Не знаю, что меня дернуло прошептать, когда Сектант наконец оторвался от моих губ. Но сразу стало ясно, что зря спросила, потому что он открыл глаза и, отпихнув меня, рявкнул:

– Нет!

– А зачем тогда поцеловали?

Он отошел обратно за стол: – Чтоб замолчали наконец.

Стало обидно. Нет, а что я думала? Что он в любви мне клясться будет? Да у него таких, как я – полная Академия, еще и вариантов на любой вкус: с рогами, с зубами, без зубов…

– К себе убирайтесь! – опять рявкнул ректор.

Я расстроилась окончательно:

– А как же отработка?

– Потом сообщу когда и куда явиться.

– А врачевание?

– Ничего не надо. Убирайтесь, я сказал!

Я поплелась к дверям, даже не высказалась про записочки. Вообще спорить расхотелось. Ну почему мне именно он так понравился? Тут мужчин в Академии в десять раз больше, чем женщин, так нет, надо было втрескаться в единственного неподходящего. Идти в комнату и слушать от Доры, что я дура, совсем не хотелось, я и так это понимаю. Позволив двери захлопнуться у меня за спиной, решила, что пойду сразу в библиотеку.

Интересно, если я ему не нравлюсь, что он так разбесился из-за записок и почему про свидания подумал? Не может быть, чтобы его просто звон так сильно раздражал. Для воина он какой-то уж слишком чувствительный к звукам. Между прочим, удары меч о меч – тоже сродни звону, он же не бесится. Или бесится? А потом в ярости рубит всех. Ну да, это на него больше всего похоже.

В библиотеку я зашла на автомате. Никого из моих мнимых поклонников не оказалось.

Прошла в самый дальний отдел, даже не смотрела на книги, просто села на пол подумать. Думала недолго, секунды три: «Что ж он мне рот не лианами заткнул, как в день знакомства, а с поцелуями полез? Врёт ведь! Нравлюсь я ему, вот и бесится». Это, конечно, в корне меняет дело. Раз я ему тоже нравлюсь, в себе чувства давить не будем. Воодушевление придало сил: – «Уж я ему помогу раскрепоститься и дать волю чувствам».

Потирая руки в предвкушении, встала посмотреть, что за раздел меня приютил и озарение послал. Оказалось, «Переходы в другие миры». Обалдеть! То, что надо! Во-первых, с родителями повидаюсь, во-вторых, медикаменты для переливания раздобуду и, в-третьих, ректор разбесится и к себе вызовет. Прекрасно!

Что там в Космополитен писали про то, как влюбить в себя мужчину? Почаще быть вместе – это уж я постараюсь. Меня и так постоянно вызывают, если я еще намерено буду стараться, из кабинета его не выйду. Потом вроде общие интересы с возлюбленным найти. Ну это тоже уже есть – омертвения лечить, плюс мечом махать. Правда, пока не очень получается, но я буду тренироваться. Ну и периодически ревность вызывать, чтобы не думал, что на нем свет клином сошелся. Это вообще без проблем устроить. Он уже считает, что у меня куча свиданий, надо только подкрепить уверенность. Думаю, больше всего его выбесит, если я с Вирмы сдружусь. Хотя нет! Больше всего выбесит, если с Пэритом…

– Эмили?

Я подпрыгнула от неожиданности. Повернув голову, увидела Вирмы, направляющегося ко мне.

– Привет, Криэ.

– А почему ты в библиотеке? Ты же написала, что не придешь.

Охренеть! Сектант еще и записки моим друзьям разослал. Я улыбнулась про себя. «Нравлюсь, точно!»

Так, приступаем к выполнению плана:

– Перепутала, наверно, мне еще кое-кто про библиотеку писал.

Вампир улыбнулся мне в ответ: – Давай посидим, почитаем.

Я уже собиралась кивнуть, но мне пришла в голову идея получше:

– Слушай, а ты на мечах хорошо дерешься?

Вирмы улыбнулся: – Неплохо, а что?

– Может, ты меня потренируешь? Ну, если у тебя время есть свободное?

Вампир заметно оживился и приблизился:

– Бороться со мной хочешь?

– Не надо мне тут клыки облизывать. Правда потренироваться надо, я меч от земли так и не научилась отрывать, а еще махать надо.

– Ладно. Может, на приз для победившего договоримся?

– Призы будут, когда я черный пояс получу, ясно?

– Нет, но у меня есть несколько черных поясков, – похвастался Вирмы.

Вот дурак! Нашел, чем гордиться. Ладно, не буду объяснять, полночи потратим:

– Когда ты можешь тренироваться?

– Ну, чтоб тебе было удобно и не очень поздно, может, часов в одиннадцать вечера?

Если честно, я бы и ночью с радостью проснулась ради того, чтоб Сектанта позлить, но, боюсь, что надолго с таким режимом меня не хватит, поэтому согласилась:

– Отлично, где? Может, на улице?

– Не боишься Тварей? – хмыкнул Криэ.

– Что бояться-то, я же сама с Тварью буду, – ответила, мило улыбаясь.

Вампир не обиделся, привык уже, наверно, что он в моих глазах где-то между Кразой и Богомолом.

– Завтра тогда начнем? – поинтересовался он.

– Да.

– Я за тобой зайду и помогу меч донести, – продолжал Вирмы, плавно приближаясь. Я стала отступать к полкам позади меня.

– Обороты скинь, а то я сама их тебе скину. Что забыл, как бывает?

– Что, и поцеловать нельзя?

Учитывая то, что его лицо уже в трех дюймах от моего, помотать головой решила опасным. Выставила вперед руку и оттолкнула:

– Нельзя. Я целуюсь исключительно с высокопоставленными лицами, великими Магистрами Магии и теми, кто овладел всеми стихиями на высшем уровне.

Не оглядываясь, побежала к выходу. Ну почему я не взвесила все за и против, прежде чем наставника по борьбе искать? Главное, нашла кого просить: Вирмы. Дора явно его посильнее будет, я помню, как и Кит его одним ударом снес. Мне с Криэ соревноваться только в том, кто из нас быстрее меч поднимет, и то, скорее всего, я. Ясно, что он сразу прилипучку активировал, сам понимает, что просьба за уши притянута.

Дору я нашла в комнате. Она, как порядочная адептка, делала домашнее задание. Правда, как я вошла – сразу набросилась с вопросами:

– Ну что, переспала с ним?

Я даже умудрилась не покраснеть. Интересно, кого именно она имеет ввиду:

– С кем?

У Доры округлились глаза: – А что, вариантов несколько?

– Ноль, я просто не догадываюсь, кого ты имеешь ввиду.

– Магистра Лэрара, кого еще? Ты же уверяла, что только он тебе нравится.

– Да, нравится.

Дора вздохнула и подошла ко мне:

– Так, это выяснили, а спала с кем?

– Ни с кем. Я в библиотеке уснула, – первый раз по крайней мере. Наверно, сомнительно, что я так долго проспала – двое суток.

– Слушай, Эмили, я твоя подруга, не советую мне врать. Я была в библиотеке сегодня и тебя спящей там не было.

Когда она так щурится и наклоняет голову, что рожки в мою сторону нацеливаются, мне страшно становится, поэтому призналась во всем. Подруга слушала внимательно, не перебивала и даже план мой по активации взаимных чувств ректора одобрила.

– Я все не пойму, почему он целовал после того, как ты у него в кровати спала? – рассуждала она, – Может, он думал, что ты еще на ночь останешься? И тогда бы он… Ну ты поняла.

– Нет, он меня в прямом смысле выгнал. Причем дважды.

Даже сейчас обидно до слез, хотя уже несколько часов прошло.

– Насчет плана из той книги, что ты упомянула. – Дора пощелкала пальцами, вспоминая. – Космополитен! Ревность, мне кажется, лучше с Магистром Пэритом разыгрывать. Уверена, что Вирмы или наших парней ректор конкурентами не посчитает.

Чёрт, Дора права! Но я тогда злющая была и не подумала. Вообще не думала, меня только озарило и Вирмы сам притащился, как божье провидение.

Ну ладно, начну с Вирмы, потом, может, и Пэрита придумаем, как заинтересовать.

ГЛАВА 2

Утром я проснулась вовремя, но идти на занятие к Сектанту совершенно не хотелось. Как я ему в глаза смотреть буду? Он меня как муху назойливую смахнул и выгнал. Но Дора взяла на себя роль моей совести:

– Давай вставай. Твоя задача сегодня показать ему, что тебе плевать. Советую быть очаровательной и радостной, пусть ломает голову.

Удивительно, мотивировала она меня лучше, чем цитаты Стива Джобса. Наверно, из нее будет прекрасный полководец.

Нарядившись в латы, поняла, что очаровательной быть никак не получится в таком прикиде. Решили с подругой, что волосы лучше в высокий хвост завязать, чтобы он видел, как они красиво развеваются на ветру, ну, когда я с препятствий падать буду. Лично я считала, что он вообще на меня смотреть не будет, но подруга убедила, что будет, ну, по крайней мере, если, падая, буду визжать.

Как только мы вышли на поле, мое глупое сердце пропустило удар. Господи, за что мне послано влюбиться в этого Бога, которому на меня плевать. Может, я рано перестала чувства подавлять? Сейчас расцветут во мне, а он еще не готов их усваивать. А я еще пыталась Дору чему-то научить, да сама безнадежно втрескалась.

Из стопора вывел голос подруги:

– Не стой как дура, и на него не смотри.

Я сразу перевела взгляд, так получилось, что на Кита, вот только блаженно улыбаться не успела перестать, и получила в ответ ослепительную улыбку. Надо же, как удачно вышло. Кит уже двинулся ко мне:

– Эмили, доброе утро. Как ты себя чувствуешь?

Я вспомнила наставление Доры: быть радостной и рекомендации из журнала: вызвать ревность. Поэтому, положив руку на плечо Киранэ, томно улыбнулась:

– Теперь прекрасно!

Бедный Кит явно не ожидал такого неожиданного успеха, но не растерялся, а взяв мою руку, что была у него на плече, поднес к груди и сделал еще один шаг ко мне:

– Может, сходим вечером в библиотеку?

Я разыграла радость, как будто он на яхте предложил покататься и шампанское распивать. Улыбаясь во весь рот, прошептала:

– Я буду жать, Кит.

Мне кажется, Киранэ забыл, что мы на занятии, потому что он так гипнотизировал меня взглядом, что стало неловко и я покраснела.

– Каких Теней вы вытворяете, Рочилд! Первой на препятствие, вперед! Киранэ – сто отжиманий.

Господи, кажись, Киту попало из-за меня. Я оглянулась на Дору, но она ободряюще улыбнулась, мол: «Все по плану».

Я осмелела и подняла глаза на ректора. Удивительно, что я еще не обуглилась, огонь от его взгляда кожей ощущала, как будто латы нагрелись. Он поднял руку и указал в сторону препятствий. Смотреть, как бедный Кит отжимается, я не смогла, поэтому побежала к стене, перепрыгивая через взрывоопасные кочки с резвостью горной овцы. Потом полезла на стену.

Естественно, где-то на середине, стена нагнулась и я начала заваливаться. Глянув мельком, где ректор, поняла, что падать рано, он моими волосами не успеет полюбоваться, потому что следит, как Кит отжимается. Разозлилась не на шутку. Я тут вишу, готовая очаровывать, а он не смотрит. В итоге сама не поняла, как оказалась на обратной стороне. Только возгласы услышала восторженные от одногрупников и понеслась дальше. Третьим пунктом, как обычно, были злосчастные лианы, но это меня еще сильнее разозлило: «Вот не будет лиан, чтоб мне рот затыкать – всё время целовать будет». В итоге я подожгла их. Правда, как выяснилось, не только их, но и стену, через которую только что перелезла.

– Рочилд!

Ой. Прекрасная возможность поворачиваясь красиво тряхнуть волосами. Постаралась на славу: головой мотнула, как в рекламе про шампунь, только, как выяснилось, Сектант уже подполз тушить пожар и я ему по лицу съездила кончиком своего длинного хвоста.

Я услышала, как хрустнули костяшки пальцев у него на сжатых кулаках. Но меня это не остановило, съязвить хотелось так, что даже ладони чесались:

– Извините, не думала, что вы так близко подойдете, я же молчала.

Наверно, он мысленно откручивает мне голову.

– Лучше бы вы и дальше молчали, Рочилд.

Я сама уже это поняла. Целовать, чтоб я заткнулась, он меня точно не будет при всех. Взял только и потушил то, что осталось от стены, и снова повернулся ко мне.

Я видела, что Дора вдалеке за его плечом мне радостно кивает. Но ректор все молчал, поэтому спросила сама:

– Отработка? Отжимания? К вам в кабинет? Отжимания у вас в кабинете?

Когда он прикрыл глаза, смекнула, что молчать уже давно пора было начать, но задуманное договорила:

– Или к вам в Изолятор?

Надеюсь, ассоциация сработает и вспомнит, как в кровать к себе меня укладывал. Похоже, вспомнил, потому что, когда глаза открыл, у него зрачки за радужку зашли. Я решила, что буду считать, что это от вожделения, а не от злости. А самое-то главное, я молчу. Теперь точно.

Ректор проорал:

– В среду занятие начнется в шесть! А сейчас все вон!

Когда адепты стали расползаться, ну кроме Доры и Кита, Сектант добавил уже только мне:

– Будет вам особая отработка. Инструкции в письменном виде пришлю.

После этого он отвернулся и пошел в сторону Академии. Ну вот, план не сработал. Ко мне подошла Дора:

– Ну что, вызвал к себе?

Я покачала головой и пересказала ей распоряжение.

– Ну, ты не расстраивайся.

– Я не расстраиваюсь, это только первый раунд.

Это ясно, что он сопротивляться будет, я и не надеялась, что получится с первого раза его раскрепостить. Он явно не одно десятилетие закрепощался. Ничего, я тоже упертая.

Дора покосилась на меня с опаской, но ничего не казала, и мы пошли переодеваться, чтобы идти на Вампирологию.

Магистр Пэрит вошел в кабинет только со звонком. Наверно, у дружка своего был, жалобы выслушивал. Мы с Дорой сели, как обычно, подальше, а Кит и Митр в этот раз пересели к нам, хотя Митр обычно любит в первых рядах информацию о вампирах ловить.

Дора поинтересовалась:

– Вы чего это решили к нам сесть?

– Мы подумали, что можно будет обсудить сразу интересную информацию в узком кругу, чтобы нас за громкий шепот не вызывали вниз.

– Сегодняшняя тема: «Обращение, как физиологический процесс».

Я увидела, как у Митра загорелись глаза в предвкушении. Просто обалдеть, как ему вампиры интересны. У меня лично они такой радости не вызывают, я все-таки немного побаиваюсь.

Магистр Пэрит начал вещать, даже я заслушалась:

– Обычно Превращение длится 5 – 7 дней и включает в себя следующие стадии:

1. Отравление. 1 – 2 дня.

2. Адаптация. 2 дня.

3. Изменения. 2 – 3 дня.

4. Собственно Превращение. Оно происходит в полночь последнего дня Изменений.

Поясню все стадии поочередно. Отравление. Как вам известно, в крови вампира содержится трупный яд (в маленькой концентрации, не как у омертвений), который отравляет организм живого человека. Кроме того, значительные различия химического состава крови также играют немаловажную роль в Превращении. Первые один-два дня после укуса идёт активная интоксикация организма, сопровождающееся изменением состава крови отравленного человека, его внешнего вида, системы пищеварения и тканей в целом. Самая болезненная стадия. Заканчивается этот период полной остановкой функционирования организма – кратковременная клиническая смерть.

Далее, как вам, опять же, уже известно: кроме трупного яда в крови вампира содержится также особый белок вампалицин. Он представляет собой нерастворимые в воде и органических кислотах глобулины, связывающие при денатурации молекулы инородного трупного яда. В стадию Адаптации идёт распад всех составных веществ организма (по сути человек мёртв), белки денатурируют и связывают трупный яд, останавливая этим отравление и распад клеток. В организме начинает синтезироваться собственный трупный яд, который, присоединяясь к свободным аминокислотам, окончательно останавливает отравление. Начинают восстанавливаться органы пищеварения (с другим набором микрофлоры), селезёнка, печень, почки (все органы перестроены на новый вид пищи и функционирование). Желчный пузырь и поджелудочная железа атрофируются за ненадобностью.

На третьем этапе закрепляются все внутренние изменения и начинаются внешние. Кожа приобретает высветленный оттенок (из-за изменения состава крови), волосы темнеют и удлиняются, черты лица становятся заострёнными, частично уходит мышечная масса. К концу стадии Изменений человек становится практически полностью сформированным вампиром.

Далее стадия Превращения. Она характеризуется возникновением первого «голода». За раз необходимо употребить двести-триста грамм живой крови. Повторять процедуру можно каждый день, но максимальный период голода, который может выдержать вампир составляет 30 дней. В стадии Превращения этот период сокращается до 3 часов. После окончания этого периода (если не поступит свежая кровь) человек умирает (из-за полного связывания белков и трупного яда в организме). Если кровь поступила, то вампир окончательно формируется.

Преподаватель замолчал, зато все, включая меня, посмотрели на него с сочувствием.

– Вопросы?

Вопрос у меня, конечно, был, но я постеснялась спрашивать, зато Кит всех удивил:

– А детей иметь вампиры могут?

Некоторые в аудитории ахнули, некоторых похихикали, а я приготовилась слушать, потому что мне очень интересно стало.

– Да, Киранэ, но родить ребенка от вампира может только живая женщина. Женщины вампиры не смогут произвести на свет живое существо. Ребенок, естественно, рождается вампиром. Мать либо умирает, либо ее успевают обратить, но это только при условии, что организм женщины очень сильный. Весь период беременности идет сильнейшая интоксикация.

Кошмар! Не удивительно, что им проще обратить новенького, чем размножиться. Интересно, много женщин на такое соглашаются? Для этого надо просто до смерти любить вампира, причем в прямом смысле.

– А в слюне и …э…других жидкостях, есть трупный яд?

Ну зачем я спросила, можно же просто у Вирмы узнать. Хотя тот, скорее всего, неправильно подумает.

Магистр поднял на меня глаза. Похоже, ему опять весело:

– Нет, Рочилд.

У меня, конечно, еще вопросик при многоженство. Ведь, получается, братья Вирмы все от разных женщин? Папаша у него Дон Жуан. Не удивительно, что сын ко всем липнет. Но я постеснялась.

Решила, что про братьев и родителей Вирмы, у самого Криэ спрошу.

– Рочилд, после занятия задержитесь.

Зачем? Я же молчу. Хотя этому, похоже, наоборот, нравится поговорить. У уха услышала шепот Доры: – Молодец!

Ладно, раз уж такая возможность выпала, попробую использовать.

Как только закончилось занятие, я, спихав тетрадь и учебник в сумку, пошла по ступенькам вниз.

– Рочилд, вы уже думали о специализации на будущий год?

Ни фига себе? Я думала он на свою любимую тему будет вещать и жаться ко мне. От неожиданности ответила честно:

– Я еще ни одного экзамена не сдала, думаете меня не отчислят? Я так далеко на будущее не загадываю. День прожила и рада.

Вампир улыбнулся:

– Вас, Рочилд, уверен, не отчислить никак. Так что я вам советую выбрать направление: Вампирологию.

Опять он подполз и дышит мне в ухо.

– У вас просто поразительный талант взаимодействия с вампирами, одно ваше секретное оружие чего стоит!

– Если вы пытаетесь ненавязчиво выведать, что это такое, у вас не выйдет. Я имею ввиду ненавящиво. Вы так сопите мне в ухо, что я переживаю, что у меня отит будет, соответственно вас уже не слушаю.

Вампир отстранился и отошел, встав напротив меня:

– Какие отношения вас связывают с Вирмы?

Опаньки! Что, тут межрасовая дружба запрещена? Начиная с сегодняшнего вечера я не просто друг, а напарник по подниманию меча, но это не тот человек, который должен будет об этом узнать. Хотя они же друзья, можно зерно подозрений и засеять:

– Какие бы не связывали, мы взрослые люди, чем хотим – тем и занимаемся.

Вампир обалдел:

– И чем именно вы занимаетесь? Вы про какие жидкости интересовались?

– С какой стати мне вам исповедоваться? Вы не священник и не гинеколог.

С этими словами пошагала из кабинета.

ГЛАВА 3

Удивительно вообще, как он за Вирмы переживает? Может, они в родстве? Один из старших братьев? Или они тут все братья, я имею ввиду вампиры?

В коридоре меня ждали Кит и Дора с Митром.

– Что он хотел? – подал голос Кит.

– Не поверите, рекомендовал выбрать Вампирологию профильной на следующий год.

Мне показалось, что Дора обрадовалась больше, чем Растэ, даже в ладоши хлопнула:

– Прекрасно!

Слава богу, только я поняла, что она имеет ввиду.

На Защитных проклятьях Магистр Дэон вещал о каком-то круге Вищира. Если вы оказались, уж не знаю каким образом, одни за Территорией – рисовать вам этот круг, сидеть в его центре и молиться, что помощь придет раньше, чем вы умрете от голода. Естественно, из круга выходить нельзя – сожрут. Непонятно только, как его нарисовать, чтобы не сожрали. Вся процедура занимает минут двадцать, тут только ленивый не нападет.

– Вы не подскажете, что делать, пока рисуешь, чтобы нечисти не атаковали?

– Очень хороший вопрос, Рочилд. Записываем проклятье «морок экскрементов».

Это – Фу! Но, как заверил преподаватель, нечисти экскременты не жрут, поэтому морок поможет обезопасить себя ибо вы для них будете, как экскременты выглядеть и пахнуть, правда, только на двадцать минут. Вы посмотрите, какие гурманы! Мне кажется, наши земные медведи не брезгуют. Интересно, если от страха экскременты естественным путем появляются – это поможет? Но решила не спрашивать. А вот в рисовании, похоже, придется потренироваться, чтобы за двадцать минут такое зарисовать.

Еле дождавшись обеда, мы поспешили в столовую. Оглядев еду со всех сторон и проверив заклятьем-катализатором, я приступила к обеду. Пищу я смолотила очень быстро, почти не жевала. Видя, как Кит через стол улыбается каждый раз, поднося вилку ко рту, я постаралась улыбнуться в ответ. Слева послышался шепот Доры:

– Ты что делаешь? Пэрита и Вирмы более чем достаточно, мы же не хотим, чтобы Магистр Лэрар Кита убил.

– Ничего не поделаешь, так вышло. Побочный эффект.

Дора, конечно права, бедный Киранэ сегодня и так наотжимался на полгода вперед.

– Эмили, во сколько сегодня пойдем? – спросил Кит, – может, в девять?

Чудненько, главное закончить до тренировки с Криэ. Иначе мне хана еще от рук Кита. Ректор только на моих похоронах узнает, что любовь так и не случилась.

Улыбнулась: – Прекрасно.

Вдруг в столовой раздался визг. Мы все, естественно, повернулись на звук: оказалось, три девчонки с нашего курса рухнули, кто на стол, кто сразу на пол, отравившись. Мы, конечно, уже привыкли, что периодически некоторых травят, но все равно неприятно, поскольку адепты не всегда приходят в себя, бывает и летальный исход. Мне кажется, нас с Дорой щадили, потому что она принцесса, а я подруга, которая может с принцессой чем-то съестным поделиться. Сама же я исправно всегда проверяла пищу, какой бы голодной не была.

На Атакующих проклятьях Магистр Дэон продемонстрировал три проклятья смертельной боли. Рассчитаны на вампиров и омертвения. Первое называлось проклятье «кипящего яда». Суть в том, что трупный яд в крови закипает и продукты горения блокируют сосуды, приводя к тому, что те лопаются. Поскольку закипает медленно, смерть тоже медленная и мучительная. Второе заклятье «ускорения разложения» в основном применялось на омертвения и, как ни странно, людей. Жертва разлагается практически до перегноя за три минуты. И последнее, самое противное: «Слепой голод». Жертва не видит пищу вокруг, даже если вкуснятина под носом, и начинает есть самого себя. Пока записывала, меня чуть не стошнило, но я еще ничего, крепкая оказалась, потому что пару человек выбежали из аудитории, как только профессор вывел визуализацию.

На Зельях и ядах я готова была попросить яду сама. В желудке совсем неспокойно было после увиденного и, если честно, от стакана воды не отказалась бы.

Магистр Виона встречала нас известием, что две девушки из трех, что отравили в обед, все-таки погибли. У меня пошли спазмы в желудке, пришлось даже за столешницу схватиться.

Тем не менее выслушала новую порцию информации про то, чем нас будут травить на следующей неделе. Когда закончилось занятие, я чувствовала себя убитой, даже захотелось перенести тренировку с Вирмы, но убедила себя, что не время отступать от намеченного, а значит, я справлюсь.

В комнате мы с Дорой первым делом сделали все задания, потом решили, что на встречу с Китом стоит нарядится.

– В любом случае в форме пойду, – протестовала я.

Но Дора была непреклонна:

– На вот, у меня лак есть и помада от Эн – накрась.

Я обалдела! Хороши у нее подставочки с земли. Только все было алого цвета. Ну, выбора нет, будет украшаться тем, что имеем. Намазала ногти. Помаду решила, что после ужина накрашу, чтобы в столовой не съесть, но Дора заверила, что помада стойкая.

В итоге выглядело, наверно, странно, поэтому распустила волосы, чтобы на меня в столовой не пялились. Отвлекающего маневра не получилось: пялились все. Правда, радовало, что вроде не со злостью, просто любопытство. Почувствовав себя моделью на подиуме, прошагала с подносом к нашему столику.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2