Рассеять тьму

– Кому-то из вас интересно?

– Те, кто может стать друзьями, всегда интересны, – вставил слово Вин, забрасывая руку на спинку моего стула как бы между прочим.

Мне это не понравилось, но грубить и сразу портить отношения не хотелось. К тому же я не знала, может быть, здесь так принято? Может, он вовсе не имел ввиду «ничего такого», а я со своей игрой в недотрогу могу выглядеть дурочкой.

– Ньют просто хочет узнать тебя поближе. Мы все хотим, – добавил Вин.

Я мимолётно отметила, что у него выразительные глаза и взгляд заинтересованный.

– Оставьте Веронику в покое, – ворчливо велела им Камилла, помешивая соломинкой в апельсиновом соке и обиженно надувая губы.

Внимание парней к моей персоне ей не нравилось. По всему видно, она привыкла быть в его центре и уступать эту роль никому не желала.

– Поверьте, у неё были весьма весомые причины явиться позже остальных.

– Что же это за причины такие? – хмыкнул Ньют.

– Родители пропали.

– Как это – пропали? Хотя, постой, постой! Ты ведь Вероника Старлинг?! Выходит, Оллджер Старлинг – твой отец?.. Во, дела!

Пподвижная физиономия Ньюта за одну секунду отразила широкий спектр эмоций от восхищения до соболезнования.

– Очень жаль, что с твоими родителями случилась беда, – тихо заметил Ньют. – Соболезную.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я их, с удивлением осознавая, что меня не раздражает и не ранит эта тема. Наверное, впервые с того момента, как я услышала о случившемся несчастье.

– Вероника? Красивое имя, но длинное, – в задумчивости сощурил серые глаза Ньют. – Как к тебе лучше обращаться? Ника? Как к богине победы?

– Лучше Вера. Мне так больше нравится.

– Так и запишем.

– Вы слышали о вечеринке по случаю начала нового учебного года? – решила сменить тему разговора Камилла. – Говорят, это самый топ.

– А нас туда разве пустят? Мы же ещё даже не первокурсники. Распределения не было, – нахмурился Ньют.

Он, кажется, как и я, не очень любит вечеринки?

– Лучше расскажите нам, как продвигается ваша работа с новыми заклинаниями? – поинтересовалась у парней Амайя. – Хоть что ни будь получается?

– Вау! – не забыла восхититься я. – Вы создаёте новые заклинания? Правда? А это не слишком, учитывая наш ещё пока низкий профессиональный уровень?

– Смотря что создавать, – хмыкнул Ньют. – Проект простенький, даже при возникновении побочки не наделает проблем.

– Что за проект? – изобразила я заинтересованность.

Вин ответил со смущённой улыбкой:

– Заклинание для размешивания и заливания бетона.

– Что?! – рассмеялась я. – Бетон?.. Зачем?

– Вин интересуется строительством, – пояснил Ньют. – До того, как у него подтвердились магические способности, он мечтал возглавить строительную фирму. Ну, или на крайний случай стать капитаном футбольной команды. Он пока ещё не до конца определился. Мы тут вот подумал, что с весёленьким заклинанием строительство пойдёт быстрее!

Договори, Ньют залпом допил свой апельсиновый сок.

Вин продолжал смущённо улыбаться, глядя на меня:

– Не слушай их. Это всё глупости. На самом деле я занимался этим просто, чтобы убить время. Оно ужасно медленно тянулось. Когда ты узнаешь, что волшебство в самом деле существует, что ты к нему как-то причастен, тебе не терпится попасть в такое место, как это. Для таких, как я, это всё равно что попасть в другое измерение!

– Ты из семьи не-магов? – во мне тоже шевельнулось любопытство.

Никогда прежде не приходилось видеть тех, кто не из нашего мира.

– Наверное. Я не знаю, как это у вас здесь называется?

Я скользнула взглядом по новым знакомым. Итак, что имеем в сухом остатке? Признаем правду – все мы в Магическом Сообществе не высший сорт. Амайя говорила, что её отец работает на артефактора, значит, сам он выходец из не-магов. Выходит, она, в лучшем случае, волшебница во втором поколении? В Магическом Сообществе это приблизительно то же самое, что быть ребёнком эмигранта из стран Третьего Мира, то есть, юридически у тебя есть все права, а вот де-факто всё иначе.

Камилла дочь певички, то есть магический дар у неё, может, в наличии, но далеко не самый сильный. Ньют? Он, вроде, в курсе того, чем занимался мой отец, значит, в магическом мире не новичок. А Вин, как выяснилось, и вовсе чужак. Трудно ему будет. Жаль. Хороший парень.

Из-за соседнего стола, поужинав, поднялись с небрежностью всегда уверенных в себе людей. Хищный красавчик даже не поглядел в нашу сторону, будто мы были пустым местом. Мы просто сборище неудачников в его глазах? Серая масса, на которую едва ли стоит тратить своё королевское внимание.

Да и пошёл ты!

Почему меня вообще занимает, куда он там смотрит? Какое мне до этого дело?

***

Вечером, перед сном произошел инцидент, небольшой, но он ещё больше испортил мне настроение.

Дождавшись, пока Амайя уйдёт в душ, Камилла окликнула меня:

– Вероника?

– Да? – подняла я голову, выпуская из рук одеяло, что заправляла в пододеяльник.

Что-то в её позе заставило меня напрячься.

– Я скажу кратко, но так, чтобы ты поняла, – заявила она. – Стоит мне захотеть, твоя жизнь превратится здесь в ад.

Вообще-то я была настроена мирно, но никогда не позволяла бросать мне вызов. Первой я обычно в конфликт не лезу, но и избегать его не в моих правилах.

– Правда?

Камилла молчала, воинственно скрестив руки на пышной груди.

Поняв, что продолжения не дождусь, я добавила:

– С чего бы тебе превращать мою жизнь в ад? Я чем-то тебе не понравилась?

– Ты – хитрая лиса, – прозвучало в ответ. – Наглая и дерзкая. Это веская причина?

Вообще-то – да, характер в иные моменты у меня не сахар. Но пока я была просто ангелом. Во-первых, мне вообще было мало дело до других, я с депрессией пыталась справиться. Во-вторых, я пыталась произвести хорошее впечатление и завести друзей. И вот награда: «я лиса, наглая и хитрая». И как там ещё? Дерзкая, вот!

– Прости, но я не понимаю, что ты сейчас несёшь? – в упор уставилась я на соседку. – А главное – зачем? Не могла бы ты разъяснить свою мысль поподробней?

Камилла вся подобралась. Лицо её сделалось злее и решительней.

– Ты мне в подмётки не годишься, ясно? Поэтому даже не пытайся увести у меня Вина.

Я так и села. И ещё ресницами от удивления захлопала.

– Что?!.

– Ты никогда его не получишь!

Я не смогла сдержать смеха. Вина запомнился мне как отличный парень, но… он был во френд-зоне. Тут с моей стороны Камилле ничего не грозило.

– Не волнуйся. Я не собиралась соперничать с тобой, – заверила я её. – За внимание вина так совершенно точно.

– Вот и отлично! – высокомерно задрала подбородок моя предполагаемая соперница. – Заруби себе на носу – до Вина и Ньюта тебе далеко. Тебе их не достать.

Всё смешнее и смешнее. Оба парня мне понравились, но только как кандидаты в компанию. На их мужское внимание я не претендовала. Однако тон Камиллы мне не нравился. Я решила сбить с неё спесь.

– В самом деле? – хмыкнула я, в свой черед скрещивая руки и буравя её взглядом.

Какое-то время она в ярости смотрела на меня, а потом позволила себе не мыслимое – протянула ладонь и уничижительно похлопала меня по щеке! Короткими, мягкими, нисколько не болезненными шлепками. Но она посмела до меня коснуться! Нарушить моё внутреннее пространство! И сделала это с явным пренебрежением.

– Спокойной ночи, Вероника.

Девчонка играла с огнём. Я могла бы устроить ей горяченькую ночь. И почти решила сделать это, но решила повременить с войной. По двум причинам. Первое – хотим мы того или не хотим, но в ближайшее время желательно сосуществовать вместе так, чтобы преподам не пришлось разруливать наши конфликты. Второе – она всерьёз запала на Вина, а мы, девчонки, когда влюбляемся, с мозгами не дружим, а с дурочками спорить глупо.

Однако спускать дерзости в свой адрес – провоцировать их повторение. Я решила проучить её немного, но уладить дело без магии.

На всё на это ушло куда меньше времени, чем на то, чтобы это пересказать. Камилла не успела убрать руку от моего лица, как я схватила её за ладонь, заломила ей руку за спину и толкнула лицом в стену с ловкостью заправского полицейского. По силе мы были примерно равны, но я гораздо тренированней.

Не ожидавшая от меня такой прыти, Камилла болезненно охнула, пару раз дёрнулась, но поняв, что это бесполезно, замерла, прошипев:

– Какого чёрта?!

– Слушай меня теперь ты очень внимательно, – спокойно сказала я, не повышая голоса. – Никогда больше не говори со мной в таком тоне. Не смей касаться моего лица руками. Это правило. А правила нужно соблюдать, чтобы не случилось. Ты меня поняла?

– Пошла ты!.. Ой! Пусти, дура!

Это я потянула её кисть вверх, усиливая тем самым неприятные ощущения в заломленной руке.

– Ты поняла правило?

– Ты теперь будешь устанавливать здесь правила? – с сарказмом протянула девушка.

– Только если это будет необходимо, как сейчас, например. Ваши дела меня не касаются, но меня больше не задевай. Или мы поссоримся по-настоящему.

– Уже поссорились!

Я наклонилась к её уху и выдохнула:

– На самом деле ещё нет.

Потом отпустила свою незадачливую неприятельницу и отступила на шаг.

– Я готова забыть об этом маленьком инциденте и твоих плохих манерах, но с условием, что впредь ты станешь со мной образцово вежливой.

На лице Камиллы снова промелькнуло злое, вздорное выражение.

Неизвестно, до чего бы мы так с ней договорились, но в этот момент дверь в ванную отворилась и вместе с клубами пара оттуда выплыла Амайя, вытирая волосы полотенцем.

При виде нас она замерла:

– Девчонки?.. Всё в порядке?

Обменявшись волчьими взглядами, мы, не сговариваясь, кивнули:

– Конечно.

Глава 3

Утро – оно такое утро, когда просыпаешься в шесть часов в надежде первой занять ванную, но обнаруживаешь, что тебя опередили. Мать её, Камилла Джейда, встала раньше! Кажется, у нас с этой девицей намечаются непримиримые противоречия? Которые, нравится мне это или нет, как-то придётся примирять если мы не хотим повышать градус конфликта. А мы ведь не хотим?

Я начала упражняться во смирении тем, что собрала вещи на занятия и даже успела погладить форму, пока соперница принимала утреннее омовение.

В ванну всё-таки удалось прошмыгнуть перед Амайей. Мы даже на завтрак ухитрились прийти вовремя и втроём.

За окнами было серо. Зарядил нудный дождь. Осенью он всегда монотонный и длинный, а первые капли в сентябре означают конец тепла и лета. В обеденном зале было тепло, даже душно. И многолюдно. Свет, льющийся с потолков, казался пронзительно резким.

Ньют и Вин уже приветственно помахали руками со своих мест.

– Доброе утро, – сверкнул зубами Вин.

Он сиял так, словно намеревался высосать из мира весь негатив. И явно надеялся на улыбку в ответ. Ну, уж нет! Пусть Камилла ему улыбается. А то как бы она прилюдно сцену не закатила.

Вчерашний красавчик и компания не только были уже здесь, но даже успели покончить с завтраком и, судя по всему, собирались уходить.

Сам Мэрл вёл себя отстранённо, а вот его товарищ (или кем он ему там приходился?) явно решил выделиться.

– В следующий раз поворачивайся побыстрее, – хмыкнул он, бросая официанту чаевые, словно собаке подачку.

Парень был смазлив до неприличия. Его пижонские волосы, длинною до плеч, западали бы в душу, не будь рядом с ним второго – молчаливого. Но и непосвящённому ясно – куда более опасного.

– Морел! – окликнули напыщенного пижона. – Будь-ка повежливей!

Морел? Вот как? Родственничек, значит?

Парень поглядел на одёрнувшего его учителя с недовольством, но в следующую секунду улыбнулся. Правда, улыбка вышла откровенно неприязненная.

– В следующий раз неси заказ побыстрее… пожалуйста, – протянул он, обращаясь к официанту.

Остальные в их компании не прятали издевательских усмешек. Все, кроме Мэрла. У последнего был такой вид, словно он отрешился от происходящего, будто все мы были ниже его достоинства или внимания.

Неприятный тип! И компания соответствующая.

– Что вам принести, девушки? – на этот раз один из официантов обращался уже к нам.

– Принесите три бургер и кока-колу.

Бургер? Кола? С утра? Серьёзно? Но не изображать же капризную малышку? Придётся есть эту муру хотя бы из солидарности.

– Да! Ещё луковых колец принесите, пожалуйста, – добавила Камилла.

– И кофе. Капучино, если можно, – воспользовавшись моментом, попросила я.

Перед первыми занятиями я немного нервничала. Интересно, нас уже начали готовить к распределению. Много ли ли я пропустила? Уже прозвенел предварительный звонок. После второго звонка следовало оказаться за партой в полной готовности к занятию.

С некоторым разочарованием я для себя отметила, что ничего необычного в обустройстве классов не было. Аудитории как аудитории.

Та, в которую вошли мы, напоминала амфитеатр с ярусными рядами. У основания первых парт, словно арена, располагалась профессорская кафедра. Вокруг было мрачновато. Создавалось впечатление, что тут уже лет двадцать ничего не обновлялось. Не в том смысле, что всё было обшарпанное или неряшливое, просто смотрелось как винтажное ретро, нас словно на машине времени лет на тридцать назад унесло.

В школах, как ни крути, персонал был преимущественно женский, а здесь мужчин в преподавательском составе было достаточно. Откровенно говоря, молодой человек, дожидавшийся начала занятий у кафедры, не походил на учителя, слишком импозантный и вальяжный. Прищурившись, он иронично наблюдал за всеми нами, пока мы занимали свои места.

– Ого! – протянула Амайя. – Новенький? Я его раньше здесь не видела.

Звонок прозвенел в третий и уроки начались.

– Доброго утра, молодые люди, – сделал шаг от кафедры преподаватель, привлекая к себе внимание. – Начну я нашу встречу, пожалуй, с того, что представлюсь. Будем знакомы, я – Фернандо Дорио. Работал в разных учреждениях. Имею три степени: магическую, педагогическую и психологическую.

Учитель зачем-то криво усмехнулся и медленно двинулся между рядами:

– Вот список литературы на эту четверть.

– Ничего себе! Внушительный! И как успеть всё это прочитать? – воскликнул кто-то.

– Я вас огорчу, молодой человек – прочитать придётся книги, а не список. Кроме того, это только начало. И ещё – те, кто на первом ряду, поменяйтесь местами с теми, кто на последнем.

– Это ещё зачем?!

– Мои слова не рекомендация, а чёткое указание. Непослушание не потерплю.

Хотя это было сказано с улыбкой, стало понятно, что лучше не перечить.

Хорошо, что мы заняли позицию золотой середины. Делать лишние телодвижения не пришлось.

– Прежде, чем начать учебный процесс и составить план, проведём входящую диагностику.

Учитель взмахнул рукой. Перед нами материализовалась доска. Мел словно сам собой выводил каллиграфическим почерком вопросы для первого и второго варианта.

Объяснив порядок разделение, нам было велено приступить к ответам.

Перечислить и коротко охарактеризовать факультеты Магистратуры, объяснить символику тотемных животных.

Магические палочки и жезлы как проводники и катализаторы магической энергии.

Бонус ко второму вопросу:

Объяснить принцип действия полёта на метле.

– На написание самостоятельной работы у вас сорок пять минут. Приступайте.

Затруднений вопросы у меня не вызвали. Принцип разделения на факультеты в Магистратуре был элементарен и прост:

1) 

Темная и Светлая магия связаны с Жизнью и Смертью. Подразделения условны, так как не существует заклинания, которое невозможно было бы использовать человеку во вред, также, как не существует заклинания, которым невозможно принести пользу.

Темная магия имеет дело с некротической энергией, светлая – с жизненной.

Чтобы использовать некротическую энергию для созидания нужно быть Архимагом, то есть, чародеем высшего уровня. Для того, чтобы нагадить ближнему своему, глубокие познания в Магии Света не нужны – достаточно азов. Наверное, именно с этой особенностью связан тот факт, что в истории осталось гораздо больше имён тёмных магов, чем светлых.

Подразделение на факультеты связано с четырьмя основными стихиями: воздух, земля, огонь и вода.

Тотемные животные. Не просто так привязаны к факультетам. Как правило, закончившие тот или иной факультет владеют способностью обращаться именно в тотемного зверя.

При обращении высвобождается животная, первозданная энергия, пополняющая магические резервы чародея. За счёт усиления процессов метаболизма маг может исцеляться от ран или инфекция, даже процессы омоложения организма включаются.

К плюсам относится прямой эффект обращения– перекинувшийся в животное маг может собирать информацию, покрывать большие расстояния. Те, кто умеет обращаться в птиц, имеют шанс отрываться от своих врагов, ведь очень немногие существа способны настигнуть тебя в полёте.

Но есть в обращении и минусы. При неправильном процессе или недостатке умения зверь может взять верх над человеком, именно от таких случаев среди людей пошла гулять легенда об оборотнях.

Второй минус заключается в том, что можно застрять в зверином обличье на какое-то время, в чём тоже хорошего мало.

Существует восемь классически факультетов:

Тёмная магия

Светлая Магия

Огонь

Дракон

Петух

Воздух

Ворон

Феникс

Вода

Змея

Лягушка

Земля

Волк

Медведь

Особняком стоит девятый факультет – Кошки. Дети Луны и Солнца, способные одновременно управлять двумя потоками энергии: жизни и смерти.

Моя мать была истинной Кошкой. И я, в свой черёд, надеялась, унаследовать её способности.

У отца магических способностей не было вовсе, хоть он и знал о магии всё. Знал для того, чтобы находить и уничтожить её во всех проявлениях. Но охотники, они же Инквизиторы, были обычными людьми, без всякой примеси волшебной крови.

Может быть, непримиримость Инквизиции к нашему племени обусловлена не затихающей завистью? Знать, видеть, но не уметь овладеть тем, что там близко – чем не повод для жестокой агрессии?

Итак, с факультетами разобрались. Переходим ко второму вопросу – палочки, жезлы, мётлы. Волшебные. Однако истина в том, что волшебством они обладают только в руках волшебника. В руках не-мага это просто бесполезные куски дерева, в большей или меньшей мере инкрустированные драгоценными металлами и камнями. В лучшем случае имеющие лишь эстетическую ценность.

В Магическом Сообществе эти артефакты играют роль проводников, помогая энергии, заключённой в каждом волхве, оказывать концентрированное воздействие, тем самым облегчая волшебнику работу. При постоянной работе с одним и тем же артефактом последний как бы намагничивается, или, можно ещё сказать, пропитывается энергией мага с тем, чтобы в дальнейшем легче и теснее взаимодействовать с ним.

Существуют артефакты, передаваемые из поколения в поколения. В таком случае они играют дополнительную роль – роль резервуаров, в которых энергия накапливается и аккумулируется. Поскольку генетически и энергетически родственники обычно схожи, то они легко могут запускать фамильные артефакты в работу. Именно с этим пунктом связано и то, что не каждый артефакт или волшебную вещь можно подчинить себе.

Сама вещь не испытывает ни эмоций, ни симпатий, ни антипатий. Она – не живая. Поэтому некоторые попытки отдельных магов «подружиться» с отторгающими их предметами в лучшем случае смешна, а в крайнем – опасна. Если энергия, заключенная в артефакте, враждебна твоей, активизировавшись, она может тебя уничтожить при условии, что её там больше, чем в тебе, правда, это случается очень редко, но всё же бывает.

Уничтоженный ценный артефакт всегда печальное событие. Ведь в умелых руках даже самые чёрные и опасные раритеты могут быть использованы с пользой. Ну, например, сильный некромант создаёт какую-то вещь, способную поднимать зомби. Саму вещь можно нейтрализовать, а вот энергию перекачать в другой артефакт и его уже использовать для чего-то другого – действие меняется, энергия остаётся.

Я на минуту прервалась, задумавшись, правильно ли я доношу свою мысль. Но, поскольку переписывать работу всё равно времени уже не было, решила оставить как есть и перейти к маленькому бонусу о летающих мётлах.

Правда в том, что не существует никаких специальных ведьмовских метёлок – лететь может любая, потому, что летит, собственно, не метла – летит ведьма. А метла при это играет роль руля. Без направляющего вектора в облаках вас будет швырять из стороны в сторону, вы увязнете в воздухе, как муха в янтаре. А твёрдое древко хорошей метлы позволит вам концентрироваться, следовательно, лететь в нужном направлении с куда меньшими энергозатратами.

Вот такие пироги.

Я управилась с заданием на десять минут раньше положенного и была этим очень довольна. Оставалось дождаться результатов оценки.

Вторым уроком в расписании числилась «Символика и нумерология». Переходить в другую аудиторию для освоения новых знаний и умений нам не требовалось. Для целей и задачей нового предмета вполне подходила старая обстановка.

Дама, ведущая предмет, представилась как Дженис Вестер. Преподавала она по совместительству, а по основной должности числилась заместителем директора.

Приятной она мне не показалась. И явно была из плеяды «тёмных».

– Сушёная вобла, – выдал краткое резюме Ньют озвучивая мои мысли.

Дама действительно походила на сушёную воблу. Если воблы, конечно, бывают симпатичными брюнетками?

–На воблу непохожа, – возразил Вин. – Вон какие буфера.

– Вобла – не в смысле фигуры. Я эмоции имел в виду, – с лёгким оттенком презрения пояснил другу свою мысль Ньют.

– Добрый день, класс, – деловито начала мисс Вестер.

Всё в неё было деловитым – тон, костюм, макияж.

– Рада снова видеть вас на своём уроке. Предлагаю начать с того, чтобы повторить материал, пройденный на прошлом занятии. Итак, отвечать ко мне пойдёт…

Она щёлкнула пальцами и в воздухе золотыми буквами оказалось написанной фамилия:

– Вероника Старлинг.

Услышав своё имя, я вздрогнула от неожиданности и, в первый момент растерявшись, осталась сидеть на месте.

– Вероника Старлинг? – повысила голос преподаватель. – Отсутствует?

– Я здесь!

– Готовы отвечать?

– Вероника только вчера вечером прибыла в Магистратуру, – вступился за меня Вин, чем заслужил недовольный взгляд от Камиллы.

– И что? – вздёрнула бровь суровая дама.

– Она не была на прошлом уроке и, естественно, к сегодняшнему занятию не готова.

– Да неужели? – насмешливо протянула учительница. – А у мисс Старлинг язык есть? Сама ответить за себя она не способна?

– Вполне, – поспешила заверить её я. – Я могу попытаться ответить и на остальные ваши вопросы. Вдруг мне повезёт? Вдруг окажется, что я знаю ответы?

– Отлично, – кивнула мисс Вестер. – Прошу, – указала она мне на середину кафедры, на место рядом с собой.

Публики я не боюсь, хотя не могу о себе сказать, что наслаждаюсь всеобщим вниманием, но на этот раз почувствовала себя неуютно под тремя десятками светящихся любопытством глаз.

Преодолев разделяющее нас расстояние, я замерла рядом с Дженис, дожидаясь, когда она озвучит вопрос. А она молчала, разглядывая меня.

– О чём мне следует рассказать? – решилась разрушить я затянувшееся, готовое стать неловким, молчание.

Она вздрогнула, словно очнувшись и поспешно выдала:

– Раскрой важность значений символов и опасность недостатка знаний по этому вопросу.

Это было легко.

– В магии существует своя система использования магических символов и рун. Чаще всего это наука о создании артефактов при вызове духов или демонов. Неграмотное использование символов, неточность исполнения при их нанесении очень опасны, а ошибки допускаются часто. Например, пентакль и пентаграмму очень легко спутать, ведь они очень похожи: и в первом, и во втором случае мы видим пятиконечную звезду в кругу. Но в одном случае вверху находятся три луча звезды, а во втором – вверх подняты лишь два, похожих на дьявольские рога. От этого маленького, для непосвященного взгляда неприметного нюанса, полностью меняется значение и воздействие символа.

Пентакль обозначает главенствующий над четырьмя стихиями дух – магический или божественный. Если одна вершина в изображении пентакля будет направлены вверх, а четыре как бы расположены под ней, пентаграмма будет работать как защита. Это символ благой магии, знак охраны и безопасности.

Если звезду перевернуть, – я продемонстрировала свои слова, создав в воздухе визуальную презентацию, – то вместо охранной пентаграммы мы получим «знак зверя». Та самая двуострая корона, в которую легко вписывается голова козла – животного, посвящённого дьяволу. При таком расположении нижние лучи, обозначающие стихии, оказываются главенствующими над изначально управляющим ими Духом и материальное ставится выше духовного. Чаще всего именно такую символику используют при призыве демонических сущностей. При этом дьявольская пентаграмма, заключённая в круг, все равно способна исполнять свою защитную функцию для призывающего.