Эпоха одиночества

– А дальше? – Марта тоже подалась вперед, поддерживая доверительную ауру.

– А дальше меня, похоже, расстояние спасло. Эта крылатая опять что-то крикнула, в ладошки хлопнула… Звонко так… И все. Спецы молча упали, она прямо над ними была, парень тот заорал не своим голосом… И больше ничего не помню. Отключился я. А как в себя пришел, вокруг только трупы и медики.

Неожиданно пискнул коммуникатор, и Марта, достав его из кармана, внимательно посмотрела на дисплей. В оперативный центр Комитета по колониальному развитию прибыл насмерть перепуганный персонал туристической станции номер сто восемь, в полном составе и несколько туристов с ними. Внятно объяснить причину бегства они не смогли, все отправлены на освидетельствование. Марта подняла глаза на собеседника.

– Скажите, пожалуйста, Грэм. А как вы можете объяснить тот факт, что подавляющее большинство находящихся в холле людей обезумели от первой атаки, а вы нет?

– Не знаю… —старик пожал плечами. – Я вроде ничем таким не выделяюсь. Если только армия…

– В каком смысле «армия»?

– Всем солдатам купируют чувство страха. Иначе хрен бы кто полез норы ящеров зачищать, – Грэм улыбнулся.

– Спасибо за информацию, Грэм, – Марта улыбнулась в ответ, встала из-за стола и, не прощаясь, вышла из кабинета, на ходу вызывая штаб своего комитета на Илкосе.

– Говорит оперативник Эрнхарт. Возможно, саат находится на территории туристической станции номер сто восемь на поверхности планеты. Прошу сформировать и отправить по координатам станции группу захвата.

Девушка отключила связь и почти бегом направилась к шлюзам планетарных челноков.

5. База

Самой значимой находкой для Ивана стал даже не запас сублимированных продуктов, а походный анализатор пищи. Устройство, которое позволяет за несколько секунд определить, можно ли человеку безопасно есть тот или иной продукт. Хотя и от возможности набить брюхо восстановленным с помощью кипятка, согретого на электроплитке в пищеблоке, мясом мужчина тоже не отказался. Яблоки уже порядком набили ему оскомину за эти дни, да и ел он последний раз еще на лайнере.

Ахита не появлялась с того момента, как он вышел на эту брошенную туристическую станцию. То ли увлеклась полетом, то ли опять охотится. Аппетит у девочки все же был зверский. Впрочем, Ивана ее отсутствие не смущало. Скорее, даже наоборот. За те несколько часов, что он провел без инопланетянки, боль в голове прошла, а мысли стали ясными, но не очень радужными.

В том, что он для чего-то нужен этой саат, Иван уже не сомневался. Но он совершенно не представлял зачем. Да и не хотел представлять. Размеренная жизнь и весьма неплохая работа ему нравились больше, чем внеплановые марш-броски по неизвестным планетам.

Помимо анализатора и сухих пайков, пищеблок станции подарил ему несколько термофляг с функциями нагрева и охлаждения, которые он наполнил отфильтрованной водой, а также пару неплохих керамических ножей. А найденный в одной из хозяйственных построек рюкзак армейского образца Иван посчитал чуть ли не подарком судьбы.

На беглый осмотр станции у него ушел час. При этом мужчина сознательно обошел стороной гостевые домики, ограничившись только административными корпусами. Копаться в личных вещах отдыхающих у Ивана желания не было. Да и особой необходимости в этом он не видел. Все, что ему было нужно, он смог найти, не копошась в сумках туристов. Еще час ушел на то, чтобы разобрать и уложить добычу в рюкзак, сменить довольно красивый, но не очень удобный в походных условиях костюм помощника капитана лайнера на найденный в охотничьем домике армейский комбинезон. Пусть даже тот и был немного велик. Но отдельное спасибо Иван адресовал неведомому любителю стиля «милитари» за тяжелые, но оказавшиеся как раз по ноге ботинки с высоким голенищем. Не такие, к которым он привык за годы службы, но вполне удобные для передвижения и по ровным поверхностям, и по пересеченной местности.

Для отдыха Иван выбрал все тот же охотничий домик. И до темноты коротал время за профилактической чисткой оружия, пытаясь понять, как ему теперь поступить дальше. Дожидаться возвращения людей на базе или пробиваться к другой станции. Благо с навигацией проблем теперь особых не было. Достаточно включить найденный в административном корпусе планшет и подключиться к карте планеты. Вот только Ивану очень не понравился тот факт, что спецы на станции в него стреляли. Стреляли прицельно, прекрасно понимая, что они делают. И по этой причине планшет теперь лежал рядом с ним, так и оставшись выключенным.

Его разбудили голоса. Едва различимые, но достаточно громкие, чтобы тренированный слух опытного солдата на них отреагировал. Сон, как это обычно бывало с ним на передовой, пропал мгновенно.

– Ты лопух, Андре, —один из неведомых собеседников был явно не в духе. – Вот как ты мог оставить мультивизор?

Иван мог только благодарить судьбу за забывчивость неведомого Андре, а заодно успеть накинуть рюкзак на плечи. Мультивизор. Не самое удобное, но весьма эффективное устройство, способное выполнять функции и тепловизора, и прибора ночного видения, и даже оптического прицела.

– Да на кой ляд он нужен? —парировал другой, более грубый голос. – Морока одна.

– Зато теперь приходится в каждый дом свой нос совать.

– И что?

– А вдруг этот перец где-то тут сидит? —не унимался первый. – Мне лично не улыбается получить из лучемета в брюхо.

– Так ты по сторонам смотри лучше, —хохотнул Андре, причем голос раздавался уже совсем близко. – А если боишься, гранату сперва кидай. Нам этого балбеса живым брать один черт не надо. Только птичку…

Вот и ответ на мучивший вопрос. Живым он комитетчикам не нужен.

– Ага, —голос раздался уже за дверью, и Иван подтянул лучемет поближе. – Ты слышал, что она на станции устроила? Туда роту Мэтта отправляли, из сотни только двадцать с орбиты вернулось. Еще десятка полтора под себя теперь ходят. А остальным каюк. Последний дом. Осмотрим? Или и вправду термита кинуть?

– Кинь. Если выскочит кто, пристрелим.

Дверь приоткрылась, и по полу покатился небольшой металлический цилиндр черного цвета с характерной красной полосой по центру. «Раз, —мозг прошедшего сотни боев солдата по привычке начал отсчет. Термит. Небольшая граната, представляющая собой емкость с содержащимся в ней под высоким давлением специальным раствором,который при контакте с воздухом начинает гореть. Одного такого термита хватит, чтобы превратить двадцать квадратных метров окружающей среды в огромный костер, а всех, находящихся на этой территории, в хорошо прожаренные тушки. А потому Иван, не раздумывая, выбил дверь плечом, вырываясь из ставшего ловушкой домика, – Два.

Незапертая дверь никакого сопротивления не оказала, а потому мужчина, не удержавшись, просто рухнул на аккуратно подстриженный газон. Стрелять в него, однако, оказалось некому. Два одетых в черную форму спеца, следуя инструкции, отбегали на безопасное расстояние, – Три,– за спиной звонко щелкнул выпускной клапан термита. Иван резко вскочил и попытался отбежать, но поскользнулся на еще мокрой от росы траве и неуклюже растянулся на земле, уткнувшись в нее носом. – Четыре».

Все, что он успел, это одним рывком подтянуть к себе отлетевший чуть в сторону лучемет и сказать про себя «пять». Оглушительно ухнуло, на спину упало что-то тяжелое, а еще через секунду над головой пронеслись первые языки огненного смерча. Через несколько секунд температура в этом месте превысит три тысячи по Цельсию, и дожидаться этого момента Ивану очень не хотелось.

Он выбрался из-под придавившего его куска стены, по счастью, состоявшего из металлопластика, а не архаичной древесины, и со всех ног кинулся прочь по уводящей вдаль тропинке. Остановился, только когда от полыхавших останков охотничьего домика его отделяло не меньше ста метров, и сразу же укрылся в густом подлеске. Вряд ли те ребята были тут вдвоем, а потому Иван решил, что лучше оставаться незамеченным. Как можно дольше.

Интуиция не подвела. Уже через минуту на тропе показалась группа из пяти вооруженных людей, одетых в черную униформу спецов комитетов. Знаков отличия Иван, само собой, не разглядел, но был абсолютно уверен, что вряд ли эти бойцы относились к колонистам. Впрочем, привычной армейской выправки и дисциплины он тоже не заметил. Типичные комитетчики. Иван брезгливо поморщился. В армии его научили относиться к этим воякам с презрением. Подготовки спецов за глаза хватало для разгона народных бунтов и побед над вообще не обученным ополчением, но явно не хватало, чтобы выдержать хоть сколь-нибудь серьезный бой с обученным и подготовленным противником. На той же Херте, куда Иван попал по распределению после полугодичных курсов, называемых по старинной традиции курсом молодого бойца, спецы комитета по контактам не могли справиться даже с десятком ящеров. Даже если накидывались всей ротой.

На начальных стадиях битвы за Херту, богатую на плодородные равнины, комитет по контактам пытался оказывать на армию давление. А все потому, что при орбитальном сканировании в одном из поселений клоентов были обнаружены странные статуи, изображавшие то ли богов, то ли правителей. И комитетчики потребовали высадить десантный полк и захватить статуи для изучения. Вот только командующий войсками на Херте послал их куда подальше, заявив, что не собирается гробить своих бойцов, высаживая их в глубоком тылу противника. А потому Комитету по контактам придется или посылать своих спецов, или ждать, пока линия фронта докатится до интересующего их поселения.

В результате тактика, приносящая победу против повстанцев, обернулась для специальных подразделений тыловых операций, как гордо именовались спецроты комитетов, самым кровавым в их истории кошмаром. Не привыкшие к боям с запредельно быстрыми ящерами, комитетчики гибли, едва успев выскочить из десантных челноков. К тому же бойцам спецрот не купировали страх, и все частоты в тот день наполнились паническими криками и мольбами о помощи.

Через час полк Ивана был брошен в это пекло с целью вывести оттуда уцелевших спецов. Десантники, высадившись и закрепившись в пунктах эвакуации, почти шесть часов держали оборону, прикрывая отход спецов. Хотя в памяти мужчины этот день сохранился как череда бесконечных стычек с группами ящеров, безостановочный поиск уцелевших спецов, вытирание им соплей и сопровождение к челнокам, после чего поисковая команда пополняла боеприпасы и шла обратно. В итоге из четырех полков спецов, почти десять тысяч бойцов, вывести удалось чуть больше тысячи. А десантники оставили в том бою лишь две с небольшим сотни человек из тысячи. И, как издевка судьбы, кто-то из перепуганных спецов в разгар боя зарядил в так нужные статуи из гранатомета. Вывозить для изучения было нечего.

После этого и без того нечастая практика привлечения спецов к армейским операциям сошла на нет. А за спецротами стойко закрепилась репутация подразделений исключительно тыловых. Что, впрочем, в данной ситуации не делало их менее опасными для мужчины. А потому Иван предпочел замереть в своем укрытии и даже дышал как можно тише. Отряд остановился, как нарочно, буквально в пяти метрах от него.

– Командир… —начал было один из бойцов, но шедший первым спецжестом его оборвал и вскинул лучемет, целясь куда-то дальше по тропе.

– Свои! – от горевшего домика шел кто-то еще.

– Андре, твою мать, какого черта использовали термит?

– Так чтоб в строение не заходить, командир.

– А если девка была там? Она нам живой нужна, не забыл?

– Никак нет. Да и нет тут девки. Никого тут больше нет.

– Не выпендривайся, Андре. Ты хорошо все проверил? Или как всегда?

– Хорошо, командир. Мы в каждый дом нос сунули, только в последний не полезли.

– Вернемся на базу, два наряда получишь. За лень и пироманию.

– Есть два наряда, —судя по голосу, Андре был не сильно расстроен.

– Ладно, продолжаем прочесывать. Команды на отбой не поступало.

Меньше чем через минуту отряд скрылся за поворотом тропы, и Иван смог, наконец, перевести дыхание и собраться с мыслями. Лучемет, как и найденный на станции рюкзак, по-прежнему при нем. Что уже было очень даже неплохо. Особенно с учетом открытой на него охоты. Он отстегнул магазин и в очередной раз пересчитал заряды. Двадцать пять. Полный магазин, которого хватит на пару часов экономного боя. Если не перегревать оружие беспорядочной пальбой, то каждый заряд – это около трех сотен одиночных выстрелов. Или сотня, если короткими очередями. Закон лучевого оружия прост: если температура заряда растет, число выстрелов уменьшается. Поэтому лучевое оружие не выдают новобранцам. Чуть передержишь спусковой крючок, и через несколько минут будешь держать в руках бесполезный кусок оплавленного пластика, от которого вдобавок ощутимо фонит радиацией.

Да и заряды к лучеметам тоже вещь дорогая. Все же почти атомный реактор. Несколько фемтограмм палладия в графитовой оболочке, рабочий элемент, обычно свинец или олово, и система охлаждения замкнутого цикла. Которая, как это часто бывает, придумана хорошо, а сделана не очень. Отсюда и постоянные перегревы при высоком темпе стрельбы. И риск получения пусть небольшой, но все же дозы облучения. Радиацию из организма вывести несложно, но еще вопрос, что опаснее: палладий или вещества, его из тела выгоняющие. С такими рисками лучевое оружие должны были давно снять с производства, но оставили. Из-за свойства плавить почти все, к чему разогретый до нескольких тысяч градусов сгусток расплавленного металла, выпущенный со скоростью в семьсот метров в секунду, не прикоснулся бы. Не плавился только оргопласт, из которого изготавливали стволы лучеметов и полицейские щиты. Лучемет вообще название весьма условное и к орбитальным и корабельным лазерам отношения не имеет. Хотя и новобранцы, и гражданские часто путают, считая лучемет именно карманным лазером.

Иван отточенным годами службы жестом пристегнул магазин обратно и выбрался на тропу. Идти обратно к костру, в который превратился охотничий домик, смысла не было. А потому он направился в противоположную сторону. Вечерний осмотр станции дал ему некоторое представление о территории, и он знал, что эта тропа должна вывести его к трехэтажному административному зданию. Держать там оборону в одиночку невозможно, но от небольшой площадки перед корпусом уводила еще одна тропка, убегающая за территорию. Куда, Иван не знал. Да и не так это было важно в данной ситуации. С территории базы надо было выбираться. А потому мужчина перешел на бег, стараясь поскорее выскользнуть с туристической станции.

Иван выскочил на площадку перед администрацией и нос к носу столкнулся с еще одной группой спецов. Он даже успел от души врезать ближнему к нему бойцу, но у следующего с реакцией тоже было все в порядке. И последнее, что мужчина увидел перед резко наступившей темнотой, это быстро приближающийся приклад древнего, как мир, огнестрельного автомата.

6. Пылающий сад

– Что с ним делать будем, командир?

– Ждем оперативника, а там видно будет. Птичку нашли?

– Нет тут больше никого.

Сознание вернулось, но открыть глаза пока еще было тяжело. Сильно болела голова, но слушать приглушенный диалог это не мешало. А потому Иван решил пока не подавать признаков жизни.

– Командир, – добавился еще один голос. – Надо уходить. Огонь подступает.

– Чего, пятки подпалило?

– Пока нет, но скоро подпалит. Больно быстро тут огонь идет. Деревья как будто сухие.

– Ладно, свяжусь со штабом…

На некоторое время наступила тишина. Иван, пересиливая боль в голове, открыл глаза и огляделся. Он лежал на полу в комнате. Судя по обстановке, рабочий кабинет. Пара письменных столов с рамками голографических дисплеев, окно, в которое увлеченно смотрит стоящий к нему спиной мужчина в черной униформе, несколько недорогих стульев вдоль стены.

– Группа три сотни восемь, капитан Котхенс. Запрашиваю эвакуацию,– голос командира спецов доносился из-за приоткрытой двери. – Причина эвакуации – лесной пожар на территории проведения операции… Парня взяли, птичка не обнаружена… Никак нет… Оставаться на месте считаю опасным для жизни и здоровья личного состава… Вас понял, ждем.

– Ну что там, командир?

– Выслали транспорт, минут через пять заберут. Но за придурка Андре мы все получим. Ладно, приведите этого клоуна в чувства, не на себе же его тащить…

Несколько тяжелых шагов, и от увесистого пинка Иван откинулся на спину.

– Очнулся, уродец? – над ним склонился один из спецов в полнолицевой защитной маске, не то что лица, даже глаз было не разглядеть. – Поднимайся давай.

Подняться со связанными за спиной руками – задача не самая простая, но помогать, похоже, никто не собирался. Иван поднялся, но лишь для того, чтобы получить увесистый удар в спину и снова растянуться на полу. Боец в черном камуфляже весело хохотнул и еще раз пнул мужчину под ребра.

– Вставай. Чего разлегся?

– Лю. Отставить. Два наряда.

– Кэп, да за что?

– Три наряда! —гаркнул командир, и боец замолчал. В повисшей тишине слышалось только его обиженное сопение. Иван во второй уже раз поднялся с пола и глаза в глаза столкнулся с командиром спецов.

Крепко сбитый, широкоплечий, одетый во все тот же черный камуфляж и полнолицевую маску с поднятыми на лоб тактическими очками, капитан был лишь на несколько сантиметров ниже далеко не маленького в плане роста Ивана. Бледно-серые глаза смотрели холодно и равнодушно, а четыре нашитых на кителе золотых звездочки выдавали звание капитана. Старинная, но до сих пор применяемая система отличий.

Больше Иван ничего о командире спецов сказать бы и не смог. В отличие от солдат и офицеров армии, спецы всегда прячут лица. Что и неудивительно, особенно учитывая, сколько в разных уголках известной человечеству вселенной желающих поквитаться за погибших друзей и родственников. Это армия с людьми не воюет.

Молчаливые гляделки продолжались около минуты, после чего капитан Котхенс резко отвернулся и отошел в сторону.

– Три сотни восемь на связи. Жив… Так точно. Принял… Есть,– он снова повернулся, скользнул по Ивану равнодушным взглядом и обратился к бойцам. – Транспорт будет через две минуты. Берем задержанного и выходим на улицу. Вводные изменились. Парня надо доставить на орбиту. Оперативник будет ждать нас там. Все, выдвигаемся.

Кто-то подхватил Ивана под руки и потащил на улицу. Мужчина не сопротивлялся. Пользы от сопротивления все равно было бы немного, а зарабатывать очередные оплеухи он желанием не горел. К тому же, даже если бы ему удалось вырваться, оказаться со скованными за спиной руками на все еще дикой и необжитой планете не самая радужная перспектива.

Вмешательства в экосистему Илкоса были минимальны. Около пяти сотен туристических станций в разных уголках планеты. Как правило, запрятанных в лесах или стоящих на берегах водоемов. Деятельность станций регулируется десятком территориальных центров и тремя оперативными штабами, по числу регулирующих жизнь планеты комитетов.

Остальная территория Илкоса по-прежнему представляла собой первобытный мир, в котором не рекомендовалось ходить одному и без оружия. А также разводить открытый огонь вне специально отведенных и оборудованных площадок. И каралось это на Илкосе наравне с прямым неподчинением комитету.

Ивана вывели на площадь перед административным корпусом, куда уже приземлялся планетарный челнок. Вырывающийся из посадочных двигателей воздух разогнал дым, но скрыть полностью следы разгорающегося пожара не смог. Удушливый дым скопился на границе посадочной площадки, окутал мужчин, резко ограничив видимость и обжигая гортань высокой температурой. Над головой оглушительно щелкали горящие деревья и гудел верховой пожар. Деревья Илкоса содержали в себе ментол, а потому пожары тут были хоть и редки, но опустошительны.

Челнок, наконец, замер на поверхности, открыл шлюз, и спецы оперативно загрузились внутрь. Ивана посадили в центре салона, пристегнули и даже взяли на прицел. Последним, только убедившись, что все покинули горящую станцию, в челнок забрался Котхенс и сразу направился в кабину пилотов. Но уже через минуту вернулся.

– Все, парни. Летим на орбиту.

7. Неудачный гость

Транспорта не оказалось. Немыслимое дело, но космопорт был отрезан от планеты самым простейшим способом – все челноки сбежали, увозя успевших укрыться из-под атаки саат. Глупо было винить в этом пилотов, они спасли этим несколько сотен жизней, но Марта все равно заковыристо выругалась и даже от души пнула ни в чем не повинную дверь шлюза. Визит на поверхность откладывался до возвращения хотя бы одного челнока, а это как минимум несколько часов. Девушка развернулась на каблуках и не спеша направилась обратно в роскошный кабинет начальника порта, попутно пытаясь собраться с мыслями.

Отпуск у нее не задался с самого начала. Она прибыла на Илкос на два дня раньше рейса с саат, но получила сообщение от руководства проверить деятельность начальника порта. На того поступила жалоба. Дело непрофильное, но начальству трудно отказать. И в момент прорыва девки сквозь спецов Марта вместе с начальником находилась на грузовых складах, проверяя товарные остатки. Это, как оказалось, спасло обоих. Склады расположены достаточно далеко от основных помещений порта, и девушка даже не заметила случившегося происшествия. Только поднявшись на лифте обратно в холл и увидев открывшуюся картину, Марта поняла, что отпуск точно пошел коту под хвост.

Операцией по захвату саат командовал оперативник третьего уровня Андрей Михневич. Самого Андрея Марта не знала, но ознакомилась с его личным делом. Ничего выдающегося, но другого кандидата, видно, не нашлось. Именно тело Михневича с вытекшим мозгом было обнаружено в холле лайнера. А его напарник, Авраам Кертцман, выжил. Сумел убежать. Но только помочь уже не мог. Девушка пыталась с ним поговорить, но кроме детского «агу» ничего добиться не смогла. Проведенные медиками исследования показали, что мозг бедолаги Кертцмана получил серьезные повреждения, нарушены нейронные связи. Так что теперь молодому оперативнику второго уровня меняют подгузники по расписанию и ищут способы восстановить хоть что-то из социальных навыков.

Так и получилось, что это дело автоматически повисло на ней, тем более что пятый уровень и подразумевал прямой контакт с инопланетянами. Не в том плане, что другим сотрудникам комитета это было запрещено. При переводе на высший, пятый уровень допуска Марта прошла специальную подготовку по контактам и процедуру купирования страха. То есть была, по мнению руководства, тем самым безупречным представителем человечества, после встречи с которым людей должны начать любить и бояться.

Вот только сказать, насколько хороша ее подготовка, невозможно без фактического контакта. А за последние сто семьдесят лет, кроме расы Клоент, человечество так никого не встретило. По крайней мере, до прошлого года, когда из Внесистемного или, как говорят чаще, открытого космоса появились корабли расы Саат. На контакт они не шли, но в битве за Амин-Ло помогли. И опять исчезли. Про саат ничего не известно. Ни язык, ни культура, ни мотивы их поступков. И такие загадки в Комитете не любили.

Когда прошла новость о том, что туристический лайнер подобрал спасательную капсулу с саат, в комитете воодушевились. Появился шанс хоть немного приоткрыть эту завесу тайны. Попробовать поговорить, понять… В крайнем случае препарировать тело, если контакт не удастся… Но то, что саат сотворила в порту… На курсах предупреждали, что чужеродные формы могут быть враждебны. И одного такого врага человечество уже встретило. Но чтобы в одиночку устроить такой хаос, когда с ней просто хотели поговорить… Марта верила, что человек встретит однажды в космосе настоящего союзника. Друга. Неужели опять враг?..

За размышлениями Марта не заметила, как добралась до таможенного холла. Девушка остановилась в центре зала и подняла глаза к высокому, сделанному в виде купола потолку. «Не меньше восьми метров. Спецы стояли здесь, а она зависла на уровне метров пяти, чуть выше середины. Минус два метра роста взрослого мужчины, получается, атаковала метров с трех… – Марта огляделась, нашла глазами стойку, за которой стоял Грэм. – Метров десять… А я находилась метров за триста и вообще не почувствовала. Похоже, старика действительно спасло расстояние». Девушка поймала удивленный взгляд охранника порта, подмигнула ему и отправилась в диспетчерскую узнавать по поводу челнока до поверхности планеты. Начальник может и подождать. Сейчас главное – захватить саат.

Диспетчерская встретила ее ледяным молчанием. Из более чем двадцати рабочих мест подсвечено было всего около пяти, а потому обычного гула голосов не было. Полная тишина, и молча изучающие пол девушки.

– Порт Илкос. Ответьте. Прием.

Фраза пробилась по громкой связи, и в паре метров от Марты тут же развернулся голографический монитор. Девушки в диспетчерской вздрогнули от неожиданности, но с мест не сдвинулись и отвечать не спешили.