Эволюция. Книга 1

Качаясь на нетвёрдых ногах, он подал ей руку, а она никак не могла даже приподняться и виновато смотрела на возлюбленного. К ним подошёл андроид. Он легко поднял её и понёс. Парень, пошатываясь, шёл рядом, держась за плечо робота, а девушка, плывя на руках по воздуху, ласково гладила руку любимого. Механический гуманоид, не спрашивая, подошёл к нужной каюте, открыл дверь и уложил беспомощную на кровать. Ухажёр прошёл дальше.

На лице капитана отражалась тревога. Глядя на него, заволновались и его соседи – инженерно-технические работники. Они едва сидели на своих местах.

– Командир, что случилось? Нас выследили гары? – спросил сидевший рядом с капсулой старшего навигатора, бортинженер.

– Хуже, мастер! У нас большие разрушения в двух маршевых двигателях и мы попали в поле тяготения звезды, в систему которой летели. К тому же осталось мало топлива.

Теперь уже забеспокоилась вся группа руководителей экипажа. Бор нажал кнопку на пульте. К нему подошёл андроид обслуги.

– Я свободен и готов сделать всё, что прикажете! – произнёс он.

– Допинг! – мне, навигатору, бортинженеру, силовику и учёной. Немедленно сделать инъекции и организовать обед!

Робот подбежал к сейфу в углу помещения и извлёк красный контейнер. Открыв его, достал небольшие треугольные сосудики. На них были иглы, закрытые защитными колпачками. Тем временем названные руководители, испытывая бессилие, с трудом освобождались от мягких скафандров. Робот подошёл к капитану и уколол в мышцу оголённой руки. Оставив его там, повернулся к старшему навигатору, проделал то же самое, а потом и последующим. После этого он покинул помещение. Инъецируемые сами медленно выдавили содержимое сосудов, а оставшиеся последние капли растёрли. Через пять минут начальники бодро вылезли из капсул и вышли из помещения. Остальные члены экипажа, кто сам, кто с помощью роботов, медленно покидали свои места.

Пройдя метров сто по коридорам и сделав два поворота, командир, навигатор, бортинженер, старший силовик и учёная добрались до большого помещения – столовой, где нашли обильно накрытые столы. Выглядели они своеобразно: были заставлены разной формы сосудами, с питьём. Каждая служила для определенного содержимого. Не было ни одного блюда, которое надо было есть. Вошедшие совсем не были удивлены видом своих обеденных мест. Напротив, подойдя, они довольно потёрли четырёхпалые руки и сели за столы. За один – командир, старший навигатор и учёная, за другой – силовик, бортинженер. Вначале все взялись за круглые бокалы, затем выпили многогранные и немного подождав, опустошили содержимое овальных ёмкостей.

Минут через десять, сытая пятёрка руководителей экспедиции поблагодарила повара-андроида и покинула столовую. Пробежав бегом, ИТээРовцы добрались до отсека управления. В коридорах была тишина: члены экипажа восстанавливали во сне свои силы.

Вошедших старших членов экипажа встретили андроиды-пилоты. Они являлись частями бортовых ЭВМ, но выполненных в образе биологических существ, управляющих кораблём. Рубка представляла собой небольшое помещение, в котором размещались комплекты электронных информационных приборов, имеющих в своём составе элементы логики. Они следили за работой систем летательного аппарата и отражали информацию об их состоянии. Но предназначалась она только для командира судна и технических служб.

Надо сказать, что "классического пульта управления" просто не было. При движении, достигающем скорости света и выше, в случаях, представляющих какую-либо угрозу безопасности звездолёту, его экипажу, за время до момента катастрофы, биологическому существу невозможно даже осознать причину создавшейся ситуации. Его мозг не в состоянии объять, оперативно обработать те колоссальные объёмы информации, которые ежесекундно поступают от бесчисленного количества контролирующих датчиков и следящих систем. Поэтому астролёты, передвигающиеся со световыми скоростями, имели части от ЭВМ, которые походили и имитировали поведение гуманоидов. Они были созданы для того, чтобы автоматически и профессионально выполнять сверхскоростную, интеллектуальную работу по сохранению жизнедеятельности и обеспечения полёта космического аппарата, и его возвращения назад. Это и были андроиды.

Эти "живые" роботы, внешне подобные своим создателям, отличались от них целым рядом качеств: не ощущали боли, не испытывали чувств физиологических творений, однако в тысячи раз превосходили их в скорости мышления и исполнения команд по времени. Срок службы таких "бойких" машин определялся сотнями лет, что и позволяло обеспечивать полёты в звёздных системах. Им не требовались никакие приборы: все гигантские потоки данных проходили через ЭВМ, а значит и подключенных к ним андроидов и уж, потом делились по своему назначению. Поэтому пилоты всегда и обо всём "знали" первыми. Только быстродействующие электронные устройства могли оперативно воздействовать на исполнительные системы корабля, почти мгновенно изменить работу какого-либо механизма. Они моментально оценивали рабочие характеристики, принимали оптимальные решения и тут же выдавали необходимые команды.

Биологическое существо за это время не успело бы даже глазом моргнуть, а не то, чтобы осознать ситуацию и принять нужное заключение. Электронная начинка – "мозг" андроидов, была лишь связующим звеном и мобильной частью самих электронных машин. В эстетическом плане роботы выглядели красивыми молодыми гуманоидами – парнями, снабжёнными искусственным интеллектом. Но как бы они не были приятны внешне, всё-таки это были машины и ничто больше….

Увидев "главных", "рулевые" зашевелились с намерением встать, но Бор окриком: – Сидеть! – оставил их в креслах. Он прошёл к своему месту за небольшим пультом, сел и повернулся к ним. Остальные ИТР заняли свободные места.

– Всю информацию на мониторы, быстро! – распорядился капитан. – АД-1, докладывай, что случилось?

– Командир, проанализировав сложившуюся ситуацию, мы обнаружили во введённой программе для субсветового перелёта ошибку. В результате её, машина вышла из него позже намеченной точки выхода, поэтому заключительное торможение оказалось неэффективным. В результате этого мы очутились в опасной близости от звезды, и попали в поле её тяготения. В сформировавшейся критической ситуации, автоматические системы, проанализировав сложившуюся обстановку, вычислили новый курс корабля для выхода из неё и включили маршевые двигатели. Но два из них оказались неисправными. Малая скорость и тяготение звезды не позволили машине, в должной мере, выполнить манёвр и разгон. При движении сложившимся курсом и ввиду близости светила, нам существенно не хватает мощности одного двигателя. Дальнейшая работа была признана бессмысленой, и его выключили для экономии топлива.

– Сколько у нас осталось его? – спросил командир.

– Пятнадцать процентов от запаса ядерного и почти полные ёмкости электрической энергии двух блоков-аккумуляторов.

Прерывающимся от волнения голосом, капитан спросил: – АД-1, что будет дальше?

– Ситуация тупиковая. В сложившихся условиях полёта нам не преодолеть тяготения. В итоге, астролёт упадёт на звезду и произойдёт это в ближайшем будущем. Наша стремительность уже упала до критической величины. Мы оказались на эллипсовидной орбите светила с высоким апогеем, но очень низким перигеем. Поэтому во время его прохождения, из-за большой силы гравитации, траектория скорректируется в сторону ещё более меньших величин. А возможно, мы свалимся уже во время первого его прохождения, так как наша скорость недопустимо мала.

– АД-1, ты сказал, что произведён анализ причины случившегося? В чём была погрешность?

– Мы сравнили первичные данные о субсветовом переходе, разработанные навигаторами, с расчётами, которые были внедрены в курсовую ЭВМ и обнаружили неточность, сделанную во время ввода проекта в машину. Она и привела к столь печальному результату.

Глава 3

Услышав от андроида о произошедшей ошибке, старший навигатор схватился за грудь.

– Успокойтесь, – охладил его командир, – это не ваша вина, да и поздно сожалеть о случившемся.

– Моя или нет! – успокоили! – с иронией произнёс старший навигатор и воскликнул, – какая разница? Моих же подчинённых оплошность!

– Теперь надо думать о другом и даже не о нас. Не забывайте, что на борту, находится тысяча сто колонистов, которых надо доставить на четвёртую планету, в дополнение к тем, что обживают её. Своими действиями мы подвергли опасности жизни переселенцев и сами оказались в чрезвычайной ситуации. Но наш коллектив обязан любой ценой выполнить приказ вселенского Совета о колонизации космического тела и присоединении его к нашему Братству.

– АД-1, у нас два корабля-аккумулятора с полной электрической заправкой и пятнадцать процентов ядерного горючего….

– Я понял вас, – АД-1 не дал договорить командиру, – энергоблоки преодолеют тяготение, но только в одном случае: если они стартуют с астролёта в точке максимального удаления от звезды, то есть в апогее. Это непременное условие. До этого момента есть всего пять часов времени. Потом корабль начнёт возвращение к солнцу и трудно сказать, что с ним будет дальше. Возможно, он расплавится от нестерпимого жара, испарится ещё, не долетев до светила.

– Вот и решение, – обрадовался старший навигатор, – я всегда говорил, что выход можно найти из любой ситуации.

– Это неправильная постановка вопроса, – бесстрастно сказал андроид, охладив тем самым навигатора, – корабли-аккумуляторы могут взять на борт всего лишь по триста пятьдесят особей. При большем увеличении веса у них не хватит ни мощности, ни энергии для преодоления тяготения звезды….

Руководители экипажа хмуро переглянулись меж собой. Это не являлось выходом из сложившегося положения. Они все помнили слова учёных, которые говорили им в напутствии, что для появления устойчивой жизнеспособной популяции какого-либо вида животных, их необходимое количество должно быть не менее тысячи. И чем больше их будет, тем устойчивей их общество. Уж это-то знал каждый член экипажа: ведь они были "сеятелями" – основоположниками цивилизаций.

– …Но, – продолжал андроид, – если погрузить им ядерное топливо и запустить их аварийные двигатели вместе с электрическими, то количество особей можно будет увеличить до пятисот сорока. И это всё, потому что им предстоят медленные разгон и торможение, а затем и посадка. Такие условия полёта вызовут огромный расход энергии.

Взволнованная астронавтка спросила: – А почему всё надо делать в замедленном темпе?

– Гоминиды и их провожатые будут не в состоянии анабиоза, а значит, не перенесут больших перегрузок.

– Мы пропали! Какой трагический финал! – она прижала руки к щекам.

– Это не конец, дорогая, а начало будущей жизни в новом теле, – капитан повернулся к девушке и тепло посмотрел на неё.

– Итак, друзья, – бодрящимся голосом обратился к коллегам Бор, – нам только что донесли наш приговор. Будем же мужественными до конца. Мы обязаны выполнить приказ и потому, любыми способами должны отправить переселенцев на зелёную планету. Отошлём их, а сами во внетелесном состоянии вернёмся домой. А после детского периода, в дальнейшем, продолжим вояжи по вселенной. АД-1, отправьте на базу сообщение о случившейся трагедии. Там должны ждать нас теперь в другом виде.

– Хорошо, – андроид отрешился.

– АД-2, – обратился капитан ко второму пилоту, – андроидов обслуги ко мне, в каюту. А вас, – командир повернулся к инженерно-техническому персоналу, – прошу занять свои рабочие места и привести в необходимое состояние свои службы.

ИТээРовцы вышли. Командир обратился к пилоту: – АД-1, выведи на монитор карту этой звёздной системы.

На большом экране засветились огоньки, и замигала точка, свидетельствовавшая о месте нахождения астролёта в данный момент. Ближе всех к ним была третья планета системы, отливавшая голубым цветом. Андроид пояснил: – Нужная нам четвёртая планета, находится сейчас довольно далеко от нас, но блоки-аккумуляторы должны достигнуть её.

– Хорошо, – продолжайте управлять кораблём, – я буду у себя.

Капитан перешёл в свою каюту и вскоре раздался звонок. На мониторе, у входа, отразились лица андроидов обслуги. Командир нажал кнопку на небольшом пульте у стола. Дверь ушла в стену.

– Входите.

Гуманоид оглядел команду роботов и остался доволен их видом.

– Вот что, приятели, – обратился он к ним, – у нас возникла чрезвычайная ситуация. Необходимо вывести из состояния анабиоза наших переселенцев и подготовить их к дальнейшему перелёту, но уже не в состоянии анабиоза, а в гипнотическом сне. Они должны быть готовы через три с половиной часа. Справитесь? Вон их сколько!

– Управимся, командир.

– Тогда вперёд!

Андроиды вышли. Мужчина прилёг на диван. Можно было удивиться его хладнокровию. Казалось, что Бора не очень-то опечалила случившаяся трагедия: предстоящая гибель корабля и членов экипажа. Да-да – всех! Потому что на блоках-аккумуляторах было мало места, а приказ вселенского Совета надо выполнить любой ценой. Даже и такой, как летальный исход для экипажа.

Его спокойствие заключалось ещё и в том, что гибель команды была в какой-то мере условной, так как наука на их планете Оке достигла таких высот, что индивидуум был практически бессмертен. Сознание, при гибели личности, покидало её и возвращалось домой. Там, физиологическим путём, ему "делали" новое детское тело, в которое оно и вселялось. Затем стимулировали его рост: это сокращало время бездействия и через определённое число периодов "новый-старый" член общества был готов к деятельности.

Но был в этом процессе один неприемлемый многими момент: это когда интеллект взрослого индивида, имеющего сведения и опыт прежнего бытия, находится в теле ребёнка. То есть период не активного существования, когда в не сформировавшемся детском организме нет силы и надлежащей координации движений. К тому же подводили и голосовые связки. Его пытались отключать, но стопроцентного результата достигнуть никак не могли: у одних он притуплялся, у других оставались частичные воспоминания о прошлой жизни и, соответственно, и накопленной осведомлённости. Это вредило детству и смущало воспитателей спецучреждений, в которых и держали подобных детей. Из-за этого к ним относились по-разному: одни, как к ребёнку, другие, как к взрослому. Но что может сделать дух зрелого в детском теле? Только возмущаться: сюсюкаются как с малышом! Такой неприятный нюанс был при переходе личности из одного тела в другое.

Но даже и в таких, вроде бы, идеальных условиях жизни, на планете не было "вечных жителей", тех, кто жил бы более пятисот лет. Со стороны это показалось бы странным: идеальные условия – живи, сколько хочешь, хоть тысячи лет…! Но, странное дело, обитатели Оки дольше жить не хотели и по собственной воле уходили из своей реальности! Оказывается, здесь срабатывали два фактора: перенаселение маленькой планеты, которое остро ощущал каждый индивид и пресыщение подобной жизнью! Они же помнили все свои трасформации. Надоедала невообразимая теснота, мелькание лиц и трудности с перемещениями в населённых пунктах, и вообще, по планете. Поэтому население само себя поддерживало в определённом количестве. Процесс ухода из бытия также был отлажен до автоматизма: хочешь "уйти" – пожалуйста! Всё будет сделано тихо, незаметно и без страданий. Установилось даже некое равновесие в цифрах рождения и смерти, и колебались они в незначительных пределах.

Сейчас, лёжа на диване, капитан вспомнил о процессе: опять придётся быть красивым мальчиком и какое-то время бездействовать. И сколько ещё раз это произойдёт в его жизни? "Умирать" ему уже приходилось. Правда, один раз, так как он ещё молодой. В детстве, будучи настоящим ребёнком, он мечтал стать астролётчиком. Его привлекала романтика полётов, связь с необыкновенной техникой, жажда знаний и интерес к другим планетам и мирам. Мальчик вырос в красавца парня и поступил учиться в звёздную Академию. Многие девушки пытались обольстить его и привязать к одному месту, но он не поддался чарам ни одной из них. И как потом, после чрезвычайного происшествия, осознал: правильно сделал.

В одном из разведывательных полётов, на звездолёт, в составе экипажа которого он находился, напали гары – безжалостные пираты, которые игнорировали их законы и старались всячески противодействовать светлым мирам. Они сымитировали позывные сигналы представителей Братства и попросили помощи. При сближении машин, корсары, с близкого расстояния, выпустили торпеду и повредили главную силовую установку. Командир, стараясь сохранить судно, отдал приказ уходить от него на вспомогательных двигателях. Вблизи оказалась небольшая ледяная планета, и из-за недостаточной мощности движителей, корабль совершил неудачную аварийную посадку. В итоге, он пришёл в полную негодность.

Злодеи не отстали и, выследив его, принялись расстреливать беспомощное гражданское судно. Видя безвыходность ситуации, капитан принял решение: членам экипажа выйти из тел и в качестве сгустков сознания вернуться домой! Вот тогда-то Бор и узнал, что это такое? Роботы сделали им по инъекции, и всех потянуло на сон. Последнее, что он запомнил из той жизни, это ослепительная вспышка огня.

По прибытии на Оку, а передвижение без тела занимает считанные минуты, их идентифицировали, затем разместили в специальном приёмнике и попросили подождать того момента, когда каждому члену бывшего экипажа предоставят детское тело и воспитателей….

Он улыбнулся от мыслей и задремал. На его внутреннем экране появился отец – жёсткий, целеустремлённый идеалист-мечтатель. Это он привёл его в звёздную академию, говоря при этом: "Я не познал романтики космических полётов и открытий новых миров, пусть ты – мой сын, сделаешь это за меня! И живи до тех пор, пока будешь нужен другим!" Он подтолкнул его со словами: "Чтобы не жалеть потом о не так прожитой жизни, делай, как тебе хочется!"

Глава 4

Но отдохнуть ему не пришлось: тихий стук в дверь прервал дремоту. Он поднялся, взглянул на монитор: перед дверью стояла учёная.

– Входи, любовь моя! – улыбаясь, оживлённо крикнул Бор. В каюту, с радостной улыбкой, впорхнула уже не учёная, а девушка с очень привлекательной внешностью. Она не блистала изысканной красотой, но черты лица были само совершенство. Влюблённая подбежала к своему избраннику, обняла его и прижалась к груди. В ответ, он также заключил её в объятия и пожевал губами ухо. Она начала, по-детски, заливисто смеяться и крутить головой, пытаясь освободиться. Затем, они прижались щеками и застыли, испытывая блаженство от присутствия друг друга.

Спустя время, капитан оторвался от своего обожания и, держа её лицо в руках, смотря в широко раскрытые глаза, прошептал: – Лидия, ты не представляешь, как я обожаю тебя! Но как сложится наша дальнейшая жизнь?

Девушка, почувствовав в словах возлюбленного некую угрозу для своего счастья. Она мягко отстранилась от него и, с дрожью в голосе, спросила: – Бор, я не понимаю твои слова. Ты для меня тоже самое дорогое существо! Я просто не мыслю дальнейшую жизнь без тебя! И мы оба счастливы. Что же мешает нам соединиться и быть всегда вместе?

– Нет, Лидия! Ты не до конца осознаёшь серьёзности ситуации, в которую мы попали. Любимая, вскоре нам всем предстоит умереть в этих телах. А это значит, что мы опять вернёмся в детство. Какая уж тут женитьба!?

Лидия вскрикнула и оттолкнула любимого.

– Что ты говоришь, Бор? Скажи, что шутишь!

Она впилась взглядом в лицо избранника, пытаясь рассмотреть на нём хотя бы одну чёрточку смешинки или плутоватую искорку в глазах. Но ничего этого не было. Напротив, она разглядела на нём печать безысходности и глубокую тоску во взгляде. Лидия затрясла его: – Бор, милый, неужели ничего нельзя сделать?

Ненаглядный, со слезами, молча, покачал головой.

– Но как, же так? На борту корабля отличные специалисты! Сколько пролетали, с честью выходили из самых, казалось бы, отчаянных ситуаций! А что же теперь, Бор?

Капитан привлёк к себе родную женщину, склонился к её щеке.

– Нет, положение плачевное! Это безвыходная ситуация! Скоро наши тела превратятся в пар вместе с машиной. И сгорим мы от нестерпимого жара ещё на подлёте к звезде. Ты же, моя любимая, избежишь этой участи: улетишь с колонистами на четвёртую планету и поможешь им в размещении на ней. Это твоя работа и долг перед Сообществом. Наша разлука спасёт тебя.

Лидия, в отрешённом состоянии села на диван, закрыла руками лицо.

– Это ты так решил? – спросила она.

– Направление событий подсказывают сложившиеся обстоятельства. И дальше нам предстоит длительная разлука. Ты будешь какое-то время на чужой планете, а я в ребячестве и, возможно, даже и не вспомню о тебе. Потом, когда ты исполнишь свой долг и вернёшься, я уже, наверное, стану взрослым и в чужой плоти, незнакомой для тебя, а ты только войдёшь в детство и на весь этот период, быть может, тоже забудешь меня. Я не смогу быть в то время рядом с тобой – ребёнком, так как уже буду летать. А когда станешь взрослой и, также в отличном от настоящего теле, вспомнишь меня, то к тому времени неизвестно, что станет со мной, и где окажусь? Ты поняла меня, любимая?

Бор сел рядом со своим обожанием и попытался заглянуть ему в глаза.

– Я уяснила твой трагичный расклад, – сказала Лидия и возразила решительным голосом, – но всё будет не так, как сказал ты! Мы не расстанемся с тобой и поженимся в следующей жизни. Как только я размещу переселенцев на планете, я сразу же вернусь домой, без тела. И период детства мы проведём в одно время. Вместе повзрослеем и опять будем рядом. Вот тогда мы и поженимся, любимый.

Бор едва дослушал её. Его охватил бурный восторг, и он едва сдержался от его открытого проявления. Он только взял её руки в свои, и барышня ощутила в них крупную дрожь.

– Лидия, ты из-за меня хочешь раньше времени оборвать свою жизнь? Ты же молода и тебе ещё долго жить.

– Я не хочу существовать без тебя! А потом – где? На чужой планете? В отличной от нашей природе? Среди обезьян?

– Но, родная, ты будешь не одна с ними: тебя будут защищать наши мужчины-охранники. С вами будут гипнологи….

– Нет! – оборвала его возлюбленная, – только ты! Я давно это решила. А может я тебе надоела, дорогой? – она пытливо посмотрела на своего избранника. Бор обнял любимую, прижался к щеке. Затем отстранил от себя и легонько хлопнул по попе.

– Ты для меня вся жизнь: страсть всех моих существований, настоящих и будущих! – тихо прошептал он ей на ухо.

Девушка блаженно закрыла глаза, расслабилась в его объятиях. Через минуту Лидия взглянула на любимого и приникла к нему: – Милый, хочешь познать любовь со мной? – прошептала она, смущённо спрятав у него на шее лицо.

"Жених" вздрогнул: – Ты хочешь нарушить канон? Забыла, что бывает за незаконную страсть? Нас с тобой осудят публично и накажут.

– Милый, мы здесь одни. Да и наши тела не вернутся домой. И я хочу доказать, что ради тебя пойду на всё. К тому же, скоро умру так и не узнав, как это проявляется между любящими мужчиной и женщиной?

Бор отнял её от себя, вгляделся в лицо. Он не мог оторвать взгляд от обожаемой. Как она хороша! Возбуждённая, раскрасневшаяся и смущённо отворачивается. Он осознал, что одержим ею – она его жизнь и дыхание! Влюблённый ощутил, что вопреки закону, он вожделеет её. И сказал ей об этом.

– Лидия, ты, наверное, чувствуешь, что и я хочу тебя. Но ты не пожалеешь об этом в дальнейшем? Неизвестно, как ещё сложится твоя жизнь?

В их обществе неукоснительно соблюдался закон единобрачия. Репродуктивного возраста женщина должна иметь всего лишь одного мужчину и рожать детей только от него. В случае, например, трагической потери супруга, она могла жить со вторым, но категорически запрещалось иметь от него ребят. Этим условием достигалась чистота рода женщины, соответственно и расы, её устойчивое физическое и психологическое состояние.

Примечание:

"Подобный канон, под названием "Закон Рита", будет дан свыше и человечеству, ещё на заре его становления и долгое время будет строго соблюдаться. Но потом, вожделение, плотские утехи возьмут власть над человеком, и запрет будет забыт. От него останется лишь одно свойство – девственность девушек, которые не понимают сейчас, зачем это у них? И каждая трактует это по-своему".

– …Я тебе всё сказала! – Лидия, готовая заплакать, сморщила лицо. – Мне никто не нужен – только ты. Я знаю, что будет дальше и хочу, чтобы сейчас ты любил меня. Бор, ну, что же ты? Я – женщина и уговариваю тебя. Ты не больной, милый?

"Жених", едва сдерживаясь, осторожничал. Ему так не хотелось, чтобы в дальнейшем, из-за него у девушки не было неприятностей: он-то скоро покинет этот мир, а она ещё будет жить.

– Любимая, всё-таки есть некие правила….

Желанная, в нетерпении, прижалась к его щеке и громко крикнула прямо в ухо: – Нарушь их!

…Скоро их тела стали одним – слились сердца, соединились души!