Мироздание

* * *

Через три дня состоится служба в соборе святого Петра. Впервые ожидается присутствие представителей русской православной церкви на столь грандиозной церемонии, имеющей огромное значение для католиков всего мира. Представители святого престола уже объявили данное богослужение историческим. Как заявил кардинал Минай на прошлой неделе: “Появление представителей московского патриархата является добрым знамением и будет способствовать налаживанию отношений между двумя ветвями некогда единой конфессии”. – По его словам пришло время забыть прошлые разногласия, приведшие к расколу церкви несколько веков назад. Однако также он заявил, что возможно некоторое противодействие со стороны радикально настроенных представителей католической церкви, которым невыгодно сотрудничество патриархата и святого престола, и предостерег их от необдуманных поступков. На вопрос, что это за силы и есть ли их представители в Ватикане кардинал ответил, что святым престолом делается все возможное и невозможное, чтобы данное богослужение прошло без эксцессов и не наложило негативный отпечаток на и без того пока непростые отношения между двумя церквями. Также заметил, что Папа лично предостерег кардиналов от необдуманных поступков и посулил самые серьезные неприятности тем, кто еще питает надежды на срыв исторического богослужения. С вами был корреспондент второго канала Андрей Первозванный с новостями из Ватикана.

– Выключи. Патриарх Всея Руси указал в сторону телевизора. Садись, надо обговорить твою поездку на данное мероприятие.

– Вот дерьмо. – Вырвалось у Митрополита Псковского.

– Не сквернословь сын мой. – Строго произнес Патриарх и осенил собеседника поварешкой, которой уже собрался было разливать по тарелкам еще горячие щи.

– Отец, разве можно грех изгнать с помощью столового прибора. – Неуверенно и как-то медленно произнес кандидат на поездку в Ватикан, глазами сопровождая движения рук Патриарха.

– Еще как, сын мой. – Голос главы Московского Патриархата и всея Руси был еще строгим, но в глазах уже мелькнули знакомые искорки. Подойди ко мне, что-то покажу. Зная крутые нравы главы Русской Православной Церкви глава Псковского Патриархата медленно, бочком-бочком начал приближаться, в то же время обходя стол, таким образом, чтобы тот находился между двумя служителями господними. Теперь настала очередь патриарха наблюдать за маневрами отца Михаила, который в данный момент пытался преодолеть небольшое пространство между столом и камином, чтобы занять стратегическую позицию, которая была еще и безопасной, т. е. противоположную сторону от патриарха.

– Святые угодники и все остальные, вместе с их матерями, кому пришло в голову, что служители божьи должны ходить в этих гм… не очень удобных юбках, халатах. А еще больше бесят те остолопы, кто за прошедшие века так и не удосужились изобрести нечто более подходящее. Например, брюки божьего пошива или…

– Хватит ныть, сын Псковский. Ибо хула личностей угодных господу нашему не есть дело благое и богоугодное, чему мы призваны служить. Из твоих уст веет речь лукавого. Не завладел ли тобой нечистый, не его ли дела стараешься ты принести в мир этот?

– Что вы, что вы, святейший! Может я и скажу порой словцо крепкое, так не из гордыни, а лишь из слабости тела и духа человеческого, которым порой нужно спустить пар.

– Слабости духа говоришь? А имеешь ли ты, митрополит псковский, содержать дух свой в слабости греховной. Ибо являешься ты представителем господа нашего на земле. На твоем лице должна отражаться мудрость его, в глазах твоих кротость его, на устах твоих…

– Слово его. – Самостоятельно продолжил представитель господа. Ой! Вы чего, отче?

– Видно гордыня все-таки поселилась в сердце твоем. – Пришел к неутешительному выводу Патриарх Всея Руси. Будем выводить этот грех. Верни, пожалуйста, поварешку.

– Вовсе это и не грех. – Попытался оправдаться митрополит. – Так, легкий налет самостоятельности и собственного видения обстановки. – Ловко исправил ситуацию отец Михаил, одной рукой протягивая патриарху поварешку, ставшую на время орудием воспитания, другой потирая уже начавшую проявляться на лбу шишку, которая на ощупь казалась до боли знакомой.

– Садись, щи совсем остыли, придется есть холодными.

– Отче, очевидно за делами отца нашего небесного вы не успеваете поспевать за прогрессом техническим.

– Ты о чем, сын мой?

– О микроволновой печи. Это такая штука. – Отец Михаил принялся руками показывать размеры чуда инженерной мысли. – Там ряд кнопок. Можно задать время и мощность работы. А еще…

– Достаточно. Я понял. – Патриарх взял со стола пульт неизвестной конструкции и нажал несколько кнопок. Вокруг собеседников что-то тихо зашуршало, часть стен пришла в движение, открывая то, что мало кто видел.

– Вот это да! И давно у вас такое благо? Другие также экипированы?

– Сын мой! – Патриарх лодочкой сложил ладошки на уровне груди и тоном, читающего лекцию, вещал. – Мы хоть и служители господни, но это совсем не означает, что развитие наше должно оставаться на уровне средних веков. Наоборот, как никто другой, мы обязаны отслеживать все новое, что появляется в мире, во избежание прихода в общество дьявольского. Наша осведомленность в разных областях деятельности человека, включая науку и технику, должна быть на уровне докторов наук, дабы не допустить создание чего – либо недостойного сынов божьих.

– Лихо! А как же рок-н-ролл?

– Детская забава.

– Секты?

– Есть проблемы, но глобальной угрозы они не несут.

– Однополые браки?

– Личный грех, не более.

– Ядерная бомба?

– Не увлекайся, Миша. Тебя послушать, так на земле дух божий вообще не присутствует.

– Разве я не прав?

– Прав, в какой – то мере. Все эти вопросы и многие – многие другие имеют право быть. Но не нужно подменять понятия. – Патриарх, наконец, дошел до емкости с супом и присел на стоявший рядом стул. – Видишь ли, сын мой, мы при всем своем влиянии не в состояние тормозить прогресс человечества. Да в этом и необходимости то нет. Наша задача в другом – недопустить применения разного рода открытий в целях растления или уничтожения рода людского.

– Но отче, к этому как раз все и идет.

– Так кажется только на первый взгляд.

– Разве?

– Конечно. Да, человечество сейчас переживает тяжелые времена. Идет своеобразная ломка. В первую очередь ломка нравов, моральных устоев, переоценка ценностей. Ведь за последнюю сотню лет наша цивилизация довольно сильно продвинулась в техническом развитие. А это, в свою очередь, налагает негативный отпечаток на духовную составляющую.

– Духовное развитие отстает от развития технического?

– Нет. Техническое развитие накладывается на духовную составляющую и происходит отклонение от первоначального курса, по которому нас ведет святой дух.

– Печальный факт. – Патриарх самолично наполнил две тарелки уже не таким горячим супом и сделал приглашающий жест собеседнику также идти к столу. – Именно эта причина и склонила верхушку католической церкви и нас к примирению. Ты – первый этап на этом пути.

– Почему именно я?

– Все другие отказались.

– Кхм. Что так? Неужели они не понимают, что тот, кто сумеет навести мосты с католиками, тому прямой путь в патриархи, со временем.

– Они все понимают, а также они владеют информацией в отличие от тебя.

– Какой информацией? – Патриарх с сожалением посмотрел в еще полную тарелку и отложив ложку в сторону промолвил – Тот, кто поедет в Ватикан с большой долей вероятности будет убит

* * *

– Охренеть можно. Меня посылают на верную смерть и называют это миссией божьей. Куда мир катится? – Причитал Митрополит Псковский стоя на коленях перед распятием. – – Дернул меня ч… или не он, а кто другой. Михаил хитро посмотрел на Христа. – Хоть бы знак какой дал, что ли.

Тресь. Дверь с грохотом упала вовнутрь помещения, в проем протиснулось что-то большое и серое.

– Ах ты тварь адова. – Митрополит, не долго думая, схватил распятие и махая им пошел на врага. – Миссии помешать хочешь. Вот я тебя. – И носитель божьей воли с воплями, где цитаты из библии перемешались с народным фольклором налетел на то, что проникло в комнату.

– Бам.

– Ой!

– Хья.

– Ай!

– Йиях.

– Ох! За что, отче? – Возопила серая масса.

– За муки христовы.

– А я то здесь причем, меня тогда и в планах то не было.

– Да? А кто Христа распял? Не ты ли?

– Совсем дядька с катушек съехал. – Серый враг откинул капюшон и покрутил пальцем у виска. – Каким это образом? Я родился двумя тысячелетиями позже.

– Хм. Возможно. – Митрополит закинул орудие возмездия на плечо, и строго глядя на бывшего противника поинтересовался, кто он такой и какого хрена ему здесь надо.

– Трофим я. Телохранитель ваш в будущей поездке.

– Патриарх ничего о тебе не говорил. Может, ты подослан.

– Кем подослан, отче?

– Врагами будущего воссоединения.

– Врагов конечно хватает. И о нашем приезде они знают. Но они пока не знают, кто именно от Патриархата Московского будет нас представлять. Так что на данный исторический момент вам ничего не грозит. Опасность возникнет уже по приезде на место, то есть в Ватикане.

– Что-то ты много знаешь для простого телохранителя.

– А я не простой телохранитель. У меня особые возможности и полномочия.

– Так, так, так. А ну-ка, поподробнее о возможностях.

– Не могу.

– Почему?

– Не имею права разглашать эту информацию.

– Со мной имеешь.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Отец Михаил медленно переложил распятие с одного плеча на другое и продолжил спор. – Как глава будущей миссии я должен знать все о своем окружении.

– Всему свое время.

– Ну все, достал. – Не выдержал Митрополит. – Именем господа нашего, отца небесного говори правду, поведай, что скрываешь ты от служителя господнего и …

– Нет.

– Что-о!? Да как ты посмел воспротивиться имени господа, антихрист безухий.

– Почему безухий? – Удивился Трофим.

– Потому что щас я тебе их пообрубаю.

– Стоять на месте. – Раздался властный голос. – Не трогать ухи.

– Кто это? – Удивился Митрополит, глядя на Трофима.

– Не знаю. – Ответил не менее удивленный телохранитель. И оба повернулись в сторону дверного проема. Патриарх Московский и всея Руси сделал несколько шагов внутрь помещения и собеседники увидели его во всей красе. Он был при параде, что свидетельствовало о его встречи с кем-то важным. И Патриарх, не ожидая вопросов, сразу взял быка за рога.

– Я только что от президента. Он не в восторге от нашего мероприятия, и это еще мягко сказано.

– Вот как? Насколько мне известно, именно он был инициатором начала сближения с Ватиканом.

– Так и есть. Он и сейчас за. Однако появились обстоятельства, в связи с которыми он рекомендует несколько обождать с визитом.

– Это связано с возможным покушением? – Догадался Михаил.

– Именно. – Ответил телохранитель. Мы получили информацию, что такое развитие событий с большой долей вероятности может произойти. Именно поэтому глава государства советует повременить, не форсировать события. Как говорится, тише едешь, дальше будешь.

– И именно поэтому мы не можем отложить или хотя бы перенести визит на более благоприятные времена. – Подхватил эстафету Патриарх. – Мы не имеем права отказаться именно от этого визита, тем более, что время приезда уже согласовано с Папой.

– Почему нет? – не понял Михаил. – Что особенного именно в этой поездке? Если сейчас ее отложить, хуже отношения не будут, а если поехать и покушение все-таки состоится и результат его будет положительным, то именно в этом случае отношения между Святым Престолом и нами испортятся на столько, что даже трудно представить, когда представители двух конфессий заговорят вновь. – Митрополит сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию собеседников, однако их лица оставались непроницаемыми. И даже лицо Патриарха, обычно живое и эмоциональное на этот раз не отражало и минимум эмоций. Еще немного понаблюдав за реакцией собеседников и убедившись, что другой ожидать не следует, Митрополит продолжил. – Из всего выше сказанного следует, на мой взгляд, лишь один вывод. – Он вновь обвел взглядом собеседников. – Визит нужно отложить.

Возникла пауза. Отец Михаил смотрел на двух своих собеседников, а они на него. По– прежнему, без эмоций. Наконец, Патриарх Московский и всея Руси вздохнул, переглянулся с Трофимом и подойдя к Михаилу положил ему руку на плечо. Их взгляды встретились. Так Митрополит Псковский и Патриарх всея Руси стояли друг перед другом и молча смотрели друг другу в глаза. Наконец, Михаил дотронулся до локтя Патриарха. – Когда выезжать, отче.

– Самолет через два дня.

– У меня мало времени, нужно приготовиться.

– Конечно. Если что нужно, обращайся немедленно.

– Непременно. – Отец Михаил еще раз глянул в глаза Патриарха и твердым шагом направился к выходу. Проводив его взглядом, Патриарх всея Руси обратился к Трофиму.– Какой процент вероятности благополучного исхода мероприятия?

– Невысокий. Около семи процентов. – И накинув капюшон, вышел вслед за Михаилом.

– Патриарх еще некоторое время стоял и смотрел на опустевший проем двери. Невозмутимое выражение лица покинуло главу Московского Патриархата, по щеке катилась одинокая слеза. – Бог поможет. – Тихо, для самого себя произнес он.

* * *

– Вернувшись к себе в покои, Митрополит Михаил развел бурную деятельность, давая послушникам разные поручения, начиная от перестановки мебели в комнатах и заканчивая заказом мороженого. Никто не понимал, чем обусловлена подобная активность, но спросить или, тем более перечить, смельчаков не находилось. К тому же прошел слух, будто Митрополит Псковский имеет особые полномочия. С чем это связано никто сказать точно не мог, поэтому и принимали причуды гостя как должное. Пожелания исполнялись быстро и четко, но все-таки не все шло гладко.

– Ты чего мне принес?

– Ванильное мороженое, как вы и просили.

– Речь шла о шоколадном, с ореховой крошкой.

– Нет, вы говорили о ванильном, я точно помню. – Не уступал один из послушников.

– Что? Уж не хочешь ли ты сказать, что я не помню свои собственные желания? Или может, я лгу?

– Вовсе нет, отец Михаил. – Смиренно проговорил слуга, но я тоже не глухой.

– Ах ты, мерзавец! Да я тебя. Да ты. Хорошо, я съем это не шоколадное мороженое, но если заболею, ты ответишь по всей строгости, за все. – Митрополит взял из рук мальчика ненавистное мороженое и направился было к столу, одному из немногих предметов, что еще оставались в комнате. – А почему так темно, сколько сейчас времени?

– Сейчас обед, отче. А темно потому, что все послушники пошли в столовую, бросив мебель как раз напротив окон.

– Понятно. Пусть не задерживаются на трапезе и побыстрее уберут её. Я не могу сидеть весь день в сумраке, в нем невозможно сосредоточиться. И не думается. Кстати, а ты почему не на обеде?

– Как можно, отче.

– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Может, слышал? Добродетель тоже голода не любит. Сытый человек – добрый человек. Голодный – злой. Понял?

– Ага.

– Тогда марш в столовую.

Счастливый послушник опрометью бросился прочь из комнаты. И как только он скрылся с глаз долой из коридора раздался жуткий гром упавшей мебели, треск ломаемого дерева и противный скрежет, который обычно получается, если по–особому водить мелом по доске.

– Да что же это такое? – В конец раздосадовался отец Михаил и отправился следом за мальчиком, взглянуть на учиненный им беспорядок и в зависимости от степени разрушения определить степень наказания. Но не тут то было. Прежде, чем наказать провинившегося, его нужно было извлечь из большущей кучи, образовавшейся в итоге столкновения живой материи с неодухотворенными предметами. Почесав бороду, Митрополит приступил к извлечению своего недавнего собеседника. Первым предметом, покинувшим свалку, стала вешалка для одежды.

– Охо – хо! Грехи мои тяжкие. И за что мне все это. Ты хоть живой там, недотепа?

– Шифой. – Донесся тихий ответ из глубины кучи. – Вытащите меня отсюда, святой отец, дышать софсем тяжело. Да и мороженое ваше тает.

– Ишь ты, юморист. – Улыбнулся отец Михаил, выдергивая очередной стул, из–под которого показалась наконец, левая нога послушника. – Тебя как звать – то, бедолага?

– Имени, данного мне при рождении, не помню, мал был еще, а здесь все зовут меня Сергием.

– Ну что ж Сергий. – Отец Михаил откинул очередной тюк, под которым наконец, увидел взъерошенную голову мальчика. – Не желаешь со мной прокатиться, мир посмотреть?

– А куда?

– А тебе не все ли равно?

– Вы бы тумбочку с меня сняли, а то нога совсем затекла.

– Я тебе грузчик что – ли. Как смеешь ты говорить так с носителем божьей воли?

– Святой отец, если вы мне не поможете, я не смогу с вами прокатиться, мир посмотреть. И Отец наш небесный вас не похвалит за бездействие, а возможно и за содействие ангелу смерти.

– Кхм…м! Как я тебе сейчас…помогу, а как докончу помощь до конца, так и накажу примерно. Соразмерно величине погрома. – Митрополит окинул взглядом весь бардак, учиненный послушником и, оставшись довольным своими выводами, заключил – Думаю, некоторая работа на конюшне пойдет тебе на пользу.

– Слава богу, а я то было подумал, что…

– Месяц работ.

– Нее – ет!

– Конечно, да. – Улыбнулся отец Михаил. – Ты ведь не будешь перечить своему спасителю. Да и лошадкам приятно будет пообщаться с будущим русского православия.

– А как же турпоездка?

– До отбытия еще есть время. – Михаил подал руку, вытянул таки страдальца на волю и поменявшись в лице докончил. – Остальное доработаешь по возвращении.

– А куда поедем, так и не скажете?

– Скажу по прибытии на место, а пока собирай вещи.

– Ну – у, тогда я уже и сам догадаюсь.

– Тем лучше, меньше времени у меня отнимать будешь. – Митрополит развернулся и уверенной походкой направился в свои апартаменты. На столе его ожидало порядком подтаявшее мороженое. Отец Михаил взял его со стола, задумчиво покрутил в руках и, не распечатывая, вернул на место. – Охо – хо. И что же день грядущий нам готовит.

* * *

Западная Европа. Север Италии. На территории группы построек, где когда–то располагался старинный монастырь, состоялся разговор, участники которого были ярыми противниками грядущей встречи Папы с представителями Московского Патриархата. Разговор проходил на втором этаже некогда хозяйственной пристройки, однако судя по обстановке в помещении здесь нередко бывали особы, обладающие некоторыми возможностями и способные влиять на политические решения европейских держав. Беседа состоялась в ночное время с хорошо прикрытыми плотной тканью окнами, конспирации ради. В единственной, но огромной комнате мрак рассеивали несколько свечей, стоящих на изящном массивном столе в центре комнаты. За столом, в не менее массивном кресле, сидел человек в серой одежде с капюшоном, накинутом на голову. Его руки в черных перчатках неподвижно лежали на столе. На некотором удалении от стола стояли рядом три таких же по форме, но меньшие по размерам кресла. Одно из них было занято. Его хозяин сидел также неподвижно, как и хозяин помещения. Казалось они оба чего–то ждали. Внезапно появившийся легкий порыв ветра и скрип половиц дал толчок к началу беседы.

– Итак, каковы последние известия? – Проговорил человек за столом.

– Визит состоится.

– Как скоро?

– Через несколько дней, точнее пока сказать не могу.

– Нам нужны точные сведения.

– Мы работаем над этим.

– Плохо работаете. – Хозяин комнаты побарабанил пальцами по столу. Где–то в углу комнаты раздалось шуршание, и огонь свечей заметно дрогнул, но не погас. Вновь пробежал ветерок. – Надо удвоить усилия по добычи информации.

– Все резервы задействованы. – Собеседник внешне оставался спокоен, но в голосе проступало волнение. Было заметно, что если он и не боится человека в сером, то и сердить его не имеет желания. – Папа и его ближний круг молчат по поводу визита. Такое впечатление, что они и не беспокоятся на его счет.

– Это тревожный знак. Если глава Святого Престола так спокоен, значит, они знают то, чего не знаем мы. Или у них есть запасной вариант.

– Запасной вариант? Разве это возможно? Если этот визит провалится, другого уже не будет.

– Возможны несколько вариантов развития событий. – Человек в сером встал с кресла, медленно прошел к правому концу стола, где находился мини бар, достал графин, два бокала и вернувшись на место, жестом пригласил собеседника к столу. – Первый вариант, он же самый маловероятный, состоит в том, что визита вообще не случится. – Ловкими изящными движениями наполнил оба бокала на четверть, один из них подал уже подошедшему собеседнику. – Второй вариант состоит в проведении мероприятий, обеспечивающих стопроцентную безопасность посланникам Московского Патриархата. А это означает создание не только беспрецедентных мер безопасности на пути следования кортежа от аэропорта до резиденции, но и активизацию всех служб престола вкупе со спецслужбами других стран. Что и подтверждают мои источники.

– Какие бы ни были предприняты меры безопасности на пути следования, мы в состоянии уничтожить любой кортеж. Имеющиеся технические средства это позволяют сделать с почти стопроцентной вероятностью. На этот счет у нас сомнений нет. Здесь что-то другое.

– У вас есть соображения?

– Да. Мы предполагаем, что визит будет осуществлен инкогнито. Без торжественного приезда и пышных церемоний. Возможно, что и встреча состоится не в Ватикане. – Хозяин кабинета некоторое время обдумывал сказанное собеседником, затем поставив бокал на стол, взяв один подсвечник, направился к стене, что находилась за баром. Гость провожал его взглядом, но не собирался последовать за ним. Достигнув стены, хозяин помещения включил четыре настенных светильника, расположенные прямоугольником и, встав точно посередине, начал внимательно разглядывать то, что было расположено между ними. – Подойдите сюда. – Позвал он собеседника. – Вот карта расположения официальных и неофициальных резиденций Папы. Изучите ее и попытайтесь определить предположительное место встречи. У вас пятнадцать минут. – Он вернулся к столу, наполнил заново свой бокал, и уже собрался было сесть, как его остановил голос гостя.

– Ни один из этих объектов не годится для предстоящего мероприятия.

– Вот как? Вы в этом уверены?

– Абсолютно. – Гость вернулся от карты к столу. – В свое время мы отрабатывали все эти объекты, результат во всех случаях один и тот же. Если визит состоится, то встреча произойдет в другом месте.

– Тогда у нас проблемы и очень серьезные.

– Именно поэтому у нас до сих пор нет точных сведений. – В комнате воцарилась неестественная тишина. Оба собеседника молча стояли друг против друга, отделяемые столом, а мысли их работали лишь в одном направлении, как помешать грядущему воссоединению двух церквей. Они прекрасно понимали, что если визит представителей православной церкви состоится и результаты его будут положительны, в чем они абсолютно не сомневались, зная настроения в верхах как в России, так и в Ватикане, их будущее будет крайне незавидным. Если вообще можно говорить о будущем.

– Что ж, придется попросить помощи. – Наконец произнес хозяин помещения и вероятнее всего главный заговорщик Ватикана на земле. – Не хотелось бы этого делать, но уж мало времени у нас остается.

– Там не жалуют людей, не способных справиться собственными силами с поставленной задачей. – Незамедлительно произнес собеседник. – Этот ход может нам дорого обойтись, мягко говоря.

– Все так. И, тем не менее, обратиться придется. Это лучше, чем провалить задание. – Человек в сером поставил бокал на стол и, повернувшись к собеседнику спиной продолжил. – Обращаюсь к тебе, око тьмы, слышишь ли ты меня.

– Cлышу-у-у смертный, говори-и-и – раздался из темного угла зловещий шёпот.

– Передай своему хозяину, что нам нужна помощь, пусть направит посланника.

– Ус-слышанное будет передано. – Прошелестело в ответ, а порыв ветра вновь всколыхнул свечи. Мгновение, и в комнате будто бы стало светлее, точнее сказать темнота стала менее темной. Око ушло.

– Дело сделано, остается ждать реакции.

– Пройдет не много времени, повелитель тьмы не откладывает дела в долгий ящик, реагирует быстро и жёстко.

– Как бы нам не пострадать от его жесткости. – Проговорил младший по рангу. – С вашего позволения пойду, внесу коррективы в проводимые мероприятия. Нельзя допустить, чтобы пострадали наши люди в ходе операции союзников.

– Конечно, идите. С сего часа от нас мало что зависит, в дело вступают силы, превосходящие наши возможности на порядок.