Электро

00.88

Барон Красного Щита, Зигмунд, он же главный банкир Запада, не предполагал такого развития событий. Естественно, как у любого богатого, а потому расчётливого человека, у него всегда имелись запасные варианты. По пути в главный корпус замка он решил, что так даже лучше, он сможет расправиться со всеми этими выскочками без лишних глаз и ушей. Сейчас, сейчас, лишь закроется за ними дверь…

Телохранители были натренированы, как надо. Они должны были сразу скрутить эту странную компанию. А затем уж решать по обстоятельствам. Самым приемлемым вариантом была, конечно же, смерть наглых пришельцев при попытке к бегству. Но вот и дверь захлопнулась. Барон обернулся, предвкушая потасовку при задержании непрошенных гостей. Но её не произошло. Вместо этого все телохранители, как один, рухнули на пол без чувств.

– Что вы себе позволяете? – рявкнул банкир.

– Это необходимая мера безопасности, – ответил паук. – Мы должны быть уверены, что ничто не помешает нашим переговорам. А за людей не переживайте, они вне опасности.

– Торбун, ко мне! – закричал Зигмунд.

Из внутренних залов послышалось торопливое топанье. Шарлин и Эдгар даже глазом не успели моргнуть, а на них уже мчался, вращая камерами, зловещий робот, вышедший из древних легенд и сказаний. Он был ещё более невозможен, чем их новый знакомец, робот-паук.

– Вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой… – цитировал тем временем что-то неизвестное паук. Он совершенно не был удивлён и не боялся нового действующего лица, но и ничего не делал, чтобы защитить от него остальных.

Арнольд, глядя на происходящее вокруг него, ещё больше уверился в том, что его всё-таки казнили, потому что такой сюрреализм не мог происходить на самом деле. Один робот, говорящий механическим голосом из электронета, второй – вообще вышедший из ночных кошмаров. Оба в рабочем состоянии, что просто невозможно в условиях отсутствия электричества. «Хотя, – поправил себя мужчина, – холодильники тоже не могли работать, но работали же!» Всё это пронеслось у него в голове за долю секунды. Другая его часть, которая привыкла действовать, а не рассуждать, уже бросила тело наперерез врагу.

Будь у него хоть какое-нибудь оружие, кроме собственных рук, то схватка не продлилась бы и нескольких секунд. Зоркий глаз лучшего электрострелка уже вычислил, что перед ним детище запрещённых на всей Электро разработок.

Робот, выскочивший на них, работал на расщеплении ядер. Арнольд слышал о таких. В основном в страшных легендах да от ведущих «Нерв.TV», но даже не предполагал, что когда-нибудь увидит воочию. Но это не помешало ему практически мгновенно вычислить слабые места чудища. Основной котёл у него помещался посередине туловища, и от него шли трубки, питающие энергией весь организм. Один выстрел из электроружья успокоил бы монстра навеки.

Но электроружья не было, как и ничего другого. Арнольд ринулся вперёд, сгруппировался и, когда робот протянул к нему нижние лапищи, бросился тому под ноги. Робот не упал, но на некоторое время потерял равновесие, балансируя на одной только конечности. Этого времени свободному рыцарю с лихвой хватило, чтобы подняться, забраться на нападающего со спины, попутно выдрав руками пару трубок, идущих к котлу, и сзади, из-за головы, схватиться за плазменную пушку, которую тот сжимал в верхних лапах.

Силы были не равны. Механизмы, подобные этому роботу, были сильнее, однако эффект неожиданности оставался на стороне Арнольда. Многие машины, особенно такие старые, как эта, слишком медленно мыслят. Их реакция – это следствие множественных вычислений, а у человека, в основном, врождённый или натренированный рефлекс.

От неожиданности не успев просчитать все вероятности, робот выпустил пушку из рук. Электрострелок сжал её покрепче, спрыгнул с робота и откатился подальше. Громадная туша механического урода начала поворачиваться, а мужчина уже прицеливался в неё из плазменной пушки.

– Только не в котёл, – раздался механический голос, – иначе мы все взлетим на воздух.

Арнольд и так это знал, он дождался, пока монструозный робот развернётся, и всадил заряд плазмы прямо в переплетение трубок, идущих от котла. Нападавший сделал ещё один неверный шаг и рухнул на пол с полностью обесточенным компьютером, заменявшим ему мозг.

Рыцарь направил пушку на банкира.

– А теперь без шуток, а то я могу и разозлиться.

Барон во время короткой схватки прижался к стене и сейчас медленно оседал по ней на пол.

– Торбун, – шептал он одними губами.

– Теперь вы понимаете, зачем нам нужен этот парень? – проговорил паук, обращаясь к Шарлин и Эдгару. – Он ещё и не такое может.

Актриса и писатель, которые успели лишь испугаться, переглянулись и кивнули головами в знак согласия. Действия их нового члена команды внушали уважение и даже некоторый благоговейный ужас.

– Поднимайтесь, барон, – говорил тем временем паук, – нам надо ещё многое обсудить.

Арнольд помог подняться Зигмунду, сжимая в другой руке оружие поверженного гиганта. Барон покосился на него, но всё же повернулся и молча повёл всех в свой кабинет.

Обстановка там была не просто шикарная, а вычурная, что создавало эффект чрезмерного великолепия. Каждый её элемент словно подчёркивал статус хозяина и насмехался над посетителем. Арнольд был вхож в кабинет царя и знал, что там всё было значительно скромнее, хотя и роскошно. Ну, взять бы вот эту ручку из цельного слитка золота, украшенную тысячами бриллиантов, зачем она барону? Или вот эти сотни элитных часов, развешанных по стенам. Каждые такие хронометры стоили не меньше десятилетней зарплаты Арнольда. А приоткрытый шкаф, в котором до потолка были сложены пачки грюнов…

Барон занял своё кресло и попытался убрать руки под стол. Наверняка, там была установлена тревожная кнопка. Но паук тут же вскочил на стол, схватил руки банкира и прижал их к столешнице. Несколькими другими лапами он схватил голову барона, открыл ему рот и, спустя секунду, вынул оттуда зуб мудрости.

– Подержите это у себя, – сказал он, – только осторожно, это сильнейший яд.

И правда, зуб был весьма необычный. Под стандартной коронкой скрывалась капсула, наполненная красной жидкостью.

– Это для того, чтобы барон не смог покинуть нас прежде, чем мы потолкуем.

– Сволочи, – прошипел Зигмунд.

– Ну, нет, – проговорил паук, – мы не продавались инопланетным разбойникам и не помогали им похищать электричество.

Сказать, что барон ошалел, это не сказать ничего. В его глазах, поднятых на паука, смешались боль, удивление, страх, разочарование и ещё множество эмоций, полностью подтверждавших правоту робота.

– С чего вы это взяли? – голос банкира дрожал.

– Это элементарно, Зигмунд, – людям, сопровождавшим паука, впервые показалось, что они слышат усмешку в лишенном эмоций голосе нового знакомого. – Ты посвящён во все тёмные схемы трёх государств, ты не особо был удивлён случившемуся, и ты заранее подготовился к новому мироустройству.

– Но это не доказательства.

– А они нам и не нужны, чтобы выпытать, с кем ты всё это провернул. А, Зигмунд?

– Я ничего не знаю. И вам ничего не скажу! – барон понурил голову и уставился себе в коленки.

– Конечно, лучшей пыткой для тебя стали бы провальные торги, где обесценилось бы всё твоё состояние, – продолжал тем временем паук, – но, к сожалению, я не имею доступа к вашей бирже.

Барон вздрогнул при упоминании своего состояния. Если не считать официальных данных, где он даже близко не держался к сотне, так сказать, самых богатых людей планеты, его состояние было одним из трёх самых больших на Электро. Причём, какое из этих трёх было больше, не знали даже их владельцы. Однако этого вполне хватало, чтобы влиять на судьбы всех трёх государств.

– Так что, друзья, – обратился робот к своим спутникам, – как мы заставим барона Красного Щита рассказать нам всю правду?

– Может быть, напоить его, а завтра не дать похмелиться? – саркастически заметил Эдгар.

– Метод действенный, но долгий, у нас нет столько времени.

– Тогда, может, отрезать ему причиндалы? – плотоядно поинтересовалась Шарлин.

– Не думаю, что этот старый мудак пользуется ими, – паук явно наслаждался реакцией барона на каждое предложение.

– Иголки под ногти? – продолжил Арнольд.

– А вы, мои новые друзья, просто звери, хочу я вам сказать. Нет, – паук слегка вывернул запястья барона, и тот взвыл от боли, – я уверен, что тут не придётся прибегать к столь радикальным мерам. Короче, слушай сюда. Если ты сейчас же не ответишь, кто зачинщик этого безобразия, то твоя голова через несколько минут окажется на той самой позорной колоде, где до этого лежала голова Арнольда. И поверь мне, толпа до сих пор не разошлась, и им пофиг, кого растерзать.

– Мои люди меня не тронут! – барон, казалось, действительно верит в то, что говорит.

– Ты уверен? А мне кажется, что даже после новости о холодильниках они захотят твоей крови. А уж узнав, что ты один из тех, кто украл у них электричество…

– Я не крал!!!

– А теперь поподробней.

– Я не крал электричество, мне просто стало известно, благодаря… моим людям на службе у других шишек, что скоро его не станет. Вот я и подготовился.

– Уже кое-что, – паук ослабил хватку своих механических лап. – Теперь расскажи, кто всё это затеял, и мы оставим тебя в покое.

– Если они узнают, мне не жить, – выдохнул Зигмунд.

– А мы никому не скажем. Более того, мы забудем всё, что здесь произошло. И мои друзья будут молчать, – Эдгар, Шарлин и Арнольд кивнули, как по команде. – В противном случае, все узнают и о холодильниках, и о запрещённом роботе, и о многом другом.

– Хорошо, ладно, мне честь дороже.

– А она у тебя есть? – Арнольд сам не ожидал от себя, что спросит это.

– Это всё министр, – выпалил барон, решившись. – Это министр, банкир Севера и ещё кто-то третий, я не знаю. Это они продались кому-то и своровали всё электричество на планете.

– То есть третий не ты?

– Нет, клянусь! – на банкира было жалко смотреть, он выглядел, как спущенный воздушный шарик.

– Ну, хорошо, – паук, казалось, удовлетворился ответом пытаемого, но руки его пока не отпускал. – Можем ли мы быть уверены, что ты выпустишь нас отсюда без каких-либо препон на нашем пути?

– Да, конечно.

– И помни, министру о нас рассказывать тоже не следует, потому что ты первый и поплатишься своей головой.

– Я понимаю.

– Ну что, друзья, идём, нанесём министру, так сказать, визит вежливости? – говоря это, паук отпустил руки Зигмунда, которые тут же нырнули под стол.

– Жалкие недоноски! – вскричал он, нажимая на кнопку, установленную под столешницей, – вы будете страдать за каждое оскорбление до конца своей недолгой жизни!

Робот-паук хотел было снова схватить барона, но что-то ему помешало. Он больше не мог управлять своим телом. Его непреодолимо тащило к противоположной стене. За секунды до того, как его намертво пригвоздило к увешанной элитными часами стенке, туда же притащило и плазменную пушку, вырванную из рук Арнольда, а также множество мелких побрякушек, сделанных из металла.

– Моё ноу-хау, – гордо сказал преобразившийся на глазах барон. Теперь он снова был хозяином жизни. – Мощнейший магнит в мире, чтобы избежать неприятностей.

Робот пытался оторвать от стены хоть одну из лап, но у него ничего не получалось. Арнольд бросился на банкира, но тут открылась секретная дверь за его спиной, и на людей бросились сразу два великана с дубинами в мощных руках.

00.87

– А у тебя тут ничего так, – сказал худой человек, снимая шляпу и наполняя свой бокал виски. – Панорама красивая.

– И воздух свежий, – поддакнул толстяк в жилетке с часами, – чувствую, как легко дышать.

– Да, – ответил хозяин – подтянутый и спортивный, – в этой резиденции много плюсов. Она даже защищена от прямого ядерного удара. И по факту это целый город под горами, сравнимый по масштабам с Торжаном или Моруей.

– И не жалко тебе будет оставлять всё это? – спросил худой, потягивая виски.

– Жаль, конечно. Столько трудов сюда вбухано, но что поделать? На этой планете ловить больше нечего. Без электричества она очень скоро станет пустыней, катящейся вокруг своей звезды.

Все трое задумались после этих слов. Да, родная Электро менялась на глазах. К такому нельзя было себя подготовить.

– А я вот всё думаю, – проговорил толстяк, – стоило оно того или нет? Ну, посудите сами, тут мы первые люди, по нашей указке плясали цари, короли и президенты. А там? – он поднял глаза к потолку.

– На те деньги, что мы получили за это, мы сможем каждый по такой планете себе купить, – ответил хозяин.

– С этим я и не спорю, – толстяк был явно не в духе, – но здесь всё такое родное и домашнее, а там мы будем чужаками, хоть и с огромными деньгами.

– Эта планета, как правильно было замечено, скоро умрёт, и на ней не останется ничего родного или домашнего, – худой уже прикончил один бокал виски и теперь тянулся за бутылкой.

– И причина этому – мы с вами, господа.

– Помнится, когда к нам только обратились с предложением, – ответил на это хозяин резиденции, – вы были «за» без всяких сомнений.

– Полагаю, у меня не было особого выбора, – толстяк печально улыбнулся, – если бы не я, то они нашли кого-нибудь другого. Я вообще не понимаю, зачем при таких технологиях им понадобились мы.

– Всё просто, – хозяин резиденции встал и подошёл к экрану, симулировавшему окно, – если бы они провернули всё это без нашего согласия, то были бы натуральными бандитами. Но они заключили договор с нами, и теперь это обычная коммерческая сделка.

– От которой погибнут миллионы.

– Что поделать. Нас это уже не коснётся.

– Да, кстати, – вмешался худой, поставив бокал с остатками виски на столик перед собой, – когда мы вылетаем?

– Как только наши покупатели переправят товар к себе.

– До сих пор удивляюсь, как у них это получилось, – худой вновь наполнил бокал, – наши лучшие умы тысячелетиями бились об эти энергетические лучи, но так и не смогли понять их природу. А эти – раз, два, и вот уже электричество всё у них вместе с этими лучами.

– Наш друг прав, – хозяин кивнул на толстяка, – там такие технологии, что нам и не снились. Мы же тоже не полетим к звёздам на корабле. Долетим до их генератора на орбите, а там – через портал – в центр цивилизованных планет… Так они, по крайней мере, сказали. Кстати, вы принесли списки тех, кто полетит с вами?

– Да, – в один голос ответили его собеседники и потянулись к карманам, чтобы извлечь списки.

– Вы помните, что каждому можно взять не более троих?

– Да, конечно, – сказал худой, – но у меня большая семья. Сначала я надеялся, что мне разрешат забрать всех, затем понял, что это невозможно и что никакими деньгами не исправить ситуацию, – тем временем хозяин взял у него листочек и открыл его, там была вписана всего одна-единственная фамилия. – Потом я взглянул на свою жену и понял, что давно уже не люблю её, да, наверное, никогда и не любил, это была просто выгодная партия. Я нашёл себе молоденькую любовницу и полечу с ней.

– Любовница, которая обеспечит мою лояльность?

– Считайте меня сентиментальным, но хочется иметь рядом человека с родной планеты.

– А ты хитрый лис.

Во втором списке были три фамилии, и все одинаковые.

– А я, – сказал толстяк, – полечу с женой и двумя младшенькими. Я понял за последние дни, что люблю её больше жизни и не смогу без неё.

– А когда она узнает, что это всё ты? Думаешь, она будет относиться к тебе по-прежнему?

– По-прежнему точно нет. Но я уверен, что она хотя бы попробует понять меня. Правда, глядя на то, что происходит вокруг, я уже и сам не всегда понимаю себя.

– Ну, не хандри, друг, с такими деньгами это не к лицу.

– Друг, хах, – толстяк даже хохотнул, но вышло это очень жалко и неестественно, – раньше мы все были врагами, ибо наши государства враждовали во все времена, а сейчас, стоило совершить совместную подлость – друг.

– Ты же сам сказал, если бы не мы, они нашли бы других.

– Лишь эта мысль и позволяет мне засыпать вечерами.

– Мы же всё-таки люди, – худой уже явно был подшофе, а бутылка виски перед ним – ополовинена, – и ничто человеческое нам не чуждо. Но мне странно другое. Почему-то электричество, что осталось на планете, ведёт себя настолько странно, что им практически невозможно пользоваться. Аккумуляторы разряжаются на раз-два.

– Мы мало знаем обо всём этом. Уверен, дело как раз в энергетических лучах, которых больше нет.

– Ну, да, а религиозные практики вообще были уверены, что это чуть ли не тело самой богини.

– Это вряд ли, но именно лучам, я уверен, мы были обязаны простоте в обращении с электричеством. У наших покупателей, по их словам, такого нет.

– Вот да, на кой чёрт им понадобилось электричество, когда у них такие технологии?

– Нам этого не объяснили. Мы поставили свои подписи под документом и получили за это баснословные деньги, а вот всё остальное не нашего ума дела.

– Ну, будь по-твоему, при случае всё-таки спрошу, нафига им это понадобилось.

– Хорошо. А сейчас, – хозяин резиденции посмотрел на часы, – предлагаю всем заехать за родными и взять всё необходимое. Встречаемся тут же через двадцать часов, за два часа до этого – последний сеанс связи.

– Договорились, – толстяк поднялся и пошёл к выходу.

– Я всегда на связи, у меня пока остались источники питания, – худой налил себе ещё виски и выпил его залпом. – Скоро увидимся.

Они вышли, а хозяин резиденции снова подошёл к экрану и заглянул в него, будто это было окно.

– Да, если бы не мы, скорее всего, они нашли бы других, – пробормотал он себе под нос.

00.86

Великаны – тоже жители легенд, но не столь древних, как легенды о роботах, работающих на расщеплении ядер. Предания гласили, что великанов породила генная инженерия, запрещённая всего пару сотен лет назад. Практически каждый старик рассказывал, что знал человека, который видел великана. Так это или нет, сказать сложно, но в современном мире места для них уже не осталось. Их дикий нрав не поддавался укрощению, поэтому они были уничтожены армиями и рыцарями-одиночками. Последний из великанов был умерщвлён по приказу президента Севера почти сто лет назад.

Так было написано в летописях. Но сейчас целых два гиганта неслись на Арнольда, Шарлин и Эдгара.

Если противник гораздо больше и сильнее тебя, помнил Арнольд, не надейся выиграть бой честно. У любого есть свои слабые места, и основная задача – в самом начале боя нащупать их. Тогда можно надеяться на победу. В противном случае, тебя задавят массой.

Великан, бросившийся на свободного рыцаря, был быстр. Он уже выбежал с поднятой дубиной, размерами сопоставимой с хорошей яблоней, а через пару секунд опустил её на голову мужчины. Точнее туда, где за мгновение до этого была его голова. Как бы ни был быстр великан, Арнольд оказался гораздо быстрее. Он отпрыгнул вбок, а затем перекатился за спину ходячей громадины. Ему под руку подвернулся тяжёлый резной стул, инкрустированный драгоценными камнями. Недолго думая, электрострелок схватил его и снизу-вверх нанёс удар туда, где у великана должно было находиться его мужское достоинство. Стул разлетелся в щепки, драгоценные камни усыпали пол кабинета, а великан и бровью не повёл. Судя по всему, на случай такого удара он был защищён.

Второй великан кинулся было к Эдгару. Писатель попятился, зацепился ногой за тумбу и упал навзничь. В следующее мгновение тумбу разнесло ударом дубины. Великан взревел и вновь поднял своё орудие. Теперь-то он ни за что не промахнётся, этой жертве не уйти.

– Какой хороший магнит, – раздался в этот момент механический голос, – я не могу даже лапой пошевелить.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – бросила Шарлин и ринулась на второго великана, готового уже прикончить писателя.

Эдгар весь сжался и закрыл лицо руками, предчувствуя, как дубина из ствола дерева опустится и раскрошит ему череп. Но именно тогда и подоспела Шарлин.

– Только и умеешь, что с инвалидами сражаться!? – крикнула она и шпилькой со всей силы ударила по стопе великана.

Тот взвыл и выронил своё орудие. Женщина едва успела высвободить ногу из туфли, безнадёжно застрявшей в плоти гиганта, как тот сел посреди кабинета и завыл, баюкая покалеченную конечность.

– Вставай, бездельник! – закричал на него банкир. – Вставай и прикончи их!

Великан, подвывая от боли, выдрал острый каблук у себя из ноги и выбросил туфлю в сторону. Затем поднялся и, прихрамывая, двинулся на Эдгара.

– По-моему, – заметила Шарлин, – я показала тебе, с кем ты будешь сражаться.

Гигант обернулся к ней и замер. Он никак не мог уразуметь, что ему придётся биться с женщиной.

– Да убей ты уже эту стерву! – банкир хоть и был сейчас хозяином положения, но жался к стене, чтобы его не зацепили ненароком в пылу битвы.

У Арнольда дела шли не так бойко. Ему не удавалось не то что разоружить противника, но и нанести ему хоть какой-то значительный вред. Все удары великан игнорировал, словно и не замечал их. А оружие, из которого можно было его прикончить, намертво примагнитилось к стене рядом с роботом-пауком. В бешеном кружении, наподобие смертельного танца с противником, мужчина поймал себя на том, что начинает уставать. Любой обычный человек уже потерял бы сознание от его приёмов, но этому громиле было всё равно. В конце концов свободный рыцарь вынужден был уже не нападать, а увёртываться от стремительных атак великана. Дубина свистела всё ближе и ближе к его черепу. Арнольд понимал, что это не может продолжаться вечно: в какой-то момент он устанет настолько, что не сможет вовремя увернуться, и тогда его настигнет смертельный удар, который разотрёт его кости в муку. Изловчившись, он прыгнул на дубину громилы, но не смог вырвать её у него из рук, а так и повис на ней.

Второй великан медлил, словно специально. Он не мог не исполнить приказ хозяина, но и убивать женщину ему претила его мужская сущность. Он нарочито медленно нагнулся за дубиной, и вот тут на его голову опустилась письменная конторка, стоявшая неподалёку. Гигант потерял равновесие и рухнул на пол. Шарлин удовлетворённо отряхнула руки и направилась за своей туфлей.

Эдгар понял, что пока ему ничего не угрожает, поднялся на ноги и бросился к банкиру. Тот был увлечён поединком одного из своих громил с Арнольдом, поэтому не увидел надвигавшейся опасности. Писатель схватил со стола пресс-папье – оружие, которым он владел в совершенстве, и обрушил его на голову барона Красного Щита. Тот осел на пол с застывшим на лице удивлением. Дело оставалось за малым: найти кнопку и вырубить магнит. Но стоило литератору перешагнуть через бесчувственное тело Зигмунда, как его смело Арнольдом, вцепившимся в дубину великана. Эдгар отлетел к стене и распластался на полу недалеко от Наисветлейшего.

– Как нехорошо получилось, – прокомментировал паук, – а освобождение было так близко.

Великан, остававшийся ещё на ногах, понял, что просто так он Арнольда не стряхнёт. Тогда он пожертвовал своим орудием и отшвырнул дубину вместе с мужчиной в стену, да с такой силой, что даже переживший многое электрострелок на несколько минут лишился сознания.

Видя, что ряды её друзей редеют, Шарлин сама ринулась на великана. Однако тот не обладал той же сентиментальностью, что его собрат. Походя, он махнул своей огромной ручищей, и вот уже женщина, одолевшая одного гиганта, заняла своё место на полу недалеко от него, ударившись о стену кабинета.

– Нас оставалось только двое, – не слишком музыкально пропел паук, – из восемнадцати ребят.

В это время великан поднял своего товарища и привёл в чувство. Тот обозревал поле боя и бесчувственные тела вокруг слегка осоловелыми глазами, но на ногах уже держался твёрдо.

– И что же вы, ребятки, намерены делать со всем этим? – поинтересовался у великанов робот.

На это один из гигантов подобрал дубину и замахнулся, вознамерившись превратить говорившего в груду металлолома.

– О, не спеши ты нас хоронить, – если бы хоть кто-то из людей находился сейчас в сознании, он точно услышал бы издёвку в голосе паука.

Словно по команде, двери в кабинет распахнулись, и на пороге появился мишка, на котором паук приехал к замку.

– А Вы, как я вижу, не слишком торопились, мой добрый друг, – сказал паук, обращаясь к зверю.

Один из великанов попытался обрушить свою силу на вновь прибывшего. Однако вместо этого отлетел за дверь, из которой появился несколькими минутами ранее, словно в грудь ему попало стенобитное орудие. Тут же отключился магнит, и робот-паук оказался на полу, приземлившись на все свои многочисленные лапы. В следующее мгновение на него с металлическим лязгом упала плазменная пушка.

– Чёрт, – сказал паук, – какие странные осадки в нынешнем году.