За все, чем мы дорожим

Иногда Фернандо хотелось ущипнуть себя и убедиться, что это все не сон. С того момента, как Асахиро подтолкнул его на трап сомбрийского шаттла, их словно аккуратно передавали из рук в руки и несли. Сначала доктор Картье и доктор Аллен, потом этот бугай Каррера, который нянчился с девчонками, как со своими, и Дарти, при всей своей бандитской физиономии оказавшийся очень добрым малым. На Сомбре чудеса продолжились – капитан чуть ли не от трапа кому-то позвонил, и к ним подошел моложавый красавец в такой же униформе. Представился капитаном Дэвидом Элдриджем. «Тот самый!» – заверещала Кармен, тыкая сестру в бок. Фернандо понял, о чем они – полперелета твердили о верующем капитане, принадлежащем к Церкви Третьего Завета. По рассказам девчонок это выходили довольно вменяемые ребята. А Да Силва тем временем сказал:

– Дэйв, это и есть мои беженцы и, насколько я понял, твои единоверцы. Я в делах вашей общины понимаю как свинья в апельсинах, к тому же меня сейчас со всеми этими рапортами на части порвут. Прости уж, что напрягаю в отпуске…

– Жоао, – мягко улыбнулся Элдридж, – для хороших людей не жалко. Тем более что и напрягаться не пришлось. Помнишь моих соседей, биологов? Они сейчас в отъезде, болотную фауну изучают. Как раз хорошо бы, чтобы месяц-другой кто-то присмотрел за квартирой, а там уже мы с Юной общину поднимем. Она, конечно, скорее во Вьентосе всех знает, но в столице, я думаю, твоим подопечным будет проще.

Фернандо поспешил заверить, что на чужой шее сидеть не привык и снимет жилье, как только разберется, что тут и как. По дороге Элдридж объяснил, что сейчас они находятся в столице Сомбры под названием Штормград, а Вьентос – это второй по величине город, который расположен на морском побережье, и туда в основном все ездят отдыхать. А еще там живет его племянница Юна, пастор местной общины. Чудес уже случилось столько, что Фернандо не удивился даже женщине-священнику. В Штормграде, продолжал Элдридж, священников даже два, пастор Серхио и пастор Томмазо. Впрочем, Фернандо, хотя и был скорее верующим, дорогу в церковь в последние годы стал забывать. Его больше интересовало, где лучше обосноваться. По всему выходило, что в столице. Вьентос этот, может, и хорошее место, но под бары там уже давно должен быть расхватан последний подвал. Да и опять куда-то срываться… лучше уж остаться в пределах одного города.

Не успели Фернандо с девчонками осмотреться, нагрянул Ариэль Враноффски и потащил знакомиться со своим отцом, а заодно и со всем остальным семейством. Пока Алек Враноффски объяснял Фернандо, как ему оформить вид на жительство и сомбрийское гражданство, а также взять кредит на открытие бизнеса и получить нужные лицензии, девчонок взяла под крыло Алиса, двоюродная сестра Ариэля. Оказалось, она, как и Эстелла, обожает кукол и сама шьет для них наряды, да и вообще собирается стать модельером. Словом, все дела давно были решены, но девчонок Фернандо еле увел, и то ближе к ночи и под причитания «ну пааап! мы такую коллекцию начали рисовать!». Кукла Асунсьон, которой так и не удалось аккуратно приклеить ногу, была объявлена пострадавшей от злобных донов и снабжена игрушечными костылями. А главное – Эстелла наконец перестала расстраиваться, что разбилась любимая кукла. Алиса взяла с девчонок клятвенное обещание приходить еще.

Дальше – больше. Фернандо уже готовился сражаться с бюрократией, а то и отвечать на неудобные вопросы о своем происхождении, а в результате через месяц обнаружил себя в съемной квартире, с сомбрийским видом на жительство, новехоньким удостоверением личности и договором аренды на симпатичный подвальчик, над которым уже красовалась вывеска «Кактус». Теперь можно было спокойно переводить средства с того счета, который он так старательно прятал от донов, и планировать открытие. А тут еще зашла та самая Селина Хендрикс, что так лихо отстреливала леханцев, и привела с собой рыжую красотку в клетчатой рубашке.

– Моя псевдосестра, Люси Хендрикс. Ну… считайте, сводная, – пояснила она. – Опытный бармен. Предыдущее заведение закрылось, ищет работу.

Люси с ослепительной улыбкой кивнула. Через пять минут они с Фернандо ударили по рукам – кого-то вроде нее он и видел за стойкой, когда думал о своем баре. Та же Люси привела к нему пару крепких ребят – следить за порядком и выставлять не в меру набравшихся клиентов освежиться. Фернандо уже устал протирать глаза – даже для сна все складывалось слишком удачно. Но, похоже, они с девчонками все же выиграли в эту лотерею.

Открытие бара Фернандо приурочил к местному празднику – дню середины лета. Считать разницу в календарях он даже не пытался. Прибавили месяц-другой, убавили – да и черт бы с ним. Лехана кончилась. Последним напоминанием о ней стал местный юрист Эмилио Агилера, так он и сам в свое время с той Леханы сбежал впереди собственного мата. Они с Фернандо встречались по вопросам лицензий, покрыли донов в много этажей, пожелав каждому по десятку кактусов в задницу, и разошлись практически друзьями.

А сейчас Фернандо смотрел на зал своего бара, полный народа в космофлотской форме, и в который раз не верил своим глазам. «Это тот, кто спас Росса. Единственного выжившего в леханской операции», – сказал незнакомый голос. Фернандо чуть наигранно раскланялся, но тут же с радостным воплем кинулся к дверям – на пороге возник, собственно, Нил, все еще опиравшийся на трость. Они обнялись, и Фернандо обернулся к залу:

– Эй, народ! На правах хозяина этой лавочки предлагаю тост! За то, что вот этот парень мало того что сам не сдох, так еще и вытащил сюда нас!

Компания дружно чокнулась и выпила до дна. По залу метнулся рыжий сполох – Фернандо уже начинал подозревать, что в Люси где-то встроена пара реактивных двигателей. Во всяком случае, перед всеми снова стояли полные бокалы и рюмки. Нил призвал народ подвинуться, расчищая место себе и Фернандо. Его засыпали вопросам, как все было. Фернандо отхлебнул виски и принялся рассказывать.

– И тут вылезают на меня эти трое. Вы мне, ребята, больше не заливайте про ваши мирные нравы – два раза пристрелить пытались! Ну ладно, объяснились, этот вот индивид весь в счастии. И тут этот самый Снайпер, который, конечно, боец крутой, но если я с ним больше не буду пересекаться, я не очень огорчусь – в общем, огляделся и в окно. А мы через пять минут выходим – а там, оказывается, засада была. Только теперь эта засада лежит себе тихо и больше ни на кого не выскочит.

– Эх, все интересное пропустила, – вздохнула сидевшая там же Селина. Фернандо знаком показал, что и до нее речь дойдет, и продолжал:

– А главное-то веселье только начиналось. У шаттла-то нас ждали, да и еще побольше. Ну, девчонок, понятно, сразу в кусты, этого тоже в кусты, какой из него вояка, на ногах еле стоял. Зато там и я пригодился, всадить кое-кому пару зарядов кое-куда. Да что я – оборону по-настоящему вон кто держал! – он показал на Селину. – А насели плотно, видно, решили уже третий экипаж донам доставить, да только хрен им в глотку и кактус в противоположный конец, а не экипаж!

Собравшиеся заржали.

– За Селину! – крикнул Нил. Она охотно поддержала тост, да еще дополнила слова Фернандо парой пожеланий от себя:

– Особенно тому уроду, что в меня пальнул! Если б не Снайпер, валяться бы мне там и сейчас. Зря сюда не пришел, но все же – за него!

Пили еще долго и много. Но, честь и хвала космофлоту, никто не надрался в свинью и не позволял себе ничего лишнего. Разъезжались глубокой ночью, кто на монорельсе, кто, особенно хорошо отдохнувший – на заранее вызванных общественных карах. Люси считала выручку и довольно потирала руки. А Фернандо шел домой пешком, чтобы развеять туман в голове, и впервые за несколько лет был абсолютно счастлив.

Интермедия 3. Командир

1.

Заметка с коммуникатора Дэвида Лайонса

Тема: (пусто)

Дожили. Отродясь не страдал сентиментальностью, а вот же – письма пишу. Стив, я скучаю. Блин, ты этого никогда не прочтешь – у меня же никаких твоих координат не осталось. Я даже не знаю, жив ты еще или нет. Вот я дурак, конечно, надо было у Гордона хоть контакты этих его сомбрийцев спросить. Но я тогда слишком офигел, чтобы еще что-то спрашивать.

Ну и ладно. Буду писать мысли вслух и представлять, что это я тебе излагаю. Ты всегда ждал, пока я выговорюсь, а о себе почти не рассказывал. Я понимаю, ты не хотел, чтобы у меня, если что, была лишняя информация… Черт, до чего противно писать в прошедшем времени – как будто тебя и правда нет в живых. Гордон говорил, это не так. Наверное, ему можно верить. По крайней мере, мне очень хочется так думать.

Нет, ну не долбанулся ли я? Этак скоро воображаемых друзей начну заводить. А и похрен. Все равно я опять один, прямо как ты. Ушел я из «Кошачьего Глаза» ко всем чертям. Нет, ребята там хорошие, но косые взгляды Фрэнка меня задрали. Хотя я его могу понять, сам себя бы выпер после таких приключений. Это, то есть, сначала исчезает и не возвращается Фрэнсис. Которому я все-таки сверну шею, если увижу. Потом куда-то деваюсь я. Возвращаюсь с рассеченной бровью и с рукой на перевязи и рассказываю про союз с Гордоном. Который (в смысле Гордон) должен был бы вышибить мне мозги на дальних подступах. Не, ну ладно, историей про пиратов Фрэнк проникся, тем более что эти ребята действительно попытались на нас хвост задирать. Драка была отличная. Посмотрел на Гордона в бою и понял, что наши сказочники даже преуменьшают. Ну да кому я это рассказываю (хотя и правда – кому?). Но на месте Фрэнка я бы точно задумался, на каких условиях Гордон меня отпустил, что вообще со мной сделал (а что-то определенно сделал, рука-то вывихнута) и такой ли наш союз одноразовый. В общем, я не стал дожидаться прямого вопроса и свалил сам. Как ни крути, а я боевик Черного сектора, там мне и место.

Знаешь, Стив, вот теперь я почти что счастлив. Был бы совсем счастлив, если бы еще и ты здесь был, да что уж там. Я на своем месте. Надоело прятаться. В конце концов, за то время, что я был у Фрэнка, все давно забыли, кто я такой и кого там грохнул. Так что можно спокойно возвращаться. Да и… скажу пафосно, но я в какой-то мере чувствовал себя обязанным вернуться. Раз нет тебя и нет Стаффа… Нет, я не настолько охамел, чтобы считать себя заменой вам, но… блин, не могу объяснить. Ты бы, наверное, понял.

И вот еще что. В твой союз с «Синей Молнией» я, понятное дело, никогда не верил – в конце концов, я знаю правду. И я с ними союза не заключал, что бы там ни думал Фрэнк. Да, пиратов били вместе, но Гордон сам сказал, что это нас обоих ни к чему не обязывает. И если придется с ними драться – буду драться. Может быть, на том и сложусь. А может, и нет. Ты же меня все-таки кое-чему научил.

2.

– Командир, тебя не узнать. Ты чего такой спокойный?

– Отстань! – огрызнулся Гордон. Вот еще замечаний Гая ему не хватало. Все, решительно все в этот раз шло не так. Нет, его самого не задело, он не потерял никого из своих, в общем, бывало в его жизни и намного хуже – но чтобы настолько наперекосяк?

Сначала неполадки с «Молнией». Не критичные, но Гордон привык, что катер повинуется беспрекословно. Кто-нибудь посуевернее, возможно, увидел бы в этом знак, что и вовсе не стоит связываться с этой «Коброй», пусть ползет откуда взялась. Но Гордон, во-первых, суеверным не был, а во-вторых, не собирался спускать атаку на «Снежных Барсов». Это его давние и близкие союзники, и если какие-то змеюки на них будут пасть разевать, так он эту пасть наизнанку вывернет. А «Молния»… Гордон себя бы перестал уважать, если бы не уговорил катер делать именно то, что ему нужно. Тем более при нынешних механиках.

Потом сама эта «Кобра». По всем данным, команда там была одна и не то чтобы из самых больших, а на месте обнаружилась, судя по эмблемам, целая коалиция. На коалиции в Черном секторе у Гордона еще со времен «Ариэля» была аллергия. Спасибо, на всю жизнь хватило, старый шрам начинал ныть при одной мысли. Да и действовали эти ребята очень похоже. Засады, какие-то самодельные ловушки, мелкие атаки из-за угла… Не то чтобы все это было так уж опасно, но раздражало. В первую очередь – сходством с событиями четырехлетней давности. Ежу понятно, много ума не надо, чтобы додуматься против более многочисленной и более сильной команды действовать именно так, скорее всего, просто совпадение – но уж очень неприятное. Впрочем, постепенно «Кобру» и компанию наконец вынудили драться без фокусов. И плюнуть бы, сорвать все тормоза и наслаждаться хорошей дракой, каких с выноса пиратов не было – но мешало еще кое-что. Точнее, кое-кто.

Понятно, что Дэвида Лайонса терять из вида было нельзя. Мальчик очень интересный и обещает стать серьезным противником. Гордон усмехнулся про себя – он в мыслях называл Дэвида «мальчиком», хотя разница в возрасте у них была от силы года два. Как бы то ни было, Гордон знал, что Дэвид вернулся в Черный сектор. И знал, что он подался в «Кобру». Интересно бы знать, не он ли устроил всю заварушку с «Барсами»… С другой стороны, у «Кобры» свое командование есть. Но вот чего Гордону точно не хотелось – это чтобы Дэвид в этой драке сложился. Странное ощущение. Непривычное, во всяком случае. До сих пор единственным намерением Гордона в отношении любого оппонента было вкатать его в палубу, а остатки разнести по подпространству. Если не удалось – повторить при следующей встрече. И Гордон сам не мог сформулировать, почему сейчас не так. Команда, разумеется, отнеслась к приказу «этого не трогать» с полным пониманием – уводить у командира добычу дураков нет. Вопрос, зачем ему эта самая добыча. Убивать Дэвида он не хотел. Но что тогда? В идеале, конечно, переманить бы его на свою сторону. Боец хороший. Только мальчик ведь или принципиально живым не дастся, или опять затеет игру в несгибаемого героя, и тут уж только пристрелить останется. И тогда какой смысл? «А с кем мне, блин, воевать-то тогда?». Мысль была свежая и странная – противников у «Синей Молнии» всегда хватало. Вот только каких…

– Все. К черту, – произнес Гордон вслух, резко тряхнув головой. Гай понимающе кивнул – сейчас начнется веселье – и привычно встал рядом. Гордон улыбнулся. Вот так бы сразу. В конце концов, нашел из-за чего загоняться. Катер призвали к порядку, засады и прочие непотребства давно вкатаны во что пришлось, осталось только надеяться, что к его приказу отнесутся серьезно – а когда было иначе? И знакомая волна наконец захлестнула с головой. Хорошо Снайперу, он такое, говорят, по собственному желанию умеет. Дальнейшие мысли смыло ко всем чертям.

Следующие несколько часов, как это часто бывало, начисто изгладились у Гордона из памяти. Силуэт противника – выстрел – фигура Гая или Андрея рядом – стандартное «Командир, ты в порядке?» – привычный жест, чтобы не отвлекаться на слова… А потом настало затишье. Гордон перевел дыхание, не без усилия возвращаясь в реальность – и едва не споткнулся о чье-то тело. Невысокий коренастый парнишка чуть младше самого Гордона. Черная форма. На рукаве – готовая к атаке кобра. Коротко стриженные светло-русые волосы, слипшиеся от крови. Гордон наклонился к убитому. Лицо в крови, но вполне узнаваемо.

– Кажется… был… приказ, – с расстановкой проговорил Гордон, оглядываясь по сторонам. Привычные очертания мира возвращались медленно, и он еще не мог различить реакцию на свои слова. Поэтому он коротко бросил в пространство: – Чья работа?

«Главное, чтобы не моя. Да нет, мне все-таки не настолько крышу сносит, я бы узнал». По крайней мере, Гордону очень хотелось в это верить.

– Ну? – Гордон обернулся в сторону союзников – в своих бойцах он не сомневался. – Чья работа?

– Командир, – тихо сказал Гай, – чего пристал? Как будто разберешь в такой свалке…

– Стреляли прицельно и вблизи, – так же тихо ответил Гордон. Он уже хотел повторить вопрос в третий раз, но тут из бокового прохода возник боец в серой нейтральной форме. Его имени Гордон не помнил. Союзнички, отрастили на «Кобру» изрядный зуб и очень просили взять их с собой. Вот и взял, на свою голову.

– Командир, искал? – спросил он.

– Искал, – сквозь зубы ответил Гордон, из последних сил стараясь говорить спокойно. Он показал на убитого: – Твоих рук дело?

– Ну да, – союзник довольно ухмыльнулся. Гордон без единого слова высадил в него обойму.

– И что это было? – поинтересовался Гай. – Бей своих, чтоб чужие боялись?

– Не смешно! – рявкнул Гордон. – Приказ был для всех. Сводить счеты через мою голову команды не было.

Гай пожал плечами и отошел – руководить отходом к катерам. Гордон был ему крайне признателен – пускаться в объяснения хотелось меньше всего на свете. Он присел рядом с телом Дэвида. Снял с его руки комм, подобрал пистолет и криво усмехнулся, увидев все ту же эмблему «Лунного камня» и подпись Жана Дестикура. «До чего ж по-дурацки вышло… Прости, парень, тебе все равно уже не пригодится».

Краем глаза Гордон заметил какое-то движение. Он резко обернулся и обнаружил еще одного нейтрала.

– Вопросы?

– Да нет, про приказ я как раз помню. Но почему? Он же вроде как из твоих личных врагов… был.

– Во-первых, не он, а его наставник. Во-вторых, это касается меня и его. В-третьих, все несогласные могут высказать мне претензии. Патронов хватит. Так своим и передай.

Он отвернулся и быстро направился к ангарам.

3.

Сообщение, пришедшее на терминал в архивах Теневой флотилии

Дата: 2 августа 3049 года по сомбрийскому календарю

Кому: Рафаэлю Нуарэ

Отправитель: Гордон Райт

Тема: Ответ на: Протоколы

Рафаэль, я с хреновыми новостями. Хотя это для меня они хреновые, а для вас – как знать. Помните, я писал про того парнишку из нейтралов, друга Снайпера? Дэвид Лайонс его звали. В общем, он мертв. Сразу хочу сказать: это не моих рук дело, могу подтвердить под любой присягой. Более того, придурка, который его грохнул, я сам же и пристрелил. Потому что личные счеты личными счетами, а так в Черном секторе вообще нормальных противников не останется. Снайпера нет, Стаффа нет, ну и как это называется?

Да, о Снайпере. Наверное, не стоит ему сообщать. Хотя кто его там знает, что он себе думает. Вы с ним уже больше моего общаетесь, вам виднее. Если все-таки решите сказать – здесь копия данных с комма Дэвида. Может, Снайпер там что полезное найдет.

И еще раз спасибо вам за ваши данные. Выступление Крауса теперь вся команда пересматривает и ржет. Хотя, честно говоря, я порой начинаю думать, точно ли он был единственным, кто пытался влиять на Сферу. Конечно, штатный параноик у нас Гай, но все же.

К черту. Вы совершенно правильно тогда говорили – мы всего-то дальний закуток Галактики. Который, впрочем, тоже хочет жить своей жизнью. Так что не буду вас больше грузить нашими разборками. Дальше уже мое дело.

Гордон Райт.

Глава 7. Мы пришли с миром

1.

20 июля 3049 года

Рафаэль Нуарэ чувствовал себя не в своей тарелке. Ощущение не из приятных, особенно если давно забытое. Нет, дело даже не в том, что взрослый мужик с безупречной военной выправкой задумчиво бродит вдоль полок с куклами. Это Сомбра, здесь отнесутся совершенно спокойно хоть к тому, что ты ищешь подарок, хоть к тому, что ты сам в куклы играешь. Но Рафаэль хотел сделать особенный подарок.

«На Сомбре у тебя сто кукол будет. Ну или сколько сама захочешь. Слово офицера». Так он сказал девочке, которую вместе с остальной семьей увез с Леханы, где им грозила смертельная опасность. Вернее, ее отцу грозила попросту смерть, а ей вместе с сестрой – кое-что похуже смерти, с точки зрения сомбрийца так точно. Уходили экстренно, с минимумом вещей. Но бедняжка со слезами на глазах вцепилась в любимую куклу. Так и не отпустила, даже когда пришлось бросаться на землю и ползти на животе. У куклы отломилась нога, но и тогда Эстелла ее не бросила.

Сейчас со спасенным семейством Оливейра все было в полном порядке. Капитан, не успев выйти из шлюза, позвонил Элдриджу, и тот примчался на выручку, подключив всю остальную столичную общину третьезаветников. Несколько дней Фернандо Оливейра общался с полковником Альенде, шефом сомбрийской контрразведки. Другого инопланетника, да и много кого из сомбрийцев, подобная честь напугала бы до икоты. Эрик Альенде-старший чтил межпланетные конвенции, иногда даже немного напоказ, но любителям запираться или врать на допросе его методы не сулили ничего хорошего. Однако Фернандо выдержал все проверки с честью. Как он сам потом говорил, усмехаясь в усы, одно дело быть подвешенным со скованными руками перед психованными мордоворотами, которые, может, и не убьют, но искалечить на всю жизнь могут, а другое – просто сидеть и отвечать на вопросы, которые тебе спокойно задают, а что сенсорами облепили с головы до ног, так по сравнению с побоями и издевательствами это мелочи.

За месяц с небольшим Оливейра полностью обжились в столице. Семейство Нила в благодарность за спасение сына готово было сделать что угодно – в рамках закона, разумеется. Мать, мелкий чиновник столичной городской управы, помогала уладить вопросы со всевозможными документами. Республика хоть и не самое бюрократизированное государство, но возни хватает, тем более беженцу. Отец, техник-электрик, сделал в баре Фернандо всю электропроводку, не взяв ни сантина. Оформить бизнес помогли Алек Враноффски и даже Эмилио Агилера, сам когда-то убегавший от леханских донов без гроша в кармане.

Девочками тоже нашлось кому заняться. Родители Джона Аллена – школьные учителя со специализацией по адаптации инопланетников и отстающих. У них и Фудзисита занимался, и Эжени. А вскоре у девочек появились и друзья. Эстелла и Кармен очень понравились младшему брату и сестре Враноффски и дочке Карреры, а дальше ребята познакомили их со своими компаниями. Все шло хорошо. И он, Рафаэль, сделал здесь все, что мог. Почти.

Наверное, Рафаэль завис у полок слишком надолго. К нему подошла молоденькая продавщица и с улыбкой предложила помощь на пиджине.

– Для кого куколку ищете? – спросила девушка. И тут же уточнила: – Для малышки или ребенка постарше?

– Это подросток. Дочка знакомого. То есть, я не знаю, каких кукол она любит, но нужна очень красивая и не очень дорогая. Дорогой подарок скорее смутит.

– Кажется, я поняла, что вам нужно. Пойдемте.

Девушка отвела его к одной из полок. Куклы на ней были с мягкими чертами лица, без яркого макияжа и в простых нарядах.

– Обычно такие больше всех нравятся. Пропорции реалистичные, можно выбрать из нескольких вариантов. В комплекте идут несколько одежек, туфелек и париков.

Рафаэль в нерешительности стоял перед полкой. Так, спокойно. Как там говорится? Хочешь понять другого человека, мысли как он. Вот ты девочка-инопланетница, и тебе четырнадцать лет. Вот сбежала ты с родной планеты с единственной куклой, и у той нога отломилась. Вот тебя отвели в магазин и показывают всяких кукол. И полки от пола до потолка, каждую куклу тебе покрутят на экране во всех ракурсах и дадут потрогать. Рафаэль понял, что, будь он девочкой-инопланетницей, точно остался бы тут жить. Глаза разбегались. Здесь были куклы, одетые во всех возможных стилях всех дружественных Сомбре планет. Но симпатичные куклы-«сомбрийки» все-таки глянулись больше. Может, из-за добрых открытых лиц, а может, потому, что сколько ни представляй себя девочкой-инопланетницей, ты все равно Рафаэль Нуарэ, махровый сомбрийский националист, которого иногда называют даже воинствующим. А попросту говоря – ты уверен, что все сомбрийское всегда лучше. Рафаэль не без труда остановил выбор на обаятельной куколке с добродушным круглым лицом и милым веснушчатым носом, с каштановыми волосами до плеч и карими глазами. На кукле было платье в морском стиле, а в руках она держала рюкзачок с забавным котенком. Это навело Рафаэля еще на одну мысль. Указав девушке на куклу, которую надо было упаковать, он перешел в отдел со школьными ранцами. Рост девчонок он примерно помнил, и уж что-что, а экипировку подбирать умел. Так что без лишних раздумий выбрал два рюкзака – один голубой с серебристыми дельфинами на карманах и красивыми замочками, другой темно-зеленый с ярко-оранжевой отделкой.

– У девочки есть младшая сестра. Ей тоже нужно что-нибудь подарить.

– Тоже куклу?

– Нет, она любит спорт, хотя точных предпочтений я не знаю.

– Мяч для регби?

– Зная ее характер, думаю, она будет в восторге.

Из магазина Рафаэль общественным каром добрался до квартиры, где теперь жили Оливейра. Фернандо встретил его с улыбкой, сами девочки заобнимали, увидев подарки. Кармен восторженно визжала так, что у Рафаэля зазвенело в ушах. Естественно, без ужина не отпустили – девочки экспериментировали с готовкой, дорвавшись до современной техники.

Уходя от них, Рафаэль был спокоен. Вот теперь он сделал все, что хотел. Все дела улажены. Эрик успешно сдал вступительные экзамены в Академию. Оливейра освоились. Теперь можно спокойно улетать на Маринеск. Официально «Сирокко» сопровождал советника Мориса Готье, заступавшего на должность заместителя посла. Но основное задание было совсем другим. На Маринеске нежданно-негаданно объявилась терранская дипмиссия. С местными властями они вели себя предельно дружелюбно, но посол Ханна Лисовски почувствовала неладное и забила тревогу. Вылет был уже не за горами. Возвращаться Рафаэль не собирался. По крайней мере, живым.