bannerbanner

Андрей Сид

Книги чтеца: Андрей Сид

Марат и Робеспьер в России
5
«По мокрой погодице, в самую осень 1792 года, когда улица Шклова шумит под колесами, как одна унылая лужа, а жидовки даже не выгоняют хворостиной под дождь гусынь своих, у пышного въезда Шкловского дворца остановилась жидовская таратайка. Из таратайк…
«По мокрой погодице, в самую осень 1792 года, когда улица Шклова шумит под колесами, как одна унылая лужа, а жидовки даже не выгоняют хворостиной под дождь гусынь своих, у пышного въезда Шкловского дворца остановилась жидовская таратайка. Из таратайк…
Петр-хирург
5
«…Непостижимые молнии бороздят лик Петров, и немеет, замирает человек в столкновении, в сверкании грозы, уже не зная, где божественные, где демонические черты. Ужас лика Петра – ужас грозы, когда порывы света мешаются с порывами тьмы, сражение света …
«…Непостижимые молнии бороздят лик Петров, и немеет, замирает человек в столкновении, в сверкании грозы, уже не зная, где божественные, где демонические черты. Ужас лика Петра – ужас грозы, когда порывы света мешаются с порывами тьмы, сражение света …
Гряда, или Чёрная сторона луны
4
Отправляясь в аномальную зону Волчья Гряда в провинциальной глубинке, журналист Павшук уверен, что приятная командировка принесёт ему славу и гонорар. Забавная суета уфологов в «местах силы» возле райцентра Лещёво, бывшей немецкой колонии, вызывает в…
Отправляясь в аномальную зону Волчья Гряда в провинциальной глубинке, журналист Павшук уверен, что приятная командировка принесёт ему славу и гонорар. Забавная суета уфологов в «местах силы» возле райцентра Лещёво, бывшей немецкой колонии, вызывает в…
Граф Брюс
4
«О графе Брюсе кто не слышал – „сии птенцы гнезда Петрова… И Брюс, и Боур, и Репнин“, но никто и ничего не знает по-настоящему о графе. Не знаю и я. Только неведомая фигура его, дышащая холодным сумраком, и самое имя, с его странной живучестью, подым…
«О графе Брюсе кто не слышал – „сии птенцы гнезда Петрова… И Брюс, и Боур, и Репнин“, но никто и ничего не знает по-настоящему о графе. Не знаю и я. Только неведомая фигура его, дышащая холодным сумраком, и самое имя, с его странной живучестью, подым…