Домовой

Г

лава 1. Обрыв

– Стой, зараза мелкая! Стой, кому говорю! Упадешь!

Окрик Петровича заставил вздрогнуть всю деревню. Бывший военный имел довольно громкий голос, но сейчас дело было вовсе не в этом. Замерев в шаге от обрыва, Юлька неуклюже взмахнула руками и полетела вниз. В тот же момент окружающие кинулись к ней с одной единственной мыслью только бы успеть.

– Вперед! – прозвучавший приказ заставил Тимофея подпрыгнуть на месте.

Нет, он конечно знал, что друг у него странный, но не до такой же степени. Отдать приказ домовому! Он высшее существо! Сдуреть можно от такого хамства! Обиженный, он даже не стал менять ипостась, чтобы поговорить, лишь лениво дернул головой в знак протеста и… пулей полетел вперед от яростного пинка старика.

– М-я-у!!!

Сгруппировался, выставил когти, поймал. От аромата хлынувшей из царапин крови в голове на мгновение помутилось, а затем Тимофея затопила волна боли. Все-таки не предназначено кошачье тело для ловли маленьких девочек, а тут еще оборот заблокировался. Толи от нервов, толи…

– Мяу!!!

Отчаянный крик кота заставил мужчин ускориться. Прошло не более минуты, а малышка уже лежала на руках перепуганного отца. Прижав ее к себе дрожащими руками, он нервно дернулся, когда соседка попыталась забрать ребенка.

– Ей нужно обработать царапины!

– Не отпущу!

Всего на мгновение заглянув в немного безумные глаза мужчины, соседка не стала спорить, себе дороже. Хочет держать дочь, пусть держит. Сейчас главное раны обработать, все-таки кошачьи когти…

– Да ты мой маленький! Поймал!

Убедившись, что с Юлей все хорошо, тетя Маша обратила свое внимание на Тимофея и это было здорово. Не удержавшись, рыжий замурлыкал в предвкушении обильной трапезы. Сметана! Мм-м… Наткнувшись на насмешливый взгляд Петровича, домовой разозлился. К чему этот сарказм, он же знает ему нужна политика?!

– Вы балуете моего кота, – подхватив упирающегося кота за пузо, старик хотел было уже уйти, но был остановлен гневным окриком.

– Зачем вы гнались за моей дочерью?!

– Она украла яблоки из моего сада.

– Вы врёте!

Многие родители готовы порвать за своих детей. В этом нет ничего плохого, но… иногда стремление защитить доходит до абсурда. Не слышать, не видеть ничего плохого в своих детях страшно. Хотя кто бы поверил, что его крошка способна своровать? Ей же всего шесть лет! Сорвавшись с места, мужчина попытался было схватить Петровича за грудки, однако тот едва заметным движением ушёл в сторону. Белова это только разозлило. Закатав рукава, мужчина злобно оскалился и уже приготовился к драке, когда почувствовал робкое прикосновение к руке.

– Пап, не надо.

– ??? – От гнева лицо мужчины заострилось, стало хищным, но близость дочери заставляла сдерживаться.

– Вот.

Маленькое, красное яблоко на поцарапанной руке ребенка имело эффект взорвавшейся бомбы. Белов под насмешливым взглядом соседа покраснел, соседи зашушукались, а виновница «торжества» расплакалась и это решило все. Всегда суровый Петрович неожиданно смягчился и потрепав малышку по голове пошёл домой, крепко прижимая к себе кота.

– А он не так суров, как кажется, – усмехнулась тетя Маша, смотря вслед старику.

– Да уж. У плохих людей таких толстых котов не бывает! – со знанием дела заявила Юлька уже забыв, с какими чувствами пробиралась в сад к соседу.

Старик умел нагонять на детей страху, один взгляд серых глаз чего стоил! Неудивительно, что она бежала без остановки даже про обрыв забыла. Зато это того стоило! Вон сколько яблок мальчишки вытащили пока она всех отвлекала. Гордо вскинув голову, малышка уже сделала пару шагов к друзьям, когда на ее запястье закрылся стальной капкан папиных пальцев.

– Пойдем, поговорим.

– Белов, не дури! – женщины попытались было остановить мужчину, но одного взгляда хватило, чтобы они замолчали…

– Пап? Что ты делаешь?

Замерев от ужаса, Юлька непонимающе смотрела на отца, который вот уже час носил в дом яблоки. Зеленые, красные, желтые – они кучами высились на столе, почти скрыв малышку от отца.

– Ешь!

– Не хочу, – к глазам девочки устремились слезы.

– Почему это? Раньше же хотела! – ласковый тон мужчины не смог ее обмануть. Папа был зол, сильно зол.

– Раньше было инте-рес-но.

Она все-таки сорвалась на крик. Словно прорвав плотину, слезы ручьями потекли из глаз, сразу же смягчив суровое лицо мужчины. Подхватив дочку на руки, он крепко-крепко прижал ее к себе и нежно поцеловал в макушку.

– Прости меня, малыш, я просто испугался. Ты же могла погибнуть.

– Я больше не буду!

Окончательно разрыдавшись, Юлька уткнулась в папину шею, чтобы вскоре затихнуть. Вроде бы и спать не хотела, но глазки сами собой закрылись, а тело расслабилось, унося малышку в волшебный мир снов. Спустя некоторое время, мужчина отнёс дочку на кровать, после чего набрал до боли знакомый номер.

– Привет. Когда приедешь?

– Что-то случилось?

– С чего ты взяла? Мы просто соскучились.

– Я тоже, – от телефона повеяло теплом, – с ума схожу от этой разлуки, но по-другому никак, ты же знаешь.

– Знаю, – тяжело вздохнул мужчина, – что врачи говорят? Когда тебя выпишут?

– Обещали в понедельник.

– Хорошо.

Они еще немного поговорили, делясь новостями, а затем Белов вернулся в комнату к дочери. Поправив залезшую на глаза прядку, он опустился на пол рядом с ней. От мысли, что его любимая девочка могла погибнуть руки сами собой сжимались в кулаки.

Глава 2. Яблоневый сад

Мысль о мышах вызвала тошноту, чего с ним никогда не было. Плюсом ко всему была распространившаяся по телу слабость и невозможность оборота. Застрявший в теле зверя домовой дернулся было, но волна боли его остановила. С трудом перевернувшись на бок, Тимофей посмотрел на Петровича и жалобно мяукнул.

– Что? Очухался?

– Мяу.

Становясь котом, Тимофей терял большую часть своих способностей, в том числе и возможность ментального общения с владельцем дома. Иными словами, сейчас он мог только мяукать. Благо старик знал, о чем он хочет спросить.

– Понятия не имею, почему так получилось. Может стареешь?

Кот взглянул на стены иным, доступным только ему зрением. Чистые, без единого пятнышка гнили. Он всегда тщательно выбирал хозяев, при необходимости выгоняя неугодных. В Петровиче же и вовсе текла кровь создателя дома, что давало дополнительную силу. Да и вообще, давно он уже с ним, не одно перерождение пережил. Знает старик, что делать. Вот и сейчас, уложив Тимофея к себе на колени, он начал делиться с ним теплом. Заурчав от удовольствия кот лениво подумал о том, как все-таки удивительно устроен этот мир. Взять, хотя бы Петровича. Суровый мужик с виду, внутри он был одним из самых добрых людей на свете, уж кто-то, а Тим в этом ни на мгновение не сомневался. С неохотой отвлекшись от неги, он задумчиво покачал головой. Нет. Тут дело не в старости.

– Хотя о чем это я? – тоже засомневался старик, – ты же домовой, существо долгоживущее и почти бессмертное.

Почти бессмертное существо. «Да, друг, ты прав, я такой» – довольно подумал кот, подставляя бок под руку старика. Чеши меня, чеши, а я пока подумаю. Пока дом цел домовые не умирают, а уходят на перерождение. Сколько времени это занимает зависит от выкладки сил. Сегодня прошло несколько часов, вчера… Вчера он вновь отсрочил встречу Петровича со смертью и откат был небольшой. Минут пять от силы. Почему же сейчас так плохо?

– Ой, что это у тебя? Ты ранен?

Нет, ранен кот не был, это была чужая кровь. Вот только именно она заблокирована способности Тима. Почувствовав облегчение после первой же минуты под водой, домовой хотел было уже обернуться, но взвыл от бешенной боли.

– Что такое? Что?!

Аромат гари коснулся ноздрей старика быстрее, чем домовой смог ответить. Дернувшись, как от удара, он выскочил на улицу. Посылая в воздух волны удушливого дыма горел яблоневый сад. Возле него, грозя подпалить рыжую шерсть бесновался кот. Увлеченный тщетными попытками потушить, он не сразу заметил человека. Петрович же таких ошибок не совершал. Вызвав пожарных, мужчина четким шагом подошёл к поджигателю и сбил его с ног одним ударом кулака.

– Ты что творишь, сволочь?!

– Она чуть не умерла из-за твоих долбанных яблок!!!

Белов рассмеялся, даже не дернувшись, когда сосед рывком притянул его к себе. В его глазах плескалось безумие и алкоголь.

– Из-за яблок?! Да я тысячу раз выставлял за ограду ведра. Нет, им надо, чтоб с куста, да без спроса. А то, что ветки ломают не думают.

– Все, – усмехнулся Белов, – теперь можешь за ветки не бояться. Нет твоего сада. Нет.

Петрович грустно усмехнулся и несильно оттолкнул мужчину. Он знал, что сам виноват во всем. Нужно было сразу поставить все точки на i, нет же ностальгировал. Думал, что так отвлечёт детей от компьютеров. Яблоневый сад у полковника в отставке, это же столько адреналина! Доигрались, блин. Сегодня чуть сердце из груди при виде девчонки не выскочило. Благо Тим по рукой был, успели. Стоп. Где Тим?

– Да выкинь ты его уже, чего возишься? В его состоянии смерть полезнее.

Смеялись соседи, когда старик забирал кота из яблоневого сада, чтобы спустя два часа вновь идти за ним. Обгоревший до кровавых струпьев, кот раз за разом возвращался в свой сад. Место, с которого начинал строиться его дом было мёртво. За что? Почему? Домовой не понимал и… не мог простить, хотя Белов и приходил извиняться.

– Привет, котик.

Звонкий Юлин голос вырвал Тимофея из болезненной дремоты. Петрович отличился в город по делам, оставив его одного и это впервые в жизни пугало. Слишком уж живо еще было воспоминание о прошлом откате. Почему заблокировался оборот?

– Мяу?

Детская ручонка легла на загривок зверя. Неожиданно робкая ласка вызвало чувство дикой эйфории. Прищурив глаза домовой с удивлением заметил, как их связало золотистой дымкой. Мм-м. Хорошо…

– Я пришла сказать тебе спасибо. Ты мой герой!

Если бы она знала, что миска сметаны ничто по сравнению с идущим от нее теплом. Именно от него Тимофей мурлыкал. Да, давненько ему не дарили такой чистой любви.

– Ты? Здесь? – хриплый от ярости голос Петровича разорвал их идиллию.

– Простите, я не хотела.

– А ну брось отсюда!

– Мяу!!!

Со стороны показалось, что старик просто-напросто поскользнулся, но они оба знали – это лишь иллюзия. Ударная волна силы в печаталась в его грудь, отшвыривая его на пару метров назад. Мгновение позже его голове прозвенел до боли знакомый голос.

– Не сметь!

– Простил? – Петрович насмешливо изогнул бровь.

– Простил, не простил. Какая разница? Смотри!

Под лапами кота спрятался росток. Робкий, тоненький, но вполне себе живой и старик готов был поспорить на что угодно, вчера его здесь еще не было.

– Она?

– Кивок в сторону убегающей девочки.

– Да.

– И что будешь делать?

– Для начала поем.

Глядя на то, как в пустоте исчезают пирожки, старик улыбнулся. Несмотря на внушительный возраст, домовой был совсем ребенком. Интересно, что он в Юльке нашёл?

– Чистые эмоции. Даже у детей сейчас такое редко встретишь. Она не играет.

– Но она опасна для тебя.

Не вопрос, утверждение. Петрович помнил, как загибался друг после спасения малышки и ему это не нравилось.

Глава 3. Опасное притяжение

– Хороший киса, хороший…

Опускаясь на голову кота детская ладошка вызывала у него яркую ответную реакцию. Он мурчал, довольно мяукал и всячески показывал, что ему приятно. При этом Тим не забывал ревниво посматривать в сторону Юлькиных друзей. Ему не нравилось, что она может просто взять и уйти гулять. Сам он далеко от дома старался не отходить. Больно. Хотя если залезть вон на ту крышу… Он сможет ее видеть!

– Юль, айда на речку!

– Я с котиком хочу!

– Ты что его гладишь? Фу-у! Он же заразный!

Заразным Тимофей не был, хоть и выглядел не очень. Восстановление сада забирало все силы, поэтому раны от пожара до сих пор не зажили, а ведь прошло уже больше месяца. Поэтому то его и начали кликать заразным. Все, кроме нее. Маленькая девочка дарила ему больше тепла, чем кто бы то ни было. Вот он и «подсел» на нее, даже понимая, что все это временно. Сейчас же ее обидели, отчего спина выгнулась сама собой, а из горла вырвался рык. Взвизгнув, мальчишки сорвались с места, утянув за собой и малышку. Последнее было единственным обстоятельством, которое могло бы раздосадовать зверя, но ей тоже нужно отдохнуть, набраться положительных эмоций, скоро будет не до того. Остальное же… Чем больше боятся, тем меньше лезут.

– Ну и зачем ты их напугал?

Петрович появился в тот самый момент, когда кот уже собирался прыгать на крышу. Пришлось задержаться. Старик не относится к тем людям, которых можно просто игнорировать. Если решит, что ему лучше не встречаться с Юлей вообще, запрет дома. Уж кто-то, но он то знает, как его удержать.

– Ей необходимы положительные эмоции, – на мгновение частично изменившись, ответил домовой.

– Неужели ты все выпил?!

– Ты за кого меня принимаешь?!

Повернувшись к деду попой, кот величественно пошёл по улице. На них уже никто не обращал внимания. Люди привыкли, что старик постоянно что-то бурчит себе под нос. Его даже жалели. Как же. Одиночество не жалеет никого.

– Куда мы идем?

– Мяу!

Домовой сделал вид, что не может разговаривать. Объяснять он ничего не будет. Много чести. Итак слишком близко подпустил к себе человека, тот уже хозяином себя почувствовал. Нельзя так. А вот открыть тайну нужно. Иначе никак, иначе его самого разорвет от боли, а это для дома плохо. Уже даже плесень в углу появилась…

– Сволочь ты, Тимофей! – беззлобно выругался старик, сразу же прочувствовав настроение друга.

Домовой не ответил не потому что не хотел, просто сердце неожиданно забилось в тревоге. Рывком обернувшись, он рванул к реке. Полоснувшая по венам боль была откинута в сторону, как нечто неважное. Слишком далеко от дома, подумаешь. Сейчас главное успеть к реке.

– Нет! – крик резанул по нервам и заставил ускориться. Визжала Юлька.

– Ну ты и дурак! – раздался в голове голос Петровича, старик даже мысленно умел быть насмешливым.

Что тут скажешь? Дурак. Клинический. Глядя на то, как его малышку ловят и щекочут друзья, Тимофей поймал себя на мысли, что боль в груди не только из-за дальности дома. Впервые в своей долгой жизни он захотел стать человеком. Блин. Да он даже прикоснуться к ней в реальном облике не может. Прозрачная рука просто-напросто проходит сквозь тело.

– Пойдем.

– Куда?

– Ой, дядя Петрович! А вы Тиму с собой не принесли?

Простой вопрос разлился по телу теплой волной. Помнит. Она помнит о нем! Нахлынувшие эмоции были настолько сильны, что домовой не удержался и поцеловал Юльку в макушку. В следующий миг голова старика взорвалась от отчаянного крика. Домового словно пронзили тысячи огненных иголок. А-а-а. Больно. Лишь на периферии сознания он увидел, как друга увозит скорая. Потом все. Пустота…

– Тим! Тимофей! – голос малышки вернул его из небытия.

Сколько его не было? Домовой прислушался к собственным ощущениям. Судя по всему, прошло не меньше недели. Почему же его Петрович не ищет?

– Тим, зараза моя пушистая, ты где?

Ух. Парень вздохнул с облегчением. Живой старик. Ищет. Значит все будет хорошо. С трудом поднявшись на ноги, домовой расслабился, позволяя телу поменяться.

– Мяу!

– О, вот ты где, негодник!

Подхватив кота на руки, Петрович нахмурился. То, что он видел ему откровенно не нравилось. Слишком уж худ был его рыжий друг. Однако сейчас не о том, нужно поблагодарить помощницу. Удивительно, но она искала кота почти с таким же отчаянием, что и он сам.

– Спасибо, Юля, за помощь.

– Можно его погладить?

– Конечно. Держи.

Оказавшись на руках малышки кот довольно заурчал. Исходящее от нее тепло нельзя заменить ничем другим, сейчас это ощущалось особенно остро. Но почему тогда случился приступ?

– Все, дальше я сам. Беги домой

Забрав у девочки кота, Петрович как можно ласковее ей улыбнулся. Она не виновата в том, что случилось. Улыбка получилась больше похожей на оскал, ведь ему редко приходилось улыбаться. Так что ничего удивительного, что Юлька предпочла быстро ретироваться без споров. Старик же уже повернул к дому, когда на его плечо легла прозрачная рука. В отличие от остальных, он мог чувствовать прикосновения друга.

– Не торопись.

– Что такое?

– Мне нужно тебе кое-что показать. Мы прошлый раз не дошли.

– ???

– Пойдем к дому Беловых.

Домовой шел тяжело опираясь на плечо человека. Как же далеко от дома! Однако держать знания в себе уже просто нет сил. Как же больно! Сделав последний шаг, он прикоснулся к стене, не отпуская плечо старика, чтобы он тоже увидел. Стены дома были покрыты страшной, могильной чернотой.

– Что это?! – отшатнувшись в ужасе проговорил Петрович.

– Близкая смерть владельца дома. Кто-то из родителей Юли умрет совсем скоро.

– А оттянуть?

– Думаешь я не пытался?! – голос домового зазвенел от сдерживаемой боли.

– Прости.

Уходя, старик по привычке заметал следы. Не нужно, чтобы кто-то знал о том, что он здесь был.

Глава 4. Розовая прядь

Прошло пару дней, которые Тимофей потратил на восстановление. Сад, это, конечно, хорошо, но и о себе забывать стоит. Солнечные ванны, сметана, рыбка, дом. Деревянные стены хранили тепло всех тех, кто когда-то владел этим домом. Были, конечно, в его стенах и откровенные гады. Куда же без них? Но их гниль Тимофей уже давно выкинул как из души, так и из памяти. Нечего засорять голову всякой ерундой. Лучше найти что-то важное, например причину его неадекватной реакции на Юлю. Кто ищет, всегда найдет. Он нашёл. Правда не был уверен, что рад этому.

– Что-то случилось? – присев в соседнее кресло, спросил Петрович. Старик каким-то невероятным образом всегда находил его, если он был в доме.

– Я знаю, почему случился приступ.

– Почему?

– Она из рода уничтожающих нечисть, был такой в средние века. Ее кровь для меня смертельна, а прикосновения подобны наркотику.

– Ну так в чем проблемы? Держись от нее подальше и все.

– Не могу! Я не могу без нее!

Домовой закрыл лицо руками и заплакал. Мысль, что Юлькина привязанность к нему обуславливается исключительно свойствами ее крови убивала. Однажды, очень давно, он уже сталкивался с подобным. Тогда это ему едва не стоило жизни, сейчас… он не хотел думать, что будет сейчас…

Горестная весть прилетела спустя два дня. Тимофей еще не до конца восстановился, но отказываться от похода на кладбище не стал. Ему было жизненно необходимо ее увидеть, понять, что с ней все в порядке. Однако реальность превзошла все ожидания. Едва увидев малышку, парень задохнулся от горя. Запакованная в черное платьице, она сжимала папину руку и с ужасом смотрела на гроб, в котором пряталась ее мама. Ни тени слез, лишь широко распахнутые глаза, искусанные до крови губы и… седая прядь, что выбилась из русой косы.

– Не надо! – Петрович попытался было остановить друга, но судя по сковавшему руку холоду тот был не в состоянии стоять на месте.

– Пусти!

– Ты же умрёшь!

– Разве это важно?

Одно дело рисковать жизнью по незнанию, другое сознательно. Тимофея трясло от предчувствия чего-то нехорошего, страшного. Поцеловав малышку в макушку, он готовился к физической боли, но сначала пришла тоска. Дикая, необузданная, тёмная. Девочка невольно делилась с ним всем тем, что было у нее на душе. Непонимание, боль, отчаяние. Уже сознательно потянув все это на себя, домовой задохнулся от боли, но не отступил. Дети не должны переживать такие потрясения. Только ни в 6 лет, только не она. Тимофей не чувствовал во рту привкуса крови, не видел, что вновь начал таять, ему важны были лишь ее глаза. Уходящая из них усталость, отчаяние и боль. Вдруг кто-то вскрикнул:

– Смотрите!

Почувствовав всеобщее внимание, домовой ускорился. Чтоб тебя! Боль полыхнула огнем, Тим услышал, как рвутся капилляры, словно сова ухает в груди сердце, а потом все закончилось так же резко, как началось. Пошатываясь с земли поднялся высокий рыжий парень, с черными от боли глазами.

– Кто вы такой?

– Тимофей! – подхватив друга под мышки, Петрович злобно взглянул на окружающих, – что смотрите, племянник ко мне приехал. Припадочный он.

Удивительно, но к больным люди относятся с настороженностью и чем заметнее болезнь, тем дальше от нее стараются держаться. Тим выглядел очень плохо, поэтому через минуту вокруг них образовался приличных размеров круг. Лишь Беловы остались стоять на месте. Мужчина был не в себе от горя, а Юльке было просто не могла уйти.

– Эй, ты как? – тихонько спросила она, когда Петрович ушёл встречать скорую.

– Жить буду, – усмехнулся Тимофей, разглядывая ее лицо.

Больше всего парня привлекла одна-единственная деталь. Седая прядь девочки окрасилась в нежно-розовый цвет крови домовых. Именно это привлекло внимание и заставило его стать видимым. Кровь домовых связывает жизни. Да уж… Ситуация…

– Здравствуйте, как вы себя чувствуете?

Пока Тимофеем занимались врачи, Петрович поговорил с Беловым старшим и услышанное ему совсем не понравилось. Мать девочки никогда не была хозяйкой дома, в котором они жили сейчас. Раньше семья жила в городе, сюда приехали лишь из-за болезни женщины. Квартиру в городе пришлось продать, вот она то принадлежала им обоим.

– Простите мое любопытство, просто племянник дом себе под дачу подыскивает рядом со мной, вот и… Простите, еще раз.

– Ничего, – грустно улыбнулся Белов. – Мы вот тоже думали его под дачу использовать, а видите как вышло.

– Мои соболезнования.

– До свидания.

Бледный до синевы Тимофей уже ругался с врачами. Парень прекрасно знал, что никакая терапия не поможет ему восстановить силы. Да и откат может настигнуть его в любую минуту. А врачи настаивают на госпитализации. Ну что тут делать?!

– В чем дело? – Петровичу хватило взгляда, чтобы понять ситуация накалилась до предела.

– Вы кто? Родственник?

– Да. Дядя.

– Так уговорите, дядя, – мужчина сделал акцент на последнем слове, отчего руки Тима сами собой садись в кулаки. Это на что такое намекает? – своего племянника лечь в больницу.

– В этом нет необходимости. Дома у нас есть все, что нужно.

– Пусть тогда пишет отказную.

– Тимофей?

– Я не уверен в корректности формулировок. Вдруг я помру от чего-нибудь другого, а они тебе ее в лицо тыкать станут.

– Подписывай, давай, умник!

Рядом с довольно крупной фигурой Петровича его племянник казался еще худее, но именно на нем останавливался взгляд местных красавиц. Веснушчатое лицо, длинные пушистые ресницы, тонкие губы, средний рост. Он был бы обычным, если б не рыжие волосы, шапкой обрамляющие его лицо и глаза цвета молодой травы, что проникли прямо в душу. Старику даже пришлось пару раз садануть виснувшего на его плече парня, чтобы тот перестал сканировать всех вокруг.

– Ну и зачем ты потратил весь запас своих сил?!

– Ей стало легче.

– А тебе?

– А что я? Я…

Договорить Тим не успел, его накрыло откатом. Изогнувшись от боли парень закричал и… исчез, чтобы вернуться к жизни только через год.

Глава 5. Пятнадцать лет спустя

– Дина, ты не видела мои ключи?

Задумчиво обведя взглядом коридор, спросил высокий худощавый мужчина. Переезд в новый дом стал для него настоящим испытанием. Несмотря на то, что деревня уже давно стала частью города, это все равно была окраина и до работы приходилось долго добираться. Однако это не главное. Здесь постоянно что-то попадало. Сережки проваливались между досками, зажимы для галстука застревали между шкафом и комодом, а шнурки застревали в ступеньках. Вон она цена жизни на свежем воздухе в настоящей русской избе! По его мнению на раритет нужно любоваться, а не жить в нем, но Дине здесь нравилось и он терпел. Тем более, ему было ради чего это делать. Об этом доме ходило слишком много легенд и он знал, как этим воспользоваться. Скоро все изменится…

– Ну что ты все постоянно теряешь? Вот же они! А… А… А-а-а!

Повернувшись к жене, мужчина сначала разозлился, ну чего устраивать истерики на пустом месте? Однако стоило ему увидеть, как по воздуху летят ключи, его тоже начала бить крупная дрожь и желание закричать стало невыносимым. Жаль горло от страха перехватило, а то он бы покричал. Может легче стало б…

– Смотрите, дом добротный, в хорошем состоянии.

С потолка посыпалась штукатурка, мужчина вздрогнул, но говорить не перестал, лишь повернул покупателей в другую сторону. Молодая пара смущенно жались друг другу и казалось не обращала ни на что внимания. Они просто хотели быть рядом друг с другом.