Тоннельщики

– Я ничего не обещала! – попыталась отбиться Регина.

– Да? А я помню кое-что другое.

– Вымогатель, – ненатурально оскорбилась побеждённая, закидывая руки на плечи Богдана и привставая на цыпочки. Под дружное улюлюканье и аплодисменты зала она подарила победителю затяжной поцелуй.

На лицо майора выползла кривая ухмылка. Артисты погорелого театра. Как играют, Станиславский отдыхает.

– И чего это мы такие загадочные? – срисовав кривоватые губы, спросила Регина пилота.

– Да так, – отойдя с парочкой в сторонку, где не было посторонних ушей, ответил Егор. – Сдали вас, ребятки, с потрохами. Регина – поздравляю, Богдан – завидую.

Майор бросил на даму похотливый взгляд и подвигал бровями.

– Земляк, ты ничего не попутал? – Богдан понял, куда клонит собеседник.

– Я бы и рад, – расплылся в улыбке Егор, – но у кошколюдок носы чувствительней. Заходила тут хвостатая парочка, пока вы друг другу физиономии чистили. Кошки воздух нюхали, о сексе говорили. Вам завидовали. На свадьбу пригласите?

– Какая свадьба, ты совсем опух?

– Какая – жених, невеста и конь с бубенцами, я ведь тоже не слепой. Видел, как вы гладили друг друга на ринге.

– Вот же кошки, – прошипела Регина, – поймаю, хвосты повыдергаю!

– Так что насчёт свадьбы?

– Б… э-э-э, обидно, – проглотив первое, совсем непечатное слово, сказал Богдан.

– Обидно, – поддержала его Регина, с тоской глядя на голубой шар Земли, величественно всплывающий над лунной поверхностью. За спиной влюблённой парочки о чём-то защебетали очаровательные подопечные Регины.

С экскурсией на Землю, а в частности в Россию, случился вселенский облом. Третий день лайнер и его пассажиры болтались на орбите Луны, изредка спускаясь на изрытую кратерами поверхность. Форс-мажор во всей его неприглядной красе. Великая Пустота богата на сюрпризы и неприятности. Вирусы, в отличие от стражников, не дремлют. Опять кто-то притащил очередной мутант гриппа или его собрата. Давеча информационные агентства «порадовали» межзвёздных путешественников известием, что санитарно-эпидемиологическая служба, стоящая на страже здоровья граждан метрополии, тупо закрыла материнский мир на карантин. Сто восемьдесят миллионов заболевших это вам не баран чихнул. Всех гостей планеты загнали в карантинные гостиницы Леонова – лунного города-порта, а транзитников не выпустили за пределы так называемой «чистой» зоны. Всё, что оставалось делать, это любоваться на Землю издалека да пускать слюни и облизываться. Близок локоть, а не укусишь. Внизу свирепствовали поголовная вакцинация с имунномодификацией под обязательным наблюдением эпидемиологов. Врачи не стали разбираться, причесав всех под одну гребёнку. Те, кто должен был пополнить ряды пассажиров, ещё сутки будут мариноваться в карантине. Гости из колониальных миров тоже посетили врача и получили по дозе вакцины. Чем пустота ни шутит. Сегодня гриппа нет, а завтра все чихают и сопливят.

– Твои откуда? – прильнув к тёплому мужскому боку, имея в виду предков, спросила Регина.

– По отцовской линии с Читы и Воронежа, по маминой вообще черт ногу сломит. Есть предки с Ялты, есть с Японии, у кого брали генетический материал для клонирования «мультов», неизвестно. Прабабка по матери у меня геномодификант. Так что во мне каждой твари по паре отметилось. Поскреби русского, такое чудо-юдо инопланетное вылезет, что не приведи господи. Пустота от страха схлопнется. Доподлинно знаю, что первый камень главного семейного поместья четыреста сорок лет назад заложили. А ты, солнце моё, чьих будешь?

– Казанские мы да ярославские, да камчатские и дальневосточные, да сербские и сирийские. Про монголов ничего не скажу, а триста лет назад одна китаяночка с планеты Хань затесалась. Не переживай, в моей кровушке тоже без бутылки беленькой не разобраться. Мои из первопоселенцев были. Пра-пра и много раз прадед Георгий воевал в первую войну с роух. Это он в одиночку артиллерийский монитор у кошек жахнул. Всех штурмовиков кошки ещё на подходах положили, а ему повезло добраться живым до обшивки и удачно заминировать купол реакторного отсека. Хвостатые мяукнуть не успели. Паф, и всё. Вторая волна десанта только отсеки от трупов очистила.

– Пойдём уже, чего впустую торчать, только нервы портить.

– Чем предлагаешь заняться?

– Можно наведаться в развлекательный комплекс или пострелять. Тут стрельбище есть, довольно-таки приличное, а на втором уровне японский ресторанчик. Рыбку фугу подают, не хочешь нервишки пощекотать?

– Экстрим, значит, любишь. Экзотики захотелось? А если ты от этого тухлого карася ласты склеишь, кто будет заботиться о наших детях?

– Так нет пока детей? – беспечно махнул рукой Богдан.

– Да? – изогнула бровку Регина. – А я ведь тебя предупреждала, что от ветра в поле залетаю. Предупреждала?!

– Э-э-э…

– Вот тебе и «э-э-э», милок. Экспресс-диагност врать не будет, он уверяет, что третий день пошёл, как мне пора готовиться в матери, а тебе становиться отцом. Так что никаких фуг и фиг, а предложение пострелять принимается, папаша.

С тиром не выгорело. Стрельбище и полигон оккупировали военные. Коммандос из американского сектора, застрявшие на Луне по тем же самым причинам, что и остальные. И так не блестящее настроение стремительно ухнуло вниз, опустившись ниже полового плинтуса.

Русские и американцы не могли похвастать взаимной любовью, скорее обе стороны вынужденно терпели друг друга, хотя в целом, разделённые бездной световых лет и парсеков, они прекрасно уживались, а на Земле даже с успехом сотрудничали. Так бы и сгинула эта неприязнь по прошествии сонма лет, если бы не амбиции политиканов, подогреваемые кукловодами из других миров.

Последнее время с подачи Каас древняя вражда между англосаксами и славянами, спавшая сотни лет, проснулась и пустила свежие ростки. Против Русского сектора и китайской Хань за компанию с ним была осторожно запущена заржавевшая, но вновь обильно смазанная деньгами и проспирцованная лозунгами машина пропаганды. Теневые режиссёры перетрясли бабушкины сундуки, вытащив на свет божий поеденные молью страшилки полутысячелетней давности. То там, то тут замелькали статьи о том, что русские превратились в расу милитаристов, которые зримо и незримо угрожают иным галактическим расам и рвут на части Земную Конфедерацию. Русские и китайцы оттяпали себе в единоличное пользование самые аппетитные звёздные системы, не желая делиться богатствами с остальным человечеством, отгородившись от него стеной из комических крепостей и орудий главного калибра Третьего Звёздного флота. Даже пятьсот лет межзвёздной экспансии ни на грамм не изменили русских, которые по своей сути остались дикими варварами. О том, что на заре экспансии при дележе неосвоенного сектора галактики России просто-напросто спихнули медвежий угол гравитационной аномалии, уже никто не вспоминал. Теперь сливки общества и столпы цивилизации тыкали пальцами в варваров с балалайками, которые нагло оседлали трансурановое Эльдорадо и беспардонно захапали себе редкоземельный Клондайк. Под раздачу ещё угодила ни в чём не повинная Хань, граничащая с Провалом. Копями царя Соломона китайцы похвастать не могли, зато они владели планетой с идеальным климатом для ведения сельского хозяйства и туристического бизнеса. На шестидесяти семи процентах поверхности круглогодичная весна, а на тридцати трёх ласковое лето. Виноваты ханьцы были лишь в том, что всегда выступали единым фронтом с планетами Провала.

Побродив ещё немного по накрытому куполом парку, Богдан и Регина вызвали малый пассажирский модуль и вернулись на лайнер, висящий на окололунной орбите.

Через сутки, приняв выпущенных из карантина пассажиров и груз, судно покинуло Солнечную систему. На Землю Богдан в этот раз так и не попал. Тогда он ещё не знал, что следующий его визит на прародину человечества состоится очень и очень нескоро…

Взявшись за руки, новоиспечённые жених и невеста долго провожали печальными взглядами уменьшающиеся шарики Земли и Луны. Первой превратилась в горошину Луна, потом сжалась в голубой мячик прародина человечества. Следуя указаниям диспетчера, пассажирский лайнер удалился от планеты на один миллион километров, после чего были запущены прыжковые двигатели. За десять минут до нырка в гиперпространство окна обзорных галерей закрыли гибкие лепестки бронеставней, стюарды и стюардессы лично проконтролировали работу автоматики. В космосе всякое случается, Пустота жестоко наказывает за беспечность и нарушение написанных кровью инструкций.

Чмокнув Богдана в щёку, дама сердца упорхнула к очаровательному подопечному «выводку», за которым требовался глаз да глаз. Впрочем, положа руку на сердце, особливый дозор девчатам не требовался, Пташка полетела шугать вьющихся вокруг непорочных дев мужиков, так сказать подтверждать своё реноме. На вопрос жениха, требуется ли слабой даме помощь, та презрительно фыркнула, сообщив, что с отрывом у самцов некоторых ненужных частей тела она справится сама, иначе можно потерять квалификацию (что требовалось доказать). На сей возвышенной ноте она отправилась причинять справедливость и насаждать добро в понимании суровой дуэньи, поставленной бдить и не допущать.

Прилипнув взглядом к нижним округлостям, плотно обтянутым джинсовой тканью и проводив их обладательницу до лифта, Богдан сочувствующе хмыкнул, глубоко в душе из мужской солидарности жалея охотников до женского внимания, которым грозила участь попасть под карающий паровой каток его подруги. Ничего, некоторым полезно. С другой стороны, ему-то всяко после ужина отломится порция женской ласки, а то и не одна – это, впрочем, как стараться будет. Так чего жалеть неудачников? Решив для себя этот сложный философский вопрос, Богдан отправился в каюту. Ни в спортзал, ни в тир идти не хотелось. Обрыдло, если честно, лучше он в корабельном информатории какой-нибудь фильм или книгу на терминал поищет.

– Граф Монте-Кристо? – солнечно улыбнувшись и кивнув на рамку электронной книги в руках жениха, спросила вплывшая в каюту Регина.

– Круче, – прикусив деревянную зубочистку, ответил Богдан. – Бъёрн Свенсон, «Антология Контакта». Память освежаю, ты не поверишь, нашёл для себя много нового.

– Боевик, детектив? – грациозно изогнувшись, Регина легла на кровать рядом с Богданом.

– История, первый официальный контакт с инопланетянами и попытки дать объяснения имевшим место странностям в тот период. Наткнулся в электронной библиотеке от нечего делать, теперь не могу оторваться. Забавный взгляд на вещи, знаешь, не скажу, что скучно.

– Да? Дай глянуть, – заинтересовалась женщина, требовательно протягивая руку к проекционной рамке. – Две тысячи сто десятый год, Стокгольм. Хм. И о чём пишет сей учёный муж?

– Сей мыслитель, – поглаживая подругу по месту, расположенному ниже талии, начал говорить Богдан, – задался вопросом, а какого ляда, собственно, человечество ввязалось в войну кошек и каас, причём на стороне последних? Если включить тыковку, действительно, на кой нам нужна была та война? Типа ксенораса человеческого типа, межгалактическая солидарность и дружба навек? Чушь всё это. Если верить уверениям каас, разведчики и тех и других не первый десяток лет толклись в Солнечной системе, значит, о человечестве им было давно известно. Угрозы мы никому не представляли. Ещё бы лет сто без вмешательства извне, и проблема переселения планеты решилась бы самым кардинальным образом – ухайдокали бы мы друг друга ядерными дубинками. На тот период ксеносов «обезьяны» практически не интересовали. Варвары никому не нужны. Экология почти уничтожена, все ископаемые «вкусности» выбраны, не мир, а помойка. С чего все решили, что роух были готовы уничтожить Землю? Ага, а благородные «пятидесятники» грудью встали на защиту диких обезьян, которых они боятся и презирают до сих пор. Этот швед начал задавать неудобные вопросы четыреста лет назад в самый разгар экспансионного угара, в период, когда у объединённого человечества ещё не прошла эйфория от выигранной войны. Как же, людей приняли в Содружество и даже выделили сектор в рукаве галактики. Хотя самому тупому валенку было понятно, что людей сделали своеобразной прокладкой между роух и каас. Как в древнем Риме. Императоры сажали на границах диких земель одних варваров, чтобы они защищали метрополию от других. Дав людям устаревшие технологии межзвёздных перелётов, пришельцы, по сути, купили земные правительства. Понятно, так или иначе, мы больше не могли оставаться в стороне, но вот рамки истерии и ажиотажа, когда народ пёр на вербовочные пункты, грубо говоря, на убой подобно леммингам, понюхавшим мухоморов, до сих пор неясен. Только в России в звёздный флот записалось около двух миллионов человек работоспособного населения, по самым скромным оценкам. Мужчины от двадцати до сорока лет. Самый цвет нации. Как только экономика не рухнула, если было чему рушиться. Что за истерия? Желание отомстить кошкам за разрушенные города? Почему мы тогда убираем за скобки корабли каас, которые валились на Землю ничуть не реже кошачьих? Пять крейсеров пятидесятников упало на Америку, три развалилось над Россией, по одному досталось Китаю, Германии и Франции. Кошачьих развалюх хлопнулось ровно на две штуки больше, причём по кораблю добавилось нам и китайцам. У нас большая часть фрагментов пришлась на Сибирь, и слава богу, что только медведей и комаров распугала, и так Красноярску, Питеру и Волоколамску досталось неслабо. Амеры и китайцы хапнули куда больше, я уже не упоминаю о французах. Галлы до сих пор просыпаются в поту, вспоминая АЭС «Сиво» и не к ночи помянутый артиллерийский монитор каас «Брум'маар», упавший на станцию. Катастрофа затмила Чернобыль по всем статьям. Так о чём я, точнее Бъёрн, Бъёрн пишет, что нашу старушку и людей каким-то образом обработали с орбиты. Внушение, ментальное излучение, мнемо- и прочее программирование, иначе степень доверия, возникшая к чертовым «защитничкам», ничем не объясняется. Сами каас всячески отрицают применение психотропного оружия, но дыма без огня, как известно, не бывает. Только выродки ошиблись. Эффект для на людей оказался временным и у правительственных кругов начали возникать к благодетелям нехорошие вопросы, поэтому землянам отдали «бесхозные» планеты буферной зоны. К тому времени у людей уже были космические дубинки и некоторые начали словесно размахивать ими. Бъерн, кстати, прямо указывает, что при дележе планет самыми хитровыкрученными вновь оказались англосаксы, воспользовавшиеся победами Третьего флота и обманувшие «русского медведя», законопатив того в аномалию Провала. С другой стороны, наши предки на тот момент сами согласились на миры в аномальной зоне, тем самым сохранив самоидентификацию. Никто в мире больше не загорелся желанием лезть к чёрту на кулички, а нам, как указывает тот же автор, до… в общем, цивилизованное общество сидело вот где, – Богдан жестом указал, где у предков находился весь «просвещённый» и «цивилизованный» мир. – Наши предки давно мечтали послать Запад, по самые брови погрязший в либеральной розово-голубой трясине «общечеловеческих» ценностей. Запад посылаться не захотел, и тогда с планеты менее чем за два года убралось больше пятидесяти миллионов русских. «Триумф Провала», пишет Бъёрн. Непредсказуемые восточные варвары выкинули очередной финт, затмивший собой убийство царя, революцию и коммунистический СССР.

– Не забивай себе голову. Кто этот Бъёрн Свенсон? Пустышка! Что он знал о большой политике? Ещё один писака, раздувший конспирологическую теорию галактического заговора, а ты, милый мой, уши развесил. Я вообще поражаюсь всем этим экспертам, на голубом глазу утверждающим, что им единственным дано откровение свыше и открылась настоящая изнанка мира. Этот из той же оперы. Просиживал штаны там у себя в Швеции и высасывал факты из пальца. Страшилки об угрозе с востока, хотя с Исходом угадал, вражина. А ты лучше не останавливайся, почеши мне спинку… Да, здесь… Эй! Это не спина! А ну верни руку на место и не останавливайся…

Лёгким выверенным движением Богдан забрал у невесты голографическую рамку и кинул её на прикроватную тумбу. На вечер у него намечались дела куда интереснее, чем погружение в прошлое, хотя он не совсем соглашался со словами Регины, но мудро держал личное мнение при себе. Только дураки спорят с женщинами, тем более по такому несущественному поводу. Тем не менее, шведский конспиролог умел работать с данными и вычленять факты. Мода на переселение в космический рай, а точнее, повальное бегство россиян в миры Провала оказалась не чем иным, как неосознанной (или наоборот – осознанной) реакцией русского народа на непрекращающиеся десятилетиями гонения и обвинения Москвы во всех тяжких грехах. Общество инстинктивно стремилось под сильную руку, и главнокомандующий Третьим флотом стал тем харизматичным лидером, в котором уставший от «толерастии» обыватель узрел продолжателя традиций Сталина и второго президента независимой России. Провал, ставший официальной базой Третьего флота, давал второй шанс начать всё заново, и люди им воспользовались. Легко не было, отнюдь. Промышленность и инфраструктуру пришлось создавать с нуля, но они справились. Может быть, от того, что взяв на вооружение опыт Китая, власти Провала планировать и мыслить начали категориями столетий? К тому же климат на всех планетах Провала оказался намного мягче российской средней полосы, позволив сектору избежать продовольственной зависимости от центральных миров. Колонисты просто вспомнили дачный опыт, продержавшись первое время огородами, дичью и подножным кормом, а дальше начали давать продукцию крупные агрохолдинги, снимавшие по два урожая в год. Климат благоприятствовал: тропики, субтропики, и только на крайних северах Ирия и Лады были скоротечные снежные зимы, да в горах наваливало радости любителям лыжных видов спорта. Новая жизнь, новые возможности стали завлекательной приманкой для переселенцев. В первой волне улетела самая активная часть общества, заложившая фундамент нового государства, де-юре считавшегося колонией Российского сектора, а де-факто вот уже без малого больше века полностью самостоятельная автономия. С тех пор как на поверхность Ирия ступила нога первого колониста, минуло почти пятьсот лет. Всё было: эпидемии, войны, мутации, нападения пиратов и природные катаклизмы – пережили их, и прочие неурядицы переживём. Русский сектор ныне, по последней переписи населения, населяет около шестисот миллионов разумных, и это только представители рода человеческого. Ксеносы разных мастей тоже присутствовали, кроме рас, близких к людям, в дружную семью народов влилось несколько прайдов роух. Примечательно, что наиболее доверительные отношения у людей сложились именно с бывшими врагами, да и на спорных планетах на границе сектора люди и роух уживаются вполне мирно. В общем, русские привычно забились в медвежий угол на краю ойкумены и в ус не дуют. Да, далековато от общепринятого центра земной цивилизации, и хорошо, что не близко.

* * *

У пассажирских терминалов обитаемого комплекса «Аюй-2» Богдана и длинноногое пополнение маркшейдерского отдела уже который день дожидалась «собачка» – грузопассажирская вахтовка, переделанная из устаревшего внутрисистемного штурмбота. Получив разрешение капитана лайнера, маленький кораблик напрямую пришвартовался к выдвинутому переходному отсеку. Как только в отсеке уравняли давление и включили искусственную гравитацию, девчонки похватали сумки и перешли с борта на борт. Проконтролировав подчинённых Регины, Богдан, под приглушенный смешок стюарда, шлёпнул невесту по попке, увернулся от ответной оплеухи и, схватив свою и чужую поклажи, рыбкой нырнул в переход.

– Доберусь я до тебя! – донеслось в спину.

– Я тоже тебя люблю!

Оставив Регину разбираться с девчонками, Северов прошёл в рубку:

– Здоров, мужики! Ба-а, знакомые всё лица, давно ваши рожи не видел, аж соскучился.

– Ну, здоров, коль не шутишь! – пожимая протянутую руку, за двоих ответил Олег Мухин, он же штурман внутрисистемной лайбы. Николай Кузьмин, пилот бывшей военной лоханки, выполнял процедуры отстыковки от главного стыковочного узла станции, ему было не до разговоров. – Что-то не спешили вы. Коляша уже весь на коричневый продукт глубокой вторичной переработки изошёл.

– По нему видно, кстати. Слышь, а на то ли он исходил, у Коли в мешках под глазами случайно не зарплата прячется? Там в кабаках хоть что-нибудь из горячительного осталось? – хохотнул Богдан, кивая на подсвеченную иллюминацией громаду «Аюя-2».

– Я и говорю, пойла хоть залейся, а с баблом подсос конкретный. А вас всё нет и нет. Как тут на навоз не изойти?

– Мужики, с таким весельем комиссию вы как проходили?

– Обижаешь, Шак, мы перед полётами ни-ни. Ты же нас знаешь.

– Знаю, не гоношись, это я так, для профилактики. Чего у нас новенького?

– Привет, мальчики! – в рубку заглянула Регина.

– Здравствуй-здравствуй, солнышко! – расплылся в улыбке Николай, работая реверсом. Громадное веретено пассажирского судна качнулось и стремительно поплыло вверх. – Не стой в дверях, иди сюда, дай я на тебя гляну, услада очей моих. Олег, двери заблокируй. Ага, спасибо. Эх, Региночка, нельзя быть такой.

– Какой? – Регина плюхнулось в пустующее кресло второго пилота.

– Красивой такой, – печально вздохнул Николай, и тут же, без перехода:

– Пойдёшь со мной на свидание?

– Пойду! – игриво стрельнув глазками в сторону Богдана, как бы подначивая невозмутимого избранника на ревность, ответила Регина.

– А я не пойду, – состроив расстроенную физиономию, огорошил красавицу Николай.

– Почему? – жалостливо хлюпнула носом внезапная космическая брошенка.

– Жена не пускает.

– Я поговорю с Танюшей, – промокнув платочком несуществующую слезу, Регина доверительно похлопала пилота по плечу. – Она баба понятливая, отпустит. Кастрирует сначала, потом отпустит. Я выбираю безопасный секс.

– Не-не-не! – бросив джойстики управления, в наигранном испуге замахал руками Николай. – Я лучше вприглядку, виртуально с тобой погуляю или тантрическим сексом займусь.

– Фу, извращенец! Вот видишь, Северов, – обратилась она к Богдану, – что творится на белом свете. Стоит глаз положить на нормального мужика, так он сразу в виртуал сбегает. Тьфу на тебя, Кузьмин, я на тебя Таньке жалобу письменную напишу в трёх экземплярах.

– Не, лучше не надо, пожалей сиротинушку. Ни папки у меня нет, ни мамки, а у Таньки знаешь какая рука тяжёлая!

– Бедненький, – Регина погладила пилота по голове. – Бьёт она тебя? Крепись, касатик. Бьёт, значит, любит!

– Скажи, мне, Регина свет Алексеевна, – Мухин, отщелкнув от затылка гибкий шнур нейросвязи, развернулся к присутствующей в кабине даме, – а чего ты такая весёлая?

– А чего грустить, мальчики? – белозубо улыбнулась та.

– Точно, как я мог забыть, вашу камарилью не шерстили, – почесал небритый подбородок Олег.

– Так-так, ребятки, колитесь, – Регина с полуслова уловила, что на вахтовой станции творятся непотребства.

– А у нас ревизоры, – не стал тянуть кота за хвост Олег, – были. Неделю по всем дырам шерстили. Налетели аки тати злые да вороги лютые. Последнюю рубаху, трудовым потом просоленную, чуть не сняли, антихристы.

– Вай-вай, горе-то какое! Откель их принесло в наши палестины? – Богдан присел на подлокотник пилот-ложемента, в котором вольготно, закинув ногу на ногу, разместилась невеста.

– Ой-ей, бают, что с самой Земли-матушки черти полосатые прибыли. Всё бы ничего, мужики и бабы они нормальные по большей части и в некоторых, хм-м, местах. Да, местами очень даже ничего, но председатель у них мурло записное. Морда пустотного ключ-молотка так и просит. – Пилот откинулся на мягкий подголовник. – В каждую дыру залез, во все задницы нос сунул. Мне Михалыч, Перегудов который, УМом[17] командует, сказал, что один член комиссии под это дело, – Николай щёлкнул указательным пальцем по подбородку, – слил интересную инфу. Мол, надавили на холдинг и отряд совладельцы, требуют отдать часть работ сторонним подрядчикам из аффилированных компаний. Кому принадлежат компании, сами догадаетесь? Нет? Подсказываю – совладельцам. А кто у нас совладельцы, знаете? Тоже нет? «Баптисты»[18], одиннадцать процентов акций мают, и некий Питер Брегман, он же владелец «Старгейт индастриз» с Британского содружества. Этот господин неизвестным – оно-то известно как, но считается тайной за семью печатями, – в общем, неизвестным образом оторвал четырнадцать процентов.

– Короче, ксеносы и «лаймы» не в восторге, что варвары отхватили куш, и требуют свою долю пирога, – подвёл резюме Богдан. – И что за фрукт этот, зицпредседатель Фунт?

– Сомневаюсь, что «зицпредседатель» знаком с Остапом Ибрагимовичем, оне нерусские, из нехристей будут. По-нашенски ни бум-бум, ни в одном глазу. Господин Майлз считает ниже своего достоинства учить язык дикарей. Знаешь, Шак, мутно это всё как-то и непонятно. Помяни моё слово, за всеми этими ритуальными плясками что-то другое скрывается.

– С чего ты взял? – приобняв Регину за плечи, что не укрылось от моментально повеселевших взглядов членов маленького экипажа, спросил Богдан.