Избранница Хаоса

Его ладонь кажется прохладной – у медведей средняя температура тела ближе к человеческой. Но от нехитрого прикосновения по коже прошла волна жара; оставалось лишь безмолвно вопрошать у собственного тела, что это за реакция такая стрёмная.

В том, что мимо самодовольного громилы мои терзания не прошли, даже не сомневаюсь. Но старательно держу хорошую мину при плохой игре. Кто-то же должен? Мистер Я-охраняю-бензоколонку даже не пытается.

– Дык это… выпьем, может? – поинтересовалось это северное дитя, наконец отпустив мою руку. К превеликому облегчению. – Ну, за встречу! Друадах, ты как, брат?

Смешок так и рвался наружу – тоже мне, брата нашёл. Но сдержаться удалось. Кто их знает, этих диких? Обидятся ещё.

– А чего б не выпить? – охотно согласился гном. – Дела порешаю и выпьем. А вы пока с подружкой своей меховой развлекитесь. Я так понял, она у нас тоже эта, ну… старша́я, короч’!

На мгновение показалось, что Друадаху прямо сейчас отвесят знатного тумака. Или вспорют брюхо вот этой самой лапищей, которой меня тут через простое рукопожатие чуть не раздели и не трахнули. Но недоброе выражение с его лица ушло столь же быстро, сколь появилось, мигом сменившись уже знакомым мне глуповато-добродушным. Или мне и вовсе привиделось в кабацкой темноте.

– Да какой же я старшой! Ты это брось, брат. Не приведи Хаос, прознают там, – Дар картинно потыкал пальцем куда-то в потолок, – и всё.

– Что «всё»? – настороженно покосилась на него матушка Эдда, не иначе как из любопытства оказавшаяся именно в нашем углу.

– Совсем всё. Ковриком у камина пойду работать, – Дар понизил голос, как будто делился самым ужасным на свете секретом. – Ну да не бу’м о дурном. Лучше запьём это дело! Тетушка Эдда, подай-ка нам самогоночки уже!

– С медком и ягодками? – усмехнулась та. И даже не дожидаясь ответа, выставила перед нами две чистые стопки. Друадах, поняв, что ждать тут его никто не станет, выпалил «Обернусь в полчаса!» – и был таков. Как гномы с такими короткими ножками умудряются так быстро передвигаться?..

– И целый кувшин! Э, красотка, ты ж со мной?

Это он мне, что ли?.. О, похоже на то.

Здравый смысл призвал спешно отказаться, но я снова не послушалась. Ещё не хватало, чтобы всякие плюшевые мишки воображали, что я позорно спасаюсь бегством.

Да и выпить в конце хлопотного денька очень, чтоб его, хочется. Заодно, может, и узнаю что-нибудь интересное.

Глава 4

Задерживаться в Хварне Дар не планировал. Тут и дел-то никаких, не считая небольших разборок с местными волками. Серые такие – стоит чуть ослабить контроль, тут же пускаются во все тяжкие и начинают терроризировать местное население. Не на тех напали – гномы народ хоть с виду и забавный, но суровый. И стреляют хорошо, и ружьишки у них приличные. Не зря считаются лучшими мастерами во всём мире.

Пришлось ехать и утихомиривать локальную войнушку из-за дальних ферм да обещать оторвать головы всем причастным – беспорядки в Грейморе сейчас не нужны никому. Гномы предсказуемо не прониклись: им, как выражается Друадах, железки положить на всякие культуры и прочие взаимоотношения. Особенно если они не несут материальной выгоды. На волков подействовало чуть больше. Да и понятно – перед тем, кто влёгкую может разодрать тебя пополам, особо не повыделываешься.

Другое дело, что разборки с нечистью, к коей относятся и оборотни всех мастей, – работа так называемых маршалов. А те вкрай распустились без Стефана. Видите ли, они без ликвидатора как без рук, ордера все идут на его имя, переписывать всё это безобразие на них некому… А если уж распустились маршалы, то оборотням, вампирам и всякой хтонической гнуси сам Хаос велел учинять непотребства во имя великого себя. Почуяли свободу, а о том, что к концу сентября прибудет новый ликвидатор, благополучно забыли.

Дар вот не забыл. И уже на любого столичного цивила был согласен: поддерживать порядок в огромном Северном Пределе оказалось до демонов сложной задачкой. Это, кстати, вторая причина, по которой пришлось устроить себе развесёлые выходные в Хварне. Встретить ликвидатора да отследить, чтобы добрался до Моэргрина живой и желательно здоровый. И ничего больше! Наладить контакт можно и потом…

По крайней мере, именно на это рассчитывал Дар, лениво перебрасываясь в картишки в соседнем кабаке да обсуждая с ушлым полународцем цены на запчасти и бензин, и вконец охреневших республиканцев, то и дело задирающих налоги. Не то чтобы Греймор спешил платить их в полном объеме – мол, у нас тут что ни шаг, то разлом, самим бы выжить, будьте так любезны, идите к сидхе в зад…

Увы, планы пришлось спешно менять. И всё потому, что волками драный ликвидатор оказался не просто ликвидатором, а роскошной девицей – Друадах оценил, о чём поспешил поделиться. Поправочка – девицей, в этот самый разлом встрявшей. Хорошо, ушлый гном вовремя свернул на трассу да подобрал болезную с семейством. То бишь с прайдом, потому как не унюхать трёх сильных хищников, коих в Хварне прежде не водилось, решительно невозможно.

Девица и впрямь роскошная. Пахнет приятно, умопомрачительно и желанно, как пахнут только кошки. Запах чистого меха, хищницы, опасности. Но это не простая кошка – альфа. Молодая, здоровая, способная дать сильное потомство. Притягательная и почти пугающая.

Но хочется эту альфа-самку вовсе не бояться, а взять так, чтобы не то что ходить – ноги не могла сдвинуть ближайшую неделю. И хваталась за шею, в которую так охота вонзить зубы. Собой пометить хочется, чтобы вся пахла им, огромным медведем, способным с одного удара перебить хребет кому угодно. И самой прелестной кисе в том числе, но этого Дар точно делать не станет.

Уж больно красивая. Изящная, но сильная и опасная – всё как положено крупной кошке. Кожа смуглая, цветом точно карамель; тут же захотелось проверить, такая же она сладкая на вкус, как на вид. Волосы до того чёрные и гладкие, что охота запустить в них пальцы, потянуть назад, обнажить манящее горло. Глаза тёмные-тёмные, ресничища как у куклы – его Кэм хоть и красотка, однако таким ресницам обзавидовалась бы до изжоги.

А уж при одном взгляде на ноги девицы, длинные и крепкие, из головы улетучивались все приличные мысли… И неприличные превращались в форменное непотребство, стоило представить, какой вся эта непристойная южная краса будет на ощупь.

А она будет, или Дар не главный альфа Севера.

Правда, немного позже – Дар не испытывал моральных терзаний на тему работы и личной жизни, но предпочитал всё же сначала делать дело. Пусть и совмещая его с попойкой в гномьем кабаке.

– Изара, так ты это… каким ветром в наши края? – решив придерживаться образа деревенского дурачка, простодушно осведомился Дар. И стопку заботливо наполнил – гномская самогонка развязывает язык лучше всяких ведьминских зелий.

– Добровольно-принудительным, – проворчала Изара, опрокинув стопку и чуть скривившись. – Ликвидатором буду в Моэргрине. Радости полные штаны – что у меня, что у них.

– Меня б на их место. Я б обрадовался, – оскалился Дар и наклонился ниже к ней. – Но ты ж того, оборотень. Как в маршалы-то взяли?

– А как бы не взяли? У меня был подходящий возраст, отличная физподготовка, лицензия охотника и степень по криминалистике, – Изара отодвинулась, чуть надменно вскинула голову, сощурила злые чёрные глазищи. – Ещё я была беженкой с юга, усыновившей двух сироток, и прекрасно смотрелась на всякой предвыборной макулатуре, где журналюги на все лады распинались о гуманности, щедрости и толерантности действующего правительства…

Толерантность, как по мнению Дара, та ещё трижды клятая хрень. Не по сути, но по действию – искренности в ней нет, сплошная показуха, когда на словах все друг друга любят и уважают, а на деле же… На деле же многие люди – зашоренные сволочи, и их хлебом не корми, а дай кого-нибудь поненавидеть вдосталь.

Пожалуй, Изара заслуживает уважения. Сложно представить, сколько ей пришлось работать, сколько выслушать, прежде чем её приняли в обществе белых чистокровных республиканцев. Оборотницу и южанку. Женщину к тому же. Шовинизм нынче не в моде, однако охотников женского пола за недолгое существование этой… организации можно пересчитать по пальцам.

– И чегой-то они тебя в таком разе со столицы вашей выпустили? Я б не пустил!

Не пустил бы, факт. Ни из столицы, ни из койки. И непременно нашёл бы, как половчее приставить к делу – Северу нужен присмотр и крепкая рука. А она у этой девицы именно такая, иначе бы та не дослужилась до ликвидатора целого округа. Пусть этот округ – Греймор, и распределение сюда для столичных цивилов – скорее ссылка, чем повышение.

Девица тем временем недооценила мощь самогоночки и с каждой минутой трепалась всё охотнее.

– Ну так где ж это видано, чтобы всякая шваль лидировала по списку выполненных ордеров пять лет кряду? Меховая шлюха, ещё и черномазая. Меня шустро сплавили в эту северную дыру, и теперь можно спокойно пропихивать наверх Ро-оджера… Ой, да имела я вашего Роджера! – она негодующе фыркнула и залилась очередной порцией самогонки, которую хлестала как водичку. Дар мысленно накинул её кошачьей форме ещё десяток-другой килограммов. – Кстати, в постели он был так себе, бедная его жёнушка…

…естественно, какой бы крупной ни была внутренняя кошка, а так лихо распивать гномий самогон и медведю не рекомендуется. Изару явно пробрало, раз уж пошли такие весёлые откровения.

– И ничё не дыра, – обиженно протянул Дар, занимательные сказочки о похождениях по Роджерам старательно пропустив мимо ушей. Мысли о грозной кисе в чужих лапах совсем не понравились его зверю, а с ним он давно предпочитает находиться в согласии. – У нас тут ваще… миленько, во. И утешить, ежели что, всегда найдётся кому.

– Это ты о себе, что ли? – пьяно усмехнулась Изара.

«Можно подумать, найдётся кто-то лучше меня!»

Вслух, правда, пришлось говорить немного другое. Опытным путем выяснено: кошки считают верхом эволюции, грации и красоты исключительно себя. Ни к чему разочаровывать.

– Так если б и о себе? – Дар развёл руки в стороны, поводил плечами, откровенно красуясь. – Али чем-то плох, м?

Всё буквально кричало, что очень даже хорош – и жгучий взор премилых глазок, и одуряющий запах хищницы, который так хотелось смешать со своим. Однако ж вслух несносная киса ляпнула совсем другое:

– Ну, ты… ты альфа. Вот. Альфы, они ж… они реально бесят!

– Ха-ха, от альфы слышу! Но ты, стал’ быть, такая вся в белом пальто, умная да красивая?

Видно, завернуть надо было как-то попроще: ему подарили очередной кошачий прищур, на сей раз полный неясных подозрений.

– А ты сообразительный, уж как для охранника с ближайшей бензоколонки.

– С каравана, – поспешно соврал Дар. И мысленно похвалил себя прекрасного за идею прикинуться заправским деревенщиной – с Шандаром гро Магратом столичная девочка-маршал трепаться бы точно не захотела. – С торгашами, стал’ быть, езжу до приграничья. Не успеешь оглянуться – обчистят, прирежут. Места-то дикие.

Ответ Изаре если не понравился, то как минимум удовлетворил – взгляд чёрных глаз смягчился. Или это очередная стопка самогонки виновата?..

– Уж я заметила. Не, вот эти ребята, – Изара многозначительно обвела рукой зал, полный гномов, – ничего такие. Но если в этом вашем Моэр… дрыне такая же дыра, то я умываю руки. На пенсию пойду, заработала.

Ага, размечталась! Да Дар костьми ляжет, но эту красоту никуда не выпустит. И нет, дело вовсе не в горячем желании отыметь норовистую кошечку во все дыхательные и пихательные. Просто оборотень-ликвидатор – лучшее, что республика сделала для Севера (и всей грейморской нечисти во главе с ним и Кэм). Надо будет разузнать, кто в Аркади такой умный завёлся. И какую цель преследовал, отправляя в земли оборотней их меховую сестрицу.

– И ничё не дыра, – повторил Дар. – Прилично всё, чисто. Ци-виль-но, во. Эти, как их… транваи ходят!

– М-да, прелестно…

– А уж айнэ Кэмэрин какая! Вот с кем не забалуешь. Ну это… ты альфам-то местным обсказала, что сама едешь, стаю везёшь? Небось нет. Зря, зря.

Интересно было послушать ответ – уж Дар-то, будучи тем самым альфой, ни о каких новеньких слыхом не слыхивал. А привозить в Моэргрин новый прайд, не спросив позволения у него или Кэм, – всё равно что бросать вызов их власти.

«Нет, киса, так не пойдёт, – усмехнулся Дар про себя. – Можешь бросать мне вызовы хоть по пять раз на дню, только делай это в тёплой постельке».

Изара скроила очередную надменную, поистине кошачью физиономию, отчего желание сгрести её в охапку, перегнуть через первый попавшийся стол и стянуть неприлично обтягивающие штанишки возросло до небывалых высот. А затем широко развела руки – между прочим, весьма сильные, жилистые – и самоуверенно заявила:

– Во-о-от такенный дрын я клала на их альф! Мне ваши севера никуда не упали, я сюда не рвалась. Если твоей косолапой братии что-то не нравится – все претензии к моему начальству.

Дар окинул борзое нечто плотоядным взглядом и умилённо вздохнул. «Перегнуть через стол» из ленивой прихоти перерастало в жизненную необходимость.

– Ай-ай-ай, какая плохая киса! Не боишься огрести по своей хорошенькой шейке?

Изара на это насмешливое замечание глянула как-то нехорошо.

А затем вдруг одним неуловимым движением махнула через стол да свалила обалдевшего Дара вместе со стулом. Мелькнула даже опасливая мысль – не придуривалась ли ушлая кошатина? Чудовищная скорость и отличная координация, уж как для бухой насмерть девчонки. Нет, он и сам не промах, но такого не ожидал.

А следовало бы. Слабачки не держат лидерство по числу ликвидаций пяток лет кряду.

Даже стыдно стало. Загляделся на хорошенькую шейку, пышные формы да бархатные глазки; позабыл сдуру, с кем имеешь дело, – и пожалуйста, уже лежишь под драной кошкой. Увы, вовсе не в постельке, как мечталось.

– Драка, что ли? Вот ведь неймётся шубам бешеным, – проворчал кто-то из гномов.

– Да не! – эдак понятливо усмехнулся его собутыльник. – Он же ж эти, как их… альфы, во. Выясняют, кто кого на спину завалит.

– А! Ну тады чернявая.

– Да ты чё, мишка ж всяко-разно!..

Сам «мишка», может, и был с этой выкладкой согласен – да только покуда не рыпался. Больно интересно было, что Изара сотворит дальше.

– Для тебя, долбак плюшевый, я маршал киса, – тихо прошипела она почти в самые губы, навалившись сверху. Под ладонями, которые Дар уложил поверх её бёдер, угадывались крепкие мышцы. Хаос, да много ли кошек способны помериться силой с медведем? – И я никого не боюсь. Я сверххищница.

– Лапуля, так и я не тушканчик…

– Научный факт: тигр одним ударом лапы способен раскроить медведю череп или сломать позвоночник. Будут ещё остроумные замечания или ты снова у мамы дурачок?

По крайней мере одно остроумное замечание у Дара, несмотря на лёгкий ступор пополам с каким-то детским восторгом – тигрица, ну тигрица же, с ума спятить! – вполне имелось.

– Маршал киса? Сама-то сможешь без смеха повторить?

Изара нахмурилась в замешательстве, закусила пухлую нижнюю губку. Улыбнулась чуть неуверенно. А затем вовсе рассмеялась – негромко, мелодично, до неприличия соблазнительно.

– Вряд ли.

Дар снова засмотрелся на обнажившуюся шею, с удивлением ощутил, как удлиняются клыки во рту, как мечется под кожей перевозбужденный зверь, требуя… чего-то. Убить и разорвать или нагнуть и отыметь?..

Определённо, второе. Маршал киса здорово нарвалась: быть ей медвежьей добычей.

Позыв Дар подавил – славься, самоконтроль! – но пометку в уме сделал. Сама-дура-виновата – наихудшее оправдание из всех, что когда-либо придумывало человечество, однако здесь Дар категорически отказывается брать всю ответственность на себя. Он зверь, пусть и наполовину; а зверя провоцировать нельзя.

– Вот и я так подумал, – Дар усмехнулся в ответ, подался бёдрами вверх, ничуть не стесняясь того, что Изара заметит – он не остался равнодушным к их возне. Хотя она наверняка поняла это по запаху; от неё самой разило диким возбуждением. – Не то чтобы мне не нравилось, но, может, встанешь с меня?

Сказал – и тут же понял, что из образа всё же выбился. Изара, впрочем, особого внимания уже не обратила – была слишком пьяна, чтобы уловить перемены. И слава Хаосу, устраивать разборки на глазах у гномов – последнее дело. Они, конечно, ребята надёжные и абы с кем трепаться не станут, но между собой растрезвонят так шустро, что об опростоволосившемся Шандаре уже к утру будут знать даже в Кор-ван-Вогте.

– Да-да, вы уж вставайте, ребятки, – послышался голос Эдды. – И в следующий раз заранее предупреждайте об эротическом шоу.

– Что, билетами башлять начнешь? – заржал один из гномов.

– И тотализатор открою! Столько талеров мимо моих рук уплыло, подумать страшно!

– Фигня, – негромко пробормотала Изара, поднявшись-таки с него и как ни в чём не бывало усевшись на край стола. – Мой братик пострашнее будет. К билетам и тотализатору ещё прибавится похабная книжонка… ай, простите – роман по мотивам… О, тут ещё осталось? Сла-авненько…

И эта самоубийца с самым благостным видом принялась лакать ядрёное гномье пойло прямо из кувшина.

«Жить ей, что ли, надоело?!»

– Эй-эй, киса, ты бы притормозила, – поднявшись, проговорил Дар и потянулся отнять кувшин. Слава Хаосу, преуспел, хоть Изара и пыталась сопротивляться. За выпивкой потянулась, в руку вцепилась так, будто тигриные когти на ней уже отросли и того гляди пропорют куртку. Показалось, но одно ясно как день – Изару отсюда нужно уводить. Гномам и так уже есть о чём посплетничать – на месяц вперёд хватит.

– С чего это? – возмутилась она в ответ, то ли рассердившись, то ли обидевшись. Но на плече повисла, как тут и была. Вот и славненько. – Э, к-куда ты м-меня тащишь? Мне и тут хор-рошо…

– Да кто бы сомневался, – буркнул Дар, покрепче обхватив тонкую талию. – Эй, Эдда, давай ключи! Пристрою эту пьянь туда, где поспокойнее.

– Сам тоже пристроишься? – хмыкнула гномиха многозначительно. – Не одна она в комнате, с пацаном своим. Девочку я отдельно поселила, не зря.

– Было бы куда пристраиваться, всё равно что мертвечину трахать!

Изара коварно усмехнулась, притёрлась ближе, заставив невольно сглотнуть, и эдак интригующе прошептала в самое ухо:

– Наивный ты кусок медвежатины, да кто кого ещё трахнет?

– Чтоб мертвечина скакала на мне? Вдвойне ужас… Эдда, ключи от свободного номера, быстро!

Протащить Изару вверх по лестнице оказалось делом не слишком лёгким – ни ступени, сделанные под гномий рост, ни сама тигрица, которую накрывало всё сильнее, делу не помогали. Спасала только собственная силища и то, что девчонка была лёгкая. В тигриной-то форме наверняка килограммов под триста. А то и больше.

«Эх, погладить бы», – позволил себе Дар немного помечтать, прежде чем открыть дверь комнатушки, небольшой и уютной. И кровать как по заказу – для двоих взрослых нелюдей не абы что, но приноровиться можно…

Увы, не в этот раз. Дар хоть и не считал себя особо принципиальным, но трахать пьяных, даже если они не против – такое себе развлечение. Точнее, насилие. Хотя в обществе, среди тех, кто потупее, частенько царит иное мнение.

Но, пожри его сидхе, сложно быть принципиальным, когда тебя нагло домогаются всякие чересчур горячие во всех смыслах кошечки.

– Ну же, Дар-р-р, – голос Изары был насмешлив и вкрадчив, но где-то в низах точно притаилось грозное тигриное рычание; жгучая темнота радужек у краешка выцвела в яркую желтизну. Зверь выглянул наружу, и невесть отчего, но это жутко завораживало, намертво приваривало взгляд. Как и вообще всё в этой столичной куколке; как и вся она целиком, от мысков дорогих кожаных ботинок и до черноволосой макушки, упирающейся сейчас в подбородок. – Ну-у, не артачься, никуда ты от меня не денешься. Сегодня… сегодня ты – моя добыча. Хватит играть в недоступного, я всё равно чую твой запах…

Тут ничего чуять и не надо: болтливая киса прижалась к нему всем телом, гибким и ладным, и его собственное тело вполне предсказуемо отзывалось на крышесносный аромат чужого возбуждения. На прикосновения чужих цепких пальцев, скользящих вниз по груди и животу. На жар и бархатистую гладкость чужой кожи под ладонями…

Видит Хаос, Дар не хотел её лапать. (Ну ладно, на самом деле очень, очень хотел.) Держать руки при себе не так уж сложно, когда тебя не мучают подростковые гормоны, а секс ты видел не только в похабных книжонках. Но просто невозможно, когда к тебе жмётся блудливая тигриная задница. Совершенно бесподобная, стоит заметить!

Ну ладно, если совсем немножечко, то можно. Например, раздеть – всё равно потом эту пьянь в постель укладывать, не в дорожных же шмотках и с кобурой на поясе? Да и рубашку снять со стоящей на своих двоих девчонки всяко проще. И отдельный плюс, что при этом удалось как следует оценить красоту пышной груди, плоский живот с совершенно очаровательной впадиной пупка…

В том, чтобы всё это богатство ощутить… тактильно, тоже ничего такого. Сжать ладонь на упругой грудке, коротко ущипнуть через кружевную ткань. И услышать тихий стон, почувствовать в разы усилившийся запах зверя, какой бывает только в гон. Нет ничего слаще чужого желания, особенно если исходит оно от сильной самки. Альфы. Равной. Внутренний зверь так и норовит сорваться с поводка, взять то, что так откровенно предлагают.

Сознание человеческое, правда, оказалось чуть более разумным. Чушь всякую подкидывало, вроде того, что в таких моднявых штанишках и микроскопических трусиках это создание, будь оно хоть трижды кошка с повышенной температурой тела, в зиму отморозит свой прелестный зад за пару часов.

«Надо будет греть почаще», – подумалось смело.

В том, что это самое «греть» состоится, Дар не сомневался. Деревенскому простаку отказать можно. Шандара, главу грейморской стаи, так запросто отшить не выйдет.

Вообще никак не выйдет. Ещё чего не хватало.

– Я бы на твоём месте поспешила, – протянула Изара, коварно ухмыляясь. Вот ведь… нечисть! Напилась так, что человеческие глаза удержать не может, зато пальцы по-прежнему ловкие, вон как шустро поползли к пряжке ремня. – Ну-у-у, Дар, не будь таким несносным.

– Это я-то несносный?! – переспросил Дар, смеясь почти истерично. Наглую руку он с неохотой, но перехватил; однако другая тут же запуталась в его длинных волосах, неспешно массируя кожу.

Вот это уже совсем нечестно.

– Ну конечно! – она была само возмущение. – Сколько можно заставлять меня ждать? У тебя тут целая тигрица, вали и трахай. Когда ещё тебе такое счастье обломится, в твоей-то унылой бензоколоночной жизни?..

– Уж поверь, киса, ещё не раз и не два, – всё же не удержался Дар, перехватил вторую руку, крепко сжал запястья. – Но не сегодня, я не сплю с пьяными девушками.

– Ха, можно подумать…

Видят боги, Дар пытался. Себя удержать, Изару. Что-то там про незнакомок в постели и блудливых кошек в голове мелькнуло.

– Нельзя, – рыкнул он, отпустил руки. Лишь для того, чтобы легко приподнять её, заставив обвить себя ногами. Пара секунд – и вот уже чересчур говорливая, раздражающая, но такая горячая девица там, где ей самое место. В постели, под ним, смотрит шальным взглядом да царапает одеяло короткими ногтями. – Подумаешь утром о том, на что напросилась.

Нет ничего прекраснее девушки в одном лишь белье. Без него, впрочем, намного лучше…

– Нравлюсь? – поинтересовалась она тихо, едва не мурлыкая под одним только его взглядом.

Дар не был готов ответить. Словами так точно. Да и зачем, когда можно склониться над гладкой шеей, целуя и прихватывая зубами кожу цвета тёмного мёда? Когда можно обхватить губами сосок, кусая несильно, от чего она так стонет, что просто с ума сойти? Когда можно сжать в руках упругие груди, ущипнуть легонько, чтобы она прогнулась в спине… Неплохая растяжка. И киса ласковая, податливая, точно тёплый воск. С такой много чего можно сделать – ей пойдут его руки на её бедрах. И её ноги на его плечах тоже будут дюже хороши. Она вся создана для него, для того, чтобы принадлежать ему. Для того, чтобы его зубы впивались в её загривок, а она рычала и скулила под ним…

Да только некоторым принципам стоит следовать во что бы то ни стало. Как бы сложно ни было оставаться в здравом рассудке.

Но какие уж тут принципы, когда восхитительно непослушная кошечка так и манит прикоснуться к ней? Руками, губами, языком… Она ответила стоном, пальцами в волосах. Он – лёгким укусом в живот. Изара прогнулась сильнее, подалась навстречу, одну ногу всё же устроив на его плече. И вторую – так даже лучше, удобнее ласкать её, смешивать свою слюну с её влагой, чувствовать её лихорадочное тепло. В ней будет хорошо. Хаос, как же в ней будет хорошо! А ей будет хорошо с ним. Ей хорошо и сейчас, потому как если плохо – не умоляют продолжать, не хнычут в голос, не просят большего. Не требуют взять как угодно, сколько угодно раз, постанывая так, что перед глазами темнеет. От возбуждения, желания, звериной ярости.