Душевнобольной

Владислав Романов

Душевнобольной

Глава 1. Пробуждение

Человек – словно гусеница. Каждый из них рождается, питается, живёт, и во всю стремится стать бабочкой. И это, безусловно, самое главное в жизни. Тут не помогут ни маги, ни доктора. Всё сосредоточено в руках этой самой гусеницы. Как бы она не была слаба, она на всё способна. Это единственное отличие от человека. Человек может быть намного сильнее, но быть совершенно ни на что неспособным. А ещё в жизни этих двух творений беспощадной эволюции есть одна очень интересная схожесть. В их жизни происходит момент перерождения. И если у гусеницы это что-то знаменательное, олицетворяющее достижение цели, то у человека – это просто превращение в другого себя. Банальная смена мировоззрения, смерть родственников или близких людей, не важно. Главное, чтобы это было перерождение не физическое, как у гусеницы, а ментальное. Такое может случиться далеко не с каждым. Некоторые как всю жизнь были недалёкими, циничными или грубыми – так они ими и останутся. Такие люди в большинстве своём скучны и безобразны. Они не способны мыслить дальше собственноручно установленных границ. О таких людях даже говорить незачем. Отсюда вытекает ещё одна особенность, как самого перерождения, так и человека.

У каждого этот процесс строго индивидуален, и толчком может стать даже бытовая мелочь. Очень смешное понятие – индивидуальность. В наше время все настолько индивидуальны, что становятся похожими друг на друга. Но, к счастью, остались случаи из ряда вон выходящие.

Антон Крылов, 24 года. По крайней мере, так написано в его медицинской карте. Больше половины записей о болезнях просто не сохранились. Антон съел их. Хотя, это ничего не изменило, всё равно его должны были отправить в жёлтый дом. Палату с мягкими стенами не обещали, да и сам Антон на ней не настаивал. Диагнозов у него был целый букет, начиная от раздвоения личности, заканчивая биполярным расстройством. Благо все болезни протекали в очень мягкой форме. По крайней мере, так говорил лечащий врач Крылова. Личный лечащий врач. Лежал пациент в стационаре два месяца, после чего его в срочном порядке перевели на индивидуальное платное лечение. По словам Антона, ему не понравилась злая шутка санитаров. Его бросили в камеру к буйным, которые по каким-то причинам сидели по трое в камере, а не по одиночке. Затем несколько неприятных происшествий, в том числе и драка с сокамерником. Да, именно с сокамерником. Как сказал пациент, потерпевший собирался затолкать ему в глотку наволочку от подушки, пока тот спал бы. И Антон решил действовать на опережение. Он насобирал в прогулочном дворике мелких камней, и сложил их в свой носок. За несколько дней получилось соорудить неплохой кистень. Им он и выбил оба глаза сожителю, Эдуарду Климову. Пациент Климов сам загремел за то, что выдрал зубами глотку собственной девушке, да и одного сожителя тоже успел умертвить. Тем же способом, что и Крылова хотел. Однако, администрация больницы закрыла на это происшествие глаза, вместе с Климовым, и отправила пациента в комнату с мягкими стенами. А после пришёл его представитель, и попросил перевести его на оплачиваемое лечение. Верхушке наплевать, чем болеет человек. Если платите – будет вас нормальный врач лечить. Если нет, то придётся вот так вот отстаивать свои интересы, и бороться за жизнь.

Четыре месяца лежал пациент под номером 2206 в палате интенсивной терапии. Ел таблетки, ему капали капельницы, он разговаривал с терапевтами. Лечение шло полным ходом. Симптомы отступали, поведение нормализовалось. Крылов читал книжки. Много, очень много. Спал он только тогда, когда ставили капельницу. Даже по ночам в его палате горел свет. Только под утро его выключал то ли сам Антон, то ли санитары это делали вместо него. А после, парня тормошили пришедшие врачи. Сон сном, а лечение никто не отменял.

Только одна вещь не давала покоя Антону. Кошмары. Это уже стало привычным делом за последние полгода пребывания здесь, парня это ни капли не смущало. А вот что действительно смущало, так это регулярное появление в этих снах одного молодого человека. Его тоже звали Антоном, он тоже был высоким парнем со средней длины волосами. Вот только лицо у него было… мягко говоря, испорчено. Везде торчали самостоятельно забитые гвозди, веки были напрочь срезаны. Из горла торчал тонкий острый предмет непонятного происхождения. Возможно, это тоже гвоздь, просто длиннее. И благодаря этой штуке двойник отвратительно булькал, когда произносил букву «р».

И приходил этот персонаж просто так, без какой-либо на то причины. Всегда представлялся то Альтер-эго, то галлюцинацией. Иногда говорил, что его зовут Антон. И всегда его появление сопровождалось чем-то ужасным. Чьей-то смертью на глазах настоящего Антона во сне, истязаниями знакомых ему людей или его самого. И один из таких снов ему запомнился очень и очень хорошо.

Тогда был конец мая 2018 года. За окном палаты номер шесть бурным цветом с Антоном заигрывала поздняя весна. Темнело поздно. Запах надвигающейся ночи в совокупности с остатками дневного тепла наталкивал молодого парня на положительные мысли. Завтра очень важный день. Только он не может вспомнить, из-за чего он так волнуется. Что именно завтра должно произойти?

В металлическую дверь палаты кто-то постучал. Антон уже было обернулся, чтобы встретить доброжелательного доктора, как вдруг его что-то сковало. Этим «чем-то» оказалось замешательство. Ведь парень прекрасно помнит, что его лечащий врач обычно сразу заходит после того, как постучит в дверь. Сейчас мало того, что стук гораздо громче, так ещё и не заходит никто. Словно тот, кто за дверью, ждёт разрешения войти. Антон осторожно отошёл от окна, и приблизился к двери. Прислонил к ней ухо. Коридор весьма тихий, поэтому было слышно тяжёлое дыхание прямо у двери. Парень затаился, дабы не выдать себя. Весь воздух, поспешно набранный в лёгкие, выбил ещё один стук в дверь. Настойчивый, громкий, и такой звонкий, словно стучали чем-то металлическим.

«Это явно не доктор», – заключил Крылов, медленно отходя от двери. Двигался, пригнувшись, чтобы тот, кто стоял за дверью, не мог увидеть его в окошко, которое было расположено в верхней части двери. Его открывали санитары, чтобы проверить, на месте ли больные, при этом не заходя в саму палату. Этим окошком уже с минуту кто-то хлопал, то закрывая его, то открывая.

– КРЫЛООООВ! – раздался горловой вопль из-за двери. Сиплый голос очень старался выдавить из себя бас, но по какой-то причине выходило только пыхтеть при крике, как медленно сдувающийся воздушный шарик.

Первой мыслью было выйти в окно, но решётки никуда не делись. В дверь сильнее забарабанили, а крик начал повторяться. Парень закатился под койку, и закрыл уши ладонями, молясь о том, чтобы это всё закончилось.

И это помогло. Металлическая трель прекратилась, крики тоже. Выждав ещё минуту, Антон вылез из-под койки, и огляделся вокруг. Всё было вполне обычно. От греха подальше он решил закрыть окно. Мало ли, вдруг опять что-то начнётся. Окно было успешно закрыто, и парень направился к кровати. Он выключил свет и закрыл глаза. Усталость начала брать верх над веками, и почти утащила его в своё царство. Как вдруг снова раздался стук. Но уже не в дверь, а в окно. В этот раз уже не было страшно. Антона пробирала злоба. Он включил свет, и вскочил с кровати, направляясь к окну. Сквозь темноту улиц и небольшое искажение стеклопакета сумел разглядеть утыканную гвоздями рожу. Это его не сильно удивило, и он начал приближаться к стеклу. Антону было плевать, что у него начались зрительные и слуховые галлюцинации. Он просто выбьет окно, и надаёт двойнику по изуродованной морде. А дальше хоть снова в мягкую комнату.

Парень до смерти ненавидел эту сущность, которую по непонятным причинам создала его голова. Однако вся уверенность парня исчезла в миг, а злоба превратилась в страх, когда человек за стеклом поднял руку вверх, и помахал ей. А затем и вторую.

Его палата находилась на третьем этаже, и на стенах не было настолько толстых карнизов, чтобы на них можно было стоять без поддержки руками. Тогда-то до него и дошло, что та тварь вовсе не сидит на стене больницы. И её видно не через окно, а в отражение в этом самом окне. Антон перевёл взгляд на стену слева, и заметил на ней свою тень. А рядом с ней ещё одну, только на один метр дальше. Оборачиваться не было сил.

– Ты почему не открываешь, Антон? – раздался булькающий вопрос из-за спины.

– Исчезни, двойник.

– Я? А ты уверен, что я не настоящий?

– Уверен на все сто.

Он обернулся. Антон номер два стоял ровно в метре от него. В такой же белой рубашке, только она была вся в крови. Из дырок в лице неизменно сочилась кровь. Его рот улыбался.

– Зачем ты снова пришёл?

– Я всё ещё требую, чтобы ты дал мне управлять этим телом, – прохрипел двойник, поправляя торчащее из шеи остриё.

– Тогда ты не против, если я тебя убью?

– Ну, попробуй. Мы же во сне, ты не реален.

– А когда ты успел уснуть?

С этими словами двойник вытащил из-за спины внушительный кусок какой-то железки, и ударил ею Антона в плечо. В ответ парень поприветствовал его пудовым ударом в голову. Он даже в школьные годы отличался особо сильным ударом, хоть и был худощавым и не особо сильным физически. Но защищаться от вооружённого человека всё ещё было тяжело. Он быстро получил острым предметом в шею, и упал на пол, зажимая порез.

– Я задел сонную артерию, Антон. Удачи тебе проснуться от вечного кошмара.

Двойник бросил оружие на пол, и направился к двери. Он открыл её настежь, словно специально давая парню разглядеть качающийся на верёвке труп его лечащего врача. Из его головы тоже торчало что-то по типу гвоздей. Сознание быстро начало плыть, а руки всё слабее и слабее зажимали рану. Крылов видел, как исчезает потолок, и вместо него появляется огромная ладонь. Толстые, узловатые пальцы. Несмотря на то, что в мозг перестала поступать кровь, он всё ещё слышал звуки. Это был голос.

– Антон! Антон! Антон, проснитесь!

Глава 2. Выписка

Парень с громким вдохом вскочил с кровати, чуть не ударив головой склонившегося над ним доктора.

– Тише, больной, всё хорошо, – ласково сказал врач.

– В…вы… вы кто? – широко раскрыв глаза спрашивал Антон.

– Как это кто? Я Владислав Максимович, ваш лечащий врач. Забыли уже, что-ли? – улыбаясь, спросил он. Владислав был взрослым мужчиной лет сорока, довольно крупного телосложения. Его покрытые сединой усы можно было разглядеть даже в кромешной тьме.

– Вам что-то приснилось, Крылов? – участливо поинтересовался врач.

– Н…не обращайте внимания, Владислав Максимович. Просто плохой сон.

– Вот и замечательно! Значит, вам уж точно ничего не помешает выписаться из этого злачного места.

– В смысле?

– Ой, Крылов, вы меня сегодня таки удивляете. Я же вам вчера ещё сказал, что вас сегодня выпишут. Вы давайте в душ, и собирайтесь. Вас проведут к регистратуре, заберёте все нужные вам бумаги. Справку я вам ещё вчера выписал. За вами должны приехать.

С этими словами доктор вышел из палаты, оставив дверь приоткрытой.

«Да… меня же выписывают. Как я мог забыть?»

Пациент обул тапочки, и направился к душевым. Они были такими же белыми, как и стены всего больничного крыла. Кабинки пластиковые, и сконструированы так, чтобы об них невозможно было убиться. Правда, стены и пол всё ещё обложены плиткой, и не понятно, зачем делать такие безопасные кабинки, при этом не обезопасив вообще все душевые. Эта деталь постоянно смущала Антона. Он скинул с себя рубашку, штаны, и принялся омывать своё тело. Вода была идеальной температуры, пахучее мыло под рукой, да и вообще всё замечательно. Как только ему напомнили о выписке, всё сразу стало таким прекрасным. Белые стены перестали казаться страшными и отталкивающими, и в целом больничная обстановка больше не напрягала.

Помывшись и одевшись, он подошёл к умывальнику.

«А чем мне там заниматься? Здесь конечно до смерти скучно, но чем лучше на воле? Меня за полгода ведь ни разу не навестил никто, кроме Димки… и тот только дважды. Но он человек занятой, его можно понять».

– Что-то у тебя совсем беда с головой, Антон, – раздался из-за спины знакомый булькающий голос. Он даже не стал оборачиваться.

– Ты даже здесь меня достать можешь?

– Это очень сложно, но у меня получилось. Я к тебе с предложением.

После такого поворота событий Антон уже развернулся лицом к своему двойнику. Тот был неизменно безобразен и отвратителен на вид.

– Чего ты хочешь? – недоверчиво обратился пациент.

– Во-первых, ты не забывай, что мы две личности одного и того же человека. Во-вторых, мы разделены. И в этом вся проблема. Я дополняю тебя, а ты меня. И дабы прекратить эти постоянные столкновения между нами, предлагаю тебе объединиться. Слиться в одну личность.

– Это разве так работает?

– Антон, в этом мире много загадочных вещей. И вот одна из них. Я лишь визуально выгляжу как человек, я же только в твоей голове. Но я всегда вижу всё со стороны. А мне это надоело. Поступаем следующим образом. Я вхожу в тебя, и мы создаём новую, третью личность, тем самым уничтожив первые две, то бишь нас. Но мы, как основа, будем всё видеть, и будем способны на диалог друг с другом.

– Стоп-стоп-стоп. Я тебя ещё и слышать буду? Ужасно!

– Такому как ты всегда нужен собеседник. Но у меня свои заморочки, и говорить я не очень с тобой хочу. По крайней мере, на постоянной основе. Но могут быть побочные эффекты, в лице новых странностей. Но риск совершенно невелик. Так что, по рукам?

– Я, конечно, опасаюсь, но терпеть такие визиты больше не хочу. Поэтому давай.

Двойник скорчил непонятную рожу, и начал подходить. Левой рукой он ткнул Антону в живот. Парень не по своей воле начал затягивать вторую личность себе в пузо. Он странно деформировался, искривлялся и издавал нечеловеческие звуки. Но затем полностью слился с основным телом.

Сначала было всё как обычно, никаких новых ощущений. Но затем началось.

По голове ударило с такой силой, что у мозга сложилось ощущение, будто сейчас землетрясение баллов на восемь. Словно что-то невидимое пробивалось сквозь череп, прогрызало себе путь к сознанию. Душевая комната начала ходить ходуном, с потолка что-то посыпалось. Не в силах удерживать равновесие, Крылов упал на пол, и закрыл уши руками. Всё это длилось несколько секунд, но ощущение было, словно эта тряска происходила, по меньшей мере, десять минут. Затем он моргнул, и всё закончилось. Кто-то застучал в железную дверь.

– Чё ты там делаешь, психопат?! Вылезай из душа, пока я тебя сам не выволок нахрен!

Это был старый добрый санитар Игорь. Ну, у него такой значок на груди был. Антон собрал голову в кучу, и покинул комнату. Санитар довёл его до комнаты, и приказным тоном сказал собирать вещи. Вещей было совсем немного, поэтому данный процесс занял пару минут. Как и сказал Владислав Максимович, все документы ему выдали на регистратуре. Даже по кабинетам бегать не пришлось. Однако попрощаться с доктором не удалось. Очень жаль, ведь он столько всего сделал для Антона. Причём, не только для его психического здоровья. И по дороге к выходу произошли некоторые изменения в характере пациента. Он сам это осознал, но не придал значения. Не потому что был беспечен к самому себе, нет, он просто подумал, что сейчас о таком лучше вообще не думать.

За больничной дверью ждало яркое весеннее небо, тёплое солнышко, а самое главное – воздух. Он был не таким как во дворе для прогулок, и даже в окне был совсем не тот запах. Парень широко улыбнулся белому свету, и полной грудью вдохнул этот самый воздух. Напротив входа в лечебницу стоял дорогой Мерседес, а рядом с ним не менее дорогой человек.

– Дима! Ты приехал! – с детской радостью в голосе, которой ранее Дмитрий никогда не видел, закричал Антон, и следом кинулся обнимать мужчину в солидном костюме под цвет чёрного автомобиля.

– Тоха! Малой, ты чего такой радостный? Ну, всё уже, тише, убьёшь же!

Еле как он снял с себя прилипчивого друга, и взял за плечи, чтобы получше рассмотреть его.

– Щёки впали сильно. Ты сколько весишь-то?

– Не знаю. Там нет весов. Но я худой очень.

– Справку хоть дали? – улыбаясь, спросил Дмитрий.

– Конечно! Вот, сейчас покажу.

Крылов начал копаться в папке, которую держал в левой руке, и достал оттуда неплохих размеров листок.

– Это они всё на один лист написали, Дим. Ничего страшного?

– Хм… не-а, всё хорошо. Все необходимые подписи стоят. Поехали, поедим вкусно. Заодно и расскажешь, как там было.

Антон, улыбаясь, кивнул, и прыгнул на сиденье рядом с водительским. Мужчина же сел за руль, и неспешно выехал с территории больницы.

– Ты прости, что я так редко заходил. Сам понимаешь, бизнес это дело, требующее максимального внимания.

– Ничего страшного. Кроме тебя всё равно никто не приходил, – с небольшой грустью в голосе сказал Крылов.

– Даже Наташа? – с удивлением спросил он, не отрывая глаз от дороги.

– Да, даже она не пришла. Как думаешь, может она обиделась?

– Братишка, ты же в психлечебницу попал. Ты! На что ей обижаться?

– Ну, меня же не просто так туда посадили. Может, разочаровалась, ненавидит меня. А я скучал за ней. Мы и встречались долго…

– Без одного дня три месяца. Это если считать расставанием то, что ты лёг на лечение. Не понимаю, какого хрена она так поступила? Это же простое лечение самых обыкновенных болезней…

– Да ладно тебе, Дим. Всё же в порядке у всех. Чего нервничать?

– Пара поводов есть. Ко мне пришёл мужик пару месяцев назад, сказал что нотариус. Висит завещание на имя Антона Крылова. Квартира в Мончегорске. От матери твоей.

– Мамы? А что с ней? – явно взволнованно пролепетал безумец.

– Померла. Вместе с батей. Меня в подробности не посвятили, сказали что умерли, да и всё. Вообще там не только квартира, но и счёт в банке. Да и имущества в квартире ценного навалом, я ездил, смотрел.

– Грустно… очень. И что мне теперь делать?

– Да ничего. Меня вообще чудом нашли. Позвонили в твой медицинский, искали, где ты, а они отмазались, мол, ты в дурдом уехал. Спросили про друзей, дали им мой номер. Я всё оформил, не беспокойся. Ваше золото остаётся при вас.

– Как же ты без моей подписи оформил?

– Ловкость рук и никакого мошенничества. Квартира всё ещё на месте, банковский счёт я тебе отдам.

– Может, ты часть себе возьмёшь? Всё-таки возился со мной столько времени…

– Да брось, Антоха. У меня таких квартир в одной только Москве пять штук. Да и на счету там не такая сумма, как ты думаешь.

– Тысяч пятьсот?

– Миллиона три. Родители у тебя хоть и козлы, но при деньгах всю жизнь были. А в итоге тебя чуть не убил псих, а переводить на платное лечение должен Дмитрий Иванович… Дмитрий Иванович задолбался слушать их бредни, понимаешь?

– Никогда не видел таких добрых миллионеров. Ты самый крутой друг, Дима! – улыбаясь до ушей, сказал Антон.

– Ты теперь тоже миллионер, получается. Куда деньги будешь девать?

– Это ж я теперь… на платные курсы для иллюзионистов смогу сходить! И волосы перекрасить! И в спортзал ходить могу хоть каждый день!

– А учиться будешь? Или может тебе помочь открыть своё дело?

– Да в бездну дело. Я в армии служил? Служил! Я в медицинский на психотерапевта поступил? Поступил! Два курса отучился? Отучился. Вот пару дней передохну, и снова учиться. Да и тело возобновлять нужно, а то вешу как шторка в ванной. А ты со своим бизнесом. Выучусь, и буду работать как человек.

– Никогда не думал, что лечение в жёлтом доме может делать людей жизнерадостнее. Впрочем, ты всегда был не таким как все, так что спорить не стану. А квартиру ты эксплуатировать намерен или как?

– Да пусть постоит пока. Закончу учёбу, потом что-нибудь решим.

Скрашивая подобными разговорами свою поездку, двое не самых обычных прохожих прибыли в приличное кафе, и заняли в нём столик. Дмитрий заказал себе аперитив без кофеина и какой-то чизкейк, а Антон решил не мелочиться, и сожрать большую пиццу с курицей и маслинами. И лишь когда он уничтожил половину подноса, откинулся на спинку и решил перевести дух.

– Будто сто лет не ел ничего вкусного! Кормили, конечно, нормально, но по сравнению с этой пиццей та еда – абсолютный ноль.

– Смотри не тресни, обжора. Порвётся желудок, опять лечить будем.

– Не порвётся! Кстати, а где мне жить-то? В общежитие меня вряд-ли пустят после того случая…

– Не беспокойся. Я недавно выгнал арендаторов из квартиры одной. Не платили они по срокам, вот и пришлось. Поживи пока там. И до вуза недалеко. А дальше видно будет.

– Спасибо большое, – покраснев, сказал Антон.

– Будешь платить половину аренды. Всё же со справкой вряд-ли возьмут подрабатывать.

– А врачом работать со справкой можно? – с надеждой в голосе спросил Крылов.

– У меня знакомый год на стационаре с биполяркой лежал. Сейчас на скорой помощи работает фельдшером. Всё будет, Тоха. Всё будет.

Дмитрий оплатил сегодняшний перекус, и они направились к машине. К слову, Дмитрий Иванович Шахов совсем скоро должен отмечать день рождения. Ему исполнится 38 лет. Промышлял он бизнесом в сфере недвижимости, и сейчас расширял своё, скажем так, хозяйство. На этой неделе планирует открыть пару неплохих магазинов с мороженым и коктейлями. Всё-таки скоро лето, а летом всегда хочется чего-нибудь сладкого и холодного. Перспектива пусть и не самая лучшая, но обещает быстрый доход. Выглядел этот мужчина, если смотреть с точки зрения девушки, лет на 26 максимум. Всё благодаря массажу лица, хорошему сну и средиземноморской диете. Имел прекрасное лицо, с ярко выраженными скулами и небольшой щетиной. Украшали всё это ярко-серые глаза и зачёсанные назад волосы. Все его уважали, а от прекрасного пола не было отбоя. Дамы вешались на него с такой скоростью, и в таком количестве, словно их вешала гардеробщица с очень большим стажем. И с острой профдеформацией. Но Антон относился к нему совершенно иначе. Для этого парня Дмитрий был чем-то вроде проводника, ангела хранителя и очень хорошего друга в одном лице. Иногда он едва сдерживался, чтобы не называть своего единственного друга «семпай». Но даже ему было не совсем ясно, почему такой важный и мудрый человек возится с каким-то сумасшедшим. А на любые попытки об этом спросить Дмитрий отвечал либо переводом темы, либо колол шуткой.

Антон был доставлен к своему новому временному жилью без каких-либо трудностей. Друзья распрощались, и пациент пошёл осматривать свои покои. Нужно же ещё что-то оставшиеся полдня делать…

Следующие десять месяцев пролетели уж очень незаметно, особенно по сравнению с проведённым в лечебнице временем. Как и обещал Антон, он вернулся на обучение в МГМУ им. Сеченова, на факультет психиатрии и наркологии, и продолжил изучать свою специальность. Стал лучшим студентом на всём факультете. Поначалу преподаватели сетовали на начальство, ибо как же это так, приняли психопата обратно? И за какие, интересно, деньги? Но потом всё более менее утихло. Не последнюю роль в этом сыграла удивительная успеваемость третьекурсника, ведь раньше он так хорошо не учился. Но, от части, они были правы, ведь просто так посреди учебного года вернуться к обучению весьма непросто. Дмитрий Иванович и здесь подсобил, и как всегда, абсолютно бескорыстно. Среди однокурсников друзей не поимел. Дурная слава об Антоне всё ещё ходит, и не только по этому университету. Не пренебрегал парень и спортом. За первые два месяца походов в зал он не только вернул прежний вес, но и смог набрать немного чистой мышечной массы. А в последующее время и подавно. Отожрал 80 килограмм при своих 185 сантиметрах роста. Словно и не было впадин между рёбрами и обтянутых кожей костей ног. Подстригся, перекрасил волосы в белый цвет. Стрижка модная, но не слишком замысловатая. Через некоторое время корни отросли, и у макушки начал появляться родной тёмный цвет волос.

Но он не был чистым ЗОЖником и заядлым спортсменом, и позволял себе иногда покурить или выпить пару рюмок чего-нибудь разноцветного в баре. Благо, наследство позволяло. О родителях Антон быстро перестал вспоминать, на это было несколько причин. Первая, и самая главная – воспитание. Точнее его отсутствие. Парень всегда занимался тем, чем хотел, и домой приходил только ночевать. Однажды он записался на скалолазание, и только через год родители узнали об этом, и то, от знакомого, который видел, как Антон выходит из специализированного для занятия этим видом спортом зала. И вместо похвалы получил нагоняй, даже толком без объяснения причин. Да и отношение к нему было соответствующее. Чего-то родительского он практически не получал, а к совершеннолетию вообще стал воспринимать их как просто родственников, с которыми приходилось жить. Из-за такого отношения он даже чуть не получил условное осуждение. Дело в том, что Крылов с ранних лет увлекался фокусами, и активно их практиковал. Чего, естественно, не оценили родители. Даже на день рождения не удавалось выпросить денег на курсы юных иллюзионистов, которые тогда проходили в Москве. Тогда он и начал зарабатывать деньги самостоятельно, и зарабатывал он их с помощью ловкости рук. Сначала это были простые уличные представления, один раз он даже выступил на каком-то празднике. Но гораздо прибыльнее было обманывать прохожих, и лазить по карманам в метро и маршрутках. За руки его поначалу ловили, но с практикой приходит и опыт. Продавая телефоны с рук, он стал получать такие деньги, что мог посещать дорогостоящие курсы совершенно спокойно.