Ловцы душ на «Обероне»

Несмотря на небольшие размеры, внутреннее убранство их приусадебного участка, могло бы смело претендовать на реальное воплощение самой смелой мечты прилежного садовода. Цветы, кусты и плодовые деревья здесь были не только правильно подобраны и высажены, но и ухожены с такой любовью, что все, кто впервые попадал сюда, поневоле сравнивал этот зеленый уголок с библейскими райскими кущами.

Марина, торопливо запахнувшись в ночной халат, встретила мужа возле арочного входа на крыльцо.

Ее красивые, пухлые губы кротко прошептали:

– Доброе утро милый.

– Доброе утро мой маленький бриллиантик! – Костя поцеловал ее в теплую щечку и увлек за собой в дом.

Дети еще спали, и ни что не мешало им в этой утренней тишине всласть поворковать друг с другом.

Их сыновьям – близняшкам, ровно неделю назад, исполнилось два года. День рождение малышей, по уже заведенной традиции, отпраздновали всей общиной, и теперь детская просто ломилась от недорогих, но очень красочных и душевных подарков.

И вот незадача! Стоило только птице по имени Счастье свить свое гнездышко над их семейным очагом, время, словно испуганная лошадь тут же устремилось вскачь.

Причем пролетало оно настолько стремительно, что вчерашние молодожены не успели и глазом моргнуть, как стали счастливыми родителями, а третья весна, упоительно танцуя головокружительный вальс, с любопытством заглядывала в окошки их двухэтажного особняка.

Вот только Ярославцевы, совершенно не переживали по этому поводу и дорожили каждым прожитым днем!

Ведь именно так казалось тем, кто с легкой завистью наблюдал за ними со стороны.

И, конечно же, завидовать было чему…

Все в их доме ладилось. Мальчики, росли подвижными, здоровыми, любознательными и никто не слышал, чтобы супруги хотя бы раз повысили друг на друга голос.

Марина очень ревностно и ответственно занималась как обучением, так и воспитанием своих первенцев, а Костя больше налегал на их физическое и духовное развитие.

В основном Ярославцевы старались жить в свое удовольствие, но при этом строго соблюдали принцип разумной достаточности в быту. И поэтому они не испытывали ни в чем нужду, старались не зацикливаться на мелочах, и не создавать себе искусственных проблем.

В редкие выходные все семейство непременно отправлялось к кому ни будь в гости, или принимало друзей у себя.

Они очень тщательно продумали свой домашний уклад, и совершенно не собирались затевать глобальных жизненных перемен.

Но как бы, ни старался Константин сохранить в неприкосновенности свою семейную жизнь, на ее безоблачном горизонте постепенно начали появляться первые грозовые тучи.

Ведь как ни крути а, после заселения планеты, боевое существование бывшего капитана космической пехоты безвозвратно кануло в прошлое. И именно это обстоятельство почему-то совершенно не радовало его.

С одной стороны он достиг того, о чем мечтал, и к чему так упорно стремился, с другой, спокойная и размеренная гражданская жизнь очень скоро стала вызывать у него приступы отвращения.

Ярославцев крепился, как мог! Он по уши забурился в общественную работу. Был избран неформальным лидером всей общины. Ежедневно решал целый ворох административных вопросов, да еще к тому же выступал посредником в спорных вопросах между Ангелами и Зеей.

Однако все чаще и чаще наш боевой капитан ловил себя на мысли, что в той, своей прошлой, жизни он ощущал себя намного увереннее и комфортнее.

Единственным утешением оставались сны…

В них Ярославцев вновь высаживался на враждебные планеты, умело командовал подчиненными, увлекал людей в атаку и самое главное – ДОБИВАЛСЯ ПОБЕДЫ.

И чем чаще он пытался отмахнуться от прошлого, тем сильнее и жестче оно брало его за горло. Потому что в душе, как ни крути, он по-прежнему оставался «Человеком боя» и тоска по армии ежедневно глодала его изнутри. И хотя он и старался утешить себя тем, что время рано или поздно излечит этот недуг, ожидаемого облегчения так и не наступало.

Подобное положение вещей очень беспокоило Марину. Она постоянно переживала за мужа и всячески старалась окружить его любовью и заботой, чтобы хоть как-то отвлечь от невеселых, лезущих в голову, мыслей. Успев настолько сильно прикипеть к Ярославцеву, Марина была готова любой ценой сохранить тепло их семейного очага. Поэтому Костя буквально боготворил ее за это, понимая рассудком, что более преданной, ласковой и любящей супруги ему не сыскать на всем белом свете.

Сегодня он красочно пересказал ей свои впечатления от прогулки, однако, молодая хозяйка, не разделила его восторгов и расстроено кивнула в сторону открытого окна:

– Твои азалии снова завяли, так и не успев распуститься.

– Я уже видел. – Огорченно вздохнул раздосадованный муж и посетовал: – Ни как не возьму в толк, чего им в этот раз то не хватило?

– О-о-о! Ты же знаешь, что это особый, очень редкий сорт. – Попыталась успокоить его Марина. – Помнишь, о чем говорил тебе старый шаман с Акташкого плоскогорья?

– К моему стыду, я слушал его тогда не внимательно. Кажется, он пытался убедить меня в их чудодейственных свойствах.

Но мне, почему-то показалось, что он просто набивает цену в надежде раскрутить нас еще на парочку монет?

– Не скажи! Я тут недавно покопалась в глобальной архивной сети и отыскала об этом сорте весьма любопытную информацию. Они не только чудодейственны, но еще и очень чувствительны к человеческой натуре. Например, в древнем Китае императоры всегда перед тем, как заключить с чужеземным послом дружественный договор, под любым предлогом, старались завести его в беседку, свитую из этих благородных цветов. При этом сами, оставаясь на пороге, очень внимательно следили за соцветиями. И если те начинали подсыхать, то сразу делали вывод, что истинные помыслы дипломата, очень далеки от его сладких речей и клятвенных заверений.

– Неужели ты веришь в эти фантазии?

– Конечно же, нет! Смешно предполагать, что в нашем доме кто-то вынашивает коварные замыслы. По-моему если мы как-то и влияем на них, то причина здесь кроется в нашем боевом прошлом. Это оно несет в себе колоссальный заряд отрицательных эмоций и, не смотря на все старания, губит твои обожаемые кусты. По любому они каким-то образом чувствуют состояние твоей души и непроизвольно реагируют на это. Не расстраивайся, дорогой! А то ты прямо спал с лица. Я верю, что очень скоро наши волшебные азалии обязательно зацветут.

В этот момент наверху, прямо над их головами, раздался шум пробудившихся детей, и супруги, опережая друг друга, поспешили к своим чадам.

– Ключики мои! – Марина прижала к себе разомлевших ото сна младенцев, осыпая их взъерошенные макушки поцелуями.

Муж присел рядом и, поприветствовав наследников, неожиданно поинтересовался:

– Марин, а почему ты все время называешь их «Ключиками»?

– Не знаю. – Она искренне пожала плечами. – Просто вырывается, каждый раз, как-то само собой. Ой, – вдруг спохватилась супруга, – я совсем забыла тебе сказать. От Сотника час назад пришло донесение с пометкой: «Срочно», в котором он приглашает нас в «добровольно-принудительном» порядке посетить его прославленную астероидную базу. Я тут же обзвонила почти всех Ангелов. Ты знаешь, им тоже поступили эти странные депеши.

– Не вижу в них ничего странного? – мягко возразил Ярославцев. – Наверняка Иван Ивановичу подвернулась стоящая работенка, но после детального анализа заявки он понял, что явно не рассчитал свои силы, и решил посоветоваться со всем отрядом. Такое бывало и раньше. В донесении указано время сбора.

– Сегодня в десять утра.

– Ого! Значит, у парней серьезные проблемы, раз они отважились беспокоить нас даже в воскресенье. Если наметиться что-то серьезное, ты согласишься принять участие в операции?

– Конечно же, милый! Куда ты, туда и я.

Костя трепетно поцеловал ее в губы:

– Ну, что моя боевая подруга? Тряхнем для приличия еще раз стариной!?

Олег и Сергей вдруг закапризничали и Марина, взяв их за руки, повела умываться, при этом еще и, успевая отдавать Ярославцеву необходимые распоряжения:

– Я вряд ли смогу управиться по дому к этому сроку. Слетай, пожалуйста, к Иван Ивановичу сам, да разузнай там, что к чему… А потом и мне расскажешь… Тем более, сегодня должна приехать на каникулы Ленка Булгакова…

Надо бы прибраться, подготовиться, сообразить праздничный стол. А заодно, если вдруг возникнет острая необходимость нашего участия в операции, попросим ее приглядеть за мальчиками.

Капустин вместе с Сотником встречали прибывающих однополчан у выхода из кабины нуль – переброски.

Каждому они тепло пожимали руку, словно не виделись целую вечность, и приглашали пройти на Центральный командный пункт, где по их заверениям все уже было давно готово для проведения расширенного отрядного совещания.

Капустин за последнее время совершенно не изменился, что нельзя было сказать об Иване Ивановиче. И в жестах, и в поведении, а так же манере построения речи у бывшего «отрядного Костолома» появилась естественная командная уверенность, которая постепенно переросла из его личной самооценки во всеобщее признание со стороны своих бывших коллег. Все это, конечно же, вызывало здоровое чувство зависти у большинства Ангелов, которые осознанно отошли от ратных будней и теперь в спокойствии обустраивали свой домашний быт на Планете – Призрак.

Хотя, сказать по правде, никаких чудес в этой, на первый взгляд, загадочной метаморфозе не просматривалось. Ведь командирами не рождаются, ими становятся!

И на процесс формирования Ивана Ивановича как будущего офицера, большое влияние оказал практический опыт командования современной военно-космической базой, который, позволил ему достаточно быстро совершить трансформацию из упертого и исполнительного бойца в более-менее толкового командира тактического ранга.

Как оперативник он, конечно же, был еще сыроват, но не собирался с этим мириться, и уж тем более останавливаться на достигнутом.

Поступив год назад на заочное отделение Академии Космической пехоты, бывший стрелок-разведчик с таким остервенением начал грызть граниты военных наук, что все, без исключения преподаватели, неоднократно ставили его в пример остальным, менее усидчивым и амбициозным, слушателям.

Другим направлением, куда он прилагал свою кипучую энергию, являлось постоянное совершенствование боевых возможностей находящейся в его распоряжении базы.

Поначалу эта неугомонность вызывала дружеский скептицизм даже у «Людей боя», однако, очень скоро бывшие отрядные спецы и инженеры, причем все без исключения, стали наведываться сюда и пытаться задержаться под любым благовидным предлогом, стремясь принять активное участие в разработке новых образцов вооружения и боевой техники.

И не вопрос! Иван Иванович, не отказывал ни кому, был искренне рад их помощи и старался загрузить работой на полную катушку.

Тоска по бурному прошлому терзала Ангелов с завидным постоянством, и им вновь хотелось не только чего ни будь повзрывать, или повозиться с холодной плазмой, но так же изобрести, внедрить и довести до ума такую боевую разработку, чтобы после все вокруг долго охали от зависти.

А Костя, наблюдая за этим со стороны, тихонько благодарил Бога, что у него хватило мудрости совместно с единомышленниками сохранить для отряда столь необходимую всем, отдушину.

Ангелы, эмоционально обмениваясь последними новостями, не спеша, заполняли командный отсек. Старожилы базы подготовились к их встрече основательно. Они заранее выставили необходимое количество посадочной мебели, а сами скромно расположились на своих штатных местах.

Ярославцев, оккупировав ближайший двухместный диван, вальяжно развалился и, по привычке, пересчитал народ.

Марина как всегда оказалась права: почти весь отряд собрался по тревоге. Исключение составили только: Мишель де Базиде со своим семейством, да гастролирующая по колониям Белошвейка.

Еще в коридоре, в приватной беседе с Сотником, он узнал, что Шевалье впервые отказался от участия в операции, при этом пространно сославшись на отсутствие свободного времени.

А вот капитан Булгакова, не смотря на статус вольноопределяющегося члена отряда, старалась, как можно чаще присутствовать на подобных мероприятиях.

Сегодня она тоже не стала делать для себя исключение и скромно расположилась в углу, заинтересовано наблюдая за всем происходящим вокруг.

Выглядела Елена Викторовна, как всегда, великолепно, и Костя решил лично засвидетельствовать ей свое глубочайшее почтение.

Он подошел и с удовольствием припал к ее маленькой, пахнущей жасмином ручки, а затем и вовсе осмелился предложить пошушукаться на своем командирском диване.

– Как дела, будущий Начальник разведки? – капитан доверительно приобнял ее левой рукой за гибкую талию и незаметно для остальных легонько погладил по попе.

– Не плохо, – нейтрально ответила та и так же легонько саданула его локотком под ребра.

Он убрал руку, хмыкнул и поинтересовался:

– Ты здесь давно, недотрога?

– Прибыла позавчера вечером в восемнадцать ноль-ноль.

– Не понял? – возмутился Ярославцев. – А почему до сих пор не у нас? Или брезгуем-с?

– Не болтай ерунды, – обезоружила его своей очаровательной улыбкой Елена, – на базе накопился целый ворох проблем как раз по моему профилю.

Да еще этот новый заказ, из-за которого мы здесь паримся. Будь я на месте Сотника, то смело послала бы нанимателей куда подальше.

– Это еще почему?!

– Уж больно дело стремное.

– Да ну?! – заинтересованно оживился капитан. – Просвети.

– Нет уж, дудки! Сами будите решать. Я только выскажу свое личное мнение, если конечно кое кто хорошо меня об этом попросит… А то Иван Иванович и так нервничает. Еще скажите потом мол, накаркала, и сорвала вам выгодный контракт.

– Лады! – примирительно развел руками Константин и сделал вид, что рассматривает построившуюся за спиной Капустина группу подростков в новеньких штурмовых комбинезонах, с боевыми мини-лучеметами на ремнях.

Вообще «Люди боя», в отличие от обитателей Планеты – Призрак, более фанатично относились к воспитанию и обучению своей подрастающей смены.

Вопреки протестам большинства Ангелов они не давали горячо любимым отпрыскам ни малейшего спуску и почти с пеленок приучали их к Корабельному уставу и запаху пороха. Ведь давно известно, что совершенству, в военном деле, нет предела! Однако, не смотря на всю серьезность своих намерений бывшие космопехотинцы не желали превращать их в ограниченно развитые машины для убийств, и поэтому ставили перед собой довольно амбициозные задачи, стараясь подходить к процессу формирования своих чад как можно более разносторонне.

И благодаря такой вот твердой настойчивости эти маленькие солдаты помимо навыков профессионального владения оружием, уже в совершенстве освоили пять языковых ветвей основных рас Внеземелья, а так же проходили заочное обучение, в самом продвинутом кадетском корпусе.

Конечно, столь хлопотное занятие отнимало уйму средств, но родители не жалели денег на их образование, и пестовали своих отпрысков настолько добросовестно, что Костя даже подумывал о временном переселении вместе с сыновьями на астероид годика так через три, если конечно Марина не станет категорически этому препятствовать.

– Внимание и повиновение господа! – рядовой Сотник на правах командира базы, поднял вверх правую руку.

Присутствующие немедленно затихли.

– Я собрал вас у себя, дорогие мои однополчане, по одной простой причине. В наш адрес на днях поступила очередная заявка. – Иван Иванович смолк, давая возможность каждому отреагировать, как тот посчитает нужным.

Ярославцев хотел, было раскрыть рот, но его опередил Кочетыгов:

– Вань, а интрига то здесь в чем?! Неужели ты вызвал нас только за этим? Тогда я совершенно ничего не понимаю? Мы и раньше получали заявки. Заявка не контракт. Это плевое дело, с которым в состояние стравиться обычная группа спецов.

– Не строчи как пулемет. – Охладила его пыл Булгакова. – У командования базы были все основания для сбора отряда по тревоге. Депеша получена по каналу правительственной связи и подписана Председателем Объединенного Совета Федерации.

– Футы, нуты-ножки гнуты! – воскликнул Дормидонтов. – Это что же тогда получается: все разумное человечество, вместе с Боевым флотом и колониями подняло лапки к верху и просит нас о помощи?

– Не знаю господа, чем они руководствовались, – Сотник застенчиво жулькал берет, – и почему обратились именно к нам? Да и дело то вроде плевенькое, – попытался он успокоить присутствующих, – нужно лишь разыскать пропавший боевой линкор.

– Всего то?! – не поверил ему Ярославцев, и заинтриговано продолжил: – Здесь что-то не чисто… Давай-ка, Иван Иванович, не темни и рассказывай, все как есть.

– А чего мне темнить-то? – с наигранной обидой проворчал Сотник и достал из кармана вчетверо свернутый бланк телеграммы. – Вот, черным по белому, – и он громко зачитал текст: – «Объединенный Совет Федерации просит подразделение «Ангелов Тьмы» принять участие в розыске боевого линкора «Оберон», бортовой номер семьсот сорок семь. Если вас заинтересует эта информация, просим связаться по правительственному каналу для обсуждения условий найма подразделения».

– И ты не утерпел и, конечно же, связался? – язвительно поинтересовался Дормидонтов.

Рядовой сделал утвердительный знак рукой.

– И нафига?! – осуждающе пророкотал Ратибор. – Мы же, кажется, зареклись не иметь с Правительством никаких дел.

– Меня сгубило банальное любопытство. – Спокойно пояснил Сотник.

– Господа! А чего мы собственно гоношимся?! – благоразумно вмешался в их перепалку Ярославцев. – Я считаю, что командир базы поступил совершенно правильно. Ни кто, же не принуждает нас участвовать в поисках пропавшего корабля. Более того, Правительство, в вежливой форме, предлагает нам высокооплачиваемую работенку. Я вообще считаю: хватит нам довольствоваться заказами от частных лиц и средних фирм. Отряду пора заявить о себе масштабно. Давайте до конца выслушаем командира базы, а после, взвесив все «за» и «против», примем решение: участвовать нам в этой акции или нет. Продолжайте Иван Иванович.

– Короче, я связался с ними и попросил выложить свои карты на стол. К середине разговора с их представителем я понял, что они водят меня за нос.

– И что же тебя так насторожило, проницательный ты мой? – скептически фыркнул Дормидонтов.

– Размер гонорара. Для такой, вроде бы, несложной операции он был сильно завышен.

– Во как?! – не успокаивался Ратибор. – И ты сразу же решил, что нас хотят заманить в ловушку. Правительство не ест, не спит и не пьет, все думу думает: как же им побыстрее свести с нами счеты.

– Друже Ратиборе! – досадливо скривился Ярославцев. – Ну почему вы всегда считаете других намного глупее себя? Ваш необоснованный скептицизм начинает действовать всем на нервы. Пожалуйста, наберитесь мужества и дослушайте командира базы до конца. Ведь мы здесь пока что гости.

Лидер Славян тут же умолк, а Сотник, кивком головы поблагодарив капитана, продолжил:

– Я, под благовидным предлогом приостановил переговоры и, незамедлительно связавшись с капитаном Булгаковой, попросил ее, как следует прокачать этот вопрос. И, как оказалось, не ошибся. Елена Викторовна, надо отдать ей должное, если захочет, кого угодно выведет на чистую воду.

– Так давайте ее и послушаем! – предложил Капустин. – Всяко лучше усваивать информацию из первоисточника.

– Ну, если вы так настаиваете, господа, – церемониально откланялась профессиональная контрразведчица.

В отряде ее немного недолюбливали за повышенное самомнение, но Ярославцев считал, что Начальник разведки должен быть именно таким: самоуверенным, заносчивым и дерзким, способным хоть перед кем отстоять свою точку зрения. Поэтому Елена Викторовна, интуитивно чувствуя скрытую поддержку и завуалированное одобрение со стороны самого могущественного человека на планете, вела себя с общинниками, немного свысока, да еще к тому же, до сих пор, набивая цену, не давала окончательного согласия на занятие этой хлопотной и весьма ответственной должности.

Теперь, выдержав многозначительную паузу, она заговорила, как всегда коротко, сжато и по существу:

– Многоцелевой звездолет «Оберон», бортовой номер 747, был спущен со стапелей три года назад.

Затем, после полугодовых испытаний, введен в состав Боевого флота Федерации. Это суперсовременный линкор, построенный на основе последних научных достижений, предназначался для прорыва глубоко эшелонированной космической обороны противника и уничтожения пунктов управления на значительном удалении от его боевых порядков. На вооружении корабля имеются: водородные торпеды с системой гарантированного преодоления рубежей противокосмической обороны, четыре независимые двигательные установки на быстрых нейронах, а так же система визуальной защиты и маскировки, которая по своим тактико-техническим характеристикам очень близка к нашим последним разработкам в этой области.

– Силовой экран? – не утерпел от восклицания Капустин.

– Комбинированный, с достаточно высокой степенью живучести, в дополнении к нему – многослойная броня и автономная, дублируемая операторами, противоракетная и противоторпедная защита. Федеральное правительство неспроста так обеспокоилась фактом пропажи этого звездолета. Оно вбухало в проект огромные деньги, и теперь выказывает сильную заинтересованность в выяснении его местонахождения или хотя бы причин исчезновения. На счету линкора «Оберон – 747» четыре космических боя и две успешно проведенные локальные операции. Уровень подготовки экипажа вне всяких похвал. Спецы и многопрофильники на него отбирались по всем Вооруженным Силам. Средний возраст данных специалистов сорок пять лет.

Причем уровень их технического образования соответствует преподавательскому составу ведущих военных академий Федерации. Месяц назад звездолет с основным составом экипажа заступил на боевое дежурство в созвездие Дракона. Спустя неделю, с ним пропала связь. На поиски были направлены три корабля дальней космической разведки, а так же тяжелый дредноут для проведения силовой операции. Однако на исходе четвертых суток они так же бесследно канули в небытие. Анализ радиопереговоров, усилия пеленгаторов и космических слухачей обстановки не прояснили. Естественно, что после всего случившегося правительство было вынуждено поставить на уши Главное разведывательное управление. Эти джентльмены, надо отдать им должное, со всей серьезностью подошли к выполнению столь ответственного поручения. Но и они после недели напряженных поисков, были вынуждены расписаться в собственном бессилии. Скажу больше, по их авторитетному заключению никто, в границах освоенного Внеземелья, на сегодняшний день не может предоставить сведений о пропавшем звездолете. Получив столь неутешительную информацию, высшие чины из Министерства обороны, в последний раз проанализировав сложившуюся ситуацию, единодушно решили засунуть свою гордость куда подальше, и обратились к нам за помощью.

– А Федералы, случайно, не заподозрили нас в случившемся? – высказал свои опасения Дормидонтов.

– Мне кажется, что вы льстите себе голубчик! – прогнусавил Кочетыгов, подражая популярному детскому мульти герою, и тут же закашлялся от гневного взгляда рядового Сотника а, Елена Викторовна, лукаво улыбнувшись, продолжила с некоторым торжеством:

– В ходе оперативной проверки всех возможных вариантов развития этого чрезвычайного происшествия специалисты из Главного разведывательного управления уделили особое внимание проверке озвученной вами версии. И если бы их подозрения подтвердились, то мы бы уже находились с Федерацией в состоянии войны. У меня все, господа! Более подробные сведения вам вряд ли еще кто предоставит. – Она умолкла, а на центральном командном пункте воцарила такая тишина, что можно было услышать звук от падения иголки.

Информация настолько сильно зацепила отставников за живое, что каждый не спешил раскрывать рта, опасаясь сболтнуть, что ни будь лишнее.

– Ну, что орелики не веселы, что буйны головы, повесили?! – гаркнул, да так что все вздрогнули Ярославцев. – Я смотрю, эта проблема накрепко засела в ваших мозгах. Может, не станем дальше изображать из себя героев, а тихо и мирно проведем тайное голосование, в ходе которого и решим: а стоит ли нам вообще ввязываться в это дело?

Ангелы одобрительно загудели, словно растревоженный пчелиный рой и полезли в карманы за маркерами.

Дочь Сотника, быстро пройдя по рядам, раздала одинаковые бумажные квадратики, и вся процедура принятия решения заняла не более трех минут.

– Кому доверим право подсчета? – Ярославцев дважды поплевал на большой и указательный палец правой руки.

– Я думаю, самому незаинтересованному из нас. – Взвешено рассудила Грызлова, – Наверняка, лучше всех это получится у капитана Булгаковой.