Ноктюрн: Симфония Ночи

– Но как……..?, – выдавил из себя я, обращая к ней незаконченный вопрос.

– По следам! – резко сообщила она.

Переведя дыхание я положил пистолет обратно в широкий карман моего комбинезона.

Тут из рации, валявшейся на песке, возле убитого человека, раздался приглушенный голос:

– Доложите обстановку, вас не слышно …

– Надо уходить, – с легкой дрожью в голосе произнесла Белла, – скоро тут будет подмога.

Немного постояв в раздумье она продолжила:

– Нам повезло, что, они не успели доложить на базу, что поймали тебя, но два трупа валяющиеся на песке осложнят ситуацию. Эдельстар поймет, что эта часть суши обитаема, и вышлет сюда войска. Надо спрятать один труп. С минуты на минуту с главного корабля, заподозрив неладное сюда явится военный катер, поэтому мы должны поспешить.

Белла в спешке осмотрела два трупа, взгляд ее упал на бородача.

– Вербованый рейдер, – произнесла она, на него и повесим труп.

Она в спешке достала из-за ремня своего комбинезона небольшой нож, и разрезав им одежду на руке трупа, сделал надрез в области кисти. Я увидел как на песок потекла багровая кровь. Затем из раны Белла аккуратно достала небольшую металлическую деталь.

– Микро чип, – пояснила она, – его мы заберем с собой, потому что по микро чипу, его будут отслеживать, думая, что он сбежал, а труп надо спрятать.

Белла положила микро чип себе в карман.

– Доложите ситуацию! – прокричал голос из рации.

– Они заподозрили неладное, – сообщила Белла, – живей, хватай его за ноги, а я возьму за руки.

Белла взяла труп бородача за руки, а я же схватил за ноги, и таким образом вместе мы его поволокли прочь с берега. Это было очень тяжело, я и так был очень сильно измотан, но насколько я помню, тащить вдвоем труп этого тяжеленного громилы для меня было пыткой, испытанием на грани моих последних возможностей, то и дело мои пальцы деревенели и я невольно выпускал его ногу, отчего труп падал вниз.

– Аккуратней, как можно меньше следов на песке! – осекала меня Белла.

И я из последних сил, готовый рухнуть вниз от усталости, вцепившись окоченелыми пальцами в комбинезон одежды, помогал тащить тяжеленный труп, стараясь чтобы он не касался песка. Помню, мы тащили его довольно долго, стремясь вынести как можно дальше от места преступления, так чтобы труп не нашли. После длительных усилий и значительных временных затрат мы затащили все-таки труп в лесную полосу, где под ногами у нас росла густая трава и было уже невозможно. Перед нами прорастали густые кустарники.

– Туда! – сказала Белла, посмотрев в сторону этих зарослей.

Мы поднесли труп к кустам, и не успели мы его туда затащить, как мои окоченевшие пальцы вновь разжались и ноги бородача плюхнулись на землю. Но Белла кажется не обратила на это внимания и самостоятельно, волоча труп за руки, затащила его в кусты. Дело было сделано. Теперь оставалось только полностью замести следы нашего пребывания на берегу.

– Быстрее, – поторопила меня Белла, – идем, еще есть работа.

Мы побежали не берег моря, прибежав на место, где уже был виден горизонт, мы увидели, что с большого корабля стоящего вдали, уже двигались две ярких точки световых прожекторов.

– Черт, – выругалась Белла, – уже выслали военные катера, у нас есть не более десяти минут. Надо замести следы.

Мы лихорадочно наломали веток, от кустарников росших неподалёку и бросились к месту преступления. Только сейчас я обратил внимание на то, что пляж был весь испещрен следами от моих ботинок. Я принялся как можно быстрее заметать следы и выравнивать песок, с опаской поглядывая на два световых прожектора зловеще, приближающихся к нам из темной морской дали. Выровняв песок возле мертвого тела, и стерев все следы, мы начали перемещаться ближе к роще. Когда мы вступили на траву и с песком было закончено, катера были еще на довольно большом расстоянии, поэтому я счел что беспокоиться не о чем и уставший присел на траву.

– Не время отдыхать! – сказала Белла, – за нами будут гнаться всю ночь.

– Что? – изумленно переспросил я, не веря своим ушам.

Вместо каких либо объяснений Белла вытащила из кармана маленький микрочип, вырезанный из руки убитого ею бородача.

– Видишь? Он в ссоре убил своего товарища и скрылся в лесу! Так должно все выглядеть. Ты понимаешь? У них радары и по встроенному микрочипу его будут искать. Мы должны довести эту постановку до конца.

Слегка подтянув меня за шиворот, Белла заставила меня встать на ноги, и мы устремились в путь. Я покорно шагал за ней, их последних сил, вяло передвигая ноги и уже вот-вот, готовый обессиленный морально и физически рухнуть на землю. Не помню сколько я так брел, но помню, ясно что силы начали покидать меня. Тут я увидел что мы пришли на место, где мы устроили лагерь, костер еще тлел и рюкзак Беллы стоял у дерева. Белла спешно подошла к своему рюкзаку, и начала в нем копаться, затем достала оттуда пластиковую упаковку с белыми таблетками. Открыв упаковку, одну таблетку она проглотила сама, а вторую протянула мне.

– Что это? – поинтересовался я.

– У нас впереди бессонная ночь, за нами уже гонятся, тебе надо быть на ногах. Проглоти эту таблетку – поможет быть в форме.

Я взял, протянутую мне таблетку и проглотил. Я как будто бы ничего не почувствовал, и наблюдал за тем, как Белла надевала рюкзак.

– Идем! – скомандовала она резким голосом.

Я вяло начал передвигать ноги, не отдавая ни на секунду отчета своим действиям. Голова гудела и ноги мои меня уже не слушал, помню как я обо что-то запнулся и упал. Но тут же Белла схватив меня за воротник с силой подтянула вверх. В глазах моих темнело и мне казалось что это уже все, и я беспомощен от сковавшей меня усталости. Я уже не шел, а в каком-то неясном дурмане, движимый инерцией, плелся вперед!

– Да пошевеливайся, же! Разве ты не понимаешь, что за нами гонятся!

Не помню сколько я плелся вялый и обессиленный, уже готовый свалиться на землю, как вдруг происходящее начало казаться мне отчетливо понятным и ясным. Я осознавал что надо удирать, что за нами гонятся, и то в какой мы беде, но в то же время усталость моя прошла, сознание стало чистым, и кроме цели, стоящей перед нами для меня в данный момент ничего не существовало: ни усталости, ни боли, ни отчаяния. Нет, ничего я бы даже сказал, что вместо физической неумолимой усталости и душевной боли появился страстный азарт и неукротимый поток сил и энтузиазма. Весь негатив внутри меня как будто бы исчез, я отчистился от всей грязи и был полон сил физических и моральных для самых невероятных свершений. Я ускорил шаг и зашагал бодро и решительно. Казалось я увидел даже мир по другому: все эти деревья во тьме ужасающие меня и пугающая обстановка, эта зловещая луна, это завывание ветра, в общем вся эта враждебная среда, казалось изменилась и стала дружелюбной, у меня даже появилось ощущение, что все окружающее пространство работает на меня. Я на миг поразился своему взгляду на мир и вещи, казалось все переменилось: весь мир я видел по другому, я смотрел в прошлое, на то что я никогда не вернусь домой, и возможно уже никогда не увижу своих близких, но мой разум не давал негативной оценки этим трагическим событиям, а концентрировался только на положительной оценки происходящего. Я увидел новые перспективы в жизни, новые возможности, новые горизонты, которые меня манили своим сладким пением, и сейчас в сию же минуту я был готов к ним устремиться и раствориться в их ласковых и дружелюбных объятиях, казалось будущее манило меня и ласкало теплыми солнечными лучами, пронизывающие мою душу безграничной любовью и восторгом. И главное у меня был запас безграничных сил идти вперед. Мне даже захотелось бежать, мчаться навстречу моей судьбе. Я был силен, чист, собран, и наполнен энтузиазмом, как будто бы только что заново родился. Мне казалось что нет и не может быть нерешенных проблем, вулкан вырывающихся на поверхность сил просто разрывал меня изнутри.

Белла увидев, что я значительно приободрился и ускорил шаг, сказала:

– Я вижу таблетка подействовала? Как самочувствие?

– Просто прекрасно, – ответил я, – усталости нет и в помине, я полон сил. Но как такое возможно?

– Это простой амфитамин, таблетка, которая активизируют скрытые резервы твоего организма. У компании Эдельстар таких полно, всем сотрудникам такие выдаются, на крайний случай, и сейчас этот случай настал.

Мы шли около часа, по темному лесу, по кочкам и ухабам, пока не взошли не небольшой холм, с которого открывалось обозрение на местность внизу. Хоть было темно и виднелись только верхушки деревьев, но Белла остановилась и прислушалась.

– Слушай внимательнее, – сказала она мне.

– Я ничего не слышу, – ответил я.

Но тут же вдалеке, послушались приглушенные голоса и шум трескавшихся веток, мельком увидел свет фонаря, мелькнувший, а затем исчезнувший вновь.

– Они идут за нами, – сказала Белла, – ловушка удалась, они ищут по радару своего сбежавшего сотрудника.

– Почему ты прямо сейчас не можешь выкинуть микро чип?

– Нельзя, они заподозрят что-то неладное, понимаешь человек не может вот так просто взять и вырезать чип из своей руки, не порезав себе вены или сухожилия, тут нужна тонкая работа. Нам надо изобразить паническое бегство.

Мы продолжили путь, я знал, чувствовал, что где-то по пятам за нами гонятся, ищейки Эдельстар, но меня это нисколько в тот момент не пугало, а только прибавляло интереса и сладостного чувства азарта, как от веселого приключения. Не знаю, толи отдать дань психотропным таблеткам, толи моей деятельной натуре. Скорее и то и другое сыграло свою роль. Но как бы там ни было, я получал удовольствие от происходящего.

Пройдя еще несколько часов по неровной лесной местности мы вновь увидели небольшую холмистую местность.

– Надо зайти на этот холм, – сказала Белла, – я надеюсь что они от нас отстали, если нет, то дела наши плохи: скоро рассвет, а при свете дня, скрываться от них будет весьма тяжело.

Мы забрались на холм. Вначале мы ничего не видели и не слышали, но потом, снова где-то вдалеке, на самом горизонте видимости, появились блики фонарика.

– Все еще идут, – с досадой произнесла Белла, – и что же им так сдался простой наемник, что они не могут от него отстать.

Мы сошли с холма и снова начали пробираться по зарослям, кустарниками. В ночи идти было тяжело, то и дело я обо что-то запинался. И тут я начал чувствовать некоторую раздраженность, а затем и полную потерю энтузиазма. Вскоре я заметил, что усталость овладевает моим телом, а отчаяние поглощает душу. Пройдя еще немного я заметил, что дико хочу есть, в голову начали лезть безрадостные мысли, доводившие меня до морального исступления. Спустя еще какое-то время, меня всего начало скручивать от чувства отчаяния и безысходности, мне просто хотелось упасть на землю и стонать и кричать. Тут Белла посмотрела на меня и сказала:

– Ты бледный. Совсем плохо?

– Да, – ответил я, – не могу больше идти, кажется, сейчас упаду на землю.

– Скажешь, когда будет уже совсем невыносимо продолжать путь – дам тебе еще одну таблетку.

Так в муках я вяло плелся по ночному лесу, готовый в любую минуту упасть на землю и просто отключившись, забыться в беспробудном сне.

– Сколько мы уже идем? – спросил я.

– Пять часов.

– Может быть они уже отстали?

– Не думаю, – ответила Белла, – видимо им зачем-то надо поймать этого сотрудника, если бы он им был не нужен они бы не бросились в погоню.

Оглядываться назад, чтобы посмотреть преследует ли кто-то нас было бесполезно: высоченные деревья сквозь которые мы пробирались скрывали от нас то что делалось вокруг. Но вот наши преследователи, обладавшие радаром, по видимому видели более ясную картину, и четко отслеживали передвижение микро чипа, который был в кармане у Беллы.

Спустя какое то время ходьбы, я запнулся о корягу торчавшую из земли и упал. Подняться на ноги уже не было сил, я был полностью измотан. Так и валялся обездвиженный. Видя мое трагичное состояние Белла сняла с плеч рюкзак и постав его на землю, достала из него еще одну таблетку.

– Держи, – сказала она, – протянув таблетку мне.

Я взял таблетку и проглотил ее.

– Вставай, скоро таблетка подействует.

Я поднялся на ноги, и как и прежде, вначале ничего не чувствовал, кроме усталости, но затем вновь ощутил колоссальный прилив сил. Разум мой снова кипел, энтузиазмом и радостью. И вновь, жизнь и все что с нами происходит начало видеться мне веселым приключением. Мне вновь хотелось даже не идти а бежать. Опасность как будто бы ушла, а все трудности, казались лишь небольшими помехами. Несколько часов мы шли по лесу, когда же лесная полоса закончилась, мы вышли на широкую поляну, заросшую травой. По ней мы шли до тех пор, пока не отдалились на достаточное расстояние от лесополосы. Затем мы остановились и принялись ждать, смотря в сторону леса, откуда предположительно должны были выйти наши преследователи. Я замер, ожидая блика электрического света от фонаря. Мы ждали довольно долго, но из леса никто не выходил. Вот уже первые лучи восходящего солнца начали сиять из-за вершин деревьев, возвещая о начале нового дня и осыпая всю округу золотым светом , но мы по прежнему никого не видели.

– Видимо отстали, – сказал в нерешительности я.

– Похоже на то, – согласилась Белла.

Подождав еще около получаса, Белла достала из кармана микрочип, положила его на ладонь руки, а затем достав из-за пояса нож, ударила по нему рукояткой ножа. Микрочип разлетелся в дребезги.

– Теперь все кончено, – сказала она, – преследователи по всей видимости вернулись на корабль и доложат в отчете о том что один из сотрудников убил другого и скрылся, сумев уйти от погони. Ничего особенного, такое бывает повседневно.

Тут она немного призадумалась и посмотрела на меня с подозрением:

– Смотри, сколько ты принес уже проблем! Твоя неосторожность чуть было нас не погубила! Могли быть и более серьезные последствия, если бы руководство Эдельстар заподозрило, что эта часть суши обитаема? Черт подери! – чуть ли не в гневе вскрикнула Белла, – мы по твоей вине были на волосок от смерти.

От ее резкого тона мне стало не по себе, каждая нотка ее волевого голоса сверкала алмазными гранями.

– Ладно пойдем, – сказала она наконец таки, весьма примирительно.

Достав из рюкзака компас Белла бегло посмотрела на него, затем положила обратно, и двинулась в путь. Я смиренно пошагал за ней. Наверное где-то к полудню я почувствовал слабость, затем раздраженность, а после этого полное бессилие и апатию. Только сейчас я осознал что не спал очень долго. Пройдя еще немного я ощутил что меня лихорадит, во рту пересохло, а ноги и руки дрожали. Я совсем не мог себя контролировать. Бросив на меня беглый взгляд Белла сказала:

– Кажется закончилось действие психостимулятора, скоро ты отключишься. Надо бы остановиться.

Как раз в это время мы проходили по лесной роще, где росли высокие деревья с густыми ветвями. Около одного из таких деревьев мы и расположились. Я помню только как Белла сняла рюкзак и положила его на траву. Дальше я, кажется потеряв над собой власть просто отключился, лишь присев, опершись спиной о дерево. Не помню, как я упал в крепкие объятия сна, ровно столько же не помню того как долго я спал, свой сон я тоже забыл сразу же после пробуждения, да и не снилось мне ничего .

Проснулся я ночью, вначале я услышал треск горящих дров, а после, когда открыл глаза, увидел в нескольких метрах от себя разожженный костер. На костре что-то жарилось, до меня донесся запах, кажется грибов, я попытался встать, но тело отказывалось подчиняться и я снова завалился спать сном мертвого. Следующее пробуждение было на утро. Жутко хотелось пить. Я открыл глаза, Беллы нигде не было видно. Возле углей, ночного костра лежала фляжка, заметив ее я кое-как поднялся на ноги, подошел поближе и схватив флягу и встряхнув ее, с восторгом обнаружил что она наполовину заполнена водой. Открыв крышку я жадно принялся пить. Выпив всю воду, я почувствовал себя значительно лучше, но слабость все еще беспокойным призраком сидела в моем теле, напоминав о тех неимоверных нагрузках, которые мне пришлось вынести. Внезапно захотелось есть, на траве, совсем рядом с костром лежал рюкзак Беллы, который я без колебаний обыскал, и неимоверно был рад, сразу же обнаружив те тюбики с едой, два из которых я тут же опустошил. Голод постепенно покинул мое бренное тело, позволив придти на свое место чувству некоего восторга. Сознание мое охватило все приключение прошлой ночи, и то как мы были на волосок от смерти, но и в этот раз удача оказалась на моей стороне. Все верно, теперь я уже начал подозревать, что какие-то внеземные силы меня берегут и не дают погибнуть, чем более я оценивал события произошедшие со мной за последнее время, тем более укреплялся в этой мысли.

Спустя какое то время к я услышал шорох листвы и увидел Беллу с карабином перекинутым через плечо, которая направлялась к истлевшему ночному костру.

– Можно выдвигаться в путь, – сказала она с подчеркнутой холодностью, – как ты себя чувствуешь?

– Да вроде нормально! – и тут я сделал небольшую паузу, и тщательней оценил свое состояние, – да, нормально, – тут же подтвердил я живым голосом.

– Тогда пойдем! – сказала она.

И закинув за спину рюкзак, перед этим положив в него пустую флягу с водой, тронулась в путь. Я молча пошагал, а вернее будет сказать поплелся за ней. Примерно так вот, в неопределенном молчании, мы шагали до наступления темноты. Да ничего такого и не случилось за день: лес, то редевший, то снова превращающийся в непроходимую чащу, иногда встречались открытые поляны, иногда холмистые возвышенности, на которых было тяжело взбираться, в общем дорога, как дорога – в меру скучная, но все же в меру разнообразная. Вечером мы подошли к небольшой речке, протекавшей прямо по нашему курсу. У этой речки мы и решили остановиться. Вода в ней была чистая, пресная, поэтому я, встав у самого берега и жадно набирая воду ладонями, с удовольствием напился. Белла набрала полную флягу воды и положила ее себе в рюкзак. Затем мы наломали веток и разожгли костер. Когда мы с ней сидели у самого костра и смотрели на пламя, я спросил:

– Что меня дальше ждет?

Белла немного подумала, а затем ответила:

– Жизнь штука сложная, предугадать невозможно, и все скорее всего зависит только от тебя.

– Извини, – осек ее я, и с какой то недетской серьезностью, поправил, – я спрашиваю про ближайшее время.

– Хорошо, завтра вечером мы будем на месте, и поверь, правда поверь, я искренне надеюсь что все будет у тебя хорошо.

Я вдохнул в себя свежий запах реки, о да это было прекрасно, такой влажный и прохладный воздух, не то что, воздух в рабочем квартале, в котором я жил, нет, такой воздух как здесь я чувствовал впервые в своей жизни. Странно, но страхи и тревоги как будто бы исчезли и я почувствовал некое приободрение и свежесть новой жизни которая, ждала меня уже завтра. В приятной усталости, отдающей некоторым блаженством я прилег на тонкие прутья деревьев, которые я разбросал у костра специально для ночлега, и погрузился вначале в дремоту, а затем и сам не заметил, как полностью уснул.

Глава 6

– Тринадцатый, тринадцатый, – обращался ко мне голос, – вставай!

Открыв глаза я увидел Беллу стоящую надо мной и смотрящую на меня укорительным взглядом. Я поднялся на ноги, затем неспешно, еще не совсем отойдя от сна, подошел к реке, и присев у берега начал жадно пить воду, черпая ее ладонями из реки.

– Лови, – резко сказала Белла, кинув мне тюбик с фирменной едой компании «Эдельстар» – последний, больше нет. Но мы уже почти у цели.

Съев еду из тюбика, я как обычно почувствовал прилив сил и ощутил что настроение моё заметно улучшилось – можно было отправляться в путь.

Мы провели в пути весь день, и почти весь день что-то меня тревожило, мне почему то казалось что я буду лишним там куда мы направляемся, но усилием воли я гнал от себя все тревожащие меня мысли. Странно, но под вечер небо затянулось свинцовыми тучами и готово было разразиться страшной грозой, подул ветер и заметно похолодало.

– Еще немного, – сказала мне Белла видя усталость на моем лице.

А мы все плелись и плелись, сквозь лес, в местности по которой мы шли, над нами возвышались небольшие холмы и утесы, и казалось что мы пробираемся, по какой-то узкой тропинке, среди всех этих непроходимых возвышенностей, казалось мы идем по той дороге, которая ведома лишь немногим.

Уже окончательно стемнело, когда на нашем пути встретился небольшой деревянный столб, с человеческий рост, на котором были изображены непонятные узоры.

– А вот кажется мы и пришли, радостно сообщила Белла.

За этим столбом, в лес простиралась небольшая тропинка, по которой мы и устремились через уже редеющие деревья. Шли мы до тех пор, пока на вышли на небольшую поляну, за которой находился высокий каменный утес у подножия которого протекала река. В самой середине поляны одиноко горел костер, и как мне показалось у костра проскальзывали силуэты людей. По мере нашего продвижения к этим людям, я оглядывался по сторонам и моему взору открывались очертания небольших деревянных домов, в окнах которых горел слабый свет.

Внезапно из тьмы к нам вышли двое мужчин, в одетых в одежды синего цвета, сделаные хлопка, Поверх синих одежд одного из мужчин была перекинута шкура волка.

– Белла? Ты задержалась в пути, – заговорил с Беллой мужчина чей наряд украшала волчья шкура, – и кто это с тобой?

И тут я ощутил на себе довольно пристальный и нельзя сказать что совсем уж дружелюбный взгляд.

– Его зовут тринадцатый и ему с огромным трудом удалось убежать из рабочего поселка, и поскольку ему некуда идти я решила привести его сюда.

Мужчина в волчьей шкуре оглядел меня пристальным взглядом.

– Посмотрим, что скажет Прометей, – безразлично сказал он.

Мы пошли в одну из хижин, довольно высокую и все таки среди всех довольно низких хижин выделявшуюся по размеру. Зайдя в хижину я увидел довольно приятную обстановку, на стенах висели картины а в некоторых местах, а в центре одной из стены висела шкура белого волка. По бокам комнаты стояли два шкафа, заполненных книгами, в центре комнаты стоял большой стол. К моему удивлению в хижине было электрическое освещение, на потолке тусклым светом горела лампочка. На столе стоял, предмет который я видел всего лишь несколько раз в своей жизни, в кабинетах руководства, нашего рабочего поселка. Экран горевший ярким светом, и белая панель для того чтобы на нее класть руки. Тогда мне это устройство казалось странным, и указывало на принадлежность своего обладателя к привилегированному сословию. Не было еще тогда в моем лексиконе слова компьютер, как и многих других слов, которые лишь спустя много лет мне предстояло узнать. В дальнем углу комнаты, прибитая к стене висела шкура белого волка. Пока я оглядывался по сторонам и привыкал к незнакомой обстановке, в самом дальнем и плохо освещенном углу комнаты открылась деревянная дверь и перед моим взором предстал довольно высокий человек с седым и длинными волосами, касавшимися его плеч, одет он был в белую рубашку с вышитыми на ней узорами, и в широкие штаны синего цвете. После того как он вошел, я тут же почувствовал как сама атмосфера в комнате переменилась и наполнилась пронзающей меня энергией, которую можно было охарактеризовать, как вдохновляющая и вселяющая силы и надежды. Без лишних слов я понял, что этот человек тут за главного. Его взгляд вскользь прошелся по мне, и упал на Беллу, затем он улыбнулся и кажется ощутил счастье и радость.

– Отец, как же я рада тебя видеть, – в восторге произнесла Белла.

После этого подошла к человеку с седыми волосами и обняла его.

Прометей был весьма сдержан и терпелив и старался не выдавать излишних эмоций. Даже спустя час после знакомства с ним, я не мог сказать определенно нравлюсь я ему или нет. Белла объяснила ему всю мою историю и конечно же он дал свое дозволение мне остаться, но в его глазах я видел сомнения, было видно, что однозначного мнения по поводу меня у него нет. Позже мне открылись многие истины в том числе, что рабочих, таких как я не любили, ибо считали нас религиозными фанатиками с промытыми мозгами, в которых отсутствуют человеческие черты. Я не раз, доказывал что я не такой как другие, и все впоследствии в племени одинокого леса принимали меня, как равного, но в момент нашей встречи с Прометеем, ему было тяжело возложить на меня свое доверие. Прав ли был он что относился к жителям рабочих кварталов с недоверием? Тогда я не мог дать на этот момент однозначного ответа, но спустя несколько лет – когда я увидел, что есть другое общество и другие люди, которые не будут пытаться тебя унизить или убить, просто за то что ты не такой как все, или просто потому что так приказали сверху – я понял что сомнения Прометея были не просто оправданными, а были жизненно необходимыми. Ведь, там где я рос, я и вправду не видел ничего кроме ненависти и жажды насилия со стороны моего окружения, как бы можно было быть уверенным, что я не такой как все те безумцы, среди которых мне приходилось жить?