Живая книга, или 10 волшебных историй о любви

Елена Сосна

Живая книга, или 10 волшебных историй о любви

Первая история

Опыт одной ночи

Я нырнула в засыпающее августовское море, открыла глаза и была поражена. Поправила маску на лице, чтобы лучше видеть…

Миллионы светящихся звездочек – маленьких рачков качались, плыли, скользили, заполняли собой все пространство от поверхности до песчаного дна. Это мало видеть, в этом нужно просто плыть, прикасаться, растворяться. Я нырнула в эту бурлящую жизнь, казалось такую черную воду, начала кувыркаться, хлопать руками, вращаться, как челнок, и вдруг, вокруг загорелись, вспыхнули миллионы звезд-фонариков, растревоженных моим движением.

Я не выдержала и поймала одну звездочку-фонарь, приблизила к самому краю мазки, чтобы лучше рассмотреть.

– Ты кто?

– Я – маленький рачок.

– А почему светишься?

– Не знаю, я свечусь часто, но нужна темнота, чтобы увидеть мой свет. Я думаю, в этом мире все светятся…

– Но, я ведь не свечусь?

– Ты? Пойдем со мной, и тогда ты увидишь, что с тобой произойдет. Главное, открыться этому миру, раствориться в нем, и тогда…

Я уже не слышала говорящего рачка, так быстро плывущего вперед, работающего всеми своими тоненькими лапками.

Я плыла и плыла, совсем позабыв о том, что где-то там есть берег, палатка на берегу и разбросанный спальник, еще хранящий мое тепло.

Я плыла, нет, я скользила между миллионами горящих звезд, они нежно прикасались к моему телу, струились вдоль рук, груди, бедер и срывались в вихревом потоке на кончиках моих пальцев. Плыла, плыла и потихонечку растворялась, как маленький кусочек сахарного рафинада. И так же тихонечко растворялись все мои мысли – кто я, где я?

Мысли почти остановились, оставив место только чувствам…

Именно эти чувства мне и подсказали, что я уже в другой среде, когда, подняв голову из воды, я вдруг увидела бокал огромного черного пространства, налитого до краев звездами. Они летели, кружили надо мной, и я полетела, поплыла между ними. Звезды потянули ко мне свои тонкие руки нити.

– Ты к нам? Почему не спрашиваешь, зачем мы светимся? Ведь, мы светимся всегда, но только в ночи люди видят наш свет, но даже тогда, не все нас замечают. А когда замечают, люди редко летают и светятся вместе с нами.

Звезда качнулась, прикоснулась ко мне, свет заструился вдоль моих плеч и поспешил, сбегая по мокрым бедрам в темную воду.

И только ветер, ворошивший мои мокрые волосы, заставил меня вздрогнуть и вновь нырнуть в уже другую теплую черноту. И там плыли миллионы светящихся звездочек, и трудно было поверить в это чудо. Я вновь плыла, плыла в мире летящих звезд, а потом остановилась, сняла мазку и посмотрела на небо.

Я просто растворилась в этом мире, я нырнула куда-то глубоко-глубоко, то ли вовне, то ли во внутрь себя, мое Я сжалось в точку или взорвалось огромной сверхновой звездой, качающейся в волнах маленьким рачком или наполняющей светом огромное небо.

Как же огромен мир, окружающий нас, как же огромен мир, живущий внутри человека. Маленький рачок и огромная звезда – суть одного света.

Я качалась на легких волнах, разбросав широко руки, опустив пальцы в теплую воду, я растворилась в этом мире.

– Я люблю, люблю этот мир!

– Смотрите, она светится, – шептали маленькие рачки.

– Да, да посмотрите, там, кажется, наша сестрица звездочка, – удивлялись небесные звезды.

Холод начал подбираться сначала по тонким пальцам, а потом забрался и под кожу. Я задрожала, очнулась и как-то отчетливо представила себе берег, палатку и еще теплый спальник. Осталось понять – куда плыть? Помнится, я там, на берегу, оставляла свет. Да вот же он, мой старый добрый фонарик…

Быстро заработала руками, берег начал приближаться.

Вихрем выбежала из сверкающей воды, и последние звездочки-рачки остались догорать на моем теле.

– Спасибо, звездочки, возвращайтесь в свой дом, – и я заботливо опустила светящиеся тельца в воду.

Ступнями по холодной гальке, по мелкому влажному песку, так и нырнула в палатку…

– Где ты была так долго?

Нежно обняла и поцеловала в губы.

– Да ты же совсем мокрая.

Еще один длинный поцелуй.

– Подожди, подожди, да ты же светишься!!

– Женщина всегда светится, когда любит, но неужели, чтобы это увидеть, нужна ночь?!

И я поглубже нырнула в манящее тепло спальника, закрыла глаза, и передо мной поплыли миллионы звездочек. Их ласкали, качали теплые волны, и я закачалась, опускаясь в твою горячую ладошку.

Вторая история

Затерянные острова

Часть 1. Остров-мираж

Я гостила у озера, такого огромного озера, что ему стоило называться морем. Длинные ровные волны катили легко и непринужденно, рожденные где-то за синим краем горизонта, стремились сюда, к южным берегам. Легкая дымка стягивала горизонт, закрывая тонкой прозрачной пеленой, как занавесом, все, что таило в себе Море-озеро.

Но нет, пожалуй, я вижу вон там, совсем на краешке неба, скрывается остров, покрытый могучими елями. Нет, это не остров, а, пожалуй, синее облако… Нет, все же это – остров. Просто, остров-мираж, живущий за краешком горизонта, подпирающий неровной щетиной синее небо.

Я забралась на новенький, только что срубленный деревянный причал, над которым в воздухе стоял густой, неповторимый запах свежих сосновых досок. Вода чиста и спокойна. Я растянулась на душистых досках, мы ожидали корабль, но никто и понятия не имел, когда вернется наш корабль, а в заливе тихо, солнечно, спокойно. Почти засыпала, когда услышала шепот волн: «А давайте ей покажем остров-мираж. Еще немного и она сможет за нами идти».

Куда идти и зачем идти? Сон придавил своей разноцветной шляпой сильнее, и я уже скользила по зеркалам волн куда-то за краешек горизонта. Вода дышала размеренно и спокойно, и потому живые зеркала волн так же размеренно и спокойно поднимались и опускались в такт дыханию озера. Я загляделась в эти живые зеркала озера, пытаясь рассмотреть полотнище неба с веером длинных перистых облаков, заплетенных в русые косы, так засмотрелась, что совсем не заметила, как уткнулась в каменистый порожек невысокого скального острова. Остров появился как-то совсем неожиданно, как остров-мираж, вынырнувший из тумана.

– Здравствуй, остров. Можно к тебе на твои берега?

– Заходи, если ты в меня веришь.

– Как же не верить, ведь ты передо мной, – и я шагнула на странно мягкий как для камня берег.

Берег немного закачался, а потом стал абсолютно твердым.

– Ты все-таки веришь, – вздохнул радостно остров и побежал передо мной каменистой тропинкой, забирающейся вверх под мохнатые ели.

Я поспешила вверх, чтобы получше рассмотреть остров с небольшого скального уступа. Я представляла, как передо мной раскинется густой старинный ельник или верховые болота, или спелый ягодник.

Я забралась вверх… и ничего не увидела.

– Ты не знаешь, чего хочешь. И я не могу предстать перед тобой во всей красе.

– Просто я хочу посмотреть, какой ты?

– Я такой, каким меня видят люди. Если твои образы четкие и светлые, и я светлею и глотаю спелые ягоды, а если мысли туманны, как летняя дымка, то мои сосны и ели могут вовсе исчезнуть с каменных берегов.

– Что же получается, ты такой, каким тебя считают другие, а что же в тебе неизменного, постоянного, свойственного только тебе? Что особенного?

– Ты хочешь чего-то особенного, необыкновенного, интересного, но ведь все зависит от того, как ты смотришь на мир, что ты видишь, что ты вообще можешь видеть. Я остров-мираж, и мои берега возникают только тогда, когда кто-то думает, ищет берега. Деревья растут в такую величину, в которую может помыслить человек, а ягоды так сладки, спелы и вкусны, как может восхититься их сладостью путник.

– И что, я могу мысленно заказать себе лукошко спелых ягод?

– Ну, почему лукошко? Ты представь, как спеет ягода, как загорают ее нежные щечки, как утренняя роса сбегает по ее бочкам. А теперь представь себе много-много сладких ягод… Ты только попробуй!

Я закрыла глаза и представила солнечную поляну и много, много ягод.

Я открыла глаза… Передо мной на тонкой ниточке стебля раскачивалась одна единственная ягода странной формы и непонятного вида.

– Попробуй ее, она – твоя!

Я протянула руку и взяла ягоду. Сладость, замешанная на горечи, как радость и восторг, замешанные на обиде, коснулись моих губ.

– У тебя внутри есть боль, вот и ягоды получаются горькие.

– Получается, что обиды, живущие в нас, подавляют наши мысли, и окружающий мир проявляется, нет… превращается в горечь. Неужели обида, более материальна, чем этот камень, дерево, небо…

– Обида не более материальна… она только окрашивает мысль, и тогда… появляются горькие ягоды.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.