Родовая земля

Преимущественно говорю о книгах. Сегодня о «Родовой земле» Александра Донских. Отрывок: «Подбежал, обнял мать и -заплакал, тяжко, страшно. Ещё не знала мать, отчего столь безутешно заплакал её такой большой, неузнаваемо взрослый сын. Почти четыре года сдерживался, и вот - хлынуло. Плакал, будто жаловался матери- а кому же ещё? - что жизнь ломала его, била и даже убивала, что насмотрелся такого, что на несколько жизней хватит с лихвой. И она плакала вместе с ним, хотя уже после стольких ударов и потрясений и слёз было мало; быть может они просто стали суше- беспрестанное горе иссушило их. Ни мать, ни сын, обнявшись посреди пустынного села, не могли произнести друг другу ни одного слова, потому что с слезах, несомненно, было больше чего-то чрезвычайно важного для них, чем в тысячах слов, которые они смогли бы произнести в других обстоятельствах. Нет, слов сейчас не надо было. Для слов - ещё целая жизнь впереди, а сейчас- слёзы, слёзы нужны...» Хорошо, ничего не скажешь. Это, видимо, единственная книга в жизни, по которой я пролила столько слёз. Если бы я была продавцом в книжном или работала в библиотеке, эту книгу я советовала бы всем без исключения! На протяжении всей книги плакала, потом уж думаю - да сколько можно-то! Спасибо за книгу, мама! Мне мама дала её почитать.

Лейтмотив желаний и мыслей Елены – быть счастливой, жить для любви – в разгово-ре с Марией развенчивается. В церкви монастыря гнев молодой женщины переходит в со-мнения о своём выборе, потом в раскаяние и в желание быть чистой, правильной. Психоло-гически точно отражена фрагментарность восприятия литургии героиней, периодически уходящей в свои мысли, переживания. Желание Елены понять себя и найти выход держит ее в пустеющем храме. И наконец, когда слёзы и молитва к Богу дают облегчение, происходит встреча с Марией. Свет, белённость стен, золотые ризы и врата храма, его чистота, свежая убранность отражают полученный душой свет и легкость. Такой же Елена воспринимает и тётю: «Увидела тебя – а думала, икона передо мной явилась. А как в моём сердце сразу по-легчало. Столько в него влилось солнца и света. Святая ты, тётя, что ли, на самом деле?».