в другую страну. Там они поселились в отдалённом и неприметном храме, и стали жить как простые монахи.

Однажды ночью к ним в келью явился яркий свет, и повелел им зачать младенца.

– Страдания ваши мне известны. – Было сказано им. – Я давно наблюдаю за вами. Чадо ваше, что прежде вы произвели на свет, ныне груз вашим душам. Коль так случилось, что проклятие не снять никому кроме вас самих, последуйте велению моему, и станете вы сами смыслом моим. – Голос света был краток, но и этого хватило супругам, чтобы понять его истинный смысл.

Через год на свет появился их второй ребёнок. Он был совершенно нормальным, но родители всё равно боялись, что с малышом, что-то не так. Младенец рос, и вот когда ему исполнилось десять лет, вновь появился свет.

– Ваш сын, что будет сыном мне, и вы мои дети. Вручаю вам силу, с которой вам предстоит нести слова мои к роду людскому, и наблюдая, помогать им в мире. Деяния ваши отныне – это просьбы мои. Ибо, нет больше сил у меня, направлять людей. Я покидаю этот мир и вручаю его вам. Лишь напоследок сделать готов я последний подарок своим любимым творениям. Но вам не стоит вмешиваться, пусть он живёт в мире сам. У вас другие заботы. Одно лишь прошу, сопроводите волхвов моих со священными знаниями для него! Сами вы о многом узнаете из этих писаний, и когда придёт время, отдадите эти знания о мире людям. Но помните, главное в вашем существовании, это вера моя, которую я вручаю вам. Верьте в людей и в меня, и сбудутся ваши желания, – свет нарастающим шквалом блеснул так сильно, что все трое ослепли на какое-то мгновение, а когда смогли видеть, то света уже не было.

С этого дня началась их новая жизнь. Плоть оставила их. И лишь фантомы их прежних тел стали существовать в этом мире. Всё чаще они слышали голос Создателя, что вещал им о многом. А спустя пару сотен лет, голос стих, и вся тяжесть этого мира легла на их плечи. На плечи «Верховных».

– Что ты молчишь, Отец? – противный скрипучий голос вырвал красивого мужчину в белых одеждах из пелены воспоминаний. Прошло уже несколько сотен лет после тех злополучных событий, а он всё так и не смог привыкнуть к этому подобию речи.

– Нет, не поэтому, – гневно глядя на стеклянное существо, ответил красивый мужчина. – Он лучше потому, что не предавал своей семьи, не ступал на путь мрака и смерти, не убивал невинных, не проклинал свою душу. – Он замолчал. Стеклянный человек развернулся и, поймав взглядом метающуюся в потоке ветра чёрную тряпицу, подпрыгнул вверх и схватил её своей стеклянной рукой. Приземлившись на землю, он мягко спружинил ногами и быстро накинул саван на своё прозрачное тело. Ткань вновь окутала его, и человек скрылся за ней, оставив лишь силуэт.

– Не ты ли сделал меня таким? Бросил на произвол судьбы, заточил в монастырь, спрятал в тюрьму, – его издевательский голос был сродни резаной ране.

– Я лишь хотел защитить тебя и твою уникальность. Неужели ты мог подумать, что я бросил бы тебя? Ты же мой сын.

Человек в чёрном прошёл в ярость и крикнул:

– Не смей называть меня так!!! Я уже не твой сын!!! У меня есть новый отец, и он любит меня по-настоящему!!! Он открыл передо мной весь смысл моего существования, и указал мне мой истинный путь. Теперь я тот, кем должен быть, и признаться я от этого в восторге. – Скрип его голоса больно отдавался в ушах «Верховного». – Он не унижает моих достоинств, а весьма гордится ими. С тех самых пор как он спас меня от твоих оков, я служу ему и благодарен за это.– Человек в чёрных одеждах смотрел своим невидимым взором прямо на «Верховного».

– Ты продал душу Дьяволу, сын мой. Ты глуп, если считаешь это любовью. Он всего лишь использует тебя, ради своей цели. Ты не более чем пешка в его чудовищной игре. – Закончил свою фразу мужчина в белом. – Поверь, его любовь пройдёт, как только ты провалишь его задание. И тогда ты будешь очень сильно страдать.

– Пусть так! – перебил его чёрный. – Но раз ты не удосужился воспользоваться мной, как утверждаешь сейчас, то зачем тогда отговариваешь? Всё уже решено и пути назад нет. Это мой выбор. Я сделал его за тебя и весьма этим доволен. К чему все эти разговоры. Пустая трата времени, я не за этим пришёл.

Мужчина в белом смотрел на своего отпрыска немигающим взглядом: «Права была ведьма. Мне долго ещё сожалеть о содеянном», – подумал он.

– Так зачем ты звал меня? – собрав последние остатки угасающей воли, спросил «Верховный», понимая, что долго вести этот разговор он не сможет. Слишком сильный удар по давним душевным ранам наносит эта беседа.

– Свитки Истории Мироздания с великими «Идущими душами» и их заповедями утеряны, – проскрипел демон. – С момента нашей последней встречи вы смогли объединить их и направить их написание в более сильные руки. Но даже цари не вечны, а людей, которые любят деньги, поверь, гораздо больше.

– В нашу последнюю встречу, ты похитил свиток, и убил ни в чём не повинного человека, – перебил его речь «Верховный».

– Он повинен уже в том, что взялся за его писание! – выкрикнул человек со стеклянной кожей. – Великие «Идущие души», их истории и заветы полностью принадлежат моему новому отцу.

– С чего это он решил, что они ему принадлежат? Пусть довольствуется своими мерзкими отбросами, коих по земле бродит немало, – парировал «Верховный». – Великие «Идущие души» всегда будут на стороне света, так и передай своему новому папаше.

– Это уже неважно, поскольку царь Ариарат мёртв, а свитки исчезли. И теперь тебе нужно искать нового писаря, который сможет узреть приход новых «Идущих». А свитки я всё равно найду. И ты меня не остановишь.

– Нет! – выкрикнул «Верховный». – Не найдёшь.

Демон скривил озлобленную гримасу, и в одно мгновение оказался напротив мужчины в белых одеждах.

– Как ты не понимаешь! Великие души идут делать мир людей лучше, добрее, гуманнее. Они привнесут в него мораль и равноправие. Они запретят убийства и насилие. Они дадут им красоту и мудрость. Но в конечном итоге это обернется лишь тем, что всё то, что ты так трепетно и фанатично защищаешь, окажется ненужным, глупым и старомодным. Они сломают твои заржавевшие устои и, расшатав их гуманными лозунгами, воздвигнут на их руинах свой новый мир, в котором не окажется для тебя места. Это путь к свободе. А свобода это всегда новая жизнь. – Его глаза налились кровью, и он выкрикнул прямо в лицо «Верховного»: «Но мне такая жизнь не нужна! И я сделаю всё, чтобы не дать им её заполучить».

Наступила гнетущая пауза, и «Верховный» почувствовал, что его разум начинает угасать.

Великие «Идущие души», их знания и заветы были сокровищницей беспокойного мира людского. Многие века, с самого своего появления, «Верховные» следили за их сохранностью. Поскольку только от великих «Идущих душ», зависело развитие человечества. Великие люди рождались постоянно. Их дела были занесены в три свитка Истории Мироздания, ещё до их появления, и являли собой некую форму отчётности за деятельностью «Верховных». В свитки были занесены законы, имена и писания, созданные на благо развивающейся цивилизации. И ценность этих свитков недооценивать было невозможно, поскольку души людей, занесённых туда, являли собой величайшую ценность. Тёмные тоже могли предвидеть появление Великих «Идущих душ», но не так ярко как это делали люди. В целом из общего количества под их влияние попадала ничтожная часть. Именно поэтому на свитки постоянно велась охота. Найти человека, который сможет предвидеть их появление и занести в свитки все их предстоящие дела, было невероятно трудно. Не всегда «Верховным» удавалось защитить эти знания, и тогда власть над великими людьми захватывал Тёмный повелитель. Появлялись великие тираны, великие полководцы, захватывающие огромные пространства и превращающие их в империи, под гнётом которых погибали целые народы, новые орудия смерти и методы ведения войны, жуткие культы и новые злобные боги, требующие от людей жестоких жертв. В общем и целом это не несло ничего хорошего и сильно затрудняло развитие мира людей, тормозило развитие их морали. Именно поэтому, ради безопасности, «Верховные» объединили три свитка в один, чтобы было проще охранять великие знания.