Наука чудес

Я смотрела на обиженную подругу и пыталась осознать то, что поведал мне противный гость. И, как всегда, размышлять вслух казалось более продуктивным. Особенно в три головы… Жаль, что сейчас две были заняты совершенно другими проблемами.

– А почему ты нам не помогла? – ревниво спросила Дита. – Сама получила отличную оценку, а подруг бросила? Это всё потому, что теперь станешь магичкой? А нас пустышками будешь называть?

– Не о том спрашиваешь, – сердито перебила Лера. – Ты лучше спроси, как она это сделала! За пару минут написала правильные ответы… Как?! Это точно колдовство.

– Так я о том же, – обиженно буркнула Дита и больно дёрнула меня за локон: – Уже умеешь колдовать? А на нас плевать, да?!

– Нет же! – не выдержав, вскричала я. – Вы вообще слушать будете, или я пиццу обратно отнесу?

Угроза сработала, подруги заулыбались, и я распечатала коробку. Запахло плавленым сыром и пряными огурчиками. Дита гулко сглотнула, а Лера с энтузиазмом подхватила один из тёплых кусочков.

– И всё равно, – с набитым ртом пробурчала она, – ты плохая подруга! Могла бы и помочь…

– Это не я! – рявкнула я и, беспокойно обернувшись, тихо добавила: – Это Норд! Помните, тот, что был посередине, между красавчиком блондином и строгим брюнетом?

Подруги слаженно помотали головами, а я, застонав, вцепилась в свои волосы:

– Ах да! Вас же заколдовали. Вы не помните ничего из той встречи…

– Ты о чём? – настороженно уточнила Дита.

Мой ответ поверг девочек в шок, Лера даже пиццу отложила.

– Да не может быть! Кому нужно стирать нам память по такому пустяковому поводу? Я слышала, что стереть событие не так просто…

– Да-да, – закивала Дита и, откусив пиццу, проговорила с набитым ртом: – Но ещё невероятнее история про остановленное время.

– Что же, по-вашему, – возмутилась я, – это всё сказки?

– Может, у тебя воображение разыгралось, – засмеялась Дита. – Оно у тебя любит… поиграть! – Зажмурилась и, хихикая, проговорила: – Красавчик маг к тебе наклоняется… а ты ничего не можешь сделать… О-о-о! Я бы не отказалась. Это же как в сказочном сне!

– В жутком кошмаре! – я сжала кулаки и, вспоминая слова Норда, прошипела: – Он издевался надо мной. Дал понять, что я его игрушка. И уже не в первый раз. Вот же… А ещё утверждал, что Тод категорически против моего перевода. Мол, для изучения магии я недостаточно умна. Представляете?! Думала, что учитель хороший… а он такую подлянку подстроил.

– Разве для магии нужна наука? – удивилась Дита и взмахнула куском пиццы. – Это же палочкой вот так – и волшебство!

– Не знаю, – понурилась я. – Может, и не зря магию наукой называют. Изучают её в закрытых школах: пока не попаду – не пойму. И да, я подошла после урока к Тоду, спросила прямо. Учитель признался, что всё правда! Но это далеко не всё. Наука важна, но… отказать в переводе просил мой…

Я вздохнула и тихо закончила:

– Мой отец.

Девочки притихли, да и я ощущала, что сказала что-то неправильное. С одной стороны учитель Тод не мог солгать, он известный правдолюб. С другой – мой отец никогда бы не сделал ничего подобного! Он же знает, как я хочу учиться магии! Знает, как об этом мечтала моя мама.

Дита помотала головой:

– Нет! – убеждённо продолжила она: – Слушай! Этот твой Норд… Подумай. Он даже время остановил, чтобы тебя переманить. Значит, маги гораздо могущественнее, чем мы могли себе представить! Может, та девица, на которую ты чёрную сферу обрушила, сменила лицо и в образе твоего отца пришла к Тоду?

– Ага, – саркастично хмыкнула я, – прямиком в испачканном коктейльном платьишке и заявилась! Папа был сражён! Если бы Руфина могла проделать такое, она б не молнию мне в лоб пустила, а платье своё преобразила.

– Не факт? – подала голос Лера. – Говоришь, маг не дал ей тебя заколдовать. Вот она расстроилась и уехала. А потом решила отомстить. Может, она подкатывает к Норду, а ты мешаешься…

– Нет, это не так, – я помотала головой и печально покосилась на дом. – Может, колдовство и ни при чём? Нужно поговорить с папой.

– Чуйка твоя сломалась, – подпрыгнула Дита. – Лера права! Ты понравилась магу, а его подружке не понравилось, что ты ему понравилась… Ох!

– О да, – скривилась я. – Ему понравилось играть со мной. Не смешите печёные огурцы, девочки! К тому же Норд признался, что время остановила директриса. Не всякому магу это под силу. И уж точно не ученику.

– Сама директриса? – поражённо ахнула Лера и помрачнела: – Так может, не будешь переводиться? Не нравится мне, как тебя перетягивают. Зачем использовать волшебство? Что-то тут нечисто.

Кусты шевельнулись, раздался шорох, и на колени мне прыгнуло чёрное мохнатое чудо. Я сграбастала котёнка:

– Клякса! Как ты здесь оказался?

Беспокойно оглянулась на дом:

– Я же просила не приходить. У мамы жуткая аллергия на кошек.

– Используй как средство для пытки, – хихикнула Дита. – Точно признается!

– Даже если не виноват, – иронично хмыкнула Лера и забрала у меня котёнка. – Клякса супероружие метательное, хватательное, царапательное, шипящее и, если понадобится, то и летающее! После того как поменял окрас на магический чёрный, не удивлюсь, если однажды котейка со мной заговорит по-человечески!

– Наверняка ему есть, что нам сказать, – тиская животное, просюсюкала Дита.

Я застыла, вспомнив, как Норд прикоснулся кончиком палочки к носу Кляксы. Что маг сделал? Что будет, если клятва будет нарушена? Только сейчас стало страшно за котёнка. Злость, что я совершенно не понимаю действий волшебников и последствий пассов палочек, накрыла с головой. Мне нужно учиться! Хотя бы для того, чтобы не быть беспомощной игрушкой в могущественных руках. А ещё, чтобы защитить тех, кто мне дорог.

Я решительно поднялась и направилась к дому. Кажется, Клякса выскользнул из рук Диты и увязался за мной.

– Нельзя, – шикнула я перед дверью. – Жди здесь!

И вошла в дом. В пиццерии было темно и тихо, пахло чистящим средством: мама уже прибралась. Со стороны кухни доносился привычный слуху равномерный стук. Отец нарезал продукты для утренней пиццы. Он всегда так делал, и я любила наблюдать, как быстро мелькает его нож, как ровно и тоненько ложатся ломтик за ломтиком помидоры или колбаса… И сейчас едва одёрнула себя, вновь погрузившись в приятное созерцание.

– Папа, – позвала тихо.

Знала, что он услышал, но прямоугольная приземистая фигура даже не шелохнулась. Отец продолжал свою работу. Вот он отложил нож, звякнуло железо. Шорох, когда квадратная ладонь аккуратно проводит по доске, красивые ломтики ложатся в контейнер. Тревожный писк рвущейся пищевой плёнки.

Понимая, что отец не хочет отвечать, подошла и обняла его за талию, прижалась щекой к спине. Ответ я уже получила, но не понимала, почему он против. Слушала тяжёлое дыхание: отец явно взволнован.

– Отступить не получится, – тихо проговорила я. – Магия вырывается всё чаще. И да, она не такая белая и пушистая, как тебе бы хотелось. Поэтому я и стремлюсь научиться. Лучше управлять силой, что подчиняться ей…

– Тебе будет непросто, – скрепя сердце, буркнул отец. – Возможно, ты будешь страдать.

– А если меня вышлют из столицы, мне будет лучше? – хмыкнула я.

Отец разжал мои руки и повернулся лицом.

– Я не могу затолкать это обратно, папа, – добавила я. – Сферы вырываются всё чаще. Стоит испугаться или обрадоваться, всё происходит само собой. Пойми, что мне хотят помочь! Бесплатно…

– Вот именно! – сухо проговорил отец и приподнял брови: – Или ты не помнишь, где бесплатный сыр?

– Как такое забыть? – широко улыбнулась я. – Бесплатный сыр в каждой пятой пицце от нашей пиццерии! И не только сыр! Всё бесплатно… И помидоры, и тесто, и даже коробка!

– Я не шучу, Виктория, – перебил отец. – Мне было бы спокойнее, если бы я оплатил обучение. Тогда бы ты… не была в долгу перед магами.

– Говоришь так, словно не в другую школу перевожусь, а в рабство продаюсь, – хмыкнула я, а по спине так и маршировали вышколенные мурашки. По сути, так и есть, если вспомнить слова и поведение Норда. Сынок директрисы, с которым меня связывает тайна, уже ведёт себя так, будто я его рабыня. Разве он простит мне разбитый нос и помятое чувство собственного достоинства?

Стало тоскливо, но я с усилием улыбнулась:

– Не переживай. Я справлюсь. Я же твоя победа!

– Беда ты моя, – обнял меня отец и, чмокнув в макушку, сурово проговорил: – Хочешь учиться магии? Хорошо. Я продам пиццерию! Думаю, на один год хватит, и ты поймёшь, нужна ли тебе эта наука.

Я отстранилась и недоверчиво посмотрела на отца:

– Продать пиццерию?! А жить на что будем?

– Я найду работу, – уверенно заявил он.

– Нет, – помотала головой. – Это не выход! За одним годом последует другой, и… что тогда продать?

– Твоего папу, – вошла на кухню мама. Она весело рассмеялась и подмигнула отцу: – Только вот не знаю, кто, кроме меня, сможет выдержать его характер! Так что быстро вернут, и ещё приплатят так, что на второй год обучения хватит!

Отец, ворча себе под нос нечто невразумительное, вернулся к рабочему столу, а мама приблизилась и, лукаво поглядывая на меня, вытащила из кармана длинную деревянную шкатулку. Но не отдала мне её, а громко проговорила:

– Я уже всё обсудила с учителем Тодом, милая! Конечно, парнишка пытался увильнуть, даже наговорил, что ты применила магию, чтобы получить отличную оценку. Но я намекнула, что нехорошо удерживать талантливую ученицу, даже если она очень нравится, да ещё напомнила об учительской этике…

– Мам! – возмущённо воскликнула я и, прижав ладони к горящим щекам, быстро обернулась и испуганно посмотрела на застывшего с ножом в руке отца: – Папа, это неправда! Тод не проявлял ко мне никакого интереса…

– Тогда почему ты зовёшь его по имени? – иронично поинтересовалась мама. – Ладно, ладно! Не проявлял, так не проявлял! Но покраснел он от моих слов сильнее, чем вон тот помидор…

Овощ разлетелся под ударом папиного ножа, но мама сделала вид, что не заметила раздражения мужа.

– Ты переведена с завтрашнего дня! Я уже всё подписала.

– Как ты могла? – осуждающе покачал головой отец. – В школу ходила, а сказала, что отправилась к бабуле Лини. Всё решила за нас. Это серьёзный вопрос, милая! Виктория излишне эмоциональна и недостаточно умна…

– Кто сказал? – взвилась мама и ткнула коробочкой в грудь мужа так, что он отшатнулся и немного побледнел. – Это тот юноша? Молодой учитель Тод думает так! А ты лишь вечер с ним посидел за рюмочкой, так сразу и поверил, что дочь не осилит науку магии? А я верю в нашу Беду!

– В беду и я верю, – едва слышно пробурчал отец, но возражать больше не стал.

– Я действительно забегала к старой ведьме! – Мама с улыбкой посмотрела на меня и протянула коробочку: – Это подарок от бабули. Лини сказала, что слишком стара для магии, а тебе желает хорошо учиться…

Я содрогнулась и испуганно посмотрела на коробочку, не зная, как поступить. С одной стороны, старушка, словно высушенная гарпия, всегда вызывала у меня суеверный ужас… Да и у всех, если честно, в нашем квартале. И лишь мама могла нормально общаться с ведьмой, даже называла её ласково – бабуля! Но с другой, я понимала, что подарок действительно фееричный. И в прямом и в переносном смысле этого слова.

Приняв шершавую коробочку, дрожащими пальцами раскрыла её и при виде потемневшей от времени сучковатой и блестящей волшебной палочки, затаила дыхание. Мама знаками показывала «возьми», и я неохотно выудила кривое уродство. Вытянула руку в сторону и, не зная, что делать дальше, посмотрела в окно. При виде выпученных и светящихся глаз в быстро сгустившихся сумерках я вздрогнула.

Клякса смотрел на меня как-то совсем уж обречённо.

Глава 4

И всё-таки радости было больше. В разы! Конечно, сердце сжимается от страха, ноги заплетаются, а на ум приходит неприятный разговор с подругами. Оказалось, девочки до последнего верили, что я останусь в старой школе. Мы почти поссорились… Дошло до того, что Дита в сердцах пригрозила рассказать директору о моём жульничестве на тесте. Более рациональная Лера обещала кормить Кляксу в обед, – ведь в магическую школу котёнку не пробраться, – но тоже не смотрела на меня. А я ещё ожидала от них поддержки. После того, как выяснилось, что отец категорически против моего перевода, мне так хотелось услышать хоть несколько добрых слов…

– Услышала, – обиженно пробурчала я и, поправив пустой рюкзак, невесело добавила: – Столько «приятного», что не знаю, плакать или смеяться…

– Влюбиться!

– Что? – резко обернулась я и, увидев Сакса, улыбнулась. – О, привет! Что ты сказал?

– Ты не знаешь, плакать или смеяться?

Положив руку мне на плечи, Сакс направил меня в направлении школы магии.

– Вот я и предлагаю отличный выход – влюбиться! По своему нескромному опыту скажу, сразу станет легче во всём… кроме самой любви!

– Да в кого тут влюбляться? – ехидно спросила я и скинула руку со своего плеча. – Здесь же одни маги!

– А маги не люди? – удивился блондин.

– Да и влюблялась я уже, – передёрнула плечами я и ускорила шаг. – А потом выяснилось, что настолько глупа и безответственна в его глазах, что только противно стало. А когда тот, кого боготворила, ударил в спину, так и вообще зареклась на парней смотреть. – Обернулась и, шагая спиной вперёд, расхохоталась при виде озадаченного Сакса: – Я выбираю смех! Хватит с меня и слёз, и романтики! Буду усердно учиться и стану выдающейся магичкой. Вот увидишь!

– Уже страшно, – хмыкнул блондин и хитро сощурился: – А тот, кто считал тебя глупой… это твой учитель, да?

– Ничего подобного! – воскликнула я и, ощутив, как опалило щёки, отвернулась.

Захотелось броситься вперёд, скрыться, спрятаться… но я понимала, что это моя новая школа, и, кроме Сакса, я толком никого не знаю… То есть чтобы при этом ко мне адекватно относились. Да, в первое моё посещение закрытого заведения мне повезло, но сейчас нужна помощь… просто чтобы банально не заблудиться. Снова повернулась к блондину. Когда Сакс спокойно приподнял светлые брови, вздохнула и кивнула:

– Ты прав. Но в свою защиту скажу, что в Тода влюблены все девочки нашего класса! Да и всей школы, наверное… Он старше всего на пять лет! И весьма, – нервно провела ладонью по волосам, – мил. – Разговаривать с магом на тему любви оказалось странно. Встрепенулась: – Но это в прошлом! – Сжала кулаки и убеждённо кивнула: – Тод утверждал, что я не смогу стать магичкой, и я докажу, как сильно он ошибался.

– Ого, – протянул Сакс и иронично усмехнулся: – Сколько злости… Действительно ли в прошлом? Ладно, верю-верю! Не надо так сурово сверлить меня взглядом. Ажурные маги не в моде…

– Привет, Сакс!

Услышав приятный бас, даже не обернулась. И так знала, что это Гальего пожаловал. И вообще, на широкой дорожке становилось людно. В ворота то и дело въезжали шикарные автомобили, высаживая новых учеников в красивой форме и уступая место следующим в длинной веренице. Лера правду говорила…

– А я как раз увидел велосипед на газоне и подумал, что мусор ещё не увезли, – саркастично продолжал Гальего, – а это Беда пожаловала. – Он обогнал меня и с кривой улыбкой подмигнул: – А что это Беда сегодня какая скромная, а? Ни в машину не врезалась, ни парней на таран не брала… Заболела?

Он приложил мне ладонь ко лбу, но я откинула его руку и с усилием улыбнулась:

– Так ведь никто пиццу не заказывал, а бесплатно я представления не устраиваю!

– О, так шоу обязательное приложение к пицце? – чему-то обрадовался Гальего, и мне очень не понравилось, как они с Саксом переглянулись. – Отличный бонус! Необычно и незабываемо. Правда, Сакс?

– Ага, – поддакнул блондин, – единственный недостаток – сама пицца. Не представляю, как это можно есть… На вкус резина со вкусом сыра!

– Ты пробовал?!

Гальего изумился так, словно Сакс отважился попробовать кусок ядовитой рыбы. Сырой… Я хмуро проговорила:

– Да наша пицца самая вкусная в этом квартале!

– Потому что кроме вашей, пиццерий в этом районе нет, – неудержимо расхохотался Гальего. – Кажется, вы не закрылись только потому, что магам любопытно, вот они и покупают этот ужас. Не уверен, что это будут есть даже слуги.

– Ой-ёй! – возмущённо воскликнула я. – И чем это маги питаются? Амброзией с антибактериальной пропиткой или взбитой с птичьими сливками манной небесной? И вообще, в этом районе и нормальные люди живут…

Они так неудержимо расхохотались, что я замолчала. Сакс, утирая выступившие от смеха слёзы, проскрипел:

– Ох, Беда! Да с тобой не соскучишься! – Отсмеявшись, он снова положил руку мне на плечо и проникновенно сказал: – Уговорила! После уроков покажу, чем питаются маги! – Коротко хохотнул и пояснил: – Чем питаются ненормальные маги!

– Сакс, скоро урок у Ридерика, – глянув на часы, беспокойно напомнил Гальего, и бегом бросился в сторону здания школы.

Блондин с улыбкой обхватил мою ладонь и увлёк за собой. На бегу я размышляла, как относиться к тому, что парни взяли меня под своё крыло. А то, что они покровительствуют новенькой – не было сомнений. Пусть они и выразили это странно. Я заметила, как разглядывали меня девочки: каждая с идеальной причёской и в красивой форме. И все как одна, гадливо кривили пухлые губы и многозначительно переглядывались. Возможно то, что эти двое сейчас рядом, оградило меня от больших неприятностей, а я лишь огрызалась. Стало стыдно… У дверей я замешкалась и, опустив глаза, проговорила:

– Спасибо.

– За что? – растерянно обернулся Гальего.

– За то, что встретили меня. Думаю, не избежала бы насмешек…

– Кто же осмелится смеяться над девушкой Норда? – ещё более удивлённо покачал головой Гальего и огляделся: – Да где его самого носит? Опоздает к Ридерику – плохо будет нам всем! Да и с собачкой его возиться надоело… Напрягает!

По спине прокатилась ледяная волна. Я вскинула глаза на симпатичного брюнета и подозрительно переспросила:

– Что-что? Какая собачка?

Он как-то нехорошо ухмыльнулся, так что сразу перестал мне казаться добрым и симпатичным. И этот его голос… такой же грубый, как он сам. То есть, Норд просто опаздывает, поэтому попросил друзей встретить… собачку? Меня?! Вспомнила, что именно Сакс назвал меня так, как раз перед тем, как я разбила нос Мардарию.

Я зло покосилась на парней и проворчала:

– Норд же ненавидит собак.

– Вот именно, – холодно хмыкнул Гальего.

А Сакс белозубо улыбнулся и открыл передо мной дверь:

– Не обращай внимания! – Цыкнул на друга и снова расцвёл в улыбке: – Кстати, лично я очень люблю собак. Поспеши, не стоит опаздывать на урок к Ридерику. Особенно если это твоё первое занятие.

Я разглядывала девушек, которые шушукались у окон, смотрела на их красивые рубашки и невольно поглаживала свой старенький жилет, да одёргивала клетчатую юбочку, которую за ночь сшила мама. В прошлый свой визит я примерно запомнила, как одеваются в этой школе, но разумеется, было заметно, что на мне подделка. Упрямо сжала челюсти: но я-то не подделка! И докажу, что достойна учиться здесь. Пусть косятся. Пусть обсуждают. Не опущу головы…

И тут же об этом пожалела, ибо споткнулась о порожек и головой вперёд влетела в класс. Врезалась во что-то мягкое и под всеобщий смех быстро выпрямилась. Пролепетала:

– Извините, я не нарочно…

Да так и застыла с открытым ртом.

– Снова ты?! – потирая ушибленное моей твёрдой макушкой своё мягкое место, несчастным голосом спросила Руфина. – Совсем жить надоело?

– Ой, а у тебя ни пятнышка, – обрадовалась я. – Всё отмылось!

– Исправить вернулась? – грозно надвинулась Руфина. – Мало того, что испортила мне вечер, так ещё и в школу пробралась? Что тебе ещё надо?!

– Нет же, – смущённо проговорила я и, оглянувшись на улыбающегося Сакса и хмурого Гальего, поняла, что помощи в этот раз не будет. Надо выпутываться самой. И решительно проговорила:

– Прости, пожалуйста, я не хотела портить тебе платье. Просто тогда испугалась очень, потому что ты выскочила на встречную полосу…

– Что?! – взревела девушка. – То есть ты меня сейчас обвиняешь?

– Не обвиняю, а объясняю, – попыталась оправдаться я. – Извини за сферу. Я рада, что ты не очень пострадала…

– Не очень пострадала? – поражённо ахнула Руфина и обернулась к классу: – Эта пустышка отбила моего парня, унизила меня на вечеринке и ещё смеет радоваться! Как мне с ней поступить?

Когда в её руке оказалась палочка, я не поняла, но, заметив движение, словно Руфина вырисовывала что-то в воздухе, испуганно пискнула и, рухнув на пол, закрыла голову руками. Услышала пронзительный визг и, когда установилась мёртвая тишина, приподнялась.

Руфина, остолбенев, смотрела перед собой, а её одежда снова была в чернильных кляксах. Видимо, перепугавшись грозы, – или что там на меня хотела наслать Руфь, – я снова создала сферу. Чёрную, разумеется! И естественно, она взорвалась над головой моей соперницы.

– Ой, – виновато пробормотала я. – Прости! Я не хотела…

Глаз Руфины дёрнулся так, словно девушка мне подмигнула, а рот некрасиво перекосился, но магичка смогла выдавить лишь невнятное шипение.

– Некоторых людей жизнь ничему не учит, – саркастично покачал головой Сакс и, щёлкнув вздрогнувшую Руфину по носику, усмехнулся: – Запомните на будущее, детки, не стоит приглашать Беду на праздник Хеллоуин! Бедняжка так перепугается, что в доме наверняка не останется ни одних чистых трусов!

– Каракатица! – зло выкрикнула Руфина. – Кальмарище чернильное! Чудовище гадкое! Ты просто ужасна!

И бросилась к выходу, где ей путь преградил невысокий мужчина с аккуратной бородкой на широком лице. Он мог бы показаться обаятельным, если бы не царапающий взгляд маленьких чёрных глаз. Руфина тут же застыла и, опустив голову, плаксиво проговорила:

– Учитель Ридерик, в класс пробралась пустышка и напала на меня! Вызовите охрану!

Мужчина окинул девушку заинтересованным взглядом, затем посмотрел на меня, и даже захотелось спрятаться за Сакса, лишь бы избежать неприятного – как наждачкой по коже! – внимания учителя.

Ридерик усмехнулся и проговорил:

– Пустышка пробралась в закрытую магическую школу и напала на ученицу? Где-то это было, да… Во вчерашней жёлтой прессе. Ты уверена, Руфина, что твоих родителей обрадует имя дочери на страницах подобного издания?

Руфь покачнулась и, обхватив себя руками, побелела, как мел, даже продолговатые чернильные пятна на её коже стали темнее. Я помотала головой, избавляясь от ассоциации с полосатым копытным, и выступила вперёд.

– Здравствуйте, учитель Ридерик, – громко и спокойно проговорила я, хотя в животе всё жгутом скрутилось от ужаса перед магом. Я нутром чувствовала, что этот человек опасен, но сбежать не могла. Мне и самой хотелось стать опасной, чтобы перестать быть… собачкой. – Меня зовут Виктория, я новенькая. – Бросила короткий взгляд на зло сжимающую кулаки Руфь и добавила: – И я не пустышка, а маг!

– Виктория? – равнодушно переспросил учитель.

– Разве тебя не Беда зовут? – удивлённо шепнул Сакс.

Лицо Ридерика тут же расплылось в хищной улыбке:

– Ах, Беда! – В предвкушении потирая ладони, учитель прошёл к своему столу и кивнул: – К доске!

Я смотрела на учителя, а в груди медленно и неприятно разливалась холодная волна разочарования.

– Вот так? – хмыкнул Ридерик и ещё раз взглянул на доску: – Уверена?

Я молча смотрела в его тёмные глаза и боролась с захлестнувшим ощущением обмана. Не может быть, чтобы обучение в нашей обычной благотворительной школе и этой закрытой магической было одинаковым. Просто нереально! Но обернулась на доску и при виде тех же формул и расчётов, которые так и не удалось освоить у Тода, совсем сникла. Лишь пробормотала:

– А где же волшебство?

Ридерик снова оцарапал меня своим колючим взглядом и вынул тонкую полупрозрачную узорчатую палочку. В классе установилась такая тишина, что голос Сакса прозвенел неожиданным колоколом:

– Учитель, не надо!

Ридерик резко развернулся к блондину, а парень поперхнулся и, едва откашлявшись, почти сполз под парту от одного лишь взгляда мужчины. Я непонимающе смотрела на учителя и, покручивая в пальцах крошащийся мел, пыталась понять, что происходит.

– По промежуточному листу я вижу, что у новой ученицы отличная оценка по контрольной работе, – задумчиво покосился на свой стол Ридерик. – Не могу же я усомниться в беспристрастности коллеги Тода из благотворительной школы?

Я невольно сжалась. Ощущение растущей опасности угнетало. Особенно дезориентировало, что я понятия не имела, откуда придёт беда. А вот для магов, похоже, это не было загадкой. Многие смотрели на меня с заметным сочувствием, что настораживало ещё больше. Не так давно, после выброса чёрной сферы, я не знала куда деваться от осуждающих взглядов. Ридерик тяжело вздохнул и постучал кончиком палочки по доске: