Второй ошибки не будет

Не сработало. Так, может, швырнуть его Мануйлову в лицо?

– Ну что, – скалится он, – вижу, разгорелись глазки. Может, мало десятки?

Пожимаю плечами. Главное сейчас – не поддаваться, не думать, что в его словах есть хотя бы доля правды.

– Могу дать и четвертной, я человек не бедный.

Ему весело, я помню, что после вспышек ярости у него всегда приподнятое настроение.

– Посиди, я сделаю тебе кофе, и поговорим, как взрослые люди.

Я выхожу на кухню.

Сквозь тонкую стенку слышу, как Мануйлов расхаживает по комнате, напевая себе под нос. Вот и появился повод открыть забытый шкафчик с утварью для семейных людей. Половицы скрипят у него под ногами, а я, гремя посудой, стараюсь приготовить кофе именно так, как он любил, крепкий, с щепоткой соли и перца, и снять с огня за миллисекунду до закипания.

Интересно, варит ли ему кофе Алина Петровна?

Маленькую чашку костяного фарфора беру из серванта в комнате, заодно прихватываю шаль, потому что от волнения меня всегда знобит.

– Итак, ты готов заплатить за нужный тебе результат? – ставлю кофе на журнальный столик. – По-прежнему без сахара?

Он берет чашку и делает маленький глоток:

– Что ж, неплохо. Хотя бы кофе варить ты еще не разучилась.

– Спасибо, – я кутаюсь в шаль, – давай к делу.

– Так я все сказал. Четвертной билет устроит?

– То есть ты даешь мне двадцать пять рублей, а я рисую нолик вместо двух промилле в экспертизе крови Воскобойникова?

– Ну да, – Мануйлов раздраженно пожимает плечами, – или так, или получаешь крупные неприятности.

– Непростой выбор, – улыбаюсь я.

Мануйлов говорит, что думать тут нечего, и требует, чтобы завтра в одиннадцать часов готовое заключение лежало на столе у Алины Петровны.

Я молча протягиваю руку и забираю у него двадцать пять рублей не столько потому, что люблю деньги, сколько потому, что их любит он.

Оскорбления мои на него не действуют, так хоть по кошельку ударю, и то хлеб.

Раз он так легко расстался с деньгами, значит, рассчитывает получить за эту экспертизу что-то очень важное, ибо я никогда не поверю, что им движет светлое желание укрепить в сознании народа веру в непогрешимость его вождей.

Интересно, что обещали дружному семейству? Повышение по службе или путевку за границу? Или улучшение жилищных условий? Что-то очень серьезное, иначе Мануйлов сюда не приперся бы.

Закрываю дверь за неожиданным визитером, смотрю на часы. Фильм начнется через пять минут, слава богу, я ничего не пропустила. Гад Мануйлов не заставит меня отказаться от моих вечерних планов. Ставлю чайник, несу тортик к своему любимому креслу перед телевизором. Сладкое вкупе с интересным неплохо заглушают гнев и тоску, на себе проверено.

Главное сейчас – не смотреть на себя его глазами. Не думать о том, что я никто и звать меня никак, потому что это правда. Как там в романе «Мастер и Маргарита»? «Теперь его уносил, удушая и обжигая, самый страшный гнев, гнев бессилия». Хочется спросить: ах, Пилат, что ты знаешь о бессилии, если никогда не был простой советской женщиной средних лет?

Сентябрь

Худшие опасения Ксюши сбылись на следующее же утро. Обычно первые красавицы класса Лена с Олей и примкнувшая к ним упакованная Киса даже не смотрели в ее сторону, но сегодня бросились ей навстречу, как только она вошла в класс.

– Здравствуйте, настоящая комсомолка, – воскликнула Лена, восторженно всплеснув руками, – как вы только до нас снизошли?

– Девчонки, да я просто… – пробормотала Ксюша, но ее перебила Киса, согнувшись в поклоне, как это делают мужики в мультфильмах по мотивам русских народных сказок.

– Исполать тебе, героиня!

– Взошла путеводная звезда, – засмеялась Оля, – ой, а где же ваша повязка с красным крестом и полевая сумка?

Ксюша огляделась. Остальные ребята молчали, но видно было, что им весело и они ждут, когда девочки скажут что-нибудь еще смешное.

– А может, вы не санинструктор, а ППЖ?

Все засмеялись. Ксюша не знала, что такое ППЖ, но догадалась, что что-то обидное.

Дернув плечом, она прошла мимо девочек и села за свою парту.

Начался скучный урок обществоведения. Учительница будто сама понимала, какая тоска ее предмет, поэтому не слишком налегала на дисциплину, и два друга с третьей парты, Дима и Паша, всю первую половину урока что-то рисовали, пригибаясь от смеха к парте, а потом пустили по рядам листочек, на котором, когда он достиг соседней парты, Ксюша, присмотревшись, узнала себя. Она была изображена ползущей по полю боя почему-то в сетчатых чулках и с вытянутыми трубочкой красными губами, а из гимнастерки вываливалась такая пышная грудь, какой у Ксюши отродясь не было, и в будущем тоже не приходилось рассчитывать на подобное великолепие.

Еле сдерживая слезы, Ксюша попыталась убедить себя, что картинка не слишком обидная и вообще это ненадолго, скоро появится что-то более интересное, и о ней снова забудут. И вот когда поверить в это почти удалось и забрезжила надежда на спасение, в ту же секунду открылась дверь, и в класс величественно, как авианосец, вплыл директор собственной персоной, а секретарь комсомольской организации и пионервожатый держались у него в кильватере. В руках директор держал букетик красных гвоздик.

Все нехотя и разрозненно встали, грохоча стульями.

– Садитесь, ребята, а ты, Ксюша, подойди сюда, – повелел директор.

Она вышла к доске на ватных ногах.

Директор с чувством пожал ей руку, вручил цветы и произнес небольшую речь о том, как он рад, что вверенная ему школа воспитала такую замечательную и героическую девочку, как гордится Ксюшей и уверен, что ее, смелую, сообразительную и отзывчивую, ждет большое будущее.

Речь была очень хорошая, и Ксюша, ей-богу, прониклась бы, если бы не знала, как ей это «слово отзовется».

– Я благодарен тебе не только как педагог, но и как автолюбитель, – улыбнулся директор почти совершенно по-человечески, – ведь гораздо приятнее ездить, когда знаешь, что есть на свете люди, готовые прийти на помощь в критический момент. Молодец, Ксюшенька! Так держать!

Директор положил руку ей на плечо, и Ксюша чуть не расплакалась от неловкости. Директор был глыба, матерый человечище, что-то такое из области мифологии, титан и гиперборей (Ксюша не сильно знала, кто из них кто), и видеть, что этот исполин сошел с пьедестала и превратился в обычного добродушного дядечку ради такой ничтожной козявки, как она, было страшновато.

Секретарь комсомольской организации и вожатый тоже пожали ей руку, затем делегация удалилась так же величаво и в том же порядке.

Листок с карикатурой на нее возобновил свое неумолимое движение по рядам. Еще две парты, и он попадет в руки Вани Корнеева, и тогда… Плохо тогда.

Учительница, ласково улыбаясь, проводила Ксюшу к ее парте, а цветы поставила в вазу, чтобы не завяли.

Это было Ксюше все равно. Главное, что она сейчас окончательно опозорится в глазах Вани, и это будет конец, потому что Корнеев – ее первая любовь.

Строго говоря, не совсем первая. Впервые она влюбилась еще в седьмом классе в мальчика на три года старше. Сердце екало, когда она его видела, а он даже не подозревал не только о ее чувствах, но и о том, что вообще на свете существует человек по имени Ксюша Кругликова.

Она мечтала, как вдруг в один прекрасный день он наконец ее разглядит и тоже влюбится, как и она в него. Описаны же, черт побери, такие явления в мировой литературе, и фильмов вон сколько на эту тему, за всю жизнь не пересмотришь. Она смогла, а он почему нет? Всем же известно, что красавицы – дуры, эгоистки и вообще ненадежные люди, настоящие мужчины выбирают скромных девушек, мама так прямо не устает повторять этот тезис. А вдруг оно и правда так?

Сердце замирало от сладких видений, но время шло, и ничего не происходило. Мальчик закончил школу, оставив Ксюше свой светлый образ для упоительных фантазий, которые, как она теперь знала, никогда не воплощаются в реальность.

Иногда она встречала его на улице, не совсем случайно, потому что старалась ходить через квартал, где он жил, и душа все так же трепетала в ожидании чуда. А он все так же смотрел сквозь нее. Ксюша читала новеллу Цвейга «Письмо незнакомки» и представляла себя на месте героини, и думала, что могла бы так же самоотверженно служить предмету своей любви, потому что прекраснее этого ничего нет, но прошел еще год, и пришла пора взрослеть, то есть понимать, что жизнь – скучная и тяжелая штука, в которой великая любовь начинается вымученной свадьбой «по залету», а кончается разводом и дележкой имущества.

Мальчик попадался на улице все реже и постепенно выветрился из Ксюшиной головы, и она сначала обрадовалась освобождению из плена страсти, но очень скоро оказалось, что без любви жизнь какая-то неполная. Ксюша огляделась, и лучшим юношей, по которому приятно страдать, показался ей Ваня Корнеев, новичок, в этом году переехавший с семьей из Благовещенска.

Если Ксюша за десять лет не смогла стать в школе сколько-нибудь заметной девчонкой, то Ваня завоевал популярность за десять минут. Очень красивый парень, он чем-то напоминал артиста Столярова, только артист Столяров такой прямо хороший-хороший, что и на человека не очень похож, а в Ване чувствовалась чертовщинка, адская глубина. Уже этого бы хватило, но Ваня еще и прикинут был круто, и кандидат в мастера спорта по большому теннису. О ком мечтать, как не о нем?

Ксюша поежилась, глядя, как листок неумолимо подползает к Ваниной парте. Ребята разглядывают, хихикают, что-то подрисовывают, наверняка унизительное и неприличное.

Хоть бы учительница отобрала, но она, как всегда, делает вид, что ничего не замечает, долдонит свой бред про господство финансовой олигархии, Ксюша понятия не имела, что это такое и вникать не собиралась.

Конечно, надеяться на взаимность глупо. Ваня сразу начал тусоваться с нормальными ребятами, Ксюша для него никто, но с этой ролью она давно смирилась. Но господи, так не хочется превращаться в объект насмешек! Пусть бы не замечал, лишь бы не ржал!

Она с замиранием сердца следила, как листок неумолимо доползает до Ваниной парты. Вот сидящая перед ним Киса обернулась и, подмигнув, передала ему листок. Ваня взглянул и вдруг сложил его и спрятал в карман.

Ксюша едва не застонала вслух. Теперь Ваня будет долго над ней глумиться. Сам посмотрит, а потом покажет друзьям из своей теннисной секции, смотрите, какая у нас в классе учится сумасшедшая. Та самая дебилка, про которую в телике рассказывали.

Ох, лучше бы она тогда на автобусе поехала!

Остаток дня прошел ужасно. Девчонки не унимались, называли ее «ваше геройшество» и «ваше комсомольшество», Киса на перемене склонилась в реверансе: «Там в сквере статуя вам свой постамент уступила, не желаете ли занять?»

Острили про мемориальную доску и бюст на родине героя, каковой из-за величия Ксюшиного подвига сделают не нулевой, а четвертый размер.

Ксюша отмалчивалась. Если бы Ленка была рядом, а не на спортивных сборах, вдвоем они нашли бы, что ответить, но сама она не могла придумать ничего достойного, сил хватало только не расплакаться.

На большой перемене захотелось поесть, но Ксюша не пошла в столовую. Еще неизвестно, даст ли мама денег на новый фартук, и лучше сэкономить, а, главное, ребята наверняка устроят представление из покупки ею коржика. Не стоит рисковать.

Во время перемен полагалось гулять по коридору. На втором этаже, где малышня, стоял ор и броуновское движение, а на третьем старшеклассники чинно наматывали круги, объединившись в пары и тройки. Без Ленки Ксюше ходить было не с кем, а в одиночку это бы выглядело совсем ужасно, поэтому она подпирала подоконник и думала, не перейти ли в другую школу. В Ваню она, конечно, влюблена с первого взгляда, но, с другой стороны, знакома с ним всего неделю, наверное, получится забыть. Все равно она для него клоун несуразный, бесноватая дура.

Перейти в новую школу, где не знают, как она отличилась, и не станут издеваться. Хорошо бы, но мама не позволит, потому что выпускной класс. Надо готовиться к поступлению и получить хороший аттестат. Здесь учителя нормально к тебе относятся, четверку всегда выведут, а в другой школе еще неизвестно… Здесь английский, а там что? В общем, нечего и думать о переводе, надо терпеть. Железное правило такое – если не реагируешь на насмешки, то тебя оставляют в покое в два раза быстрее.

Главное, почаще проверять спину, чтобы не приклеили какой-нибудь гадостный плакатик. И купить уже нормальный черный передник, а не рассекать, как белая ворона.

Тут Ксюша вспомнила, как в новостях недавно говорили, что появилась новая школьная форма для старшеклассниц. Не дурацкое платье, а синие костюмы в двух вариантах, классический и спортивный. В первом юбка и пиджак, во втором – юбка и куртка с пояском и множеством карманов, кажется, такие называются френч. Пока это на стадии эксперимента, но форма уже продается в магазинах. А если попросить у мамы вместо фартука купить такой комплект? А у бабушки одолжить под него любимую блузку с кружевным бантиком и так явиться в школу? Сразу все забудут, что она настоящая комсомолка и геройская героиня.

План, конечно, утопический, но ради восстановления репутации стоит рискнуть.

Вернувшись домой, она сделала генеральную уборку, вылизала до блеска плиту и сковородки, надеясь, что это существенно повысит шансы на субсидию, а после для гарантии взяла бидон и банку под сметану и отправилась в гастроном. Пока стояла в очереди, репетировала разговор и продумывала доводы, способные убедить маму, что форма нужна не из дурацкой прихоти, а по-настоящему. Достойных аргументов не нашлось, и Ксюша решила уповать на «ну пожалуйста-пожалуйста», но, войдя в квартиру и увидев лица мамы с бабушкой, сразу поняла, что о новой форме нет смысла даже заикаться.

Замогильным голосом мама сообщила, что звонил человек, который представился следователем и хочет поговорить с Ксюшей насчет аварии, а бабушка заметила, что до сих пор их семья не имела ничего общего с правоохранительными органами и что подобная бойкость девушку не красит. Они хотели бы оградить Ксюшу от этого ужасного опыта, но следователь был очень настойчив. Одна надежда, что Ксюша наконец поймет – никогда не нужно лезть, куда тебя не просят.

Ноябрь

Федор лежал на кровати поверх покрывала и смотрел, как за окном льет черный ноябрьский дождь, мелкий, скучный и безнадежный. Солнце давно зашло и опустились сумерки, тяжелые, как асфальт. Стемнело, но он не зажигал света. Так, в сумраке, среди неясных очертаний, легче было предаваться самому бесполезному занятию на свете – представлять то, что могло бы быть.

Он думал, что сейчас животик у Глаши уже стал бы немножко заметен, и он бы подолгу держал на нем ладонь, в ожидании, пока малыш шевельнется, и они гадали бы, кто там, мальчик или девочка, и спорили, как назвать.

На глаза накипали едкие слезы, и тут же в голову непрошеными вторгались мысли о том, как меняется человеческое тело после смерти. Федор гнал их от себя, но ужасные видения вновь и вновь вставали перед глазами.

Дверь спальни слегка приоткрылась.

– Федор, ты не спишь? – тихонько спросила Татьяна.

– Нет.

– Как ты себя чувствуешь? Может, что-нибудь принести?

Он сел, зажег свет и сказал, что с ним все в порядке.

Жена тихонько подошла и села на край кровати. Федор прикрыл глаза и почувствовал на своем плече легкое прикосновение ее руки.

– Ты все-таки скажи, если я чем-то могу помочь, – негромко проговорила Татьяна.

– Да чем тут поможешь…

– Ну да. Время только если, и то навряд.

– Ты прости меня, Таня, что так вышло.

В неверном свете уличного фонаря Федору показалось, что она улыбается.

– Не за что прощать. Я не сержусь на тебя, Федя.

– Правда?

– Конечно. Я знаю, что ты меня никогда не любил.

– Почему?

– Знаю, и все.

– И за это прости.

– Я тоже тебя не любила.

– Правда?

– Да.

Федор сел на кровати:

– А зачем тогда замуж за меня вышла?

Татьяна пожала плечами и усмехнулась:

– От стыда и отчаяния. Мне было все равно куда, хоть к черту в зубы.

– Почему?

– Федя, я принесла в подоле, как ты думаешь, родители простили мне такой позор? Как же, девочка из такой семьи и вдруг мать-одиночка! Папа еще ничего, а мама вела себя со мной как с последней шлюхой. Самоубиться я не имела права из-за Ленки, уйти из дома боялась из-за нее же, оставалось два варианта – или психушка, или ты.

– Да, нелегко тебе пришлось. А я-то думал, что понравился тебе.

– Вообще нет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.