Полная версия
Память зверя (сборник рассказов)
Татьяна Лаин
Память зверя
Лёва и Сью
Благодарность – это болезнь собак, не передающаяся человеку.
(Антуан Бернхейм)Лёва крепко держался за надувной матрас, на котором лежала тяжело дышащая Сью. Мужчина с нетерпением ждал рассвета, вглядываясь в темные морские волны, вспоминая, как все произошло…
…Это лето началось неудачно. Яхты и прогулочные лодки стояли на приколе, дул холодный ветер, вода в море не согрелась, тучи упорно висели над городом и морем, просвета не наблюдалось, да и туристов не наблюдалось тоже.
Но в конце июня быстро потеплело, и теперь все жили ожиданием появления туристов, а значит- заработка. Погрустневшие было владельцы прогулочных яхт и катеров взбодрились и повеселели. Радовался и Лёва. Он был опытным, уважаемым на побережье капитаном, да и яхта его- современная, с мощным мотором, комфортабельная красавица «Морская волшебница» выгодно отличалась от устаревших, потрепанных штормами судов.
Лёва не жаловался на отсутствие заказов. Его уважали за опыт и умение найти выход в любой ситуации. Да и обаяние его играло не последнюю роль: тридцатипятилетний статный блондин с карими глазами, ровным шоколадным загаром, белозубой улыбкой и мощными бицепсами сразу очаровывал туристов.
Звонок с приглашением принять заказ оказался как раз ко времени: деньги кончились совсем, жена только тихо вздыхала, Лева чувствовал себя последним негодяем. Ведь еще не был полностью выплачен кредит, взятый на покупку яхты, да и жить надо было на что-то.
Через час после звонка Лева встретился с заказчиком и был удивлен условием: он будет работать на другой яхте. На яхте заказчика. Новенькое судно покачивалось у причала, вызывая завистливые взгляды и вздохи у местных знатоков.
Пожилой респектабельный хозяин судна предложил Леве целый месяц ходить на яхте вдоль южного берега Крыма, катать чету молодоженов: женился его единственный сын, и заботливый, хорошо обеспеченный отец подарил молодым медовый месяц на море. И яхту. Но по возвращении. Отец молодожена надеялся, что за время плавания сын научится всем премудростям управления судном у Левы. Ведь яхта- это не машина, и море- не шоссе…
В конце путешествия Лева получал более чем достаточную сумму за свои услуги.
У мужчины от радости гулко билось сердце: такой заказ не часто бывает и он очень гордился, что выбор пал на него. Побережье Крыма Лева знал, как свои пять пальцев, и перспектива целый месяц заниматься любимой работой только радовала. Молодые должны были приехать через три дня.
А пока предстояло оформление судовых документов, приобретение и проверка необходимых навигационных приборов, регистрация яхты, получение своей «волны» на УКВ частоте…
Леву хорошо знали и погранцы, и местное портовое начальство, поэтому дела шли споро. Вскоре яхта была экипирована всем необходимым.
Владелец яхты привел на судно повара-таджика по имени Ораш. Тот раскланялся с Левой и исчез на камбузе. Все плавание Ораш редко показывался на палубе, был неизменно вежлив, кормил совершенно сказочно и вкусно.
Когда все формальности и бесконечная бумажная волокита закончились, Лева получил приличный аванс и смог внести очередной платеж в погашении кредита, да еще и жене отвез некую сумму.
Походив на яхте вдоль берега, Лева не обнаружил неисправностей, но, как и полагается перед выходом в море, провел основательный осмотр, и еще раз проверил курс, по которому будет следовать яхта. В береговой службе особых трудностей не наблюдалось, курс был обговорен, утвержден, и назначено время отплытия яхты.
Погода, как по заказу, стояла солнечная, и лето в полной мере завладело и морем, и природой, и людьми…
В назначенный день придя к причалу с небольшой сумкой, Лева наконец-то познакомился с молодоженами: Артуром- высоким брюнетом, бойким и нагловатым, и его женой Олей- улыбчивой, стройной блондинкой с длинной, толщиной в руку, косой.
Лева отнес вещи в свой штурманский уголок, снова раскланялся с Орашем, юркнувшим в камбуз с огромной корзиной апельсинов, связался с береговой службой, отдал швартовы и… путешествие началось.
Яхта легко заскользила по воде навстречу морским приключениям. Не знал Лева, что приключения эти начнутся очень быстро.
Судно уже было в открытом море, когда из кают- компании вместе с Ольгой на палубу вышла собака.
Собак Лева не то, что не любил- остерегался. Были неприятные моменты в его жизни, когда приходилось спасаться бегством от острых зубов соседского пса, да еще запомнились уколы в живот…
На Леву смотрело чудовище рыжего окраса, с широкой грудью, украшенной белой манишкой, с острыми обрезанными ушками и злыми глазками… Чудовище громко пыхтело, раскрыв широкую, как ковш экскаватора, пасть, с которой капала слюна. Что-то подсказывало Леве, что эта представительница собачьего племени покажет ему, где же все – таки раки зимуют…
– Это Сью. Моя девочка- девулечка… чуча моя, – зачирикала девушка, оглаживая собаку. Та вильнула хвостом и снова уставилась на Леву.
– Вы ничего не говорили о собаке… – Лева растерялся и, не сводя глаз с собаки, судорожно сглотнул. Плаванье бок о бок с такой псиной мало радовало мужчину.
– Ой, да она добренькая- предобренькая, не смотрите, что вид грозный… Правда, чученька моя?
– Это что за порода?
– Американский стаффордширский терьер. Она у меня призер и победитель многих выставок! – Ольга явно гордилась своей собакой.
– Погладьте ее, не бойтесь!
– Нет, извините… – Лева не сводил глаз с собаки. Ему очень не понравился злобный блеск выразительных глаз Сью.
– Мне она не кажется доброй. Может, это для вас она и добрая… А я уже научен, есть горький опыт…
Сью подошла к мужчине, и у него все сжалось внутри. На яхте не очень-то побегаешь- только в воду прыгать придется, если что…
Собака обнюхала Леву, брезгливо фыркнула, отошла в сторону и… присела справить малую нужду.
Лева задохнулся от возмущения: гадить на судне- последнее дело…
Ольга быстро спустилась в кают- компанию, принесла тряпку, подтерла за собакой, и почему-то смущенно попросила не сердиться на нее.
Лева вздохнул: ему-то что, яхта не его, пусть хоть всю загадит…
Сью презрительно фукнула и уселась около ног Левы, всем своим видом давая понять, что она не собирается покидать это удобное местечко в тенечке. Так они и провели первый день плавания: Лева напряженно стоял у штурвала, боясь сделать лишнее движение, потому что рядом сидело рыжее чудовище, изредка ехидно посматривающее на капитана.
…Первая же ночь на яхте принесла Леве новый сюрприз. Молодые так истово и громко занимались любовью, что Лева как ошпаренный выскочил на палубу из своего штурманского уголка, и всю ночь провел в гамаке, подвешенном на корме, мысленно усмехаясь и чуточку завидуя темпераменту Артура и Оли.
Так и повелось: ночами Лева дремал в гамаке или на носу яхты, на надувном матрасе, а то и плавал в ночном море.
Эти ночные плавания так понравились Леве, что он с нетерпением дожидался захода солнца и воцарения тишины и покоя на яхте, когда его переставала преследовать везде сующая свой нос самодовольная Сью, а молодые, нацеловавшись за день до одурения, исчезали в спальне…
Артур на предложение Левы поучиться управлению яхтой делал выразительные глаза и нежно обнимал улыбающуюся Ольгу. Так идея обучения в корне и засохла. Не до учения было Артуру.
Надо сказать, что Сью в полной мере проявила свой подлый сучий характер.
За прошедшие две недели плавания она так достала Леву постоянным преследованием, и всякими пакостями, что у того появилась навязчивая идея как бы случайно швырнуть эту рыжую дрянь за борт…
Несносная Сью взяла в привычку шарить в его отсутствие в штурманском уголке, где находились немногочисленные вещи Левы. Вскоре целых вещей почти не осталось- собака методично изодрала джинсы, куртку, футболки Левы на мелкие кусочки. Артур и Ольга, извиняясь и смеясь одновременно, покупали в каждом порту, где заправлялись и пополняли запасы воды и пищи, множество новых вещей для Левы. Но через два- три дня их ждала участь быть изодранными в клочья.
Собака любила донимать Леву своим многочасовым сидением возле его ног в то время, когда он стоял на мостике. Было видно, какое удовольствие она испытывала, глядя, как здоровый мужик боится лишний раз переступить с ноги на ногу и обливается пОтом, остерегаясь сдвинуться с места и сбегать по нужде или попить воды…
В эти часы Лева мысленно посылал проклятия на голову Сью, обещая утопить ее при первом же удобном случае…
А рыжее чудовище, раскрыв широченную пасть и пуская слюни, умильно смотрело на Леву и не сдвигалось с места…
…Ночь была тихой, звездной, спокойной. Легкий, еле заметный свежий бриз обдувал уставшее от дневного жара тело, яхта тихо дрейфовала на участке моря большой глубины, и Лева не опасался неприятностей.
Молодые, посидев на палубе, спустились в кубрик, а Сью, по своему обыкновению всегда следовавшая за ними, на этот раз осталась на палубе. Она улеглась на носовой части яхты и с интересом слушала ночные звуки моря.
Лева, по обыкновению, собрался купаться. Он прыгнул в воду и поплыл, раздвигая руками серебристую лунную дорожку. Поплавав, лег на спину и засмотрелся на ночное небо…
Лежа на волнах, Лева смотрел на звезды, слушал плеск волн, удары воды о борт яхты, и наслаждался космической беспредельностью счастья вот так лежать на воде и радоваться факту своего существования; небу, усыпанному бриллиантами звезд, таинственности и непостижимости моря, и слушать доносящиеся с яхты стоны и охи влюбленных…
Тревожный лай собаки заставил его оглянуться: яхта покачивалась на волнах, вокруг царил покой, даже молодые угомонились и затихли, и только лай Сью диссонировал с этой идиллией.
– И ночью теперь донимать будет, вот же стерва! – успел подумать Лев, со злостью сплевывая морскую воду, как вдруг поверхность моря осветилась вспышкой взрыва, и Лева увидел резко накренившуюся яхту, стремительно уходящую под воду…
– Мать моя… – только и смог произнести ошарашенный мужчина и изо всех сил, резко загребая серебристую воду, поплыл к месту взрыва.
Задыхаясь и отплевываясь, Лева быстро доплыл до места гибели яхты, но на поверхности воды он увидел только знакомый ему надувной матрас, пару пустых бутылок из- под воды, спасательный круг, оставленные на палубе апельсины, теперь плавающие в воде, как желтые мячики и какие- то тряпки, которые намокнув, вскоре исчезли с поверхности…
Яхта стремительно ушла под воду, не оставив никакой надежды…
Лева понял, что нырять бессмысленно: яхта уже опустилась на дно, а ему без снаряжения не донырнуть… да и зачем? Яхта находилась на границе континентального склона, а глубина там приличная- более тысячи метров…
Плавая кругами, Лева рассматривал темную воду, в глубине души надеясь на чудо, но чудо не происходило…
Ольга, Артур и Ораш погибли…
Громкое пыхтение отвлекло Леву от мрачных мыслей. Он резко обернулся и… обрадовался: к нему плыла Сью. Собаку, видимо, сбросило с палубы взрывной волной, и она смогла выплыть…
Лева подтянул к себе матрас и помог взобраться на него задыхающейся собаке. Сам же довольствовался спасательным кругом.
Лева подобрал все, что нашел на поверхности воды, понимая, что эти вещи – единственное доказательство страшной беды, произошедшей ночью. Хотя, пара бутылок из-под воды, да три апельсина- слабое утешение для попавших в беду путешественников.
Ночь прошла в тяжелых раздумьях. С рассветом Лева не выдержал и съел апельсин- очень хотелось пить. Сью с жадностью слизнула жеваную кашицу второго апельсина, протянутую на ладони. Жажда мучила обоих.
Лева погладил собаку, спокойно лежащую на матрасе, и удивился ее сообразительности: Сью будто осознавала, что матрас- ее спасение и не делала попыток спрыгнуть с него.
– Повезло тебе, подруга- были первые слова, с которыми он обратился к собаке.
Сью шевельнула ушами и изобразила улыбку, на мгновенье приоткрыв широкую пасть.
– Что же произошло, как ты думаешь? – Лева смотрел на собаку и мысленно прокручивал события последнего вечера. На яхте не было ничего испорченного и сломанного. Двигатель Лева ежедневно осматривал в сопровождении вездесущей Сью.
– Неужели подарок из прошлого? Сью, я думаю, это глубоководная мина… Много еще этого добра болтается в нашем море…
Собака слегка шевельнулась, чуть подползла к той стороне матраса, где находился Лева, и… лизнула его лицо.
– Ах, ты, чуча, стервочка слюнявая, – выдохнул от неожиданности мужчина и засмеялся. Впервые его «поцеловала» собака и это не было неприятно.
Вся накопившаяся злость и ненависть к собаке улетучились, растворилась в морской воде. Лева радовался, что Сью осталась жива: какой- никакой собеседник есть у него, да и опять же… доказательства, будь они неладны…
Утром Лева должен был связаться с погранцами, и его молчание встревожит береговую службу. На это и надеялся капитан.
Лева очень надеялся, что их найдут быстро, да и взрыв, безусловно, видели и слышали проходящие суда.
Как легко написать, что все кончилось хорошо. Да, так легко: «все кончилось хорошо»…
Но за этими словами стоит волнение и радость Левы и Сью при виде приближающихся катеров со спасателями и пограничниками, долгое расследование причин взрыва и гибели людей. Молодых, только вступивших в жизнь…
Отец Артура оказался мудрым, здравомыслящим человеком, он не предъявил Леве никаких финансовых претензий по поводу взрыва яхты.
Не обвинял капитана в гибели его сына и невестки. Он вручил конверт с оговоренной суммой и сказал, что к Леве нет никаких претензий.
Но что же собака, спросите вы…
А Сью, это рыжее чудовище, эта чуча- чученька, пока шло расследование, не отходила от Левы ни на шаг. Она категорически отказалась уехать в дом отца Артура, а позже, когда приехали родители Ольги, в дом своей погибшей хозяйки…
Она рычала, сопротивлялась и даже укусила Ольгиного отца, попытавшегося силой забрать Сью от Левы.
И Лева смирился. Сью выбрала в хозяева человека, который в минуту смертельной опасности, несмотря на неприязнь к собаке, не воспользовался ситуацией, а спас ее, сберег, отдал надувной матрас, поил соком…
Сью по достоинству оценила благородство своего спасителя, и отныне сердечко этой капризной и своенравной собаки принадлежало Леве.
Следующим летом приезжающие на отдых туристы, к своему удовольствию, могли видеть красавицу яхту с симпатичным капитаном на мостике, а возле его ног преданно сидела, раскрыв в широченной улыбке свою слюнявую пасть, рыжая собака по кличке Сюзанна.
Но и это еще не все…
Через год Лева, окончательно и навсегда влюбившись в Сью, переименовал яхту.
Яхта «Сюзанна» долго бороздила воды Черного моря, и часто можно было видеть сидящую на носу судна рыжую собаку с белой манишкой на груди…
Сью стала талисманом порта, к ней перед важным или сложным плаванием приходили капитаны за своеобразным собачьим благословением, и получали его в виде горячего, слюнявого, щедрого и совершенно искреннего собачьего поцелуя, а иногда в придачу – симпатичного, рыжего и такого же нахального, как мамаша, щенка…
Шумахер… рыбка-корюшка…
Петрович, прищурившись, долго смотрел на закат.
– Завтра на рыбалку пойдем, рыбка-корюшка, – сказал он, обращаясь к большому лохматому псу, лежащему у его ног. Пес радостно застучал хвостом по земле: он прекрасно знал, что означает слово «рыбалка».
Петрович – загоревший до черноты, кряжистый, семидесятилетний старик с синими, как утреннее море глазами, пышной, вьющейся, совершенно седой шевелюрой, живописно возвышался на плоской вершине небольшой горы, плавно уходящей в море.
Лохматый пес, верный спутник Петровича, был метисом ньюфаундленда и не понятно какой еще породы: огромный, черно- рыжий, с карими, внимательными глазами, пышным, закрученным бубликом хвостом, он носил гордое имя Пират.
Подобрал это чудо Петрович пять лет назад, холодной зимой, когда возвращался от друга в свой старенький домик на берегу бухточки. Тихое поскуливание в прибрежных камнях привлекло внимание подвыпившего старика, и он, матерясь и оступаясь на холодных, скользких от инея глыбах, почти ползком добрался до лагунки, где в ледяной воде замерзал маленький щенок.
Ругаясь еще более изощренно, и постоянно повторяя свое любимое:
– Рыбка- корюшка, – Петрович достал из воды дрожащий, мокрый комочек, сунул его за пазуху, и также на четвереньках выполз на тропинку.
Призывая все кары небесные и земные на голову изверга, не сумевшего, уж если взялся, правильно утопить нежеланных щенков, Петрович завернул по пути к соседке и взял у нее молока для найденыша.
Так у старика появился Пират: верный друг и сторож, обожавший своего хозяина и тоже полюбивший рыбалку, как любил ее давно и преданно старый рыбак.
Была у Петровича лодка, самодельная, собранная им еще в юности по чертежам питерского друга. Вообще-то это было больше каноэ, чем лодка: деревянная, не единожды просмоленная, с подвесным маломощным, старым мотором. Назвал ее Петрович «Ласточкой».
Но хоть и старенькая, лодка эта исправно служила Петровичу не один десяток лет.
Рано утром, еще до восхода солнца, Петрович собрал все необходимое для рыбалки, вынес из сарайчика мотор, проверил его, и сопровождаемый Пиратом, направился к берегу, где в расщелине скалы прятал свою «Ласточку».
Утро было прекрасным: безоблачное, синее небо, тихое, шепчущее свою вечную песню море, украшенное бликами восходящего солнца, обещали прекрасную рыбалку. Прохладный бриз легко касался лица Петровича, ерошил шерсть на спине собаки.
– Ну что, дружище, порыбачим, рыбка- корюшка? – Старик ласково коснулся крупной головы Пирата, ощутив под пальцами глубокий шрам, пересекавший голову от уха до уха.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.