Аркадий Тимофеевич Аверченко
Книги автора: Аркадий Тимофеевич Аверченко
«… Ветер выл, как тысяча бешеных собак, и метель кружилась в невероятной, сногсшибательной пляске, когда глава дома Постулатов сидел одиноко в темном кабинете, в углу, и, сверкая зелеными глазами, думал тяжелую, мрачную думу.
Страшен был вид Постулат…
«… Ветер выл, как тысяча бешеных собак, и метель кружилась в невероятной, сногсшибательной пляске, когда глава дома Постулатов сидел одиноко в темном кабинете, в углу, и, сверкая зелеными глазами, думал тяжелую, мрачную думу.
Страшен был вид Постулат…
«… Проснулся я потому, что почувствовал около кровати присутствие постороннего лица.
Но, открыв глаза, увидел свою ошибку: это был не посторонний человек, а околоточный. Полиция никогда не бывает посторонней.
Я послал ему рукой приветствие и терпелив…
«… Проснулся я потому, что почувствовал около кровати присутствие постороннего лица.
Но, открыв глаза, увидел свою ошибку: это был не посторонний человек, а околоточный. Полиция никогда не бывает посторонней.
Я послал ему рукой приветствие и терпелив…
Перед вами сборник произведений «Короля смеха» – Аркадия Аверченко. Используя юмор положений, Аверченко воссоздает абсурдность жизни российского обывателя, которого представляет широкой галереей разнообразных характеров и типов. Богатые и бедные, мол…
Перед вами сборник произведений «Короля смеха» – Аркадия Аверченко. Используя юмор положений, Аверченко воссоздает абсурдность жизни российского обывателя, которого представляет широкой галереей разнообразных характеров и типов. Богатые и бедные, мол…
«… Доктор поднял палец вверх.
– Туда пойдете.
– Вы, вероятно, хотите сказать, – со слабой надеждой в голосе прошептал Корзухин, – что куренье сигар расшатает мой бюджет и мне придется перебраться этажом выше?
– Я говорю о смерти, – веско сказал докто…
«… Доктор поднял палец вверх.
– Туда пойдете.
– Вы, вероятно, хотите сказать, – со слабой надеждой в голосе прошептал Корзухин, – что куренье сигар расшатает мой бюджет и мне придется перебраться этажом выше?
– Я говорю о смерти, – веско сказал докто…
«Может быть, прочтя заглавие этой книги, какой-нибудь сердобольный читатель, не разобрав дела, сразу и раскудахчется, как курица:
– Ах, ах! Какой бессердечный, жестоковыйный молодой человек – этот Аркадий Аверченко!! Взял да и воткнул в спину революц…
«Может быть, прочтя заглавие этой книги, какой-нибудь сердобольный читатель, не разобрав дела, сразу и раскудахчется, как курица:
– Ах, ах! Какой бессердечный, жестоковыйный молодой человек – этот Аркадий Аверченко!! Взял да и воткнул в спину революц…
«Может быть, прочтя заглавие этой книги, какой-нибудь сердобольный читатель, не разобрав дела, сразу и раскудахчется, как курица:
– Ах, ах! Какой бессердечный, жестоковыйный молодой человек – этот Аркадий Аверченко!! Взял да и воткнул в спину революц…
«Может быть, прочтя заглавие этой книги, какой-нибудь сердобольный читатель, не разобрав дела, сразу и раскудахчется, как курица:
– Ах, ах! Какой бессердечный, жестоковыйный молодой человек – этот Аркадий Аверченко!! Взял да и воткнул в спину революц…
«В этом не было ничего чудесного.
Это все равно, как если бы человек, переходя каждый день в течение десяти лет через шумную улицу, твердил бы ежедневно:
– Вот сегодня меня непременно раздавит автомобиль! Сегодня уж наверное.
И если бы автомобиль ког…
«В этом не было ничего чудесного.
Это все равно, как если бы человек, переходя каждый день в течение десяти лет через шумную улицу, твердил бы ежедневно:
– Вот сегодня меня непременно раздавит автомобиль! Сегодня уж наверное.
И если бы автомобиль ког…
«… Все бросили меня, бедного, никому я не нужен, всеми забыт… Плакать хочется.
Даже горничная ушла куда-то. Наверное, подумала: брошу-ка я своего барина, на что он мне – у меня есть свои интересы, а мне до барина нет никакого дела. Пусть себе сидит н…
«… Все бросили меня, бедного, никому я не нужен, всеми забыт… Плакать хочется.
Даже горничная ушла куда-то. Наверное, подумала: брошу-ка я своего барина, на что он мне – у меня есть свои интересы, а мне до барина нет никакого дела. Пусть себе сидит н…
«… Жена заглянула в кабинет и сказала мужу:
– Василь Николаич, там твой племянник, Степа, пришел…
– А зачем?
– Да так, говорит, поздравить хочу.
– А ну его к черту. …»
«… Жена заглянула в кабинет и сказала мужу:
– Василь Николаич, там твой племянник, Степа, пришел…
– А зачем?
– Да так, говорит, поздравить хочу.
– А ну его к черту. …»
«… Жена заглянула в кабинет и сказала мужу:
– Василь Николаич, там твой племянник, Степа, пришел…
– А зачем?
– Да так, говорит, поздравить хочу.
– А ну его к черту. …»
«… Жена заглянула в кабинет и сказала мужу:
– Василь Николаич, там твой племянник, Степа, пришел…
– А зачем?
– Да так, говорит, поздравить хочу.
– А ну его к черту. …»
Аркадий Аверченко (1881—1925) – русский писатель и драматург, «король смеха», как называли его современники. Он обладал удивительной способностью воссоздавать абсурдность жизни российского обывателя, с легкостью изобретая остроумные сюжеты и создавая…
Аркадий Аверченко (1881—1925) – русский писатель и драматург, «король смеха», как называли его современники. Он обладал удивительной способностью воссоздавать абсурдность жизни российского обывателя, с легкостью изобретая остроумные сюжеты и создавая…
«… – Ну ладно! Печатайте сто, только так: пятьдесят штук одного сорта и пятьдесят штук – другого.
– На разной бумаге?
– Нет – я говорю, разного сорта. На одних напечатайте так: «Светлейший князь Иван Иванович Голенищев-Кутузов», а на других просто: «…
«… – Ну ладно! Печатайте сто, только так: пятьдесят штук одного сорта и пятьдесят штук – другого.
– На разной бумаге?
– Нет – я говорю, разного сорта. На одних напечатайте так: «Светлейший князь Иван Иванович Голенищев-Кутузов», а на других просто: «…
«… – Ах, Марья Игнатьевна, – обратился он, всплеснув руками, к хозяйке. – Я сейчас только с дачи, и у нас там, представьте, выпал град величиной с орех. Прямо ужас! Я захватил даже с собой несколько градин, чтобы показать вам. Где, бишь, они?.. Вот т…
«… – Ах, Марья Игнатьевна, – обратился он, всплеснув руками, к хозяйке. – Я сейчас только с дачи, и у нас там, представьте, выпал град величиной с орех. Прямо ужас! Я захватил даже с собой несколько градин, чтобы показать вам. Где, бишь, они?.. Вот т…
«… – Врешь ты все, дядя, – недовольно пробормотал охотник Стрекачев, вскидывая на плечо ружье и собираясь уходить.
– Нам врать нельзя, – возразил мужичонка. – Зачем врать! За это тоже не похвалят! Баб обожаете?
– Что?
– Некоторые из нашего полу до уд…
«… – Врешь ты все, дядя, – недовольно пробормотал охотник Стрекачев, вскидывая на плечо ружье и собираясь уходить.
– Нам врать нельзя, – возразил мужичонка. – Зачем врать! За это тоже не похвалят! Баб обожаете?
– Что?
– Некоторые из нашего полу до уд…
«… Я считаю его дураком, и поэтому все наше знакомство произошло по-дурацки: сидел я однажды вечером в своей комнате (квартира состояла из ряда комнат, сдаваемых плутоватым хозяином), сидел мирно, занимался, – вдруг слышу за стеной топот ног, какие-т…
«… Я считаю его дураком, и поэтому все наше знакомство произошло по-дурацки: сидел я однажды вечером в своей комнате (квартира состояла из ряда комнат, сдаваемых плутоватым хозяином), сидел мирно, занимался, – вдруг слышу за стеной топот ног, какие-т…
Аркадий Аверченко (1881—1925) – замечательный русский писатель-юморист, подлинное мастерство которого сразу покорило его современников, не случайно присвоивших ему титулы «Короля смеха» и «Рыцаря улыбок». Писатель Аверченко расписывает анекдотическую…
Аркадий Аверченко (1881—1925) – замечательный русский писатель-юморист, подлинное мастерство которого сразу покорило его современников, не случайно присвоивших ему титулы «Короля смеха» и «Рыцаря улыбок». Писатель Аверченко расписывает анекдотическую…
«Как жутко и сладостно-весело находиться у самого края того кратера, где кипит и бурлит расплавленная лава, называемая человеческою жизнью. Перевесишься через край, заглянешь в бушующую стихию, и голова закружится.
Моя профессия (я писатель и редакто…
«Как жутко и сладостно-весело находиться у самого края того кратера, где кипит и бурлит расплавленная лава, называемая человеческою жизнью. Перевесишься через край, заглянешь в бушующую стихию, и голова закружится.
Моя профессия (я писатель и редакто…
«… О боже мой! Есть такой сорт неудачников, который всю жизнь торгует на венецианских каналах велосипедами.
История ресторана «Венецианский карнавал», этого странного чудовищного предприятия, до сих пор стоит передо мною во всех подробностях, хотя пр…
«… О боже мой! Есть такой сорт неудачников, который всю жизнь торгует на венецианских каналах велосипедами.
История ресторана «Венецианский карнавал», этого странного чудовищного предприятия, до сих пор стоит передо мною во всех подробностях, хотя пр…
«… – Эхма! – кричал оживленный Тугоуздов, в то время как мы, усевшись на лихача, мчались в оперетку. – Ходи, изба, ходи, печь! Гоп, гоп! Хорошо жить на свете, а?
– Совершенно безвредно, – улыбнулся я, впадая в его тон. – Так мы в оперетку?
– В оперет…
«… – Эхма! – кричал оживленный Тугоуздов, в то время как мы, усевшись на лихача, мчались в оперетку. – Ходи, изба, ходи, печь! Гоп, гоп! Хорошо жить на свете, а?
– Совершенно безвредно, – улыбнулся я, впадая в его тон. – Так мы в оперетку?
– В оперет…