bannerbanner
Друзья по несчастью. Завещание
Друзья по несчастью. Завещание

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
5 из 6

Массив информации действительно оказался обширным, за эти годы произошло столько знаменательных и значимых, по мнению искусственного интеллекта событий, что простое пролистывание отчёта заняло б не одну пару часов.

– Какой же я дурак, совсем от жизни отстал! – чертыхнулся, вспоминая, что можно использовать личный коммуникатор для ознакомления с информацией, тем более никто не мешает им пользоваться во время процедуры медицинского тестирования и настроил удалённую связь с инфопанелью через коммуникатор.

– Господин Кенгирский, – вывел меня приятный голос Сирены из состояния любования завершённым процессом перезагрузки информации с инфопанели в коммуникатор, – вы освободились, можно начать тестирование?

– Конечно, давайте приступим, – ответил, радуясь своей сообразительности.

– Присаживайтесь.

– Сколько времени длится тестирование? – спросил, удобно расположившись в медицинском ложементе.

– Предварительное тестирование проходит от двух до десяти часов в зависимости от объекта исследования, – заученной фразой ответила Сирена.

«Значит, пять – восемь часов у меня есть на изучение информации. Не думаю, что дольше», – ухмыльнулся я, надеясь, что не так всё запущено в моём организме.

Кокон медицинского ложемента обволок приятной пружинистой субстанцией. Аппарат мягко изменил вертикальное положение в полу горизонтальное, и по телу побежали лёгкие, покалывающие сполохи. От неожиданности мои глаза расширились, я предпринял попытку вырваться из объятий такого странного аппарата, но голос Сирены меня успокоил: «Не волнуйтесь господин Кенгирский, это стандартная процедура тестирования организма, аппарат запустил первый шаг программы. Всего их двенадцать, не волнуйтесь».

Доверился уверенному голосу медсестры. Закрыл глаза. Расслабил мышцы и сосредоточился на дыхании. Через несколько минут оно стало плавным, медленным без глубоких и частых вдохов. Покалывание приобрело приятный оттенок, словно делают массаж. Осторожно открыл глаза. В каюте никого, только мирное жужжание медицинского ложемента нарушает звенящую тишину. Пошевелил рукой. Объятия субстанции аппарата поддались, словно разрешая совершить манипуляции с коммуникатором. Включил его и вывел информацию на смотровую панель ложемента с управлением зрачками глаз.

Гигантский объём информации пугал, но удалось настроить, систематизировать информацию по степени важности не так, как посчитал необходимым искусственный интеллект, а так, как я расставил для себя приоритеты. Что меня интересовало в первую очередь – это война между Планетарным Союзом и Альянсом. К своему удивлению в информатории отыскалось мало информации по животрепещущему вопросу. Сухие сводки, основные сражения, выкладки аналитиков по итогам боёв и, видно, что аналитиков не военных, а гражданских журналистов, которые подменяли термины, разукрашивали эмоциональной составляющей происходившие события, отдаляясь от фактов. У меня сложилось мнение, что войну стараются мягко, осторожно свести к обычной приграничной стычке, но самое непонятное для меня – я так и не смог определить, кто победил.

Перелистнул блок информации к послевоенному устройству и тут наткнулся на, как было сказано, величайшее изобретение современности в области космических перелётов – открытие невероятных свойств элемента, получившего общепринятое название «заррит».

Долго вчитывался в трудный для понимания, написанный научным языком с множеством специальных терминов текст и только понял одно, что заррит синтезируется из известного мне по последней боевой операции минерала зират. Он, этот минерал имеет необычайные свойства и, как было сказано в статье, содержит сто тридцать седьмой первоэлемент Вселенной. У заррита электрон вращается со скоростью света, в связи с чем, обладает колоссальной потенциальной энергией. Благодаря его синтезу удалось свершить колоссальный скачок в науке, создать движитель на основе иных, ранее неизвестных принципах и достигнута невероятная скорость передвижения в пространстве. Да, не мгновенно, но в десятки раз превышающая существовавшую полсотни лет назад. Как понял, именно на таком движителе сейчас и происходит полёт межзвёздных кораблей. Теперь понял, как оказались пираты на планете, куда меня закинуло через нуль-пространство. У них стоял новый движитель, но тогда, планету посещают не только пираты, но и научные экспедиции. Хотя, в ближайшее время ни технологически, ни морально аборигены не готовы к контакту с другими цивилизациями, а когда он произойдёт и произойдёт ли вообще, меня не интересовало.

С интересом читал подготовленный блок достижений в науке и технике, прогнозы и вероятные пути развития Цивилизации. Меня поразило, что местными теоретиками предсказан сто семьдесят второй первоэлемент, скорость вращения электрона которого, значительно превышает скорость света. И атом, теоретически, не может его удерживать, но, если даже удастся синтезировать, или как-то получить сто тридцать девятый первоэлемент, как высказывались некоторые учёные, путешествие во времени и пространстве станет доступным для физических объектов и гипотеза, скрывающая величайшую тайну Мироздания, воплотится в научно-обоснованный факт: Теорию Всего.

– Господин Кенгирский, – услышал приятный голос медсестры, – первичное тестирование закончено, можете выбираться из ложемента.

И впрямь, субстанция, обволакивающая моё тело отступила, я полулежал в ложементе с закрытыми глазами, размышляя, обдумывая полученную информацию.

Не успел покинуть ложемент, как вновь услышал голос медсестры Сирены: «Господин Кенгирский…».

– Сирена, называй меня Павел, так привычнее, – перебил её я.

Чуть запнувшись, она продолжила: «Господин… извините – Павел, тестирование организма пройдено, для определения оптимальной настройки аппарата понадобится некоторое время. И чтобы не скучать, предлагаю вам экскурсию по кораблю, пока аппарат будут настраивать, менять сменные картриджи».

– И капитанский мостик посетим? – ухмыльнулся я.

– Думаю, это возможно, – заколебавшись, ответила медсестра, – но моего допуска недостаточно для посещения капитанского мостика, но я что-нибудь придумаю.

Медсестра удалилась, описывая своими бёдрами идеальный знак бесконечности. «О, как на меня всего лишь процедура тестирования подействовала. Прям, мужчиной почувствовал себя», – в бодром расположении духа принял душ, переоделся и ждал, когда меня выгуляют из четырёх стен каюты, которая за эти несколько дней уже настолько надоела, что хотелось пройтись, погулять, пообщаться с кем-нибудь, а не только с приставленным медработником, хотя, скажу честно, я б с ней закрылся на пару часов, так, просто проверить своё текущее состояние в мужском плане.

Вызов интеркома двери каюты вывел меня из мечтаний.

– Господин полковник, я капитан Итрис Сиганоров, мне приказано вас сопровождать во время демонстрационной экскурсии по кораблю.

– Входите, не заперто.

Внутрь каюты вошёл совсем молодой, наверно лет двадцати пяти офицер.

«Прям, как я в молодые годы», – увидев его, нахлынули чувства утраченной молодости. Смотря на себя в зеркало, с сожалением, в отражении видел невысокого, сутулого мужчину, слегка полноватого, с проседью на почти безволосой голове с лицом, испещрённым морщинами. «Не зря Сирена советовала сначала пройти процедуру омоложения, а потом только…».

– Полковник, позвольте озвучить план экскурсии, если у вас будут предложения или пожелания, то постараемся их учесть, – вывел из мрачных мыслей капитан, – сначала главная медицинская палуба, где располагаются основные медицинские отсеки, затем кают-кампания, палуба жилых отсеков, камбуз и капитанский мостик.

– Капитан, позвольте в неформальной обстановке мне вас называть Итрис, – и дождавшись утвердительного кивка, продолжил, – давайте пропустим палубы, где располагаются медицинские и жилые отсеки. Думаю, что там ничего интересного нет, а вот реакторный отсек и систему безопасности, я бы с удовольствием посмотрел. Интересно, знаете ли, как поменялся алгоритм действий во время экстренной ситуации, думаю, найдётся знающий человек, который мне, старому, объяснит действия во время сигнала тревоги.

– Полковник, вы хотите пройти инструктаж на случай возникновения непрогнозируемой ситуации? – удивился капитан.

– «Тревога» теперь называется «непрогнозируемая ситуация», как загнули и не разберёшься, – ворчливо пробубнил себе под нос, надеясь, что меня не услышали, а чётко и членораздельно произнёс: «Думаю, это лишним не будет, ведь алгоритм действий на кораблях примерно схож, не правда ли?»

– Вы совершенно правы, – отчеканил капитан, а сам связался с кем-то, получая инструкции.

***

– …при объявлении по общекорабельной информационной сети, – монотонно, нудно, заученными фразами, продолжал говорить лейтенант, имя которого я не запомнил, – продублированной на персональный коммуникатор, сигнала «непрогнозируемая угроза», предписывается следовать указаниям, полученным на коммуникатор, на котором отобразится порядок действий. Следовать…

Я смотрел то на лейтенанта, то на капитана, слушал и делал умный вид, стараясь не выдать своего раздражения. Всё, что говорил офицер, которого представили ответственным за противоаварийную безопасность, казалось мне настолько нежизнеспособным и противоречащим здравому смыслу, что с наигранным заинтересованным видом принялся рассматривать демонстрируемый фильм-пособие по эвакуации с корабля, который во время монолога транслировал на экран, моделируя какую-то, видимо, нестандартную ситуацию. Экран сменялся красивыми картинками, показывая действие экипажа во время непрогнозируемой угрозы. Действия экипажа слажены, ни одного лишнего движения, ни беготни, ни паники. Все, абсолютно все, в том числе и пациенты такого гигантского корабля, как медицинский лайнер словно сомнамбулы, не торопясь, идут по указанному пути. Я хмыкнул, но виду не подал. Если так будет происходить в реальности, буду только рад. Но нестандартная, на то она и нестандартная, что смоделировать, спрогнозировать со стопроцентной точностью возникшую ситуацию невозможно. Даже Военный Устав, инструкции, дополняются, уточняются после анализа каждой критической ситуации, чтобы впредь она не повторялась. И только сейчас обратил внимание, что на руке лейтенанта и капитана, да и тех, кто показан в фильме, отсутствует привычный для меня браслет коммуникатора.

Лейтенант закончил свой нудный монолог. Экран проектора погас.

– Офицер, скажите, а кто отдаёт приказ и задаёт алгоритм спасения команды и пассажиров? – задал, думал вполне очевидный вопрос. Так как не из демонстрационного фильма, ни от лейтенанта не услышал, кто оценивает степень угрозы и отдаёт приказ на эвакуацию или, принимает решение на локализацию и устранение аварийной ситуации.

– ИскИн корабля, – бодро ответил лейтенант, – на нашем лайнере установлен самый передовой в своём классе искусственный интеллект, который прошёл плановое тестирование и доказал свою непревзойдённость.

Экскурсия по камбузу плавно перетекла в обед, а я всё не мог отделаться от наваждения. В памяти всплывали знакомые по земной жизни произведения фантастов-футурологов, предупреждавших ещё в далёком двадцатом веке о негативных последствиях чрезмерного увлечения искусственным интеллектом, неоправданного перекладывания на его электронные мозги всех сторон жизни, в том числе принятие важных, судьбоносных решений. Несомненно, электроника, а тем более квазиэлектроника, которая шагнула далеко вперёд в мире, где я сейчас нахожусь, не идёт ни в какое сравнение с тем, что знакомо мне по земной жизни, или по тем, нескольким годам, проведённым в вооружённых силах Альянса. Но отдавать, перекладывать искусственно созданному разуму ответственность за жизни существ из плоти и крови, наделённых собственным, индивидуальным разумом, для меня выглядело дико.

– Господин полковник, – заговорил Итрис, – нас ждут на капитанском мостике.

– Хорошо капитан, сейчас пойдём, – ответил, доедая очень вкусное блюдо, приготовленное в мом присутствии коком корабля и набравшись смелости, чтобы не выглядеть совсем уж отсталым, осторожно задал вопрос: «Итрис, а у тебя разве нет коммуникатора?»

– Как нет?! Сразу, после обязательного медобследования, установили персональный коммуникатор, – он чуть закатал рукав мундира, показывая небольшой, размером со спичечный коробок, светящийся прямоугольник. – У меня на то время был самый передовой образец. Лично выбирал, – с довольной улыбкой произнёс он.

«До чего техника дошла! Уже в плоть вживляют электронные приборы, ладно, там чипы памяти, ну или протезы, но коммуникативный блок, а если он устареет, надоест, или…».

– Полковник, прошу, – стоя возле открывающейся массивной двери, произнёс капитан, как понял, дошли до капитанского мостика.

Шагнул внутрь. Полумрак помещения повеял холодом. Слева, справа, по центру, перемигиваясь разноцветными огоньками, располагались панели-шкафы, словно шагнувшие из прошлого, времён первых компьютеров.

– Это и есть… – только смог произнести, обводя пространство руками.

– Это капитанский мостик, здесь установлены блоки управления. Своеобразный мозг корабля.

– А капитан, его помощники?

– Капитан лайнера ожидает вас в кают-кампании.

Задавать других, мучавших меня вопросов, Сиганорову я не стал, намереваясь встретиться с капитаном лайнера, но по дороге в кают-кампанию сначала на коммуникатор Итриса, потом на мой пришло сообщение, что медицинский аппарат подготовлен для процедуры омоложения и мне советуют прервать экскурсию, продолжив лечение.

– Полковник, – заговорил капитан, но я его прервал: «Продолжим экскурсию после процедуры».

Медсестра встретила меня широкой улыбкой и что-то щебетала, не переставая, но я никак не мог отойти от шока. Неужели всё так поменялось за каких-то полсотни лет, смогу ли я со своим багажом знаний, которые не укладываются в современный мир вписаться в реальность и не стать изгоем или ещё хуже, никому не нужным стариком.

– …Павел, – от неожиданности, услыхав над ухом своё имя, меня передёрнуло, – полковник, вам какой персональный коммуникатор устанавливать?

– Какие есть варианты? – придал своему голосу нотки интереса.

– Как я уже сказала, проведение процедуры омоложения является одним из стандартных периодов установки коммуникационного блока. На нашем лайнере небогатый выбор, но для вас, – она сделала многозначительную паузу, – есть превосходный экземпляр, не пожалеете, последняя разработка. Вживляемый коммутационный блок и сенсорная панель с визуализацией процессов на уровне АВ2.

«Что такое «АВ2», что такое коммутационный блок и, куда его вживляют», – лихорадочно соображал, что ответить. Устанавливать всякую ерунду в свой организм не разобравшись не хотел, как-то привык к приятно оттягивающему запястье коммуникатору, мне его вполне хватало, но и прослыть застарелым невежей тоже не хотелось.

– Разве блока уровня АА нет? – не моргнув глазом, стараясь поразить своими познаниями, задал вопрос, логически предположив, если есть «АВ», то должно быть и «АА», соответственно выше рангом.

– Нет, что вы. Образцы такого уровня устанавливаются только по личному указанию… – она вдруг замолкла, её глаза расширились. – Понимаю, вы как раз следуете на планету Сантипара для его установки. Кенгиры как раз славятся производством приборов премиум класса.

Удовлетворённо кивнул, расплывшись в улыбке. «Угадал»! – чуть не закричал, мысленно радуясь своей сообразительности.

– Тогда советую вам пройти неполный курс, – она подошла к ложементу и что-то нажав, продолжила говорить, – согласно инструкции, для установки персонального коммуникатора необходим запас не менее двадцати процентов от финальной процедуры омоложения…

– Сирена, а сколько раз проводят эту процедуру омоложения? – перебил, надеясь эмпирически, полагаясь на логику и жизненный опыт определить для себя среднюю продолжительность жизни.

– Научно доказана безвредность процедуры, – заговорила она, но потом чуть тише добавила, – полную процедуру проходят два раза, а некоторые, я слышала, омолаживались четыре раза.

«Понятно, значит для избранных жизнь считай бесконечная, а для остальных… Два раза и всё. Сколько это получается, – в уме защёлкал калькулятор, – сто пятьдесят, может сто восемьдесят лет. Это хороший результат, тем более, если находишься в теле тридцатилетнего, без возрастных болячек: артрита, радикулита… – ухмыльнулся я, забираясь в медицинский ложемент». Вновь ложемент обволок упругой субстанцией. Закрыл глаза, но спохватился: «Забыл спросить, сколько по времени займёт процедура».

***

Приятная теплота, лёгкость и ясность мыслей вернули в реальность.

«Сколько так проспал? Процедура закончилась или нет?»

Ложемент не отпускал из своих объятий. Полежал немного, мечтая, что когда процедура закончится, выйду из аппарата Аполлоном. Вывел данные коммуникатора на панель, что время терять, можно ещё поискать информацию, изучить, что произошло за эти долгие годы, тем более, так и не разобрался с политическим и экономическим устройством послевоенного мира. Только удалось обнаружить, что ни Альянса, ни Планетарного Союза больше не существует, а создана Федерация Разумных Рас.

Пролистывая нудные отчёты, аналитические выкладки, чувствую, что начинаю засыпать, а ничего интересного, даже как называется, или что собой представляет высший государственный орган Федерации, так и не нахожу. Отчаявшись, думал прекратить свои блуждания в инфосети, как наткнулся на программу обучения, как сказано «обязательного минимального общедоступного образования» и погрузился в её изучение. Стало интересно, что изучают, как понял дети-подростки, в школах и, что считается «минимальным объёмом знаний». Просмотрев небогатый набор дисциплин, погрузился в уныние.

Ни фундаментальных наук: алгебра, геометрия, химия, физика, ни общеобразовательных: история, литература, обществознание, а только письмо, математика и общепринятый разговорный язык. Всё! Дальше, как понял, узкопрофильное образование, которое уже и разделяется в зависимости от выбранной сферы деятельности. Удивился ещё одному факту – рождаемость за последние десять лет упала, но согласно последней переписи, естественная убыль Федерации увеличилась незначительно. Эх, стареет Цивилизация.

Закрыл глаза, откинулся на подголовник, погрузившись в размышления. «Что же такое произошло, если за такой короткий срок всё так изменилось», – мучал себя вопросом, но ответ не находил. Рыться в гигантских объёмах информации, анализируя, сопоставляя факты, желания не было, но стиснув волю в кулак, открыл глаза и вновь погрузился в изучение исторических событий. Первым делом отыскал, что война между Планетарным Союзом и Альянсом прекратилась через три стандартных года после моего исчезновения. Сначала противоборствующие стороны достигли перемирия и только потом заключён мирный договор. Долго искал объяснение, почему длительное время продолжалось перемирие, но ответ оказался на поверхности – никто не хотел уступать. Как в военной сфере, так и в экономической, достигнут паритет, дальше только гибель обеих сторон, а виной всему зират. Гигантская накопленная энергия в этом минерале, вкупе с открытым учёными зарритом делала его феноменальным источником энергии и, как всегда, применение не ограничивалось только мирными целями. Вдаваться в показатели энергоёмкости, особенностей тактико-технических характеристик взрывного устройства не стал, просто провёл аналогию между концом сороковых годов двадцатого века, когда противостояние двух великих держав достигло такого накала, что только страх ответного, неминуемого удара остановил назревавшую очередную мировую войну.

Когда думали, что выхода из патовой ситуации нет, вмешались учёные, которые не зря ели свой хлеб. Примерно одновременно из обеих противоборствующих сторон поступило предложение о передаче функций политического управления искусственному интеллекту, созданному на базе всё того же заррита. Полгода проводилось согласование алгоритмов, тестирование и доводка экспериментального образца ИскИна. А ровно через год с начала перемирия, как только заработал и вышел на расчётную мощность самообучающийся ИскИн, две равные Цивилизации достигли соглашения по ключевым вопросам, и воцарился мир. Мир, который сейчас находится под управлением Искусственного Интеллекта.

Поражённый открывшимся фактом не заметил, как обволакивающая субстанция отступила, выпуская меня из ложемента.

– Господин Кенгирский, вы в порядке? – из прострации вывел знакомый голос, – процедура закончилась, можете покинуть аппарат.

На ватных ногах вылез из ложемента, смутно различая предметы. Присутствовало ощущение, что зрение совсем село, не различаю и стоящую рядом Сирену, что-то говорившую совсем рядом.

– Сколько в нём пробыл? – у меня сложилось впечатление, что находился в объятиях местного эскулапа не менее недели, если не больше.

– Двое суток. Процедура заняла больше времени, чем прогнозировалось. Мне пришлось несколько раз менять питательные картриджи.

– Что-то не чувствую себя молодым и здоровым, – ответил, еле держась на ногах.

– Не волнуйтесь, это побочный эффект. Советую вам выспаться. Мозг всё это время испытывал критичные нагрузки и ему необходимо отдохнуть, позвольте, я вас провожу, – она подхватила меня под руки и повела. Я безвольно шёл за ней в надежде быстрее перевести себя в горизонтальное положение и отключиться…

Мерзкий писк коммуникатора заставил разлепить глаза. Лежу в кровати, из санузла раздаётся негромкий шум, будто кто-то принимает душ. Принимаю вызов: – Господин Кенгирский, вы просили напомнить, лайнер через двенадцать часов прибудет на орбиту Сантипара, – произнёс незнакомый голос. Я утвердительно кивнул, но понял, что меня не видят, и продублировал утвердительным восклицанием. Язык совершенно не ворочался, но неизвестный меня понял, отключившись.

«Что за ерунда. Пить хочется, будто бухал всю ночь, но голова не болит, только спина и коленные суставы. Что ж вчера было», – задумался я, потянувшись за какой-то металлической ёмкостью, стоявшей возле кровати.

«Так, вчера закончилась процедура омоложения, я лёг спать. А дальше…». Дальше безуспешно напрягал свою память, но дотянувшись до ёмкости, оказавшейся бутылкой-термосом с каким-то слабоалкогольным напитком, напоминающим шампанское. И, наслаждаясь прохладным напитком с отсутствием пузырьков, не заметил, как дверь душевой отворилась, и передо мной предстала одетая в привычный наряд Сирена, но слегка растрёпанные волосы на голове однозначно давали понять, что прошлую ночь она не просто спала, укрывшись одеялом.

– Проснулся шалунишка, меня на вторую палубу вызвали. Не скучай без меня, – озорно произнесла она, а я чуть не захлебнулся от неожиданной встречи и начавшихся смутно проявляться из глубин памяти эпизодов прошлых двух дней.

Именно два дня прошло с того момента, как покинул медицинский ложемент. Видя моё плачевное состояние, кто же знал, что нагружать мозг, изучая материалы, используя коммуникатор, категорически запрещается, Сирена осталась присматривать за мной.

Как понял, очнулся я через несколько часов в бодром расположении духа и как настоящий полковник предложил отметить завершение лечения чем-нибудь «сладеньким». Не поднимаясь с кровати, осмотрел пустые ёмкости. Среди них попадались и совсем не «сладенькие» напитки, а прям термоядерные, испробованные мной еще, будучи лейтенантом. Когда «сладенький» алкоголь закончился, мы оба захмелели и я, чувствуя себя гусаром, не позволил бедной, несчастной женщине уйти и дрожать одной в темноте от страха в неудобной каюте.

Хорошее оправдание, неправда? Так продолжалось два дня, пока Сирену не вызвали на вторую палубу, может её потеряли? Хотя, нет. Персональный коммуникатор потеряться не даст. Совсем забыл!

Я вскочил с кровати и пошёл в душевую, где висело большое зеркало. За всё это время не удосужился посмотреть на себя, а если и смотрел, что вероятней всего, не запомнил, и сейчас меня распирало от нетерпения узнать, в кого меня превратила процедура омоложения.

Глава 5


«Уважаемые пассажиры лайнера «Адмирал Самонито». Корабль вышел на стационарную орбиту возле планеты Сантипара в звёздной системе Сиганола. Спускаемый шаттл отправляется с палубы пятнадцать сегмента «С». Повторяю…».

– Оказывается, лайнер носит имя какого-то прославленного адмирала, о котором я даже и не слышал, – думал я, стоя перед зеркалом одевая парадный мундир, любезно приведённый в порядок интендантской службой корабля. Конечно ни знаков различия, ни наград на нём не было, но это всё лучше, чем спускаться на планету, где тебя почитают героем, в обычной гражданской одежде.

Я поправил воротник и вновь удивился своему внешнему виду. Из отражения на меня смотрел мужчина лет сорока – сорока двух, подтянутый, с округлым лицом без волосяного покрова на голове. Не скажу, что совершенно лысый, но седина в волосах отсутствовала, а короткий ёжик придавал мужественность моему выражению лица. Процедура омоложения, как говорила Сирена, проведена не на все сто процентов, из-за этого я выглядел старше всех окружающих. Самое радостное для себя отметил, что старческие боли ушли и выглядел, как в свои сорок. Смотря в зеркало, удивлялся достигнутому прогрессу, изменения были разительные, ведь на корабль пиратов попал считай стариком, а сейчас выгляжу даже очень презентабельно.

На страницу:
5 из 6