ХРОНИКИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА. Книга 2. Навстречу свету

В ту ночь заевший переключатель выключился до конца. И не стало «Ищейки, который не убивает». Убийство вампира, который избивал своих детей, запустило процесс формирования истинного Ищейки.

Я помню, как колебался в то мгновение перед ударом. Я задумался о том, кто я такой, и кем собираюсь стать. А потом понял, что выбора у меня нет.

…Шли годы. Сила, которой обладали жертвы, их жизненная энергия переходили ко мне. Убийства приносили мне удовольствие. Они стали так же жизненно важны, как воздух и вода. Как наркотик. Я утонул с головой в этом своеобразном удовольствии без возможности возврата.

Период с пятисот до тысячи лет я называю «Темным временем». Я не знал милости. Не знал жалости. Мне нужно было только «еще» и «больше». Я беспощадно убивал, вырезая целые поселения. Вскоре моей фишкой стало сжигать их. Мне было плевать, есть ли там невинные люди, женщины, дети и старики. Только лишить жизни. Получить силу. И сжечь.

Тогда в мире начались войны, между Ищейками пошла борьба за власть. Жертв было много, все становились сильными и стремились занять место главы.

Это удалось мне. Тогда нами правил тиран. Мы называли его Мастером. Как оказалось, настоящим мастером оказался не он. А я.

Но по-настоящему я наслаждался властью недолго. Мне перевалило за тысячу, между Ищейками снова пошли разногласия. Это нервировало, злило и раздражало, вызывая приступы ярости. И резню.

Казалось, всю прошлую тысячу я глубоко спал. И однажды проснулся, со страшным осознанием того, что творю. Если раньше я убивал, не раскаиваясь, даже не задумываясь, то теперь, убивая лишь в приступах ярости, но беспредельное количество человек за раз, ко мне возвращалось сознание. Начиналась внутренняя борьба между «что же ты наделал?! Смотри, сколько крови на твоих руках! Разве так можно? Разве такое существо, как ты достойно жизни?!» и «Успокойся. Такой ты есть. Таким ты родился». Казалось, что тот, прежний Кай, снова вернулся. Он кричит, что я не должен быть таким. Переключатель внезапно замкнул, и совесть требует ответа. Тогда я вскакивал и в ярости разбивал что-нибудь о стену. Осколок царапал руку, выступала кровь. Кровь на моих руках. Потом объявлялся очередной Ищейка, требующий власти. И все возвращалось к началу. Ярость. Приступ. Резня. Раскаяние.

Это приводило к безумию. Много раз я был на грани самоубийства. Но в конце всегда побеждал здравый смысл.

К двум тысячам лет я научился себя контролировать. Кончились бесконечные войны, в мире стало тихо. Я почти не убивал, а совершенствовал себя. Развивал в себе магию и бой, стал больше путешествовать, изучать разные профессии. Потом меня захватила разработка новых заклинаний.

Теперь, чтобы устроить резню, требовался критический случай, мощнейший удар по моей душе и сердцу. Но они были, и не раз. Тогда мир снова обреченно стонал и зарывался в подвалы.

Сейчас ничего не изменилось. И пусть реже, пусть я худо-бедно контролирую свои эмоции. Любой сильный порыв ярости превращается в резню. А когда рассудок проясняется, ты думаешь: «О бездна, что же я наделал!». Ты живешь с этими бесконечными угрызениями совести, боишься собственных воспоминаний, потому что знаешь – все повторится. От этого не убежать. Ни сейчас, ни потом. Снова будет ярость. Снова я стану неуправляемым, в голове будет стучать одно: «Убей, убей, убей». Это страшно. Это ужасно. Любое существо не должно быть таким. Но я такой…

Я ненавижу себя за это. Ненавижу то, что делаю. Я отдал бы все на свете, лишь бы не быть Ищейкой.

Внезапно вспомнились строки того стихотворения:

«После каждой, каждой битвы,

Мой голод нарастает снова.

И здесь бессильны все молитвы,

Я слаб, и это есть моя окова.

Мне нужно, нужно убивать

Иначе гибель ожидает. Снова.

Неважно кто, войска иль знать,

Исхода нет теперь другого.

И знает каждый язву пусть,

И как она терзает силу.

Пусть имя нагоняет грусть,

Ибо оно не одного убило»

Кори сильно повезло. Она появилась в мирное время, и видела мою лучшую сторону, а худшую лишь мельком. Конечно, за две тысячи лет «Ищейки, который не убивал» нет и в помине. Но в последнее время он все чаще всплывает в моем сознании. Когда она рядом, мне хочется быть тем кейнаром, каким я был когда-то. И у меня получается. Кори как лекарство. С ней мне хорошо и спокойно.

К сожалению, это продлится недолго. Кори нет. Жертв нет. Силы нет. А вот необходимость убить с каждым днем все растет. Что будет, если я выберусь отсюда? Может, мне придется уничтожить весь Касхат, и только тогда я успокоюсь. А может, контроль возьмет вверх, и одного вампира будет достаточно. Кто меня знает…

И тут меня осенило.

– Айко!

– Ась?

– Что ты обо мне думаешь?

– Ты хороший собеседник. А что?

– Как думаешь, меня справедливо посадили?

Мой ничего не знающий друг пожал плечами.

– Смотри. Ты вампир, так? Тебе нужна кровь, чтобы выжить. Ты же хочешь жить? Поэтому убиваешь. Я прав?

Айко неуверенно кивнул.

– Я такой же. Чтобы выжить, мне нужно убивать, понимаешь?

Я послал немного внушения, чтобы он вдумывался в мои слова.

– Понимаю.

– Я хочу жить. Поэтому убиваю. Когда убивает вампир, чтобы выжить, это преступление?

– Никак нет!

– А когда убивает кейнар, чтобы выжить, это преступление! Не очень-то справедливо, не находишь?

– Несправедливо.

– Значит, меня безнаказанно осудили.

Вампир кивнул.

– Айко, послушай. Я очень щедро отблагодарю тебя, если ты принесешь отмычку для замков. Хоть что-нибудь. Скрепки будет достаточно.

– Но, это же будет преступление! – воскликнул он.

Я дернул цепями:

– Если я выйду отсюда, то сделаю так, чтобы ты оказался безнаказанным. В противном случае тебя прибьют другие Ищейки. Подумай об этом.

– Хм… Тебе нужна отмычка?

Я кивнул.

– Договорились, – решительно произнес он.

Я недобро улыбнулся.

ГЛАВА 6

Меня разбудил Рик. Я пробормотала что-то невнятное в ответ и закуталась в одеяло. Последовал толчок в бок.

– Отвянь, собака…

– Вставай, работы много, – невозмутимо ответил он и вышел.

Я подняла голову. В маленькой каморке было холодно. Через окошко на доски падали первые солнечные лучи. И тишина. Только стрелка часов над дверью мерно отбивает секунды.

Я вздохнула и нехотя поднялась. Шесть часов утра. Полночи я провела в мысленном разговоре со Стени – она заставила меня рассказать подробности всего, что с нами случилось, а особенно о встрече с Льюисом. После этого последовали часовые инструкции по поводу, как вести себя дальше. Было три часа ночи, когда я сумела ее заткнуть.

К тому же, после двухдневной прогулки ужасно болели плечи и ноги, поэтому привести себя в порядок и спуститься на кухню, не охнув от боли, не получилось.

За столом сидел Рик, с чашкой дымящегося кофе. С циркулем в руках он рассматривал десятки газет и карт.

– Это что? – с недоумением спросила я.

– Угадай с трех раз.

Я повнимательней рассмотрела стол и его содержимое. Тут мой взгляд упал на телефон. Современный сенсорный телефон.

– Ух ты! Телефон! Откуда? – я как дикая схватила его и обеими руками и поднесла к лицу.

Рик посмотрел на меня соответствующе:

– Ты мобильник никогда не видела?

– Не в этом мире! Мне казалось, у вас тут все на лошадях ездят и свечки зажигают.

Оборотень отмахнулся:

– Это причуды вампиров. Они любят придерживаться старых традиций, хотя сами все тайком и телевизор смотрят, и сотовые имеют. А мы не стесняемся, – Рик задумчиво почесал голову. – Правда, показывают только человеческие программы. У нас антенн нет.

Я тихо рассмеялась.

– Электрик, кофе на плите, – процедил он. – Иди налей себе.

Я послушно вылила напиток в чашку и села рядом. Рик по-деловому сложил руки и спросил:

– Итак. Сколько тебе лет?

– Двадцать второго будет восемнадцать. А что?

– Накажут потом, что несовершеннолетних привлекаю!

Я хмыкнула:

– Скажешь, что мне двести пятьдесят. Поверят.

– Ладно. Значит, слушай. План такой. Я в этом городе вырос, и знаю всех его жителей. У меня много связей, и имеются на примете люди, которые точно не откажутся от нашей авантюры. А за их целеустремленность и желание помочь даже не сомневайся.

Он вытащил из кипы газет листочек и протянул мне:

– Я проснулся раньше тебя и составил список этих людей. Здесь восемь оборотней и один кейнар, их имена и краткое описание. Избранные. Они настоящие волки. Твоя задача – найти этих людей в городе, подойти, кратко сказать условную фразу и уйти.

– Что за условная фраза? – серьезно спросила я.

– Зависит от числа номера в гостинице. Она открывается в семь.

Я кивнула:

– План ясен.

– А теперь, – он пододвинул карты и бумаги ко мне, – ты будешь изучать Касхат. Где он находится, что собой представляет, его окрестности и способы попасть внутрь. А также подробно о состоянии пленника, его действиях и действиях стражи.

– А ты что будешь делать?

– Я все это знаю. Организую нам больше информации, еды и снаряжения. Десять дней пути – это не шутки.

Я коротко кивнула и занялась бумагами. За первой кружкой кофе последовала вторая, затем проснулась Хелен и заварила чай. То, что я узнала, стоило всего выпитого чайника.

В районе девяти утра мы поблагодарили Хелен за гостеприимство и перебрались в гостиницу «Под Луной». Особо осматриваться не было времени, к тому же Рик принес ворох одежды и сказал переодеваться. Я сначала не поняла. Надевать шаровары и странного вида жилетку я не стала, а сапоги отложила – неудобные. Нужно будет купить, в полуботинках в поход не пойдешь. А вот песочная рубашка и широкий черный пояс смотрелись неплохо. Накинув свою куртку хаки, я вышла. В коридоре Рик бросил мне кинжал, подмигнул и испарился. Теперь каждый сам за себя.

Я нервно выдохнула, вставила оружие в ножны и вышла из гостиницы в город.

В незнакомый мир.

Вокруг кипела жизнь. Гостиница находилась на одной из самых больших улиц города. Мимо проходили люди, проезжали телеги и всадники. Жители громко переговаривались между собой, торговцы выставляли на улицу прилавки, владельцы трактиров – столики. В горном воздухе витал аромат зелени, свежих булочек и Аскатральской сосны. Никогда не забуду этот запах.

Так, Кори. Нужно сосредоточиться на деле. Да, я нервничаю, и меня совершенно не привлекает ходить по незнакомому городу в поисках незнакомых людей. Но это не просто прогулка. У меня великая, безумная цель. Я делаю это для себя. И Кая.

Это придало уверенности. Бодро вдохнув, я отправилась исследовать улицы.

Первый в списке – некто Акке. Далее идет описание крепкого невысокого мужчины с темно-синими глазами, бородой и хвостиком. «Любит бродить по набережной, посмотри там».

Город плавно спускался к озеру, и любая улица, если идти на север, в конце приводила к набережной. Там покачивались на ветру деревянные лодочки, привязанные к каменному пирсу. «Набережная» представляла собой петляющую между валунов дорожку. Я медленно шла по ней, внимательно разглядывая каждого. Кто-то только готовил сети, а некоторые уже сгружали улов на камень. Отовсюду слышалась ругань моряков и крики птиц. Любопытные жители прохаживались рядом, в надежде ухватить лучшую рыбину.

И все как один носили бороды.

Пройдя вдоль всего пирса, я так и не встретила загадочного синеглазого бородача с хвостиком. Дорожка уходила дальше, вскоре превращалась в узкую тропинку, огибающую озеро. Может, этот оборотень любит бродить в одиночестве?

Через двадцать минут ходу я устала оглядываться по сторонам и облокотилась на высокий камень. Ветер трепал волосы, принося запах воды и свежести. Уже почти полдень, а я не нашла даже одного! Как бывает у кейнаров, обычная нервозность стремительно перетекала в отчаяние.

– Кого-то потеряла? – прозвучало сзади.

Я оглянулась и тут же отпрянула. Пепельно-серая борода, волосы в хвостике. Глубочайшего синего цвета глаза внимательно смотрели на меня. Я, стараясь не выдать радости, невозмутимо произнесла:

– Под Луной в одиннадцать, Акке. Номер двадцать шесть, Йенсен.

Развернулась и оставила ошеломленного оборотня смотреть на воду.

Так, один есть. Следующий – Ингвар. Белые волосы, светло-зеленые глаза. Я усмехнулась. Прямо мой близнец.

Нашла я его совершенно случайно, идя по главной улице вверх, к центру города. Из-за угла внезапно выехала телега со взбесившейся лошадью. Под общие крики и ржание они неслись прямо на меня.

Не тут-то было. Меня мощно отбросило в сторону, лицом в сено. Быстро поднявшись и отплевавшись, я собралась устроить триаду обидчику. Оказалось, высокий парень с белыми волосами уже остановил лошадь и упорно отчитывал возницу самыми благородными словами (нет, правда, именно благородными, не матерными). Я не стала вмешиваться, молча сложив руки на груди. Затем беловолосый Ингвар кинул повод несчастному и направился ко мне.

– Вы не ранены?

Я поправила куртку и ответила:

– Все хорошо, Ингвар, – и подняв брови, добавила: – Под луной в одиннадцать. Номер двадцать шесть, Йенсен.

Как же мне нравилась их одинаковая реакция! Жаль было так быстро сматываться.

Дальше следовала некая девушка Аса, жившая на окраине города и прослывшая оборотнем-ведьмой. Странная смесь. Спустившись в самый бедный район с ветхими домиками, я нашла указанный «обвешанный заячьими трупами дом». Его легко найти.

Открыла мне старая бабушка, совершенно непохожая на блондинку с обручем и татуировками.

– Аса дома?

– А что вам нужно? – недоверчиво спросила бабуля.

– Передайте ей слово в слово: Под луной в одиннадцать. Номер двадцать шесть, Йенсен.

Не дав ей задать миллион вопросов, я быстренько смылась. Искать другую женщину – Исгерд. Рядом стояла пометка: «Кроме фразы НИЧЕГО больше не говори! Ничего!»

Так вышло, что я сказала. И пожалела об этом.

Найти одинокую женщину в поле не составило труда. Ее дымчато-голубые волосы красиво контрастировали с синими цветами, вплетенными в две косы.

Я медленно подошла. Вот как тут не говорить ничего, если вы одни?

– Под луной в одиннадцать, Исгерд. Номер двадцать шесть, Йенсен.

Женщина вздрогнула. Я уже было развернулась и хотела уйти. Но в спину ударил властный окрик:

– Остановись!

Теперь содрогнулась я. По количеству льда в голосе ей можно соревноваться с Каем!

– Если ему что-то надо, пусть приходит сам, а не подсылает недоразвитых кейнаров!

Ох, зря она это сказала.

Я медленно обернулась:

– Что ты сказала?..

На меня презрительно смотрели два льдисто-голубых глаза:

– Девочка, иди домой. А своему дружку скажи, что он недостоин моего присутствия.

Сколько высокомерия! Я прошипела:

– Ты не смеешь приказывать кейнару. Я тебе не девочка. Я делаю то, что мне сказали. Если твоя вшивая шкура не соизволит приползти в указанное время, что ж. Это не мои проблемы.

Развернулась и стремительно зашагала прочь. Вслед мне неслись язвительные выкрики, что-то вроде «с каких пор кейнары стали королями?» и «грубые выскочки не достойны жить на этом свете». В ответ я подожгла траву вокруг нее. И только услышав сдавленный вопль, потушила.

Эта встреча значительно подпортила настроение. Знание, что скоро солнце сядет за горизонт, а я голодная, как тысяча волков, энтузиазма не прибавляло.

Дальше шел мой родственник – кейнар Хаук. Этого типа я проискала до заката. Он сидел на крыше трехэтажного дома, расправив большие коричневые крылья. Пока я забиралась к нему, к кейнару прилетел ястреб. Птица наклонила голову. Кейнар склонил ее в ответ, и янтарные глаза вспыхнули. Тогда я поразилась их сходству. Хаук сам чем-то напоминал ястреба.

– Что привело сюда огненную? – по-прежнему смотря на птицу, спросил Хаук.

– Йенсен… Под луной, – от усталости путая слова, ответила я. – В одиннадцать. Номер двадцать шесть.

Кейнар усмехнулся:

– Он опять что-то задумал?

– Мы задумали.

Ястреб отрывисто крикнул и распахнул крылья.

– Мой друг говорит мне, что это связано с тобой, – ровно произнес Хаук.

Я рассмеялась:

– Твой друг прав. Узнаешь все на встрече.

Не сказав больше ни слова, я слезла обратно. Слепому ясно, что этот странный кейнар владеет воздухом. После злобной Исгерд он мне понравился сразу.

Следующие три имени стояли рядом: Магни (такой большой и сильный), Скегги и Синдри (близнецы-брюнеты). Пометка: «Любят сидеть в трактире «Волчий коготь».

Узнав у первого прохожего, где находится заведение, я без труда нашла его. Почти на окраине стояло потрепанное жизнью здание с гордой вывеской и легко узнаваемым рисунком. В окнах приветливо горел свет, оттуда доносился хохот, музыка и песни. Открыв дверь, в нос ударил запах мяса и алкоголя.

Голод дал о себе знать. Я подошла к стойке и коротко сказала:

– Чего-нибудь сытного, горячего и безалкогольного.

Рыжий бармен окинул меня любопытным взглядом, кивнул и исчез. Я поискала глазами единственный свободный столик в углу и направилась туда, сев спиной к стене, а лицом к населению бара.

Тут кипела жизнь. Мимо столов порхали официантки, раздавая еду, принося новые и новые кружки пива и хихикая на грязные шуточки шумных компаний. В противоположном углу играл веселую музыку небольшой оркестр, создавая нужную атмосферу. На стенах висели чучела животных. А белые палки в стене, которые я сначала приняла за вешалки, оказались клыками вампиров.

Вскоре мне принесли что-то вкусное из мяса в подливке и большую кружку напитка, похожего на глинтвейн. Отхлебнув, я чуть не закричала от восторга: это был такбыр! Напиток из меда аскатральских елей, который я так любила в Аскатрале.

Поев, я повнимательней осмотрела сидящих. Почти сразу взгляд уперся в массивного гиганта, а рядом с ним – двух гогочущих близнецов. Вокруг этой троицы уже столпился целый гарем официанток, а к их шуткам и замечаниям прислушивался весь бар.

Посидев еще немного и насладившись атмосферой и музыкой, я посмотрела на часы. Десять. Пора.

Оставив на столе деньги, неслышно проскользнула к толпе у качка и близнецов. Выбрав одного из них, подошла и сказала на ухо условную фразу, добавив:

– И рыжему бармену передай.

Дело было в том, что последний в списке – Грегори, оказался оборотень с рыжей шевелюрой, веснушками и острой бородкой. Проще говоря, бармен за стойкой.

Не дождавшись реакции близнеца, я также тихо вышла из трактира.

На улицы давно опустилась ночь. Здания тонули во мраке, и только редкие окошки света освещали камень зданий. Давно смолкли песни из трактира. Над головой рассыпались алмазами звезды.

Я остановилась, задрав голову. Какие же они все-таки красивые в этом мире. Круговороты белых жемчужин на черном полотне притягивали. Манили. Манили подняться туда и узнать… узнать все.

…Тихо скрипнуло колесо, с гневным криком пронеслась кошка. Резкий порыв холодного ветра заставил содрогнуться. На улицы выползал туман.

Внезапно мне стало не по себе. Странное, необъяснимое чувство, заставляющее оленей бежать раньше, чем они увидят хищника. Я ускорила шаг.

Туман сгущался, заставив сорваться на бег. До гостиницы еще три квартала! Мне бы выбежать на освещенную улицу! Но низкие крыши бедного района не заканчивались.

Меня схватили за руку. Мир дернулся и покачнулся. Исчезли улицы. Крепкие пальцы сжали предплечье. Другая ладонь зажала рот.

Паника. Я резко двинула локтями назад, затем ногой. Хватка ослабла.

Вырвалась, развернулась и ударила незнакомца кулаком в лицо. Послышался гневный возглас.

Что-то заставило меня не убегать. Наверное, сильное сходство всех Ищеек.

Я выпрямилась и оглянулась. Темный переулок, настолько узкий, что полоска звездного света застревает где-то на входе. Глаза привыкли к темноте. Я обернулась на Льюиса. Его лицо оказалось совсем рядом.

– Что тебе от меня надо?!

Он хитро улыбнулся:

– То, что ты делаешь – бесполезно. Оставь это.

…Настолько узкий, что я ощущала его ледяное дыхание на своем лице.

Я тоже ему улыбнулась. Недобро так.

– Ни тебе меня учить, – смотря прямо в два черных провала глаз, произнесла я. – Я делаю то, что считаю нужным, – и подняла брови: – Ты понял, Ищейка?

Он сощурился. Перья его крыльев случайно коснулись моих. Я вздрогнула.

– Жаль.

И исчез.

Только ледяной ветер кружил пыль по мостовым.

Я обняла себя руками, нервно выдохнула и пошла в гостиницу, стараясь не оглядываться.

Как же меня бесят эти встречи! Что он от меня хочет? Если так невтерпеж Кая угробить, то почему бы просто не внушить мне все бросить и ехать домой учить химию? А ведь он может. Но вместо этого каждый раз неожиданно появляется, пудрит мне мозги и уходит.

Все Ищейки такие? И что ждать дальше, я не знаю. Теперь Текхгур казался мне не таким мирным и привлекательным. Потому что я знаю, что здесь бродит убийца. Не просто убийца, а что-то покруче. Ищейка. Из груди вырвался нервный смешок. Если верить слухам, Кай еще хуже.

…Наконец вдали показался свет окон гостиницы. Я посмотрела на часы. Без пяти одиннадцать.

В просторной комнате кругом сидели девять человек. Среди них бродил Рик и что-то рассказывал. Десятый стул оставался пустым. Я тенью проскользнула в дверь и села туда.

– А вот и наша птичка прилетела, – пробасил Акке, бородач с хвостиком.

Я откинула капюшон и закинула ногу на ногу.

– Теперь все в сборе, – объявил Рик.

– Так для чего ты нас всех собрал, дружище? – оперев подбородок на руки, спросил рыжий бармен Грегори.

Здесь царил полумрак. Единственным источником света служил камин. Дрова уютно потрескивали, но не заглушали напряженную атмосферу между собравшимися. Дальше всех, в самой темени, сидела Исгерд. Встретив ее ледяные глаза, я заставила пламя полыхать ярче.

Рик, как всегда, наглый и веселый, улыбнулся до ушей и выпалил:

– Мы идем на Касхат вызволять Кая Энгельгардта.

Если раньше кто-то шмыгал носом или потирал руки, то сейчас воцарилось гробовое молчание.

Рик невозмутимо продолжил:

– У меня долг перед стаей и родом. Все помнят Ночь Плача, когда уничтожили три правящих клана. Ингвар, Акке, Грегори и Магни. Мы бы сейчас не сидели здесь, если бы Энгельгардт не спас наши кланы. Мы поклялись не остаться в долгу! Час настал. Те же вампиры заперли его в Касхате, а мы больше месяца сидим сложа руки и ничего не делая! Признайтесь, вам всем нечего делать и нечего терять. Я знаю каждого из вас, охотника за приключениями на свою задницу. Мы обязаны ему помочь. Наши отцы дали Каю клятву.

Рик замолчал:

– Ты еще тупее, чем я думала, – донеслось из угла Исгерд.

Хаук задумчиво произнес:

– Глупый и безумный стоят на разных берегах.

Акке почесал бороду и почему-то посмотрел на меня:

– Я был в тот день. В моей стае Энгельгардта помнят все. Я один из тех, кто давал клятву. Мы стояли кругом – выжившие. Моего отца убили, и говорить пришлось мне. Произнести клятву ему в лицо – и пожать руку. Он тогда кивнул и ушел. Больше я его не видел…

Снова повисло молчание. Затем Скегги, один из близнецов, спросил:

– Что это за Касхат? Как он хоть выглядит?

Рик сразу оживился и начал:

– По сути, Касхат – это крепость на западе Скалистых гор, прямо на границе Империи. Гиблое место. Тюрьма – это внутренности горы, семь ярусов вниз. К воротам ведет один мост, соединяющий крепость с единственной дорогой, окружной измененным магией рельефом. Это каменные иглы. Попробуй сбежать по таким – и лоскуты твоей плоти останутся висеть на выступах. Дорога петляет между башен, поддерживающих антимагический барьер, и спускается к стене и внешним воротам.

Тут он подошел к занавеске и дернул за шнурок. С потолка развернулась карта. Я узнала очертания северного берега России. Уральские горы – это Аскатральский хребет. А восточнее, вдоль широты, лежали Скалистые горы. Странно. В человеческом мире их нет. Рик показал на красную точку около западного склона хребта:

– Это Текхгур. А вот здесь, – синяя точка в Скалистых горах, – Касхат. Но это основная гора. А так стены Касхата вот такие…

Он обвел указкой немаленькую область вокруг горы. Затем, дождавшись, пока собравшиеся переварят информацию, сорвал карту, обнажив схему расположения ярусов Касхата.

– Семь ярусов. Главные ворота расположены на первом – почти у вершины. Там холл и еще одни ворота, ведущие архив, кабинет командира и малый склад, где хранятся вещи и оружие Кая. И на лестницу.

Указка продвинулась вниз:

– Второй ярус полностью занят казармами. На третьем столовая, кухня и большой склад. А четвертый…

Четвертый ярус был нарисован отдельно. В середине – круглая камера. Ее огибали четыре слоя стен – «четыре периметра». Вверх, вниз, на юг и на север камера вдавалась в толщу горной породы.