«Лосёнок»

– Идиот несчастный! Грибок вызывают грибы, а не бактерии!

Аркадий резко остановился и в мгновение тишины из него вырвался истошный крик:

– Здесь повсюду зло!

У Антона от голоса Аркадия зазвенело в ушах. Толик достал свой карманный ингалятор и странно взглянул в сторону одной из душевых кабинок.

Он еще не забыл, что с ним там произошло.

– Мне надо в туалет.

Толик вдохнул лекарственные пары через ингалятор, и понял страшное: лекарство на исходе. А больше у него ничего нет!

Решив оставить двух мальчиков на время, Толик устремился к туалетной кабинке. Там и закрылся.

Антон и Аркадий хищно смотрели друг на друга. В тишине послышался звук струи мочи.

– Мне нужно посчитать! – неожиданно заговорил Аркадий и принялся ходить по кругу.

– Ты чего? – Антон в ужасе уставился на друга.

Аркадий его не слушал, а просто повторял ряд чисел:

– Четырнадцать, двенадцать, двадцать шесть, семь, девять и одиннадцать.

Антон подумал: «Этот парень сошел с ума!».

А Аркадий только повторял один и тот же порядок чисел снова и снова:

– Четырнадцать, двенадцать, двадцать шесть, семь, девять и одиннадцать.

– Что ты делаешь? – это крикнул из туалетной кабинки Толик.

Аркадий, повторив бессмысленную последовательность чисел ровно восемь раз, остановился и ответил:

– Не знаю… но это помогает отпугивать вирусы и бактерии после того, как помоешь руки.

– Докатились! – Антон провел пятерней по волосам. – Ты сам-то понимаешь, что с тобой не все в порядке?

Аркадий замер и уставился на Антона. В глазах мальчика заблестели слезы.

– Ты чего? – осторожно спросил Антон.

Аркадий сначала хотел вытереть слезы руками, но вовремя сообразил, что тогда ему придется помыть их восемь раз снова.

Поэтому он дал слезам катиться по своим щекам, а сам ответил:

– Я не могу остановиться…

* * *

Игорек знал, что ходить одному было запрещено. Но он все равно оказался один в парадном холле. После обеда все разошлись по своим комнатам. Он сам не помнил, как оказался у лестницы один.

К счастью, при нем был небольшой фонарик. Мальчик постоянно останавливался через каждые два-три шага и светил во все стороны, проверяя пространство вокруг себя.

Игорек принялся подниматься по парадной лестнице, вглядываясь в самые темные уголки. Именно туда он и наводил луч фонарика. В остальном помещение освещалось лампами, расставленными на ступеньках по обе стороны лестницы.

Игорек хотел, как можно скорее добраться до своей комнаты, чтобы снова быть вместе со своими друзьями.

Но он боялся бежать, потому что думал, что тогда кто-то схватит его со спины. Игорек постоянно оборачивался назад и светил фонариком даже в потолок. Он знал по фильмам, что монстры часто прячутся под потолком.

Игорек миновал первый лестничный пролет и остановился на перекрестке. Здесь, на стене, висела голова лося. Он посветил на нее фонариком и в ужасе застыл.

Из его памяти не выходила та страшная сцена, когда жуткий лось смог одной своей частью проникнуть в их реальность, пройдя через экран телевизора. Игорек готов поклясться, что ничего более страшного и жуткого ему не приходилось видеть в своей жизни.

Как и все, Игорек страшился смерти. Он постоянно говорил себе, что еще слишком мал, чтобы умереть.

Чтобы умереть здесь…

Игорек не мог даже пошевелиться, глядя на чучело – голову лося. Он стоял и убеждал себя, что эта голова ничего ему не сделает.

Но потом…

Шерсть потемнела. Шея лося покрылась кровавыми пятнами. Рога почернели и увеличились в размерах. Глаза налились красным, и в них показались белые черви. Из рыхлого носа лося выползло несколько сороконожек. Существо открыло свою пасть, и на черном израненном языке копошились разные жуки и насекомые.

У Игорька задрожали коленки.

Он не мог двинуться с места!

Его лицо заливал ледяной пот.

Он весь дрожал!

Игорек узнал в этом жутком лосе того самого монстра, который вчера шагнул с экрана телевизора.

Это уже не было чучело. Голова лося приняла жуткий облик. Она ожила и начала поворачиваться в разные стороны.

Лось – хозяин лагеря – заговорил:

– Вы все умрете… здесь!..

А потом существо широко открыло пасть, Игорек увидел желтые гнилые зубы лося и… прямо на языке монстра, свернувшись в кольцо, сидела черная змея!

Змея зашевелилась, выпрямилась и, шипя, смотрела прямо на Игорька.

Мальчик издал вопль ужаса и бросился бежать прочь – вверх по лестнице. Зажмурив глаза, он размахивал фонариком и бежал к своей комнате.

Подальше от того лося!

Подальше от ужаса!

И Игорек врезался в кого-то.

– Игорек, ты чего один ходишь? – спросил Вадимка.

Перед ним стояли Вадим и Максим. Двое мальчиков смотрели на Игорька, который судорожно ревел.

– Ох, братцы!

И Игорек обнял своих друзей.

Мальчишки спасли его от хозяина лагеря, в чьей власти все они оказались здесь.

* * *

Ребята согласились организовать еще одну беседу с Лизой. На этот раз они решили провести свое собрание прямо в парадном зале. А потому дети занимали свои места на ступеньках лестницы. Входить в столовую после того, что там недавно случилось, все боялись.

Лиза нисколько не возражала против смены места их встречи. Сегодня пришло гораздо больше людей, чем во все прошлые разы вместе взятые. Лиза даже подумала, что сегодня могли собраться все дети!

Всем хотелось послушать, что думает одна из старших ребят о сложившейся ситуации. Они шли сюда, потому что искали поддержки. После этих собраний им не было так страшно.

Света, Алиса и Алина, образовав круг, сидели на ковре у входа в столовую. В центре круга стояла белая лампа. Девочки сидели по-турецки. Пока все собирались на встречу с Лизой, они могли позволить себе немного разрядить обстановку и поиграть.

– Червяк в дупле в бревне в дыре на дне морском! Червяк! Червяк! Червяк в дупле в бревне в дыре на дне морском!

– Червяк в дупле в бревне в дыре на дне морском!

– Червяк в дупле в бревне в дыре на дне морском!

– Я отыщу его везде, и он язык покажет мне!

Девочки дружно высунули языки и весело засмеялись.

Леша и Лиза, держа Сонечку за руку, подошли к троим девочкам.

– Получается? – спросила у них Лиза.

– Да-да! – ответила Алиса.

– Мы уже очень быстро делаем! – добавила Алина. – Вот, смотрите!

Девочки организовали показательную игру «Червяк на дне морском», демонстрируя, как они быстро повторяют все нужные движения вместе со словами.

– Ого! – удивился Леша. – Да-даже бы у ме-меня та-так не по-получилось бы!

– Мы уже скоро будем начинать, – объяснила Лиза, – вы останетесь послушать?

– О, да, мы как раз за этим и пришли! – ответила Алиса.

– Тогда можете занимать свои места.

Алиса и Алина встали, а Света, обняв руками живот, осталась сидеть на полу.

– Светик, ты чего? – обратилась к ней Алина. – Идем!

Девочка выглядела бледной. По ее лицу стекал пот. Она часто дышала.

– Меня тошнит! – пожаловалась Света.

– Леша, сходи на кухню и принеси мне аптечку, – быстро скомандовала Лиза.

– Ага!

Леша быстро удалился, проскользнув в столовую.

Лиза присела рядом со Светой и положила ей ладони на плечи.

– Света, что еще ты чувствуешь?

Но девочка была не в силах ответить.

Света резко отвернулась от Лизы, и из ее рта вышли рвотные массы бледно-желтого цвета с кусочками пищи.

– Она отравилась? – забеспокоилась за состояние подруги Алиса.

Но Лиза не была в этом уверена.

– Тяжело дышать…

Свете с трудом давался каждый вдох. Она прижалась спиной к стене. Вся бледная и холодная, Света держала руки на животе и боролась с новым приступом рвоты.

– Что это за запах? – озадаченно спросила Сонечка.

Лиза принюхалась. Запах действительно был. Он шел изо рта Светы.

– Да-да! – поддержала ее Алина. – Я тоже его чувствую… будто ацетон или что-то еще мерзкое!..

«Ацетон!» – острая мысль поразила голову Лизы.

– Леша, скорее! – позвала она его.

Затем Лиза внимательно посмотрела на бледную Свету, которая начинала терять сознание.

– Света, послушай меня. Ты же болеешь сахарным диабетом?

Она кивнула.

– Ты колола себе инсулин перед едой. Ты его вообще колола?

Та покачала головой.

– Вот же черт! Леша! Быстро!

Мальчик тут же появился перед ней с белым чемоданчиком в руках. Он присел рядом и открыл его.

– Ч-что слу-случилось? – спросил он.

– Доставай инсулин. Дай мне шприц!

Лиза вскрыла упаковку с одноразовым инсулиновым шприцом. Игла оказалась слишком короткая. А шприц был очень тонким. Он рассчитан на один миллилитр.

– Ей нужно ввести подкожно инсулин, – сообщила Лиза о своих планах.

Света, осознав необходимость процедуры, закатала рукав кофты.

– Открывай флакон!

Леша передал Лиза открытый флакон.

– А ско-сколько на-надо?

– Не знаю, – призналась Лиза, – но если у нее какая-нибудь гипергликемическая кома, то… давай побольше!

Лиза дрожащими руками ввела иглу через резинку во флакон и набрала одну треть шприца.

– Надеюсь, это не слишком много… пусть это поможет!

Лиза не стала терять время. Левой рукой она сделала складку из кожи на средней трети поверхность предплечья.

Собравшись с мыслями, Лиза ввела иглу в основание складки, перевела левую руку на поршень и медленно ввела лекарство.

– Дай мне ватку! – попросила Лиза.

– Смо-смочить спи-спиртом?

– Нужна сухая.

Леша передал ей ватку. Лиза извлекла иглу и приложила ватку к месту инъекции.

– Вот так… дыши, Света! Спокойно. Мы ввели тебе инсулин.

Лиза передала шприц Леше. Тот тупо держал его в руке, не зная, что с ним делать дальше.

– С ней все будет хорошо? – заволновалась Алиса.

Лиза точно не знала.

Она просто наблюдала за состоянием Светы. Ее дыхание нормализовалось. Кожа уже не была такая бледная.

– Мне лучше, – на выдохе произнесла Света.

– Вы спасли нашу подругу! – со слезами на глазах радостно воскликнула Алине.

Лиза облегченно вздохнула и ответила:

– Ей нужен отдых. Лучше отведите ее в комнату и побудьте с ней. Если что-то случится – зовите.

Алиса и Алина, кивнув, помогли Свете встать и, держа подругу под руки, повели ее вверх по лестнице.

– Ты спра-справилась! – воскликнул Леша.

– Да, сегодня. Лучше оставь еще инсулин. Он может ей пригодиться.

– Тут есть еще шпри-шприцы… та-такие же…

– Это хорошо. Пусть будут. Верни все на место.

Леша, кивнув, собрал аптечку и ушел на кухню.

Сонечка, подергала сестру на край платья и заставила ее взглянуть на себя.

– Тебя все ждут!

Лиза посмотрела в сторону лестницы – все собрались.

– Хорошо. Я готова.

* * *

Даша возвращалась в свою комнату.

В отличии от остальных, она не боялась ходить одна. В призраков она точно не верила. Фонарик при ней. Пока все собрались в парадном холле, она может провести время в своей комнате.

Она шла к себе, чтобы лечь в постель и погрузиться в сладкий сон, забыв о всех тех ужасах, что творятся в этом месте.

Даша устала от кошмаров.

Она устала от этой темноты и безысходности.

Ей хочется вернутся домой. Как и всем.

Даша открыла дверь в комнату и застыла на пороге…

Она сразу почувствовала, что что-то здесь не так… в целом, в комнате оказалось пусто. Она здесь одна, но… стоило ей провести по углам лучом света фонарика, как Даша увидела нечто ужасное…

Прямо под потолком на петле висело тело.

Труп смотрел на нее открытыми глазами.

Это была Верочка…

Девочка, которую в школе обзывали лесбиянкой, имела на голове светлый «гребешок». Совсем недавно она повесилась в ванной комнате. Ее тело вынесли на улицу, а сейчас…

Вера висела в ее комнате.

Как и в тот раз, в туалете, по ее горлу стекали рвотные массы. Шортики и голые ноги измазаны в фекалиях и моче. На полу собралась лужа испражнений и выделений.

Бледное тело покрыто черными трупными пятнами!

Вера висела на своей петле и не просто смотрела на Дашу… она ее видела.

– Хочешь поиграть? – Даша услышала голос повешенной девушки.

И привычный мир рухнул в Тартарары.

– Повесим вместе?!

Вера дико и истошно засмеялась. Она подняла руки и начала вращать свое тело, толкая руками свою голову так, будто вертела шар глобуса.

Вера крутилась, как юла, вися на петле.

Во все стороны летели зловонные экскременты, испражнения, рвотные массы, фекалии и даже кровь! Все эти выделения забрызгивали стены комнаты.

– Давай висеть вместе, Даша! Давай висеть вместе и общаться! Мы будем лучшими подругами!

Даша упала на колени. Она не могла сдерживать плач.

Теперь страшный кошмар коснулся и ее.

Безумный труп быстро крутился, а потом резко замер. Черные губы веры растянулись в дикой улыбке.

– Мы будем бегать, – сказала она, злорадствуя, – под дождем!

И снова заразилась сатанинским хохотом.

– Мы будем бегать с тобой под дождем! Будем танцевать и веселиться! И гроза нам не страшна!

Вера говорила и смеялась одновременно.

Даша вся содрогалась от плача.

Неожиданно Вера замолчала. В комнате повисла тишина. А потом ее тело странно выгнулось, и из ее рта вырылись густые потоки крови.

Веру стошнило вишневой кровью прямо на пол.

Дашу всю трясло. Она больше не могла это выдерживать.

– Ой!

Вера, посмотрев себе под ноги, ухмыльнулась и вытерла кровавые губы тыльной стороной ладони.

– Я тут испачкала…

А потом Вера обратила свой хищный взгляд прямо на Дашу.

– Хочешь расскажу секрет? Давай! Тебе же нравятся секреты! Это будет нашей тайной, хорошо?

Вера прокашлялась, поправила петлю на шее и дико закричала:

– Вы все умрете!

И комнату переполнил ее оглушительный демонический смех.

Даша истошно закричала, быстро вскочила на ноги, выбежала из комнаты, закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной.

Голос Веры тут же исчез.

А Даша…

Она уже перестала понимать, что с ней происходит.

Она не могла ни о чем думать.

Девочка просто заплакала, закрыв лицо руками, и скатилась по двери, опустившись на пол.

В комнату она так и не решилась зайти.

* * *

Маша проснулась от того, что ее мочевой пузырь решил переполниться в самый неподходящий момент. Только-только ей начались сниться хорошие сны (впервые за долгое время), как, проснувшись, она их сразу забыла.

– Ты куда? – Катя тоже не спала.

Маша включила лампу, стоящую на прикроватной тумбочке.

– Держи свет включенным и никуда не выходи, – велела ей Маша, – я схожу в туалет и вернусь.

Катя уже сбросила с себя одеяло и села, произнеся с готовностью:

– Я пойду с тобой!

– Нет, останься. Ничего со мной не случится. Я скоро.

С этими словами Маша взяла свой фонарик и включила его.

– Ты уверена? – все еще сомневаюсь, спросила Катя.

– Да, не бойся. Я сейчас. Спи.

Катя нехотя согласилась с решением Маши и осталась в кровати. Маша надела свои тапочки и, вооружившись фонариком, вышла в коридор.

Лампы и свечи, которые они оставили на парадной лестнице, все еще горели. Но в коридоре оказалось довольно темно.

Маша, стараясь как-то удерживать сонное состояние, направилась в сторону ванной комнаты, освещая путь лучом света.

Ей сильно захотелось писать, и она ускорила шаг. Маше хотелось скорее вернуться в свою кровать и снова заснуть, чтобы продолжить смотреть тот хороший сон, который ей так понравился.

Жаль, что она совсем его не помнит.

Приближаясь к ванной комнате, Маша заметила тусклый свет, который выглядывал из помещения. То был желтый свет. Свет свечи.

Кто-то тоже не спал и отправился в туалет.

Не у одной нее такой непослушный мочевой пузырь.

Но потом она услышала всхлипы. Кто-то плакал…

Маша глубоко зевнула и завернула налево, застыв на пороге ванной комнате.

Свет фонарика сразу осветил помещение. У одной из туалетных кабинок Маша увидела двоих.

Кристина, вся бледная, лежала на полу, прислонившись головой к краю туалетной кабинки. Ее подбородок и грудь перемазаны в желтой зловонной рвоте.

Девочка уже не дышала.

А рядом с ней сидела Оля. В одной руке она держала горевшую свечу, а два пальца ее второй руки измазаны в рвоте подруги.

Вокруг разбросаны пустые упаковки от таблеток.

Оля оплакивала Кристину.

На этот раз ее не удалось спасти.

Оля, заметив появление Маши, взглянула на нее и ничего не сказала. Только что она лишилась своего лучшего друга, которого обрела в лагере «Лосенок».

Маша поняла, что в этот раз она не может ничего сделать. Кристину уже не вернуть.

Она добилась своего.

Маша подумала: «Кристина не просто убила себя. Она убила всех нас. Для нее никого больше не существует. Она убила свою подругу. И для Кристины Оля мертва».

Оля сильнее заплакала и уткнулась лицом в холодную щеку Кристины. Свеча почти сгорела, и горячий воск обжигал ее пальцы.

Но ей уже все равно.

Глава 16. Инстинкт выживания

О, смерть! отраден твой приговор для человека, нуждающегося и изнемогающего в силах, для престарелого и обремененного заботами обо всем, для не имеющего надежды и потерявшего терпение

Книга Премудрости Иисуса, Сына Сирахова 41:3 – 4

Антон проснулся от шумного звука и свиста. Он еще во сне почувствовал какую-то неприятность. Это не давало ему покоя. Его организм вовремя понял, что неприятность случилась наяву, а не в грезах.

Резко открыв глаза, Антон вскочил и устремил свой взгляд в сторону кровати, на которой лежал Толик и глотал ртом воздух.

Его друг задыхался.

Толик не мог произнести ни слова, ни звука. Он весь содрогался, дергал руками и ногами, и главное – не мог выдохнуть. Он лишь вдыхал.

– Вот же дерьмо!

Антон быстро вскочил с постели, подбежал к другу и потряс его за плечи:

– Что с тобой? Как мне тебе помочь? Что я должен сделать?

Но Толик не отвечал. Его рука странным образом тянулась к прикроватной тумбочке. Антон, бросив на нее взгляд, заметил карманный ингалятор.

– Сейчас-сейчас! Я все понял!

Антон взял ингалятор и покрутил его в руках. Дело в том, он совершенно не понимал, как им пользоваться. Да, он неоднократно видел, как его друг использовал это нехитрое приспособление, но сам в принципе работы так и не разобрался.

Пришлось это делать сейчас.

Тем не менее, у Антона хватило сообразительности, чтобы ввести мундштук в рот Толику и нажать на кнопку.

И он сразу понял, что что-то не так…

– Что за черт?!

Толик повторил манипуляцию с ингалятором. Ему показалось, что он не работает!

Тогда Антон извлек мундштук изо рта Толика и нажал на кнопку, чтобы выбрызнуть лекарство в воздух.

Ничего не случилось!

Лекарство закончилось…

– Где взять еще? – Антон в ужасе смотрел на Толика, который боролся за жизнь из последних сил. – У тебя же есть еще?

Но Толик не отвечал, а только глотал воздух. Он уже не мог нормально дышать.

– Проклятье!

Антон схватил свой фонарик, выбежал в коридор и быстро постучал в дверь, которая находилась через комнату.

– Открывайте, болваны!

Через какое-то время ему открыл сонный Савва, выглянувший из тьмы на свет фонарика.

– Чего разбудил? – потер один из близнецов глаз кулачком.

– С Толиком беда! Живо к нам!

Савва быстро сообразил, что случилось нечто действительно серьезное. Мальчик быстро разбудил своего брата, и двое близнецов поспешили за Антоном в его комнату.

Почему Антон позвал их?

Ему не хотелось справляться с этим в одиночку…

Он не хотел быть один, когда Толик…

– Что с ним? – выкрикнул Саша.

– У него же бронхиальная астма! – ответил Антон. – Это приступ!

– А лекарства? – Савву передернуло.

– В его ингаляторе закончилось. Я поищу еще. А вы смотрите за ним.

Двое близнецов подбежали к кровати, на которой извивался Толик. Они понятия не имели, что им стоит делать.

Саша только в спешке открыл окно, пуская воздух с улицы в комнату. Он надеялся, что это как-то поможет.

Ничего не могло ему помочь.

Антон принялся ворошить все вещи своего соседа по комнате.

Первым делом он выдвинул все ящики из прикроватной тумбочки. Там он обнаружил несколько футболок и трусов. Никакого намека на таблетки, растворы и лекарства в принципе.

– Твое ж мать!

Антон ревел и пыхтел.

В ярости он пнул тумбочку ногой и повалил ее на пол, перевернув на бок.

Антон залез под кровать Толика и достал из-под нее походную сумку. В спешке Антон выбрасывал из нее все ненужные вещи, которые Толик взял с собой в лагерь.

Он искал лекарства.

Толик весь бледнел. По его лбу и шее обильно тек пот. Несколько раз он закатывал глаза так, что были видны лишь белки. Мальчик судорожно размахивал руками. Он шумно вздыхал.

Близнецам понимали, что Толик больше не может бороться. Его силы на исходе.

Антон перевернул сумку и высыпал на пол все, что в ней было. Он принялся разгребать хлам вещей, который оказался перед ним. Вскоре он нашел небольшую сумочку.

– Здесь лекарства!

Антон открыл сумочку и стал смотреть все таблетки и растворы, которые были в ней.

– Не то! Не то! Не то!

Антон, определенно, знал назначения многих лекарств. Он точно мог определить, что все они не годились от того состояния, которое развилось у Толика.

Лекарства, способные купировать приступ… их не было.

– Черта с два! Сукино дерьмо! Твое ж мать!

Антон в ярости отбросил всю сумочку с лекарствами прямо в окно.

– Что там? – обратился к нему Савва.

– Там нет того, что нам нужно!

– Может, посмотреть в аптечке на кухне? – предложил Саша.

Ради друга Антон мог попробовать.

Он уже вскочил, как вдруг понял, что в комнате стало пугающе тихо.

– Антон, постой… – позвал его Савва пустым голосом.

Антон замер. Он не хотел поворачиваться.

Но пришлось.

Когда Антон вновь увидел своего соседа по комнате, своего друга, верного товарища и приятеля, преданного участника отряда «Крутые бобры», тот был уже мертв.

Савва приподнял размякшую холодеющую руку Толика. Она была расслаблена и сама упала на кровать.

Толик лежал с широко раскрытыми глазами, а голова его повернута слегка на бок.

– Нет…

Антон упал на колени. В его глазах застыли слезы.

Он не успел…

Или у него не было шансов успеть?

Сашка, вытирая слезы с щек, двумя пальцами закрыл веки Толику.

* * *

Света, Даша и Алина сидели на кухне, образовав круг у старого мангала, который мальчики отыскали в кладовке под лестницей. В камине трещали догоревшие угольки, а они готовили куриное филе на решетке.

Девочки следили за тем, чтобы мясо не пригорало и частенько переворачивали решетку.

Чтобы развести огонь и добиться образования угольков им пришлось пожертвовать целой прикроватной тумбочкой. Ее разобрали и полки использовали в качестве бревен для костра.

– Так нам и придется питаться оставшиеся дни? – обратилась к подругам Света.

– Недолго осталось так питаться, – печально заметила Даша.

– А сколько у нас осталось мяса? – поинтересовалась Алина.

Даша встала, подошла к холодильнику и заглянула на нижний ящик.

– На один или два обеда – точно не больше, – ответила она на важный вопрос, – другой еды у нас нет.

– Ох, и что же мы будем делать?! – испугалась Света.

Но подруги не могли ответить на ее вопрос.

– Мальчики как-то предлагали одну идею, – вспомнила Алина.

– Что за идея? – Даша вернулась к подругам и села у горячего мангала.

Алина перевернула решетку, подвинула деревянной ножкой от табуретки угольки и пояснила:

– Пусть едят только те, кто реально голоден. Те, кто ноет и воет от голода. Если кто-то может потерпеть – пусть воздержится.

– Это была хорошая мысль дней пять назад, – озвучила Даша свое мнение, – а сейчас… все воют и ноют от голода. Никто не согласится на такой порядок. Есть всем охота…

– А еще всем охота жить, – вставила Света.

Слова Светы девочкам показались слишком мрачными, но довольно важными. Она права.

От такой простой истины не убежать.

Это нельзя игнорировать.

– Мне не нравится, что у старших ребят нет никакого плана, – возмутилась Алина, – они ничего не знают. Они не думают вытаскивать нас отсюда!

– А что ты от них хочешь? – осторожно спросила Света. – Что они могут поделать? Если они старше нас, это не значит, что они обладают какой-нибудь суперсилой, которая бы могла спасти всех нас.

– Она права, – согласилась Даша, – как и мы, они ничего не могут сделать. Все мы, вне зависимости от возраста, оказались в равных условиях. Всем нам, как верно подметила Света, хочется лишь одного – выжить.