После конца

Еще незаметный взгляд в сторону товарища и новая волна раздражения накрыла с головой: Андрей казался безучастным ко всему. Молча смотрел в одну точку на стене, то и дело крутя в руках небольшой медальон, висящий на ремне. Точно, медальон. Пожалуй, один повод начать разговор у нее был.

– Странно, как ты без своего вечного друга ушел, – кивая в сторону потемневшей от времени железки, сказала девушка. – Почему один?

– Ты про Эмиля?

– Больше я у тебя друзей не видела.

– Вряд ли бы он согласился, – пожал плечами Андрей, переводя взгляд на тускнеющую полоску света. Совсем стемнело. – К тому же я не говорил, что собираюсь куда-то идти.

– Небось расстроится.

– Скорее голову открутит. Если это не сделает кто-нибудь до него.

– Не удивлюсь, если так и будет.

Соня не собиралась специально выходить на конфликт. По правде говоря, ее вполне утраивало их обоюдное молчание. И все равно детское желание вывести парня из себя иногда давало о себе знать. Как и сейчас. Вот только должного эффекта ее слова не возымели. Пару секунд Андрей напряженно смотрел в ее сторону, после чего закатил глаза, возвращая внимание к ужину. В общей сложности на отдых оставалось около восьми часов, после которых ребята планировали продолжить путь на запад к ближайшему блокпосту.

Однако глупо было надеяться на здоровый крепкий сон. Слишком чуткий слух, годами выстраиваемый в условиях выживания, уловил скрежет колес по сухому гравию. Хлопнула дверца, за ней еще одна и так несколько раз. Похоже рядом остановилась целая группа. И судя по довольным свистам и одобрительным хлопкам им приглянулась стоявшая без призора машина.

– Слышишь? – спрашивать было не обязательно, Андрей уже проснулся и также напряженно вглядывался в длинные тени, мелькающие в окне. Кажется, их было четверо, если не больше. – Что будем делать?

– А ты как думаешь? – стараясь не издавать лишних звуков, Андрей уже приоткрыл дверь, заглядывая в темное помещение заправки, тут же недовольно морщась – внутри гуляли еще две темные фигуры. Одна машина, откуда их столько? – Через торговый зал не выйдет. Придется сразу на улицу.

– Через форточку? Ты не пролезешь!

И это была чистая правда. Соня хоть и не обладала миниатюрными размерами, но в небольшой оконный проем вполне поместилась бы, чего точно нельзя сказать о втором человеке в комнате. Андрея нельзя было назвать крупным, но широкие плечи и в меру развитая мускулатура сделали свое дело, не оставляя парню шанса протиснуться в узкое отверстие.

И он это прекрасно понимал, потому и перебирал в голове возможные варианты отступления, сразу же отметая те, что включали прямое столкновение с людьми. Которые уже искали владельцев автомобиля, желая раздобыть что-нибудь полезное. И судя по щелчкам слетающих предохранителей, на долгие беседы они настроены не были.

– Тогда ты давай через форточку и бегом к машине, а я тут как-нибудь сам.

– Рехнулся?! Один ты здесь не останешься, – прошипела Соня, стараясь придать голосу угрожающие нотки. Вышло не очень, но девушка старалась. Какой бы сильной не была неприязнь, записывать его труп на собственный счет девушка не собиралась.

– И что ты предлагаешь? – похоже, Андрей также был недоволен положением дел, но другого выхода пока не наблюдалось. – Только идеи с излишним геройством можешь даже не озвучивать, мы на поверхность не за тем, чтобы подохнуть в первую же неделю, вылезли.

– Я предлагаю…

А что, собственно? Снаружи вооруженные люди, мародеры скорее всего, внутри их друзья, которые вряд ли намного дружелюбнее остальных, особенно с учетом звука ломающихся прилавков. В голову не шло абсолютно ничего, но разделяться им нельзя, это Соня прекрасно понимала. Вдвоем шансов выжить больше, тем более что сама девушка мало что умела в плане ближнего боя.

Ответ что делать дальше нашелся сам собой. Голоса начали постепенно удаляться в сторону двери черного выхода, за которой раньше располагался двор с шиномонтажной станцией – была возможность найти что-нибудь полезное для автомобиля. Но один особо любопытный товарищ все-таки решил заглянуть в небольшую комнату персонала. Вдруг найдется что-либо интересное? И он оказался прав – отработанный удушающий захват, лишающий возможности нормально вдохнуть, нельзя назвать скучным зрелищем. Особенно когда являешься непосредственным его участником.

Все это проносилось в голове Сони, пока она направляла заряженный револьвер в сторону чужой головы, наблюдая, как грузный мужчина, раза в два крупнее Андрея, перестает дергаться и судорожно хватать ртом крупицы воздуха. Впрочем, в пустую – горло-то сдавлено. И только когда тело прекратило свои бесплодные попытки вырваться, безвольно опустив руки, Андрей осторожно опустил мужчину на пол, следя, чтобы тот еще и головой не приложился.

– Он мертв? – она никогда не видела, как убивают. Читала, слушала рассказы и байки, но вживую столкнулась с таким впервые. И тем не менее прекрасно понимала – по-другому быть не могло. Во всяком случае выжили бы или они, или мародеры.

– Нет, без сознания, – покачал головой парень, довольно вытаскивая из кармана жертвы горсть патронов. Немного, но хоть что-то. – Подойдет твоему?

Прищурившись, девушка внимательнее вгляделась в неожиданное пополнение припасов, после чего согласно кивнула. Мелочь, а приятно. Лишние патроны всегда нужны, особенно когда вокруг гуляют группировки с явным численным преимуществом.

– Теперь уходим отсюда, если ты не против, – приоткрывая чуть шире дверь, проверяя есть ли кто еще внутри, сказал юноша. – Огнестрельное из нас двоих только у тебя, но все равно постарайся им не пользоваться. Сделаем все по-тихому.

– А ты?

На уровне ее носа мгновенно оказался острый нож. Точно, он же больше по холодному оружию.

Внутри торгового зала действительно никого не оказалось, что не могло не радовать. Однако снаружи доносились нестройные голоса и мелькали лучи фонарей, что заставляло передвигаться максимально бесшумно, то и дело замирая, если луч света ложился слишком близко.

Медленно, постоянно прячась в тени, им все-таки удалось выйти на улицу. Весьма опрометчивое решение со стороны их внеплановых гостей оставить обе машины без присмотра. Слишком уверены они были в своих силах. А вот и ответ на вопрос откуда столько людей – рядом с их машиной стоял местами проржавевший пикап. В открытой части кузова которого мирно лежали их рюкзаки.

– Думаю, они не будут против, если мы заберем свои вещи? – прошептала Соня, перекладывая их вещи обратно.

– Более того, стоит взять небольшую компенсацию. Зря что ли они столько работали?

Соня обернулась и заметила две канистры бензина в руках парня. Две из шести, которые стояли среди прочего багажа. От них не убудет, а ребятам польза.

Уезжая с парковки, они все равно привлекли лишнее внимание. Отборная ругань и крики вперемешку с выстрелами провожали их скрывающуюся в рассветном мареве машину. Внешний мир встретил их отнюдь не радушием и теплом, которым принимают гостей, но это нисколько не смутило путешественников. У них была цель. И пусть ресурсы и дальнейшая перспектива успеха оставались туманными, это не смущало ребят. Они добьются своего. Не важно, если весь мир будет против.

Мерное покачивание автомобиля хорошо укачивало, создавая практически идеальные условия для сна. Однако стоило тихому скрежету исчезнуть, как Соня тут же открыла глаза. Наручные часы показывали два часа дня, за окном накрапывал легкий весенний дождь, а в нескольких метрах от замершей посреди дороги машины расположились ворота блокпоста с крупной цифрой девять на бетонной стене. Некогда бордовая краска выцвела, местами начала осыпаться, лишний раз напоминая об отсутствии следящих за внешним видом карантинной зоны людей.

Причем, длительном отсутствии.

– Приехали, – разгоняя все сомнения по поводу пункта прибытия, кивнул в сторону въезда Андрей. – Ворота открыты.

– Спасибо, я вижу, – похоже, это уже начало входить в привычку, отвечать с легкой ноткой недовольства. Зачем озвучивать очевидные вещи, Соня не понимала. Лучше бы полезное что сказал. – Как-то тихо.

– Даже слишком тихо, – заглушив мотор, юноша выбрался из кабины, попутно натягивая на голову капюшон. Слишком уж неприятно моросило весеннее нечто – не дождь, но и не сухо. – Сомневаюсь, что внутри кто-то есть.

– Да быть такого не может.

Липкое чувство страха, что они опоздали, зародилось глубоко внутри, постепенно перерастая в едва контролируемую волну паники. Что если торговцев здесь уже нет? Значит, они опоздали. И где тогда их искать?

Желая убедиться, что не все еще потеряно, девушка побежала к приоткрытым воротам, не забывая достать из-за пояса револьвер. Лучше перестраховаться, хуже точно не будет, а с оружием в руках идти как-то спокойнее. К тому же, скорее всего Андрей был прав и здесь действительно никого не было. Машина в любом случае не проехала бы – бетонные ограждения, выставленные в качестве преграды для техники, вынуждали оставить транспорт в некотором отдалении от входа. На предупреждающий голос Андрея она никак не отреагировала, уже через пару мгновений оказываясь в карантинной зоне.

Первое, что бросилось в глаза, это трупы. Точнее то, что от них осталось. Голые скелеты, обглоданные птицами и дикой живностью, лежали на дорогах или у стен, без всякого намека на попытку захоронить усопших. Похоже, это последние военные, которые следили за этим блокпостом до того, как власти бросили попытки сдержать волну вируса. Распахнутые настежь двери и окна, разбросанные коробки из-под медикаментов и припасов. Где-то вдалеке слышался шум работающей турбины, хотя не понятно откуда здесь может быть электричество. И ни единого намека на пребывание живых людей.

– Ты специально ищешь повод поставить свою жизнь под угрозу или это просто врожденный талант? – борясь с желанием отвесить непутевой спутнице подзатыльник, нагнал ее Андрей, впрочем, не требуя ответа. Достаточно было проследить за ее взглядом, чтобы понять какие мысли гуляли в шебутной голове. – Пусто.

– Повторяю в который раз, я не нуждаюсь в няньке. – не обращая внимание на недовольство товарища, через открытое окно одного из приземистых зданий Соня заметила остатки чьего-то ужина. Не первой свежести, но все же какие-то следы. – Как думаешь, давно они уехали? Может, успеем еще догнать?

– Знать бы еще куда они поехали, – подойдя к ближайшей коробке, Андрей достал небольшую карту главных дорог страны и найдя их нынешнее положение, недовольно свел брови. – Виктор говорил, что большинство торговцев обитают на черноморском побережье. Мне не особо хочется тащиться в такую даль, но думаю, что эти именно туда и направляются.

– Из-за связи по морю? – да, иногда девушка тоже слушала разговоры взрослых, которые были уверенны, что говорить о подобных вещах в присутствии ребенка безопасно. Как оказалось, зря.

– Верно. Еще и железнодорожное сообщение в некоторой степени налажено. Вопрос в другом – допустим, они поехали в порт Кавказ, раз там главная точка сбыта товаров что по воде, что по суше…

– Они точно туда поехали, – в своих словах Соня не сомневалась. И дело было не в слепом желании как можно скорее найти отца, просто это самый логичный вариант. Даже если они и ошибутся с нынешним маршрутом торговцев, конечной точкой любого путешествия контрабандистов всегда был южный порт. Слишком велика возможность выгодно сбыть товар, к тому же есть гарантия, что там у вас не потребуют объяснений на счет того, откуда взялась та или иная вещица. Даже если предметом интереса покупателя стал человек.

– Хорошо. Отсюда до ближайшего крупного города, а такой город как раз Уфа, ведут две дороги, но вот эту, – он указал на красную полосу с километражными разметками. – Люди Совета обозначили как перекрытую. Исходя из сообщений по радио или еще чего, не знаю, но Виктор в этом с ними согласен. Он вообще всегда любит перестраховываться и не рисковать лишний раз.

Будто без тебя этого не знаю.

– Хочешь сказать, что поедем по этому шоссе? – желтая линия, соединяющая девятый блокпост и город, шла несколько в обход, заметно увеличивая время пути, но на ней не было красных отметок, предупреждающих о возможной опасности или вынужденном объезде трудного участка. Приходилось делать выбор: время или безопасность. – Думаешь, так мы не потеряем их из виду?

– Мы в любом случае не догоним их. Но можем попытаться добраться до порта живыми и надеяться, что Виктор к тому времени будет жив. Нужно четко разработать дальнейший план действий, в противном случае застрянем где-нибудь на полпути. Решай давай.

– Тут и думать не о чем. Едем в обход, отец же не просто так невзлюбил короткий путь.

– Тогда шевелись. Не нравится мне это место.

Не одному ему, но давать знать об этом Соня не собиралась. Зачем, если и так сошлись во мнении ехать дальше? Но как бы страшно и неуютно и не было, упускать возможность собрать немного припасов они не собирались.

Андрей не испытывал особой любви к прогулкам по особо опасным территориям, без возражений ходил за девушкой, собирая в рюкзак все то, что могло пригодиться в пути. Видимо те, кто были здесь до них не сильно нуждались в разного рода припасах, поскольку то тут, то там обнаруживались давно забытые, но все еще не потерявшие своей практической пользы запасы антибиотиков и бинтов, не говоря уже о пузырьках спирта (последнее было совсем странно, учитывая суровые реалии местных жителей еще в первую волну заражения).

Медленно, но, верно, за пару часов ребята до отказа забили и собственные рюкзаки и багажный отсек нужными для выживания вещами. И пусть еды было мало, с водой ситуация была еще хуже, до следующей остановки, которая была запланирована на городок Караидель вполне должны дотянуть. Судя по карте, расстояние было небольшим, около пяти сотен километров, а значит дорога затянется не более, чем на семь-восемь часов. Бензина должно хватить, тем более что, если верить карте, в этом городе будет и заправочная станция и мотель. Можно будет и отдохнуть, после чего приступить к дальнейшим планам.

С дозорной вышки донесся неясный скрежет, заставляющий единственных доселе живых разумных существ замереть на месте, потянувшись к оружию. Неужели они пропустили кого-то?

– Тихо. Не шевелись. Лучше вообще не двигайся, – словно читая чужие мысли тихо, почти на грани слышимости, прошептал Андрей, уже надевая рюкзак на спину, одновременно доставая ключи от машины. – Это стая. Около шести, если не больше.

И почему-то у Сони не возникло лишних вопросов по поводу того, что за стая медленно, но верно, приближалась к ним, обходя чуть ли не со всех сторон. Собаки. Голодные, одичалые, зараженные. Когда первая окровавленная морда высунулась из тени между двух домов, Соня невольно вздрогнула. Она много раз слышала о зараженных животных от их местных сталкеров, истории о том, как люди от них спасались. Иногда успешно, иногда не очень. Но что бы не происходило, какие бы ситуации не описывали, всегда мнение сходилось в одном – если встречаешь стаю зараженных тварей, бесполезно отбиваться. Проще бежать.

Что ребята и сделали.

Ставка на скорость оправдала себя, но это были лишь первые секунды. Мнимое чувство успеха разлетелось вдребезги, стоило угрожающему рычанию, от которого внутри все сжималось от страха, прогреметь совсем рядом. Соня не хотела оборачиваться, знала, что если увидит распахнутую пасть, полную желтых, но до невозможного острых зубов, жаждущих разорвать любое живое существо, встанет как вкопанная, не имея возможности двинуться с места. Такова суть страха. Кто-то получает второе дыхание, кто-то теряет и первое. К сожалению, Соня относилась ко второй категории. Надо бы поработать над этим, мысленно сказала она себе, лихорадочно выбирая более удобный маршрут.

Когда ты висишь на волосок от собственной смерти, глаза сами по себе ищут возможность спасти своего обладателя. Однако они редко смотрят вниз, что и стало серьезной ошибкой для девушки. Слишком много бетонных обломков лежало под ногами, чтобы так гладко бежать мимо них. Нога зацепилась за торчащий из куска бетона край арматуры, из-за чего Соня, коротко вскрикнув, повалилась на землю, мысленно прощаясь с этим светом. Слишком уж четко клацнули когти по земле совсем рядом.

Но незапланированного ухода на тот свет не вышло – ткань ворота толстовки до предела натянулась на горле, за шиворот поднимая девушку на ноги, подталкивая в спину. В прыжке на них уже ринулась одна из собак, но не успела – тонкое лезвие метко вонзилось ей аккурат в голову, заставляя жертву инфекции упасть навзничь, больше не шевелясь.

– Я думала, тебе ножи нужны для ближнего боя, – на ходу выдохнула Соня, пролезая в небольшое пространство между воротами. Впереди показались очертания машины.

– Заткнись и беги, – кратко и лаконично. Даже возмущаться не за чем – не то время и место для познавательных речей.

Запрыгнуть в салон авто и захлопнуть двери оказалось вполне реально. Гораздо труднее двинуться с места, ибо сзади дорогу перекрывали прыгающие на багажник собаки. Работал не страх переехать вроде как живое существо, нет. Банальное нежелание повредить колеса или подвеску, чтобы не лишиться возможности ехать дальше, заставляло раскатывать машину медленно, но даже это не спасало от натиска обезумевших животных. Инстинкта самосохранения у них не было от слова совсем, возможно поэтому они так отчаянно бросались на заднее стекло, которое в какой-то момент треснуло под натиском мощных тел.

– Достань револьвер, – процедил Андрей, выруливая на обратную дорогу, но все равно поздно – одна из зараженных пробила собственным корпусом стекло и, повиснув распоротым брюхом на осколках, все равно продолжала рваться к людям. – Стреляй!

Соня не пыталась рассуждать насколько правильны или приемлемы ее действия. Она просто не могла нормально прицелиться. Мешала раскачивающаяся машина, да и собственное нежелание быть укушенной то и дело вынуждало девушку отпрянуть назад.

– Перестань копаться! Стреляй или оба трупы, – дергая рулем, старался скинуть еще одну четвероногую тварь с крыши Андрей. – Быстрее!

Когда раздался первый выстрел, он словно прозвучал в ее голове. Звонкий, яркий, оглушающий. Словно в замедленной съемке она видела, как серая пуля вбивается в грязную шерсть, вылетая из противоположной стороны черепа, забирая за собой частички мозгового вещества. Животное мгновенно затихает, безвольно падая головой на спинку заднего сидения, больше не издавая ни звука. Густая темная кровь неровной лужицей растекалась по темной обивке, источая резкий запах железа и гнили. Остальные из стаи отстали, видимо поняли, что бесполезно гнаться за четырехколесной машиной, а возможно их просто отпугнул звук выстрела. Но в любом случае теперь ехать стало легче.

– Ты как?

От звука голоса Соня невольно вздрогнула, с удивлением осознавая, что да, она не одна в салоне. И помимо ее первой реальной жертвы здесь есть еще один человек, который теперь внимательно вглядывался в напряженные черты девичьего лица, ожидая ответа.

– Нормально, – пары секунд хватило, чтобы привести мысли в порядок. Напряженный пульс все еще стучал в висках, напоминая о первом результативном выстреле в жизни. Что странно, у нее не было отвращения к случившемуся. Лишь четкое осознание, что так надо было. – Ты неплохо метаешь ножи. И легко убиваешь.

– Они уже были мертвы, Соня, – пояснил юноша, выруливая на пустынное шоссе. Мелкий дождь прекратил размазывать слой пыли по лобовому стеклу, уступая место вечернему солнцу. – Мы не убили их. Скорее прекратили их мучения. Это же не жизнь, а лишь существование, которое они не контролируют. Не думаю, что это можно назвать убийством.

– Для тебя это так просто? Вонзить лезвие в чью-то голову?

– Если от этого зависит чья-то жизнь – да. Правило выживания: либо ты, либо тебя.

Это было последнее, что сказал Андрей перед тем, как обратить свое внимание на дорогу, следя за тем, чтобы не сбиться с маршрута. Соня не знала, какие мысли роились в его голове, но одно понимала точно – об этом человеке она мало что знала и вряд ли сможет быстро понять, что является причиной некоторых его поступков. Да, эти собаки были зараженными, но у него даже не дрогнула рука, когда он целился ей в голову с четким желанием убить. Сколько раз он уже это делал? И только ли с зараженными?

Однако он прав. Правила выживания едины для всех и здесь нет места личным предрассудкам. Как и времени на раздумья. Чуть замешкаешься и ты труп. Приходится играть по общим правилам.

Глава 3

В совещательном зале стояла гробовая тишина. Напряжение можно было ножом резать, но никто не смел проронить и слова. Только мирное тиканье часов разбавляло молчание слишком резкими щелчками. Похоже, пора было почистить механизм.

За старым столом, словно застывшие статуи, сидели члены Совета и непосредственные участники произошедшего инцидента: глава общины Сергей Зобин, двое его помощников Анатолий и Николай, а также Роман, Матильда и начальник безопасности всего комплекса Ильдар. То, что его сын присутствовал на встрече такого уровня особо никого не смущало – парень был старшим из детей мужчины и рано или поздно должен был занять пост отца. К тому же он хорошо общался с одной из причин, по которой они здесь собрались, а значит мог помочь.

Скрипнула железная дверь и на пороге появился Снегирь. Ему не нужно было говорить что-либо, виноватый взгляд, устремленный в пол, и понурые плечи сделали свое дело.

– Проклятье, – тяжелый кулак с грохотом опустился на стол, заставляя ложку жалобно дребезжать в железном стакане.

– Прости, Ильдар, но они каким-то образом смогли улизнуть, – Снегирь искренне сожалел не только о пропавшем друге, но и о двух сбежавших детях. – Не знаю как, наверное, поехали дальней дорогой, но следов мы найти не смогли. Только на выезде из города.

– Как вы пропустили двух детей? – Сергей повернул голову в сторону Ильдара, скрещивая руки на груди. – Куда смотрит патруль?

– Они эти тоннели с детства знают, еще и получше многих наших солдат, – покачал головой Ильдар, поглядывая в сторону сына. Впрочем, тот так и сидел у стены, нечитаемым взглядом смотря в одну точку. – Не думаю, что для них было сложно выйти на поверхность. Другое дело, как долго они смогут выживать.

– Неподготовленные люди долго не живут, особенно среди зараженных, не говоря о других людях. Вряд ли они еще живы, – покачал головой Зобин, просматривая листы с отчетами о запасах продовольствия. – Жаль, конечно, это говорить. Неплохие были ребята.

– Андрей уже бывал на поверхности, – глухо отозвался Эмиль, так и не повернув голову в сторону более старших товарищей, однако свою крупицу внимания получил. – Виктор обучал его выживанию.

– Эмиль, я понимаю, ты не хочешь верить в смерть друга, но все же…

– Я говорю то, что знаю, – перебил Сергея юноша, не особо заботясь о соблюдении элементарных норм общения. Сейчас не до них, главное – донести нужную мысль. – Он способен выжить в тех условиях. На счет Сони ничего не скажу, но Андрей точно жив.

Повисло неловкое молчание. С одной стороны они понимали желание Эмиля верить в сохранность лучшего друга, но с другой все присутствующие, так или иначе, были непосредственно знакомы с суровыми условиями жизни вне бункера. Слово «опасность» не могло в полной мере описать того ужаса, который поджидал любого, кто осмеливался покинуть безопасную зону. И дело было не в зараженных животных. Человек, загнанный в угол тяжелыми условиями выживания, в условиях дефицита ресурсов и постоянного страха за свою жизнь был куда страшнее диких тварей.

– В любом случае, они самовольно покинули убежище, намереваясь спасти человека, в жизни которого мы также не уверены, – нарушил тишину глава совета, своим тоном ставя точку в данном обсуждении. – Мне жаль, но с этого момента все трое считаются официально погибшими.

Мертвы. Это слово резануло по слуху, заставляя Эмиля вздрогнуть, впервые переводя взгляд на мужчину во главе стола. Но Сергей не выглядел расстроенным утратой – на его лице не читалось ничего. Ни одной эмоции. Словно ему все равно, будто не они понесли утрату тогда, когда каждая жизнь была на счету. Иногда этот человек напоминал своим поведением статую. Такую же холодную, благородную, безжизненную.

Скользкое чувство отвращения ко всем присутствующим заскреблось прямо под ребрами, заставляя парня подняться на ноги. Неприятно было видеть такое спокойное отношение к троим «официально погибшим», но гораздо противнее было не слышать поддержки других членов совета. Как будто у них собственных мыслей не было. Спрашивается, зачем они тогда здесь? Для мебели? Или чтобы подтвердить статус Зобина как лидера общины?

Отец не стал его останавливать. Проводил тяжелым взглядом, пока фигура сына не скрылась за тяжелой дверью, после чего взглянул на уже забывшего об этом разговоре Сергея.

– Ты не можешь объявить их мертвыми. По крайней мере у них есть неделя, чтобы вернуться.