Наследник нечисти. Упырь

Наследник нечисти

Упырь

Андрей Караичев

© Андрей Караичев, 2020

ISBN 978-5-4493-8432-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Так кончается детство

Родился я на просторах «Тихого Дона» в маленькой деревушке, которая ничем особенно не отличалась от множества других, находящихся в России; там же провёл всё своё весёлое детство под пристальным надзором дедушки с бабушкой.

Рос я пареньком здоровым, редко болел, был довольно смышлёным, озорным; горазд похулиганить и не очень любил учиться… как большинство моих ровесников.

Зато был трудолюбив и всегда активно помогал своим близким по хозяйству, благодаря чему ни разу в те годы не оказался выпорот могучей рукой своего грозного деда.

Что касается родителей… до четырнадцати лет видел их нечасто. Отец с матерью в годы перестройки перебрались «по лимиту» в Москву и через недолгое время смогли довольно неплохо там устроиться, причём – в бизнесе.

От прав родительских они, конечно, не отказывались; просто посчитали, что для их единственного ребёнка куда лучше до старших классов подрастать в родной деревушке, нежели в огромном, многомиллионном городе. Тем более шли «Лихие 90-е», когда в стране сильно процветал бандитизм.

За это на них никогда не обижался, хотя и скучал по ним сильно… чего таить? Это действительно оказалось разумное решение со стороны родителей. Я благодарен им за то, что навсегда остался доволен своим светлым, счастливым, главное – здоровым детством.

Деревенская «идиллия» закончилась в тринадцать лет, когда при весьма странных обстоятельствах умер мой дед.

Человеком он был достаточно пожилым; правда, только по возрасту: с виду оставался бодр, силён и подвижен настолько, что многие парни могли позавидовать!

Но… в один ненастный и несчастный для меня день, он неожиданно не смог подняться утром с постели. Несколько суток громко стонал, жутко мучился от боли и постоянно почему-то тянул ко мне руку, умоляя попрощаться напоследок. Я старался выполнить его просьбу, но ни бабушка, ни соседи, дежурившие над моим стариком, не позволяли и близко к нему подойти. Я ругался, протестовал, не до конца понимая, – «Почему нельзя подержать по-мужски, за руку, своего умирающего старика?!»

Стоит отметить, что все жители нашей деревни считали дедушку страшным колдуном. Из-за чего, чтобы облегчить его страдания и ускорить процесс ухода в мир иной, следовали народным поверьям: прорубили в комнате умирающего потолок, подняли конёк крыши, тазик поставили под кровать… и так далее.

Для 13-ти летнего парня подобные «процедуры» воспринимались первобытной дикостью, – я считал всё происходящее безумием! А людей, которые вместо того, чтобы дать обезболивающее средство умирающему старику или другие лекарства, применяли различные древние поверья (хоть я родился в деревне, взглядов придерживался более современных с малых годов).

Приходил к нам в избу местный священник, который уговаривал деда облегчить душу, отвернуться от «Лукавого», покаяться в грехах и, – «Постараться всем сердцем и душой, принять Господа Бога нашего и Иисуса Христа! Получив тем самым шанс на проход в «Царствие небесное».

В один из моментов, при разговоре со служителем церкви, беспомощному и обездвиженному старику неожиданно вернулась сила. Он со зловещим воплем, – «Прочь отсюда, рабское тело!», – поднял одной рукой за нижнюю часть ножки стул и с неимоверной яростью швырнул его в батюшку.

Священник сумел увернуться и табурет, попав в окно, разнеся вдребезги раму со стёклами, вылетел на соседнюю улицу. Дед снова без сил уронил голову на подушку, а священнослужитель, крестясь, поспешил убраться подальше из нашего дома. После этого он больше не возвращался, хотя, насколько мне известно, его неоднократно об этом просили.

Той же ночью, меня и гостей присутствующих в доме, разбудил оглушительный, нечеловеческий рёв, от которого задрожали стёкла; после, в мою комнату вошла бабушка и сказала, что дед, – «Приказал нам долго жить».

Буквально дня через три после похорон в деревню приехал отец и ничего не объясняя ни мне, ни тоскующей по усопшему мужу бабушке, сказал, что забирает меня с собой в Москву, как выяснилось в итоге – насовсем.

Бабушка старалась меня «отвоевать». Сквозь приоткрытую дверь я подслушивал их разговор.

– Зачем ты его забираешь? Столько лет тебя не было и вдруг приехал, со своими порядками! У ребёнка стресс, он деда потерял, а ты его сразу из родной хаты в вонючий город?

– Мать! – кричал отец, – ты лучше меня знаешь, зачем я это делаю! Надеюсь, вы не дали старику попрощаться за ручку с Сашей?

– Конечно, нет! Что ты такое говоришь?! Мал он ещё для этого! Подрастёт, тогда сам решит: что и как ему делать.

– Чёрта с два! Деревни он больше не увидит и обо всей этой чертовщине не узнает! Хватит того, что вы мне всю жизнь чуть не испоганили! Вовремя ноги унёс от вас. А сына я тебе не отдам! Вот вам, – отец скрутил дулю (это я смог чётко рассмотреть сквозь дверную щель), – в Москву он едет и точка.

– Ты отец, – выдохнула старушка, – тебе решать.

Когда их спор наконец-то закончился, папа сразу взял меня за руку и посадил в машину; я понял, – он торопился уехать из деревни до наступления темноты.

Почему отец так поступил и забрал меня с такой спешкой, – пойму лишь десять лет спустя.

Разумеется, я тосковал из-за смерти деда, но в то же время очень радовался тому, что отец приехал за мной: во-первых, как я уже говорил, – сильно скучал по родителям; а теперь, предстояло жить с ними постоянно. Во-вторых, – знаете, в таком, «нежном» возрасте, очень неуютно находиться в доме, где недавно умер человек; даже страшно! Жутко до дрожи… особенно если оставался в избе один!

Отец, когда ехали с ним в машине, пытался всячески меня развеселить, поговорить, утешить и в конце концов объяснить, – почему забирает из родного села.

– Понимаешь Сань, – оправдывался он, – раньше не было возможности тебя увезти к нам, теперь есть. Дед тем более умер, бабушке одной сложно за тобой следить будет. Образование опять же, тебе нужно хорошее, а деревня наша вымирает потихоньку. Сам видишь, – отец махнул рукой в сторону удаляющихся избушек, – глупо это отрицать. Есть и другие причины, по которым тебе не стоит оставаться здесь больше. Вырастишь, поймёшь меня.

– Не надо пап, я всё понимаю, чего ты как с маленьким?

– Сразу видно, – он потрепал меня за щёку, – мой сын! Только пообещай одно: ни при каких обстоятельствах и никогда, подчёркиваю, – никогда! Не возвращайся в нашу деревню, как сильно бы тебе этого не хотелось. Не спрашивай, почему и зачем… я обещаю, когда-нибудь всё расскажу, но… потом. А сейчас просто, – пообещай мне.

– Обещаю. – Ответил я, незаметно скрестив пальцы под сиденьем.

– Вот и славно! Что ж сынок, Москва нас ждёт и мамка твоя тоже!

Удивительно, но к новому дому я привык очень быстро.

У меня не возникало никаких фобий или стрессов, связанных с резкой сменой окружающей обстановки; я совсем не испугался большого города, хотя в Москве до этого ни разу не появлялся… вообще, ни в каком городе огромном не был, насколько я помню, – только в маленьком, районном.

Странно ещё то, что я с невероятной скоростью всё реже скучал по родной деревне и тем близким людям, среди которых родился и воспитывался.

Первые пару лет после переезда часто снился умирающий дед, тянущий ко мне руку, – «Возьми её, или я не упокоюсь!» – твердил он…

Друзья тоже иногда снились или моя избушка, бабушка… но не более того, сновидениями всё и ограничивалось, – ностальгии или тяги к малой родине никогда не возникало.

Как и положено, со временем стали появляться новые друзья, девушки, увлечения, интересы, – вообще, словно всё то, что было со мной до тринадцати лет, происходило в другой жизни… с кем-то, совершенно другим.

Единственное, чего мне всегда так не хватало в Москве – это природа!

Привык, что в селе она везде, – стоило только открыть дверь избы, и всё! Тебя сразу окружали различные деревья, чистая трава, домашние и дикие животные, множество поющих птиц; никакого постороннего шума. Над головой небо неестественно голубого цвета; чтобы выпить чистой родниковой воды, совсем ненужно идти покупать её в магазин или заказывать по телефону, как это сейчас делают в больших городах, – достаточно лишь добраться до ближайшего колодца, коими изрыта вся наша деревня.

Конечно, в столице есть множество красивых и ухоженных парков, разнообразных мест для культурного и активного отдыха, полезных релаксаций, медитаций. Различные кинотеатры, театры, выставки и музеи, музыкальные концерты, клубы, пейнтбол и т. д. Но – это всё далеко не то. Ведь чтобы просто выбраться в выходные на пикник, приходится преодолевать очень немалые расстояния, – больше устанешь по дороге на саму, «дикую природу», нежели отдохнёшь там в итоге.

Жизнь пошла своим чередом, как и положено, пока не настал тот момент, когда со мной случилось, пожалуй, первое серьёзное потрясение в Москве.

Мне недавно исполнилось восемнадцать лет и вдруг… в автокатастрофе трагически погибает отец.

Не стану рассказывать о том, как именно это случилось и что творилось в моей душе, и нашем доме в то время, скажу лишь, одно – детство закончилось бесповоротно. Я это быстро понял…

Мать, спустя всего лишь какой-то год после трагедии завязала отношения с другим мужчиной и вскоре они поженились.

Я её понимаю, и не в какой степени не виню, не осуждаю… так воспитан.

А вот на каких книгах воспитывался новый муж матери, т.е. теперь мой отчим, я тогда мог только догадываться.

Глава 2. Свадьба – не темница

У нового мужа матери из детей имелась лишь одна юная дочь, возрастом всего на два года младше меня. Когда она достигла совершеннолетия, тогда-то и залетела «новому папеньке» в голову идея поженить нас с ней.

Вот просто так, с бухты-барахты!

Как он до этого додумался, долго ли размышлял и зачем, я толком не знаю до сих пор, но отчим довольно быстро нашёл в моей матери своего верного союзника в данном вопросе.

Они, наши родители, сначала обговорив все плюсы возникшей идеи между собой, решили сказать про это нам, детям.

Но! Здесь стоит кое-что пояснить: когда моя мама начала отношения с будущим мужем, то вскоре переехала жить к нему, оставив меня в квартире единственным хозяином, я всё-таки взрослый уже был.

В гости, ввиду своего характера, к отчиму я никогда не наведывался и потому, с дочерью его Алисой, виделся всего два, максимум три раза: на свадьбе у родителей и ещё каком-то корпоративе. Мы наедине даже не разговаривали ни разу с ней. Так что, как могла прийти отчиму идея поженить нас с его доченькой, я просто не понимаю! Ладно, он был бы психически больным, а нет, наоборот, очень умный, здоровый и адекватный мужчина.

День, когда ко мне в гости приехала мама и словно снег на голову вывалила, что решили они с Валерой (так звали отчима) сыграть нашу с Алисой свадьбу – не забуду никогда.

Конечно, я сначала принял всё как шутку: подыгрывал, смеялся. После, быстро поняв, что мать говорит всерьёз, по вполне понятным причинам начал приводить веские доводы против сказанного ею.

Выглядело это всё примерно так:

– Я её видел всего два раза в жизни и то, даже не общался с ней толком! И потом, молод я ещё для свадьбы… мне двадцать лет! Как ты всё это себе представляешь?

– Очень просто! – невозмутимо ответила мама, отпивая горячий кофе, наведённый ранее, – она девушка хорошая, и характером, и внешностью; умная, талантливая, порядочная! У нас с Валерой бизнес общий, а вы останетесь прямыми наследниками – это же замечательно! А то, что ты её видел всего пару раз, так это ничего страшного! За годы совместной жизни познакомитесь.

Она хлопнула в ладони и улыбнулась, словно речь шла о вечерней прогулке, а не моей женитьбе.

– Совместной жизни?! – воскликнул я, размахнув руками, – то есть ты предлагаешь мне, жениться непонятно на ком, причём не фиктивно, а по-настоящему и жить с ней вместе?!

– Не предлагаю, а настаиваю! Квартирку мы вам уже присмотрели: новую, большую, уютную; в солидном районе. Скажи, ну что не так? Она по внешности тебя не привлекает? Не поверю никогда!

Немного помолчав, мать мягким голосом добавила:

– Ты подумай, Саш… я тебе только добра желаю! И знаешь, как у нас раньше в деревнях говорили…

– Знаю, – нервно перебил её, – «Стерпится – слюбится!». А ей вы уже сказали? Обрадовали своим решением? Как «невеста» моя, отреагировала на подобный каламбур?

– Конечно, сказали! Она всё знает! Валера с ней поговорил «по душам» и, в отличие от тебя, – мама подчеркнула последнее слово, ткнув меня указательным пальцем в грудь, – Алиса уважает своего папу и следует его советам. Чему не мешает поучиться и тебе, охламону!

Этот разговор продолжался ещё довольно долго и на повышенных тонах, так что, пересказывать его я не берусь.

Позже, когда мать уехала, подумав при этом, что убедила сына в правильности своего решения по поводу личной жизни, я остался наедине со своими «гремящими» мыслями.

Голова моя, мягко говоря, стала «закипать». Единственным спасением тогда оставалось одно: звонить друзьям, поговорить и посоветоваться с ними.

В бар, скорее в бар!

До питейного заведения добрался быстро, разумеется, поехал на такси.

Там, за стойкой над барменом меня давно заждались любопытные друзья и подруги – всего человек семь. Я пристроился на высоком стуле и заказав пива, искренне поведал всем присутствующим свою историю.

Сперва ребята мне просто не поверили, – как совсем недавно я матери. Потом же, когда поняли, что не шучу, все сначала дружно посмеялись надо мной вдоволь, надавали шутейных, «вредных» советов и лишь после этого, стали всерьёз углубляться в суть проблемы.

Довольно резво к нашей компании подключилось множество людей, посетителей того самого заведения, где мы отдыхали, которых я совсем не знал либо знал, но шапочно. Настолько глубоко всех тронула моя нестандартная ситуация.

В итоге советчики разделились на две группы: первые говорили, что это ужасно и сейчас ни каменный век, каждый человек сам решает с кем ему жить (исключением назвали только нежелательную беременность и выгоду). Вторые, напротив, – твердили, что здесь есть своя изюминка и потом, свадьба – это не тюрьма, не наказание! Женившись, я не запираю себя навечно в темницу, не становлюсь монахом; как и прежде смогу гулять; зато будет кому за мной ухаживать…

Так и проспорили до самого закрытия пивнушки – рассвета.

Через несколько дней после бара, за которые я трезво поразмышлял наедине с собой и своими навязчивыми мыслями, согласился всё-таки с мнением, что, – «Свадьба – это не темница!» Да и мама всё время заваливала телефонными звонками с вопросом – «Долго ты ещё собираешься решать? Я тебя не заставляю, выбор за тобой. Но решай быстрее, а то у нас к свадьбе почти всё готово!»

Во мне что-то надломилось, и я подумал, – «В самом деле, чего я теряю? Ровным счётом – ничего! Наоборот, женившись, получу некоторые бонусы в виде той же новой и большой квартиры, увеличенной материальной поддержки от родителей; дома всегда будет с кем поболтать, кино посмотреть. Станет кому готовить, стирать, гладить, убирать, – спинку погладить в конце концов!»

Так, я принял одно из важнейших решений в своей жизни… навсегда разделив её этапы на «До» и «После»

Реакция на мой положительный ответ со стороны матери и отчима оказалась молниеносной!

Через месяц суета к нашему с Алисой торжественному бракосочетанию шла полным ходом.

Правда, и при его организации шло всё как-то не по-человечески: меня к свадьбе готовила мама, невесту её отец. Всё у нас происходило врозь с «суженой», словно: я женюсь на другой, она на другом и опять же, за всё это время я видел девушку всего пару раз! Причём в присутствии её отца, который был искренне рад предстоящему торжеству.

Я вплоть до выкупа невесты не видел свадебного наряда Алисы… хотя-я… всё равно, есть такая примета, что жениху нельзя лицезреть девушку в платье до свадьбы.

Наконец – банкетный зал заказан и вскоре предоставлен!

Происходило всё по отъезженному сценарию: родня и гости на подлёте; выпивка, закуски и представления с тамадой – всё готово…

Настал тот сентябрьский день… день моей свадьбы.

Помню, я проснулся рано в кругу нескольких друзей, с небольшим похмельем после лёгкого мальчишника: меня аккуратно одели, нарядили. Всячески поздравляли, хлопали по плечу, подбадривали и язвительно подшучивали (подкалывали).

Позже, прилетела взволнованная мама, которая испугалась за то, что я перебрал на вечеринке и убежал подальше от предстоящей свадьбы. На деле – телефон просто выключил, и она не могла долго до меня дозвониться.

Убегать я никуда, конечно, не собирался и мы, сев по машинам, попутно собрав ещё приглашённых людей с моей стороны, поехали к дому невесты.

По дороге, как и вообще, в этот торжественный день, я нисколько не переживал, не волновался, не думал, о чём стану говорить, как придётся себя вести на предстоящей церемонии. Возможно потому, что свадьба предстояла такая нестандартная.

Просто воспринимал всё словно игру, развлечение или банально – масштабную попойку.

К сожалению, совсем не учитывал тогда, что в это самое же время чувствует невеста. Согласен, – это оказалось эгоистично с моей стороны.

Дальше всё как на миллионах других подобных торжествах; так что, думаю, описывать этого не стоит.

Единственное, что меня тогда поставило в неловкое положение – это когда тамада начала задавать простые, стандартные при выкупе невесты вопросы, – «Опиши точно лицо и внешность своей возлюбленной, характер; что тебе в ней дорого; назови девять причин, за которые ты её любишь?», – я растерялся сильно. Не настолько хорошо я знал Алису, а говорить наобум, неудобно! Мне повезло, как часто случается – выручили друзья.

Мама, кстати, потом очень переживала, что не учла этот момент и заранее не приготовила мне всевозможные ответы для тамады и подруги невесты.

Во второй раз я немного растерялся в загсе, когда прозвучали слова, – «Скрепите ваш брачный союз поцелуем».

Мне, естественно, приходилось ранее целовать малознакомых девушек или вообще не знакомых, но совершенно при других обстоятельствах: в клубе или кафе, под воздействием спиртных напитков… а тут меня «застопорило!» Но, чести я не уронил – поднял фату и поцеловал. Странное тогда ощущал чувство, больше я такого не испытывал: все аплодируют, кто-то свистит, взрыв хлопушек, запах духов от невесты, её неровное дыхание, ещё этот «Мендельсон» играл дурацкий…

В ресторане, собственно на празднование нашего бракосочетания, когда приходилось целовать Алису просто космическое количество раз, ведь поддатые гости так любят кричать – «Горько!» – чувствовал себя вполне уверенно, спокойно. Был порядком выпившим, всё принимал играючи. Тем более – невеста мне улыбалась, смеялась.

О том, что настанет завтра, я просто не думал – не хотел.

Приближалось время первой брачной ночи.

Все гости, равно как и я, были на полном веселье: кто забрался на сцену и орал песни, другие сбивчиво и не в такт подпевал им; третьи от души вытанцовывали невероятные движения; произносили тосты, временами плохо выговаривая слова. Ну и кто-то, конечно, спал, свалив голову на стол или в салат! Слава богу, без серьёзных драк обошлось! И на том спасибо.

Наконец, настала первая и холодная супружеская ночь… первая, но далеко не последняя из подобных, ледяных: как можно догадаться, все последующие ночи теплее не стали.

Я снова не учёл того, когда думал о женитьбе, что станет чувствовать ко мне незнакомая жена. Не зря говорят, – «Если ребёнок растёт в семье один, вырастает эгоистом!» – А я и рос один, ни братьев, ни сестёр.

На свадьбе, когда Алиса выглядела счастливой, с радостью отвечала на все мои поцелуи, да так, что к вечеру у меня посинели губы. Просто никому бы в голову не могло прийти, в том числе и мне самому, что её поведение не искреннее.

Видимо, она хорошая актриса или долго готовилась.

С первого дня нашей совместной жизни (мы в день свадьбы сразу въехали в новую квартиру и остались вдвоём), я осознал, куда вляпался и что теперь меня ожидает… да поздно, батенька!

Разумеется, не подумал ещё и о том, что у девушки до меня была другая жизнь, своя любовь и грандиозные планы на будущее. Которые, понятно, вмиг рухнули после нашей расписки, а виноват во всём в её пониманиях, оказался, конечно – Я! Железная женская логика, что тут скажешь!

Сначала, в первые месяцы она лишь тихо плакала вечерами, позже стала впадать в истерики; устраивала скандалы, я в такие моменты обычно сдерживался или молча уходил из дома, ждал, пока не успокоится. Реже тоже срывался и ругался с ней в ответ, порой доходило до битья посуды.

Да, кстати, а вот Алискину первую любовь я видел на нашей свадьбе. Ещё тогда понял, что между ними что-то было, какие-то чувства, я имею в виду. Он так пристально и печально на неё смотрел, Алиса, наоборот, ни разу не удостоила его взглядом, избегала специально, – ясное дело, это не странная случайность. Тот ревнивец бросал на меня острые, враждебные взгляды; сразу осаживал полный стакан водки после крика – «Горько!» – в итоге парень сильно перебрал, на руках домой его уносили.

Не понимаю я таких людей, – ну зачем приходить на свадьбу к своей любимой девушке с другим человеком?! Что это за такой вид самобичевания?! Может, он думал ещё в загсе, как это бывает в кино, когда скажут, – «Есть ли кто-нибудь против этого бракосочетания?» – крикнуть, – «Да, я против!», – и убежать с Алисой через окно? Ну да бог с ним, дураком.

Гораздо хуже то, что я, молодой парень, смог сполна понять сорокалетних мужей, которые ищут любой повод не находиться в выходные дома с законной, предпочитая провести время на рыбалке, охоте или просто в пивнушке с друзьями.

Вот и я, зная, что дома меня ждёт холодный приём, не спешил туда возвращаться после работы, – не находилось большого желания.

Я часто оставлял машину вдалеке от места проживания и прогуливался пешком. Всматривался в светящиеся окна чужих домов, думал, – «Неужели у многих людей семейная жизнь проходит вот также серо и отчуждённо? Когда твой собственный дом, кажется тебе промёрзшим и чужим; Ты покупаешь новую мебель или вещь для квартиры без радости и энтузиазма, а просто для порядка, потому что так поступают остальные?»

Здесь стоит подметить: некоторые мужики могут подумать, в частности, мой лучший друг так считает тоже, – «Это же, наоборот, хорошо! Жена не пилит, не ругает, когда приходишь пьяный под утро, не ревнует». – Так вот, если тебя супруга ревнует и ругает за пьянку, значит, ты ей нужен! А когда к тебе относятся параллельно и с холодком, как к дворовому коту, которого из жалости пускают поесть и поспать… без комментариев всё понятно – хорошего в этом ничего нет! Поверьте, на слово…

После напряжённого дня я не мог рассчитывать на расслабляющий массаж, или хотя бы душевной беседы, мы вообще, почти с женой не разговорили, тем более откровенно – только ругались от чистого сердца!

Не ходили вдвоём в кино, театр или просто ресторан, за исключением тех случаев, когда это было нужно специально для показа друзьям или коллегам, родителям опять же. Всё довольно непросто…

Но я, как и моя супруга, никогда не выносил этот сор из избы. Поэтому помимо некоторых самых близких людей, со стороны наша жизнь казалась всем окружающим счастливой – примером для подражания.

Нередко мне говорили о том, как мне повезло. Что у меня красивая, заботливая и любящая, молодая жена, ещё и живём отдельно от родителей – просто предел мечтаний.

Да, из Алисы получилась бы хорошая актриса. Так как всегда, когда мы выходили в свет, а это случалось не так уж и редко (но и нечасто) ввиду нашего возраста. Будь это вечеринка, дни рождения, банкеты или праздники, она легко и правдоподобно входила в роль счастливой, любящей супруги, так… что в её искренности ни у кого не возникало сомнений. В этом она смогла обмануть даже отца… маму мою, правда, Алиска не сумела провести в данном плане.

Мой отчим, точнее, тогда уже тесть (вообще, чёрт пойми кто), думал, что дочь его живёт со мной словно в сказке.

Я уже говорил – это только на людях. Когда мы приходили домой и оставались наедине, – «Карета снова превращалась в тыкву». – Хотя несмотря даже на всё это, спали мы с женой в одной кровати, под одним одеялом, иногда с выполнением супружеских обязанностей (странно, да?). Только вот, очень прохладно, без какой-либо страсти, так присущей молодожёнам.

Думаю, здесь следует справедливо сказать и о достоинствах своей супруги.

Во-первых, – люди, которые говорили, что у меня красивая жена ничуть не врали, Алиска действительно очень видная.