Сплав'

– Вот и удочка ваша на месте, – обрадовал Кофейню Симон Вехотко, – в целости и сохранности.

Мэтр сантехники бросился проверять свои рыболовные снасти, и его больше ничего не интересовало.

Убедившись в наличии всех припасенных девайсов, Кофейня обернулся к провожатым и задал чрезвычайно волнующий его вопрос:

– Налим тут есть?

– Навалом! – хором откликнулись молодые люди.

– Страсть как люблю его печень. Жаренную. Да с лучком, да с хреном! – мечтательно загнул глаза куда-то в небо мэтр сантехники.

«Вот, значит, в чем секрет долголетия патриарха!» – смекнули туристы.

Катамараны

В общем, пока все устаканилось. Пора подвести итоги.

Итак, приведем окончательный состав команд:

Катамаран 1 «Форвард»

1. Мигель Сабантуевич Голясов – вице-президент «Дуби-банка»;

2. Жорик Бычков – охранник;

3. Шура Кисельков – студент;

4. Леопольд Тушканичков – начальник охраны;

5. Элеонора Тушканчикова – жена начальника охраны, домохозяйка;

6. Симон Вехотко – персональный водитель вице-президента;

7. Настя – дочь Симона;

8. Радик («Маэстро») – аниматор;

9. Валериан – провожатый.

Катамаран 2 «Полузащитник»

1. Иван Поликарпович Кофейня – почетный мэтр сантехнического лицея;

2. Гогуа Ревазович Гугидзе – профессор медакадемии;

3. Янина Люциферовна – главбух банка;

4. Глыба – астролог;

5. Веронесса Матвеевна Бучкова – начальник оперзала;

6. Светлана Пупсаренко – сотрудница кредитного отдела;

7. Питирим – провожатый.

Катамаран 3 «Защитник»

1. Алик Фраерман – экономист;

2. Гурген – охранник;

3. Лана Гугидзе – зампомощника главбуха;

4. Валера Сутягин – начотдела ценных бумаг;

5. Алевтина Жадина – кассир;

6. Эльза Вадимовна Бодябина – старший бухгалтер;

7. Тимоха – повар, провожатый.

Катамаран 4 «Дубышки»

1. Алина Вудрайтис – операционистка;

2. Гузалия – операционистка;

3. Роксана – операционистка;

4. Марина Капудис – замначальника вексельного отдела;

5. Хельга Ивановна Петрова – Управляющая Верхне-Зюзюкайским филиалом;

6. Дарина Моисеевна Осетрова – Управляющая Куединским филиалом;

7. Вика Андреевна Кудряшкина – начальник отдела внутреннего аудита.

Итого ровно тридцать человек.

После финального построения Голясов махнул рукой: «по коням», то бишь суднам!

– Но сначала произведем салют из бутылок с шампанским с последующим разбиванием пустой тары о борт судна! – зычно объявил Голясов. – Такова устоявшаяся традиция мореходов.

По этому поводу распаковали рюкзак Симона Вехотко и достали из портативных холодильников ровно десять бутылок игристого напитка. Взболтав содержимое, стали стрелять пробками в воздух, целясь попасть в коршунов, которые кружились над водой в поисках халявной рыбы.

И не только в них! Вспомните неувядающее «Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят». Завидев чужой одинокий катамаран, с горсткой женщин, проплывавший мимо, сплавщики стали пулять и по нему. Однако попали в катер рыбнадзора: снесли фуражку старшего лейтенанта и разрушили японский мотор «Тохацу».

Потом в новостных блоках напишут: «Браконьеры из стрелкового автоматического оружия и гранатометов буквально изрешетили водный патруль».

Весь салют сопровождался бурными возгласами: «Виват, „Дуби-банк“!»

Но обо что бить пустые бутылки?

– Не дам загаживать реку! – грозно гикнул мэтр сантехники. При этом он рачительно прибрал отстрелянные корковые пробки – для последующего изготовления из них рыбацких поплавков.

Все дружно, кроме Киселькова, выпили по кружке-две пенного напитка, чокаясь между собой.

Пустые бутылки отдали оленеводам. Возможно, им удастся их сдать в пункт приема стеклотары.

«Подарком» те остались недовольны.

– Всё-таки стоило разбить хотя бы одну, – посетовал Алик Фраерман, теребя пальцами очки, – а то век фортуны не видать!

Первый заплыв

После «причащения» туристы последовательно, в порядке нумерации столкнули катамараны с галечного пляжа и их тут же подхватило бурное течение.

Сразу стало ясно: веслить умели далеко не все.

Поэтому Радик, оказавшийся помимо аниматора еще и специалистом по гребле на байдарках, потребовал у банковских пристать к берегу для проведения инструктажа.

После часового маневра катамаранам удалось это сделать.

– Вы говорили, что каждый год сплавляетесь. Это шутка? – скривил губы аниматор.

– Почему?

– Потому что не заметил ни умения плавать, ни тем более собирать катамаран. Кто в лес, кто по дрова!

Эльза Вадимовна, старший бухгалтер, держа в одной руке палитру с акварельными красками, в другой весло, вспыхнула как спичка и стала оправдываться:

– Нынче совершенно другая команда – раз! В основном, непосредственные подчиненные вице-президента. Из ветеранов только Дарина Моисеевна, Хельга Ивановна, Алик Фраерман и я. Раньше нам придавали восемь проводников: по два человека на каждый катамаран, опытных спортсменов-каноистов, штатных сотрудников «Змеелова», которые и собирали плавсредства, и сидели всю дорогу на веслах. В этот раз турфирма изрядно сэкономила, хотя мы и заплатили за путевки в полтора раза больше: выделили лишь троих желторотых сопляков – два! Кроме того, за год многое подзабылось. Не думайте, что мы только и делаем, что «плаваем» дома на диванах или экспериментируем в джакузи – три!

Доводы бухгалтерши были весьма убедительны.

К слову сказать, Шуран на катамаране плавал впервые. До этого приходилось пару раз кататься на плоскодонках. Там удобные лавочки, а здесь… Сел, раскорячившись на угол 150°, на камеру катамарана. Ходи потом, как заправский кавалерист, ноги трубочкой.

К тому же под ногой из рамы торчал какой-то винт, больно впившийся в лодыжку.

Не то это, не то! Шура вспомнил, что однажды ему уже приходилось сплавлять по речке. Правда, это происходило два года назад, сразу после вступительных экзаменов.

Резинка

Действо развернулось вместе с Лехой-старшим (поступали одновременно).

Тот с отцом поехал на утиную охоту, а заодно пригласил с собой Киселькова.

В багажнике машины у них лежал большой черный сверток, типа рюкзака с плечевыми ремнями – упакованная в чехол резиновая лодка.

– Давай, пока отец шмаляет в зарослях, прокатимся по речке вниз по течению, – предложил Леха-старший. – Клевый променад! Легкотня!

– Я, между прочим, пострелять из ружья приехал, а не на регату, – резонно заметил Шуран.

– Да ты, наверное, и плавать-то не умеешь, раз боишься? – подковырнул Киселькова приятель. – К тому же отец, пока выберет место для охоты, расчехлит ружье, проверит снаряжение, часа два уйдет. А мы мигом обернемся. Одна нога тут, другая – там!

– Раз так, поехали!

Студенты схватили мешок с лодкой и отправились к речке.

Недалеко от мостика был хороший подход к воде. Галечник. Заросший кое-где осокой и калужницей.

По зеркальной глади воды шустро шныряли водомерки.

На полянке подле русла друзья распаковали лодку, надули ее ножным насосом, который был в комплекте, прикрутили весла, сиденья и спустили лодку на воду.

У берега было мелко, да и сама река, скорее, речушка, была шириной метра три. Поэтому одному следовало сесть в суденышко, а другому толкать ее и запрыгивать с разгона.

Поскольку толкачом лодки, естественно, был Шура, а поехал он в джинсах и рубашке с коротким рукавом, то при запрыгивании на борт ноги у него разъехались, и Кисельков рухнул в воду.

– Ничего себе начало! – завопил Шура (слова изменены, прим. автора).

– А что ты хотел? С водой шутки плохи! – со знанием дела отчеканил Леха-старший.

Вымокший до нитки Кисельков кое-как забрался в посудину.

Хорошо, что августовский день был на редкость жарким и студент надеялся быстро обсохнуть на солнышке.

Речка выглядела не глубокой, но быстрой. Течение закрутило лодку так, что весла просто не справлялись с управлением.

– У меня уже голова закружилась. От этой карусели! – пожаловался Шура. – Весла здесь не помогут.

– Ты фатально прав, так мы никуда не вырулим. Лучше взять какие-нибудь шесты, – сквозь зубы процедил Леха и, воспользовавшись моментом, ловким движением тела выбросил нос плавсредства на прибрежную гальку. – Тем более что из воды и под водой торчат всякие острые ветки затонувших деревьев. «Резинку» порвем в два счета, а это капец! – подытожил он.

Минут через пять пребывания на берегу и рыскания по прибрежным зарослям друзья отыскали два достаточно длинных, тонких и прочных ствола выброшенных бурей деревьев. Обломали лишние ветки, и получилось то что надо.

– Смотри-ка, в весле трещина, – потянул за рукав футболки Леху Кисельков.

– Дьявол! – ругнулся приятель. – Теперь еще и от отца влетит! Лодка-то была совершенно новая. С иголочки. А теперь?!

– Возможно, это заводской брак, – попытался успокоить однокашника Шура.

– Да нет! Это я, скорее, веслом за корягу зацепился, – возразил Леха-старший. – Черт с ним, придется в магазине покупать новое.

– Давай, вернемся назад, пока не поздно! – заныл Шура.

– Против течения?! Ты видел, как нас несло? А по берегу? Смотри, сплошное болото! Тут и в броднях не пройти! Придется всё-таки проплыть немного вперед и найти удобное место для высадки – рассудил первокурсник.

– Твоя правда, – согласился Шура.

Теперь уже Кисельков первым забрался в лодку (одежду он выжал и разложил на резиновых бортах, чтобы быстрее сохла), а Леха столкнул суденышко и потом ловко запрыгнул в него. С помощью двух шестов управлять лодкой получилось значительно проще.

– Ты смотри вперед, чтобы вовремя разглядеть коряги, а я буду контролировать пространство сзади, дабы не напороться на них кормой, – скомандовал Алексей.

Не с первого раза, но получилось.

Научившись лавировать посудиной, Кисельков, наконец-то, внимательно огляделся вокруг.

– Настоящая Амазонка! – восхитился Шура местным колоритом. – Верховья.

Действительно, вода за бортом была мутно-бело-сине-зеленая. Дна не видно. Лишь в отдельных местах на мелководье обозначались контуры разноцветных галек.

Периодически из глубин фантомами показывались темно-коричневые или черные ветви затопленных деревьев. Или вдруг волшебным образом возникал ярко-зеленый роскошный куст водорослей (скорее всего, роголистника).

Берега речки густо заросли тенистыми деревьями, через которые только кое-где искрились лучи солнца.

– Ага, Амазонка! Здесь только крокодилов не хватает и пираний, – поддакнул Шурин друг.

– Да и рыбы что-то не видно, поди, сожрали ее эти твари, – подметил Кисельков.

От этих мыслей стало неприятно на душе. Однако день был солнечный, и грустные мысли также быстро исчезли, как и появились.

Через несколько минут друзья достаточно уверенно маневрировали лодкой, умело уворачиваясь от коряг.

Неожиданно перед речкоплавателями вырос перегородивший воду ствол упавшего дерева толщиной не менее полуметра.

– Как будем преодолевать препятствие? – деловито осведомился Шура.

– Оно висит сантиметров в шестидесяти над водой. Предлагаю залечь на дно и проплыть под ним. Однако нужно точно подрулить к свободному промежутку между ветками, чтобы не напороться на них.

Несколько сложных зигзагообразных движений, и студенты точно вошли в свободный зазор.

– Ювелирная работа! Скажу я тебе! – восхитился проделанной операцией Леха.

– Еще чуть-чуть и от лодки остались бы одни лохмотья! – перевел дыхание Кисельков.

В следующих аналогичных ситуациях лодку стали пропускать под деревьями, а выправлять ее курс шестами, сидя на поваленных стволах. Затем сверху плюхались в резинку…

В одном случае ни снизу, ни сверху преодолеть затор не удавалось. Лежало несколько поваленных деревьев, причем елей. А они сучковатые! О-ё. Тогда, не долго думая, протоптали тропинку по берегу в зарослях крапивы и бражника. И протащили лодку между деревьями. Всегда найдется выход из положения! Затем, миновав участок с перегородившими русло деревьями, обнаружили более-менее приемлемый подход к воде и стали аккуратно спускать суденышко вниз.

Первым в лодку забрался Леха. Следом попытался Кисельков.

И тут Шура навернулся в воду второй раз: поскользнулся на висящем над водой корневище. Хорошо, что у берега оказалось мелко. Но одежда снова сырая. Шура еще раз дал волю чувствам.

…Речка сделала крутой поворот. За ним глубокий омут. Шесты едва доставали дна. Проплыли и этот участок, орудуя шестами, подобно веслам. Подходящего места для высадки как не было, так и нет. Справа галечный берег и заросли водного лопуха. Слева или непролазный лес, или крутояр.

На перекате сели на брюхо: ни вперед, ни назад. Что ж, сняли кроссовки, подняли лодку над водой и перетащили ее на руках по берегу. Прошли метров тридцать, можно снова спускать «корабль» на воду. Выплыли на прямолинейный участок. Вода практически застыла. Спор какой-то.

Проплыли метров двадцать вперед. Берег слева высокий. Идет на понижение. Еще несколько гребков и можно десантироваться.

– Не нравится мне это место, – негромко буркнул Леха-старший. – Что-то внутри захолодило.

– И мне, – в тон ему ответил Шуран. – Жуть жуткая!

– Видимо, выделение болотного газа. Галлюциногена.

Друзей обуял беспричинный страх и они, словно сговорившись, развернули лодку и принялись махать шестами, чтобы вернуться обратно. Прибились к берегу. Пусть он в этом месте был достаточно высокий. Ну и глубина воды – метра полтора. Прижались к самому обрыву. Один стал упираться шестом в дно, другой (Шура) в это время запрыгнул на береговую кромку.

Сложнее было второму, Лехе. Пока он примерялся к десантному броску, лодка чуть-чуть отъехала. Когда же парень оттолкнулся ногой от борта, резинка отплыла еще дальше, поэтому студент не достиг берега, а столбиком ушел в прибрежный ил. Запачкался грязью с ног до головы. Зато составил компанию Шуре.

После ставших уже за это путешествие традиционных проклятий выполз на сушу. За привязанную веревку вытащили и лодку. Увидели невдалеке, метрах в трехстах, машину Лехиного отца.

– Давай напрямик, не сдувая баллоны. Ты спереди, я сзади.

Низина впереди болотистая, трава в человеческий рост. Цепляется за одежду, как лианы за деревья.

Нести лодку оказалось делом весьма нелегким. Каждый шаг давался с большим трудом. Плюс под ногами сплошные скользкие кочки. В нос то и дело лезли перезревшие летучие семена. Уже почти вышли, и тут Кисельков в третий раз провалился в какую-то глубокую яму. По пояс. «Хет-трик», одним словом. Нервы окончательно сдали.

– Бросай эту чертову лодку, чтоб глаза ее мои больше не видели! – рассвирипел Шуран.

– Ага, бросай! Тебе легко говорить, а мне за нее отец голову оторвет! – захныкал приятель.

Кисельков присел на кочку. и то, правда! Нелепо было заканчивать только что начавшуюся дружбу с однокурсником из-за какого-то резинотехнического изделия.

…Что ж, после кратковременной передышки продолжили путь.

«Больше я на эти сплавы ни ногой!» – решил тогда Кисельков для себя. И вот теперь снова попался. На ту же самую удочку. А всё потому, что через некоторое время былые приключения приобретали романтический флер, и с каждым годом казались всё более захватывающими воображение. Особенно, после рассказов о сплаве своим сокурсницам, когда Шура ловил на себе их горящие взгляды.

Леха-старший, получив сильнейшую взбучку от отца, пообещал тому ни при каких обстоятельствах больше не прикасаться к резинке, так как она получила повреждения в семи местах (это всё сучья, гальки и заросли)! Отверстия обнаружились не сразу, а во время следующей охоты на уток, когда Лехин отец чуть не затонул со всем скарбом на середине болота – воздух из баллонов улетучился в самый разгар стрельбы.

Правда, сам Леха считает, что лодку умышленно проткнул приятель отца, дядя Жора, чтобы стать бесспорным фаворитом утиной охоты. Но это не доказано!

В этот раз Шура решил даже не заикаться другу о предстоящей поездке, чтобы не вызвать бурной и непредсказуемой реакции…

Инструкция по плаванию

– Чувствую, нам придется плыть не три дня, а минимум – неделю, включая ночное весление, – сокрушенно вздохнул затейник.

– Исключено! – забрюзжал Кофейни. – Давай, учи, чертяка!

– Во-первых, весло – это вам не столовая ложка! – заявил Радик и показал, как нужно правильно держать спортивный инвентарь в руках. – Вы пытаетесь черпать воду, будто это суп в тарелке, а не грести. И не отталкивайтесь веслом ото дна, что я наблюдал у большинства мужчин. Дно не всегда бывает в пределах доступности, посему рискуете просто свалиться в воду. Кроме того, при попадании весла в камень высока вероятность его повреждения. А лишних весел у нас нема! Во-вторых, почему многие сели лицом к корме. Я, конечно, понимаю: вам до чертиков надоело лицезреть заплывшую жиром рожу Мигеля, что он и так вас укатал на работе, но по науке вы должны смотреть куда плывете, а не в ту сторону, откуда приплыли.

Голясов аж позеленел от «сочности» эпитетов, которыми его наградил аниматор. Но и Радика можно понять: он еле сдержался, когда ранее вицик обозвал его «пузочесом», чтобы не навернуть тому по кумполу корпусом гитары.

– В-третьих, – продолжал затейник, – почему на одном банане сидят трое с веслами, а на другом – никого? В результате катамаран просто крутится вокруг своей оси. Запомните, олухи царя небесного, с каждой стороны должно быть одинаковое количество гребцов, причем грести они должны в одну сторону, а не навстречу друг другу или, наоборот, в разные стороны!

– Что ж ты сразу, чума, не предупредил, что это не так просто! – воздел руки к небу Валера Сутягин. – Мы хотя бы проштудировали соответствующую спортивную литературу.

– При вашем уровне сообразительности вам, господин хороший, на это потребовалось бы года три-четыре, второе высшее, так сказать, получить.

– Я привык всё делать основательно, не с кондачка, – надул губы финансист, теребя пальцами ухо. – Поработай, шустряк, в банке, узнаешь цену любой маломальской ошибки!

– Да, плавать многие умеют? – подозрительно оглядел Радик туристов.

– Что за вопрос? Конечно, умеют, иначе бы не поехали! – ответила за всех Алевтина Жадина.

– Смотрите-смотрите! А то лучше на всякий случай надеть спасательные жилеты.

– Держитесь за главного, оно всё равно не утонет! – хохотнул Питирим, явно намекая на надутое воздухом и жиром пузо Голясова.

Все украдкой посмотрели на реакцию вицика. Тот сделал несчастное лицо: слишком, слишком много недоброжелателей! Могут и скинуть незаметно за борт…

После подробного разбора полетов затейником дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки.

Первым отчалил от берега катамаран вице-президента.

На веслах: справа Шура (спереди), сзади Симон; слева Бычков и Радик. Валериан стал махать флагом банка, Элеонора – сачком, а Настя – рукой оставшимся на берегу сотрудникам речной инспекции, водителям автобусов, рыбакам-любителям и оленеводам. Голясов же сидел, как истукан – языческое божество и смотрел немигающим взглядом на удаляющийся берег.

Ему вообще показалось, что провожающие на берегу не сильно радовались помпезному отплытию туристов и, скорее, угрожающе потрясали кулаками вдогонку сплавщикам, чем желали «семь футов под килем» (что и было на самом деле)…

Вскоре катамараны подхватило сильное течение. И буквально минут через пятнадцать «гостеприимный» берег скрылся за поворотом.

Тем временем на галечный пляж сверху с горы выехала еще пара автобусов. Какая-то другая организация, очевидно, такая же жертва рекламы агентства «Уральский змеелов».

Гонки

На втором катамаране команда пришла в некоторое замешательство. Несмотря на то, что также гребли четверо: Гогуа Ревазович, Глыба, Светлана Пупсаренко и Питирим, суденышко безбожно отставало от первого. Вот уже команда Голясова скрылась за таинственным поворотом.

– А нам еще до них ого-го! – горестно вздохнул астролог.

– Че бренчите веслами, как сонные мухи? – негодовал Кофейня.

– Сам «побренчи», старый пеньтиум! – огрызнулась Светлана.

– Если бы я был лет на сорок помоложе, то разговор бы был иным! – обнажил вставную челюсть Иван Поликарпович.

Перебранка между туристами продолжалась минут пятнадцать, пока катамаран также не вошел в поворот.

Голясов, в свою очередь, увидев, что команда Кофейни снова появилась в поле зрения, тоже выразил свое недовольство скоростью передвижения:

– Что-то нам никак не удается оторваться от остальных! Пора провести ротацию кадров. Валериан! Хватит акробатических этюдов с флагом, замени Симона. Симон – Радика, Радик – давай что-нибудь бравурное на своей балалайке! Я же займу наблюдательный пост с удочкой на корме, – заявил вице-президент.

Затейник затянул строевую «Через две зимы».

После кадровой перестановки и использования «психостимулирующих» факторов катамаран действительно пошел на отрыв.

Видя такое непотребство, Кофейня в конце концов не выдержал:

– Придется действовать старым дедовский способом!

Иван Поликарпович воспользовался классическим приемом, позволяющим аутсайдерам не отставать от фаворитов в любой гонке: будь то биатлон, велоэстафета или спортивная регата. Он решил просто зацепиться за флагман с помощью своей эксклюзивной удочки.

Кофейня встал на алюминиевую раму, широко расставив ноги. После чего ловко метнул леску с крючком и грузилом в сторону флагманского катамарана. Ловко – не значит, точно! Крючок зацепился за сосну на вершине скалы. Старый мэтр резко дернул удилище в надежде оторвать крючок вместе с веточкой хвои. Не тут-то было. Поддалась вся сосна, а за ней и скала. Они упали синхронно, вместе. Перегородив реку. Это затор! Преграда! Финец!

Ждать пока вода превысит верхний бьеф образовавшейся плотины? Нет, не таков старый мэтр!

– Теряем темп! – взревел Кофейня. – А ну, живо перетаскивайте судно через камни!

– Это вам не больничный судок, – резко обрезала мэтра Светлана Пупсаренко, – а мы не сестры милосердия!

Ей такая вольность была разрешительна, ведь она – племянница самого Саши Квартета, авторитетного бизнесмена и главного попечителя лицея, с которым у Кофейни были доверительные отношения.

– Светлана, не вас лично имел я в виду, – сменил гнев на милость Кофейня, – а вон энтих лоботрясов.

И он схватил железными пальцами главбуха Янину Люциферовну и профессора медакадемии Гогуа Ревазовича. Последний послушно принял на себя гнев старца в виде хлопания ладонью по голове. И только в такт чувствительным шлепкам виновато прижимал голову к плечам, и это у него превосходно получалось!

Но с Яниной скандалёр явно ошибся. Та была дама не промах и столкнула Кофейню в воду вместе с его спесью.

Мэтр, отплевываясь от попавшей в горло воды, вынырнул метрах в десяти (снесло течением), но зато как раз рядом с зацепом.

– Эврика! – ругнулся он по-гречески и освободил застрявший в кроне крючок.

К этому времени его катамаран также прибился к сосне.

Глядя на удаляющийся флагман, Питирим занервничал:

– Уходят, барракуды!

– Не боись, паря, догоним энтих пузатых! – успокоил провожатого Кофейня и сделал короткую паузу задумчивости.

– Эврика! – ругнулся он опять и, проведя в уме какие-то сложные расчеты, добавил. – Сейчас, друзья, я вновь сделаю дальний заброс, первый был пристрелочным, в этот раз промах стопудово исключен.

И верно, со второй попытки крючок зацепился за большущий рюкзак, на котором сверху уютно пристроился аниматор. В начальный момент пловцы на переднем судне почувствовали резкий толчок, но связали его с наездом на подводный камень. Радик же, восседавший на заарканенном рюкзаке, чуть не выронил гитару из рук, но был так увлечен своим репертуаром, что не обратил никакого внимания на сместившийся багаж.

– Теперь вы все дружно орите главному в тельняшке: «Догоняем! – огласил следующий шаг Иван Поликарпович. – Он попытается оторваться, а нас от евонной „поллундры“ одновременно перекинет через дерево».

Отличная идея! Так и сделали.

При возгласах «догоняем» у Голясова случилась истерика.

Он начал неистово хлестать веслящих своей бамбуковой удочкой. Боль в сочетании с азартом сделали свое дело: катамаран резко ушел вперед. Но так же резко выбросило из-за упавшей сосны катамаран с Кофейней и его командой.

Суденышко удачно приземлилось в тридцати метрах от флагмана. Правда, при этом разогнулся крючок на «леске» Кофейни и второй катамаран снова снизил темп, двигаясь лишь по инерции.

– Ничего! – приободрил всех старый мэтр. – Во время зеленой стоянки мы надежно привяжем флагманское судно за раму моей бесцветной леской, которая в приспущенном состоянии совершенно незаметна для окружающих и периодически будем натягивать ее, чтобы держать требуемую дистанцию…