Король для Снежной королевы

Что ж, за эту гордость пришлось расплачиваться. Снежана то и дело оскальзывалась на потеках льда: местные дворники явно не утруждали себя и даже не пытались расколоть и счистить остекленевшие лужи. Пытаясь сохранить равновесие и нехорошими словами проклиная высокие каблуки, она все время глядела себе под ноги, поэтому марш-бросок через темные дворы, напрямик, запомнила смутно: мелькнул черный зев какой-то подворотни, осталась позади щербатая кирпичная стена, из которой росли два карликовых деревца… С небес летели такие крупные снежинки, что в апельсиновом свете одиноких фонарей по слегка припорошенному асфальту неслись их тени. Как будто по воздуху мчалась, беспокойно кружась, процессия мелких, чем-то озабоченных духов.

Снежана думала, что увидит очередь возле входа, но площадка перед клубом была пустынной. Все, кто желал войти, уже толпились внутри. Она опоздала, в общем-то, умышленно, потому что не хотела появляться раньше Кирилла, и теперь, оставив в гардеробе пальто, цепким взглядом искала его в переполненном темном зале. На ярко освещенной сцене бесился неистовый бас-гитарист, не отставал и барабанщик вместе с прочими аккомпаниаторами, а у микрофона, не обращая на них внимания, высокая девушка в темно-синем платье, тоненькая, как стальная тростинка, терпеливо выводила замысловатую, тягучую мелодию – нота за нотой. Голос был сильный, завораживающий, он без труда не только перекрывал всю эту какофонию, но и подчинял ее себе.

Устилали все дорожки коврами,

Открывали двери между мирами.

Заходи, мол, неизвестная сила.

Все дадим, о чем бы ни попросила.

А взамен… У нас желаний так много…

Но стихают голоса у порога —

Перед той, что точит острую косу.

Почему бы ей не взять все без спроса?

В первых рядах люди вскидывали руки, тянули к сцене. В белом свете софитов ослепительный ореол сиял вокруг музыкантов. Снежана долго не могла отвести от них взгляда, словно загипнотизированная, но потом все-таки очнулась, посмотрела по сторонам, нашла в толпе Кирилла.

Он танцевал с однокурсницей, милой пустышкой в пестром платьице Emilio Pucci.

Это зрелище повергло Снежану в шоковое состояние.

Никакой ревности, нет. Она и не думала, что Кирилл будет с нетерпением ждать ее появления и одиноко метаться из угла в угол, не находя себе места. Ну, подумаешь, пригласил на танец другую. Подумаешь, та положила руки ему на плечи. Вид у Кирилла при этом был немного скучающий. В общем, ничего страшного, просто…

Точно так же он танцевал бы и с ней.

Снежана неожиданно поняла, почему Тамилин до сих пор не пал жертвою ее чар, да и с другими поклонницами связывать себя не спешил. Как он мог по-настоящему влюбиться в одну из них, если не видел между ними разницы?! Все девушки, что увивались вокруг него, были красивыми, ухоженными… и, в сущности, одинаковыми. У каждой гладкая кожа, маникюр-педикюр, креативная стрижка, приятный свежий аромат модных духов. Чуть-чуть отличаются черты лица и цвет волос, но это такие мелочи! Их можно и подправить с помощью пластического хирурга и стилиста-парикмахера.

А что за этой идеальной оболочкой – неясно. Не видно. Скорее всего, ничего там нет. Или что-то темное и неприятное скрывается, как у Снежаны. Можно сколько угодно полировать свою броню, представляться другим неуязвимой и ослепительной, но в конце концов найдется умный человек, который спросит: а есть ли что-то под этими доспехами, кроме гордыни, болезненного самолюбия и расчетливости?

Что если Кирилл – как раз такой человек? Что если ему нужно нечто большее, чем красивая спутница, с которой не стыдно выйти в свет? Возможно, он тоже ищет себе королеву. Но кругом одни самозванки, да еще неуловимо похожие друг на друга! Снежана проявляет немножко большую заинтересованность, чем прочие девушки, – что ж, почему бы королю не завести интрижку с ней, если она не против, но при чем тут серьезные отношения и, тем более, предложение руки и сердца? Никогда не станет одной-единственной та, что кажется одной из многих.

Из оцепенения Снежану вывели оглушительные аплодисменты, восхищенный свист и крики. Солистка прощалась с залом:

– С вами была группа «Медуза»… и я, государыня Хольда.

И напрасно к ней взывали из темных уголков, громогласно требуя исполнить «Сказку о мертвой луне». Хольда исчезла – только мелькнул напоследок подол искристого синего платья, все музыканты скрылись следом за ней, а на сцене появились какие-то рабочие, принялись двигать ударную установку, переставлять микрофоны, что-то с чем-то соединять.

Какой-то парень рядом вздохнул:

– Я бы на колени перед ней упал…

Снежана поняла, что следующий коллектив появится минут через десять, не раньше – да и то, чего доброго, еще столько же времени будет настраивать инструменты. Поэтому можно временно отступить в сторону бара, пока Кирилл ее не заметил, и подумать, как вести себя дальше. От бодрого настроения не осталось и следа.

Сидя на высоком табурете у барной стойки – словно на насест взобралась, – она подсчитывала свои финансовые возможности. Максимум, что она могла себе позволить – это безалкогольный коктейль «Готика». Ну и ладно.

Она только-только втянула через пластиковую трубочку первый глоток «готического» напитка, весьма напоминающего томатный сок, когда обнаружила, что соседний табурет уже не пустует. На нее смотрела та девушка со сцены. Государыня Хольда. Пожалуй, с некоторым любопытством смотрела. На темном платье мерцали искорки серебряного шитья, а рукава у плеч скрепляли фибулы в виде лунниц – двух полумесяцев, перевернутых рогами вниз. Талию перехватывал пояс с необычной пряжкой – это была миниатюрная ветвь, с которой свисали крошечные серебряные колокольчики в форме яблок.

– Отчего грустит девица-красавица? – спросила Хольда чуть насмешливо. Тонкие продолговатые пальцы ласкали бокал с вином.

– Оттого, что не может приручить добра молодца, – в тон ей ответила Снежана. В конце концов, надо с юмором относиться к ситуации – и к себе самой. Это, право же, нелепо, что она до сих пор не сумела окрутить Кирилла и робеет перед ним.

– Во-от как, – Хольда в раздумье щелкнула несколько раз по своему бокалу, вслушиваясь в мелодичный звон. – Значит, тебе нужна помощь?..

Получилось так, что для этого странного разговора сложились самые благоприятные обстоятельства. Обычно возле бара бывает людно, особенно в перерывах между выступлениями музыкантов, но сейчас никто не подходил, не изучал коктейльную карту, не взывал к бармену – тот, кстати, тоже переместился подальше, на другой конец стойки. Вокруг образовалось свободное пространство. «Как будто мы в магическом круге», – подумала Снежана. Идеальная обстановка для откровенного разговора с незнакомым человеком.

И она рассказала все о Кирилле.

Хольда слушала – то ли с сочувствием, то ли с легкой иронией, и наконец потребовала:

– Покажи мне его.

Снежана всмотрелась в толпу.

– Вот он. Ближе к сцене.

Барышня-однокурсница в разноцветном платьишке по-прежнему вилась вокруг него, как яркая тропическая птичка.

– Хорош, хорош, – промурлыкала Хольда одобрительно. – Интересный мальчик. Что ж, дело сложное, но я бы взялась тебе помочь.

– Каким образом? – машинально осведомилась Снежана.

Хольда решительно отодвинула все еще полный бокал:

– Для начала – пойдем-ка со мной, – она соскользнула с высокого табурета и устремилась прочь, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, идет ли Снежана за ней. Пришлось оставить на стойке недопитый готический коктейль. Они шли через переполненный зал, сквозь духоту и жару, и народ расступался перед Хольдой, а за Снежаной толпа смыкалась снова. Им вдогонку летел восторженный шепот, и Снежана понимала, что этот шепот предназначен не ей.

Возле прохода за кулисы Хольда, не останавливаясь, бросила охраннику: «Это со мной», – и повела ее в недра клуба по узкому проходу мимо каких-то картонных щитов, свернула в сумрачный коридорчик, снова свернула – и вот они оказались в тускло освещенной комнатке-гримерке, маленькой, но с высоким потолком. Она была полна цветов, букеты хаотично валялись на столике и двух свободных стульях – много алых роз в целлофановых коконах, пышные белые хризантемы и прочие красоты зимних оранжерей. Все они отражались в зеркале на стене, и оттого казалась, что в тесном пространстве их еще больше.

Навстречу Хольде выплыл из угла черноволосый худой юноша в куртке цвета увядшего папоротника.

– Это наш гитарист Блазень, – Хольда кивнула ему, и он изобразил на бледном лице некое подобие улыбки. – А это барабанщик Игоша – ответственный за шумовые эффекты.

Высокий узколицый парень в рыжей шапочке шутовски поклонился.

– Вон там – братья Кромешники. – На разломанном диванчике возле дальней стены робко примостились парнишки-близнецы, они кивнули вразнобой и уставились на Снежану одинаковыми светлыми глазищами. – Ну, и все остальные где-то бродят… – Хольда небрежно указала куда-то во тьму коридора. Снежану она представить не удосужилась. Уронила себя в единственное свободное кресло, оглядела комнату и поморщилась:

– Просто усыпальница какая-то! Блазень, сделай со всем этим что-нибудь! – она махнула рукой в сторону цветочного изобилия. – Заодно освободишь для девушки место.

Блазень стал поспешно сгребать цветы в охапку. Снежана в смущении мялась у дверей и недоумевала, зачем она вообще пришла. Но вот Хольда указала ей на очищенный от букетов стул, и она покорно села. Пришлось расположиться спиной к близнецам, и Снежане почему-то казалось, что они продолжают смотреть на нее немигающими глазами. Ощущение было неприятное, как от ледяного сквозняка. Хотелось обернуться.

Хольда тоже некоторое время разглядывала ее в упор, потом сказала с довольным видом:

– Что ж… Для начала хочу, чтобы ты пообещала слушаться меня. Беспрекословно. Как сейчас, когда пошла за мной. – Снежана немножко смутилась, осознав, что так и было. Хольда, не обращая внимания на ее реакцию, продолжала: – Пока этого достаточно, а дальше – посмотрим… – На мгновение она отвлеклась, заметив, что черноволосый гитарист все еще шуршит целлофановыми обертками, пытаясь удержать огромный сноп букетов разной величины и расцветки, и несколько раздраженно приказала: – Блазень, да оставь в покое эти цветы! Положи их и сходи к администратору, возьми для них какие-нибудь вазы. Не стану же я брать все это с собой!

Снежана подивилась, какая власть у Хольды над этим человечком. Блазень молча стерпел ее повелительный тон – так хозяйка могла бы говорить с провинившимся рабом. Он только посмотрел с тоской, но ничего не ответил, послушно пристроил свою ношу на столе и скрылся за дверью. Видимо, Хольда устроила эту демонстрацию специально для Снежаны, потому что сочла нужным пояснить:

– Он тоже будет выполнять все твои капризы. Это очень просто, скоро ты поймешь.

Молодой человек со странным псевдонимом Игоша злорадно хмыкнул. Хольда обернулась, окатила его неодобрительным взглядом, и он как-то сник. По правде сказать, этот парень также вызывал у Снежаны неуютное чувство – непонятно почему. Но все музыканты, видимо, беспрекословно подчинялись своей солистке, так что не о чем было волноваться.

На несколько мгновений в гримерке наступила тишина. Хольда задумчиво прикоснулась к губам кончиками пальцев, точно призывая всех не нарушать молчания, но размышляла недолго – улыбнулась вдруг и решительно заявила:

– Пожалуй, мы сделаем вот что. Иди к своей компании. Предложи народу принять участие в небольшом приключении. Скажи, что ты знакома со мной и я собираюсь организовать маленькую забавную авантюру – отправиться гулять по ночному заснеженному лесу… ну, скажем, в Ботаническом саду. И пригласи всех. Не только Кирилла. Всех. Сможешь сделать это непринужденно?

Снежана пожала плечами. Конечно, она сможет.

Хольда обращалась к ней на «ты», и логично было бы отвечать тем же, но язык не поворачивался: ее невольно хотелось называть на «вы», как и Тамилина. Поэтому Снежана старалась обходиться без лишних слов, чтобы не попасть в неловкое положение.

– Передай, чтобы ждали нас у входа минут через двадцать, – добавила Хольда. – Меня и моих людей.

– Может быть, Кирилл как раз не согласится?.. – попробовала уточнить Снежана, гадая про себя, зачем все это затевается, но самопровозглашенная наставница уверенно и чуть нетерпеливо перебила:

– Согласится. Иди! – и Снежана покорно отправилась проверять, так ли это.

К ее удивлению, затея удалась. Институтская компания по-прежнему кучковалась возле сцены и явно скучала. Все с энтузиазмом восприняли идею свалить из клуба и отправиться посреди ночи неведомо куда в поисках новых увеселений. Имя Хольды, кажется, сыграло тут не последнюю роль. «Ты с ней знакома?!» – изумился кто-то – так, словно Хольда была небожительницей и лицезреть ее с близкого расстояния дозволялось только избранным. Снежана еще раз убедилась, что знакомство со знаменитостями почему-то всегда прибавляет человеку значительности. Может быть потому, что неяркую личность лучше видно в чужом сиянии.

Не очень-то приятно считать себя неяркой личностью, но Снежана отмахнулась от этой мысли.

Однокурсники устремились в гардероб, и она тоже. Покидая зал, оглянулась напоследок. На танцполе уже начались массовые пляски, нечто вроде примитивного хоровода или игры в «паровозик». Живая гусеница из танцующих парней и девчонок мчалась мимо грохочущих динамиков, а на сцене пронзительно голосила девица солидной комплекции, перекрикивая всех остальных музыкантов, кроме флейтиста. Этого гражданина сложно было заглушить по той простой причине, что время от времени микрофон у него отчаянно свистел. Впрочем, никто не обращал внимания на явную неблагозвучность песни. Снежане на мгновение стало жаль, что она не может так беззаботно веселиться. Но только на мгновение – возможно, в этот вечер решалась ее судьба, тут некогда думать о всяких глупостях!

Хольду пришлось подождать, зато появилась она как королева. Чернильно-синее переливчатое платье было цветом точь-в-точь как полночное небо над Москвой, а сама она светилась холодной лунной красотой – недоброй, но завораживающей. Блазень, вечный слуга, нес за ней отороченный мехом плащ.

– Готовы? – бодро спросила Хольда. – Тогда в путь! По машинам!

Народ загалдел, нестройно подтверждая, что все готовы. Юноши смотрели на нее восхищенно, но с некоторой оторопью, что ли. Так же они глядели бы на прекрасную статую, внезапно оживленную каким-то непонятным, пугающим волшебством. Одна из девушек взволнованно щебетала: «Ой, я вашу группу давно слушаю…» Хольда милостиво улыбалась.

Среди воодушевленных возгласов послышался голос Кирилла:

– Я сегодня не за рулем. Захватит меня кто-нибудь?

«Ну вот, и нечего было переживать, что не попросила его подвезти тебя», – мелькнула у Снежаны первая мысль, а за ней вдогонку примчалась вторая, тревожная: «Вдруг он из-за этого никуда не поедет!»

Но Хольда решила проблему одним щелчком пальцев, пока Кирилл не успел передумать:

– Блазень, у тебя ведь место в машине свободно? Прокатишь нашего друга?

Блазень закивал и что-то пробормотал в знак согласия.

– Вот и славно, – легко подытожила Хольда. – Значит, нет причин отказываться от небольшого развлечения.

И Кирилл не отказался.

После духоты в клубе морозный воздух щипал лицо. На исчерченном поземкой асфальте видны были птичьи следы: ворона проскакала, наверное. Снежана выскочила на улицу в лихо распахнутом пальто и теперь наспех застегивала пуговицы.

– Ты ведь тоже без машины? Значит, поедем на моей колеснице, – сказала Хольда, накидывая капюшон. Плащ, отливающий темным блеском, окутывал ее густыми складками, как ночное облако. Что ж, она ведь артистка – неудивительно, что одевается так необычно.

Снежана предпочла бы отправиться в путь вместе с Кириллом и всю дорогу сидеть с ним рядом, совсем близко, но раз уж обещала во всем слушаться новоявленную наставницу – пришлось подчиниться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.