Я (не) в порядке

Мысли одолевают девочку: «Что Артём почувствовал, когда увидел меня? Догадался ли он, что я привыкла к боли? Понял ли, что мне больше не хочется жить?»

В горле жжёт от резких вдохов, ноги болят от бега, а мокрые волосы прилипают ко лбу и щекам. Не смотря на это, она продолжает бежать изо всех сил, чтобы успеть домой.

Мокрая и запыхавшаяся, Ника пробегает мимо чёрного автомобиля и залетает в дом. Уже в коридоре она сгибается пополам и начинает часто дышать, уперев руку о стену.

Когда с кухни доносятся звуки, ей приходится выпрямиться и быстро стереть слёзы с лица.

Тиран ненавидит слёзы. И даже если наказания уже не избежать, его хотя бы можно сократить.

Из кухни, выходит отец с засученными рукавами и сжатыми в кулаки руками.

Это плохой знак.

Ника опускает голову и дрожит из-за мокрой и холодной одежды. Всё, что ей сейчас хочется – раствориться и стать одной из молекул, витающих в воздухе.

– Где тебя черти носят? – спрашивает отец ледяным тоном. – Ты время видела? Все уже давно разошлись по домам. Одна ты где-то шляешься! Быстро снимай с себя мокрую одежду. Не хватало, чтобы из-за тебя в доме завелась плесень!

В горле образуется неприятный ком. Ника сглатывает его, продолжая смотреть в пол, снимает портфель и принимается за мокрую одежду. Руки от холода сковывает, отчего простое действие даётся трудно.

– Быстро! Мне на работу ещё ехать! – не выдерживает Тиран и переходит на крик.

Девочке приходится ускориться, и спустя мучительную минуту она остаётся почти голышом. Чтобы хоть как-то спрятать тело, ей приходится прикрыть себя руками.

Тиран хватает дочь за плечо, с силой впиваясь пальцами в бледную кожу, и ведёт её в комнату.

– Все считают, что такие, как я – монстры, – говорит он грубо. – Но они не понимают, что наказания заслуживают те, кто их достоин. Если бы ты взяла с собой зонт и пришла раньше, мне не пришлось бы тебя наказывать. Ты сама виновата в этом. Вот и терпи, чтобы в следующий раз не повторяла ошибок!

Он толкает девочку на пол, яростно дыша, и достаёт ремень из штанов.

Из его рта выходит множество гнилых слов, пока кожаный ремень яро рассекает воздух. Каждый новый удар, как тлеющие угли: жгут и больно ранят.

Во время наказания девочка мысленно повторяет, как мантру, заученную ещё давно: «Не плачь. Всё в порядке. Очень скоро это закончится. Ещё чуть-чуть. Потерпи ещё немного…».

Тьма ложится на землю, небо скрывают тёмные тучи. Где-то над лесом сверкают молнии, а запоздалый гром встряхивает небольшие дома, чтобы о нём не забывали.

Ника лежит на кровати, отвернувшись от окна, и смотрит на тьму впереди. Иногда, когда вспыхивает молния, тьма рассеивается и показывает очертания стула и стола.

Спина продолжает жечь от дневного наказания, особенно если пошевелиться. Чтобы не пробуждать боль, девочка не двигается, словно не живая. Одно только сердце, которое никак не может остановиться, жалобно постукивает в груди, напоминая о жизни.

Сквозь дымку мыслей проглядывает один единственный вопрос: «Почему я до сих пор жива?».

Ника считает, что если бы у неё всё получилось, то всему пришёл бы конец: боли, страху, отчаянью, безысходности, тревожности, панике и вине. Это всё стёрлось бы навеки.

Но ей не повезло в тот день, и теперь приходится жить дальше. Потому что закончить начатое сейчас ещё труднее. Всё, что может навредить дочери, родители спрятали в закрытых ящиках, у дверей открутили замки, а за ней стали пристально следить. Не оставляют без внимания даже по ночам. Стоит ей выйти, чтобы попить воды, как из спальни выглянет сонная мать и проследит за девочкой, пока та не ляжет обратно спать.

Как же ей теперь поступить? Как выбраться из этого порочного круга боли?

«Потерпеть немного и дождаться подходящего момента» – решает Ника.

Сколько времени находится в слове «немного», совсем не понятно, а терпения к этому времени может и не хватить…

***

Сафронов оказался прав.

Королёва открывает настоящую охоту и травлю на Потёмкину. Она не может упустить без внимания собственное унижение. Поэтому подговаривает всех своих «друзей», чтобы те издевались над девочкой и делали что угодно, дабы её растоптать.

Каждый день школьники поджидают Нику в пустых коридорах, укромных местах, тихой библиотеке и играются с ней: забирают портфель, раскидывают вещи и толкают жертву друг к другу, словно мячик. Для этого весёлого зрелища они даже жертвуют сном, ведь все знают, что Потёмкина приходит в школу самой первой и прячется в библиотеке до начала уроков.

Спустя неделю, оставаясь безнаказанными, ребята смелеют. Если раньше они делали гадости по-тихому, теперь могут поставить подножку Нике прямо в коридоре или специально пихнуть её в толпу, чтобы она упала и опозорилась. От таких частых падений у девочки появились ссадины на ладонях и синяки на коленях.

Чтобы избавиться от издевательств или сократить их до минимума, Потёмкина приходит в школу со звонком, всё время сидит в классе и старается быть ближе к одноклассникам. Но даже так находится тот, кто выкраивает момент, когда она остаётся одна.

Это происходит на длинной перемене, когда весь класс уходит в столовую. В кабинете никого не остаётся – одна Ника и её любимая тишина.

Девочка читает книгу, когда открывается дверь. Поначалу она не придаёт этому никакого значения, продолжая знакомиться с литературным произведением. Мало ли? Пришёл кто-то из одноклассников.

Но стоит незнакомому голосу зазвучать, как её бьёт током.

– Ника-Ника-Ника. Так вот на кого разозлилась стерва. Интересненько. И что же ты ей сделала?

Пока он медленно идёт вперёд, Потёмкина вжимает пальцы в края книги, подгибая страницы, и мысленно просит, чтобы кто-нибудь сейчас пришёл.

Незнакомец, тем не менее, продолжает, протягивая слова и ухмыляясь:

– Я думал, будет кто-то более… Более. Если ты понимаешь, о чём я. А ты такая… хрупкая и маленькая. Что же ты такого сделала Королёвой, что она возненавидела тебя?

Подойдя, он хлопает руками по столу и с безумством спрашивает:

– Расскажи! Я весь во внимании! Что ты сделала ей?

Ника подскакивает на месте от громкого хлопка и инстинктивно опускает голову ниже, не слушая школьника.

Как-то кто-то сказал, что если игнорировать таких людей, они успокоятся и отстанут, потому что им станет скучно.

Но явно не с этим человеком.

Парень выдёргивает из-под её носа учебник и швыряет в стену.

– Я с тобой разговариваю! – выкрикивает он. – Отвечай! Что ты сделала? Обозвала её? Толкнула? Прилюдно унизила? Что?!

Не желая больше этого терпеть, Потёмкина вскакивает с места.

– Сидеть! Куда пошла?!

Крик незнакомца сменяется голосом Тирана, будто он здесь, кричит на неё и бьёт ремнём по столу.

«Сидеть! Молчать! Хватит реветь! Терпи!»

Ника не может справиться с собственным страхом и садится обратно на стул, проклиная послушание и сжимая кулаки, чтобы не расплакаться от собственной слабости.

Школьник удивляется, хватает её за подбородок, приподнимая, и смотрит в глаза. Его радужка тёмная, зрачки расширены, а губы изогнуты в усмешке.

– Какая послушная. Я удивлён. Тогда отвечай, что ты сделала Королё…

Незнакомец замолкает и выпрямляется, отпустив девочку. Со стороны коридора звучит громкий смех, принадлежащий Цветаевой. Её смех нельзя ни с чьим спутать: он очень громкий и задорный.

Выругавшись неприличным словом, парень ретируется из класса, пока никто не зашёл, а Ника опускает плечи и выдыхает, ощутив лёгкость. Никогда она так не радовалась появлению одноклассницы, как в этот раз.

По понедельникам дела обстоят чуть хуже из-за обязательного прихода к психологу.

Софи Павловна надеется вывести девочку на разговор и, поэтому, задерживает её чуть дольше, чем обычно, но та только сильнее прячется в своём маленьком мирке и продолжает молчать.

Крайний раз психолог приносит в школу клубок красных ниток и фигурки, чтобы показать наглядный пример помощи окружения. Прямо как в «Понять и простить». Но Потёмкина даже головы не поднимает, чтобы посмотреть. Сидит себе в кресле и отсчитывает время, когда всё закончится.

Тогда женщина откладывает нитки в сторону, тяжело вздыхает и спокойно говорит:

– Хорошо. Не хочешь участвовать и смотреть, тогда слушай меня.

Она убирает вещи со стола обратно в пакет, кидает его на пол и устраивается поудобнее.

– Итак, Ника. Давай представим, что все твои знакомые, друзья и родители собрались вместе и окружили тебя. Твоя связь с ними выражается в длинной нити, которая идёт от тебя к их рукам в хаотичном порядке, создавая подобие паутины.

Теперь представь человека, который хочет сделать тебе что-то нехорошее. Он пытается добраться до тебя, но не может, потому что его останавливает нить – связь с твоими близкими.

А что будет, если рядом никого не окажется? Плохой человек доберётся до тебя и сделает то, что хочет.

Психолог наклоняется вперёд и складывает руки в замок. Она внимательно смотрит на девочку и осторожно говорит:

– Ника, прошу тебя, начни общаться с людьми и доверь хоть кому-то свою тяжесть. Позволь им защитить тебя. Это не обязательно должна быть я. Мама, например, или друг. Даже незнакомец. Хоть кто-то. Позволь себе помочь.

Ко всему прочему Потёмкина сталкивается с вредным учителем истории. Его уроки, между прочим, стоят в расписании три дня в неделю, что не даёт девочке спокойно отдохнуть.

Пожилому мужчине уже за семьдесят, и внешность это хорошо подтверждает: он сухощавый, со сгорбленной спиной, старческими пятнами и морщинами, облысевшей макушкой, жёлтыми зубами и длинным носом, на котором всегда находятся круглые очки в толстой оправе.

Старика никто не любит из-за скверного характера. Он почти всегда смотрит на всех с презрением, как король, глядящий на бедный и «грязный» народ.

С Никой у него свои счёты. До этого класса историк относился к ней чуть хуже, чем к другим. Он постоянно заставлял её рассказывать домашнее задание у доски, даже если оно было письменным, гонял, чтобы она собирала и раздавала тетради, и отвлекал её от дел, когда нужно было вымыть доску. А когда у неё не получалось выполнить его задание, старик злился и брызгал слюнями, ругая девочку перед всем классом.

С трудом, но Потёмкина терпела его, ведь он всегда ставил пятёрки за хорошие знания.

Но в этот раз его отношение становится ещё хуже. Теперь, учитель ставит ей оценки не выше четвёрки.

Когда она верно отвечает, он специально врёт о неправильном ответе, потому что знает – никто не перепроверит, дабы не накликать на себя беду. Ведь старик славится тем, что может начать истерить на пустом месте. В такие моменты лучше уйти по-хорошему, пока голова не разорвалась от его противного писка.

Подобный пример происходит в четверг.

– Потёмкина, – сузив глаза в две щелки, старик глядит на девочку сквозь очки. – Расскажи, Великая Отечественная война и Вторая мировая война – это одно и тоже?

Ника встаёт с места, как того требуют правила, и, как можно спокойнее, глядя в пол, отвечает:

– Великая Отечественная война – это часть Второй мировой войны. Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года и закончилась 3 сентября 1945 года. А Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 года и закончилась 9 мая 1945 года.

Историк слушает её до конца, затем морщит длинный нос, что-то говорит себе и громко отрезает:

– Три!

Ника, уже не удивляясь этому, садится на место и замечает на себе чей-то взгляд. Когда она поворачивает голову вправо, то натыкается на зелёные глаза Сафронова.

Артём приподнимает брови и будто задаёт мысленный вопрос о том, что это было. Перед ним лежит открытый учебник, где на странице вверху написаны даты Отечественной и Великой войны. Те самые, которые она только что говорила.

Девочка бесчувственно отводит взгляд и утыкается им в книгу.

Как и всегда, единственный, кто всё замечает, так это опять новенький.

Сафронов не говорит с ней, за что она ему благодарна, но он постоянно смотрит на неё. Стоит ей в такие моменты попасть в его ловушку зелёных глаз, как всё внутри начинает пылать от злости и стыда, ведь он знает про издевательства.

Пару раз парень даже спасает Потёмкину, когда ей ставят очередную подножку в коридоре. При этом он не касается её. Хватается за ручку портфеля, помогает выровнять равновесие, а потом уходит, будто ничего не было.

В такие моменты Нике кажется, что она тонет в болоте, в которое прыгнула сама. А Артём, сидя на берегу, спокойно наблюдает за ней и периодически подкидывает палки, чтобы она держалась на поверхности чуть дольше.

Это её жутко бесит.

В какой-то момент, идя после школы домой, девочка смотрит на проезжающие мимо автомобили и думает: «Один единственный шаг».

Её терпение на исходе. Она готова сделать что угодно, только бы всё закончилось.

В пятницу, на второй перемене, Ника случайно находит в своём портфеле записку, пока готовится к уроку. Разворачивая бумажку, она предполагает, что это очередные обидные прозвища. Однако содержание её сильно удивляет.

Девочка быстро читает послание, затем сминает его и засовывает себе в карман. Сердце при этом начинает быстро стучать.

– Ника! – к ней подбегает Злата. – Ты сделала домашнюю работу по физике? Там вроде одна задача была.

Одноклассница постукивает указательными пальцами друг о друга и смущённо улыбается. Потёмкина кивает, достаёт тетрадь и даёт её без каких-либо вопросов.

На лице девушки расплывается счастливая улыбка.

– Спасибо большое! С меня шоколадка! Я сдам твою тетрадку вместе с нашими.

– Хорошо.

Ника коротко улыбается, и в этот момент в кабинет входит Сафронов. Их взгляды пересекаются. Парень с интересом смотрит на девочку, пока идёт, а та перестаёт улыбаться и вешает рюкзак на спинку стула.

Наступает длинная перемена. Ника ждёт, когда большая часть класса уйдёт в столовую (в том числе и Сафронов), и только после этого выходит в коридор.

Страх, что кто-то сейчас выскочит, сопровождает её на всём пути, пока она спускается на первый этаж и идёт в конец школы. Там располагаются лестница, ведущая на второй этаж, коморка с вещами уборщиц и запасной выход на случай ЧС.

Раньше здесь прятались, чтобы прогулять урок или побыть вдвоём, как, например, парочки, а ближайшие кабинеты находились далеко, что было им на руку. Теперь это место охраняют уборщицы. Они прогоняют швабрами всех, кто только сунется сюда.

Таковы правила нового директора.

Дойдя до двери, девочка оборачивается на длинный и пустой коридор, затем кладёт руку на грудь и судорожно выдыхает.

«Хоть бы всё получилось», – мелькает в голове, когда она, с замершим сердцем, открывает дверь в тёмный закуток лестницы.

Не успевает Ника и шага ступить, как кто-то хватает её за ворот кофты и втягивает внутрь, захлопнув дверь.

Наступает тишина.

Глаза не сразу привыкают к полутьме, а когда это происходит, сердце Потёмкиной уходит в пятки. Перед ней – двое девятиклассников со смазливыми лицами. Один в мятой серой футболке с тёмными глазами. Второй в рваных спортивных штанах и с короткой стрижкой. Типичные плохишы, дневники которых пусты, а в журналах нескончаемые двойки.

В сравнении с ними Ника чувствует себя маленькой. И от этого становится страшнее. Зарождается неприятное чувство в районе солнечного сплетения.

– Смотри-ка. Пришла, – говорит «серая футболка», облизнув нижнюю губу.

– Конечно, – кивает короткостриженный, скользнув масляным взглядом снизу вверх по девочке. – Разве она упустит такой шанс?

«Шанс» комом встаёт поперёк горла девочки. Ей становится плохо до одури.

И зачем она вообще пришла сюда? На что надеялась? В этом гнилом мире никому и ничему нельзя верить.

– Интересно, – проговаривает стриженый, глянув на друга, – когда уборщицы вернутся?

– Они сейчас в столовой болтают с поварихой. Времени хватит.

Затуманенные взоры парней подсказывают Нике, что в их головах творится что-то очень не хорошее. В подтверждение этому звучат их слова:

– А она миленькая. Что там Королёва говорила? Можно делать с ней что угодно?

Плохиши переглядываются и кивают друг другу, растягивая ухмылки по тёмным лицам. Когда их взгляды падают на Потёмкину, девочка вжимается в стену и тихо просит:

– Отпустите, пожалуйста.

Ученик в мятой футболке усмехается, игнорируя её.

– Слушай, нам вчера на биологии не рассказали про анатомию. Может, поучим её?

Первый парень затаивает дыхание и кладёт руку на плечо Нике. Прикосновение обжигает, и девочка резко скидывает её, после чего предпринимает попытку сбежать.

Школьники не дают ей этого сделать и толкают обратно к стенке.

– Если не будешь рыпаться, – говорит стриженый раздраженно, – всё пройдет гладко. Мы даже смотреть не будем. А если решишь выпендриваться, тебе будет хуже. Поняла?

Они смотрят ей в глаза и ждут решения.

И как теперь быть?

Значит, нужно либо терпеть, либо пытаться сопротивляться, итог чего будет плохим, потому что сбежать не получится. Если она пойдёт по второму варианту, парни могут увидеть её тайну. Полутьма не сможет скрыть синяки на бледном теле. Значит, если они обещают не смотреть, остаётся терпеливо ждать, как и всегда? Но в этом случае ей до тошноты противна мысльо том, что эти школьники хотят сделать.

Спустя мгновение девочка принимает самое худшее из вариантов, когда втягивает живот. Холодные и мерзкие пальцы первого скользят по её коже. Она зажмуривается так сильно, что в глазах мерцает, и ждёт, когда всё закончится.

Неожиданно для всех распахивается дверь, впуская яркий свет из коридора.

Потёмкина не упускает этого шанса и сразу же выскакивает наружу, вырвавшись из лап этих… парней, которые, кажется, столбенеют от неожиданности.

Запах старых коридоров и бытовой химии из ближайшей коморки отрезвляют. Ника переступает с ноги на ногу и жадно глотает воздух, не в силах надышаться. Голова кружится. Кажется, ещё немного, и мозг отключится.

– Ника.

Её останавливает Сафронов, оказавшись впереди.

– Ника. Это ненормально. Тебе нужна помощь. Идём к директору!

Девочка останавливается и машет головой в стороны, всё ещё ощущая тяжесть и тошноту от мерзких ощущений на животе.

Артём взрывается. Его плечи каменеют, а руки сжимаются в кулаки.

– Что не так? – спрашивает он с холодным напором. – Ты готова быть избитой или облапанной, лишь бы не идти к директору? Почему?

К глазам подступают слёзы.

Как не вовремя.

Чтобы не расплакаться, Ника поднимает голову к белому потолку и судорожно выдыхает через рот.

– Ты не поймёшь, – шепчет в ответ.

– Я постараюсь, – настаивает парень.

Девочка опускает голову и встречается с его зелёными глазами: тёплыми и обеспокоенными.

Никто до этого так на неё не смотрел.

Что-то в душе трескается, лавина прорывается и она плачет. Плачет еле слышно.

Стирая рукавами не заканчивающиеся слёзы и проклиная себя за слабость, Ника делится с ним частичкой правды, устав всё держать в себе.

– Если родители узнают о моих проблемах в школе, они переведут меня на домашнее обучение. Я не хочу этого.

Сафронов наклоняется так, чтобы их глаза встали на один уровень, и слегка улыбается. Бархатным голосом он тихо говорит:

– Вот видишь. Не так уж это было и страшно. Я тебя понял. И я тебе помогу.

Глава четвёртая

Продолжая смотреть на Сафронова, Ника постепенно приходит в себя: голова проясняется, слёзы останавливаются, и главное – в душе становится спокойнее.

Рядом с ним всё уходит на второй план, как страшный сон.

Артём выпрямляется, с задумчивым лицом скрещивает на груди руки и смотрит в сторону задней лестницы.

– Мы поступим с тобой так, – говорит он на полном серьёзе. – С этого момента ты от меня не отходишь ни на шаг. Мне плевать, что ты будешь злиться из-за моего присутствия или говорить мне не лезть к тебе. Хоть бей меня учебником или ври, что у тебя всё в порядке, но я тебе помогу. Слышишь?

Ника вытягивает рукава и кивает. Звенит звонок. Они оба смотрят в ту сторону, откуда доносится звук, после чего переглядываются.

– Ты как? Дать ещё время прийти в себя? – спрашивает новенький.

Быстро вытерев любые следы слёз на лице рукавами, девочка шмыгает носом и поднимает на него взгляд.

– Нет. Мы можем идти.

Одноклассники выходят к главной лестнице и поднимаются наверх. Мимо них на всех скоростях пробегают школьники. Почти все они держат в руках надкушенные булочки, от которых идёт сладкий запах повидла и ванили.

Девочка украдкой смотрит на Сафронова, идущего рядом по ступеням. Совсем недавно она хотела хорошенько зарядить ему по голове учебником, а теперь это единственный человек, который хочет ей помочь.

Стоит ли ему доверять?

Когда до кабинета остаётся пару шагов, Артём останавливается, оборачивается к однокласснице и интересуется, вскинув бровь:

– Зачем ты туда пошла?

Его вопрос кидает Нику в краску. Она достаёт из кармана недавнюю записку и протягивает ему.

Смысла что-то таить уже нет.

«Приходи на длиной перимене к задней леснице на первом этаже. Мы погаворим и только после этого оставим тебя в покое».

Артём быстро читает написанное. По мере прочтения его лицо темнеет от злости.

Да, сейчас это послание кажется глупым и наивным. Королёва не способна на такое. Но Потёмкина была готова потерпеть, пока стерва не отплатит за свой телефон, лишь бы её больше не трогали. В ней теплилась хоть какая-то надежда, что можно от этого избавиться.

Жить каждый день с издевательствами дома и в школе – ещё то мучение.

Новенький сжимает бумажку одной рукой и говорит:

– Теперь все записки, какие будешь находить, показывай мне. Хорошо?

Ника пару раз кивает, нервно перебирая пальцы. После этого Артём тянется к двери и открывает её, впуская одноклассницу первой. На входе он выбрасывает бумажку в мусорку одним броском.

Весь класс уже сидит на своих местах.

– Побыстрее, пожалуйста, – подгоняет учитель Сафронова и Потёмкину.

Монотонный голос физика, объясняющего наискучнейшие формулы, и тихий шум работающего компьютера усыпляют ребят. Учитель не встаёт из-за стола, сам периодически зевает и лениво тыкает на клавиши, чтобы переключать слайды.

Школьники слушают его в пол уха, развалившись на стуле. Некоторые и вовсе спят. Их ровное сопение исходит с задних парт.

На улице тем временем спокойно. По небу плывут серые облака, неторопливо странствуя по всей земле и меняя свою форму.

За ними наблюдает Ника, подперев подбородок рукой. Пока смотрит, прокручивает в голове произошедшее. Теперь, когда эпизод с лестницей остался позади, она начинает понимать масштаб всей проблемы.

Если откинуть в сторону то, что девочка так по-идиотски повелась на записку и пошла к задней лестнице, открывается другое, более страшное понимание. Если бы Сафронов не появился и не спас её, она позволила бы девятиклассникам сделать то, что они хотели.

Неужели слова родителей о разгульности дочери окажутся правдой? Ведь первый, кто узнает о секрете, сможет с легкостью манипулировать ею в своих корыстных целях. И всё из-за дурацкого страха.

Куда ещё он может завести?

«Почему это происходит со мной?» – этот вопрос мучает девочку с самого рождения.

Порой Нике кажется, что её рождение изначально было запланировано как «мучение». По-другому и не скажешь. Судьба будто издевается над ней – посылает все несчастья, что поблизости, разбивает мечты, когда они уже на пороге, и не даёт выйти из этой игры. Снова и снова окунает в болото, до потери сознания.

– Ника? Идём? – зовёт новенький.

Девочка возвращается в реальность, быстро моргая, смотрит на него, затем на класс и понимает, что урок закончился. Одноклассники собирают вещи, а учитель выключает компьютер и выходит из кабинета.

– Ой. Да. Сейчас.

Она встаёт, снимает портфель и начинает торопливо собирать в него тетрадь и учебник, чтобы не тормозить Сафронова.

В этот момент к их парте движется Цветаева. Девушка не спускает глаз с новенького и как-то опасно поправляет лямку сумки на плече. Ника замечает её, когда уже застёгивает рюкзак.

– Ника и Артём, – Злата останавливается рядом с ними и щурит взгляд. – А где вы были?

Позади девушки появляется Картина. Она строго смотрит на подругу и говорит:

– Хватит приставать ко всем подряд. Где они были и с кем – это их дело. Что ты такая любопытная?

– Может, я переживаю о Нике? – заявляет Цветаева. – Вдруг Артём обижает или шантажирует её? Нужно же знать, если она в опасности!

Артём еле слышно усмехается и хватает с пола сумку, а Ника вспыхивает как огонёк и прячет лицо за волосами, низко опустив голову. Ей так страшно, что одноклассницы узнают о травле от Королёвой.

Карина скрещивает на груди руки и закатывает глаза, а Злата подскакивает к Потёмкиной, подхватывает её под локоть и тянет к выходу, нарочито отдаляясь от Сафронова, идущего теперь со Смирновой позади.