Язык Вавилона

В книге около 240 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы – 15 на 23 см, толщина книги – меньше 3 см. Пробелы в нумерации страниц (которые, видимо, моложе самой книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны ко времени обретения книги Вилфридом Войничем. Текст написан птичьим пером, им же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги. За исключением завершающей части книги, на всех страницах есть картинки. Судя по ним, в книге несколько разделов, разных по стилю и содержанию:

«Ботанический». На каждой странице находится изображение одного растения (иногда двух) и несколько абзацев текста – манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков – увеличенные и более чёткие копии набросков из «фармацевтического» раздела.

«Астрономический». Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания . Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с арбалетом для Стрельца и т. д.). Каждый символ окружён ровно тридцатью миниатюрными женскими фигурами, большинство из которых обнажены, каждая из них держит надписанную звезду. Последние две страницы этого раздела (Водолей и Козерог, или, условно говоря, – Январь и Февраль) были утеряны, а Овен и Телец разделены на четыре парные диаграммы с пятнадцатью звёздами в каждой. Некоторые из этих диаграмм расположены на вложенных страницах.

«Биологический». Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнажённых женщин, купающихся в прудах или протоках, соединённых скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны.

«Космологический». Другие круговые диаграммы, но непонятного смысла. Этот раздел также имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с шестью «островами», соединёнными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.

«Фармацевтический». Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.

«Рецептный». Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых цветкообразными (или звездообразными) пометками.

Текст опредёленно написан слева направо, со слегка «рваным» правым полем. Длинные секции разделены на параграфы, иногда с отметкой начала абзаца на левом поле. В рукописи нет обычной пунктуации. Почерк устойчив и чёток, как если бы алфавит был привычен писцу, и тот понимал, что́ пишет. В книге более 170 000 знаков, обычно отделённых друг от друга узкими пробелами. Большинство знаков написаны одним или двумя простыми движениями пера. Алфавитом из 20—30 букв рукописи можно написать весь текст. Исключение составляют несколько десятков особенных знаков, каждый из которых появляется в книге 1-2 раза.

Более широкие пробелы делят текст на примерно 35 тысяч «слов» различной длины. Похоже, что они подчиняются некоторым фонетическим или орфографическим правилам. Некоторые знаки должны появиться в каждом слове (как гласные в английском), некоторые знаки никогда не следуют за другими, некоторые могут удваиваться в слове (как два н в слове длинный), некоторые нет. Статистический анализ текста выявил его структуру, характерную для естественных языков. Например, повторяемость слов соответствует закону Цапфа, а словарная энтропия (около десяти бит на слово) такая же, как у латинского и английского языка. Некоторые слова появляются только в отдельных разделах книги, или только на нескольких страницах; некоторые слова повторяются во всём тексте. Повторов очень мало среди примерно сотни подписей к иллюстрациям. В «Ботаническом» разделе первое слово каждой страницы встречается только на этой странице и, возможно, является названием растения. С другой стороны, язык рукописи Войнича кое в чём весьма непохож на существующие европейские языки. Например, в книге почти нет слов длиной более десяти «букв» и почти нет одно- и двух-буквенных слов. Внутри слова буквы распределены также своеобразно: некоторые знаки появляются только в начале слова, другие только в конце, а некоторые всегда в середине – расположение, присущее арабскому письму (ср. также варианты греческой буквы сигма), но не латинскому или кириллическому алфавиту. Текст выглядит более монотонным (в математическом смысле) по сравнению с текстом на европейском языке. Есть отдельные примеры, когда одно и то же слово повторяется три раза подряд. Слова, различающиеся лишь одной буквой, также встречаются необычно часто. Весь «лексикон» рукописи Войнича меньше, чем должен быть «нормальный» набор слов обычной книги. Общее впечатление, которое создают оставшиеся страницы манускрипта, позволяет предположить, что он предназначался для того, чтобы служить фармакопеей или отдельными темами книги средневековой или более ранней медицины. Однако, сбивающие с толку детали иллюстраций питают множество теорий о происхождении книги, содержании её текста и цели, для которой она была написана. Множество теорий было выдвинуто по поводу языка, используемого манускриптом. Далее приведены некоторые из них.

Буквенный шифр

Согласно этой теории, манускрипт Войнича содержит осмысленный текст на каком-то европейском языке, который был намеренно переведён в нечитаемый вид отображением его в алфавите манускрипта с помощью какого-то кодирования – алгоритма, который оперировал отдельными буквами. Это было рабочей гипотезой для большинства попыток расшифровки на протяжении ХХ века, в том числе для неофициальной группы криптоаналитиков Управления национальной безопасности США (National Security Agency, NSA) под руководством Уильяма Фридмана в начале 1950-х гг. Простейшие шифры, основанные на замене символов, могут быть исключены, так как их очень просто взломать. Поэтому усилия дешифровальщиков были направлены на полиаалфавитные шифры, изобретённые Альберти в 1460-х гг. Этот класс включает в себя известный шифр Виженера (Vigenere cipher), который мог быть усилен использованием несуществующих и/или аналогичных символов, перестановкой букв, ложными пробелами между словами и т. д. Некоторые исследователи предполагают, что гласные буквы были удалены перед кодированием. Было несколько заявлений о дешифровке на основании этих предположений, но они не получили широкого признания. В первую очередь потому, что предложенные алгоритмы расшифровки были основаны на стольких догадках, что с их помощью можно было бы извлечь осмысленную информацию из любой случайной последовательности символов. Основной аргумент в пользу этой теории заключается в том, что использование странных символов европейским автором едва ли можно объяснить иначе, чем попыткой скрыть информацию. Действительно, Роджер Бэкон разбирался в шифрах, а предположительный период создания манускрипта приблизительно совпадает с рождением криптографии как систематизированной науки. Против этой теории выступает наблюдение о том, что использование полиалфавитного шифра должно было уничтожить «естественные» статистические свойства, которые наблюдаются в тексте манускрипта Войнича, такие как закон Цапфа. Также, хотя полиалфавитный шифр и был изобретён примерно в 1467 году, его разновидности стали популярны только в XVI веке, что несколько позднее предполагаемого времени написания манускрипта.

Шифр по кодовой книге

Согласно этой теории, слова в тексте манускрипта в действительности являются кодами, которые расшифровываются в особом словаре или кодовой книге. Основной довод в пользу теории это то, что внутренняя структура и распределение длин слов сходны с используемыми в римских цифрах, которые были бы естественным выбором для этой цели в то время. Однако, кодирование, основанное на кодовых книгах, удовлетворительно только при написании коротких сообщений, так как оно очень обременительно для письма и чтения.

Визуальный шифр

Джеймс Финн (James Finn) предположил в своей книге «Надежда Пандоры» (Pandora’s Hope) (2004), что манускрипт Войнича на самом деле визуально закодированный текст на иврите. После того, как буквы в манускрипте были правильно транскрибированы на «Европейский алфавит Войнича» (ЕАВ, или EVA на английском), многие слова в манускрипте могут быть представлены как слова на иврите, которые повторяются с различными искажениями, чтобы ввести в заблуждение читателя. Например, слово AIN из манускрипта – это слово «глаз» на иврите, которое повторяется как искажённая версия в виде «aiin» или «aiiin», что производит впечатление нескольких разных слов, хотя на самом деле это одно и то же слово. Предполагается возможность использования и других методов визуального кодирования. Основной аргумент в пользу этой теории тот, что она может объяснить неудачные исходы других попыток декодирования, опиравшихся больше на математические методы дешифровки. Основной аргумент против этой точки зрения тот, что при таком подходе к природе шифра манускрипта, на плечи отдельно взятого дешифровщика ложится тяжёлое бремя различной интерпретации одного и того же текста из-за множества альтернативных возможностей визуальной кодировки. В настоящее время в результате бесплодных попыток дешифровать текст МВ широко распространено мнение Гордона Рагга о мистификации манускрипта.

«Манускрипт Войнича – книжонка объемом в 240 страниц, написана около 500 лет назад неизвестным автором на неизвестном языке неизвестными буквами с непонятными иллюстрациями, которая на сегодняшний день является нерасшифрованной. Не исключается вариант, что рукопись есть бессмысленный набор знаков. Название прицепили в честь книготорговца Вилфрида Войнича, мужа известной “Оводом” писательницы Этель Лилиан Войнич»

Кодекс Серафини

Codex Seraphinianus – повествование об ином мире, своеобразная энциклопедия, снабженная множеством невероятных и завораживающих иллюстраций. Текст энциклопедии донельзя загадочен, ведь он написан (от руки) на неведомом языке, по-видимому, языке того самого далекого мира. Правда, на одной странице есть аналог «Розеттского камня» (плиты с надписью на трех языках, благодаря которой разгадали египетскую иероглифику). Но вот беда, язык «Кодекса» здесь переводится на еще один неземной язык. Загадка замыкается в себе, не предоставляя никакой возможности для открытия тайны. Этот вымышленный мир на почти четырех сотнях страниц создавал в конце 70-х годов итальянский художник Луиджи Серафини.

У этой книги, в отличие от манускрипта Войнича, хоть автор известен: Луиджи Серафини (Luigi Serafini), итальянский художник, скульптор, архитектор, преподаватель графического дизайна в школе Футурариум (Futurarium).

В 1978 году в миланское издательство Франко Марии Рицци принесли объёмный пакет. Вместо привычной рукописи, сотрудники с изумлением обнаружили толстую стопку страниц с иллюстрациями и пояснительным текстом. Иллюстрации – причудливые и странные. Текст ни один из редакторов прочесть так и не сумел. Приложенное к пакету письмо сообщало, что автор, создал нечто вроде энциклопедии иного мира. Книга построена по образцу средневековых научных кодексов: на каждой странице изображён определенный объект, действие или явление; аннотации написаны на выдуманном языке. Это похоже на Бардо Тедол, книгу о мире мёртвых, написанную для живых. Вот только Codex Seraphinianus не балует нас ясностью вложенных смыслов. Кодекс открыт интерпретации, и значения, транслируемые им, целиком и полностью зависят от читателя.

Ознакомившись с подобной информацией, Серж задумался о том, что пока не начался процесс решения основной задачи, было бы очень полезно собрать сканы всех этих книг, кодексов, манускриптов и передать их для обработки своим программистам, чтобы они взглянули на всё это книжное «волшебство» со своей, только им присущей точки зрения. Может быть, используя их непредвзятый и абсолютно оригинальный взгляд на машинный анализ текстов, они могли бы получить весьма интересную и полезную, с практической точки зрения информацию. Разумеется, наибольший интерес, с этой точки зрения, представлял собой Манускрипт Войнича, который более чем за 500 лет никто не смог расшифровать. Однако, в том случае если это действительно чья-то грандиозная мистификация, все труды будут потрачены впустую. Надо просто пригласить программистов и ещё позвать Майка, который обожает всякую «чертовщинку», однако при этом обладает самым трезвым умом в компании, да ещё и силён в экономике. В их головах могут рождаться очень и очень интересные идеи, в чём Серж убеждался уже не раз. Решено, и Серж послал троим друзьям сообщение на мессенджер, что завтра ждет с утра их у себя в кабинете, чтобы обсудить важные моменты общего предприятия.

Глава пятая.

Друзья появились в кабинете ровно в 11.00, как и было написано в сообщении. Разместились на диванах и креслах и уперлись взглядами в Сержа.

– что за проблема на этот раз?..– произнес Ник, когда ему показалось, что пауза затягивается, – бокалов нет, обстановка деловая. Если что-то серьезное, то давай сразу к делу..-

– серьёзное это дело или нет, это решать вам, – Серж улыбнулся, – слышали что-нибудь о Кодексе Серафина, Манускрипте Войнича или Стансах Цзяна..??

– Это ещё что за хрень ? – Майк уперся в него взглядом, – ты что решил заняться типа «хиромантией» или колдовством..? Ребята возгласами одобрения поддержали Майка.

– Никакая это не магия.. -, Серж был серьезен, – это так называемые «загадочные» книги, дошедшие до нас из глубины прошедших веков. Содержание большинства из них представляется совершенно непонятным, по крайней мере, на первый взгляд. Часто, даже после многолетних изучений содержание и смысл этих текстов остаются совершенно непонятными. Я подумал, а что если в них также содержатся какие-то сведения о давно исчезнувших знаниях и языках. Может быть, есть смысл, пока мы не собрали так называемые гипнотические тексты, приступить к машинной обработке этих манускриптов. Вдруг что-нибудь да извлечем из этих текстов? Ну не зря же они приковывают к себе внимание всевозможных исследователей уже на протяжении многих столетий..– Серж умолк и вопросительно посмотрел на друзей…

– послушай, Серж, – начал Ник, – может быть это реально очень интересные «хреновины», возможно в этих текстах действительно есть крупицы, каких-то тайных знаний дошедших до нас из глубины веков. Все это действительно, при правильном подходе к расшифровке, может принести весьма значимые результаты, но мы ни разу не лингвисты. Более того, мы не являемся специалистами по старинным текстам, мы программисты! Мы можем перевести задачу, честно говоря, практически любую, в алгоритмический вид и написать программу на основе этого алгоритма, которая и даст компьютеру инструкции по решению этой задачи, но не более того.. Мы не всесильны, как бы этого и нам и тебе не хотелось. Задача должна быть поставлена в явном виде теми людьми, которые являются специалистами в данной области. Отсюда вытекает и ответ на твой вопрос, – не надо показывать нам все эти кодексы и стансы. Поставь и опиши задачу и вместе с ней передай тексты, вот тогда мы сможем подумать и сообщить тебе свои мысли по данному вопросу…– Ник умолк и обвел взглядом всех присутствующих.

–..Ник абсолютно прав-, подержал его Роб, – без поставленной задачи, которую мы могли бы алгоритмизировать, от нас никакого толку не будет. Но если задача будет поставлена и сформулирована, тогда лучших программистов, чем мы, тебе не найти, – закончил Роб и расплылся в широкой улыбке.

– Что же, я понял вашу мысль. Можете идти работать дальше, а я созову своих лингвистов-филологов, – Серж поднялся из-за стола, давая понять, что беседа закончена. Однако ребята не спешили вставать и отправляться по своим местам, как бы говоря, что раз уж мы собрались, то давай обсудим и другие вопросы. Серж вернулся обратно за стол, обвел друзей взглядом и сказал: – правильно ли я понимаю, что у вас есть ко мне безотлагательные вопросы?-

– да, именно так – подтвердил Ник, – есть и очень серьезные. – дело в том, что твой подход к «восстановлению» праязыка можно назвать вдохновляющим, но на самом деле это очень сложная и серьезная задача, которая может оказаться не по силам компьютерам любой мощности.

Дело в том, что языковеды и математики рассматривают сейчас письменность, так же как устный язык, в качестве определенной системы значащих сигналов, а такие системы имеют свои объективные закономерности, поддающиеся изучению в алгебраически обобщенном виде. (Это область совершенно новой науки – семиотики). В связи с этим в последнее время в научной среде обострился интерес к вопросам дешифровки и появились надежды, что работа дешифровщика сможет вестись строго объективными, математическими методами, что интуитивный метод сможет быть оставлен и отпадет необходимость в билингвах (тексты одинакового содержания на различных языках), наличие которых считалось условием успешной дешифровки. Увлечение этими надеждами дошло до того, что один весьма талантливый молодой ученый даже печатно заявил, что дешифровка Ж. Ф. Шампольоном египетских иероглифов была… ненаучной. Но, как говорят англичане, «проверка пудинга состоит в том, можно ли его есть»: ведь на основе дешифровки Шампольона прочтены с полной достоверностью тысячи древнеегипетских надписей, документов и литературных произведений. Мы получаем эстетическое наслаждение от древнеегипетской поэзии, но пока еще ни одна древняя письменность не была целиком расшифрована только новейшими математическими способами.

– нам очень хочется, чтобы ты полностью осознал этот факт. И ещё – нам надо срочно обновлять весь наш «машинный» парк, нам нужны самые новые и самые мощные компьютеры и лично у меня такое впечатление, что без помощи Искусственного Интеллекта, нам вряд ли удастся «разгрызть» этот «твердый орешек». Ник широко улыбнулся, – ну вот теперь, пожалуй, действительно всё!– И ребята повставали со своих мест, давая понять, что теперь разговор действительно закончен.

Когда друзья ушли, Серж остался сидеть за столом в глубокой задумчивости. Получается, что пока мы собираем не первичные данные для решения основной задачи, а мы коллекционируем проблемы. Похоже, что обдумывание подходов к решению неожиданно поставленной оригинальной задачи ещё только начинается. Надо полагать, что это хороший признак, так как коллеги начали задумываться над тем, что работать придётся много и упорно. Легких путей никто не видит, значит, работа предстоит очень большая и очень сложная. Его собственная идея, о неких супер возможностях праязыка, очень нравилась ему. Однако недавнее изучение статей по данной тематике вселило в него изрядное количество пессимизма. Он снова обратился к выборке из самых интересных научных статей по этой теме.

Итак,по мнению большинства ученых, праязык – это гипотетический языковой феномен, который мог представлять собой исходный язык, из которого развились все известные сегодня языки, языковые группы и языковые макросемьи, а также те мёртвые языки, которые также достаточно хорошо изучены. Условно саму концепцию мирового праязыка можно назвать концепцией Вавилонской башни, так как она предполагает, что на определённом этапе развития человечества появилась единая систему вербальной коммуникации, понятная всем людям на Земле, из которой затем, вследствие расселения людей по планете эволюционным путём возникли различные языки, отличающиеся друг от друга в различной степени. Наука называет концепцию мирового языка теорией моногенеза, то есть происхождения всего многообразия языков из одного источника. Сторонники данной теории указывают как на логическую целесообразность такого предположения, так и на ряд фактических, пусть и косвенных свидетельств. Действительно, аналогии показывают, что из одного языка может развиться целая группа языков – прекрасный пример тому латынь, которая в различной степени повлияла на несколько европейских языков. К тому же лингвисты указывают на явные признаки родства между языковыми макросемьями, наиболее логичным объяснением чему является именно моногенез. К тому же основная на сегодня версия о том, что первоначально существовала единая общность людей, которая затем расселилась по Земле, вполне соответствует концепции мирового праязыка. В итоге она приходит к выводу, что человек разумный уже обладал речью как минимум к моменту своего появления в Европе, примерно 40 тысяч лет назад, после чего произошло естественное разделение языков. При этом исследователи не берутся утверждать, что праязык был вообще первым языком человечества, однако он является предком именно известных на данный момент языков.

Однако у сторонников концепции праязыка существует немало оппонентов в научной среде. Причём оппоненты эти могут как отвергать саму идею происхождения всех языков из единого праязыка, так и допускать такую возможность, но утверждать о её недоказуемости. Прежде всего, существует альтернативная концепция, которая не признаёт происхождение человека разумного из одной группы в Восточной Африке, как считает большинство учёных. Это так называемая локальная теория происхождения человека современного типа, согласно которой люди появились в разных частях света (в Африке, в Малой Азии, в Азии) по сути, параллельно. В первую очередь эта теория призвана объяснить расовое разнообразие Homo sapiens, однако и в лингвистической сфере она востребована. Таким образом, она заявляет, что древние языки человечества, ставшие предками современных языковых макросемей, возникли самостоятельно. Наличие же совпадений и родственных черт в различных макросемьях объясняется статистически: во-первых, механизмы мышления у людей общие, поэтому определённые моменты формирования древних языков совпадают; во-вторых, в сложных языковых системах чисто статистически неизбежно образования слов, которые имеют схожее звучание при одинаковом значении.

Более того, даже среди тех, кто признаёт возможность существования мирового праязыка, достаточно скептиков, утверждающих, что научному доказательству реальности этого явления препятствуют как минимум два обстоятельства. Прежде всего, мировой праязык не может быть восстановлен фактически, с его фонетикой, словарным запасом и так далее. Учитывая то, что он исчез, если и существовал, много тысяч лет назад, представления о нём являются представлениями современной лингвистической науки, которые постоянно меняются – и, следовательно, будет меняться и понимание о праязыке. Получается бесконечное изменение искомого объекта, что означает невозможность его конечного нахождения. Второй момент – даже если какие-то общие закономерности праязыка будут установлены, нет фактической возможности доказать, что это тот язык, на котором говорила группа людей разумных до своего разделения на различные этносы. В лучшем случае это будет восстановление возможной генетической связи между современными языками, но не сам праязык.

Таким образом, в науке нет единого мнения о реальности мирового праязыка и возможности реального доказательства его существования. По мнению экспертов, если не будет обнаружено каких-то революционных археологических свидетельств (например, имеющего возраст в десять и более тысяч лет образца письменности на праязыке), то данный спор может быть бесконечным. А пока на базе этого спора возникают самые экзотичные не научные предположения: например, версия о том, что все языки мира произошли не от древнего праязыка, а от «семантической плазмы, образованной русским и арабским языками», то есть предком каждого языка является либо русский, либо арабский, либо оба одновременно.

Вот именно такие научные взгляды на проблему существуют в современной среде ученых лингвистов, причем, как показывает статистика, количество отвергающих идею единого праязыка, заметно превышает количество сторонников таковой. Однако внутренний голос говорил Сержу, что он на правильном пути. Пусть это будет даже и не праязык, а возможно ещё более древнее, но просто уникальное средство воздействия на человеческий мозг комбинацией звуков. Более того, Серж был уверен, что такая звуковая комбинация будет восприниматься человеческим мозгом, как вполне осознаваемая. Осознаваемая настолько глубоко, что мозг будет абсолютно не в силах ей сопротивляться. А возможно, у таких праязыковых комбинаций окажутся и другие интересные свойства, по сравнению с которыми все эти современные гипнозы, трансы и элементы нейролингвистического программирования покажутся людям примитивными способами воздействия на человеческий мозг. Получается, что его интересует древний как мир и мощный как термоядерное оружие способ воздействия на человеческий мозг и он, Серж, уверен, что когда-то давным-давно такой инструмент реально существовал. А значит, его можно найти, вычислить, обнаружить или собрать по крупицам, и это самое главное! Но, с другой стороны, программисты также правы, – без правильно поставленной задачи по обработке текстов, хоть загадочных, хоть гипнотических, написать программу будет невозможно. Его первоначальная идея должна быть переосмыслена лингвистами, и именно они должны произвести постановку задачи для обработки всевозможных текстов. Вот их и следовало собирать на встречу для обсуждения. Однако, прежде чем собирать их, ему самому следует продумать основные принципы, согласно которым должна будет ставиться задача. То есть уже сейчас он должен понимать или изобрести те самые критерии, по которым следует производить анализ всех материалов, когда таковые будут собраны. Без понимания и четкого представления этих принципов нечего даже браться за работу. Если он совместно с его лингвистами и филологами не сможет разработать четкие критерии, то его блестящая идея так останется просто идеей. Он хотел уже разослать приглашение на встречу Алексу, Энн и Лике, но в последний момент решил, что прежде чем встречаться с ними, ему самому не мешало бы как следует подготовиться к этой встрече. Значит надо срочно окунуться с головой в существующие научные работы, касающиеся различных аспектов воздействия текстов и речи на человеческий мозг.