Баймер

– Не спорю, эти штуки… привлекательные. Но у меня слишком много дел, чтобы… играть.

– Это другое дело, – сказал я поспешно. – Дела – прежде всего. Я просто предложил заменить старые игры на вашем компе новейшими. Игры – это не кино, где можно смотреть и фильмы десятилетней давности! Игра прошлого года всегда уступает нынешней и по графике, и по наворотам, и по трюкам. Даже по сюжетам. Если вдруг у вас окажется минутка свободного времени… то лучше истратить ее на игру высшего класса. Ведь у вас, с вашими деньгами, и комп хуже, чем у меня, и программы, и даже игры!.. А это, скажу честно, нелепо.

Он неожиданно усмехнулся.

– Нелепо. Даже оскорбительно. Ладно, действуй. А потом посмотрим, что у тебя получится.

В дверь заглянул Козаровский, холодные глаза сразу отыскали меня и уже не оставляли.

– Илья Юрьевич, – сказал он, – мне нужен ваш программист.

Конон сделал небрежный жест:

– Забирай!

Настроение мое рухнуло в пропасть. Только что я решил, что сумел завоевать симпатию Светланы Васильевны, а это жена могущественного шефа, только что опасно сыграл с самим шефом и… можно сказать, выиграл, а теперь вот так мордой о стену, а потом по битому стеклу…

Я обреченно поднялся. Козаровский смотрит вроде бы бесстрастно, но я вижу, насколько ему не нравлюсь. Есть люди, которые не могут и не понимают, как жить в обществе себе равных. Им надо либо подчиняться, либо подчинять. К тем, кто выше, они чувствуют ровное почтение, к нижним – ровное презрение, а вот все остальные – враги, соперники.

– Пойдем, – велел он. – А шнурки Илья Юрьевич умеет завязывать и сам. Если хочешь посуду помыть, то… ладно, можешь помочь Нюрке.

В коридоре и на лестнице он ни разу не оглянулся, в полной уверенности, что не посмею отстать, остановиться, залюбовавшись вот этой картиной на стене, засмотревшись на редкостной красоты гобелены, на фигурную лестницу с третьего этажа на второй, еще более навороченную – со второго на первый…

В груди был подленький страх и то чувство, которое у русских выкристаллизовалось в пословицах: стыд не дым – глаза не выест, спина от поклона не переломится, покорной головы меч не сечет, повиниться да в ножки поклониться, побьют – не воз навьют, спина наша, а воля ваша, тише воды ниже травы, не кичись, а лучше в ножки поклонись… и я покорно шел за ним, как Фатима за господином, которую если и пустят где вперед, то разве что по минному полю.

– Присматривайся, – сказал он вдруг, не поворачиваясь. – Мы прошли уже пять телекамер. Все заметил?

– Ни одной, – пробормотал я.

– Какой же из тебя компьютерщик?

– Хороший, – ответил я. – Хороший.

Он хмыкнул, все так же не оборачиваясь, – впервые видит наглеца, который так себя хвалит. Но я-то знал, что не похвалил себя, а даже принизил. На самом деле я не просто хороший, а замечательный спец по железу. Да и любую программку напишу с легкостью, сразу вчистую, после меня какие там баги, можно тестировать на любой конфигурации. Так что Конон не прогадал, когда пригласил именно меня…

Я шел через узнаваемые по играм залы, коридоры из Mist’а, спускался и поднимался по анрыльим и кваковским лестницам. Козаровский явно старался ошарашить богатством и великолепием, даже не ошарашить, а просто добить, ведь любой уже поражен, когда только подъезжает к воротам и видит сквозь ажурную кованную мастерами решетку в глубине зеленого пространства величественный замок…

А ведь, мелькнула мысль, этот особняк прошлым людям, в самом деле, кажется богатым и роскошным. Тут и мрамор, и дорогие породы дерева, и люстры, и картины… Но людям моего мира все это нищета, раз нет выхода в Интернет, если нет или мало компов. А здесь компы либо безобразно устаревшие, либо с допотопным софтом. И, конечно же, верх дикости – при таких бабках жить без выхода в Интернет.

Мы спустились по лестнице, все еще богатой и широкой, в подвал. Я ожидал увидеть ряды авто, но подземный гараж, наверное, под другим крылом. Здесь все те же просторные комнаты, стены отделаны дорогими и очень дорогими, даже я чую, породами дерева.

Козаровский направился к дальней двери. Настоящей железной, демонстративно не замаскированной, не покрытой даже кожей.

– Здесь везде телекамеры, – сообщил наконец он, все еще не поворачивая головы. Держался холодно и бесстрастно, но мне показалось, он сильно уязвлен моим молчанием. – Но половина либо не работает, либо не перекрывает все подходы. Займись ими, если умеешь.

– Это дело слесарей…

– А ты не умеешь?

– Сделаю. Но важнее, чтобы информация обрабатывалась. У вас какая аппаратура?

– Хорошая, – ответил он высокомерно. Рука его как-то уж очень привычно скользнула в нагрудный карман. У меня в желудке сжалось, здесь в подвале никто не услышит моего вскрика, если даже успею пикнуть… но в ладони Козаровского оказалась связка ключей. – Наверняка хорошая.

Я сглотнул ком в горле, спросил осипшим голосом:

– Да нет, какие компы?

– Ну, я офицер, – отрезал он с достоинством, – а не яйцеголовый. Компы есть! Стоят, жужжат. Летом от них жарко, а в ящиках так и вовсе пропеллеры крутятся. Там, внутри. Но все равно жарко. Ну и как тебе это все?

Он вставил ключ в замочную скважину, но не поворачивал, оглянулся. Наши взгляды встретились.

– Весьма, – ответил я. – Весьма!

– Что весьма?

– Всегда, – подтвердил я твердо и посмотрел ему в глаза. – Всегда!

В замке щелкнуло громко и властно. Так, наверное, щелкает затвор какого-нибудь стреляющего устройства. Типа гранатомета, а то и пушки. Тоже не маскируясь под изящную защелку, которую ставят на двери ванной или клозета.

В помещении воздух сухой, прохладный, чувствуется кондишен. Три стола в просторной комнате, комп в непомерно большом ящике, дисплей на двадцать дюймов, а на стене ряд черно-белых экранов. Я насчитал восемь, из них три отключены вовсе, видно же, а на остальных, тоже темных, внизу помигивают красные глазки индикаторов, готовы к работе.

Козаровский заходил то справа, то слева, смотрел на мои пальцы. Здесь я в своей стихии, осмелел сразу, а потом и вовсе обнаглел, едва не попросил Козаровского ввести какую-нибудь команду на ассемблере или хотя бы на языке СИ, дабы помочь мне, раз уж так присматривается.

– Все, – сказал я наконец. – Я ознакомился.

– Ну и как? – спросил он. И, не дожидаясь ответа, добавил с расстановкой: – Парень, только со мной не крути, понял? Я отвечаю за безопасность. Если заподозрю… только заподозрю!.. ты исчезнешь из этого мира. И трупик твой хладный никогда не найдут. Так что со мной всегда начистоту. И не думай, что, если побежишь и нажалуешься Конону, тебя это спасет. В системе приоритетов… слыхал такое слово?.. эти компы да игрушки стоят пониже безопасности, усек?

Мороз осыпал меня с головы до ног. Козаровский стоит напротив, правая рука чуть приподнята, пальцы хищно шевелятся. То ли готовы метнуться к пистолету, вон рукоять выпирает из-под мышки, то ли нанесет удар голой рукой. Удар, от которого мой непрочный череп разлетится, как дынька.

– Усек, – прошептал я. – Конечно, безопасность… прежде всего.

Он кивнул, не спуская с меня глаз.

– Вот-вот. Безопасность. В том числе и твоя.

Моя прежде всего, мелькнула в моем черепе мысль. Вы тут хоть пожрите друг друга, пауки проклятые, мне ваша безопасность по фигу. А вот моя шкура всех ваших стоит.

– Здесь все работает, – сказал я послушно. – Только запущено слишком. Оборудование хорошее, надежное. Но сейчас уже есть миниатюрнее, с большим радиусом захвата. Про драйвера уже молчу, с ними у всех отставание…

Он слушал, кивал. Я с холодком понимал, что отчитываться придется ему, а не Конону. Тот не будет вдаваться в мелочи, а я пока что мелочь. Безопасность – не мелочь, а я мелочь.

Конон спускался по анрыловской лестнице, увидел меня, поинтересовался:

– Уже побывал в нашей операторской?

– Только что оттуда, – доложил я.

Он посмотрел внимательно, что-то ему не понравилось, но смолчал, спросил только:

– И как общее впечатление?

Я спросил в ответ:

– Честно или как?

– Этого «или как» я уже наслышался. Давай уж начистоту.

– Я туповат в вашей эстетике, – ответил я искренне. – Извините, но я ни хрена в этом не понимаю. Наверное, и операторская у вас на высоте, и весь особняк… Просто лично я не понимаю, как можно жить в таком неудобном мире, да еще и радоваться, в то время, когда рядом мир простой, современный и изящный!..

Он буркнул:

– А чего ты решил, что этот, который кличешь современным, лучше?

– Потому, – ответил я, – что он – современный. А это значит, что этот мир видел как прошлый мир, так и все предыдущие миры и взял от них только самое удачное и удобное.

– Так он же ни хрена не взял!

– Вот и хорошо, – ответил я счастливо. – Ну что за удовольствие ехать в карете? Эх, как здорово мы неслись по той автостраде, что только вчера открыли! Сергей пошел по ней первым, представляете? А все те, кто ехал в обход, тоже потянулись следом за нами. Как это было здорово: скорость, бархатное покрытие, мелькающие стены, футуристическая развязка…

Он смотрел внимательно.

– Гм, кто-то скажет, что в эстетике ты не совсем туповат. Да ладно, я тебя понимаю. Только я осторожнее со словесами. Сам понимаешь, возраст. Я просто говорю даже себе, что я очень занят, потому мне некогда все это понимать, чувствовать… потому мне нужны только блестящие полированные поверхности и минимум вещей. Как вон комп, где на одном диске, как говорят, если не брешут, целая библиотека! Но у меня нет времени учиться, как ее раскрывать… Так что, где заметишь, что можно улучшить, улучшай. Но, конечно, обо всем докладывай.

ГЛАВА 12

Сегодня я успел на автобус, но, когда после пересадок вышел на своей остановке, луна снова посмотрела на меня с холодным неодобрением, как на загулявшего донжуана. Звезд почти не видно, это ж московское небо, но город залит светом: яркие фонари, горящие окна домов, рекламные вывески, широкие лучи множества автомобилей…

На углу группа ребят, двое с бутылками пива. Третий все старается обнять за плечи девчонку, она лениво сбрасывает. Парень заметил меня, что-то сказал. Девчонка повернула голову в мою сторону, я узнал Тину, соседку по подъезду.

Она заулыбалась, а парень, воспользовавшись моментом, утвердил руку на обнаженном плечике.

– Привет, Андрий, – сказала она очень женственным голосом. – Уж на тебя бы не подумала…

– Чего? – спросил я.

– Что ты вот так можешь…

– Чего? – не понял я. – Если ты про баб-с, то я бы остался и на ночь. Но некоторым приходится еще и работать, увы.

Парень сказал жизнерадостно:

– Тогда ты как раз кстати!.. У нас как раз послерабочий разврат!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.