bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 8

Женька смачно плюнул на землю и не оглядываясь пошел к выходу из балки.

* * *

В модуле лесник пластом рухнул на кровать прямо в рабочей одежде и заснул как выключенный, а когда открыл глаза, за окном стояла глухая темень – то ли уже, то ли еще. Все-таки «уже», первый час ночи.

Женька нехотя сел и поморщился: башка снова трещала. И есть хотелось.

Пришлось вставать, переодеваться в домашнее и разогревать банку консервированного рагу. Ёпт, ну чего этим вепреедам не хватает, а?! В магазинах же полно всевозможного мяса, от псевдоплоти и реалистично, даже с костями, напечатанной на пищевом принтере курицы из белка насекомых, до настоящей птицы, свинины и говядины. Женька прекрасно понимал, что между домашней свиньей и дикой не такая уж большая разница, но вепри были для него чуть ли не коллегами, тоже стоящими на страже леса. Есть их… ну как служебных собак, ёпт! Хотя некоторые и собак едят.

Поужинав, лесник заварил себе кружку чая и, подумав, плеснул туда немного травяного бальзама, а то что-то в горле першило.

Обычно от алкоголя люди тупеют, но когда по телу растеклось расслабляющее тепло, Женька, наоборот, понял, какую ужасную ошибку совершил.

Во-первых, в капкан может попасть не только браконьер, но и другой кабан.

Во-вторых, если у браконьера окажется при себе бластер или лазер, то он запросто расстреляет капкан и посмеется над наивным лесником.

В-третьих, если браконьер не сумеет освободиться и его сожрут сыроежки, то Женька станет убийцей!

Сидеть в тюрьме из-за какого-то мерзавца совершенно не хотелось. Это он, Женька, его туда запихнуть должен, остальным в назидание! Иначе это бессмысленно: новый лесник появится в районе не скоро, а новые браконьеры завтра же толпами набегут.

Пришлось снова переодеваться, хватать рюкзак, станнер и выводить из гаража флайер. До балки всего пару километров, но ночь – не лучшее время для лесных походов, а за час многое может случиться.

В свете фар взлетающей машины по поляне побежало несколько длинных гротескных теней – кажется, Женька испортил Фильке вечеринку. Кабаны инстинктивно чуяли, что здесь они в безопасности, и лесник находил возле модуля больше следов их пребывания, чем где бы то ни было.

Вплотную к балке не подлететь, однако Женька знал подходящую прогалину неподалеку. От флайера снова метнулись какие-то тени, помельче и пошустрее. Грибы? Зайцы? Ну, главное, что не нападают и сами успели удрать.

По словам немногочисленных туристов с других планет, Эдему сильно не хватало спутника. Ночь уж наступала так наступала, давила всмятку, особенно в лесу. Женька, правда, знал о лунах только из фильмов и слабо представлял, каково это – светлые ночи. А спать тогда как? С наглухо закрытыми ставнями? Или привыкаешь? Но сейчас лесник был бы очень рад чему-нибудь помощнее фонаря. Ноги скользили по ослизшему от росы мху даже на ровном месте, а спуск по склону превратился в жесткий квест с хватанием за все попутные ветки.

Очутившись на дне балки, Женька замер и прислушался. Тишина, гробовая. И свежих следов на тропе нет, ни человечьих, ни кабаньих. Полоса темной голой земли заметно сузилась, мох стремился затянуть шрам на своей шкуре.

Это обнадеживало.

Женька уже увереннее двинулся вперед. Под лучом фонаря кусты испуганно трепетали листвой и порой отсвечивали глазами в ответ, но вся живность была мелкой и боялась человека больше.

Ну где этот чертов капкан? В темноте оценивать расстояние и опознавать местность сложно, хотя до щели в кустах лесник пока точно не дошел, такое пропустить невозможно. Ага, вон, кажется, и она…

Сперва Женька подумал, что это тень от высокого пня или кочки. Вот только ничего подобного рядом не было, а когда лесник повел фонарем, она сама обросла тенью, полыхнула алыми глазами и беззвучно вытянулась вверх метра на два.

Такого инфернального ужаса Женька не испытывал с детства, когда ночью в полусне побрел в туалет, открыл дверь – и увидел белое парящее во мгле привидение. Через минуту в доме не спал уже никто, а отец виновато оправдывался перед разгневанной матерью, что вовсе не хотел пугать ребенка, – ему самому приспичило оседлать унитаз, свет резал бы глаза, в одеяло он завернулся от холода, а запереться забыл…

Тень ничего не говорила. Просто стояла и пырилась, словно высасывая душу, и это было еще страшнее. Казалось, прошла целая вечность, пока Женька окостеневшей рукой пытался нащупать станнер, но стоило пальцам сжаться на рукояти, как паралич схлынул. Лесник отважно направил на тень оружие и почти не дрожащий луч фонаря – и наконец понял, с какой нечистью столкнулся, а заодно причину ее странной неподвижности.



Страх так резко сменился ликованием, что Женька пошатнулся, опьяненный впрыском эндорфинов.

– Вау, кого я вижу! – протянул он, истово благодаря вселенскую справедливость за то, что она все-таки существует.

Киборг был тот самый, браконьерский «лось» в стильном черном комбезе, что сперва держал Женьку, а потом вырубил. И следы за ним тянулись очень знакомые, это лесник заметил, когда уже подошел ближе. Браконьерский пособник опять прибежал с другой стороны балки, материализовавшись на поваленном стволе. Но теперь-то все, добегался! Судя по виду штанин, капкан сцапал киборга за правую ногу, обвив ее невидимыми щупальцами от щиколотки и почти до паха.

– Что, свининки захотелось? – глумливо поинтересовался лесник, нарочно светя пленнику прямо в глаза, но так и не вынудив отвернуться. Только зрачки в точку сузились, сделав выбеленное светом лицо совсем кукольным. – Или молочной поросятинки?

Киборг оказался длиннее, чем Женька думал, и, когда он внезапно упал на живот, вытянув вперед руку, пальцы царапнули по носку берца. Вообще-то киборг метил в щиколотку, но Женька чудом успел отпрянуть. Видимо, сработало шестое чувство, потому что опередить такой бросок нереально – только предсказать.

– Твою ж… – Лесник поспешно сдал еще дальше, на однозначно недосягаемое расстояние.

Киборг тоже не стал разлеживаться, вернулся в исходную позицию, не выказывая досады от неудачной попытки. Просто приготовился к следующей.

Женька смущенно отвел фонарь в сторону. Совсем забыл, что это не человек, издеваться над ним глупо и даже как-то стыдно. Полицейский же не станет скакать вокруг флайера числящегося в розыске преступника, пиная машину в борта с криком: «Попался, гад!» Флайер-то ни в чем не виноват, хозяина надо ловить.

Эйфория от поимки знатной добычи постепенно угасала, и до Женьки дошло: ну ладно, гад попался, а дальше?!

Чтобы отключить капкан, необходимо подойти к нему вплотную, прижать руку к основанию щупалец и подержать так несколько секунд.

Чтобы свернуть человеку шею, киборгу хватит и одной.

Женька без особой надежды на успех достал свое удостоверение, но браконьер, конечно же, ни охотничьей, ни рыболовной лицензии не брал и киборга как вспомогательное оборудование не регистрировал. Иначе «лосю» установили бы программу подчинения не только полиции, но и служащим лесхоза.

– Эй! – на пробу окликнул Женька. – Может, поговорим?

Биомашина продолжала молча буравить его алыми глазами, как двумя лазерными прицелами. Вариант с шеей нравился ей определенно больше.

– А с твоим хозяином? Он сейчас меня слышит? У тебя вон гарнитура в ухе, я вижу!

Никакой реакции.

Лесник растерянно поскреб затылок. Достать из капкана вепря не сложно: пальнул из станнера, и следующие десять минут можно делать с парализованным зверем что угодно. С браконьером-человеком еще проще, хотя лучше тоже пальнуть. Пусть знает, каково это!

Но киборгов станнер не берет, тут Женька был уже в курсе. Печальный, надо сказать, опыт.

– Ну ладно, – многообещающе пробормотал лесник. – Как удачно я сегодня выспался!

Женька не сомневался, что хозяин киборга где-то рядом или скоро будет. Не бросит же он такое ценное оборудование, штраф за браконьерство на порядок меньше!

Лесник вытащил из рюкзака аварийный маячок, активировал его, и по балке заметались красные сполохи. Освещали они так себе, создавая ощущение адской дискотеки, где даже неподвижные предметы словно дергаются в конвульсиях. Но главное – «живца» видно, и десятиметровое пространство вокруг него – тоже.

Женька выключил фонарь, забрался поглубже в кусты, выломал в них гнездо и залег в засаду. Киборг, правда, продолжал держать наводку прямо на лесника, но с этим ничего нельзя было поделать. Только чутко прислушиваться, чтобы браконьер не подобрался со спины, – ветки хрусткие, предупредят.

* * *

К полудню игра «кто кого пересидит» изрядно Женьке надоела. Все тело затекло, хотелось есть, пить и много чего еще. Был бы у лесника напарник (киборг!!!) – сменил бы его или хотя бы пожрать принес и свежего чая в термосе.

Браконьер за своим киборгом так и не пришел. Ну или пришел, связался с ним через гарнитуру, уяснил обстановку и предпочел смыться. Видимо, на его совести были и другие грехи, посерьезнее, которые киборг не окупит.

А может, браконьер точно так же сидит в соседнем кусте и материт упрямого лесника.

Женька зевнул, протер усталые глаза и с отвращением уставился на киборга. Как и все ночные хищники, при дневном свете тот выглядел куда менее крупным и страшным. Стильным и черным его комбез был несколько лет назад, с тех пор заметно полиняв и истрепавшись. Волосы тоже словно выцветшие, пыльно-серые; потухшие с рассветом глаза чуть темнее, со странным, неестественным для человека лиловым оттенком. Черты лица резче, «благороднее», чем у Женьки, но из-за кукольной неподвижности вызывают не симпатию, а только еще большую неприязнь. За почти двенадцать часов киборг пошевелился лишь несколько раз, слегка изменив позу. Наблюдать за грызущим лист клопом и то интереснее, Женька потому его и не трогал, хотя клоп был злостным вредителем и периодически объявлял людям войну за власть над лесом.

Еще через час терпение лесника лопнуло, и он отправился на разведку. Пожалуй, навык быстро и ловко ползать по пересеченной местности оказался самым полезным из всей армейской выучки, хотя Женька оценил его только на гражданке. Киборг, зараза, продолжал неотрывно пасти лесника сквозь слои кустов, демаскируя его продвижение, однако знать, в какой стороне находится враг, и попасть в него – две разные вещи. Женька даже надеялся, что браконьер не выдержит и пальнет, выдав себя.

Но ни в соседнем кусте, ни в других перспективных «огневых точках» лесник никого и ничего не обнаружил. Похоже, браконьер вообще не спускался в балку. Ждет, когда киборг сообщит ему, что лесник ушел? Он правда думает, будто Женька так легко сдастся?! Наивный!

Лесник рискнул бегом смотаться к флайеру за коробкой с НЗ-пайком. Территория большая, на облете всякое может случиться, и в ящике под пассажирским сиденьем всегда хранился трехсуточный запас воды и провизии, а также расширенная аптечка, со стимуляторами в том числе.

Вернувшись на сторожевой пост (киборг на месте, уф!), Женька скрутил крышечку бутылки с водой и с наслаждением выдул сразу половину. Вскрыл контейнер с паштетом, обмакнул в него галету и издевательски отсалютовал ею киборгу: мол, а вам – фига с маслом!

Киборг перенес вес с одной ноги на другую и снова замер. Женьке стало его почти жалко: он же, считай, просто попавший в плен солдат, хоть и вражеский. А ему ни присесть не дают, ни поесть… и не дадут! Пусть его хозяин за него переживает, может, не выдержит и все-таки придет.

* * *

Несмотря на таблетки, вторая ночь далась Женьке гораздо труднее первой. На противоположном склоне балки проклюнулась стайка груздей, они возились во мху и характерно, скрипуче взвизгивали, как трущиеся друг о друга воздушные шарики, затмевая прочие звуки. «Кабанов на вас нет!» – раздраженно думал лесник. Кабанов действительно не было, они обходили окончательно оскверненную балку стороной. Клоп объел одну веточку и переполз на другую. От назойливого мигания маячка у Женьки рябило в глазах, даже когда он их закрывал. Головная боль перешла на новый, метафизический уровень.

Киборг снова встретил рассвет на ногах, и Женька наконец сообразил, что браконьер находится в заведомо выигрышном положении. Ведь непрерывно напрягается, не спит и не ест десятижильная биомашина, а ее хозяин только ждет отмашки – все, противник спекся, прилетай и забирай меня! Стратегия выжидания в данном случае гораздо эффективнее активных действий, особенно если браконьер уже махнул на киборга рукой. Сможет его вернуть – хорошо, нет – ну и черт с ним. Убьет еще пяток вепрей и на нового заработает.

В такой ситуации логичнее всего позвать на помощь полицию, то бишь местного шерифа. Если бы киборг попал в чужой капкан, лесник так и поступил бы. Сперва, конечно, все равно попытался бы сам поймать преступника, это дело чести, но раз не вышло – лучше маленькая награда, чем никакой.

Если Женька сделает вид, что он тут ни при чем, то шериф расстреляет капкан и отправит в криминалистическую лабораторию, где, возможно, сумеют определить ДНК установщика. Доказывай потом, что ставил ловушку именно на браконьера, а не на кабана! Причем то, что Женька лесник, только усугубляло дело. За время службы он растерял много друзей и знакомых – все они почему-то были уверены, будто с ним легко договориться или дать на лапу, а получив категорический отказ, искренне удивлялись и возмущались. Через какое-то время Женька с изумлением узнал, что о нем ходят слухи – мол, Леший сам вепрятинкой приторговывает, просто делиться не хочет и напрямую ее инопланетникам толкает. Женька догадывался, кто их распускает, но старался не обращать на это внимания, к честному человеку такая грязь не липнет.

А вот шериф еще как обратит. Начнется расследование, проштрафившегося лесника временно отстранят от работы, браконьеры радостно потрут руки…

Женька удрученно подумал, что, кажется, в капкан попал вовсе не киборг.

Следующая мысль была еще ужаснее: Женька понятия не имел, чем сейчас занят браконьер, зато тот совершенно точно знал, что лесник надежно нейтрализован в балке!

Проигрывать надо красиво или хотя бы спокойно, но две бессонные ночи лишат самообладания кого угодно.

При виде приближающегося лесника киборг принял однозначно враждебную позу, с точностью лазерной рулетки оценивая сокращающееся расстояние до противника.

– Передай своему хозяину, – с ненавистью выпалил лесник ему в глаза, то есть во встроенные камеры, – что он полный ублюдок и я до него еще доберусь!

Киборг, разумеется, не ответил, но Женьке померещилось, что браконьер с таким же чувством смотрит на него «с другой стороны».

* * *

До вечера лесник успел облететь самые кабаньи и одновременно проблемные места, вымотался как собака, зато успокоился: все вроде в порядке. Даже встретил еще одну свиноматку с поросятами, упитанными и бойкими.

Этой ночью Женька наконец-то выспался, а утром его официальным приказом выдернули в столицу, на недельные курсы повышения квалификации. В плане образования – абсолютно бессмысленная трата времени, все, что надо знать о лесе, Женька и так знал, а остальное – фантазии бюрократов, никогда не заходивших дальше опушки. Но хотя бы командировочные дали, да и с коллегами приятно встретиться, потрепаться за жизнь.

Перед отлетом Женька думал наведаться в балку, но место, где он проторчал почти двое суток и потерпел такое позорное фиаско, вызывало у него отвращение. Браконьер уже наверняка забрал своего киборга, а кабаны так надежно распуганы, что ставить капкан заново нет смысла.

В итоге Женька дотянул до упора, когда пора все бросать и мчаться на аэростанцию. Использовать служебный флайер для личных нужд не разрешалось, и хотя при необходимости лесник без особых угрызений совести летал на нем в ту же столицу, так откровенно палиться перед начальством не хотелось.

Курсы проходили в здании родного техникума на краю города, и съехавшихся на них слушателей поселили в до боли знакомом общежитии. Даже ремонт, кажется, с тех пор не делали. Женька бросил на кровать своей неразлучный рюкзак, подошел к окну и вздрогнул: оно выходило уже не на лес, а на новостройку. Столица разрасталась, природа отступала.

– Привет, коллега! – На соседнюю кровать грузно опустился незнакомый мужчина лет на десять старше Женьки. – Ты из какого района?

– Северное Омлошье.

– А его разве не упразднили? – удивился сосед.

В лесничестве давно ходили слухи, будто большую часть района собираются отдать под фермерские хозяйства, а меньшую – присоединить к соседнему, но пока, тьфу-тьфу-тьфу, приказа о тотальной расчистке не поступало, велись только плановые и санитарные вырубки.

– Нет, – коротко ответил Женька. – Надеюсь, и не упразднят.

Лекции, как Женька и ожидал, оказались неимоверно скучными и пустыми: про передовые технологии ухода за лесопосадками («А передовое оборудование для этого нам кто-нибудь даст?!»), про важность техники безопасности и правильного режима труда и отдыха (дружный хохот в аудитории), про новые инвазивные виды и методы их контроля (это было бы интересно, если бы Женька не следил за темой в инфранете, а так он и сам мог по ней лекции читать). Но в субботу предстояло сдавать зачет, так что приходилось вслушиваться и вдумываться.

Настоящая учеба начиналась вечером, когда лесники собирались у кого-нибудь в комнате, вспоминали студенческие деньки и делились реальным, живым опытом. В такой компании Женька чувствовал себя непривычно свободно и уютно, здесь его работу воспринимали всерьез, а не смотрели со снисходительной жалостью, как на малость сдвинутого: «А-а-а, лесник…» Не то чтобы это заставляло Женьку усомниться в выборе профессии, но такого же одержимого ею напарника ему все-таки очень не хватало.

Успешно сдав зачет (принцип тот же: пришел на него – уже молодец!), в воскресенье лесник удрал с торжественного фуршета, едва тот начал перерастать в пьянку. Родители Женьки переехали из поселка в столицу, когда он учился на втором курсе, и, в отличие от будущего лесника, прекрасно там прижились. В доме, как всегда, царила атмосфера жизнерадостной психушки: две сестры успели выйти замуж, и новое поколение ползало по полу вперемешку с кошками, собаками и даже мимикрирующей эдемской черепахой, на которую Женька чуть не наступил; братья и зятья смотрели футбольный матч, шумно болея за любимую команду; мама непрерывно что-то готовила; папа философски попыхивал трубкой на веранде. Все они Женьке бурно обрадовались, завалили расспросами и рассказами, сунули в одну руку свежий пирожок, а в другую – свежего племянника, требуя немедленно одобрить обоих. Женька тоже соскучился по родне, но пять часов спустя, по дороге на станцию, в его душе преобладало чувство глубокого облегчения: ура, все долги отданы и можно вернуться в свой тихий уютный модуль!

Когда огни столицы остались позади, Женька прижался лбом к холодному окну аэробуса, тщетно пытаясь вычленить из расстилающейся внизу черноты знакомые очертания леса. Во время курсов он старался не думать о своих проблемах, да и времени-то особо не было, но сейчас они настигли его, как отпущенная резинка. Интересно, передал ли киборг хозяину послание лесника и как долго браконьер над ним смеялся? А главное, что они успели в отместку натворить?!

* * *

После завтрака Женьке все-таки пришлось идти в балку, потому что перед сном его кольнула тревожная мысль: а вдруг браконьер попытается подставить лесника и анонимно отправит останки капкана в полицию? Далеко не факт, что шериф станет рассматривать подобную кляузу, к тому же сам по себе кусок капкана ничего не значит – может, Женька просто проверил, рабочий ли он, и сразу собственноручно уничтожил. Но все равно надо убедиться, что там просто обугленная земля, а не дырка на месте выковырянной улики.

Соскучившийся за неделю Филька увязался за лесником и дошел с ним до самой балки. Женька облегченно вздохнул: этой ночью кабаны обновляли тропу, вон раскопанный мох, вот растоптанный трупик старого, пожелтевшего и слишком горького груздя. Филька принялся с энтузиазмом что-то вынюхивать, а потом чавкать.

Через триста метров тропа оборвалась, исчезла под зеленым ковром. Кабаны долго крутились на этом месте, даже лежки устраивали, а потом почему-то повернули назад. Лесник обернулся – Филька тоже куда-то пропал.

Женьку охватило нехорошее предчувствие. Не доставая станнер, он ускорил шаг, поднырнул под упавший ствол, пролез между кустами – и выругался.

Капкан был на месте. Как и киборг. Еще более обтрепанный, грязный и заметно исхудавший, комбез мешком болтается. За неделю он кру́гом выел мох, докуда дотягивался, и, как кабан, перекопал землю в поисках личинок и узлов грибницы, обломав все ногти. Нашел вряд ли много, здесь же до него постоянно вепри паслись. Да и мох, богатый влагой, в качестве еды был пустышкой, причем ядовитой – по крайней мере, телята иногда им травились.

На Женьку, впрочем, киборг отреагировал все так же: развернулся к нему в полной боевой готовности.

– Ну и где твой, мать его, хозяин?! – бессильно выругался лесник. – Какого черта он тебя не забрал?!

Может, у браконьера нет подходящего оружия? Уж за неделю-то мог бы достать! Лазерные ружья есть у большинства фермеров, для отстрела полевых вредителей и охоты на зайцев, слишком резвых для станнера. Женька тоже подумывал о личном оружии, оформить на него разрешение несложно, но решил, что ради голых понтов такая цацка ему не нужна. На браконьеров с ней все равно охотиться нельзя, а на животных не хочется.

– Ты почему хозяина на помощь не зовешь, а? – от безысходности обратился лесник к киборгу. – Скинул бы ему сообщение: мол, энергия на исходе, приди хоть покорми!

Чтобы продолжать крыситься на Женьку, энергии киборгу вполне хватало. Говорить с ним было так же бесполезно, как с рвущимся с цепи псом, – только еще больше бесится.

Тут Женька заметил, что гарнитуры на ухе киборга больше нет, и когда она исчезла, лесник не помнил. В первую ночь точно была, а потом он не присматривался. Сломалась? Разрядилась? Сорвалась и отлетела за пределы досягаемости? Да какая разница, браконьер же не мог не хватиться своего киборга! Да и капканы он должен регулярно проверять, они же, к счастью, дорогущие, иначе ими весь лес был бы утыкан.

Похоже, браконьер отрекся от киборга окончательно и бесповоротно.

Леснику понадобился час бессмысленной ходьбы туда-сюда по балке и вокруг киборга, чтобы понять: сами они из этого тупика не выберутся.

Женька обреченно достал видеофон.

– Леший, ты что – рехнулся?! – У трехмерного изображения шефа был такой вид, словно оно сейчас вытянет руки за границы голограммы и придушит злосчастного лесника. – На кой ляд ты вообще ставил этот долбаный капкан? А если бы в него человек попал?!

– Черт попутал, – честно признался Женька. Кто ж знал, что эта рогатая скотина так извращенно исполнит его просьбу о киборге! – Увидел мертвую кабаниху с поросятами, психанул, ну и…

– «Ну и»! – глумливо передразнил его Борисыч. – Ты бы еще мину-растяжку поставил, чтоб кишки по деревьям развесило! Да ты вообще соображаешь, под какую статью нас подвел?!

– Это же всего лишь киборг… – виновато пробубнил Женька.

– Это чье-то ценное имущество! – раздраженно перебил его шеф. – Которое ты, считай, украл! А дома без него, может, ребенок или инвалид плачет!

– Григорий Борисович, я клянусь вам, что этот киборг принадлежит браконьеру! Это именно он мне на той неделе чуть голову не проломил!

– Клянешься?! Да эти куклы на одно лицо, их же партиями штампуют! Твой браконьер заявит, что послал кибера грибочков к ужину наловить, и мы ничего не докажем, – при нем ведь ни оружия, ни дичины не было, так? Ну вот! Зато его хозяин запросто может на нас в суд подать!

– Не подаст, – неуверенно возразил Женька. – Побоится.

Борисыч, видимо, тоже рассудил, что если бы браконьер не сомневался в своей безнаказанности, то давно бы объявился. К тому же гражданский киборг с лицензионным ПО спокойно подпустил бы к себе постороннего человека и выдал ему минимальную информацию для связи с хозяином – номер видеофона, адрес электронной почты, или хотя бы предложил передать сообщение.

– Значит, так, – уже спокойнее сказал шеф. – В данном случае мы имеем обнаруженное службой лесхоза незаконное ловчее устройство, в котором находится неуправляемый киборг, принадлежащий неустановленному лицу. Поскольку оба они представляют угрозу для животного мира и местного населения, а за неделю владельцы так и не объявились, было принято решение уничтожить браконьерское оборудование.

– Как это – уничтожить? – опешил Женька. – И киборга?!

– А что с ним еще делать? Ты же сам говоришь, что его в боевом режиме заклинило. Ну так сделай подтверждающую видеозапись и пристрели его к чертям свинячьим!

– Из чего?! У меня только станнер!

– Твои проблемы. Сам нагадил, сам и подчищай, – веско сказал Борисыч. – И не забудь прислать отчет! «К сожалению, в процессе забоя голова киборга оказалась сильно повреждена, и провести ее экспертизу не представляется возможным. Недобросовестному сотруднику объявлен выговор с лишением квартальной премии». Все, выполняй!

На страницу:
2 из 8