Чужая тропа

– Здравствуй, Созимо… – проговорил он.

– Учитель! – радостно воскликнул парень, – почему вас так долго не было?

– Я научил тебя всему, что знал сам. Во мне больше нет нужды. – улыбнулся учитель.

– Но мне не хватало вас…

– Знаю-знаю, Созимо. – кивнул он. – Однако, помнишь, когда я приходил в последний раз, я говорил тебе об одной услуге, которую тебе нужно будет выполнить для меня?

– Да, конечно, я помню об этом, учитель!

Так вот, Созимо – время пришло.

– Что я должен сделать?

– Убить Каталину. Ту самую вожатую из лагеря, в котором ты был в прошлом году. Но ты должен убить ее по-особенному. Не как обычно. Прости, – учитель улыбнулся. – Она будет исключением. К сожалению, ты не получишь от нее никакой полезной информации. Но это убийство не для тебя, а для меня. Это будет твоя благодарность за обучение.

– Хорошо, учитель. Я обещаю, что сделаю это.

– Спасибо, Созимо. Тогда слушай…

* * *

Этот вечер. Будничный смазанный вечер. Что мог Аркадий рассказать о нем? Немного. Какие-то блики, ощущения, эмоции… Тусклый свет от фонарей, темные силуэты проходящих мимо людей… несколько ярких пятен, всплывающих в сознании. И страх. Пробирающий до костей, холодный, словно пришедший откуда-то с края вселенной страх. Он не отпускал Аркадия ни на миг с тех самых пор, как тот понял, что Кэтрин пропала. Пожалуй, чувство, наполнившее его как стеклянную вазу водой, было единственным, о чем Аркадий мог внятно рассказать. Да, он отчетливо помнил, как шел до работы Кэтрин, как ждал ее у главного входа, как начал волноваться, потому что она задерживалась… Ведь она никогда не задерживается… Она всегда приходит вовремя… Далее картинка меняется, и вот он уже запыхавшись стоит озирается в ресторане, в поисках знакомой фигуры… Снова детский сад и корявый допрос охранника о том, покидала ли Каталина детский сад. Покидала. Уже больше часа назад. Далее что-то смутное, очень похожее на его сны. Сумрачные улочки города и собственный голос, истошно выкрикивающий ее имя. Вот он уже в их квартире, но и там не находит заветной фигуры. И все это время звонки… звонки… звонки… На ее отключенный мобильник. Картинка сменяется, и он уже в полицейском участке. Как-то забавно, даже смешно пытается объяснить полицейским на жуткой смеси английского, испанского и русского то, за чем он к ним пожаловал. Его усаживают. Слушают. Вроде бы даже понимают. Да, точно. Они спросили ее имя. Значит все в порядке! Ее найдут! Должны найти… Ему протягивают стакан воды. Спрашивают откуда он ее знает, кто он ей и откуда приехал в их края. Аркадий терпеливо отвечает на все вопросы, жадно выпивает всю воду. Ему приносят еще… и еще, а он все никак не может напиться. И замолчать он тоже не может. Он все говорит и говорит… ох! этот несмолкаемый англо-русско-испанский радиоприемник! Он теребит какую-то бумажку в руках, рвет ее на части, а потом встает и ходит взад-вперед по полицейскому участку. Его пытаются усадить обратно. И – да – он послушно усаживается, но на какие-нибудь полминуты. Затем, снова встает и надоедает полицейским своим шарканьем по казенному полу. А потом к нему подходит человек. Наверное, медик… Да точно медик. Кто еще будет ходить в эдаком экставагантном белом халате? Что-то сует ему в руки, говорит запить водой. Нет! Аркадию это не нужно. Нет, спасибо! Он не будет этого пить… Ему нужно найти ее, и если никто здесь не может ему помочь, он просто уйдет! Но не надо его ничем пичкать, с ним все в порядке. Абсолютно! Просто дайте ему пройти к выходу. Он сам займется поисками! Его хватают за руки и что-то пытаются сказать. Из всех слов он разбирает лишь одно – нашли. Ее нашли! Как она? Где она? Когда я смогу ее увидеть?! Его успокаивают, усаживают на стул, как маленькому объясняют что-то. Но он не хочет слушать, он просто хочет увидеть ее и поскорее! Его провожают к какой-то машине и сажают на заднее сиденье. Дорога. Яркие фонари на темной улице мелькают, оставляя блики в глазах. Это продолжается вечность. Но вот его провожают в белое здание, с белыми стенами и с людьми в белых-белых халатах. Они открывают перед ним одну из дверей, и он наконец то видит ее.

– Она жива?! – восклицает он.

– Тише вы! Жива, но без сознания…

Он облегченно садится на один из табуретов в ее комнате и моментально засыпает. Просто проваливается в сон, который не сулит ничего, кроме долгожданной и благоговейной пустоты.

* * *

– Она все еще без сознания? Когда она проснется? – допекал Аркадий медиков с самого раннего утра. Он проспал всего каких-то несколько часов, а потом снова вскочил и принялся делать хотя бы что-то, потому как его возбужденное сердце с жаром гоняло кровь по артериям и венам, не давая сидеть на месте.

Адреналин, разлившийся в его организме в тот момент, когда возможная потеря близкого человека пошатнула его, все никак не хотел испаряться, а потому всем врачам, причастным к лечению Кэтрин предстоял тяжелый денек.

– Сядьте и успокойтесь. – терпеливо надавил на плечи Аркадия главврач. – А еще лучше – идите домой. Здесь ей помогут. А вы только под ногами мешаетесь и раздражаете персонал.

Аркадий замолк и уселся на стул. Домой он определенно не собирался. Он вообще больше не планировал отпускать Кэтрин одну куда-либо, будь это работа или поход с подружками в кино. Подумать только! Солнце еще не успело закатиться за горизонт, куча людей сновали на улице, а она умудрилась попасть в передрягу. Тот, кто сотворил с ней это, очень пожалеет о содеянном поступке! Руки Аркадия сжались в кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели, а слегка отросшие ногти впились в нежную кожу ладней. Может быть, Кэтрин знает, кто это был. Тогда задача максимально упростится.

Аркадий очень надеялся, что проблем со здоровьем у Кэтрин не возникнет.

После всего того, что она пережила. Врачи просто сказали, что ее накачали наркотиками. Информации от полицейских тоже было немного. Преступник подкараулил ее у выхода из садика и привёл ее в бессознательное состояние. Его спугнул мужчина. Преступник скрылся из виду, оставив жертву, а мужчина вызвал полицию и скорую помощь. Вот и все, что рассказали ему стражи порядка. Аркадию очень хотелось поговорить с этим мужчиной, но ему почему-то не давали никакой информации о нем. Оставалось только ждать. Вечером врачам все -таки удалось выставить Аркадия за пределы больницы, и следующие два дня он промаялся дома, почти не завтракая, не обедая и не ужиная. Сон к нему тоже не шел. Он дремал перебежками, глотая таблетки и жмуря глаза, старался вызвать морфея, но безрезультатно. Он пытался читать книгу, но не видел слов, пытался смотреть телевизор, но взгляд устремлялся сквозь экран, пытался сесть за работу, но…какая работа, когда мысли витают далеко от приземленных вещей? В конце концов он просто закрыл глаза и принялся слушать звенящую квартирную тишину. В этот раз видение пришло к нему не в виде сна. Подсознание, воспользовавшись пустотой в его душе, развернуло перед ним огромную пропасть и слегка подтолкнуло Аркадия навстречу его собственным кошмарам…

… Прошло уже шесть дней с тех пор, как я заточил это животное в его же пещере. В пещере, в которой чуть больше недели назад я нашел бездыханное тело Ривекки, тонкой веточкой свисающее с каменистого потолка. На ее шее тяжелой ношей свисал костяной амулет, заставивший меня увериться в том, что убийца Алтер. Точно такой же я однажды видел на его шее. Так что сомнений в правильности своего решения я не испытывал. С рассветом я решился отправиться в гости к убийце. Вот уже виднеется пещера, еще несколько минут и я снова увижу его смрадную фигуру. К моему удивлению Алтер оказался еще жив. Он медленно дышал и почти не шевелился. Услышав мои шаги, убийца собрал все силы какие только у него оставались и поднял голову. Я не видел его лица в темной пещере, но ясно ощущал на себе ненавидящий взгляд и почти разглядел металлический блеск его холодных глаз.

– Я пришел, чтобы покончить с этим. – спустя некоторое время произношу я. – Ты не достоин столь легкой смерти, но мне не доставляют удовольствие мысли о твоих мучениях. К моему удивлению и великому сожалению.

– Ты пожалеешь о том, что сделал. – прохрипел живой мертвец на веревках. – Я клянусь тебе, Азар! Ты пожалеешь! Можешь не сомневаться! Ты…можешь…быть… уверен – на последнем дыхании вымолвил он

Видимо, Алтер израсходовал все свои силы на речь. Его голова упала на грудь, которая спустя считанные секунды перестала вздыматься. Умер?

Подхожу к телу и перерезаю веревки ножом, взятым из дома. Успеваю подхватить его, пока тот не рухнул на камни. Внутри словно бы и не осталось никакой плоти. Тело стало легким и невесомым. Я держу его и понимаю, что это всего лишь груда костей, обтянутых кожей. Как он все еще оставался живым? Он не должен был… Что-то, наверное, злость и ненависть, заставляло его дышать дальше. Внезапно Алтер открывает глаза и с небывалой для его состояния силой хватает меня за горло.

В ужасе смотрю на него, не в силах пошевелиться и смахнуть его руку.

– Будь уверен. – холодно и спокойно произносит Алтер. Лунный свет, минуя каменные препятствия, расставленные природой, просачивается в глубь пещеры и освещает худое изможденное лицо парня. Его черные, спокойные раскосые глаза, в которых утонуло столько невинных душ молодых девушек. Одной из которых, была Ривекка. Губы Алтера расплываются в кривой улыбке. А я все так же не могу оторвать взгляд от его ужасных глаз. Но вот они мутнеют…хватка на моей шее ослабляется… рука скользит вниз…шея перестает держать голову…пульс на его запястье отсчитывает последние удары… И жизнь, наконец, покидает животное, облаченное в тело некогда прекрасного юноши.

– Тебя больше нет. – твердо говорю я. – В этом я могу быть уверен.

Остается только отнести этот бесполезный мусор на дорогу и возвращаться домой к прежней жизни. К жизни, которая больше не имеет никакого смысла, потому что в ней нет Ривекки. Впереди долгие-долгие годы пустоты и бессмысленного существования…

… Сознание вернулось так же неожиданное, как и пропало. Аркадий открыл глаза и оглядел комнату. Яркие краски и запахи слегка протухших фруктов, забытых на столе, резанули Аркадия как лезвие только что наточенного ножа. Голова была ясной как никогда.

– Алтер… – пробормотал он. Внезапно, все встало на свои места. Его сны. Они начались после того как они познакомились с Кэтрин. Но ведь самый первый его сон был задолго до этого. В Москве. Конечно, на первый взгляд он никак не связан со всеми остальными его кошмарами. Но это хищное лицо убийцы…оно было из того самого первого сна. Это было лицо Марбаса.

Сумасшествие это или явь? Может быть, его кто-то загипнотизировал? В тот странный вечер, когда он решил устроить смехотворный, недостойный взрослого человека, вызов дьявола. Аркадий медленно поднялся и прошел к компьютеру. Включив его, он в нерешительности замер, держа руки над клавиатурой.

Что он ищет? Гипноз через телевизор? Шизофрения? Странные видения в голове? К чему он сам склоняется? Что с ним происходит в последнее время?

Решение пришло неожиданно. Но неожиданнее, чем его пришествие было само решение. Пальцы застучали по клавиатуре в поисках нужной информации. Несколько минут в квартире слышался только стук клавиш и щелканье мышки. Наконец, Аркадий нашел то, что искал.

– Acer negúndo. – пробормотал он. – Ну надо же, ты бываешь и в этих краях. Надеюсь, найти тебя будет нетрудно.

Зазвонил телефон.

– Аркадий? – уточнили с другой стороны линии. – Каталина пришла в себя. Приезжайте пожалуйтса. Она очень хочет вас видеть.

Парень отключил телефон и уже через полчаса стоял у кровати Кэтрин и держал ее за руку.

– Ну как ты? – мягко спросил он, поглаживая ее тонкие пальчики.

– В порядке. – улыбнулась она. – Наконец то, выспалась.

Парень покачал головой.

– Как же так произошло, Кэти? Ты знаешь, кто мог это сделать?

– Арчи, оставь это полицейским. Пусть они меня допрашивают и находят преступника.

– Так ты знаешь?! – догадался он. – Скажи мне, кто он? Зачем он сделал это с тобой?!

– Откуда мне знать «зачем». – устало отмахнулась она.

– Но личность его у тебя не вызывает сомнения, правильно?

– Нет, конечно… Конечно же вызывает. Но я почти уверена, что это был тот мальчик.

– Какой мальчик?

– Я кое-что не рассказывала тебе из своей жизни, Арчи. А, наверное, стоило.

– Если я не знаю что-то такое, из-за чего ты можешь быть в опасности… Если у тебя есть враги… Кэтрин! Я не могу настаивать, но тем не менее я настаиваю – расскажи мне это. – Аркадий строго, но в то же время умоляюще посмотрел на девушку.

Она вздохнула.

– Это произошло прошлым летом. Я была вожатой в лагере. Решила в отпуске подработать, а заодно пообщаться с детьми более старшего возраста. В нашем отряде была девочка Лия. Веселая, жизнерадостная, немного застенчивая… Ближе к концу смены ее убили. – Кэтрин помолчала, вспоминая прожитое, а потом продолжила. – Ее нашли утром в морской воде. Как ее не отнесло от берега даже не знаю. Почему мы решили, что ее кто-то убил? Почему мы были уверены, что она не утонула, решив искупаться ночью в море? Просто потому что у нее не было сердца. Кто-то вырезал его из ее груди. И сделал это с мастерством хирурга. Именно поэтому круг подозреваемых сузился до одного человека – моей коллеги. Девушки Авроры, которая была студенткой медицинского университета. Был суд, допросы…. В конце концов ее отпустили, за неимением доказательств, хотя все до сих пор считают, что это она. Но знаешь, что? Я почти на сто процентов уверена, что убил Лию другой человек. Ее убил мальчик из нашего отряда – Созимо. Я не знаю, как объяснить эту уверенность. Но в его глазах всегда был такой пугающий блеск. У меня мурашки шли по коже от его взгляда. В тот же день, после смерти маленькой Лии я отвела его в сторону и спросила знает ли он что-либо об этом. Конечно же, он сказал, что не знает ровным счетом ничего. Сказал, что его обижают и оскорбляют мои подозрения. Знаешь, я почти поверила ему… Извинилась, отпустила его и ушла. Но уходя, я обернулась и увидела на его лице улыбку. Холодную, как лезвие ножа. Я испугалась, Арчи. Мне показалось, что я его знаю. Мне показалось, что он пришел из моих кошмаров. Из тех самых, что мучают меня всю мою жизнь. Я словно оказалась в темной холодной пещере, привязанная жесткими веревками к камням, Арчи. Беззащитная перед чьей-то несокрушимой силой. Вот так я себя чувствовала, глядя в его лицо. – по щекам Кэтрин потекли слезы. Было абсолютно ясно, что Аркадий первый, с кем он поделилась своими страхами. – А дальше… лагерь закрыли. Девочку похоронили. Про свои подозрения я никому не рассказывала. Наверное, потому что боялась. Да и что я скажу? Вы знаете, мне почему-то кажется, что милый четырнадцатилетний мальчик, всеобщий любимец, отличник и спортсмен Созимо…знаете, мне кажется, что это он вырезал сердце Лие. Я не знаю, где он взял хирургические инструменты. Нет, конечно, я не думаю, что он читал книжки о том, как проводить вскрытие грудной клетки. Тогда с чего я взяла? Ну мне просто так кажется. Глаза у него какие-то нехорошие… Видишь, Арчи… Как глупо это звучит. Поэтому я молчала. Но… я узнала где живет Созимо, где он учится… Только никакого толка от этого не было.

– И ты думаешь, что это он напал на тебя?

– В тот вечер, – продолжила Кэтрин, – несколько дней назад, я увидела его из окна. Он наблюдал за мной. Я испугалась и сразу же позвонила тебе. Предложила встретиться после работы. Я тогда вышла чуть раньше и ждала тебя около калитки. Но что-то дернуло меня пойти навстречу. Наверное, я чувствовала, что Созимо где-то рядом. Чувствовала на себе его взгляд. Я пошла в сторону дома, все время оглядываясь по сторонам. А потом… потом, наверное, он напал на меня. Дальше я совершенно ничего не помню. Как из головы вылетело…

Кэтрин замолчала. Аркадий нахмурился.

– Кстати, – вдруг сказала она. – Ты его видел. Однажды. Совсем недавно. В парке.

– Мальчик, что следил за нами. – утверждая, а не спрашивая, сказал Аркадий. – Я уже догадался, что это был он. Его взгляд тоже показался мне каким-то знакомым.

Кэтрин вздохнула и прикрыла глаза.

– Не бери в голову, Арчи. Все равно мы никогда не узнаем этого точно. Когда я проснулась, то тут же спросила, нашли ли того, кто на меня напал. Но оказалось, что мужчина, спугнувший преступника, не может припомнить о нем совершенно ничего. Конечно, полиция будет спрашивать есть ли у меня враги и…

– И ты скажешь им о Созимо?

– Думаю да. – задумчиво проговорила Кэтрин. – Не вижу смысла держать это в секрете. Если это был не он… Что ж… И хорошо. Но в любом случае, я бы пристальнее наблюдала за этим парнем. С ним определенно что-то не так. Моя интуиция никогда меня не подводила. Впрочем, это только между нами, – усмехнулась Кэтрин. – При полицейских я этим доводом щеголять не смогу.

– Послушай, Кэти… Ты обронила что-то о кошмарах, преследующих тебя всю жизнь… Я понимаю, что сейчас не лучшее время поднимать эту тему, но мне очень хочется знать, что они из себя представляют?

– Ах, это… – вздохнула и улыбнулась Кэтрин. – ничего особенного. В детстве они мучали меня гораздо чаще, чем сейчас. Впрочем, недавно произошло какое-то обострение… Ну, что я могу рассказать, – она задумалась. – Сюжет всегда один – я нахожусь в темном и очень холодном помещении, похожем на какую-то пещеру. Руки крепко привязаны и закреплены где-то наверху. Мне холодно, больно, я хочу есть, пить… – она поежилась. – И самое главное – мне очень страшно. Потому что где-то совсем рядом, в темноте, вокруг меня ходит жестокий дикий зверь. Я знаю это и все время жду, что он нападет и растерзает меня. Но этого никогда не происходит. А сон все тянется и тянется… Я в конце концов я уже хочу, чтобы он напал… Чтобы избавил от этих мучений… Но тщетно. – Кэтрин зажмурилась и отвернулась. – Люди говорят, что им снятся разные сны. Для меня это очень необычно. Потому что я больше никаких снов, кроме этого никогда и не видела.

В палату заглянула медсестра.

– Посетитель! На выход! – строго проворчала она. – Вы и так уже долго сидите. Девочке нужно отдыхать. Она такое пережила! Давайте…давайте…

– Да, все уже выхожу!

Медсестра немного подождала и прикрыла дверь, давая им попрощаться.

– Послушай, скоро ты выпишешься и нам нужно будет поговорить. С мной тоже происходили немного странные вещи… Не всю жизнь, но с недавних пор… Кэтрин. – Аркадий поцеловал ее в лоб. – Просто выздоравливай, и мы со всем разберемся. Я люблю тебя.

– И я люблю тебя. – прошептала Кэти и сжала его руку. – Приходи завтра, если сможешь.

Аркадий кивнул и вышел из палаты. Медсестра недовольно проводила его взглядом. В нем читалось лишь одно: неужели нельзя подождать, когда пациент придет в себя? Зачем приходить и тревожить его пустыми разговорами? Ведь здоровье прежде всего.

– Мне кажется я схожу с ума… – вслух сказал Аркадий, идя по оживленной улице.

Некогда праздничный, великолепный и наполненный красками город теперь казался ему дешевым маскарадом или театром, в котором все лишь прикидывались кем-то. Ему чудилось, что все надели маски, и если они их сейчас снимут, то окажется, что это и не люди вовсе, а исчадия ада. Исчадия, которые затаились в телах из папье маше и только лишь ждут, чтобы выпрыгнуть и заплясать перед ним в издевательском танце.

«Ну! Что же вы ждете?!» – думал Аркадий. – «Приступайте же! Чего тянуть!»

Он со злостью смотрел на проходящих туристов, и если вдруг кого-то из них угораздило преградить ему дорогу, он со злостью, не сбавляя шага и не изворачиваясь, шел вперед, толкая плечом то одного, то другого бедолагу. Некоторые недовольно смотрели ему вслед и терли места, на которые пришелся удар. Пару раз на него даже прикрикнули, но Аркадию было все равно. Он шел вперед, преодолевая метр за метром, километр за километром, до тех самых пор, пока не вышел с людной улицы и не оказался вокруг цветущих деревьев разных сортов.

– Acer negúndo где же ты? – он заходил все дальше и дальше в глубь леса, пока не нашел то, что искал. Прекрасный, высокий Acer negúndo стоял посреди небольшой лужайки и ждал его по крайней мере вот уже сорок лет.

Аркадий безжалостно оторвал ветку от местного клена и отправился домой, не глядя более по сторонам.

Мир в его душе пошатнулся. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким не устойчивым. Даже когда жизнь его была на грани, он все равно оставался в себе. Теперь же… Ему казалось, что еще немного и он просто сойдет с ума.

Когда лезвие солнечного диска в последний раз блеснуло на горизонте, Аркадий уже был дома. Утренняя звезда была еле видна с балкона. Тем не менее, Аркадий во второй раз в жизни проделал этот глупый ритуал: сжег ветвь три раза обведя дымом и огнем ее очертание, повторяя про себя заветные слова. Затем, он устало прошел в спальню, и не раздеваясь, не чистя зубы, как есть улегся на кровать.

Почти в ту же минуту Аркадий уснул.

В тот же час, лишь немногим раньше, в сон погрузилась еще одна душа. Душа человека, находившегося от Аркадия на расстоянии всего в каких-то двух-трех километров. Этим человеком был Созимо. Он ожидал, что учитель придет к нему в эту ночь и обсудит то, что произошло. Созимо хотел повиниться ему в своей неудаче, получить ободрение и напутствие, как это обычно происходило. Созимо ждал, что как и всегда окажется в уютном доме учителя рядом с теплым камином в окружении тысячи неизвестных книг. Но этого не произошло. Созимо одиноко стоял в темноте, которая со всех сторон обволакивала и цепляла его своими склизкими холодными лапами, стремясь утащить куда-то очень-очень глубоко.

– Ну здравствуй, Созимо… – откуда то сверху послышался знакомый голов.

– Учитель! – воскликнул парень. – Учитель где вы? Простите меня! У меня не вышло, но я попробую снова.

– Нет. – холодно ответил голос. – У тебя была всего одна попытка. Я надеялся на тебя, но мои надежды не оправдались.

– В следующий раз я все сделаю как надо, Учитель! Простите меня!

Созимо оглядывался по сторонам, вертелся как волчок, в надежде увидеть хоть что-то кроме темноты, но его попытки были тщетны.

– Я ошибся в тебе. Твоя жизнь, спасенная мною, должна была оборваться в тот самый день.

– Но…но я… – слезы потекли по щекам мальчика он присел на корточки и закрыл лицо руками, но темнота от этого не стала ни слабее ни насыщенней. Он опустил руки, пытаясь нащупать пол, но его не оказалось. Вместо этого его руки нащупали пустоту, которая тянула его к себе. Он провалился в эту пустоту, не в силах зацепиться за что-либо вокруг. Потому что ничего вокруг просто не существовало. Он уже не знал где верх, а где низ, где лево, а где право. Его легкие сдавило так, что он не смог бы закричать, даже если бы захотел. В мире Созимо осталась существовать только пустота. Холодная и безвозвратная.

* * *

Снова оказываюсь в той самой комнате. Марбас по-королевски восседает за столом.

– Ну вот. Мы снова встретились. – улыбнулся он. – Что тебе нужно?

Подхожу, размашисто выдвигаю стул для гостей и усаживаюсь на него. Пристально смотрю в черные глаза Марбаса.

– Мы ведь были знакомы прежде. Верно? – щурюсь я.

– Замучили кошмары? – усмехается тот. – Такое бывает, когда встречаешь душу из прошлого. Особенную душу, конечно же.

– Отвечай на вопрос.

Глаза Марбаса блеснули сталью.

– Ну были. И что с того? – он оперся подбородком о кулак и пристально, с насмешкой глянул на меня. – Но это было о-о-очень давно. Примерно, три тысячи лет назад.

– Ты Алтер – убийца Ривекки. – я выпрямляюсь на стуле.

– Та-ак. И?

– Ривекка – это Кэтрин. Я – это Азар. Ты – убийца!

Неожиданно Марбас начинает смеяться. Громко и раскатисто. Так, что книги на полках чуть не падают.

– Браво, Арчи! Браво! Да ты фантазер! Как все красиво придумал! Молодец! – он привстает, чтобы дружелюбно похлопать меня по плечу. Но не тут-то было. Занятия восточными единоборствами в детстве даром не прошли – хватаю его руки и перебрасываю через весь стол его худощавую фигуру. Старательно заламываю руку Марбаса и сажусь на него сверху. От неожиданности чертов дьявол не успел и пошевелиться.

– Теперь тебе тоже смешно? – интересуюсь я, наклонившись к самому уху негодяя. – Или ты тотас мне все рассказываешь или мы будем коротать таким образом вечность. – говорю это наугад, так как не знаю как в этом месте все работает. Вполне возможно, Марбас подо мной сейчас испарится и снова материализуется на своем величественном кожаном кресле.

Этого не происходит. Несчастный дьявол все так же корчится подо мной и пытается встать. Заламываю руку чуть сильнее. В ответ получаю стоны и только. Ни единого полезного звука.

– Так и будем играть в молчанку? – давлю туда, где, по моему мнению, должна находиться правая почка. Марбас стонет еще громче. – Ладно-ладно! Что именно ты хочешь знать?!

–Все, что мне снилось было правдой?