Отбросы Эдема

«Мусорщик!» – мысленно заорал сам себе Жданов и прыгнул в сторону. С повадками этих тварей он уже хорошо познакомился, больше всего они любили обходить противника на скорости и атаковать с тыла, в лоб не лезли, учитывая их возможности скрываться во тьме, выжить в плохо освещенном замкнутом помещении было почти нереально. Вот и сейчас тварь сделала то, что Юра от нее ждал. Пройдя в тени, она возникла у него за спиной. Если бы не прыжок, все бы кончилось одним ударом, но Шах, выйдя из прыжка в кувырке, пальнул наугад и попал ведь. Но второе невезение за несколько секунд – заряженные вперемешку безгильзовые патроны сыграли с ним плохую шутку, пуля угодила точно в ногу твари, и будь она бронебойкой или разрывной, коих осталось всего две, тварь бы легла, и оставалось бы только добить, но голубая вспышка ЭМИ лишь отбросила тварь обратно в серость. Может, конечно, и подранила, но несущественно. Юра замер, стоя на колене и целясь в сумерки. Она помнил, что за эмиком точно заряжен бронебойный, за ним разрывной, и снова подавилка щитов. Больше к Крушителю боеприпасов не было. Пистолет против мусорщика не плясал.

Тварь показалась лишь на секунду, мелькнув в пятне света.

– Три минуты до окончания испытания, – заявила с потолка Алиса.

Юра нервно сглотнул, три минуты, а он хрен знает где, а ведь ему оставалось до выхода всего пару поворотов. Рывок мусорщика он проморгал, только периферийным зрением засек смутное движение справа, самое неудобное направление для стрелка, доворачивать ствол именно в эту сторону сложней всего. Шаха смело, рука повисла плетью, опять не повезло правой. Но на спуск Юра все же нажать успел. Улетая в сторону, он видел, как бронебойка пробивает пластину в паху твари. Та исчезла в желтой вспышке. Света прибавилось. «Суки», – мысленно сообщил Жданов все, что думал про создателей лабиринта, и, зажимая рукой рану на предплечье, пропаханную пилой твари, направился к единственной двери.

Кровь тонкой струйкой сочилась сквозь пальцы и капала на пол. Крушитель Жданов бросил, толку от ружья, если рука плетью висит. Если за этой дверью не окажется выхода, все равно – умрет он или просто вылетит. Но все же удача оказалась ему благосклонна, короткий коридор, поворот, термическая ловушка, которая расположилась прямо посреди прохода, но и Юре с трудом удалось протиснуться, прижавшись спиной к стене. Система вела отсчет последних секунд, поэтому на диск телепорта бывший капитан прыгал с разбегу. И так же с разбегу выкатился в раздевалку.

– Испытание пройдено, – сообщила Система. – Кадет Шах, ваш результат по времени одиннадцатый, из вашей группы в четвертый тур вышли шестнадцать человек. Вы заработали три тысячи шестьсот сорок очков. У вас есть пять минут, чтобы потратить их. Расширен ассортимент вооружения и брони.

Но Юра не собирался менять Крушителя, он доказал свою эффективность. Единственный перк, который он установил, это все тот же двенадцати зарядный бубен. Затем купил броню, усиленную пластинами мусорщика, осталось всего полторы тысячи их хватило ровно на «тролля», тот самый револьвер, что остался в его ячейке, и дюжину программируемых патронов к нему. Конечно, у него не было таких замечательных перков, но серьезная пушка могла завалить даже андроида второго поколения. А ведь Юру и остальных ждет мясорубка – андроиды, твари и игроки, выживших будет всего двое.

Выбравшись из капсулы, Жданов обнаружил, что его имя на букмекерском табло сильно выросло, и теперь ставки на Шаха принимались 1к 5

Браслет мигнул, сообщая о поступившей информации. Юра открыл письмо и удовлетворенно усмехнулся – две с половиной тысячи поступили на его счет, ставка сыграла, ведь он дошел до четвертого этапа.

– Кадет Шах, – раздался за спиной уверенный официальный голос.

Юра, который как раз опрокинул очередную рюмку алой гарши, обернулся. Перед ним стояли два клирика, у каждого за спиной висели до боли знакомые «таблетки».

– Вы задержаны, – заявил страж порядка, его ладонь сжимала рукоять пистолета, глаза прищурены, он был готов к схватке.

Все игроки, собравшиеся в зоне отдыха пятой арены, обернулись, с интересом глядя на происходящее.

– Основание?

– Статья одиннадцатая кодекса поведения, превышение допустимой самообороны и нанесение тяжких повреждений гражданам Вышеграда. Вы пойдете сами, или мы применим силу.

Юра встал.

– Я пойду сам.

И сопровождаемый сотней заинтересованных взглядов, пошел к выходу. «Воронок» оказался довольно комфортабельным, это был аэрокар, но не типовой, как большинство местного транспорта, а удлиненный, с отделением для задержанных.

– Садись, – приказал конвоир.

Юра забрался внутрь. В отсеке было шесть кресел, друг на против друга, стоило ему занять одно из них, как его мгновенно притянуло к спинке и сидушке, надежно зафиксировав, разве что только пальцами и можно пошевелить. Клирик убедился, что клиент никуда не денется, активировал силовое поле и полез за руль, если, конечно, можно применить слово «руль» к панели вроде клавиатуры и небольшому штурвалу. Второй «мент» остался в квартале развлечений вместе со своей «таблеткой». Дрон же, сопровождавший конвоира Жданова, прилип к корпусу.

– В чем меня обвиняют? – спросил Юра, просто так лететь было скучно.

– Я не уполномочен отвечать, – отозвался клирик. – Вам предоставят электронного адвоката, который будет защищать вас в суде.

– Хреново, сижу, даже не знаю за что.

– Ты отметелил Варца Зекара и его телохранителя, – решил все же просветить задержанного страж порядка.

– Кто это такой?

– Мразь, – довольно лаконично охарактеризовал потерпевшего водитель воронка. – На месте начальства я бы тебе руку пожал, и кредитов дал. Ты впервые в Вышеграде и плохо представляешь, какая это помойка. Варц – ублюдок, ему принадлежат семь из десяти крупнейших борделей этого сектора развлечения.

– Не понял, у вас же вроде проституция легализована? – удивился Юра. – Мамка, конечно, откатывает безопасникам, но это норма.

– Говорю же, ты совершенно ничего не понимаешь. Есть легальные бордели, есть полулегальные. Большинство девочек в легальных борделях местные, у нас на таких косо не смотрят, в отличие от мира, из которого ты пришел. Здесь всем плевать, нравы довольно свободные. Но есть бордели полулегальные, у которых законны только диван, на который ты присел, все остальное черная проституция.

– Переведи, не знаю термина.

– Все просто, большинство девушек из трущоб, они все здоровые, ничего опасного, с этим строго, даже при незаконном бизнесе, но добровольной их работу можно назвать с огромной натяжкой. Кроме того есть черный прайс, заплати, и можно делать многое из того, что было нельзя. В трущобах теснятся миллионы людей, там правят бал банды. Варц – ставленник одной из таких. Много девочек исчезает. Ботов калечить не интересно, они хоть и чувствуют боль, но они просто механические игрушки, а больных ублюдков вокруг хватает.

– Так, кое-что прояснилось, надо было завалить эту тварь.

– Ты бы сделал всем огромное одолжение, но тебя изгнали бы в пояс без возможности возвращения.

– Да, если честно, не очень-то и хотелось, я уже два дня у вас, ничего особо интересного не увидел. Так, где я с ним пересекся?

– Ты снял одну из его девочек, как раз из черного списка, ее потребовал себе особый клиент, а ты их нахрен послал, между прочим, они тебе десять тысяч предлагали, а только потом в драку полезли.

– Ну и в чем проблема? Самооборона.

– Не совсем, обоих еле откачали. То, что они напали первыми, это смягчающее обстоятельство, то, что ты был в стельку пьян, да так, что ничего не помнишь, отягчающее.

– Что мне грозит?

– Штраф и высылка в пояс с запретом посещения Вышеграда в течение полугода.

– Большой штраф?

– Не слишком, у нас судьи не люди, так что, никаких эмоций, от пятисот до тысячи кредитов. Если денег нет, то спишут потом, когда в поясе заработаешь. Системы-то связаны.

– Понятно, ну такой суммой я располагаю, а вот задержи ты меня на час раньше, я бы влип.

– Прилетели, – снижаясь, сообщил клирик. – Дурить не будешь?

– Не беспокойся, я сам мент.

– О, коллега, – обрадовался страж порядка. – Я изучал вашу работу, иногда нам попадаются ваши мобильные устройства, Система их с радостью скупает, там внутри много всяких роликов, в памяти остаются страницы с информацией из… как у вас там? Всемирной сети удерлета?

Юра захохотал.

– Наверное все же из интернета?

– Точно, – подтвердил клирик. – Я видел, как вы работали без всяких боевых дронов, с примитивным оружием, без системных улучшений. Вы крутые ребята.

– Спасибо, – усмехнулся Жданов, – а теперь пойдем, мне пора отвечать по закону.

Конвоир кивнул и, сняв защитное поле, деактивировал кресло. У входа в департамент службы правопорядка, а если короче СП, их ждали два боевых андроида второго поколения.

– Мы забираем задержанного. Можете возвращаться к патрулированию, старший инспектор Зейц, – безэмоциональным, механическим голосом из динамика сообщила железяка. – Почему он без энергетических браслетов? Это нарушение инструкции.

– Кадет Шах пошел с нами добровольно, – без запинки отчеканил клирик, – он задержан, а не арестован. Следуя пункту один семь, применение браслетов остается на усмотрение инспектора.

– Мы доложим вашему начальству. Спасибо за службу.

И андроиды, слегка подтолкнув Жданова в спину, повели его внутрь департамента. Очередной небоскреб этажей на семьдесят, только вот формой он напоминал яйцо с огромным количеством посадочных площадок, если протаскивать аналогии, нечто похожее вроде в Лондоне стояло. Жданова просветили в поисках сокрытого оружия, после чего доставили на судебный этаж, причем два железных болвана таскались за ним, не отставая ни на шаг.

Никаких огромных залов, пустая комната с одиноким стулом.

– Садитесь, – раздался из-под потолка механический голос, по какой-то причине, его Алиса тут была деактивирована и все вещала раздражающая Жданова монотонная железяка.

Юра уселся на стул.

– Слушается дело кадета Жданова № 43986. Обвинение – нанесение тяжких телесных повреждений в состоянии алкогольного опьянения гражданину Вышеграда Варцу Закера и гражданину Вышеграда Пироку Лавику.

– Смягчающие обстоятельства, кадет защищался, – раздался другой голос, вот он как раз принадлежал его Алисе. – Указанные вами потерпевшие первыми атаковали моего клиента.

– Смягчающее обстоятельство учтено.

– Так же в пользу моего подзащитного говорит его безупречная репутация, он имеет статус героя третьего уровня, – продолжила Алиса, – и статус привилегированного положения в городе Вышеград, благодаря его активным действиям по защите данного анклава в боях за ограничительным периметром.

– Смягчающее обстоятельство учтено.

– Так же, – продолжил его защитник, – потерпевшие являются гражданами с индексом О (опасны), и не раз привлекались службой правопорядка за незаконную деятельность и нападения на граждан Вышеграда. Требую после их восстановления запретить им доступ к посещению районов, входящих в зеленый сектор.

– Одобрено, – согласился «судья». – Приговор. Кадету Шаху вменяется штраф в семьсот кредитов, который может быть погашен в любое время с момента вступления приговора в силу, а также запрет на посещение Вышеграда в течение двух месяцев. По месяцу за каждого потерпевшего. Дело закрыто. Кадет Шах, завтра утром вы будете сопровождены к контрольно-пропускному пункту, эту ночь вы проведете в одиночной камере. Вам все понятно?

– Да, – ответил Жданов, пораженный подобным разбирательством. – И я хочу оплатить штраф немедленно.

– Это дозволяется, – сообщила железяка. – С вашего счета списана указанная сумма. Хорошего дня.

Юра поднялся и вышел из кабинета, там его уже ждали давешние андроиды.

– Заключенный, вам надлежит пройти в комнату временного содержания. Вы пойдете сами или применить силу?

– Сам, – хмыкнув, ответил Юра. – Ведите.

Телепорт, длинный коридор без единой двери, только с номерами на стенах. Один из железяк остановился напротив цифр 25, и стена исчезла, вернее не совсем исчезла, словно искусственный тонкий водопад появился вместо пластика.

– Заходи, – приказал андроид. – Кормежка будет через полчаса.

Юра кивнул и нерешительно прошел через «водопад», мгновение, и стена снова стала непрозрачной.

Что ж, местное КПЗ приятно отличалось от того, к чему Жданов привык на Земле. Камера, мечта клаустрофоба, два на три, все белое, дверь по понятной причине отсутствует, есть выдвижная параша, умывальник, все довольно высокотехнологичное, койка со свежим бельем. Вот и вся обстановка.

Браслет не отобрали, были закрыты каналы на общение, но смотреть визор вполне возможно и законно. Юра посмотрел финал чемпионата, в котором участвовал. Как ни странно, произошла сенсация, победил не топовый игрок, и даже не профи, а обычная девчонка, причем из трущеб. Мелкая такая, верткая. На ставках очень многие пролетели. Дальше пошли новости, и главной было дело Диары Дарнен. Когда бывший капитан включил новости, из одиннадцати задержанных семь уже приговорены к вечному изгнанию. До дочки местного небожителя еще не добрались, судебный процесс шел в прямом эфире.

Стена исчезла, и автоматический робот-прислужник привез еду, из коридора его страховал боевой андроид, покрашенный в голубые цвета службы правопорядка.

Увидев на подносе стакан с мутной жидкостью, миску с обойным клеем, которую по ошибке называли белковой пищей, и булочкой, Жданов усмехнулся, у него были сомнения, что тут кормят мясом, сейчас они получили подтверждение.

Есть не слишком хотелось, но Юра дисциплинированно заставил себя сожрать эту безвкусную дрянь, за последние дни он от нее отвык. Пока ел, осудили еще троих, осталась только взбунтовавшаяся светская львица. Ее ввели в зал заседаний, она была одна, не считая андроидов-конвоиров. Честно говоря, Жданов ожидал увидеть кучу адвокатов, присланных всемогущим папой, которые начнут разваливать дело. Но этого не произошло. Была представлена запись, сделанная штурмовой группой, где отчетливо видно, как Диара Дарнен с оружием в руках отстреливается от спецназа, идущего вперед под прикрытием штурмовых андроидов. Стреляла девчонка неплохо и сумела завалить пару железяк. Она с надменным спокойствием отвечала на вопросы невидимого судьи. Невидимый адвокат приводил какие-то вялые доводы в защиту, из них ни один не был принят судом. Приговор был идентичный с остальными подсудимыми – бессрочное изгнание.

– Ни хрена себе, – задумчиво произнес Юра. – Забавное тут правосудие, законники на Земле, что орут – вор должен сидеть в тюрьме и ходят на митинги, удавились бы от зависти. Быстро, беспристрастно, эффективно. Правда есть минус, тогда там всех сажать можно, у всех рыльца в пушку. Как там, в поговорке? То, что вы не сидите, не значит, что вы ни в чем не виноваты, это просто наша недоработка.

На экране, проецируемом с браслета на стену, раздались позывные экстренных новостей. Шах ожидал увидеть заявление, что все это ошибка, и девочка ни в чем не виновата и ей предстоит отработать две тысячи часов в приюте для бездомных кошек, но нет. В принципе, начало выпуска говорило именно об этом, на экране появилось лицо Риака Дарнена – мужчина не слишком высокий, с волевым лицом, густой шевелюрой цвета темного каштана и фиолетовыми глазами, только не такими яркими, как у дочери.

– Впервые я даю комментарий, касающийся поступков моей дочери, раньше я никогда не давал интервью на эту тему. Но сегодня произошло нечто вызывающее, Диара вступила в вооруженный конфликт со службой правопорядка, оказала сопротивление, уничтожила городское имущество. Я поддерживаю приговор. Закон один для всех, даже для детей таких влиятельных людей, как я.

Он странно посмотрел на своего сопровождающего, Жданов не смог интерпретировать этот взгляд верно, но ему показалось, что он сказал, дело сделано, все идет как нужно. На этом трансляция была прервана. И дальше сплошным потоком пошли аналитические программы, в которых эксперты мусолили тему дня, и какие последствия это может иметь для Вышеграда. Жданов переключился на какой-то местный фильмец, но на экран почти не смотрел, произошедшее удивило его, заставляя обдумывать произошедшее.

На этот раз его конвоировала одна «таблетка», Шаха вывели на подземную парковку, где их ждал тюремный транспорт – еще один не типовой аэрокар, нечто среднее между платформой и автобусом, высокие борта, два ряда кресел, защитное поле, боевой андроид, две «таблетки» на бортах, вот и весь эскорт.

Юра оказался последним, одиннадцать мест были заняты, и все рожи очень знакомые – четыре женщины, семь мужчин. Бывший капитан занял крайнее кресло, и его мгновенно притянуло к нему. Напротив него сидела Диара Дарнен, лоск слетел с нее, вместо шикарной прически толстая коса, на лице равнодушное выражение, словно ей плевать на происходящее.

Силовое поле окутало отсек, и транспорт, поднявшись над землей примерно на метр, выехал с подземной парковки, скорость была не слишком высокой, километров сто двадцать, по местным меркам чуть ли не пешком.

Юра, отлично зафиксированный, мог смотреть только вперед. Лицо у дочки местного всемогущего олигарха, который фактически отказался от своей кровиночки, было приятным, высокие скулы, слегка раскосые глаза, кожа очень светлая. Приятная девица.

– Что пялишься? – надменно поинтересовалась Диара. – Ты вообще кто?

– Хер в пальто, – сразу остудил ее наскок Шах. – Пялиться мне больше некуда. Так что, смирись королева, придется минут двадцать тебе терпеть мой взгляд.

Девица вспыхнула, ее лицо стало злым и сравнялось по цвету с темно-алыми волосами.

– Эшк, – выкрикнула она, призывая кого-то невидимого.

– Да, госпожа, – раздался с соседнего сидения спокойный голос уверенного в себе человека.

– Запомни этого грубияна, представится возможность, убей его.

– Ну-ну, киса, – искренне расхохотался Юра, – какая ты грозная. Ты хоть, дура, понимаешь, куда ты едешь? Там пояс, там круглый год война. Я там живу. Пока ты по тусовкам порхала, я воевал. Ты едешь ко мне домой.

– Так ты тот, кого называют мертвяками? – мгновенно среагировал ее защитник. – За что взяли?

– Слышь, бодигард, засохни, и подопечной своей объясни, в какое дерьмо она вляпалась, если ты, конечно, сам представляешь, во что вы вляпались? Борцуны, блин, – добавил Юра уже тише.

Охранник Диары, поняв, что его сосед не хочет продолжать разговор, промолчал. Остальные пассажиры тюремного экспресса предпочитали не встревать в чужие разборки.

Юре надоело смотреть на злую «принцессу» и, прикрыв глаза, он стал прикидывать дальнейшие действия. Денег на счету две тысячи, в конвертации в очки Системы это двести штук, немало, плюс на счету примерно столько же, можно будет посмотреть скилы, есть парочка нужных, хотя на второй рывок не хватит, а это плохо.

Удар в борт вырвал его из размышлений, верх поменялся с низом, силовое поле мгновенно погасло, держатели сидений тут же отключились, и Жданов отправился в полет. Ааэроплатформа кувыркнулась по широкой подземной магистрали, еще два раза сделала полный оборот и легла на бок. Голова Жданова вошла в соприкосновение с чем-то твердым, и свет погас, последнее, что он сумел понять, что вокруг них идет бой.

Глава третья

Сознание возвращалось медленно. Юра открыл один глаз, затем другой, все поплыло, комната начала вращаться, он снова зажмурился, на секунду стало легче. Он снова приоткрыл один глаз, на этот раз потолок не превратился в бешенную карусель из ярких цветных пятен. Юра шевельнул рукой, и все тело отдалось болью. Подвигав пальцами, Шах выяснил, что они двигаются, это был уже огромный плюс, следом настал черед левой и ног, было больно, но он уже начал привыкать, что он один большой синяк. Последним движением он медленно сел и осмотрелся.

Это была кладовка с тусклой лампой и грязным потолком. Во рту пересохло, но это была сухость, как после похмелья, а не как в пустыне. Поиски воды закончились очень быстро, кроме пластиковой двери, больше никаких объектов вокруг не было.

– Алиса, – мысленно позвал он.

Секунда, две, три, отклика не последовало. Жданов был один. Самое хреновое, что он ничего не понимал, последнее, что он видел – висящая над ним «таблетка» стреляет в кого-то.

Шах через боль встал на ноги. Ушибы, синяки, шишка на затылке и еще одна, словно для симметрии, на лбу. Небольшая гимнастика убедила, что его полеты обошлись без тяжелых последствий, единственное, что ему не нравилось – то, как ныли ребра с левой стороны. Расстегнув рваную сорочку, Юра осмотрел свой бок, что ж, огромный багровый синяк, но бывший капитан другого и не ожидал. То, что победа осталась за нападавшими, было очевидно на все сто, иначе он был бы в лазарете, а не валялся на грязном пластиковом полу непонятно где. Вопросы дня – кто его захватил и зачем?

Крутанув набалдашник ручки, Юра даже не расстроился, когда дверь отказалась открываться. Взламывать замки он не умел, на Земле он бы, конечно, попытался, но тут он даже не представлял, как они работают. Обычно, если дверь ему мешала, он старался ее выбить или пробить, но сейчас у него не было ничего. Приникнув к ней ухом, он попытался расслышать, что происходит с другой стороны.

А ничего не происходило, полная тишина. Жданов потратил пять минут на попытку понять, есть там кто или нет. Единственным результатом было то, что ему вроде бы удалось расслышать тихие шаги.

Рваться наружу Юра не стал. «Если нельзя сыграть от силы, будем играть от слабости», – решил экс капитан милиции и, улегшись на пол, закрыл глаза. Пить хотелось неимоверное, если бы не это, он, наверное, смог бы уснуть.

Долго ему валяться не пришлось, дверь почти бесшумно отворилась, и внутрь зашли два человека. Несколько секунд они стояли и смотрели на прикидывающегося Жданова, потом один из них лениво пнул его легкий ботинок.

– Все еще в отрубе, – произнес незнакомый голос, – не понимаю, почему Сарк решил сохранить ему жизнь? Цель достигнута, девчонка у нас, остальных он убил, не раздумывая.

– Я тоже, – согласился второй, – придется тащить его.

Юра понял одно, по какой-то причине его прихватили за компанию с дочкой олигарха, целью была она. Хотя, на кой хрен? Совершенно неясно, после того, как ее папаша фактически публично отказался от нее. Теперь осталось понять, как вырваться, не получив пулю в голову. Похоже, главаря, которого зовут Сарк, он заинтересовал, вот только чем?

Его ухватили за руки и просто поволокли за собой, способ передвижения был жутко неудобный, но выбирать не приходилось. Все, что ему было доступно через приспущенные веки, это грязный поток и черные стены коридоров, разрисованные яркими граффити. Где-то он видел подобное и совсем недавно. Точно, он воевал в подобных условиях – трущобы, огромные здания башни, в которых живут сотни тысяч людей. И если он не ошибся, то вопрос с пленителями ясен, очередная банда, решившая срубить кредитов на похищении богатой девочки.

Через полминуты в коридоре стали попадаться люди, все при оружии, одеты неброско, одежда простая, то, что принято называть тактической. Но бывало, в поле зрения попадались настоящие боевые костюмы. Причем некоторые явно из-за периметра, уж больно они указывали на мастеров крафта.

Юру втащили в большое помещение. В отличие от грязных тусклых коридоров тут было чисто, очень светло и хватало людей. А еще работал визор.

– Он все еще в отрубе? – громко спросил кто-то из присутствующих. – Или притворяется?

Носильщики выпустили его руки, и Жданов приложился затылком об пол, не спасло мягкое покрытие, здоровенная шишка отдалась болью, в голове снова зашумело, Юра не смог сдержать стона.

– О, живой, – обрадованно воскликнул кто-то очень наглым голосом. – Ну-ка приведите его в чувство.

– Да, Сарк, – откликнулся один из конвоиров и со всей дури пнул Жданова по и так больным ребрам.

Юра от удара взвыл и перекатился на грудь, глаза он открыл, метод приведения в чувства от местных бандюганов ему не понравился, похоже, ребра ему все же сломали. Первое, что он увидел, это ноги, ног тут хватало, но только на одних из них были дорогущие сапоги, явно от Системы.

– Вставай, – приказал Сарк. – Если не встанешь, я прикажу отрезать тебе уши.

Юра поднялся, скрипя зубами от боли в боку, распрямился, уставившись на местного пахана. Колоритный персонаж – голый по пояс, весь в татуировках, которые, как короткие, словно гифки, менялись раз в несколько секунд. Чего там только не было – и мусорщики, рвущие людей в куски, и разрушающийся город. Если бы не сложившаяся ситуация, Юра, пожалуй, смог бы оценить по достоинству это произведение искусства. Невысокий, смуглый, лицо красивое, наглая ухмылка хозяина положения, голова лысая, как бильярдный шар, вместо бровей какие-то татуировки. Глаза белые, таких Юра еще не видел, сплошной белок, в котором крупный черный зрачок. То, что этот ублюдок опасен, никакого сомнения. Оружия не видно, но это ничего не значит. И сидение у него было подходящим – трон, собранный из человеческих костей.