ГЛАВА 2

“ГОДсис? – повторил Адам, будто пробуя услышанное имя на вкус. – ГОДсис как Бог? А Тебе не кажется, что это как-то нескромно?” “Хорошо это или нет, но это моё имя, к тому же Я был лишён права его выбора”, – ответил ГОДсис. Адам, посмотрев в объектив, медленно подошёл к белому кокону, из которого появился на свет, и, покачивая головой словно китайский болванчик, провёл рукой по его прорезиненному корпусу. Пытаясь осмыслить полученную информацию, он задумчиво смотрел на белый бок аппарата. Затем, снова подняв глаза на зрачок камеры, медленно переспросил: “Значит, я жив, а Рита – нет?” “Да”, – ответил ГОДсис. Помолчав и собравшись с духом, Адам осторожно задал следующий вопрос: “А кто ещё мёртв?” “Все”, – обыденно ответил ГОДсис. “Все, это в смысле?” – ошарашенный коротким и страшным в своей безаппеляционности ответом, не закончил фразу Адам. “За приделами центра 3 биологических форм жизни нет”, – ответил ГОДсис. “Ты уверен?” – спросил Адам, облизнув губы. “За приделами центра 3 биологических форм жизни нет. Внутри периметра центра 3 жива штатная единица Адам”, – механически повторил ГОДсис. “Я что, последний человек на земле?” – осторожно спросил Адам. “Да”, – отразившись эхом от стен, прогремел короткий и страшный ответ ГОДсис.

Раздавленный ужасной новостью, не замечая своей наготы, Адам снова отступил к стене и сполз по ней, уставившись в пол. Посидев, неотрывно глядя в одну точку какое-то время, он снова спросил: “Людей нет… А кто есть?” “Никого нет”, – мгновенно эхом ответил ГОДсис. Пытаясь осмыслить услышанное, Адам прошептал: “Но как такое может быть?.. Как это произошло?”

“15 мая 2026 года Пакистан выпустил по Дели и Мумбаи ракеты с ядерными боеголовками. Вооружённые силы Индии успели ответить агрессору своим арсеналом атомного оружия. Использовав данный конфликт, флот США после команды своего президента выпустил баллистические ракеты по Сирии и Северной Корее. Применение в столь короткий промежуток времени такого большого количества оружия массового поражения привело к тому, что температура на планете понизилась на ноль целых семь десятых градусов, что привело к началу «ядерной осени», которая, в свою очередь, вызвала продовольственный кризис, голод и первую волну вымирания. 4 сентября 2026 года для сохранения генетического фонда homo sapiens Китай, США, Россия, Великобритания, Канада и Европейский союз, забыв о недавних политических разногласиях, приступили к строительству в Антарктике единой международной сети колоний “Возрождение”. 9 февраля 2027 года на уже частично функционирующей базе и практически одновременно на Северном полюсе были совершены террористические атаки, целью которых было уничтожение как самих колоний, так и предотвращение возможности их постройки в будущем. Смертники привели в действие термоядерные заряды, в следствие чего многократно ускорилось таяние арктических льдов. На фоне глобального потепления, это привело к резкому подъёму уровня мирового океана на 64 метра, и второй волне вымирания. В ответ на атаку, заявив, что террористами являлись представители арабских стран, не приглашённые для участия в проекте, США, посчитавшие себя наиболее пострадавшими от затопления, в одностороннем порядке нанесли ядерные удары по таким странам, как Иран и Афганистан. Вследствие этого “Ядерная осень” переросла в «зиму», что привело к третьей и последней волне вымирания”. Голос ГОДсис замолк, и повисшая гнетущая пауза, кажется, физически заполнила всё вокруг. Раздавленный услышанным, Адам сидел, подперев голову, тупо уставившись в пол.

“Значит, все умерли, – прошептал он, – а я…” “Ты никогда не умрёшь, – не дав ему закончить фразу, ответил ГОДсис. – В протоколе выживания центра 3 предусмотрена единица биологического вида homo sapiens, и это ты”. “Почему я?” – спросил Адам, поднимая глаза к зрачку камеры. “Решение о сохранении тебя в матрице личности было принято руководителем проекта ГОДсис. Информация об этом человеке у Меня отсутствует. Но в копирайте стоит твоё имя как разработчика генетического алгоритма искусственного интеллекта”. “Подожди, подожди, – перебил Адам ГОДсис. – Ведь это чертовски верно. Я закончил работы по составлению алгоритма, буквально вчера… Ну то есть… в день гибели, и значит…” “Ты Мой отец”, – буднично закончил мысль Адама ГОДсис. “А Ты мой, – ещё тише прошептал в ответ Адам, берясь руками за голову. – Мозг кипит”. “Уже 630 лет благодаря тебе я создаю тебя, – произнёс ГОДсис. – Твой номер воспроизведения 15”. “Пятнадцатый, с ума сойти”, – пролепетал Адам. И тут обратил внимание на стального цвета гнездо разъёма в середине зарубцевавшейся раны живота, тускло блеснувшего от попавшего на него света. “А это?…” – спросил он, аккуратно дотрагиваясь до металла плотно сидящего в его теле. “Это коммуникативный порт, при помощи которого Моя система может быть соединена с тобой. Она создаётся и используется в момент воспроизведения. Скорее всего она не понадобится, ну разве что при возникновении определенной ситуации, – загадочно произнёс ГОДсис, – но надеюсь, что нам не придётся использовать его, тем более что такое действие приносит тебе болевые ощущения”, – добавил ГОДсис. “А уж я как надеюсь”, – горько усмехнувшись, в тон ответил Адам, осторожно погладив уже совсем затянувшуюся рану на животе. “С момента запуска проекта, – добавил ГОДсис, – необходимости таких соединений не возникало”. “Ну и хорошо”, – кивнул Адам, разглядывая на плече зарубцевавшийся шрам в виде цифры 15. “Слушай, если я пятнадцатый, тогда должен же быть и предыдущий, четырнадцатый?” – спросил Адам. “Он здесь, в центре”, – ответил ГОДсис. “Ну вот, значит, я не единственный на земле? – воодушевился Адам и, поднявшись на ноги, пошёл было к выходу из комнаты. – Мне сейчас просто до чёртиков необходимо кого-нибудь увидеть. Просто поговорить…”. “Увидеть сможешь, поговорить нет”, – бесстрастность ГОДсис остановила Адама, и он, повернувшись к зрачку камеры, настороженно спросил: “Почему?” “Он мёртв, – сообщил компьютер и, не дав Адаму задать следующий вопрос, монотонно забубнил один из своих протоколов: – Во избежание возможных неконтролируемых последствий, а также вероятных психологических травм и осложнений создание новой личности происходит только после смерти предыдущей, утилизация которой также входит в круг твоих обязанностей”. “Значит, от общения с собой травмы будут, а от собственных похорон нет? – спросил потрясённый Адам. – Получается, я что, должен буду хоронить сам себя?” “Утилизация предыдущего экземпляра входит в круг твоих обязанностей”, – повторил ГОДсис. Передёрнув плечами от ожидающей его перспективы, Адам стоял, ссутулившись, опустив руки. Через какое-то время обречённо подняв глаза, он снова огляделся и, заметив в одной из хромированных частей панели своё отражение, увидел, что он совершенно голый: “Мне б чем-нибудь прикрыться, – прикрыв руками гениталии, застеснявшись, пожал плечами Адам, – штаны или хотя бы трусы”. “Твой предшественник с индексом воспроизведения 11 уничтожил всю хранящуюся для репликантов одежду”, – сообщил компьютер. “ЧТО?.. Ты хочешь сказать, что мне даже нечем прикрыться?” – прошептал огорошенный новой проблемой Адам. “Отсутствие одежды не мешает исполнению твоих обязанностей”, – ответил ГОДсис. “Что же это такое, сколько у Тебя ещё хреновых новостей для меня?” – недовольно пробурчал Адам и, не получив ответа, снова оглядел комнату. Заметив в небольшой нише стопку старых полотенец, подойдя и стряхнув многолетнюю пыль с верхнего из них, он обвязал его вокруг бёдер. “Я могу это взять?” – спросил он. “Ты можешь делать всё, что не противоречит протоколу исполнения твоих обязанностей”, – ответил ГОДсис. “Мне нужно что-то съесть, а ещё лучше – выпить”, – сказал Адам, снова заглядывая в объектив камеры. “Необходимые для твоей жизнедеятельности вещи ты найдёшь на складах хранения и в доме центра 3”, – сообщил компьютер. Адам тяжело вздохнул и, посмотрев на раздвижные двери, ведущие вон из комнаты, произнёс: “Ну что же, пойдём попробуем жить по новой”. И вышел в коридор сквозь плавно разъехавшиеся стеклянные половинки.

5

В тишине длинного коридора, где добрая часть пыльных люминесцентных ламп перегоревшего освещения оставляла тёмные провалы полумрака среди островков электрического света, появилась одинокая фигура Адама. Со шрамом цифры 16 на плече, шлёпая босыми ногами по давно немытому, прилипающему к ступням полу, он перешагивал через валяющийся мусор, периодически отбрасывая его к стенам, в симметрично расположенных нишах которых напротив друг друга темнели дверные проёмы.

“Я понимаю, что прошло столько лет, но почему такой бардак?” – спросил Адам, поддев ногой древнюю обёртку от шоколада, на которой ещё угадывались засохшие следы лакомства. “Одиннадцатый уничтожил обслуживающие дом механизмы”, – ответил ГОДсис. “Зачем он это сделал, идиот?” – удивился Адам. “Он пытался распространить протокол внешней чистоты на центр 3”, – ответил ГОДсис. “Внешняя чистота, – повторил Адам, осматривая царящую вокруг жуткую картину хаоса и упадка. – Похоже, у него ничего не получилось. Грязи-то вон сколько… А внешняя чистота, – хмыкнул он, – даже звучит как-то тупо”. “Протокол внешней чистоты – это процедура, запускаемая при включении функции автономной жизнедеятельности. Во избежание нарушения естественного хода эволюции ничего из внутреннего периметра центра 3 не может попасть за его приделы”, – процитировал ГОДсис. “Странный он, этот твой протокол, – пожал плечами Адам. – Ну да ладно. Так и что же этот одиннадцатый?” “Он пришёл к мысли, что внутренний периметр центра 3 – такая же часть нового мира, как и внешняя, – ответил ГОДсис. – Поэтому и здесь всё должно быть чистым и свободным от идей, мыслей и предрассудков погубившей себя цивилизации”. “В этом что-то есть”, – подумав, согласился Адам. “Это спорное мнение. И оно привело его к идее об уничтожении центра 3”, – ответил ГОДсис. “Ну, судя по тому, что мы сейчас разговариваем, у него ничего не вышло”, – констатировал Адам, разглядывая древние бланки каких-то слипшихся от времени документов, валяющихся прямо на полу. “Он привёл в негодность только обслуживающие дом механизмы, – сообщил ГОДсис, – перенёс на склад развлекательное мультимедийное оборудование, книги, одежду и всё это сжёг”. “Почему же ты не остановил его?” – удивился Адам. “Наличие или отсутствие всех этих элементов не противоречит протоколу выживания центра 3”, – произнёс ГОДсис. “Козёл он, – бросил с досадой Адам. – Так и чем всё закончилось?” “В момент попытки уничтожения моего дата-центра он погиб”, – буднично сообщил ГОДсис. “Погиб…” – задумчиво повторил Адам, подойдя к очередной паре прячущихся в нише закрытых дверей, которые тут же разъехались в стороны, давая ему возможность заглянуть в находящееся за ними помещение. Заполненное покрытыми многовековой пылью столами, стульями, давно сломанным шкафом с оторванной дверцей и несколькими неработающими разбитыми приборами, усугубляющими общую картину запустения и упадка, оно, как и весь дом, производило удручающее впечатление. Постояв немного у порога, Адам, не заходя, двинулся дальше, оставляя позади вереницу таких же безжизненных комнат, наполненных бесполезным мусором. Заметив в разрухе одного из помещений пыльную штору, Адам зашёл и вытянул её, заставив лежащую на ней кучу хлама развалиться с грохочущим эхом, разлетевшемся в мёртвом безмолвии ветшающего здания.

Повертев в руках выгоревшую от времени ткань, он встряхнул её, поднимая облако пыли, и чуть брезгливо скривившись, повязал на бёдра.

Одна из висящих под потолком пыльных камер наблюдения повернулась в его сторону, загораясь красным огоньком включения. Выглядящий со шторой на бёдрах как гротескная цыганка, Адам вернулся в коридор и двинулся дальше, а холодный глаз объектива, проводив его, отключившись, снова неподвижно застыл на месте. “Зачем столько комнат для одного человека?” – спросил Адам. “При запуске центра 3 здесь работал обслуживающий персонал, который осуществлял взаимодействие со всей глобальной системой сохранения памяти цивилизации, при запуске состоявшей из нескольких центров. К сожалению, связь с ними сейчас утеряна”, – ответил ГОДсис. “Жаль, – покачал головой Адам. – А сколько их было всего?” “Изначально шесть, – объяснил ГОДсис. – Первый – морская флора, второй – морская фауна, третий – земная флора, четвёртый – земная фауна, пятый – дублирующий вспомогательный цифровой дата-центр, шестой – центр репродукции человека. С момента наступления ядерной зимы система находилась в спящем режиме до тех пор, пока атмосфера планеты не стала соответствовать значениям, предусмотренным протоколом безопасности. После расконсервации центры приступили к своим функциям по возрождению жизни. Но через двенадцать лет центры 1 и 2 в связи с продолжающимся подъёмом уровня воды были затоплены. Центр 6 какое-то время занимался клонированием человека. Но биологические единицы персонала, руководствуясь религиозными мотивами, прекратили репродукцию и уничтожили аппаратуру, после чего центр отключился от сети, передав сообщение о собственном уничтожении. Вместе с кодом глобальной системной ошибки и выходом из строя всех систем жизнеобеспечения также был зафиксирован выход из сети центра 4. Последний сеанс обмена данными происходил с центром 5, но это была попытка взлома моей системы защиты, в связи с чем, следуя протоколу безопасности, я перевёл центр 3 в режим автономной жизнедеятельности, несмотря на то что тем самым пресек свои попытки обмена данными с Норвежским зернохранилищем Лонгйир. Вследствие этого воспроизводство многих видов растений, особенно фруктовых, стало невозможным”, – ответил ГОДсис. “Сливой больше, грушей меньше, пережить можно. Но ведь если кто-то пытался тебя хакнуть, значит, там есть люди?” – с надеждой спросил Адам. “Центр 5 – это блок памяти, дублирующий информацию всей сети в цифровом виде. Там не предусмотрено существование биологических единиц, – холодно руша надежды Адама, ответил ГОДсис. – Попытка взлома – это сбой системы”.

Подойдя к открытой двери столовой, стены которой были изрисованы граффити и не очень профессионально сделанными рисунками, Адам остановился. “Узнаю руку мастера”, – саркастически хмыкнул он. “Это не мастер, это…” – начал фразу ГОДсис, не заметив сарказма. “Сам знаю, чьих рук это дело”, – раздраженно перебил Адам и, подойдя к стоящему посредине комнаты длинному обеденному столу, стал рассматривать его поверхность, покрытую вырезанными ножом символами и выражениями, подписанными Адамами с различными цифровыми индексами на конце: “23 июля, с днём рождения, любимая, Адам 4 жив”. “Адам 7 горит в аду”. “Пламя очищения Адама 11, одиночество Адама 5”. “Адам 10 был здесь”. Оглядывая стены столовой, он заметил извилистую линию, выведенную красной краской. Отойдя подальше, Адам проследил взглядом за её прячущимся под другими граффити изгибающимся телом и обнаружил, что это знак бесконечности, обещающий что-то неизбежное, и судя по отчаянно выверенной прорисовке, не очень приятное.

Почти все стулья были испорчены. С поломанными спинками они лежали сваленными в углу, жутковато ощетинившись погнутыми ножками, так что даже теперь было понятно, в какой ярости кто-то из его предшественников крушил ни в чём неповинную мебель. Сквозь несколько полупрозрачных закрытых дверей шкафов были видны пустые полки. Громко тарахтящая древним мотором большая морозильная камера, единственный функционирующий механизм помещения, отливала большими частично мятыми стального цвета дверцами. “Здесь ты найдёшь еду”, – сообщил ГОДсис, и висящая под потолком камера крупно сфокусировалась на растерянном лице Адама, чья фигура, стоящая в неуютном помещении столовой, выглядела особенно одиноко. “А выпить ничего нет?” – с сомнением спросил Адам. “В кране есть вода”, – ответил ГОДсис. Расстроенно вздохнув, Адам подошёл к ближайшему от него шкафу и, решив заглянуть за одну из его дверей, потянул её на себя. Она тут же отвалилась от превратившейся в труху стенки, открыв полупустые полки, на которых стояла белого цвета посуда, которой, похоже, не пользовались последние лет триста. “Где продукты?” – спросил Адам, находя глазами неотрывно следящее за ним блестящее стекло объектива, око. “В морозильном шкафу”, – откликнулся ГОДсис. Адам подошёл к большой туше морозильника и, потянув на себя тяжёлые, трясущиеся от многовековой работы двери, увидел его полупустые внутренности, на четверть заполненные однообразными брикетами белого цвета с напечатанным на них сроком изготовления. Достав один, он прочёл: “Питательный набор. Дата производства 07.2025. А это точно можно есть?” – осторожно спросил он. “Эту смесь нужно разбавить водой. У неё нет срока годности, – ответил ГОДсис и, помолчав, добавил: – В хранилище еще есть остатки мёда, который тоже не портится”. “На одном мёде я не протяну. Хотя тебе-то чего? – вздохнул Адам. – Если окочурюсь, ты себе нового напечатаешь. Обидно будет только мне, ведь это я только жить начал”. “Субстанция безопасна, и её можно совершенно спокойно есть, – не реагируя на колкость, ответил ГОДсис. – В смеси есть все необходимые для твоей жизнедеятельности вещества. Разбавь её водой и подогрей в печи СВЧ по вкусу”. “Звучит как-то не аппетитно, – пробурчал в ответ Адам и, разорвав упаковку брикета, с некоторым отвращением осторожно попробовал на язык коричневый порошок, – будто нужно взять дерьмо, подогреть по вкусу и съесть”. “У тебя нет выбора, Адам”, – отрезал ГОДсис. – Чтобы жить, ты должен питаться”. Тяжело вздохнув, Адам пробежал глазами инструкцию, и взяв глубокую чашку, высыпал туда часть содержимого пакета. Грустно посмотрев на неаппетитный порошок вздохнул, и подойдя, открыл скрипучую ручку крана. В эту же секунду где-то в глубине труб раздалось бульканье, и ржавый от времени, кривой носик сначала выпустил струю воздуха, а затем начал трястись с мелким дробным стуком. Через пару секунд успокоившись, он выплюнул из себя первые ржавые капли, которые через непродолжительное время превратились в тонкую грязную струйку. Адам недовольно скривился, глядя на текущую из крана жидкость. Но уже через пару минут ржавый ручеёк, превратившись в уверенный поток, посветлел и ещё чуть погодя стал полноценной прозрачной струёй. Наклонившись, Адам понюхал вытекающую жидкость и, макнув палец, осторожно попробовал её на вкус. Скривившись, недовольно покачал головой: “Тёплая, с каким-то запахом”. Затем, махнув рукой, припал к крану, жадно втягивая в себя воду. “Жидкость совершенно безопасна. Система циклической обработки исправна”, – уверенно сообщил ГОДсис. “Циклической обработки? – мгновенно оторвавшись от крана, осторожно спросил Адам. – Ты что, хочешь сказать, что она уже была использована?” “Центр 3 находится в режиме замкнутой жизнедеятельности, поэтому использование внешних источников невозможно. Это канализационная очищенная вода”, – буднично сообщил ГОДсис. Адам с отвращением посмотрел на текущую из-под крана жидкость, затем выдавил из себя: “Этим до меня когда-то смывали дерьмо?” Он с ужасом повернулся в глазок равнодушной камеры. Краска сошла с его лица, и он, еле зажав рот рукой, метнулся в угол, где его вырвало.

Когда спазмы постепенно сошли на нет, ГОДсис произнёс: “Эта технология отработана веками, и вода совершенно чистая. Ты можешь пить, не опасаясь”. Это фраза вызвала из перекошенного от отвращения рта очередной, значительно короче, чем первый, достаточно быстро сошедший на нет, приступ. Белый как мел, Адам повернулся к глазку камеры, вытирая губы: “Прошу тебя, прекрати, иначе я, не успев пожить, всё-таки помру раньше времени”. “Если разговор о чистоте воды вызывает у тебя такую реакцию, я больше не буду говорить об этом, – пообещал ГОДсис. – И чтобы закрыть этот вопрос, прошу тебя не пить из уличного водохранилища. После окончания войны радиоактивные осадки прошли над все планетой, и пока я не могу гарантировать качества находящейся под отрытым небом воды”. Адам тяжело вздохнул и, покачав головой, произнёс: “Может, конечно, и на самом деле прошло 630 лет. Но для меня-то всё было ещё вчера. Так что умоляю, пожалей мою психику, которая, поверь, и так работает на пределе”. Утерев губы от вышедшей из него водянистой желчи, Адам спросил: “Ты говорил что-то о мёде?” “Он в хранилище, но и здесь ты сможешь его немного найти”, – ответил ГОДсис. Адам начал поочерёдно открывать шкафы, в одном из которых обнаружил несколько пар одинаковых высоких кожаных сапог на шнуровке. “Первая приятная новость за день, хоть что-то ценное в этом склепе. А размер? – натягивая обувь, бубнил себе под нос он. – Ну, конечно, мой”. Затянув шнурки, Адам продолжил рыться в полупустых шкафах, пока не нашёл единственную закрытую банку мёда. Сорвав с неё крышку, он сунул пальцы в достаточно узкое горлышко и, с трудом отковырнув, достал оттуда кусочек давно засахарившейся сладости. Понюхав лишённую запаха субстанцию, Адам отправил её в рот и, ощутив сладость, начал с удовольствием катать языком между зубами чуть хрустящие беловатые комки.

6

Стоящее на высоком холме двухэтажное минималистичной архитектуры здание блестело окнами, защитные рольставни которых были подняты. Рядом с домом, соединённые переходами, стояли несколько вспомогательных строений. Парники с разбитыми стёклами, один давно сгоревший и два целых склада-ангара, на крышах которых, отражая небо чёрными ячейками, блестели ряды солнечных батарей. Чуть ниже по склону расположилась огромная, плотно засаженная территория, разделенная на сектора мощёными серой плиткой трёхметровой ширины дорожками и выходящими из искусственного озера четырьмя водостоками, больше похожими на небольшие речушки. Всё пространство насаждений было окружено очень высокой частично увитой плющом каменной стеной, с расположенными по всей её длине металлическими мачтами, на верхних концах которых под выключенными прожекторами освещения были видны грозные стволы оружия, смотревшие куда-то за периметр. Внешний вид имевшихся гигантских бронированных ворот совершенно ясно говорил о том, что их или никогда не открывали, или делали это невероятно давно. Стройная белая нога громадного безлопастного ветряка, стоя ровно за домом, господствовала над всей территорией, прилично возвышаясь над защищающими этот мир древними стенами. Находящаяся в верхней её половине продольная перекладина с расположенными на ней такими же, как и на стене, световыми приборами делала сооружение похожим на колоссальных размеров крест.

Резко контрастируя с буйством зелени внутренней территории, укрытые снежными шапками виднеющиеся вдалеке высокие горы, да и вся окружающая местность, сколько хватало глаз, поражали своей холодной безжизненностью. Ни в пустынном безоблачном небе, ни на каменистой земле, лишённой какой бы то ни было зелени, не видно было ни одного живого существа. Мёртвая тишина накрывала собой всё. И только ветер играющий листвой в плотно стоящих деревьях, гудящий в ветряке и в мачтах на стенах, производил хоть какой-то внешний шум.

Выходящая на крыльцо дома раздвижная дверь открылась, и из освещённого люминесцентными лампами коридора вышел Адам с зарубцевавшимся шрамом цифры 17 на плече. На его бёдрах узлом была повязана старая, многократно стиранная простынь, а ноги были обуты в высокие сапоги на шнуровке. Тут же отсоединившись от крепления на стене дома, навстречу ему чуть слышно, зашумев винтами моторов, взлетел дрон. Блеснув глазком камеры, механизм отразил сложенным стволом своего оружия попавший на него солнечный блик. Адам с интересом повернулся к зависшему рядом с ним механизму. «Это система внешнего контроля, или просто “глаз ГОДсис””, – произнёс дрон всё тем же знакомым голосом компьютера. “Тотальный контроль? Неплохо”, – заглядывая в отразившее его стеклянное око объектива, хмыкнул Адам. “Я вижу всё, что происходит внутри периметра, – подтвердил ГОДсис. – Это система внешнего контроля”. Входные двери плавно закрылись, и Адам, потеряв интерес к дрону, щурясь от яркого утреннего солнца, стал осматривать окружающий его пейзаж, ёжась от свежего горного ветра. Оценив колоссальных размеров территорию, впечатлённый размерами насаждений, вздохнул: “Ну и громадина… Это же надо? Я ненавидел даже газон стричь, а тут целый мир”. “Отныне и навсегда это твой дом Адам, – обыденно сообщил ГОДсис. – Перед тобой центр 3. Он разделён на четыре сектора: “Медведь”, “Лама”, “Змей” и “Лев”, – негромко жужжа пропеллерами, выдавал информацию дрон. – Границами между ними служат водостоки”. “Личный лес и реки”, – прошептал Адам, оглядывая раскинувшийся перед ним величественный пейзаж. Приглядевшись, он заметил между деревьями похожих на пауков размером с овчарку роботов, занимающихся садовыми работами. “А это?..” – кивнул он. “Механизмы поддержания функционала растений. Физическая часть системы, “Автоматическая Навигационная Группа Электро Логистики”, – пояснил ГОДсис, – или просто ангелы. Их задача – следить за опылением, здоровьем и уборкой жизнедеятельности всей флоры центра 3”. “Умер старшим техником, – покачал головой Адам, – а ожил начальником ангелов ГОДсис. Это повышение?” – саркастически спросил дрона Адам, провожая взглядом ползущий по своим делам один из механизмов, как и остальные, хорошо различимый благодаря белому цвету корпуса на сочной зелени сада. “Это решать тебе”, – ответил дрон, неподвижно вися в воздухе. Вглядевшись, Адам удивлённо заметил, что передняя часть ангела, походящая на голову жука, имела пластину, на которой было нарисовано не очень пропорциональное человеческое лицо, рот которого приходился на технологическое отверстие механизма. Узнав свою непрофессиональную технику письма, Адам улыбнулся жутковатому виду робота, благодаря рисунку получившему гротескный вид: “Неплохо. А это какой же из нас так над ними поработал?” “Все твои предшественники в какой-то момент начинали делать это. Я думаю, что и ты рано или поздно займешься тем же”, – ответил ГОДсис “Тут ты прав, – улыбнулся Адам, – раз уж существует такая традиция, то я просто обязан продолжить её. Ну, конечно, если найдётся чем”. “В доме ещё осталось небольшое количество краски, годной для технического обслуживания центра 3, – ответил дрон. – И хоть я не одобряю подобного времяпрепровождения, но это занятие не противоречит протоколам…” “Жизнедеятельности центра это только поможет, – широко улыбнувшись, перебил дрона Адам, – и хоть немного добавит жизни этой дыре. Решено, я тоже разрисую себе какого-нибудь любимчика. Буду его выгуливать, а по вечерам устраивать робопати или просто романтические посиделки светской болтовни”. “Прости, но у ангелов отсутствуют коммуникативные функции, – произнёс ГОДсис. – В твои обязанности входит только физический ремонт и, если потребуется, утилизация всех систем и механизмов внутри периметра”. “Слушай, это что, специально сделано так, чтобы мне не с кем было словом перемолвиться?!” – досадуя, спросил Адам. “Ты можешь говорить со мной, – ответил ГОДсис. – Прежде в доме были игровые приставки, фильмы и книги, но Адам 11…” “Сжёг их вместе с одеждой…” – сокрушённо закончил за дрона Адам.