Любовь и последняя тайна Апокалипсиса. Космическая фантастика

Каждому герою этого повествования пришлось хлебнуть свою долю лиха. Но вот события, которые случились с этим оригиналом, сам бы он, как говорят в таких случаях, не пожелал бы и врагу. Ему довелось испить, если можно так выразиться, горькую чашу с избытком, хлебнуть лиха сполна.

А ведь в своей прежней земной жизни он как бы парил над проблемами и обстоятельствами. По крайней мере, так считал сам комендант. А раз считал, значит, так оно и было. И только к шестидесяти годам он сдал свои победоносные позиции. Сдал не по своей воле… В это космическое путешествие он и отправился для того, чтобы вновь взлететь. Взлететь над прошлым, взлететь над обстоятельствами. Взять из прошлого лучшее и похоронить всё неудачное и тёмное.

Он пересел к большому зеркалу, которое висело у него на складе. Пригладив рукой седеющую шевелюру, комендант стал корчить перед зеркалом разные гримасы, надувать щеки, делать зверское лицо, улыбаться и опять напевать нечто собственное:

– Фигаро не здесь, Фигаро в дозоре;

Фигаро ушел в разнос на карнавал.

Фигаро не там, Фигаро на море;

Фигаро, наверно, в стельку пьян…

– И этому Фигаро уже шестьдесят пять лет. И этот Фигаро на этом не очень уютном космолёте мчится неизвестно куда и неизвестно зачем, – озвучивал свои мысли комендант.

Как и остальные члены экипажа, он уже давно привык выражать свои мысли вслух.

– Товарищ комендант, разрешите сообщить о своем присутствии? – громко проговорил начальник связи Антон, только что вошедший в помещение склада.

– Проходи, проходи, товарищ начальник связи Антон Антонович Антонов… – певуче произнёс хозяин помещения и, чуть кружа, пронёсся к аккуратному столику с ноутбуком и амбарным журналом. – Как жизнь течет в твоей берлоге?

– Да всё по- старому. Как у монаха в заточенье кельи.

– Для поддержанья духа, вот гимн я сочинил про нас – переселенцев.

Хозяин кабинета с энтузиазмом повторил гимн собственного сочинения. А потом спросил:

– Как наша связь там поживает? Что космос шепчет по утрам?

– Наш космолёт уже почти сутки летит совсем без связи, – трагическим тоном сообщил Антон.

– Ну, если б связь с Землёй наладить. А так зачем нам карнавал? – заметил комендант.

– Я о серьёзном к вам. Мне киборги нужны.

– А киборги зачем? – улыбаясь, спросил комендант.

– Переналадить в них программы, в курьеров превратить.

– Да, Бог с ней с этой связью! Есть поважней дела.

– Каждый отвечает за свой участок, – возразил Антон.

– Торчать поменьше у экранов станем. Почаще в гости бегать будем, – проговорил комендант. – Не то совсем забудем, как друг друга звать. В отшельников отпетых превратимся.

– Так будут киборги, иль нет?!

– А, кстати, я не спрашивал, Антон: с чего вдруг ты подался к звёздам? Всё тот же разрушитель Апокалипсис?

– Апокалипсис тут ни при чём. Меня всегда тянуло в космос. Другая жизнь. События высокого разряда.

– А для меня Земля – так просто рай! Клондайк возможностей, желаний! Калейдоскопы разных встреч. Там фейерверк страстей, побед.

– Думаю, для вашего возраста это уже не актуально.

– Что значит, наш Антон не человек искусства. Банкеты, встречи, споры и знакомства. Эксперимент, экстрим…

– Сейчас мы среди звёзд горячих, ярких. Другая тут среда.

– Антон, ведь ты мечтал артистом стать.

– И мысли не было об этом.

– А я вот с детства полюбил кривляться. Наверно от родителей пошло. Вся юность за кулисами прошла. Я был там за красивого котёнка. Как вырос, превратился в льва.

– Вообще-то я – по делу. Мне киборги нужны.

– Я прежде анекдотом развлеку. Серьёзно к жизни относиться – слишком несерьёзно… Играть, порхать и веселиться – вот главный наш девиз. Тем более на скучном космолете… А анекдот у нас такой… У дамы легкого поведения спрашивают: у вас был роман с Александром Македонским?.. И дама отвечает…

– Это тот самый Македонский, который Атлантиду утопил? – вежливо откликнулся Антон.

– Неостроумно… Хотя, чего мы ждём от технаря? – снисходительно произнёс комендант.

– Служить Отечеству и космолёту.

– А зря не хочешь слышать. Оригинальный анекдот! Смеюсь я до сих пор, как вспомню… Мне куража на космолёте не хватает. Не то, что на Земле. Тогда я был среди богемы и сам богемой был. Я звёзды зажигал на сцене… Да что там говорить?! Всё брошено. И всё пришлось оставить… Богемный человек железки сторожит. Их анекдот не оживит. Они не рассмеются от азарта, не схватятся за свой живот…

– Вас как волной качает. То вы – в мажоре наверху, а то минор вам в спину дышит.

– Да были времена… Один мой друг проговорился о зависти своей ко мне. Потом другой признался в том же. А ведь было чему завидовать! Всё в шоколаде было.

– Жить в шоколаде хорошо.

– Подумал я: а чем я хуже?! Решил завидовать себе.

– И как?.. Хоть что-то получилось?

– А у меня всё тогда получалось… Сюда бы половинку счастья!.. Всю жизнь быть с публикой. А тут я – в заточенье… Все от него бежали! Меня же Апокалипсис манил. Я – человек азартный! Люблю я грандиозность бурь, разгул стихий. По краю пропасти промчаться.

– Так вы б погибли там! Сгорели!

– Так поэтично быть в огне вулкана.

– Я помню, в интернете группы смерти были. Какой-то «Синий кит», «Адепты смерти», прочие конторы сатаны. «Подарки» Запада Россию наводнили. Не вы их проводник и вдохновитель?

– Я не поклонник суицида. Я из другого сада. Достойно встретить пламя ада, – упивался бесстрашной рифмой комендант. – Но курицу зарезать не смогу.

– Слова из пьесы явно.

– Признаюсь, плагиатом иногда грешу. Цитатой классика люблю я речь украсить. Вот, например: люблю грозу в начале мая, как шибанёт, и – нет сарая… Затем по краю пропасти промчаться и вознестись вновь на Олимп.

– Лучи взбесившейся звезды подпортили подкорку мозга, – констатировал Антон.

– А я – особый! Это точно, – согласился комендант.

– Как может быть такое в голове?!

– Рекомендую быть таким. Другие краски жизнь наполнят.

– Да, тут не – краски! Чернота!.. Тогда зачем бежали вы с Земли? – спрашивал Антон.

– Завидую я тем, кто на Земле остался… Особенно всем тем, кто в криоген нырнул морозный. Решил в азоте жидком отлежаться до времён.

– Вы – импульсивный человек, – заметил Антон.

– Так низменно, так прозаично. Противно даже вспоминать… Но расскажу… Не просто диабет. А сахарный диабет… Паршивый диабетище, коварный… Казалось бы – обычные слова. Набор из разных букв: д, и, а… А вместе страшно и зловеще оказалось… Как приговор растянутый на годы… Сахара в моей крови было гораздо больше, чем в патоке, глюкозе вместе взятых.

– Сочувствую.

– Я зажигал на сцене звезды. А сам же в это время гас. В начале – лёгкая усталость, избыток веса. Затем проблемы с головой. Теряешь память и вниманье, – перечислял комендант.

– Теперь понятна ваша страсть к апокалиптическим картинам.

– И этот диабет как приговор на жуткие страданья. Не вырабатывается инсулин и потому токсины и шлаки остаются в организме… А дальше падает мой слух. И я толстею. Как боров задевал я косяки дверей.

– А вы питались плоской пищей? Такой совет давал в журналах известный в те времена западный диетолог.

– А это что за дурь?

– Блины, и шоколад, листы капусты… А в результате тоже будешь плоским. Живот, как шарик, улетит.

– Глупейший черный юмор!..

– Как посмотреть… Бывало хуже. В Англии один НИИ получил заказ на тему: влияние воды на уток. Другой НИИ исследовал положительную пользу шведского массажа на размножение кроликов.

– Ну-ну… Знаменитый писатель из той же Британии вывел потрясающе эпохальную сенсацию: день есть день. А ночь есть ночь. К тому же ночь темнее дня. И звали того писателя Киплинг.

– А если хорошо напрячь мозги, то можно изучать пользу плавников для рыб, или: зачем орлу большие крылья?..

– Еще я стал потеть. А быть на сцене мокрым… Одежда липла к телу. К тому ж от пота запашок стоял. Не сразу понял, отчего носы воротят от меня коллеги, – продолжил печальную сагу комендант.

– Какие муки претерпеть пришлось, – сочувствовал Антон.

– Такое унижение развалиною быть. Идешь и думаешь: а если рухнешь наземь… Помогут? Подойдут?.. Или сочтут за пьянь? А, как известно, их обходят стороной.

– Не сладко быть больным, – соболезновал Антон.

– От этого сбежишь хоть к черту на кулички.

– От вашего рассказа жуть берёт, – сострадал Антон.

– Я с ужасом взирал на тех, кто по несчастью был товарищ.

– Сплошной букет шипов. Я кожей ощущаю вашу скорбь.

– Быть рыхлым, как квашня; как тесто в сковородке. А дальше – кризисы в карьере. Софиты погашают свет. Аплодисменты тихо вянут. Звонков по телефону нет. Отказы за отказом.

– Печально оказаться за бортом.

– И вот я слышу о полёте. О том, что Консерватор записывает в биочип только здоровые клетки организма. Это как редактировать текст черновика. Всё лишнее и брак летят в корзину. И остаётся только суть: красивая, без всякого изъяна. А Консерватор точно так работал. Полезное всё в чип. А вредное он отсекал на мусор. Как раз идея для меня… Я кое-как прорвался. Завхозом согласился стать, чтобы зачислили в переселенцы. К тому же помогли заслуги в сфере искусства… Словом, жуткий сахарный диабет пригнал угасшего комедианта на этот мощный космолёт.

– История с красивым завершеньем, – согласился Антон.

– Быть мертвым и восстать из мёртвых! – патетически произнёс комендант.

– Мы все прошли довольно сложный путь. Восстановитель нас извлёк из тьмы забвенья.

– В них нас и не было-то настоящих. Фантомы, электроны, кварки застряли там в загадочных структурах биочипа… Теперь я чист от всяческой заразы, я ожил и расцвёл. Опять здоров, как Зевс!

– Я рад за вас, – поддержал Антон. – А знаете, порой приходят беды и похуже вашей. Вот моя мама, например. И гигиена и порядок в доме. Но пострадала от любимого кота.

– Неужто поцарапала зверушка?!

– В какое-то время мама вдруг стала постоянно уставать, ноги еле носили её. После работы лежала на диване колодой. Одолевали депрессия и апатия.

– Так это признаки того же сахарного диабета.

– А вот и – нет! А ещё её суставы перестали сгибаться. В спину будто вставили деревянный кол. И только после обращения к врачу-паразитологу выяснилось, что в тело мамы поселились черви лямблии и цепень. И вся эта ядовитая гадость появилась от любимого кота.

– Так вылечилась мама? – спросил комендант.

– Целая история. Лекарства не подействовали. И только по рекомендации подруги помог волшебный эликсир зелья.

– Вот тебе и дружба с животными… Слава Богу, что мы не везём эту заразу! – воскликнул комендант.

– Оказывается, личинки этих ползучих тварей могут находиться где угодно: в колбасе, на фруктах, на деньгах, на ручках у дверей вагонов в метро.

– Теперь нам это не грозит. Денег на космолёте нет, колбасы нет. Фрукты тоже на корабле не водятся. Даже пива порядочного нет. Всё, как на пустых прилавках магазинов при власти коммунистов.

– Про дефицит в те времена мне мама говорила. Соль, спички и килька в томатном соусе. Вот весь ассортимент.

– Тотальный дефицит на всё, как в нашем корабле. Вот почему народ сбежал от коммунистов. Как от червей, что в тело заползли.

– Жаль, что тогда мы не встретили навигатора Сергея.

– Наш Сергей специалист по червям?

– Сергей сказал, что, если будешь с Богом, то будешь крепче дуба, – сказал Антон.

– Я тоже иногда люблю приврать.

– Не верите вы зря.

– Сергей такой смешной, – пренебрежительно отреагировал комендант. – И даже командир считает также.

– Помнится, Сергей как-то зачитал довольно интересный псалом из Библии. Суть двух стихов псалма такая: с небес взирает Господь и видит всех сынов человеческих. Бог вникает в наши дела. Господь не хочет, чтобы мы болели.

– Витать в фантазиях полезно. Особенно, когда ты молод, – отреагировал комендант. – Кстати, наш командир тоже не одобряет богобоязненность навигатора.

– А еще Сергей высказал довольно интересную мысль: есть Апокалипсис глобальный, который поднимает Землю на дыбы. А есть апокалипсис индивидуальный, который повергает человека наземь. Индивидуальный апокалипсис, помноженный на мировое зло, влечёт Апокалипсис глобальный – возмездие за грехи всех обитателей планеты!

– Ты слушай больше чудака… У космолёта – бешеная скорость. Так что никакому Апокалипсису нас не догнать. К тому же в безбрежном космосе мы, как иголка в стоге сена, попробуй – отыщи!.. И вообще, Антон, держись подальше от его причуд. Будь моя воля, я закатал бы этого Сергея в Консерватор.

– Человек он хороший, специалист отличный.

– В Хранилище Сергей нам не опасен. Понежится в фотонах света, найдёт покой в чудесных кварках.

– Наш командир не согласится.

– Сергей в биочипе, биочип в капсуле, капсула в Хранилище. Надежно будет спрятан там Сергей. А главное – его мы больше не услышим. А мы с тобой театр организуем. Ты будешь первым в труппе.

– Я к вам пришел по делу. Где киборги мои?

– Потом-потом!.. Сейчас – проверим твои силы. А вдруг – ты гений сцены? Тогда тебе не увильнуть. Придётся сдаться Мельпомене!

– Ну, Мельпомена подождёт! Где киборги мои? – отбивался Антон.

– А кстати, дорогуша, вот в чём отличие русских актёров от зарубежных?

– Где киборги мои?

– Зачем нам торопиться?!.. Наши артисты на полную катушку живут в образе героя. А иностранцы только изображают страсти героя… Чувствуешь разницу?.. И потому наши не выдерживают эмоциональной нагрузки, быстро сгорают на сцене. А те и в старости – холёный манекен.

– Где киборги?

– Куда спешить, Антон?.. Проделаем эксперимент. Представь себе: вот встретились две барышни подружки. Одна – из магазина женской моды. Другая в парикмахерской была. Изобрази их разговор как можно поживей.

– Когда всё это было?!.. К тому же я – мужчина. Зачем мне дам изображать?

– Тогда – другая сцена. Представь себе: вот встретились друзья. Один – любитель бокса. Второй: ну, очень тонкая натура; ну, копия меня. Музеи, выставки, картины… И, разумеется, – театр. Попробуй их изобразить в коротком диалоге. И вот ещё нюанс. Один из них гордец. Любитель красоваться, себя возвысить над другим. Для этого готов унизить друга.

– Вы извините, комендант. Театром мы займёмся позже… А мне придётся командиру доложить о вашем саботаже. Проголосую только – «да» за наказанье вам!

– Такие строгости, Антон… Ищу соратника себе… Ты не получишь киборгов своих, – категорично заявил комендант.

– Ещё чего?! – возмутился Антон.

– Какой пассаж?! Обиделись мы очень.

– Ну, неприлично так себя вести.

– Смотрю, капризный ты, Антон. Привык на блюдечке и – сразу. Родители наверняка – известные тузы. Дворцы и яхты, всё к твоим услугам. Когда всё есть, то тяжко человеку жить.

– Это почему?

– Так не к чему стремиться. Всё с неба сыпется, чтоб юность развратить. А как очухался папаша, то было уже поздно. Сыночек-то, ку-ку: от рук вконец отбился. Мажором стал по улицам бузить. Марихуана сделала в мозгах зарницы и к подвигам дичайшим подвела. Стал мусором, а в золото рядился… Вот и забросила тебя родня в корабль наш на поруки. Чтоб с глаз долой. Балбеса в человека превратить.

– Ну, с гопниками мне не по пути.

– Психушки плачут по больным безумцам.

– Мои родители самые обычные люди. Предприниматели средней руки.

– Заводы? Фабрики у них?..

– Фермеры они… А я – отличник. Не круглый, не совсем. И в школе, в институте.

– Ну, если так, то уважаю.

– И службу на корабль добился без звонка друзей.

– Передо мной – сверхзвёздная звезда. Слова беру назад, тебя в – свои друзья.

– А киборги когда в придачу?

– Пусть поживут пока в тени. На складе птички дроны есть, изящные малютки… Размером с коробок для спичек. Заменишь в них чип памяти. И вот тебе – порхающий посол… Ну, как идея, юный джентльмен? – снисходительно вопрошал комендант.

– Не ожидал от вас… Отличная идея!

– Ты думал, просто так я тут сижу. Отнюдь. Номенклатура разного товара. Паспортные характеристики, технические возможности приборов и устройств… Я многое освоил тут.

– Вы – молодец, товарищ комендант..

– Дроны напоминают мне далёкое детство. В детской сказке «Муха-цокотуха» есть такие строчки: «…Бабочки красавицы кушайте варенье. Или вам не нравится наше угощенье?..» Так умилительно и так трогательно. Мне бы с моими светлыми кудряшками играть Мальвину в «Золотом ключике». А я играл эту самую бабочку в детском спектакле, что стало началом моей артистической карьеры. И после спектакля нам дали настоящее клубничное варенье. Это был мой первый гонорар. Никогда потом я не ел такого вкусного гонорара.

– Вот из таких мелочей состоит счастливое детство.

– Наши дроны вместо клубничного варенья вкушают энергию мини аккумуляторов… Такая красота появится на корабле. Оттуда слышен нежный стрёкот; сюда понёсся звук полей.

– А вы – романтик, комендант! – уважительно произнёс Антон.

– А ты как думал?! Артист всегда живёт во мне. Поэтому… Поэтому и киборгов с собою прихвати.

– То не давали, а теперь – возьми?!

– Для благородной цели. Не нужно делать почтальонов. Актёров лучше сотвори. Введи в программы суть артиста. Создай всю труппу из таких ребят. Ещё никто не делал это. Я первым буду, – восторгался своей идеей комендант.

– Я не решал таких задач.

– Ты поколдуй над ними хорошо. Сенсацией весь мир мы огорошим! А на афише мы напишем: Антон Антонович Антонов создатель киборгов для сцен. Соревнование потом устроим: кто лучше роль сыграет? Машина или человек?

– Должно быть интересно, – поддержал Антон.

– Такие перспективы перед нами!.. Прорыв и революция в искусстве! – почти пел комендант, восторгаясь своей сногсшибательной идеей. – И птичек дронов не забудь.

– Интересный у вас характер, товарищ комендант. Почти чичиковский, авантюрный, как бы списанный из романа Гоголя «Мёртвые души».

– Мне это уже говорили… Кстати, я считаю Чичикова очень положительным героем. Человеком нашего времени. Гениальным предтечей всех основателей финансовых пирамид, начиная с МММ, Властелины и прочих. Деньги из воздуха.

– Граждане с квадратными мозгами несли свои кровные.

– Этих простофиль насильно не заставляли… А ещё в моём характере каким-то чудным образом присутствуют качества одного из последних президентов Америки. Человека очень неординарного, самоуверенного, экспансивного, незашоренного общепринятыми стандартами. В итоге получилась смесь русского человека со странным иноземцем. И потому верх у меня берёт сумбур, безалаберность, непредсказуемость. Жизнь на грани зла и добра… Что перевесит в данный момент?.. Поэтому, не обижайся и прости, дружок.

ххххххххххххххх

Сц. 2

Из Восстановителя Павел привёл Василису в комнату отдыха, где была небольшая оранжерея с множеством живых цветов.

– Добро пожаловать на наш корабль! Присаживайся, Василиса, осваивайся. Меня звать Павел. Мы находимся в космолёте. Я – инженер по обслуживанию Консерватора, Хранилища и Восстановителя.

– Как будто я вчера заснула. А вечность пронеслась. Наверно, поэтому с трудом прихожу в себя, – сказала Василиса.

– Сейчас мы покинули Восстановитель и находимся в комнате отдыха нашего космолёта.

– В голове тяжесть, тёмные круги перед глазами.

– Такое состояние пройдёт… Первый период адаптации занимает минут тридцать, от силы – час.

– Я потерплю. Это, наверно, как после наркоза. По крайней мере, теперь я смогу узнать, что ощущают мои пациенты после операции. И это не десятки минут, а несколько мучительных часов, а иногда и дней.

– Ты же – врач психолог.

– А еще – начинающий врач нейрохирург.

– Заглядывать в глубины мозга… Разве можно совмещать эти две очень сложные и ответственные сферы? Психология и трепанация черепа?

– Я уже многое достигла. Два направления увеличивают возможность лечить больных более эффективно.

– Это замечательно…

– Кстати, вторая профессия нейрохирурга помогла мне победить в конкурсе многочисленных претендентов на место среди переселенцев. Я одолела проходной балл.

– Помню. Предпочтение отдавалось людям, имеющим две-три профессии, чтобы на Планете не было дефицита квалифицированных кадров в разных отраслях производственной деятельности.

– Вы правильно вспомнили.

– Я знаю, любишь ты цветы.

– Да кто ж не любит их?

– Разве можно жить без этой красоты? – указывал Павел на цветы оранжереи.

– Там, на Земле, я увлекалась разведением цветов. Даже почву готовила для рассады. Вместе с отцом я занималась также огородом. Не понимала тех, кто равнодушен к земле, к цветам… Так вы сказали, что вас Павел звать?

– Ну да. Меня звать Павел.

– Откуда вы и кто?

– Так я же сообщал, что мы находимся на космолете. Я инженер по эксплуатации Консерватора, Хранилища и Восстановителя. А это – комната отдыха на космолёте.

– Вспомнила. Вы это говорили… Перед полётом я проходила инструктаж: из чего состоит космолёт и кто его обслуживает. Всего пять человек и все мужчины.

– Всё правильно.

– Как замечательно! Туман из головы рассеивается понемногу. – Василиса оглядела себя. – Ну да, вот в этом платье я входила в Консерватор.

– Вы, Василиса – не копия себя, а точный оригинал себя во всём, себя. И даже платье на вас – ваше.

– Насколько понимаю, полёт наш закончен и скоро совершим посадку на Планету? – уточняла девушка.

– До завершения полёта очень далеко.

– Насколько далеко?!.. Неделя? Месяц?

– Лететь и лететь еще.

– Лететь и лететь?!.. Тогда зачем меня восстановили?! – возмущённо вскочила Василиса с дивана и принялась нервно ходить по комнате отдыха. – Я членом экипаж не являюсь!

– Случайно получилась. По регламенту нужно было опробовать автоматику Хранилища. Случился непредвиденный сбой и вот вы – здесь, живее тех, что в биочипах.

– Ни че себе – сюрприз! Меня совсем не ждали!

– Всё будет хорошо.

– Сейчас же возврати в Хранилище меня!

– Нужен некоторый период адаптации. И только потом можно будет возвращаться в Хранилище.

– Чужой вокзал и я без чемодана. Ни гардероба, ни чулок! А женское бельё? Косметика и прочие наряды?

– Надеюсь, что-то есть на корабле.

– А крем и прочие предметы гигиены?

– Да вы и так прекрасны, Василиса.

– Так… значит – ничего не получу. Ни платья, ни расчёски…

– Нас пятеро мужчин на корабле, чтоб не было соблазнов. Чтоб встал, умылся, иногда побрился. Чтоб всё по минимуму шло… Во всем спартанский образ жизни.

– А мне это зачем?!.. Назад в Хранилище хочу.

– Не нужно торопиться? Немного отдохните. Мы что-нибудь придумаем потом, – ответил Павел.

– И что прикажете тут делать?

– Событий и у нас хватает.

– У вас события?.. Какие, если не секрет?

– Вот, например, недавно космолёт накрыла вспышка, которая произошла на ближайшей звезде. Был выброс вещества из мощного протуберанца.

– И что дальше? – равнодушно спросила Василиса.

– Как что?! Как что?! – безразличие женщины несколько смутило Павла. – Да с этого момента всё кувырком пошло у нас! Звёздный ветер буквально выжег магнитное поле вокруг космолёта. Как врач, ты должна понимать, что это означает. Жизнь всего живого на Земле была защищена сильным магнитным полем от мощных солнечных вспышек. Эти магнитные поля на снимках выглядели как огромные уши доброго чебурашки.

– В школе я была равнодушна к астрономии, а тем более, к каким-то протуберанцам, звёздному ветру, магнитным полям с ушами чебурашки…

– То было в школе… На Планете я обязательно займусь изобретением установки, которая сможет аккумулировать энергию вот этих самых протуберанцев. Чтобы их энергия не пропадала даром.

– Какой ветер может быть в сплошном вакууме космоса? Ведь там полностью отсутствует атмосфера. Везде стопроцентная пустота…

– Это ветер больших энергий, а также частиц почти всей таблицы Менделеева.

– Занимательно конечно про космос. Но может быть, поговорим про овощ и клубнику.

– Так трогательно вспомнить дорогую Землю…

– Первым делом на Планете я клумбы разведу у дома. На Земле у нас с отцом было всего двадцать соток. А на Планете – полное раздолье. Живи и радуйся просторам.

– Я уже представляю, как это будет бесподобно, – пытался восхититься Павел.

– Многие не знают элементарных правил. Порой неграмотные цветоводы берут для рассады почву со своего же участка.

– Да-да, Василиса! – с энтузиазмом поддержал Павел. – Это же грубейшая ошибка брать почву со своего участка!

– Из-за этого неокрепшие ростки заражаются болезнями и вредителями.

– И в итоге гибнут! – удачно согласился Павел.

– Для рассады рекомендуется использовать свежеприготовленные смеси. Можно также обеззараживать почву на участке с помощью прогревания и обработки раствором марганцево-кислого калия. На десять литров воды нужно всего три – пять граммов.