Полярные краски. Сердце ледяного великана

Куйнапа сорвалась первая, уверенно вбежала в глубь, за ней проследовал Уйагалык, с восхищением разглядывая своды купола изнутри, под уздцы он завёл оленей. Паналык вытянул кинжал из небольшой скважины, двери тут же стали плавно закрываться, юноша, торопясь, заскочил под купол последним. Через прозрачные стены было хорошо видно заснеженную долину и мрачное пожарище. Внутри же лес был густой и свежий, радовал пышной зеленью. Дети не могли налюбоваться: как приятно смотреть на то, что наполнено жизнью. Впервые в жизни Куйнапа видела такие высокие деревья. В тундре росли лишь кустарники, карликовые берёзы. Даже Паналык, который бывал со старшими у таёжной границы, поразился толщине стволов и размеру деревьев.

– Мы оставим вас здесь, – отвязывая оглобельки нарт, сказал Уйагалык оленям.

– Столько свежей травы! Будь спокоен, хозяин, мы подождём вас здесь, – ответила Йугымык, молодая прыткая олениха.

– Ох, сейчас комары налетят, – засуетился Йотака.

– Не волнуйся, комары не волки, не съедят. – Юный оленевод потрепал шерсть между ушей оленя.

В лесу оказалось гораздо теплее, дети скинули верхние шубы и аккуратно сложили их на нарты. Куйнапа схватила братьев за руки и вприпрыжку побежала в самую чащу леса. Её распирало от неудержимой радости и любопытства. Они попали в сказочный мир, прикоснувшись к тайнам и магии. Рядом её братья, с ними она ничего не боится.

Глава 9

Тропа уводила детей в самое сердце леса. Вдоль неё росли удивительные сияющие цветы, напоминающие ромашки. Их бледное свечение освещало путь, и даже в глубинах чащобы, где столетние сосны макушками касались свода купола и заслоняли собой солнце, благодаря цветочным огонькам невозможно было сбиться с пути. Да и звёзды через купол сияли в тысячу раз ярче, пронзая тонкими лучами густые хвойные лапы.

– Как же нам найти царицу? – спросила Куйнапа.

Уйагалык озирался в поисках зверя или птицы, он хотел спросить их о том же. Но казалось, что вокруг ни души. Пышные сосновые ветви, как тяжёлые плотные кулисы, закрывали собой весь лес справа и слева от тропы, свернуть с неё путники не решались.

Тропинка становилась уже и уже, завершившись в центре небольшого луга, по краям которого, упираясь ветвями друг в друга, словно обнявшись, теснились гигантские сосны. Лёгкий ветерок покачивал кроны, и дети слышали тоскливый скрип вековых стволов. Воздух дурманил липким ароматом смолы и лесных трав.

Нижние ветви самого огромного дерева медленно раздвинулись. И путники увидели женщину, вросшую в дерево, или скульптуру, искусно вырезанную в стволе. Невероятно пышные юбки её платья охватывали весь диаметр дерева, а оборки сливались с корнями.

Длинные пышные ресницы хвойных иголок учащённо захлопали, веки приподнялись, и сквозь древесную кору на детей смотрели два светящихся янтарных зрачка. Никаких сомнений, это была Анылги – царица Вечного леса. Губы древа-женщины не шевелились, но все услышали тихий певучий голос:

– Приветствую вас, дети моего друга. Кавак был смелым и добрый человеком. Он ни раз спасал мой лес от южан. Отчего и я решила ему помочь. Когда Кавак пришёл в последний раз и попросил сохранить бубен для вас, я не знала, на какую опасность обрекаю себя и своих подданных. – Нижние ветки царицы сосен немного приподнялись, указывая на соседей, и деревья бесшумно закачали ветками.

Дети, переполненные трепетным благоговением, молча стояли перед царицей. Не смея произнести ни слова, они почтительно поклонились Анылги и остальным деревьям в знак приветствия и уважения.

– Злой дух Махаха пришёл с людьми с юга, он требовал бубен и грозился сжечь весь лес. Они подожгли северные границы и стали дожидаться, что огонь уничтожит и нас. Тогда я взвыла от горя и отчаяния и призвала огромного ледяного великана Вендиго на помощь. Он согласился помочь и воздвиг магический ледяной купол. Но, уходя, он похитил мою дочь Напак. Я прошу вас, помогите мне вернуть её, освободить из плена великана. Вендиго забрал Напак к себе на вершину горы, что на самом севере. У него ледяное сердце, он не знает ни любви, ни радости, поэтому ледяной стужей убивает всё живое на своём пути.

Крупная полярная сова слетела с верхних веток царственного древа. В цепких когтистых лапах она держала мешок.

– Лови, Уйагалык! – проухала сова, разжимая сильные пальцы, и её ноша стремительно понеслась вниз. Мальчик протянул руки и ловко подхватил мешок.

– Спасибо, – прокричал Уйагалык по-совиному.

Паналык и Куйнапа переглянулись, они впервые слышали, как человек разговаривал на птичьем языке.

– Примите в дар от меня и эти орехи. Они смогут утолить даже самый сильный голод. – После слов царицы вторая сова с небольшим ситцевым кульком в когтях спустилась к детям и положила его на землю перед Паналыком.

– Благодарим тебя, царица Анылги, за помощь и дары. Мы ищем нашего отца и, если встретим твою дочь, сделаем всё, что в наших силах, чтобы освободить её, – пообещал Паналык.

– Спасибо, я буду ждать от вас вестей, – глухим голосом, уходящим по корням глубоко в землю, сказала Анылги, и пушистые густые ветки сомкнулись, скрыв царицу. – Прощайте…

Паналык молча кивнул, подавая знак брату и сестре, застывшим от изумления.

– Идём, нам пора! – прошептал он сквозь зубы.

Куйнапа вздрогнула, огляделась, убеждаясь, что всё это не сон.

– До свидания, спасибо, – улыбаясь, помахала рукой Куйнапа на прощание.

Дети поспешили по знакомой тропе обратно к оленям. Они шли молча, каждый думал о своём. Внезапно купол озарился нежным розовым светом. Как парное молоко он растекался по стенам.

– Рассвет! – обрадовалась Куйнапа.

Лес редел, и вот уже показались оставленные нарты. На мгновение сердце Уйагалыка сжалось от страха, он тревожно вглядывался в даль. Глаза, научившиеся за долгие зимы различать сотни оттенков белого, никак не могли привыкнуть к яркой зелени. Вскоре мальчик всё же увидел копытных друзей, и тревога сменилась неудержимой радостью.

– Олени на месте! Вьит, – лихо присвистнул юный оленевод.

– Уйагалык, невероятно, ты знаешь языки птиц и зверей, – восхитилась Куйнапа. – Ты шаман?

– Не знаю, – задумчиво произнёс мальчик и развязал мешок. Уйагалык достал отцовский бубен, и взгляды детей устремились на семейную реликвию.

– Сягуякъ! – торжественно произнёс он. – Бубен.

– Бабушка Апая рассказывала, что обод шаманского бубна сделан из ветки Космического Древа, которую первый шаман нашего рода подобрал в Середине Мира. Только самые могущественные шаманы могут отыскать туда дорогу.

Бубен был идеально круглым, по краям обода обшит белым мехом.

– Неужели медвежий? – засомневалась Куйнапа.

Уйагалык скривил губы в ухмылке и пожал плечами.

К ободу за плетёные кожаные нити были подвязаны перья, по форме и цвету напоминающие совиные, только гораздо крупнее. Шириной бубен был не меньше вытянутой руки мальчика. Уйагалык медленно провёл ладонью по обтяжке.

– Похоже на кожу желудка моржа. – Он вопросительно посмотрел на старшего брата.

Паналык одобрительно кивнул. Верхняя сторона обтяжки была полностью покрыта рисунками. На одной части бубна изображены Отец Солнце и Мать Земля, птицы и звёзды. В центре – огромное дерево, уходящее корнями в тёмный мир, где можно распознать силуэты волков, медведей и магические символы. Некоторые из них показались девочке знакомыми. Не их ли она видела на воротах ледяного купола? В центральной части изображены люди, собаки и олени.

Несмотря на свой внушительный размер, бубен был почти невесом. На внутренней его стороне вырезаны остриём ножа знаки, означающие воду, снег, землю, – их знал каждый инуит.

– Тут что-то ещё! – Уйагалык заглянул в мешок.

Мальчик вытащил деревянную колотушку, обмотанную цветной тряпицей. По способу изготовления колотушка сильно отличалась от бубна. Палка немного изогнута, а ударная часть выполнена из неизвестного мягкого материала.

– Наши люди никогда не используют ткани, – пояснил юный шаман.

– И правда, странно! – согласился Паналык.

– Надо торопиться в стойбище! Мама скоро начнёт волноваться! – начала переживать Куйнапа.

– Расспросим её об отце, даже если ей это не понравится. Оставим оленей, пополним запасы еды. Возьмём собачью упряжку и поедем к высоким горам на север, – планировал старший брат. – Ты, Куйнапа, останешься с мамой и бабушкой.

– Нет! Ни за что! – возмутилась девочка, для убедительности вытянув из-за пояса кинжал Паналыка, потрясла им перед носом брата. – Ага! Это видел? Ты обронил его! И что? И не заметил! Что бы ты без меня делал? Я пойду с вами, я тоже хочу помочь найти отца и освободить царевну Напак.

Паналык беспомощно похлопал себя по поясу. Инуиты с малого возраста всегда держат при себе, повязав на ремне, нож. Откусить вяленое или сырое мясо сложно, они захватывают маленький кусочек зубами и отрезают его ножом прямо перед ртом, а потом жуют.

Климат на Севере суровый, зимы долгие, нет растительной пищи с витаминами и минералами, нужными человеку. Морепродукты и сырое мясо богаты витаминами, это помогало людям выжить и не болеть от нехватки полезных веществ, к тому же отпадала нужда добывать соль. Нож – очень важный предмет для инуита. Найти такой кинжал – большая удача. Но, потеряв оружие, охотник может навлечь на себя беду.

Люди Кыйота и другие народы Крайнего Севера убеждены, что дух человека не возвышается над духами животных. Поэтому охотники всегда выполняли ритуалы после поимки дичи. Они считали, что добыча сама приходит к человеку, чтобы спасти его от голодной смерти. А после охоты люди должны выпустить его дух: для этого они бросают часть добычи обратно в море, лес или просто на снег.

«Весь ужас состоит в том, что наша пища целиком состоит из душ!» – эту поговорку знал каждый инуит с рождения. Для охотника было очень важным расположение духов. Паналык не спорил с сестрой, выхватил кинжал и сквозь зубы выдавил из себя слова благодарности:

– Спасибо! Ладно, если так хочешь – поедешь с нами. Только я не за себя беспокоюсь! Вендиго – дух голода и стужи, это ледяной великан высотой с гору. Я не знаю, как мы сможем найти отца или вызволить дочь царицы сосен Напак. Вендиго может заморозить нас насмерть своим дыханием. В этом ли твоё предназначение, сестрёнка? Обещай, ты подумаешь в дороге над моим предложением: остаться с матерью и бабушкой.

– Посмотрим, что они нам расскажут, – добавил Уйагалык.

Куйнапа расплылась в победной улыбке.

Глава 10

Всю дорогу до дома Куйнапа, укутавшись в шкуры, дремала, опираясь на плечо среднего брата. Нарты бесшумно скользили по белоснежной глади. Паналык-погонщик стоял на подножке, держась за рулевую дугу. Полной грудью он вдыхал холодный влажный воздух. У юноши не получалось сдержать улыбку, он любил эту бесконечную снежную пустыню, ветер, простор. Край земли, край его предков, символизирующий свободу и силу воли его народа, и сейчас с каждым вздохом Паналык ощущал это сильнее.

Уйагалык выяснил, что олени немногословны и совсем не любят разговаривать на бегу.

– Начинаю жалеть, что ты заговорил на оленьем, Уйагалык, – фырчала Йугымык – молодая олениха с обрубленным правым рогом. – Мы говорим редко и коротко – оттого больше понимаем друг друга!

Погода выдалась чудесная, воздух, пронизанный ласковым лунным светом, звенел морозной свежестью. Олени, сытые и отдохнувшие, бодро и скоро везли нарты. Вскоре путники узнали знакомые очертания рельефа. Стойбище скрывалось от холодных северных ветров за невысоким курганом в форме полумесяца. Но иглу выглядели тусклыми и опустевшими. Снег вокруг поселения испещрён множеством суетливых отпечатков ног и копыт. Следы людей, собак, оленей и нарт небрежно смешались на белом холсте снега, вытягиваясь в длинную цепочку, уходящую на восток.

– Они уехали без нас? – не могла поверить Куйнапа.

– Что-то случилось, – заволновался Паналык, соскакивая с нарт.

Олени жадно вдыхали запахи сородичей: мочи, экскрементов и… крови. Люди уходили в спешке.

– Как бабушка и мама могли уехать без нас? – в отчаянии закричала Куйнапа.

– Олени стали погибать от голода и холодов, они отправились на восток. За холмами находится Долина Тишины, там должен быть корм для животных, – предположил Уйагалык.

– Думаю, ты прав, брат! Не переживай, сестра, мать знает, что с нами ты в безопасности.

Куйнапа, пригнувшись, зашла в иглу, в центре, на огневом месте, стояла каменная чаша с жиром и лежала небольшая горстка мха для розжига! Нет, её не забыли, её заботливо оставили им, чтобы согреться после путешествия и выспаться в тепле обжитого иглу. Было заметно: вещи собирали наскоро, но мать оставила детям вяленой рыбы и замороженных ягод.

– О! Наши старые кочевые нарты! – раздался громкий голос брата. Паналык заполз в иглу через небольшой туннель, вход располагался ниже уровня пола, чтобы в помещении не скапливался ядовитый газ. Следом за ним появился неунывающий Уйагалык.

– У нас есть всё необходимое, отдохнём и поедем за ними. – Паналык был абсолютно спокоен, ни тени волнения, ни капли суеты.

Дети уселись на ледяной пол, покрытый сеном и шкурами. Куйнапа развела огонь, растопила снег и заварила чай. Когда бабушка Апая готовила, пусть даже только чай, она всегда исполняла горловое пение. Считалось, что песней и паром с ароматом трав и еды она угощает духов, пролетающих мимо. По традициям Крайнего Севера нельзя оставлять одинокого странника без угощения и приюта, пусть даже ты его не можешь увидеть. Девочка запела. У Куйнапы был удивительно красивый голос, братья слушали её с восхищением и гордостью. Уйагалык достал из мешка отцовский бубен и ударил по нему колотушкой. Звенящие звуки наполнили иглу, отразились от каждого ледяного кирпичика, показалось, что воздух завибрировал. Куйнапа едва заметно задрожала, её голос и звуки бубна слились. Девочка приподнялась и начинала танцевать. Паналык низким голосом издавал глубокие носовые звуки. Протяжные завывания слились с ударами бубна, заполняя тишину безлюдной тундры.

Куйнапа танцевала, кружилась и подпрыгивала, и вот она ощутила невесомость, оторвалась от земли, выше и выше. Девочка будто увидела себя со стороны. От учащённого дыхания, огня и танцев в иглу становилось жарче.

Куйнапа светящимся облаком струилась сквозь ледяной потолок, взлетела высоко над опустевшим стойбищем. В небе заиграла изумрудная змейка авроры4. В цветных переливах и каскадах света полярного сияния девочка отчётливо разглядела красивую грациозную царицу снов. Унук тоже танцевала, и при каждом её взмахе рукой растекались яркие разноцветные полосы. Куйнапа попыталась повторить её движения.

Вдруг резкий удар бубна вернул девочку в иглу, Куйнапа очнулась от прекрасного видения, у неё закружилась голова, ноги подкосились, и девочка упала на снежный пол.

– Сестра, ты в порядке? – испугался Уйагалык.

– Да, а что такое? – неуверенно ответила девочка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Унты, сшитые мехом наружу из камуса (кожи с ноги оленя) с косо срезанным голенищем.

2

По древним традициям инуитов, жених с помощью родных и друзей, по предварительному согласию девушки, похищал невесту от родителей и приводил в свой дом знакомить свою избранницу с родителями. Иглу невесты окропляли кровью оленя, которого закалывали, чтобы приготовить угощение для всего стойбища невесты в честь оглашения помолвки. Именно так наутро все жители узнавали, из какого иглу украли невесту, в какой семье скоро будет свадьба. Часто женихи были из соседних стойбищ и родов, а договаривались о «похищении» тайно, чтобы злые духи не расстроили планы молодых. Только женихов дочерей вождей должны были утвердить старейшины рода.

3

Белый медведь (перевод с алеутского языка).

4

Полярное сияние, северное сияние (Aurora Borealis), южное сияние (Aurora Australis), аврора (Aurora).