Время Темных охотников

– Все целы? – осведомилась Елена Федоровна.

Ученики сгрудились в центре кузницы, поглядывая друг на друга. Некоторые выглядели очень испуганными, но сильно, к счастью, никто не пострадал.

– С огнем на сегодня закончили, – как ни в чем не бывало сказал Василий Глебович. – К технике тушения вернемся в следующий раз. Как я понял, поджигать вы умеете, а вот с устранением последствий у вас некоторые проблемы.

Милана Поветруля покосилась на притихшего Тимофея. Пока Василий Глебович просил выйти вперед ребят, способных создавать воду из воздуха, она приблизилась к Звереву и вполголоса произнесла:

– Что еще ты скрываешь, Зверев?

– О чем ты? – нахмурился Тимофей.

– Зеленое пламя… Думаешь, я ничего об этом не знаю? Мы, заклинатели, читали о нем на занятиях. «Ведьмин огонь»! Создавать его способны лишь самые сильные чернокнижники, а ты к ним точно не относишься, если только не скрываешь правду о всех своих способностях. Уверена, не только мне пришли в голову такие мысли.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – ответил парень. – Думай, о чем тебе заблагорассудится.

– Ну-ну, можешь и дальше притворяться простачком, – надменно усмехнулась Милана. – Только рано или поздно тебя выведут на чистую воду.

В этот момент на плечо Тимофея легла чья-то рука. Милана тут же стушевалась и отошла в сторону. Зверев обернулся и увидел перед собой Елену Федоровну.

– Пойдем поговорим, – предложила директриса. – У меня в кабинете.

Тимофей молча кивнул и зашагал к двери, а Елена Федоровна обернулась перед тем, как выйти из кузницы.

– Продолжайте занятия. А я пройдусь с Тимофеем до его группы. Василий Глебович, надеюсь, вы успеете еще позаниматься с пользой для дела.

– О, даже не сомневайтесь, – усмехнулся старик.

Пока они шли к административному корпусу, Елена Федоровна не проронила ни слова, и от этого Тимофею стало совсем неуютно.

Он и сам испугался не на шутку, когда увидел зеленое пламя. Такого с ним еще не бывало. А судя по выражению на лицах заклинателей, они и правда знали, что означает зеленый огонь, хоть никто, кроме Поветрули, не заикнулся об этом.

Директриса тоже знала. А иначе с чего бы она потащила его к себе в кабинет?

Они вошли в административный корпус и, пройдя коридор, стены которого были увешаны портретами прежних директоров и учителей, добрались до кабинета Елены Федоровны. Войдя, Зверев сел на свободный стул, а директриса опустилась в свое кресло и положила руки на письменный стол.

Она хмуро взглянула на Тимофея, и он невольно выпрямился.

– Итак, «Ведьмин огонь», – спокойно произнесла она. Тимофей поперхнулся. – Тим, меня очень тревожат твои растущие способности. Еще совсем недавно ты ничем не отличался от обычного человека. Гораздо слабее любого Первородного, не обладающий никакими способностями, кроме фантастического невезения и криминальных повадок. Но все меняется очень быстро. Ты становишься сильнее и выносливее. Сильнее других. Пришла способность призывать пламя… А теперь еще и это… Как давно ты можешь создавать «Ведьмин огонь»?

– Я узнал об этом только что, как и вы, – честно признался Тимофей. – Для меня это такой же сюрприз, как и для всех остальных.

– Ты знаешь, что это за огонь?

– Не совсем… Но догадываюсь.

– «Ведьмин огонь» – особое пламя, которое применяется при самых черных и опасных ритуалах. Создавать его могут лишь сильнейшие колдуны и ведьмы… Ну и еще Огненные волки, но только самого высокого ранга. Самые чистокровные, близкие к линии самого Дракона. Мы знаем, что твой отец был Огненным волком. И, похоже, не из низших родовых семейств. Мне подумать страшно, чьим сыном ты можешь быть… Скажи, твой истинный отец не пытался выйти с тобой на связь?

Тимофей прекрасно знал, что эту тайну следует хранить как зеницу ока.

– Нет, – ответил он, не моргнув глазом.

– А твои друзья в курсе твоей необычной родословной?

Тимофей покачал головой:

– Но они и не особо интересуются. Для них я сын какого-то колдуна, с которым когда-то встречалась моя мать. Я как-то пытался рассказать Димке правду, но у него голова забита только Кариной. Подозреваю, что половину того, что я говорю, он пропускает мимо ушей.

Елена Федоровна едва заметно улыбнулась и слегка расслабилась.

– Думаю, не стоит им рассказывать, – сказала она. – Многие ребята сейчас и так напуганы грядущим, опасаются нашествия волков… Если кто-то узнает, что ты – сын Огненного волка, у тебя могут возникнуть проблемы. В нашей академии есть ученики, пострадавшие от них. У кого-то волки убили родных, другим навредили какими-то другими способами.

Тимофей тут же вспомнил историю Стаса и Алисы.

– Поэтому им лучше ничего не знать, – решила Елена Федоровна. – Храни этот секрет.

– Хорошо. Постараюсь.

– Но я волнуюсь не только из-за этого. Вы – наша последняя надежда. Молодое поколение Первородных, наделенное особыми силами. Саяна и ее пособники уже похитили нескольких наших ребят либо переманили на свою сторону. С некоторыми ты даже знаком…

– Вы о Вещих Сестрах?

– О них. Теперь еще и Дарья Киселева перешла на сторону огненной ведьмы… Уж не знаю, чем она их там заманивает. Вот почему я прошу тебя и твоих друзей соблюдать осторожность. Будьте бдительны, присматривайте за другими учениками. Если эта ведьма снова объявится в окрестностях «Пандемониума», сразу сообщите нам об этом. Мы не можем допустить, чтобы еще кто-то предал своих друзей и родных, встав на путь зла. Тебе это понятно?

Тимофей молча кивнул.

Первородные постоянно обвиняли Огненных волков во всех смертных грехах. Но и Волки не переставали говорить о злодеяниях Королевского Зодиака. Тимофей изо всех сил старался не принимать ничью сторону, и пока ему это удавалось. Он общался с Альфом, Вернером, Алексеем Корфом, и они ему нравились. Возможно, с обеих сторон были и хорошие, и плохие люди. Нельзя же всех грести под одну гребенку! Родители Стаса и Алисы погибли от рук Огненных волков. Но родителей Альфа и Вернера убили светлые Первородные. Кто из них прав, а кто виноват? От всего этого голова шла кругом.

– Хорошо, что ты меня понимаешь. Кстати, не пропусти обед, – с улыбкой произнесла директриса, постучав пальцем по своим изящным наручным часикам. – Сегодня наши повара превзошли самих себя.

Затем Елена Федоровна подошла к двери кабинета и открыла ее, давая понять, что аудиенция закончилась. Тимофей попрощался и отправился в столовую.

4

Отличный выйдет заголовок!

Следователь Владимир Мезенцев остановил машину у обочины проселочной дороги. С обеих сторон ее обступали старые, замшелые деревья и буйно разросшиеся кустарники. Шериф обязательно проехал бы мимо этого места, если бы не скопление машин у самой кромки леса. Полиция, «скорая помощь», выездная криминалистическая лаборатория. В окрестностях Клыково снова произошло преступление из ряда вон. В этом можно было даже не сомневаться.

Полчаса назад ему позвонил Борис Макарский. Голос старика звучал очень странно, будто он сильно потрясен и напуган. Оказалось, ранним утром кто-то из местных жителей обнаружил в лесу неподалеку от города нечто ужасное.

– Мы с Виктором уже на месте, – сдержанно сообщил Макарский. – Находка страшная… А тот, кто нашел, толком ничего сказать не может. Истерика у него, врачи укол успокоительного сделали. Сейчас сидит в машине «скорой помощи» и наотрез отказывается выходить…

Шериф вылез из машины и углубился в лес, разводя руками влажные лапы елей. Вскоре он увидел сотрудников своего полицейского участка. Место преступления огородили желтыми предупредительными лентами, они яростно трепыхались от ветра. Бригада судмедэкспертов, ежась, несмотря на теплые куртки, делала свою работу, а Макарский и Виктор Шилов, молодой помощник шерифа, молча за ними наблюдали.

– Что тут у вас? – спросил Мезенцев, приближаясь. Ноги утопали во влажной листве, брючины внизу мгновенно промокли.

– Человек, – тихо ответил Макарский, вздрагивая на прохладном ветру. – Без кожи.

– Жесть, шериф! – добавил Виктор. – Я никогда в жизни такого не видел…

– В смысле?! – не понял Мезенцев.

– Его освежевали, словно баранью тушу, – сдержанно пояснил пожилой полицейский. – Медведь постарался, думаю. Или волки снова к городу подошли…

– В Клыково уже подобное случалось?

– Всякое бывало, – пожал плечами Макарский. – Я пока во главе полицейского участка стоял, и охотники по ошибке друг друга стреляли, и хищники озорничали. Но такое вижу впервые. На нем кожи совсем не осталось, ни единого лоскута.

Мезенцев старался не смотреть на тело, лежащее неподалеку под плотным куском брезента.

– Погибший был охотником? – морщась, спросил он.

– Пока не знаем, – пожал плечами Виктор. – При нем же ничего не нашли… А одежду обнаружили на поляне в нескольких метрах отсюда.

– Постойте… – обернулся к коллегам шериф. – Он что, был раздет? Снял с себя одежду, чтобы прогуляться по лесу голышом?

– Может, зверь его сюда притащил? – предположил Виктор. – Или зверей было несколько?

– Слишком далеко, – тут же возразил Макарский. – Да и вещи уж больно аккуратно сложены. Не разорваны, не в крови… Сам он разделся, это точно.

– Ночью шел дождь, – напомнил ему шериф. – Да и слишком прохладно, чтобы голяком разгуливать. Зима не за горами.

– Странно все это, – пробормотал Виктор, наблюдая, как тело укладывают на носилки.

– Ага, – согласился Борис Макарский. – Но дело такое, шериф… Если это и правда медведь виноват, надо облаву устраивать. Любая дикая зверюга, однажды попробовав человеческой крови, обязательно нападет снова. Необходимо застрелить людоеда, пока он еще кого-нибудь не задрал. Придется егерей из областного центра в помощь привлекать, у нас самих просто людей не хватит.

– Сначала попытаемся понять, с чем имеем дело, – задумчиво ответил Мезенцев. – А потом уже и решения будем принимать. Свидетель может еще что-то сообщить?

– Сейчас узнаем.

Виктор отправился к машине «скорой помощи», чтобы узнать о самочувствии свидетеля, в это время Владимир вдруг услышал треск веток у себя за спиной.

На поляну, игнорируя предупредительные ленты, вышли еще двое. Шериф оглянулся и устало вздохнул. Одного из подошедших он хорошо знал, это был журналист Влад Пивоваров. Второй, парень лет двадцати с небольшим, выглядел так, словно его сейчас стошнит. Он пугливо озирался по сторонам, а когда увидел носилки с черным пластиковым мешком, стал одного цвета с пожухлой травой у себя под ногами.

– Доброе утро, шериф, – бодро поздоровался Пивоваров, поплотнее запахивая дорогое пальто. – Что у вас здесь? Новое дело?

– Никакое оно не доброе, – хмуро буркнул Борис Макарский. – И вообще, кто вам разрешил здесь находиться?

– Да ладно, не бухти, старик, – отмахнулся Влад, озираясь по сторонам. Его цепкий взгляд замечал малейшие детали.

– Ты откуда здесь взялся? – недовольно спросил шериф.

Развязное поведение журналиста напрягало всех. Пивоваров любил повторять, что наглость – второе счастье, и всегда действовал по этому принципу.

– Решил позавтракать в «Одноглазом валете», пришел в кафе с утра пораньше, а там уже вовсю трещат о теле, которое нашли в лесу, – пояснил журналист. – Естественно, я не мог пропустить сенсацию.

– А это кто с тобой? – кивнул на позеленевшего парня Борис Макарский.

– Герман Подольский, – представил молодого коллегу Влад. – Наш стажер. Редактор отдал его мне в помощь, а я считаю, что ему полезно узнать все аспекты работы журналиста, – не только светскую хронику, но и криминал.

– Ужас, – сдавленно выдохнул Герман. – Уголовная хроника – ни за что… И вообще, можно, я подальше отойду?

– Можно, – хохотнул Пивоваров, и парень поспешно ретировался за ближайшие кусты.

Судя по звукам, недавний завтрак просился обратно.

– Так что у вас здесь? – уже спокойнее поинтересовался Пивоваров.

– Ты же не думаешь, что я сейчас с тобой откровенничать начну? – возмущенно взглянул на него Мезенцев. – Никаких статей и интервью, пока дело не прояснится!

– Деревня, – вздохнул Пивоваров. – В Санкт-Эринбурге журналисты пишут абсолютно обо всем. Репортеров много, поэтому каждая острая новость становится настоящим объектом охоты! Чем страшнее события, тем лучше для рейтингов изданий. А у вас тут… Рецепт блинов от тети Клуши готовы на первой полосе газеты разместить!

– Зато все тихо и спокойно, – сказал ему Макарский. – Никакой паники среди населения. К чему людей будоражить?

– Да как же, тихо и спокойно, – ехидно усмехнулся Пивоваров. – Такое творится, что волосы дыбом. Теперь вот с кого-то кожу содрали… Как считаешь, шериф, это имеет отношение к тем делам, о которых мы с тобой недавно говорили?

– Пока будем считать, что поработал дикий зверь, – уклончиво ответил Мезенцев, покосившись в сторону Макарского и Шилова. – И ничего больше. Можешь так и написать в своей газете.

– Хорошо, – с готовностью кивнул Влад. – Напишем, чтобы панику не поднимать. Только вот эти отпечатки… Они ведь совсем не медвежьи. – Он ткнул пальцем в кровавые следы на месте происшествия.

– Разбираешься в звериных следах? – недоверчиво спросил Борис Макарский.

– Мой дядя работал в зоопарке, в детстве я часто ходил к нему в гости.

– И чей же этот след? – недовольно буркнул Макарский.

Владимир Мезенцев присмотрелся к примятой траве и островкам влажной земли. Странно, но человеческих следов он здесь не видел вовсе. Только звериные. На рыхлой почве отпечаталось несколько следов больших когтистых лап, напоминающих кошачьи. Были видны и другие, больше похожие на…

– Здесь будто огромная крыса побывала, – сказал вдруг Виктор Шилов. – У меня в сарае иногда такие появляются, но только маленькие. А эта, должно быть, размером с лошадь!

– Огромная крыса освежевала человека? – расхохотался Пивоваров. – Отличный выйдет заголовок для статьи!

– Что-то ты чересчур весел, – гневно сказал ему Борис Макарский. Пожилой полицейский не скрывал своей неприязни к настырному журналисту. – Здесь человека убили, а тебе лишь бы веселиться. Шел бы ты отсюда подальше, папарацци, и стажера своего прихвати, пока он нам всю поляну не заблевал. Не мешайте нам работать!

– Понял, понял, старик, – миролюбиво кивнул Влад. – Уже уходим.

Он окликнул Германа по имени, и тот вышел из-за кустов, вытирая рот ладонью.

Журналисты вместе зашагали к красной спортивной машине Пивоварова. Борис проводил их прищуренным взглядом.

– Раздражает меня этот типчик. – Старик плюнул вдогонку журналисту. – С самого своего первого дня в Клыково… Только и делает, что повсюду сует свой длинный нос!

– Работа у него такая, – вздохнул шериф. – Но иногда он задает правильные вопросы. Полиции с прессой лучше не ссориться, Борис. Его помощь может нам пригодиться.

– Когда это вы с ним успели подружиться? – недовольно спросил Макарский Мезенцева.

– Сам знаешь, – ответил Владимир. – Он мне жизнь спас, и я благодарен ему за это. Но согласен, что он – самый несносный тип из всех, кого я знаю.

– Да об этом все в курсе! – хохотнул Виктор Шилов. – Пивоваров – та еще заноза в…

– Держитесь от него подальше, – злобно произнес Борис Макарский. – Помяните мое слово, этот городской хлыщ еще доставит нам неприятности.

– Не сомневаюсь, что так оно и случится, – согласился шериф. – Но пока он мне полезен, а значит, буду держать его поблизости.

И они вернулись к осмотру места происшествия.

5

Шепот в моей голове

Вечером после занятий в академии Тимофей и Лиза отправились в «Одноглазый валет». Они договорились посидеть здесь с друзьями, но, переступив порог кафе, увидели лишь Луизу с Германом и Карину с Димкой. Устроившись за стойкой бара, они о чем-то беседовали с Тарасом Стахеевым. Бармен отошел на кухню, когда Тимофей и Лиза подошли к ребятам.

– А где остальные? – спросил Тимофей. – Они не придут?

– Кто знает? – пожала плечами Луиза. – Женя с Альфом отправились в кино, а Стас с Алисой торчат в библиотеке. Я звала их, но у них сегодня заседание книжного клуба. Снова обсуждают с девчонками прочитанные за неделю книжки.

– Меньше народа, больше кислорода, – отмахнулся Димка. – Так что, сядем за самый большой стол?

Остальные поддержали его предложение. Ребята отправились к дальнему окну, у которого стояли широкие столы для больших компаний.

– Как ты? – взглянула на Лизу Карина. – Приходишь в себя после встречи с матерью?

– Сложно сказать, – вздохнула Зверева. – Думаю, все это еще долго будет мне сниться в ночных кошмарах. Я столько лет мечтала об этой встрече, но никак не ожидала, что она окажется такой жуткой.

– Забудь, – посоветовал ей Димка. – Ты никогда не знала Клариссу, а теперь ее больше нет. К чему забивать себе голову?

– Легко тебе говорить! – напустилась на парня Луиза. – Был бы ты сам на месте Лизы, что тогда?

– Забил бы! – твердо заявил Димка. – Одна из самых положительных моих черт – я никогда ни о чем долго не думаю!

– Это верно, – подтвердил Тимофей. – Самым долговременным его проектом был Стас. К счастью, Димыч завязал с мелкими и крупными пакостями. И слава богу, потому что обычно жертвой вместо Стаса становился я.

– Я уже извинился за это, – тут же вставил Трофимов. – И не раз! Как можно быть таким злопамятным?

– Скажи это моим многочисленным синякам.

Девушки рассмеялись.

– А как твоя мама? – повернулся к Луизе Герман.

Соловьева на миг застыла, словно собираясь с мыслями, затем как-то странно покосилась в сторону Тимофея.

– Без изменений, – откашлявшись, ответила она. – Бабушка договорилась о ее переводе в больницу Санкт-Эринбурга… Вчера ее и перевезли.

– Надеюсь, с ней все будет в порядке, – искренне сказал Тимофей.

– Я тоже, – кивнула Луиза. – Кстати, что это ты учинил сегодня на практических занятиях? – Казалось, она была рада переменить тему разговора. – Милана Поветруля всей академии разболтала, что ты призвал «Ведьмин огонь»!

– Ого! – вытаращила глаза Карина. – Как это тебе удалось?

– Да если бы я знал, – поморщился Тимофей.

– Ты давай поосторожнее с этими делами, – предупредил Димка. – Если снова устроишь пожар в нашей комнате, спать будешь в ванной!

– Тогда все вышло случайно! Как и сегодня в кузнице. Я сам не знаю, как это получается, – развел руками Зверев.

– Даже страшновато как-то, – поежилась Луиза, и Герман с улыбкой обнял ее за плечи.

Недавно выяснилось, что он тоже из Первородных, и теперь ребята могли обсуждать при нем запретные темы.

– У тебя впечатляющие способности, – улыбнулась Тимофею Лиза. – И очень полезные. Вот недавно напали на нас Вещие Сестры, – вспомнила она, – и Тим подпалил им хвосты. Надеюсь, больше не сунутся. А еще эта история с Дашей Киселевой… Только огонь и сбил с нее спесь.

– Я не понимаю этих девчонок, – призналась Карина. – Что творится у них в головах?! Бросить академию и примкнуть к Огненным волкам! Предать всех нас!

– Они сделали свой выбор, – пожала плечами Луиза. – Если они изначально вели родословную от темных Первородных, рано или поздно это должно было произойти.

– Мы тоже из темных, – напомнила ей Карина. – Но это не значит, что я предам вас и перейду на сторону врага. У меня от друзей даже никаких секретов нет…

Тимофей ощутил нечто вроде угрызений совести. Он-то многое скрывал от друзей, не договаривал. Но он был не готов рассказать всю правду о своем истинном отце.

– Хотя… – спохватилась вдруг Карина. – Есть нечто, о чем я никогда не говорила. Но это потому, что я сама не знаю, что со мной происходит.

– О чем ты? – забеспокоился Димка.

– Мы все из Первородных, так? И наша сила постоянно растет. У вас бывает ощущение, будто кто-то хочет связаться с вами?

У ребят широко распахнулись глаза, все заинтригованно уставились на Карину.

– Иногда мне кажется, будто я слышу кого-то, – проговорила девушка, тщательно подбирая слова. – Какой-то странный шепот, похожий на дуновение ветра. Иногда мне кажется, что он складывается в обрывки фраз, но я не могу разобрать слова. Потом все прекращается… И через какое-то время начинается вновь.

– А с преподавателями ты об этом говорила? – спросила Луиза.

– Нет… Но, думаю, придется. Потому что странный шепот в моей голове становится все громче и яснее. Я думала, может, и у вас нечто подобное…

– Точно нет, – покачал головой Димка.

– И я ничего не слышу, – призналась Луиза.

– У меня вообще особых способностей нет, – признался Герман. – Наша кровная линия одна из самых слабых. А ты, Тимофей?

Зверев молча покачал головой. Все взглянули на Лизу.

– Шепот я не слышу, – задумчиво призналась Зверева. – Но есть нечто другое… Я вижу картины.

– Что?! – вытаращила глаза Карина. – Какие еще картины?

– Не те, что висят в галерее нашего музея, – рассмеялась Лиза. – Я просто не так выразилась. В моей памяти иногда всплывают странные вещи. Информация, видения, обрывки воспоминаний… Только все это не мое. Я никогда не видела тех людей, не бывала в тех местах, не могу знать этих вещей. Иногда мне даже кажется, что я начинаю сходить с ума.

– И когда это началось? – нахмурился Тимофей.

– После случившегося в музее. Буквально на следующий же день.

– Почему ты раньше об этом не говорила?

– Не знаю, – пожала плечами Лиза. – Может, и не сказала бы, если бы Карина не начала этот разговор. Думаете, мне пора сдаваться в психушку?

– Твоей сестрице точно пора, – сказал Димка. – Но на твой счет я не уверен. В жизни не встречал более спокойного и адекватного человека.

– Спасибо, – улыбнулась Лиза.

– Поговори с отцом, – посоветовал Тимофей. – Возможно, он поможет.

– Поговорю, когда останемся с ним наедине, – пообещала девушка. – В последнее время у него столько хлопот… Он практически не бывает дома. Приходит поздно, а уходит рано утром. Я его практически не вижу…

Вскоре Тарас принес заказанные блюда, и все принялись за еду.

– А вы слышали о том, что случилось в лесу? – вспомнила Луиза.

Герман слегка побледнел.

– Это не застольный разговор, – сказал он. – Мы же едим.

– А что стряслось? – полюбопытствовала Карина, не обращая на него внимания.

– Говорят, нашли человека с содранной кожей!

– Ой… – Димка громко сглотнул. – Действительно, за ужином такое лучше не обсуждать.

– Жаль, нам нельзя написать об этом статью, – не унималась Соловьева.

– Пивоваров сам напишет, утром мы с ним ходили на место происшествия, – сообщил Герман.

– И что вы там видели?

– Не стоит вам знать подробности, – улыбнулся Луизе Герман. – Любопытной Варваре на базаре нос оторвали.

– Не хочешь, не говори, – пихнула его в бок Луиза. – Все равно рано или поздно станет известно.

– Полиция считает, что поработали дикие звери, так что расследовать тут нечего, – успокоил остальных Герман. – В вашей школьной газете об этом упоминать точно не нужно.

– Завтра встречаемся с Владом Пивоваровым, вот обо всем и расспросим, – предложила Карина.

– Да он сам ничего не знает! Полиция сегодня попросту выгнала нас вон.

Посидев еще немного, Герман с Луизой попрощались и ушли. Затем засобирались и Димка с Кариной.

– Придешь в общежитие поздно, мне не звони, – напоследок сказал Трофимов Тимофею. – Я не пойду на первый этаж открывать для тебя окно!

– Тогда в комнате не закрывай на защелку, я поднимусь по дереву, – буркнул Тимофей.

Карина и Лиза захихикали, представив эту картину.

После этого Тимофей и Лиза остались наедине. Расплатившись с Тарасом, они отправились в особняк Зверевых. Тимофей решил проводить Лизу, а уж затем вернуться в академию.

– А чем так занят отец, что не бывает дома? – поинтересовался он, когда они вышли из кафе. – Пропадает на киностудии?

– Думаю, не только, – с улыбкой призналась Лиза. – Не знаю, хорошо это или плохо… Но я часто вижу его в нашем музее. Он приходит в гости к Алене Александровне, и они много времени проводят вместе.

– Зачем? – удивился Тимофей.

– Мне кажется, между ними что-то происходит.

– Что?! Он опять за старое?

– Видел бы ты, как бесится Анфиса. Они так скандалят, что слышно на весь особняк.

– И насколько у них с Сухоруковой все серьезно?

– Кто знает? – пожала плечами Лиза. – Это не нашего ума дело. Взрослые сами разберутся.

– Анфиса, конечно, не подарок. Она меня на дух не переносит, как и я ее… Но от отца я такого не ожидал. Он женат уже третий раз, давно пора угомониться.

– Еще неизвестно, как мы сами будем себя вести в их возрасте. Интересно, сколько жен будет у тебя?

Тимофей с улыбкой привлек ее к себе:

– А может, я однолюб?

– Хочется в это верить. – В глазах Лизы заплясали озорные искорки.