И уже неважно все то, что здесь было произнесено, потому что Витецио исполнил свою роль виртуозно, и теперь есть мы – цивилизованные государства и вы – варварский Аверд. И не имеет значения, что совершили мы, ведь один лишь факт вашего существования откровенное оскорбление наших держав. Выплатить вам моральный ущерб? Зачем! Аверданцы этих денег не увидят, потому что их пропьют ваши чиновники – взяточники, разве нет? Ах, вы еще смеете утверждать, что аверданские чиновники не берут взяток?! Да теперь вы просто смешны, маркиз Олански! Над вами потешается весь зал и представители всех держав, которые на нашей, заметьте стороне. Ммм, теперь вы пытаетесь убедить нас, что эти деньги нужны семьям шахтеров… Ну – ну, еще и убедите нас в том, что они не пьют… Вот – вот, о чем и речь – вы смешны, мой дорогой Олански.

– Хватит! – герцог Лерейский даже не задумывается над тем, отчего это он вдруг столь эмоционально стал реагировать на речь Оланского…

Ну, зато я перестаралась, и ноготки теперь явно оставят полукруглые следы на ладони… не стоило так сильно сжимать кулак, с другой стороны театр абсурда достиг своего апогея и надо действовать скорее.

– Маркиз Олански, – между тем продолжал Лорд – протектор, – ваши финансовые притязания не имеют смысла!

(Ты моя радость, я почти люблю вас, герцог!)

– Представитель Гарендара должен принести извинения князю Давиру, и клятвенно заверить, что подобное более не повторится!

(Конечно, не повторится, теперь мы будем горааааздо осторожнее, а с генералом я все же побеседую).

– На этом заседание завершено! Все свободны! – и уже тише, но мы – то впереди сидящие расслышали, герцог произнес. – Авердан покидаем немедленно… меня раздражает это государство.

(Меня тоже.)

И лично мне пришлось очень низко опустить голову, чтобы скрыть довольную усмешку. Мой тигрик будет весьма и весьма доволен.

Нас поздравляли! Все те, кто еще в полдень злорадствовал, сейчас искренне поздравляли – вот он эффект толпы. Конечно, экстаз схлынет едва сановники и лорды начнут размышлять, но сейчас…

– Авердан покидаем немедленно, – сказала я, проходя мимо принимающего поздравления графа Веденски, и набрасывая капюшон.

Он кивнул в ответ, не имея возможности ответить, а мы с Элверо направились к конюшням. Ожидающим на выходе из дворца гарендарским стражникам было приказано немедленно привести лошадей, и нас с Элверо оставили наедине.

– Заседание продолжалось четыре часа, – заметил секретарь.

– Надо же, я и не заметила, – полуприкрыв глаза я безмятежно наслаждалась лучами заходящего солнца. – Переночуем в имении барона Левери… я устала ужасно, и все же находиться в Аверде это выше моих сил.

– Мы доберемся к поместью барона лишь к полуночи, – недовольно заметил секретарь Трейли.

– Мы поторопимся, – позволив ноткам раздражения проявиться, ответила я.

Внезапно меня любимую закрыла от солнца чья – то тень. Открыв глаза, я мгновенно закрыла их снова – бриллиантовая серьга почти ослепила переливами света.

– Желаете поздравить нас с удачным завершением неприятного дела, Лорд-каратель? – вежливо поинтересовалась я.

Вот оно эмоциональное напряжение и концентрация внимания на одном объекте – я совершенно забыла о лорде Равеяре. Потрясающе! И чего мне ждать от вас, многоуважаемый лорд?!

Я заставила себя посмотреть на него. Красив, стервец! Хорош, как только может быть хорош идеальный любовник – мужественный, сильный, страстный. И я, пожалуй, станцевала бы этот танец с вами, лорд, но… ненавижу лигейцев!

– Я наблюдал за вами! – сообщил мне непобедимый Равеяр Шренаро Араввис.

– Польщена, – смутилась я и захлопала ресничками.

– Я наблюдал пристально! – продолжил намекать Лорд-каратель.

– Ну что вы, – я даже чуть покраснела от «смущения», – мне двадцать семь, я уже не столь пленительна как шестнадцатилетние девы… И все же от всего сердца благодарю, вы позволили мне вновь ощутить себя привлекательной.

Съел? Жуй медленно, чтобы не подавиться, лигеец!

Несмотря на внешнюю суровость, Лорд-каратель несколько смутился. Не удивительно! Он собирался наговорить мне массу нелицеприятного, а в результате я поблагодарила за комплимент. Вы сами виноваты, мой лорд, именно вы допустили двусмысленность в нашей беседе, а я просто выбрала тот смысл, который мне был приятнее.

Так как я держала глазки опущенными, то не заметить подведенных стражами лошадей не могла, сзади подошел граф Витецио, и пришлось завершать очередное представление.

– Лорд Шренаро Араввис, – я присела в низком реверансе, – вы подняли мою самооценку до немыслимых высот. Благодарю вас. Но день был крайне утомительным, прошу простить нас. И пусть Боги Света одарят вас дарами, шиаргене.

Шиаргене – воин света, высшее признание заслуг воина. А теперь скажите честно – вы сумели бы оскорбить человека, который выразил вам искреннее восхищение? Вот – вот, о чем и речь. И Лорд-каратель лишь прошипел сквозь зубы:

– Пусть путь ваш устилают духи!

Это пожелание удачного пути. Да – да, спасибо мой лорд. Еще один реверанс, поклоны моих спутников и мы… поспешно ретируемся.

Из Авердана выехали весьма быстро, ароматы города способствовали ускорению. Едва отъехали подальше от городских стен, я пустила коня галопом, стараясь успокоить накатывающую панику.

Нервы, переживания, концентрация и повторно перенервничала из – за лигейца. Результат – эта проклятая нервная болезнь! И я задыхаюсь, дико боясь, что не смогу сделать еще хоть вздох.

– Леди Зелея!

Крик охранника Вейслера, стал последним, что я услышала перед тем, как мир накрыл удушливой волной. Как все паршиво – то, а!

– Леди, – кто – то осторожно потряс за плечи, – мдя, безрезультатно.

И меня куда – то понесли. Послышалось щебетание птиц, легкий ветерок ранней осени коснулся растрепавшихся волос, безвольно висевшая рука задела траву… Так, меня несут! Видимо в лес. А где у нас лес? Правильно, в часе езды от Авердана. А мы как далеко успели отъехать? На четверть часа, не больше. Делаем выводы… меня несут по лесу. Остался вопрос «кто»?

– Лорд-каратель, – послышался встревоженный голос явно бегущего позади графа Витецио, – что вы собираетесь делать?

Изнасиловать! Нет, а что еще может собираться делать мужик, когда тащит бессознательную леди, банально выражаясь «в кусты»?

Гораздо интереснее ответ на вопрос: А что делать мне?!

– Вернитесь к отряду, – несколько грубо приказал лорд Равеяр.

Все, точно собирается насиловать, но свидетелей, видимо, смущается. Стеснительный какой. Потрясающе просто!

Впереди послышался шум воды, и я испуганно открыла глаза. Пусть лучше насилует, чем утопит.

– Леди Зелея, – мое возвращение в ряды сознательных и здравствующих не осталось без внимания, – вам уже лучше?

– Гораздо, – на лорда я не смотрела, испуганно вглядываясь туда, где слышалась бурлящая вода, – отпустите меня, ради Света!

Леса тут были темные, в основном сосновые, потому я видела лишь голые стволы сосен и одного, неизвестно как сюда затесавшегося дуба, усеянную ржавой хвоей землю и несколько кустарников. И за этими деревьями шумела вода!

– Отпустите меня, пожалуйста, – уже начиная дрожать, попросила я.

– Леди Зелея, вы боитесь воды? – ПРОДОЛЖАЯ идти, любезно осведомился лигеец.

Естественно боюсь! Меня два раза утопить пытались, второй раз тигрик едва успел спасти, и с тех пор как – то не тянет меня к водным просторам… совсем не тянет.

– ОТПУСТИТЕ! – мой вопль заставил его вздрогнуть.

Меня осторожно поставили на ноги, и отошли на шаг. Тьма накатила, вынуждая схватиться за лигейца. Поддержал, обнял за плечи, вежливо подождал, пока восстановлю дыхание.

– Спасибо, – и это было искренне.

– Не за что, я просто хотел отнести вас к ручью. Воды у ваших провожатых не оказалось, только спиртное… – не скрывая осуждения, произнес Лорд-каратель.

Откуда ему знать, что пить, придя в чувство, я предпочитаю что – то алкогольное – не только прочищает разум, но и… так хорошо становится. Впрочем, лучшее средство защиты – нападение, посему я невинно интересуюсь:

– А почему у вас воды не было?

Да, провокационные вопросы это по моей части.

Но, как оказалось, Лорд-каратель и сам умел преподносить сюрпризы:

– Знаете, Зелея, – заметьте «леди» он не употребил, – вы действительно очень привлекательная девушка…

Так, судя по всему, деву привели в чувство и переходим ко второму этапу общения – собственно интимному. Размечтались вы, непобедимый Равеяр.

– Ну что вы, – старательно хлопаю ресницами, – какая с меня девушка… – смотрит осуждающе, явно думая, что я про возраст. Как бы не так, милый, я о том самом. – Я уже давно женщина, лорд Равеяр.

Да, гнев в исполнении лигейца это определенно нечто новое и любопытное, вот только:

– Вечереет, – я многозначительно посмотрела на виднеющиеся куски неба, – нам нужно продолжать путь, да и здоровье мое, как вы сами имели возможность удостовериться, не позволяет длительных прогулок вдалеке от дома. – ну и убийственное. – Пожалейте меня, лорд Равеяр.

Мне протянули руку и молча вывели из леса. В голове шумело, ноги тряслись от слабости, но… я выглядела цветуще. По меньшей мере, старалась.

Как выяснилось, кортеж Лорда – протектора двигался в сторону Ситрана. Дорога из Авердана одна, посему вскоре они нагнали мой отряд, и их внимание привлекла бледная и бессознательная я, лежащая на руках Вейслера. Лорд-каратель не обратил внимания на увещевания графа Витецио, сообщившего, что со мной подобное иной раз случается, и я вскоре приду в себя, поэтому решил меня спасти. Ух, ты мой благородный лорд… точнее не мой, упаси меня духи от подобного!

Останавливаться на ночь в имении барона я не пожелала. Я очень хотела сейчас к Нему! Очень! И подгоняя лошадь, заставила остальных на пределе сил и возможностей следовать за мной. Лишь на рассвете, встречая туманное горное утро, я чуть притормозила обессилевшего коня, как и всегда любуясь своим новым домом – Королевский дворец, великий Шаранар, был прекрасен даже в обрывках молочно белого тумана.

– Хэ – йя! – и я гоню животное на опускающийся подвесной мост.

Конь проносится, оглушая окрестные горы перестуком копыт, влетает во внутренний дворик и я спрыгиваю прежде, чем ко мне подбегает сонный лакей. Прочь, все прочь! Я буду сильной завтра! Завтра я буду решительной и властной! Завтра я буду карать и миловать, интриговать и играть не по правилам, все завтра…

А сейчас я стремительно поднимаюсь по витой мраморной лестнице, отстегнув плащ, который с шелестом упал на ступени, снимая и отбрасывая перчатки, разматывая шарф с шеи и бросая его на белоснежные ступени, расстегивая платье…

Стражники, как и всегда, почтительно склоняются, когда я, распахнув двери, врываюсь в королевские покои, почти бегу по устланным верейскими коврами переходам и на мгновение замираю у дверей в его спальню…

– Рыська, ты уже вернулась? – слышится его хриплый ото сна голос.

Почувствовал. Всегда чувствует. Мой Тигрик.

И я смело вхожу в его спальню, стремительно избавляясь от туфелек, запрыгиваю в его мягкую постель.

– Милая, – он встречает поцелуем, – ты опять?

– Саер, – я обхватываю ладонями лицо своего повелителя и тихо прошу, – я хочу почувствовать себя живой…

Саерей Первый Меняющий Судьбы, самым наглым образом пытался меня… разбудить. А вот не проснусь! Не проснусь и все! Буду лежать, тихо постанывать под его поцелуями… которые спускаются по спине все ниже и…

– Ай! За попу кусать не надо, а?

Хохочет, гад!

– А что делать, если вы, леди Зелея, изволили меня игнорировать на завтрак и на обед… но, Рыська, ты ничего ведь не ела, идем ужинать.

Еда… да, надо бы, но вылезать из теплой постельки нет никакого желания…

– Рыська, покусаю! – вполне серьезно предупредил мой король.

– Тиран! Деспот! Сатрап…

– Сама напросилась!

– Ай!

Пришлось все же открыть глаза, повернуться, спрятав таким образом поруганную филейную часть и попытаться выглядеть грозной. В конце – концов я ради него!.. Да я… А он!

– Какие мы грозные, – заметил мой сюзерен, – и злые… и соблазнительные…

Голос Тигрика приобрел весьма возбуждающие нотки, но я действительно проголодалась, а потому:

– Да, я такая… – резко поднимаюсь, не утруждаясь испытывать стеснение по столь незначительному факту как полнейшее отсутствие одежды. – Нравлюсь?

– Очень, – жадно разглядывая обнаженную меня, ответил Саер. – Граф Витецио готов молиться на тебя после вашего выступления в Авердане, но… меня гораздо больше позабавила реакция его юного секретаря Элверо Трейли.

Тянусь за халатом, не моим, но Тигрик не против, медленно надеваю и пока завязываю пояс, есть время подумать:

1. Саер в курсе нашего триумфа.

2. Мальчишка Элверо не забыл наш поцелуй и видимо уже строит планы на продолжение. Я – то не против, но зачем он повел себя столь неосмотрительно, что Тигрик догадался?

3. Не пойман, не вор.

– Рыська, мне не нравится твой хитрый взгляд, – подметил тигрик, – планируешь сменить любовника?

– Ты против? – лукаво поинтересовалась я.

– Против, – подтвердил мой король.

– Приятно слышать! – не могу сдержать улыбку.

– Не потерплю мальчишку! – угрожающе намекнул монарх Гарендара.

– Но я же терплю твою баронессу! – мне в принципе совершенно все равно с кем и как он развлекается в мое отсутствие, но как козырь сгодится.

Задумался. Ну – ну. С нашим темпераментом подобные разговоры возникают с завидной регулярностью, впрочем, Саер уже реагирует спокойнее, раньше он предпочитал лично наказывать моих любовников, сейчас же поручает это страже, видимо, возраст сказывается. И все же, какой он красивый: Светло каштановые волосы мягкими волнами спускаются на плечи, высокий лоб, орлиный нос и нежные губы, а глаза чуть раскосые, как и у меня, но у тигрика ярко зеленые, завораживающие своей красотой. И вообще схожего с рыже – полосатым хищником много – и звериная грация, и мускулатура, не явная, как у большинства тяжеловооруженных рыцарей, но в силе мой король им не уступит, и уверенность у Саера под стать хозяину горных лесов. Завораживающе прекрасный, но пугающе опасный, справедливый, но жестокий, не высокий, но когда он входит в помещение в нем каждый признает лидера…

– Нравлюсь? – заметив мой взгляд, полюбопытствовал Тигрик.

– Ты знаешь ответ, – с улыбкой ответила я и покинула королевские покои.

Возможно, я даже люблю его… возможно, но скорее всего это просто привязанность смешанная с нежностью, благодарностью и… Тигрик потрясающий любовник. Лучший из всех, кто когда – либо у меня был. Наши первые дни в совместных поисках «удовольствия на грани» придворные не забудут никогда. Пожалуй, самый оригинальный случай произошел на охоте, когда нас, весьма увлеченных процессом, застиг… медведь. По сути, я, не обремененная общением посредством холодного оружия с представителем местной фауны, успела надеть платье к появлению стражников, но никто из охранников, подоспевших егерей и придворных никогда не забудет обнаженного монарха со шпагой в руках отбивающегося от разъяренного животного.

Ну, зато зрелище было эффектным – Саерей в полной боевой готовности и медведь, видимо посчитавший сей факт личным оскорблением. В общем, мой Тигрик выигрывал по всем показателям, и когда медведь был благополучно пристрелен одним из егерей, я поспешила выразить восхищение мужеством монарха. Восхищение носило вербальное выражение, в процессе подбирания с земли чулок, белья и шпилек. С тех пор я гордо ношу звание «Распутница» среди придворных и «предательница» от моего Тигрика. Интересно, по его мнению, мне в знак солидарности полагалось тоже голой вокруг бурого мишки прыгать?

Именно с того дня, как нас буквально «застиг на горяченьком» медведь, я фактически получила звание официальной любовницы. Тот факт, что уже на балу мы активно развлекались с монархом по отдельности, вызвал среди придворных бурю непонимания. В результате какая – то тварь языкастая, сообщила Тигрику где и с кем я позволила себе уединиться, и он, оставив сестер Ватерн поспешно одеваться, рванул через весь дворец в маленькую комнатку едва прибывшего на королевскую службу лейтенанта Ронаро. А у нас как раз самое веселенькое началось… в третий раз за вечер. На моей восторженной ноте ворвался монарх в состоянии праведного гнева, и милостиво полюбопытствовал, чем это мы тут занимаемся. Пришлось популярно объяснить, откуда дети берутся. В ту же ночь лейтенант завершил королевскую службу, а мне пришлось все объяснять монарху повторно, и на этот раз не в теории, а на практике.

Практиковаться нам понравилось, и практика в отличие от теории шла на «ура». Спустя неделю Тигрик увлекся прибывшей к Первому Весеннему балу маркизой Торнье, а я потеряла голову от рыцаря Илонсо. Нам с рыцарем было весело ровно половину ночи, но затем Тигрик, вспомнивший что у него вроде как и фаворитка имеется, решил поделиться со мной впечатлениями от маркизы.

Благодарного слушателя в моем лице он не обрел, зато я обзавелась новым званием: «Шлюха!». Именно это вопило его величество, избивая ногами рыцаря, пытающегося покинуть мою спальню на четвереньках. В результате Илонсо все же сумел выбраться из ада, как оказалось он и по – пластунски неплохо ползает. Впрочем, что ему еще оставалось с переломанными – то ребрами? После того, как нас оставили наедине, Тигрик обиженно спросил:

– Ты это специально, да, Рыська?

– Что вы имеете в виду? – удивленно переспросила я.

– Твоих любовников! – заорал тигрик.

После некоторых размышлений, я искренне ответила:

– Я же не могу ждать пока у вас, мой король, появится на меня время, а проводить ночи в одиночестве я не люблю… Во – первых, мне банально скучно, а во – вторых… мой темперамент не уступает твоему, Тигрик. Тебе ли не знать?

На некоторое время воцарилось молчание, после которого на весь дворец раздался рык:

– Убью!!!

– Да ради бога! – бесстрашно ответила я.

После чего раздался звон вазы, брошенной в меня Тигриком. Затем пала жертвой обиженного броска от меня хрустальная статуэтка. К утру перебив все, что можно было, освоив в качестве площади для разврата лестницу и две подземные камеры, в которые меня планировали запереть, мы с Саером пришли к консенсусу – двери королевской спальни для меня всегда открыты, а я обязуюсь спать каждую ночь в его постели. Король оставлял за собой право изредка пропадать на половину ночи, я выбила для себя право развлекаться днем, если очень захочется, а Тигрик будет занят. Консенсус был достигнут в том самом подземелье, после чего мы решили помириться.

И тогда у нас наступило перемирие… дня на три. В нашу идиллию вмешалась королева, которую возмутил следующий факт «Почему эта шлюха имеет позволение ночевать в вашей постели, а я, Ваша супруга, не имею дозволения даже входить в спальню мужа?». На что ворвавшейся в спальню королеве был дан вежливый ответ «Потому что у вас есть собственная постель и спальня, и если мне захочется, я навещу вас сам».

Но тут мне стало стыдно, и осторожно слезая с монарха, я попыталась оставить супругов наедине.

– Предательница! – сообщил мне тигрик.

– Это же не медведь! – возмутилась я.

– Это гораздо хуже, – спокойно ответил Саер, – медведь на мое орудие размножения не покушался, а она покушается!

Обвиненная в страшном, королева обиделась и сообщила:

– Да засуньте себе это в… – на этом воображение Ее Величества позорно капитулировало.

Но у нас с тигриком воображение было весьма живым и извращенным, и обоих посетила одна мысль – и как бы он мог это самое себе куда – либо засунуть?

– Нееет, никак, – после недолгих размышлений сообщила я. – Даже без вариантов.

– Поддерживаю, – сообщил лежащий на постели во всей красе тигрик, – но мне нравится направление ваших мыслей, дражайшая супруга, так что я, пожалуй, навещу вас сегодня.

На том и договорились. С тех пор в собственных покоях я появлялась не часто, и исключительно для того чтобы сменить одежду, в остальное же время приходилось контролировать порученные мне Тайную Канцелярию и Министерство Финансов, ну и темперамент тигрика всегда требовал особого внимания.

* * *

Спустя почти час после монаршего покушения на мою филейную часть, я поднималась вслед за лакеем в гостиную Ее Величества королевы Аллоры, где обычно и устраивали семейные ужины.

– Зелея, – приветствовала меня с порога королева, – неужели вы решили почтить нас своим присутствием?

Слуги низко поклонившись, покинули нас. Тигрик уже сидел за столом и самым беспардонным образом накладывал вареный рис с мясом в свою тарелку.

– Женщины мои, – заметив наше возмущение, произнес Саер, – сели за стол, живо!

Мы проигнорировали его приказ, потому как королева жаждала подробностей, и я не преминула их поведать:

– Он, – перст указующий на тигрика, – покушался на мой зад!

– Извращенец! – возмутилась королева.

– Да нет, не в том смысле, – печально сообщила я, направляясь к своему месту по левую руку от короля, – он меня покусал там!

– Странно, – присаживаясь, заметила королева, – за обедом король себе ни в чем не отказывал…

Саер подавился, долго откашливался, после чего сообщил:

– Если две самые близкие мне женщины столь невысокого обо мне мнения, чего же ожидать от подданных?!

– Подданных ты за попу не кусаешь! – накладывая себе в тарелку, сообщила я.

– Этого еще не хватало, – заметила Ее Величество. – Рыська, не томи, рассказывай уже про Лорда-карателя!

Пришлось, перемежая рассказ приемом пищи, поведать о случившемся. По завершению рассказа о судебном заседании мне рукоплескали (королева) и кивком выражали одобрение (король), но на этом веселье завершилось, так как я рассказала о происшествии в лесу.

– А он к тебе неравнодушен, – внезапно прервала меня Аллора.

– Кто? Элверо? Он мальчишка, – я улыбнулась переставшему жевать Тигрику.

– Я не о нем, – загадочно произнесла королева.

Мы с Саером переглянулись, и спросил все же он, но не то, что я ожидала:

– То есть не только мне показалось?

Ее Величество бросила на меня хитрый взгляд, а я, как и всегда, искренне восхитилась ее красотой. Аллора южанка: смуглая кожа, темные глаза, яркие губы, черные волнистые волосы – яркая красота обласканных солнцем дочерей юга, но при этом изысканность и утонченность, в сочетании с выдержкой и умением одарить одной улыбкой. Я, к сожалению, не обладаю и сотой долей ее царственного величия… а хотелось бы.

– Ваше Величество, вы о чем? – хмуро поинтересовалась я.

– Я? – изобразила искреннее удивление королева, но тут же лукаво добавила, – Лорд-каратель, непобедимый Равеяр Шренаро Араввис, вам это имя о чем – то говорит?

Тигрик взяв салфетку, старательно вытер руки, затем лицо, после налил нам всем вина.

– Нет, – я задумчиво сделала глоток, – ни – че – го! Он лигеец, а я… не сплю с лигейцами!

Пристальный взгляд Аллоры, и хитрое:

– Шагинар расположен рядом с Лигеей, так что… я тебя понимаю, Зеля, но… он проявил заботу, а лигейцы ничего и никогда не делают просто так.

Знаю! Слишком хорошо я это знаю! Слишком дорогой была цена за это знание!

– И мы возвращаемся к теме положения моей второй жены, – намекнул тигрик.

– Я подумаю, – искренне солгала я.

Ага, разбежалась и прыгнула! Предпочитаю быть фавориткой с правом не отказывать себе в удовольствиях, чем второй супругой с правом быть любимой и вечно ожидающей женщиной. Ненавижу ждать, по сути.

Аллора улыбнулась каким – то своим мыслям, затем задумчиво произнесла:

– Лигейцы ценят чувства, которые приходят внезапно. Двух моих подруг выкрали из дворца, и поводом послужил тот факт, что девушки им очень понравились с первого взгляда. Стоит ли говорить, что мнения самих «жертв чувств» не спрашивали?

Мы с Саером переглянулись – мы о лигейцах знали больше, но… это была наша тайна.

– Вы прибыли в Гарендар в возрасте шестнадцати лет, – начала я, – следовательно, вашим подругам едва ли было больше, но… мне двадцать семь, я не наивная девушка, я зрелая женщина и на роль возлюбленной уже не гожусь, не находите?

Проницательная королева все поняла без слов:

– Страшно?

– Очень, – не стала скрывать я.

Теперь во взгляде королевы не было и тени покровительственной насмешки, только сочувствие:

– Зеля, тебе ли страшиться? Ты дважды вернула Лорда-карателя к реальности, да и в способностях твоих у меня нет сомнений… В крайнем случае, отправишься налаживать контакты с горными кланами.

Но что – то подсказывало мне, что все только начинается…

История вторая: Горный клан Барсов

Я знаю, что ты меня хочешь… Ну, или захочешь, значения не имеет… Жаль, что ты этого еще не знаешь…

<1 2 3 >

На страницу:

Перейти

2 из 3