Александр Иванович Куприн
Книги автора: Александр Иванович Куприн
В четвертый том собрания сочинений выдающегося русского писателя А.И.Куприн вошли его знаменитый роман «Колесо времени» и великолепные рассказы о лошадях.
В четвертый том собрания сочинений выдающегося русского писателя А.И.Куприн вошли его знаменитый роман «Колесо времени» и великолепные рассказы о лошадях.
«Было около полуночи, когда наш поезд подходил к станции Юзовке. Далеко на горизонте, за цепью холмов, виднелось на темном небе огромное зарево, то вспыхивавшее на несколько мгновений, то ослабевавшее. Оно обратило наше внимание еще тогда, когда мы н…
«Было около полуночи, когда наш поезд подходил к станции Юзовке. Далеко на горизонте, за цепью холмов, виднелось на темном небе огромное зарево, то вспыхивавшее на несколько мгновений, то ослабевавшее. Оно обратило наше внимание еще тогда, когда мы н…
«О, милые простые люди, мужественные сердца, наивные первобытные души, крепкие тела, обвеянные соленым морским ветром, мозолистые руки, зоркие глаза, которые столько раз глядели в лицо смерти, в самые ее зрачки!..»
«О, милые простые люди, мужественные сердца, наивные первобытные души, крепкие тела, обвеянные соленым морским ветром, мозолистые руки, зоркие глаза, которые столько раз глядели в лицо смерти, в самые ее зрачки!..»
«Рассказ этот написан по воспоминаниям о том, как его рассказывал в 1918 году Ефим Андреевич Лещик, человек середины прошлого столетия, то есть тех времен, когда еще не совсем исчезли из обихода: взаимная учтивость, уважение к старикам и женщинам, а …
«Рассказ этот написан по воспоминаниям о том, как его рассказывал в 1918 году Ефим Андреевич Лещик, человек середины прошлого столетия, то есть тех времен, когда еще не совсем исчезли из обихода: взаимная учтивость, уважение к старикам и женщинам, а …
«С не совсем обыкновенным человеком свела меня судьба здесь, в Париже, года три назад. Звали его Петром Николаевичем Бровцыным.
На всемирную войну Петр Николаевич пошел в четырнадцатом году, будучи уже немолодым врачом. Последовательно он прошел дово…
«С не совсем обыкновенным человеком свела меня судьба здесь, в Париже, года три назад. Звали его Петром Николаевичем Бровцыным.
На всемирную войну Петр Николаевич пошел в четырнадцатом году, будучи уже немолодым врачом. Последовательно он прошел дово…
В третий том собрания сочинений выдающегося русского писателя Александра Ивановича Куприна вошла его знаменитая повесть «На переломе (кадеты)» из армейской прозы писателя. Учеба в кадетском корпусе, трудности и невзгоды при становлении будущего офице…
В третий том собрания сочинений выдающегося русского писателя Александра Ивановича Куприна вошла его знаменитая повесть «На переломе (кадеты)» из армейской прозы писателя. Учеба в кадетском корпусе, трудности и невзгоды при становлении будущего офице…
«Сдвинув на нос старинные большие очки в серебряной оправе, наклонив набок голову, оттопырив бритые губы и многозначительно двигая вверх и вниз косматыми, сердитыми старческими бровями, Иван Вианорыч Наседкин писал письмо попечителю учебного округа. …
«Сдвинув на нос старинные большие очки в серебряной оправе, наклонив набок голову, оттопырив бритые губы и многозначительно двигая вверх и вниз косматыми, сердитыми старческими бровями, Иван Вианорыч Наседкин писал письмо попечителю учебного округа. …
«Рассказ этот написан по воспоминаниям о том, как его рассказывал в 1918 году Ефим Андреевич Лещик, человек середины прошлого столетия, то есть тех времен, когда еще не совсем исчезли из обихода: взаимная учтивость, уважение к старикам и женщинам, а …
«Рассказ этот написан по воспоминаниям о том, как его рассказывал в 1918 году Ефим Андреевич Лещик, человек середины прошлого столетия, то есть тех времен, когда еще не совсем исчезли из обихода: взаимная учтивость, уважение к старикам и женщинам, а …
«В третьем году, увязавшись за французскими друзьями, попал я в маленький, уютный, подземный кабачок, носивший заманчивое и великолепное название „Fleur latine“. Впрочем, я теперь не знаю твердо, было ли здесь единственное или множественное число. Цв…
«В третьем году, увязавшись за французскими друзьями, попал я в маленький, уютный, подземный кабачок, носивший заманчивое и великолепное название „Fleur latine“. Впрочем, я теперь не знаю твердо, было ли здесь единственное или множественное число. Цв…
«Первый перевод этого замечательного романа появился у нас около восьми лет тому назад – боюсь ручаться за точность – в книгоиздательстве „Скорпион“, в очень хорошем переводе Полякова. Потому ли, что широкая публика относилась тогда еще недоверчиво к…
«Первый перевод этого замечательного романа появился у нас около восьми лет тому назад – боюсь ручаться за точность – в книгоиздательстве „Скорпион“, в очень хорошем переводе Полякова. Потому ли, что широкая публика относилась тогда еще недоверчиво к…
«Он невысокого роста, но строен, прям и крепко сложен. Серые глаза его посажены несколько близко к носу, но в них зоркость и смелость. Движения точны и гибки. Руки у него маленькие, но, даже при обычном осторожном пожатии, чувствуется их тугая упруго…
«Он невысокого роста, но строен, прям и крепко сложен. Серые глаза его посажены несколько близко к носу, но в них зоркость и смелость. Движения точны и гибки. Руки у него маленькие, но, даже при обычном осторожном пожатии, чувствуется их тугая упруго…
«Помню отлично, как он приехал в первый раз в Петербург с своего ленивого, жаркого, чувственного юга. Так от него и веяло черноземной силой, сухим и знойным запахом ковыля, простой поэзией тихих зорь, гаснущих за деревьями вишневых садиков. Казалось,…
«Помню отлично, как он приехал в первый раз в Петербург с своего ленивого, жаркого, чувственного юга. Так от него и веяло черноземной силой, сухим и знойным запахом ковыля, простой поэзией тихих зорь, гаснущих за деревьями вишневых садиков. Казалось,…
«Ночь… Спящее море…. Расплескался по необъятному простору золотой блеск луны и ходит и мерцает, точно живой… У самого обрыва, на скамье, два черных тонких силуэта, мужской и женский, тесно прижались друг к другу. Спят старые деревья. Дремлют в море б…
«Ночь… Спящее море…. Расплескался по необъятному простору золотой блеск луны и ходит и мерцает, точно живой… У самого обрыва, на скамье, два черных тонких силуэта, мужской и женский, тесно прижались друг к другу. Спят старые деревья. Дремлют в море б…
«Когда миновали Евпаторию, поднялся ветер, вскоре перешедший в настоящий шторм. Пароход „Св. Николай“, эту старую калошу, мотает с борта на борт и с носа на корму. Всех пассажиров укачало. Все умирают; одни умирают в салоне, другие в каютах, третьи в…
«Когда миновали Евпаторию, поднялся ветер, вскоре перешедший в настоящий шторм. Пароход „Св. Николай“, эту старую калошу, мотает с борта на борт и с носа на корму. Всех пассажиров укачало. Все умирают; одни умирают в салоне, другие в каютах, третьи в…
«Я помню Дурова с детских лет. Мы жили тогда в Москве, я поступал в корпус, а Дуров „выступал“ из корпуса. В моей памяти одиннадцатилетнего мальчика остались шалости маленького Анатолия…»
«Я помню Дурова с детских лет. Мы жили тогда в Москве, я поступал в корпус, а Дуров „выступал“ из корпуса. В моей памяти одиннадцатилетнего мальчика остались шалости маленького Анатолия…»
«Жил, много лет назад, в небольшом, но богатом городе один купец, торговавший коврами, слоновой костью, пряностями и розовым маслом. Был он человек умный, учтивый, набожный и честный, вел дела свои в примерном порядке и тем заслужил всеобщее доверие …
«Жил, много лет назад, в небольшом, но богатом городе один купец, торговавший коврами, слоновой костью, пряностями и розовым маслом. Был он человек умный, учтивый, набожный и честный, вел дела свои в примерном порядке и тем заслужил всеобщее доверие …