Мой ангел. Часть первая. Любовь решает все

Он начал истаивать, но я успел задать вопрос, на который уже услышал ответ, но все еще не верил:

– Обмен, я видел две души на арене уходящую и возвращающуюся, но их цвет был разный и … – дух перебил меня

– Ты видел то, что видел – я уже не видел духа, только слышал – верь в то, что видел и поторопись к чете Маги.

Я проснулся, резко открыл глаза бодрствуя, призвал духа общежития и уточнив где находиться Гун Ма Маги, приказал духу вызвать его ко мне, срочно. Гун слушал меня молча и без эмоций на лице. А потом попросил пару минут тишины и стакан воды. Он закрыл глаза и молча размерено дыша сидел в кресле. А когда открыл глаза был серьезен и напряжен. Гун сообщил что к утру прибудут его родители, а пока пора поговорить по душам и о душах в том числе.

Гун ма Маги

Я выпивал с деканом Мур, когда дух передал мне срочный вызов от ректора. Я шел к нему забавляясь, ожидая разговора о Лии в разрезе ее поведения в общей преподавательской, вспоминал их первую встречу. Но лицо ректора смело улыбку с моего лица. А сам разговор пошел в другом русле, он касался Лии это тревожило ректора, но был о том, что заботило мою семью особенно последние три недели с того дня как через навеянные Лией ректору сны хранители смогли ворваться в сознание к родителям и сказали, что они помогут найти пьющего, но прийти в сон у них получилось только к Лии. Тогда мы и узнали о ее бурных снах с ректором. Лия не просила, она требовала защиту от этих снов, и мы не смогли отказать, создали артефакт, но ждали и надеялись, что хранители придут каждую ночь, ночь за ночью. Но никто так и не пришел, до сегодня. Ночь будет долгой.

Тэм ма Гивис

Ночь была длинной. Гун говорил о их семье, о хранителях и не ком пьющем, одним из многих, но единственным выжившим после войны с черными магами. Многое стало на свои места из того что было мне известно об исчезновениях магов, о пропавших артефактах и о событиях на арене и том как себя держали родители Лии с королевскими семьями. Уже светало, я налил нам по порции бодрящего настоя и подойдя к окну не оборачиваясь уточнил о том, что уже знал и без подтверждения Гуна. Сначала была тишина, а потом смех, раскатистый задорный и искрений смех. Я обернулся к Гуну, он держался за живот и продолжал смеяться, от души, наслаждаясь моим замешательством.

– Серьезно мужик? Я тебе тут о якобы вымерших хранителях в лице моей семьи говорил, о черном маге, выжившем в войну, о духах хранителей, один из которых к тебе лично заявился, о черной магии которой почти убили мою сестру на арене, а тебя только Лия из всего этого и волнует? Да, ректор Тэм, попал ты! Как мальчишка по самые уши! А молодец сестренка. – Он опять смеялся наслаждаясь ситуацией. И в этот момент под гром его смеха в комнату вошли его родители. Просто открыли дверь и вошли как к себе домой наплевав на охранные заклинания, духов хранителей и фамильяров зданий и ворот академии, да, хранители…

– Не удивляйся ты так, милый. Если бы ты внимательнее слушал этого шута-горохового, а он бы воспринимал в серьез ваш разговор, ты бы понял, мы хранители и мы вхожи везде и всегда. А духи, духи чувствуя нашу кровь не только не перечат, но и всячески угождают и потакают нам. А то, как ты думаешь книги под запретом на вынос из читального зала дух библиотеки сам лично Лиичке в преподавательскую принес. И да, ты видел обмен душ на арене. Наша названая дочь Лиичка умирала, и она поменялась в момент смерти со своим магическим близнецом из другого мира – Лидочкой Марковой. В том другом мире у нее был неудачный брак и сын, теперь там его фантом, а Рим тут, с ней и нами. Они обе помнят обе жизни и оба мира, дочки общаются мыслью, и наша теперь уже Лидочка замужем по законам того мира. А наша Лиичка прошла обряд кровных уз полного принятия в семью, теперь она наша дочь и для всех та же Лия дэ Маги, но после победы над зверем на арене слегка переосмыслившая жизненные приоритеты. – Последняя фраза матушки прозвучало угрозой – И вы, ректор Тэм Ма Гивис, единственный кроме нашей семьи, кто увидел больше чем требовалось, до сих пор не пойму, как.

Я задумался завороженный услышанным, я догадывался, нет, я был уверен в том, что видел, это подтвердил дух хранителя, сам Гун подтвердил, но только матушка все рассказала и рассказ в точности совпадал с моими догадками, я забылся и вновь потеряв контроль над собой произнес вслух свои мысли:

– Значит она была искренней приходя во снах, все было правдой…

И опять гром смеха, приводящий меня в чувства, но уже двух мужчин Маги наполнил пою комнату. А матушка молча подошла и просто обняла меня:

– Добро пожаловать в семью. – потом она дала подзатыльник сыну, дернула за ухо мужа и уже у выхода утвердительно-приказным тоном, так сказать поставила меня в известность:

– Нам с мужем надо занять время и иметь законные основания нахождения в академии не вызывая подозрений, лучше если это будет спецкурс в свободном графике. – Она отвернулась и закрыла дверь, а потом опять открыла и с озорной улыбкой сообщила – дух учебной части уже внес изменения в расписание. Вам, ректор Тэм, стоит ознакомиться с изменениями, спать-то все равно уже некогда. – Подмигнула и ушла уже окончательно.

Нет, это не семья, это исключение из всех вместе взятых правил и законов миро воздания, да они меня сума сведут.

Лия дэ Маги

Я сладко спала, когда ко мне в комнату вихрем ворвались три спорящих мелких созданий с кучей книг в собственных руках и в руках духа. Я вышла из спальни в гостиную и присмотревшись узнала в них своего сына, младшую сестру и новую лучшую подругу Дэсу. Они не спрашивая уселись у меня в гостиной, разложили книги и принялись заваривать чай не прекращая спорить. Я ушла умываться, а когда вернулась обомлела. За столиком в гостиной сидела уже вся моя семья и рыжая бестия. Как оказалось, парочка Ната и Рим втянули Дэсу в якобы кражу книг. Но дух библиотеки, которого Дэса с деканом Фином лично привязывали, сдал двух мелких проказников с головой. А дальше, Дэса как совсем не глупая магичка, понимая, что дух абы кому книги не отдаст начала выяснять подробности и искать справедливости, за ней эти трое ко мне и пришли, точнее Дэса за справедливостью, а двое заговорщиков за правдоподобной сказкой. А вот, как и главное зачем в моей комнате появились брат и родители я не знала. Но пока меня не было все мирно и молча пили чай в окружении книг. Я села на свободное место на диване, взяла чашку и не успела сделать даже глотка, как рыжая затараторила:

– Ты! Они! Ты! Вы все! – она почти бросила свою чашку на столик разлив чай – Я знала, чувствовала, что-то не так! Ты не такая как ты была раньше! Ты с другого мира, вы все хранители, а Рим твой сын, настоящий сын и родной, твой! – Дэса прикрыла глаза, глубоко вдохнула выдохнула, открыла глаза со сдерживаемым восторгом и счастьем в глазах осмотрела всех за столиком и почти спокойно взяла чашку с чаем, сделала глоток, шумно выдохнула и повернулась к матушке. Дэса с огромным трудом изображала серьезность и важность в голосе извиняясь за свою несдержанность. Я ничего не понимала, я только видела с каким восторгом, трепетом и любовью Гун ловит каждое движение, каждое слово и вздох рыжей бестии. И осознав это я наглым образом рассмеялась, видимо остальные члены моей семьи видели тоже, потому что мой смех поддержали Рим и Ната, а потом и родители. Отсмеявшись я не выдержала:

– Попал ты Гун, так когда-свадьба-то?

– Какая свадьба? – Дэса не просто удивилась, она даже возмутилась и сменилась в лице. Мы снова рассмеялись.

– Сразу после твоей, котеночек наш, с ректором Гивис. – Теперь смеялись все кроме меня и Дэсы. Лицо Дэсы снова было наполнено любопытства и детского озорства.

– Ты смогла растопить сердце железного лорда? Да, когда ты успела? У вас в вашем мире обучает этому что ли?

– А тебе это зачем? – Гун посерьезнел и спросил жестко – Тоже на ректора глаз положила?

Дэса покраснела, отсела чуть дальше от меня и осунувшись вжала голову в плечи. Матушка глубоко вздохнув сжалилась над рыжей:

– Так девочка, я говорю раз, а ты слушаешь осознаешь и отвечаешь честно и уверено. Итак, мой сын – отец прокашлялся, матушка слегка покраснела и поцеловала мужа – наш сын влюбился, нет он полюбил. – рыжая сжалась и скукожилась, она даже побледнела – Так случилось, что в силу особенностей нашей магии, мы видим больше других. – Дэса мокрыми от навернувшихся слез глазами посмотрела на матушку и любопытство перебороло печаль в ее взгляде – Гун любит, а в нашей семье все однолюбы, если сердце и душа выбрали, то и тело, и разум и магия, даже аура принимают раз и до конца этот выбор – рыжая всхлипнула, а матушка взглянула на меня, она объясняла это не только Дэсе, но и мне и я покраснела – Поэтому дух хранителя пришел к твоему избраннику этой ночью, дочка уж сильно ты выбила железного лорда своим падением в объятия стража и ослабила защиту. И кстати, артефакт от наведенных снов надо будет снять – о, я уже не краснела, я вся горела – духи не могут обратиться к тебе пока он на тебе. Но вернемся к тебе Дэса. Наш сын выбрал тебя – Дэса громко икнула, неверяще уставилась на матушку, у нее даже лицо вытянулось и вместо бледности по лицу стали расползаться красные пятна – ой, прекрати, ты же отозвалась, вон как магия к нему тянется. – теперь горели мы обе – И чтобы не отвлекаться на недомолвки которые помешают делу, определись уж пожалуйста, деточка. А ты – матушка наградила Гуна подзатыльником – сделай девочке предложение, официально, а не ревнуй ее к ее неуемному любопытству и жажде знаний, вон до чего довел девчонку.

Рим с Натой хихикали, а отец откровенно забавлялся ситуацией.

– Э-э-э-э, да, конечно. – Гун подскочил к рыжей, нет пунцовой Дэсе, буквально упал перед ней на колени сравнявшись с сидящей на диване Дэсой лицом – Дэса Ма Руен, согласна ли ты, дав магическую клятву, ответить на мою любовь разделив со мной жизнь и магию во славу богов и до скончания веков? – я видела страх в ее глазах и недоверие, Гун начал нервно и тяжело дышать от затянувшегося молчания

– Ты и вправду? В меня? Я же мелкая и рыжая… – она уже почти плакала. Матушка вздохнула и напомнила, что от нее нужен ответ да или нет. На что рыжая кинулась на шею к Гуну и заверещала. Гун опешил, он так и не понял это да или нет. Поэтому отстранил девушку и вопросительно на нее посмотрел.

–Да – прошептала Дэса краснея и опуская стыдливо глаза к полу. Брат расслабился и блаженно выдохнул.

– Клянусь быть всем, кем будет надо и кем попросишь, клянусь перед богами, что не предам и не обижу. – Он резко встал с места и буквально сгреб мелкую и рыжую целуя, страстно, жадно. – А летом свадьбы с играем. На закате, чтобы все небо было цветом твоих волос. – Смехом взорвались все, такие романтические слова слышать от Гуна было совсем не привычно, даже рыжая не удержалась и захихикала в руках своего жениха.

К обеду наша компания разобрала и проанализировала все сны, мои и Тэма. Вывела общие черты в плетениях черной магии. Дэса была в восторге от всего, что делала и ее восторг, и увлеченность особенно разделяли Рим и Ната, эта троица слажено работали и под конец уже заканчивали фразы друг друга. Так же мы подготовили все требуемое для создания фамильяра для Рима и определились со временем призыва старшего из сыновей для привязки. Форму фамильяру Рим выбирал долго, пока не решился на белого огромного волка. На обед мы шли все вместе, всей семьей. На руках Дэсы и Гуна красовались узоры помолвочных парных клятв, рыжая тушевалась и краснела. Гун же шел уверено, улыбался прижимая Дэсу к себе обнимая стараясь продемонстрировать остальным свое право на женщину. Бедная Дэса, теперь добрая половина адептов женского пола ее возненавидели. Я шла позади с сыном и сестрой забавляясь ситуацией. Только когда все уже сели за стол я заметила, что сели мы за стол ректора и единственное свободное место для меня было рядом с ним. Я смотрела на его спину и невольно сдала шаг назад пытаясь скрыться, Рим и Ната остановили меня. Он даже не обернулся, просто отодвинул соседний стул так что бы было легче сесть:

– Места для адептов в другой части столовой, подробности вы и так узнаете не спрашивая, а сплетен на сегодня и так хватит, благодаря Гуну – Рим и Ната захихикали и развернувшись убежали в другую часть столовой к адептам. А я так и стояла смотря на широкую спину ректора, на его затылок, ватные ноги не могли сделать ни шага не к столу не от него.

– Лиичка, дочка – матушка смеясь и забавляясь обратилась ко мне – присядь, кошечка наша, ректор Тэм абсолютно прав. На сегодня Гун превысил лимит тем для сплетен, оставь хоть что-то на потом. – А потом совершенно другим, серьезным тоном продолжила – Тэм, вот наши наработки, что скажите?

Я на негнущихся ногах подошла к стулу и все-таки села, ректор даже не взглянув на меня одной рукой придвинул стул вместе со мной к столу. Я дрожащими руками взяла приборы, что бы еду подали, о ней надо было просто подумать и представить мысленно обращаясь к духу столовой. Но я не могла, просто не могла думать ни о чем другом кроме сидящего рядом мужчины. Он сидел так близко, но даже не смотрел на меня. Он с серьезным лицом изучал наши записи. Меня это злило и обижало, но при этом я тряслась только от одной мысли, что он посмотрит на меня. Я разозлилась и стукнула со злостью приборами о стол, все за столом начали хихикать, все кроме ректора. Он по-прежнему изучал записи не видя и не слыша ничего и никого. Когда дух лично начал подавать нам обед, над моими блюдами моя семья откровенно забавлялась. Мой суп с фрикадельками парил и пар сливался в образах ректора и меня поддавшимся бурной страсти. Второе блюдо вообще был до из категории 18+, там котлеты опять в виде меня и ректора занимались любовью. Порадовал меня только внешний вид десерта: пирожное в виде голого ректора с воткнутым ножом в его сердце и отрубленным тем самым местом между ног. Когда все блюда были поданы моя семья уже посмеивалась открыто, а рядом материализовался дух с улыбкой полной удовлетворенности от произведенного эффекта. Я чуть повернулась к ректору и заметила едва уловимую улыбку в уголках его губ. Ну знаете ли! Держа по-прежнему держа ложку в руке я грела его со всей силой рукой с ложкой вместе. В руке что-то хрустнуло, меня наполнила боль и обида, на глазах появились предательские слезы проложив себе дорожки по моим щекам.

Тэм ма Гивис

Я сдерживался как мог, хотя нет, я сдерживался уже за пределом моего терпения. Вся семья Маги, да еще и с новым ее членом вошли в столовую улыбаясь и что-то обсуждая. Да, первый день и уже столько тем для лишних разговоров и всему виной семейка Маги, ох прав Гун, я влип. Я чувствовал ее всем своим существом, ее улыбки, ее страх, обиду, кажется я перестал дышать. Я почувствовал, как она хотела сбежать, как изучала меня и как отреагировала на мой голос. Я что-то сказал и ее страх сменился злостью, обидой и смятением, на выручку пришла матушка, я не слышал, что она говорила, но это помогло. Она была тут, совсем рядом со мной, я погрузился в записи изо всех сил пытаясь игнорировать ее близость, ее запах и то, как громко с обидой она дышала. Я видел, как она сжимала приборы в своих руках до белых костяшек, да не о еде она думает сейчас. Это подтвердил дух столовой, он так старался угодить семье Маги, еще бы – хранители, что все мысли Лии воплотил в ее еде. Это были мы, она думала и вспоминала о нас, пар над супом менял позы, но продолжал ритмично и страстно двигаться, а колеты с нашими лицами застыли в поцелуях, я не сдержался, и улыбка сама появилась на моем лице, десерт явно озвучил настроение моей девочки, и я спешно отвернулся к записям пряча свою реакцию. Видимо не успел, она ударила меня держа столовый прибор в руке, сработала моя магическая защита, видимо посчитав опасным стальной столовый прибор, да и сама Лиичка, наверное, очень хотела причинить мне вред. В месте удала плечо стало железным в руке Лии что-то хрустнуло, и она надув губки залилась слезами, без звучно молча давясь болью и обидой. Я резко притянул ее к себе за талию и перенес к себе в комнату. Кажется, я дал повод для новых бурных обсуждений, но это меня заботило меньше всего. Все, о чем я думал это она! Ей больно, моей девочке больно. Моя славная, храбрая и глупая девочка. Сама себе надумала глупостей, обиделась на свои фантазии и причинила себе боль. Я уже не обнимал ее, я держал ее в своих руках неся в спальню, положил ее на кровать и достал из тумбочки артефакт и зелье, зелье обезболит, а артефакт излечит. Сел рядом с ней и заставил выпить зелье, а потом одел на шею артефакт, когда-то созданный лично. Посмотрел на ее лицо и все, я пропал, я не смог сдержаться и поцеловал ее, это был поцелуй утоляющий жажду в нем не было нежности или ласки, только страсть подтверждающая право. И она ответила, не просто целовала в ответ, а задыхалась. Я прервал поцелуй хотел посмотреть на нее, убедиться, что она не против… Я встретился с ее затуманенным взглядом и увидел, как все ее тело потянулось ко мне. Она хочет того же что и я, она здесь, рядом со мной, моя. Я потянулся к ней на встречу, поцеловал ее шею и прилаживая дорожку из поцелуев опускался ниже, к плечу, я поднял ее поврежденную руку, артефакт уже должен заканчивать лечение, прижал ее к своей щеке, моя девочка. Я поцеловал ее ладошку, каждый пальчик, мой нежный цветочек, она тут, со мной. Она глубоко дышала и не выдержала, сама притянула меня к себе, прижалась всем телом вдыхая мой запах жадно, затяжно. Я сорвался, с рыком сорвал ее одежду, обнажая ее грудь, всю ее такую желанную. Я уткнулся эти полушария теряя связь с реальностью. Одна моя рука гладя ее ножки подбиралась выше к ее бедрам. Вторая помогала губам искать наслаждения от ее груди, шеи, от ее тела. Как же она желанна, как же она прекрасна. Ее соски напряженные обласканные моими губами, она отзывалась на мои ласки. Стонала, выгибалась навстречу мне, двигаясь в ритм. Как же мне не хватало тебя, моя звездочка моя в темном небе.

Лия дэ Маги

Как мне не хватало его, его запаха, его рук, губ, как я соскучилась. О, боги! Как же он мне нужен. Каждая его ласка и меня будто током било. Он покрывал все мое тело поцелуями, жаркими, страстными, желанными. Он рвал одежду на мне не тратя время на раздевания. Я вся горела, лежала перед ним уже совсем голой, обласканная его губами, он смял меня в объятьях и вошел, требовательно и грубо, смотря мне в глаза. Он двигался жестко и ритмично не выпуская из своих рук и не отводя взгляда. Я понимала Тэма, он, как и я боялся, что я опять исчезну, как тогда во снах. Я обнимала его, тонула в ощущениях и таяла в его руках, я дышала им. Он ускорялся и этот ритм сводил сума, я начала извиваться подходя к концу, и он замедлился, почти остановился выходя:

– Клянусь, – резкое движение в меня – быть всем для тебя, – он вышел, почти совсем и опять так же резко вошел – быть твоим всегда, до скончания веков, – с каждой фразой движения повторялись – твоим началом и твоим продолжением, – движения становились яростней и жестче, он словно доказывал мне каждое слово – а тебя считать равной себе, считать тебя своим началом и продолжением. Клянусь, слышишь меня, клянусь! – Тэм рычал, как зверь, он и был сейчас этим зверем – Слышишь, я Тэм Ма Гивис, клянусь магией, текущей во мне – он вошел и замер, говоря тише и с надрывом, по-прежнему глядя в глаза – клянусь жизнью и душой, клянусь быть твоим до последнего вдоха, до самой и полной смерти телом, духом и душой, считать лишь тебя своей, тебя, – опять резко двигаясь во мне он продолжал почти шептать – уроженки другого мира Лидии Марковой, жительницы этого мира Лии дэ Маги.

Я взорвалась, извиваясь, крича, кусаясь и царапаясь я достигла пика, и я не исчезла!!! А Тэм не останавливался ни в движениях, ни в словах:

– Клянусь оберегать и помогать тебе, клянусь любить тебя, – он был на пределе, его выдавал охрипший и срывающийся голос – клянусь, твой сын есть и будет частью нашей семьи и если ты позволишь будет моим сыном. Я приду к тебе где бы ты не была, сквозь время и пространства в любой из миров, я буду твой, МОЯ. Люблю тебя, мой котенок, – он взрывался в меня, достигая того же пика наращивая темп.

– Нет, – уже утихая Тэм продолжил, – кошка! Моя, самая настоящая дикая кошка!

Тэм опустился ближе ко мне целуя и пытаясь перекатиться, чтобы лечь рядом, но я не дала. Прижалась к нему, обняла его и руками, и ногами, целуя везде где достану, а потом приблизившись к уху зашептала:

– Я принимаю твою клятву и клянусь тебе, быть твоей без остатка, твоим началом и продолжением. Клянусь душой, магией, телом и сердцем быть твоей до скончания веков и во всех мирах. Я люблю тебя, Тэм Ма Гивис, и не отдам, и не отпущу, и не уйду сама, если не прогонишь, я клянусь тебе, я выросшая на Земле Лидия Маркова и теперь живущая в мире трех королевств Лия дэ Маги, клянусь быть твоей и только твоей и принимаю тебя и твою клятву. – Я прикусила мочку его уха и потерлась о его щеку, Тэм взвыл сжимая меня.

– Кошка, моя!

Я была его, вся и без остатка и мне это нравилось. Тэм перевернулся вместе со мной на кровати, теперь мы лежали на кровати, и я была на нем. Я слушала его дыхание и стук его сердца, он поглаживал мои волосы, но нашу идиллию прервал голос духа:

– Простите, ректор Гивис, матушка приказала вам вернуться в столовую и накормить девочку, иначе, простите, она явится сюда и, простите, надерет уши, обоим. – Дух явно стыдился и стеснялся, а еще он боялся и матушку, и ректора.

Тэм ма Гивис

Я не мог, я не хотел ее отпускать. Я дышал ею. Когда в тишине нашего дыхания раздался голос духа я прижал Лию сильнее к себе, матушка права, Лия голодная, да и дел у нас полно. Я рыча приказал духу принести Лии повседневное платье, а сам потянулся к тумбе у кровати. Достал из нее кольцо и церемониальный клинок с ручкой в виде моей второй ипостаси – дракона. На глазах изумленной девчонки, моей девчонки, я разрезал свою ладонь и сплел заклинание избранницы наследника рода, вложил в свою ладонь кольцо. Добавил в плетение охрану, связь и исцеление я прикрыл глаза и завершил ритуал. К этому моменту она кутаясь в одеяло сидела рядом со мной на кровати. Я посмотрел на нее, нам не нужно было слов, все уже было сказано, я взял руку Лии, поцеловал ее ладонь, а потом одел кольцо на ее пальчик, я заметил едва виднеющуюся розовую дымку вокруг нас и сейчас она устремилась к нам. А на руках стал проявляться узор наших клятв, но узоры не остановились на этом и потянулись к плечам, шеи и груди. Мы с Лией с любопытством изучали их, узоры из древних рун искрились магией. Видеть это на теле своей женщины сложно не испытывая эмоций. Вот и я не удержался, притянул ее ближе и стал целовать узоры на ее теле, теле моего пугливого котенка и страстной кошки одновременно. Ее реакцию не пришлось ждать, она подалась вперед, дыхание сбилось. Я сжал ее бедра и придвинул к себе вплотную целуя. В этот самый момент наши руны зажглись всеми цветами радуги и сплетаясь в единое окутали нас. Это необычно, слишком необычно для плетений клятв, но нас это уже не волновало. Я посадил свою Лию к себе на коленки, крепко обнял, а вокруг продолжали плясать разноцветными огнями руны сплетаясь в замысловатые рисунки. Все эти рисунки просто впитывались в нас, мы целовались, а они меняли наши рисунки на теле. Мы не знали и не понимали, что именно происходит, но теперь наша страсть сплелась в единое я видел, что Лия чувствует то же что и я, а я испытывал не только свои эмоции, но и ее. В этот момент в мою спальню нагло ворвались родители Лии, следом влетела Дэса и Гун, а через пару секунд со смущением на лице вошли Рим и Ната. Руны застыли в воздухе яркими цветными вспышками. Матушка приоткрыла рот в удивление, а потом потянула на себя Рима и толкнула к нам. И руны впустили его, впитываясь узорами на тыльной стороне его руки и потянулись выше. Он положил свои руки к нам на плечи и руны опять пустились в пляс рисуя цветные узоры в воздухе. Когда узоры замерли Рим стоял обнаженным по пояс, его рубашка ошметками свисала. А руны вдруг слились в один шар над головами и в три потока направились на нас. Эта энергия впитывалась в нас рисуя узоры на теле и если у Рима они были едва видны на теле, за исключением тыльной стороны ладони, то у меня и Лии четко прорисовывались. Я прикрыл нашу с Лией наготу магией, а дух положил платье Лии на край кровати:

– Простите ректор, я не мог не сказать матушке обо всем, – а потом шепотом добавил – я боюсь ее, честное слово.

– Собери всех духов, немедленно. – я говорил это духу улыбаясь, и он понимал это. А потом посмотрев на чету Маги продолжил – Вам всем стоит подождать нас в гостиной.

Все молча удалились из спальни, точнее почти все. Дэса уже на пороге засыпала вопросами об увиденном своего жениха. Мы одевались, пытались одеваться. Поцелуи, объятья и взаимные ласки очень отвлекали нас от процесса и очень хотелось уединиться, не только нам этого хотелось, даже магия в нас стремилась к уединению.