За все, чем мы дорожим

– Террористы вы! – рассмеялась в ответ Флёр.

– Зато нам обоим есть кого ждать, а вместе это делать веселее. К тому же лично мне есть кого кормить. Еще пирога?

23.

10 мая 3049 года

Весь перелет коммандер Нуарэ существовал в трех состояниях: дежурил на мостике, тренировался в спортзале или спал. В общем-то, это было его обычное расписание, и Габриэль мало-помалу стала успокаиваться. Она и так не была склонна подолгу злиться, а каждая случайная встреча в коридоре убеждала ее, что перед ней снова нормальный коммандер Нуарэ, а не тот влюбленный псих, который выскочил из кустов на Эниме. Да, он совершил поступок просто космического идиотизма, но сейчас был похож на человека, а не на сексуально озабоченного придурка. Значит, все необходимые выводы сделаны, живем и работаем дальше.

Тем более что, несмотря на очень спокойный перелет, работа все же была. Кое-кого из молодых техников все-таки накрыло скачковой болезнью. Пара бойцов Карреры обратились за помощью после тренировок, причем в кои веки, как с ухмылкой сообщили пострадавшие, Снайпер был не при делах. Сам он пропал в зале с концами, вылезая оттуда разве что ради тира. Рош, кажется, взвыл уже на третий день, потому что Снайпер, которому интересно, становится дотошнее пяти Нуарэ. На планете он хоть мог донимать разных инструкторов, а в перелете под рукой был только Рош. Впрочем, Снайпера можно понять. Габи, как медик, в оружии разбиралась только с точки зрения повреждений, которые оно наносит, но даже ей было очевидно, что те стволы, которые у парней были с собой, годны разве что в музей. И если хочешь, чтобы новое оружие стало таким же продолжением руки, как то, к чему привык – заниматься нужно много. Даже с таким опытом.

Тем более сержант Каррера устроил своим бойцам дополнительные сложности – выкрутил климат-контроль в зале чуть ли не на максимум. Понятно, леханское пекло так не сымитировать, но все же поможет подготовиться. Бойцы выжимали форму и обсуждали сержанта и его нововведения тихо, но очень многоэтажно. А еще Каррера особо требовал, чтобы на тренировках все надевали визоры и переводили их в режим максимального затемнения. Снайпер этим систематически пренебрегал. Зайдя в зал посмотреть, все ли в порядке, Габриэль услышала его спор с Каррерой:

– Слушай, парень, я от тебя обычно вообще ничего не хочу. Даже про твои лохмы, заметь, слова не сказал, – Снайпер не отпускал волосы так, как Асахиро, но все же его прическа (если эту неровно обрезанную жесткую копну можно так назвать) была заметно длиннее уставной стрижки. – Но ты на Лехане не был, а я был. И визор – это не мои загоны, там реально без затемнения глаза не открыть.

– Мне приходилось драться в условиях очень яркого света, – пожал плечами Снайпер. – Я могу это скомпенсировать. А ограничения обзора, даже минимальные, не люблю. Как и ограничения подвижности.

– Тьфу! – Каррера выругался по-испански и оглянулся вокруг, ища поддержки. – Во, док, скажите хоть вы ему!

– Стив, – Габриэль мило улыбнулась. – Ты, кажется, в курсе, что лезть с чрезмерной опекой – не мой стиль. И тем более не стиль сержанта Карреры. Прямо скажем, ты не производишь впечатление деточки, нуждающейся в этой самой опеке, – Каррера поперхнулся. – А вот человека, незнакомого со спецификой – вполне. На вашем Эниме я была, и там климат не в пример мягче, чем на Лехане. Там нет такой солнечной радиации и нет песчаных бурь. Тебе и так удивительно повезло сохранить стопроцентное зрение после десяти лет на станциях, не нарывайся.

По лицу Снайпера, как всегда, было крайне затруднительно что-либо прочесть, но Габриэль чувствовала, что он не впечатлен. Чуть понизив голос, она зашла с главного козыря:

– И еще. Я слышала, ты говорил про компенсацию. Не сомневаюсь, что ты это можешь. Но подумай вот о чем: мы не знаем, насколько затянется высадка. Может, все решится за пару часов, а может, понадобится несколько дней. Оно тебе нужно – лишний канал энергозатрат? Силы тебе, я думаю, еще много на что пригодятся. Лучше уж использовать их по делу. А визор, когда привыкнешь, вообще не ощущается. Да и стрелковый режим ты оценишь.

Снайпер чуть вскинул голову и долго смотрел ей в глаза. Потом произнес – точно с теми же интонациями, как при их первой встрече:

– Хорошо, доктор Картье, если вы полагаете это необходимым, я согласен.

– Всегда бы так, – фыркнула Габи. Каррера изобразил аплодисменты.

Частым гостем в медотсеке стал Дарти. Нет, в плане здоровья все было в порядке, даже его вечные кровотечения из носа вроде бы не возобновлялись – не иначе, Амалия все-таки загнала его в клинику. Но после своих нордиканских приключений он всерьез решил научиться первой помощи, и Габриэль охотно ему в этом помогала. Хотя познания Дарти заставляли ее задаваться вопросом, что за каменный век царит в Сфере. Правда, есть ведь Парацельс, да и по тому, что она видела, медики там все же довольно грамотные.

– Ну доктор Картье, – жалобно говорил Дарти, – я, в конце концов, простой боевик! В госпиталь попадаю в глухой отключке, где мне было вникать!

– Спокойно, – улыбалась Габи, – ты по адресу. Тупо заставлять тебя все выучить мне неинтересно, так что буду задавать задачки, что когда применять.

– Смерти вы моей хотите!

– Сам напросился, – парировала Габи. Дарти сникал – возразить было нечего. На самом деле, конечно, все его вопли были просто привычной позой, и учился он быстро. Так что большую часть занятий он был предельно серьезен и старательно запоминал, где антидоты, где стимуляторы, как правильно использовать синтекожу, что в какой форме лучше применять и как вводить, какие препараты могут сочетаться, а какие лучше даже в одном ящике не держать. Как он сам признавался Габи, он на всю жизнь запомнил чувство собственной беспомощности и лихорадочные копания в аптечке. И сказал себе, что больше с ним такого не будет. И в такие моменты Габи видела в его глазах непривычную решимость. Вспоминалось, как в космопорту он подставил плечо раненому Снайперу, которого не так давно боялся до смерти. Этот побитый жизнью наемник и вечный юморист все-таки был очень добрым парнем.

24.

13 мая 3049 года

– Это как это я остаюсь?! – от возмущения из Карреры вылетела вся субординация. – Коммандер, я не понял!

– Хорошо, я повторю, – убийственно вежливо произнес Нуарэ. – Нам уже известно, чем кончилась попытка посадить корабль на Лехану. Поэтому мы высаживаемся минимальной десантной группой, которой легче обеспечить прикрытие.

– Но как же так? – Каррера беспомощно озирался по сторонам. Кто-то из его бойцов невольно фыркнул. – Я, можно сказать, всю дорогу только и мечтал этим кактусоедам накостылять! И вообще… ничего не хочу сказать плохого о наших контракторах, но им в этом пекле точно будет сложнее…

– Сержант, – капитан говорил почти ласково, – я прекрасно знаю вашу горячую любовь к Лехане и ваши боевые качества. Но сейчас наша задача не накостылять, по вашему выражению, всем, кого встретим, и не разносить логово донов в мелкие клочки. Здесь, несомненно, вам равных нет. Наша задача – тихо выяснить нужную нам информацию и столь же тихо уйти. Особо повторяю: тихо. Сержант Фудзисита и сержант Вонг уже показали себя как идеальные диверсанты, поэтому я согласен с коммандером Нуарэ, что это задача именно для них. Если все-таки придется драться в открытую – вы первый, кто об этом узнает.

Каррера молчал. Спокойные разъяснения Да Силвы были сильнее иного рыка «я сказал!».

– Итак, я еще раз напоминаю состав десантной группы, – снова заговорил Нуарэ подчеркнуто официальным голосом. – Лейтенант Рош, лейтенант Хендрикс, сержант Вонг, сержант Фудзисита. Командую высадкой я. Связь и прикрытие обеспечивает энсин Враноффски. На корабле за связь отвечает энсин Деверо. Пилот шаттла – сержант Дарти.

– Я? Вот так сразу? – Дарти ошарашенно заморгал. К нему подошел Сьерра и положил руку на плечо:

– Так, спокойно. Тебя учил наш Леон, которому я верю как себе, да ты и сам говоришь, что управление тебе знакомо. Высоту выдерживать умеешь?

– Ну…

– Быстро снизиться, когда Враноффски заорет «садимся», и при этом не грохнуть шаттл сможешь?

– Да вроде… – Дарти фыркнул.

– Быстро стартовать по команде сможешь?

– Эм… наверное.

– Ну и вот, больше от тебя ничего не требуется. Я буду держать наготове второй шаттл, так что если какая нештатная ситуация – прилечу и привезу подмогу. Давай, надо же когда-то начинать.

– Не говоря уже о том, – подала голос Селина, – что ты себя с потрохами съешь, если парни будут там, а ты здесь. Уж если вы с противоположного края Галактики втроем притащились, так чего сейчас разделяться? Тем более когда именно ты можешь быть полезен.

Слова Селины попали в точку, и Дарти заметно приободрился.

– В общем-то, этот шаттл и правда все равно что мой «Мистраль», – пробормотал он вполголоса. Сьерра довольно ухмыльнулся:

– Удачи, ребята.

Каррера, получив отповедь и от капитана, и от старпома, до самого отлета шаттла изъяснялся только через «так точно» и «никак нет», и больше никаких других слов не произносил. Только когда шаттл уверенно взял курс на Лехану и перестал быть видим даже для радаров «Сирокко» (Враноффски не терял время зря), сержант хмуро произнес:

– Ну вот, остаемся, видать, не у дел.

– Да ладно, – примиряюще улыбнулся Сьерра. – Зато это значит, что наши ни во что серьезное не встрянут.

– Это, конечно, радует. Но «Аргест» и «Пассат» я бы кое-кому лично припомнил!

– Я тоже, – внезапно отозвался Да Силва. – Сержант, вас утешит, что вы страдаете не один?

– Я просто счастлив, – буркнул Каррера и ушел в жилой отсек.

25.

Шаттл приближался к планете. Враноффски на секунду вынырнул из своей аппаратуры и окликнул Дарти.

– Значит так, снижаешься до пяти километров, дальше все по моей команде. Если ничего не напутали, должны вывалиться над районом крушения «Аргеста», а там по ситуации.

– Защита в порядке? – спросил Нуарэ. Враноффски усмехнулся:

– Мы вообще не шаттл, мы в лучшем случае маленькое электромагнитное возмущение. Вроде тучки. Дожди тут все равно до поверхности почти никогда не доходят, можно не утруждать себя имитацией.

Дарти невнятно булькнул в приборную панель, но Нуарэ призвал всех к порядку:

– Вторая готовность. Всем проверить оружие.

Снайпер повиновался, хотя не то чтобы нуждался в дополнительной проверке. Он и так знал, что его нынешний пистолет нордиканского производства ощущается в руке как ее продолжение. И просто не может не быть в порядке. Нож лежал в потайных ножнах как влитой, выходя по едва заметному движению руки. И даже непривычный поначалу визор как будто всегда был здесь, Габриэль в очередной раз оказалась права. Тем более что на месте уже точно будет не до него. Хорошо, что времени достаточно, можно спокойно настроиться. Конечно, при необходимости Снайпер переходил в боевой режим мгновенно, но так тратится больше сил. Темницки объясняла, почему. В памяти зазвучал ее спокойный голос, рассказывающий, что происходит при переходе на каждый следующий уровень. Хорошо. Если получается думать об отвлеченном – значит, контроль в порядке, можно не опасаться срыва или неоправданного завышения уровня. Так что почему бы и не подумать о Темницки, тем более что ее холодные голубые глаза (ее прозвали «капитан Айсберг») вспоминались так ясно, словно она и сейчас сидела напротив и анализировала показания датчиков. Именно так прошло много часов осенью и зимой – Темницки вцепилась в Снайпера, потому что такой шанс выпадает раз в жизни, а он охотно согласился участвовать в ее исследованиях – ему было интересно, как работает то оружие, которое он из себя представлял. Пожалуй, будь у него это знание раньше – многих проблем можно было бы избежать или сильно смягчить последствия. В конце концов, если он всегда досконально изучал характеристики попавшего ему в руки пистолета, винтовки или что там еще попадалось (и Рош уже был готов выть в голос) – чем хуже он сам? Рефлексы и интуитивное понимание – это прекрасно, но с информацией они работали лучше. Как сейчас.

Где-то внутри привычно сжалась невидимая пружина, мир стал ярче и насыщеннее. Словно в стрелковом режиме этого самого визора. Только вот на звуки визор не влияет. И чужие настроения не показывает. А сейчас Снайпер ясно видел – и слышал по звуку дыхания – и нетерпение Селины, и спокойное ожидание Роша, и чуть напряженную сосредоточенность Асахиро. Все движения стали предельно отчетливыми. Рош слегка наклонил голову – сейчас он что-то спросит у Селины. Коммандер Нуарэ застыл неподвижно, но рука неуловимо шелохнулась – он хочет еще раз проверить кобуру. Пружина сжалась еще чуть сильнее, готовясь развернуться по первому же сигналу. Снайпер едва заметно улыбнулся. Вот сейчас все было правильно. Дом на Сомбре, Алиса, разговоры с Темницки, тренировки, занятия с Эриком и Костей, полеты на флаере – все это прекрасно, но по-настоящему он жил именно сейчас. Боевой режим, по крайней мере на базовом уровне, не был для него чем-то запредельным, выжиманием всех соков и все в таком роде – это было его нормальное состояние. Так и должно быть. На высоких уровнях реальность становилась еще ярче, но и цена была выше. Темницки говорила, что однажды боевой режим убьет его. Снайпер лишь пожимал плечами – он и так это знал. Организм может не выдержать предельных нагрузок или не среагировать на слишком серьезное ранение. Впрочем, лучше так, чем как Дик Стэнли. К тому же Темницки давала очень оптимистичный прогноз – до недавнего времени Снайпер даже не задумывался, что может прожить настолько долго. Поэтому он отвечал своей обычной фразой: «Пока что я жив и намерен продолжать так и дальше». «У вас неплохо получается», – улыбалась краем губ «капитан Айсберг».

– Пять километров, – сообщил Дарти. – Ари, заранее прости, но здесь садиться некуда – скалы.

– Да чтоб тебя! – сквозь зубы прорычал Враноффски. – Дарти, я не тебе. Садиться здесь нам и не придется. Все глухо, да ты сам видишь. Койоты металл не жрут, так что остается один вариант – эти молодчики тщательно замели следы. Еще бы, корабельный-то передатчик спокойно достает до ближайшего ретранслятора, а там и до Сомбры. Забрали или уничтожили, с-специалисты.

– Живых на корабле, скорее всего, не осталось, – бесцветным голосом произнес Нуарэ.

– Вот же пи… – хотел было выругаться Дарти, но осекся и взглянул на Враноффски.

– Да ладно уж, – мрачно усмехнулся тот. – Во-первых, Леона тут нет, во-вторых, он бы не обиделся. Потому что наш Леон и все прочие, кто любит людей своего пола, называются гомосексуалистами, а сомбриец, который наводит леханскую шваль на сомбрийский же корабль, называется именно так, как ты хотел сказать!

– Что, все-таки и с «Аргестом» Селерен постарался? – Селина даже привстала. Враноффски вздохнул:

– Прямых доказательств у меня нет, но я видел расшифровки. У «Аргеста» были леханские идентификационные коды. Плюс вся та защита, которую сейчас держу я. Если по нему так прицельно ударили с планеты – значит, там кто-то был в курсе, куда смотреть и кого искать. Прежних обладателей тех кодов Кларк раскатал по подпространству. Селерена захватили еще до операции Кларка. Вывод?

– Кишки выпущу, – вместо ответа процедила Селина. Нуарэ промолчал, но его лицо выражало полную солидарность.

26.

– Есть сигнал! – заорал Враноффски. Дарти круто направил шаттл вниз. – Эй, полегче, не в открытом космосе! Тебе говорили не только «быстро сесть», но и «не грохнуть шаттл»!

– Спокойно, не грохну, – за время, что они кружили над Леханой, Дарти уже окончательно освоился и теперь чувствовал себя так, как будто всю жизнь управлял этим шаттлом. Тем более что от «Мистраля» он и правда отличался разве что габаритами. – Так, кажется, вижу я источник твоего сигнала. Точнее, то, что от него осталось. Хорошую площадку выбрали… только, кажется, это им не помогло.

– Продолжайте посадку, – ледяным тоном произнес Нуарэ. – Визоры в солнцезащитный режим, готовиться к высадке.

– Готовность один, коммандер, – спокойно сказал Рош.

Как только люк шаттла открылся, экипаж обдало жаром. Солнце клонилось к закату, но палило все еще нещадно. «Мда, теперь понятно, чего Асахиро стричься отправили. Пофиг, что сам на себя не похож, зато хоть выживет». Сам Дарти не очень представлял, как провести в этом пекле хотя бы полчаса. Лично его не спасло бы и то, что стригся он относительно коротко.

– Есть еще несколько сигналов послабее, – проговорил Враноффски. – Похоже, личные передатчики.

– Лейтенант Хендрикс, сержант Вонг, осмотреть окрестности. Я пойду с вами.

– Есть! – одновременно отозвались два голоса.

Дарти едва слышно выдохнул. Ему очень не хотелось оставаться в стороне, но в глубине души он был рад, что прямо сейчас не надо никуда вылезать.

Селина и Снайпер рыскали примерно минут сорок. Добыли три передатчика и пять личных жетонов. Получив их в руки, Нуарэ помрачнел еще больше, хотя дальше было уже некуда, и проговорил, ни к кому не обращаясь: «Значит, Кларк мертв».

– Больше ничего, – хмуро произнесла Селина. – Останков почти нет.

– Так что – улетаем? – спросил Дарти.

– Еще чего! – рявкнули одновременно Селина и Враноффски и удивленно взглянули друг на друга.

– Мы знаем, что Кларк высаживался с полным составом ударной группы, – пояснил Враноффски. – То есть человек пятнадцать точно было. А здесь куда меньше. Даже с поправкой на койотов – передатчиками они все-таки тоже не питаются. Значит, остальные, живые или мертвые, не здесь.

– Ваши распоряжения, коммандер? – спросил Рош.

Нуарэ молчал, мрачно разглядывая передатчик с шаттла Кларка. Снова подал голос Враноффски:

– Время есть, топливо, я так понимаю, тоже? – он вопросительно взглянул на Дарти, тот кивнул. – Поэтому я бы предложил облететь окрестности чуть более широким кругом… хотя, конечно, последнее слово за вами, коммандер.

– Имеет смысл, – медленно произнес Нуарэ. – Главное, самим не засветиться.

– Будьте благонадежны, не засветимся. Для любой здешней аппаратуры мы просто помехи на линии, а принимаю я только частоты наших космофлотских передатчиков.

– Сколько у нас времени? – коммандер снова овладел собой.

– Да пока у меня мозг не взорвется, – вполголоса хмыкнул Враноффски, а вслух сказал: – Еще пару-тройку часов я защиту точно продержу. Дальше уже вопрос везения. Если кто-то возьмется прослушивать эфир, он может нас обнаружить, но это должен быть очень крутой спец, который к тому же знает, что искать. Совсем исключать такую вероятность я бы не стал, но она невысока.

– Летим, – коротко скомандовал Нуарэ.

– Скорость держи по минимуму, – сказал Враноффски, когда Дарти набрал высоту. – Личный передатчик – штука довольно слабая. Его задача не орать в эфир на всю Галактику, его задача – достучаться до других членов экипажа или, если совсем все плохо, до спасательной экспедиции. Легко проскочить, тем более сквозь такие помехи… тааак, и кто это тут на мою голову?

Дарти покосился в его сторону. На лице Враноффски застыло странное выражение – что-то среднее между желанием свернуть кому-то шею и предвкушением роскошного подарка.

– Эй, с тобой все в порядке? – поинтересовался Дарти.

– Да к нам тут ломятся. Точнее, пытаются. Ладно-ладно, щас у тебя наушники бантиком завяжутся! – сквозь зубы проговорил Враноффски, исполняя на клавиатуре хитроумный ритм.

– Защита выдержит? – ровным голосом спросил Нуарэ.

– И не таких отбивали, – криво усмехнулся Враноффски. – Обещал пару часов – значит, продержу. Прицельно к нам не пробиться, а если кто случайно наткнулся – я ему всю аппаратуру помехами забью, такой свист и треск пойдет, что живо расхочется сюда соваться.

Дарти рассеянно кивнул и сосредоточился на управлении – при такой малой скорости за шаттлом нужно было следить очень пристально. Солнце садилось, скоро, как объясняла Селина, начнет довольно резко холодать, и воздушные потоки могут так швырнуть шаттл, что безо всяких леханцев костей не соберешь. Уже начинало смеркаться, когда Враноффски произнес, уже без прежнего воодушевления:

– Сигнал. Одиночный. Из частного сектора.

Никто не сказал ни слова, но Дарти спиной чувствовал, как все напряглись.

– Нам туда стучаться нельзя, – сказал Враноффски. – Что, если обладатель передатчика в плену?

– Разумеется, – Нуарэ говорил даже холоднее обычного, но голос выдавал волнение. – Но пока это единственный сигнал вне зоны крушения. Сержант Дарти, ищите место для посадки, лучше в низине. Я, сержант Вонг и сержант Фудзисита разведаем обстановку. Энсин Враноффски – держать связь. Активировать все системы защиты от обнаружения. Лейтенант Хендрикс, лейтенант Рош – вы охраняете шаттл.

– Есть! – Дарти откликнулся вместе со всеми и только потом задумался: «А после посадки что? Так и буду тут сидеть, как дурак?». Но долго думать эту мысль не получилось – пора было решать вопрос с посадкой.

Подходящая площадка нашлась у какого-то чудом уцелевшего в этой жаре местного озерца. С трех сторон шаттл окружали вездесущие колючие заросли. Нуарэ еще раз уточнил у Враноффски координаты сигнала, Снайпер и Асахиро привычно проверили оружие.

– Снайпер, ты чего с самого вылета какой-то… – Дарти не договорил. Снайпер обернулся к нему, характерно прищурившись:

– Знаешь, ты едва ли не единственный, кто сумел это заметить. Счастливо оставаться.

Прежде чем Дарти нашелся с ответом, Снайпер спрыгнул в люк, за ним Нуарэ, последним вышел Асахиро.

– Вот же блин, – Дарти почесал лохматую макушку. – Один я, что ли, не у дел остался?

– Тоже мне не у дел, – хмыкнула Селина. – Ты тут, знаешь ли, вообще самый главный. Грохнут меня или Себа – будет, конечно, прискорбно, но на то нас и двое, чтобы было кому заменить. А вот без тебя нам тут кишки на кактус намотают, и я не преувеличиваю. Можешь считать себя особо важной персоной и радоваться.

Радоваться Дарти как-то не собирался, и Селина продолжила чуть мягче:

– Я тебя понимаю. Сама приклад грызу, что осталась здесь. Я же много кого знала из экипажа Кларка, как подумаю, что они тут… – она скрипнула зубами. – Но распоряжаюсь здесь не я, а коммандер Нуарэ. Можешь потом ему высказать свои возражения.

– Я еще жить хочу! – парировал Дарти.

– А раз так, сиди и не рыпайся. Думаю, что бы там ни было, Стив и Асахиро прекрасно справятся.

– Именно так, – в своей обычной манере подтвердил Рош.

27.

Снайпер в очередной раз должен был признать, что Габриэль была права. До сих пор самой жаркой климатической зоной, куда доводилось попадать, был энимский Радужный архипелаг. Но там океан заметно смягчал жару, а здесь… Хорошо еще, что они сели уже под вечер, что здесь творится в разгар дня – лучше не представлять. Нет, адаптироваться он бы сумел, но с большими затратами. Асахиро явно сложнее, впрочем, держится нормально. Нуарэ, как всегда, выглядит как с плаката. Но он как раз уже мог встречаться с таким климатом. Интересно, на что похож этот их Энкиду, который так часто поминает Каррера…

Отлично. Размышления про Энкиду и про Радужный архипелаг спокойно шли фоном, не мешая отслеживать происходящее. Правда, отслеживать пока было почти нечего – со стороны шаттла тишина, в поселке тоже. Снайпер обернулся к Нуарэ за дальнейшими указаниями.

– Сигнал идет отсюда, – коммандер показал на вполне мирного вида небольшой домик чуть в стороне от остальных. – Расположение довольно подозрительное, дом может оказаться прикрытием. Не терять бдительности.

Снайпер и Асахиро только молча кивнули. Снайпер вышел чуть вперед и направился к дому. Окна невысоко над землей, удобно… А вот, похоже, и хозяин. Из дома появился коренастый смуглый мужчина лет сорока на вид. По описаниям Нуарэ – типичный леханец: черноволосый, обветренное лицо в ранних морщинах, роскошные усы, которым позавидовал бы сержант Каррера. На поясе нож, прочего оружия нет. С виду довольно силен, хотя вряд ли отличается хорошей реакцией. Не опасен, если один.

Снайпер сделал Асахиро знак приблизиться. Ценная вещь эта сомбрийская система жестов – постороннему почти незаметно, свой понимает мгновенно. В Сфере, понятное дело, такое возникнуть не могло – там внутри одной команды и то зачастую договориться не могут. Впрочем, его это никогда особо не беспокоило – он действовал один, а чем больше все орут, тем проще прицелиться.

– Ни с места, – коротко приказал Снайпер, вскидывая пистолет.

Леханец оказался человеком неплохого самообладания – увидев нацеленные на него стволы, лишь молча поднял руки. Его лицо выражало скорее удивление, чем страх. Он огляделся вокруг и обратился к Нуарэ:

– Вы тут, что ли, самый главный?

– Я, – холодно ответил коммандер.

– Ну, в общем… ваш боец у меня.

По сигналу Нуарэ Снайпер и Асахиро шагнули ближе.

– Ведите, – все тем же ледяным тоном произнес Нуарэ. – Лишних движений не делать. Вы поняли меня?

28.