Зависимые

– Не знаю, я люблю стабильность. Думаешь, стоит поехать в Голливуд?

– Я бы с тобой поехал, – сказал Кирилл и улыбнулся.

Он уже забыл, что хотел прокатиться по городу. Жутко удобный диван работал как портал в сонное царство.

Но в третью пятницу домашнего ареста он решился. Проводить каждый вечер дома стало скучно, от лежания на диване затекла спина, от пиццы перед телевизором появился жирок на животе.

– Я бы прогулялся, все-таки пятница, – сказал Кирилл, заходя в спальню, где Вероника поливала единственный в квартире цветок.

– Давай. Можем прогуляться по набережной, а потом заехать к Ане в бар. Я обещала завести ей портупею для кинки-вечеринки. Только надо вспомнить, где она может быть.

Не считая нескольких неловких попыток поговорить, Вероника и Кирилл делали вид, что живут обычной жизнью. Недосказанность витала в воздухе, мешая привычному ходу вещей: они также обсуждали сериалы, но не говорили о своих чувствах, ходили вместе по магазинам, но ускоряли шаг, приближаясь к полкам с алкоголем. Ему нечего было сказать, а она боялась задавать вопросы.

Пока они гуляли по набережной, взявшись за руки, ехали в бар и общались со знакомыми, Кирилл казался веселым. Может, отец был прав и пока рано драматизировать?

По дороге в бар Кирилл позвонил Сереже и позвал составить им компанию. Тот сразу приехал – сказал, что жена с дочкой ночуют у подруги, а он планирует напиться. После недавнего разговора с отцом Вероника стала замечать, как много вокруг пьют. Она тоже пьет. Это просто привычка.

Аня взяла ее за руку и вывела на улицу. Кого-то увозила «Скорая».

– Никусь, все нормально? – спросила Аня, закуривая сигарету.

– Наверное, не знаю. Дашь сигарету? Я говорила с папой, – она затянулась и закивала, – обещал помочь с лечением. Но может, я слишком себя накручиваю?

Аня обняла подругу.

– Ты всегда принимаешь все близко к сердцу. Твой муж сидит в баре с друзьями, веселится и наслаждается жизнью. Культурно отдыхает. Вспомни, как мы на первом курсе каждый вечер после пар пили «Маргариту»? Я к тому, что ты тоже не святоша какая-нибудь. Что это у тебя в руке? Сигарета, да?

Стало спокойнее. Когда они только познакомились в столовой университета, у Вероники была другая лучшая подруга. Кристина – девочка из Алтуфьево, влюбленная в Веронику до безумия. Они вместе сидели на парах, вместе ели сосиски в кафе и ходили по магазинам в те дни, когда Веронике не надо было на свидание. Кристина слушала дебильную музыку и носила только черное, писала стихи и материлась. Аня появилась в жизни Вероники тогда, когда Кристина призналась ей в любви. Не дружеской, а романтической. Очевидное отвращение, которое вызвало это признание, и появление на горизонте Ани решили дело. Общению с Кристиной пришел конец. Новая подруга одевалась у стилиста, с которым спала, и играла в команде КВН. От ее густых кудрявых волос пахло сигаретами. Как-то после занятий по истории искусства Аня пригласила Веронику в бар. Выпить кофе? Нет, выпить коктейль. Весь следующий год после занятий они ехали на метро до «Маяковской», проходили вдоль Патриарших, где в пруду еще плавали лебеди, и направлялись в сторону одного из баров – за комплиментами мужчин и сплетнями. Сейчас эти заведения с охранниками в черных костюмах закрылись, и на месте одного из них Аня открыла свой бар. Вероника стояла напротив него и курила вторую сигарету.

– Детка, пойдем, тебе нужно расслабиться, – сказала Аня. – Кстати, я рассталась с Эдиком. Нашла у него на подушке белые волосы. А потом достала из слива в ванной килограмм этих волос. Вот сука! Даже отрицать ничего не стал! Пошли.

В баре стало слишком тесно и душно. Вероника чувствовала себя частью бессмысленной толпы, которая живет только одним вечером и верит, что эта вечеринка никогда не закончится.

– Девушка, угощайтесь!

Перед ней стоял симпатичный парень с азиатским разрезом глаз, которых совсем не было видно из-за его широкой улыбки.

Вероника улыбнулась в ответ, сделала глоток и вспомнила, что где-то здесь ее муж.

– Степан, – парень протянул ей руку.

Татуировки покрывали всю ладонь. Вероника присмотрелась к сове, идущей на человеческих ногах от безымянного пальца к указательному, и переспросила:

– Степан?

– Да, но можно и Степа, – ответил он.

У Степы были красивые глаза и перхоть на плечах толстовки. Дырявые черные джинсы. Он улыбнулся и подмигнул, пошатываясь в такт музыке. В руках у него не было ни бокала, ни сигареты.

– Вероника, – ответила она. – Извини, я сейчас.

Новый знакомый развел руками и, достав телефон, отошел в сторону, откуда шел Кирилл, пряча глаза за козырьком кепки. Он что-то напевал себе под нос. Сразу за Кириллом со стороны туалета вышла невысокая худая девушка в желтом платье, и, обойдя барную стойку, выскочила на улицу.

Вероника вышла за ней. Она встала почти вплотную и смотрела, как та вызывает такси. Изо рта шел пар. Адреса не было видно, но Вероника пыталась его разглядеть, пока не поняла, что ведет себя глупо, и, вернувшись в бар, пошла в сторону мужа. Он разговаривал с ее новым знакомым.

– А вот и самая прекрасная женщина на свете, – сказал Кирилл и обнял Веронику за талию.

– Можно тебя? – Вероника взяла его за руку и взглянула на стойку.

Там стоял стакан с водой, на поверхности которой покачивался кусочек лимона, как оставленный кем-то в бассейне плавательный круг.

Кирилл посмотрел на Степана, тот снова подмигнул Веронике и встал:

– Приятно было познакомиться, Вероника. Кирилл, я наберу.

– Кирюш, нам пора домой, – сказала Вероника, когда они остались одни. – Я вызову такси.

Она обняла его и глубоко вдохнула – алкоголем не пахло.

– Зачем? Я не пил. Да и домой рано. Серега только вошел во вкус. Или ты устала, любимая? – Он наклонился и заглянул ей в глаза. – Моя малышка устала? Давай-ка я вызову тебе такси и ты поедешь домой? А я вернусь через пару часов, и никаких напрягов.

Сережа с Аней подошли к ним и поставили на стойку стаканы с виски.

– Серега, Ника поедет домой, а ты обещай ей, что проследишь за мной. – Кирилл потрепал друга по плечу.

– Обещаю! Ровно в полночь Золушка вернется домой.

Когда машина подъехала, Кирилл помог Веронике сесть и захлопнул дверь. Всю дорогу до дома она мучилась вопросом: зачем он остался? Иллюзия контроля сузилась до пределов ее памяти: может, на стойке была не вода, а водка? Откуда Кирилл знает этого Степана, слишком похожего на наркодилера? Почему он вызвал такси, а не отвез ее сам?

Полночь подкралась так же незаметно, как тарелка с сыром и бокал вина в ее спальню. Минуты стали медленно проползать мимо, насмехаясь над ее попытками ускорить их движение взглядом на циферблат.

Вероника знала, что он не придет, и жалела, что дома не оказалось сигарет. Было семь минут первого, когда дверь открылась. Ключи упали на тумбочку.

Вероника замерла и сделала вид, что спит. Сердце отскакивало от грудной клетки, как теннисный мячик от стены. Смутное предчувствие беды нарастало комом, и, когда Кирилл выругался из прихожей, она перестала дышать. Он лег рядом и обнял ее, от запаха зубной пасты у Вероники закружилась голова.

– Спишь?

Она открыла глаза и повернулась к нему.

– Да, заснула. Ты так рано.

– Как и обещал.

Руки начали шарить по ее телу. Она закинула ногу на его бедро и постаралась прижаться как можно сильнее. Все-таки Кирилл замечательный. Ей следует почаще говорить об этом.

Пока Кирилл целовал ее, она подумала, что слишком долго он чистил зубы и слишком сильно пахнет зубной пастой.

Глава 5

Следующие дождливые месяцы Кирилл вставал в шесть утра и ехал в офис, а возвращался уже затемно. Первым делом, выйдя из дома, он записывал аудиосообщения жене. Похожие по содержанию, они быстро стали семейной традицией.

«Доброе утро, любимая. Оставил тебе кусочек шоколадки. Черт, в собачью какашку наступил. Хорошего тебе дня, малышка. Оденься нормально, холодно, у меня уже руки замерзли. Целую тебя, женушка моя».

Чтобы увеличить прибыль компании, Кирилл взял двадцать пять заказов вместо привычных двадцати. Когда понял, что команда не потянет таких объемов, выложил объявление о поиске архитектора и лично проводил собеседования. Иногда он так засиживался с кандидатами, что не замечал, как из офиса уходил самый трудолюбивый из его чертежников. Кирилл ездил на объекты, спорил с менеджерами о ценах и сроках, читал отзывы о своей компании в интернете, связывался с модераторами, чтобы договориться об удалении негативных комментариев.

Несмотря на плотный график, Кирилл каждый день заказывал для жены обед, потому что знал о ее привычке забывать поесть вовремя. По выходным Кирилл организовывал семейный досуг. Водил жену на выставку в Пушкинский, в открывшийся после реставрации кинотеатр на Арбате, во все ее любимые рестораны. Попросил составить список подарков, которые она хочет, и каждый день дарил по одному. Последней в списке была сумка, которую Вероника присмотрела в их прошлогоднюю поездку в Рим. Теперь сумка лежала в оранжевой коробке на заднем сиденье машины, когда они возвращались из устричного бара.

От неожиданности Вероника вскрикнула и прикрыла рот рукой:

– Господи, Кирилл, зачем? Она ведь ужасно дорогая!

Кирилл улыбнулся и почесал палец, который порезал накануне, когда мыл стакан.

– Что значит «зачем»? Ты ведь так ее хотела! А я хочу, чтобы у моей любимой женушки было все, что она хочет.

– О, как это мило! – Вероника поцеловала его в щеку. – Это самая красивая сумка в мире! А ты самый лучший муж!

Вероника хотела добавить, что покупку сумки нужно отметить, но передумала.

На следующий день она приехала на работу пораньше. С новой сумкой на плече подошла поздороваться со всеми, кто в десять утра был на студии. Только когда большинство коллег поперхнулись утренними бутербродами от зависти, Вероника и сумка уединились в кабинете. Созерцая красоту синей кожи и элегантность позолоченной застежки, Вероника открыла записную книжку. Как обычно, дел было больше, чем часов в сутках, но сегодня ей это нравилось. Уверенность в том, что именно она так хорошо влияет на мужа, который больше не пьет, кружила голову.

Редактор Юля заглянула в кабинет после обеда и застала Веронику с баночкой колы на столе и в патчах под глазами.

– Да ладно ты, не отклеивай, – сказала Юля. – Хотела предупредить, что сегодня в семь будет небольшая вечеринка, здесь, на первом этаже. Отмечаем удачный пилот и Лёхин день рождения. Ты ведь останешься?

– Не знаю, надо подумать.

– Окей. Дай знать, как определишься.

Студийные вечеринки напоминали маскарад: несмотря на прозрачность информации друг о друге, все снимали обручальные кольца, хвастались новыми машинами и показывали видео из отпуска в Майами. Вероника не любила эти мероприятия, но сегодня ей захотелось остаться.

В восемь часов она достала телефон и написала сообщение: «Кирюш, у нас сегодня небольшая тусовка в студии», – отправила. «Ты не против, если я останусь?» – отправила стикер обнимающихся котят. Она хотела добавить что-то еще, но Кирилл ответил: «Конечно, развлекайся», – стикер Джо Триббиани с пиццей в руках.

Вечеринка оказалась веселой. Такой же, как всегда, но почему-то веселой. Высокий парень с вызывающими зависть густыми волосами пытался с ней флиртовать. Постоянно подливал вина и говорил об искусстве.

Когда она собралась уходить, даже обнял ее. Оказалось, приятно. Непривычно худые руки, сладковатый запах сигарет. Парень попытался поцеловать ее в щеку, она отстранилась, но почти почувствовала прикосновение его губ. Это было новое ощущение, дурацкое ощущение своей привлекательности и доступности. Но так нельзя.

В половине второго позвонил Кирилл и уже через двадцать минут поднялся за ней, чтобы отвезти домой. Но вместо этого они до рассвета гуляли по покрытому туманом Ботаническому саду и обсуждали ее коллег, пока не кончился чай в термосе.

Утром за завтраком Кирилл сказал:

– Забыл с тобой поделиться. Мне звонил Игорь, месяц назад, наверное, предлагал встретиться. Не знаешь зачем?

– Понятия не имею. – Шея покраснела до кончиков ушей. – Может, хотел проконсультироваться насчет перестройки дачного дома. Я ведь тебе говорила про мамины планы? Она хочет сделать из второго этажа салон. Устраивать там дегустации запеканок и все такое. Кстати, про запеканки. Сделаешь мне бутерброд?

Она облизнула палец и стала собирать им крошки со стола.

– А как же твое интервальное питание? Или голодание? – спросил Кирилл и подошел к холодильнику. – Сегодня у меня есть два часа после работы – наверное, встречусь с твоим отцом. Да, кстати, я заказал новую гитару, акустику, сегодня должны привезти. Если меня не будет, встретишь курьера?

Вероника допила отсутствующий в стакане кофе и встала:

– Кирилл, давай я сама поговорю с папой? Зачем тебе тратить время? А мне как раз нужно узнать у него про машину. Положи бутерброд в контейнер, я по дороге съем.

Бутерброда оказалось мало – пришлось заехать в кафе за теплым яблочным пирогом.

Весь день Вероника писала Кириллу сообщения: как скучает, устала и хочет в отпуск. Если ответ не приходил в течение двух минут, на нее нападала тревога. Может, Кирилл все-таки встретился с отцом? Или узнал, что она подписалась в «Инстаграме»[1] на парня, который обнимал ее на вечеринке?

Чтобы как-то оправдаться, нужно было исполнить желание мужа. Он заказал гитару. Можно попросить его сыграть что-нибудь и сделать вид, что играет он великолепно. Или позвать в гости Сережу с женой: пусть и они оценят таланты Кирилла. А может, прийти домой с бутылкой новозеландского вина? Продемонстрировать доверие, подчеркнуть хороший вкус, удивить его.

В этот вечер Кирилл снова играл плохо. Но Вероника прослезилась. Плакать ее научил актер старой школы, с которым она работала на съемках. Достаточно было вспомнить самое грустное событие в жизни, закрыть глаза и отдаться воспоминаниям. Все двадцать минут концерта мужа с забинтованным указательным пальцем правой руки Вероника вспоминала своего бывшего кота.

Когда вечером они лежали в постели, Кирилл снял очки, отложил новую книгу на тумбочку и спросил:

– Жена, а почему бы тебе не полететь куда-нибудь отдохнуть? Ты так много работаешь, и погода в Москве мерзкая. Ты уже два раза простывала.

– Ты читаешь мои мысли, – ответила Вероника и развернула к нему свой ноутбук с открытыми вкладками отелей Барселоны.

– Так поезжай, отдохни недельку, насладись творениями Гауди, погрей попку на солнышке, потрать кучу денег на барахло.

– А может, поедем вместе?

– Дел куча, ты же знаешь. На работе набрали заказов, а еще занятия по гитаре с завтрашнего дня, бассейн. Поезжай одна или Аньку позови.

– Ладно, я подумаю. У меня, кажется, еще две недели отпуска в запасе, а отдохнуть и правда хочется. Последние месяцы были какие-то слишком напряженные.

– Вот именно. Ты заслужила отпуск. А я буду звонить тебе каждый вечер и показывать, как круто научился играть на гитаре. Идет?

– Идет. А мы точно можем себе это позволить? После сумки, нам, наверное, надо экономить?

– А для чего я, по-твоему, взял новых клиентов? Чтобы баловать свою женушку.

Через неделю Вероника и полный купальников чемодан сели в самолет. Для того чтобы достигнуть полного расслабления, Кириллу пришлось дождаться сообщения, что самолет взлетает. Значит, уже не передумает.

По пути из аэропорта он во весь голос подпевал «Металлике» в открытое окно своего «Лексуса». Он ощущал эйфорию и, надев очки в деревянной оправе, улыбнулся своему отражению в зеркале. В салоне пахло свободой и духами жены.

Встречных машин не было. Только уставшие деревья, похожие на скелеты в анатомическом музее. Эта пустая дорога и звенящая тишина напоминали туннель без начала и конца. Таким же туннелем была трезвая жизнь.

Кириллу захотелось развернуться и поехать обратно: вернуть самолет на землю, схватить Веронику за руку и увезти домой.

Телефон завибрировал: напоминание о собеседовании, на котором он должен быть через час. По дороге в офис Кирилл заехал в магазин – купить воды и сигарет. Оставив сумку с документами в машине, зашел внутрь. Вода стояла рядом с пивом, за пивом шли полки с вином, за вином – виски. Никто не продаст здесь алкоголь покупателю без документов, даже если у тебя залысина и седина в бороде. Никто не продаст ему виски, но ради шутки стоит попытаться.

Оплата наличными. Пакет не нужен. Пробейте еще сигареты.

Часы на руке завибрировали в тот момент, когда Вероника воинственно вонзала нож в сэндвич. И почему самую вкусную еду всегда так неудобно есть? Отложив нож, она взяла телефон и посмотрела в окно.

– Алло, Сережа, привет! – сказала она.

За окном художники расставляли мольберты, девушки в джинсовых шортах и майках покупали лимонад, свет был ярким, как фотовспышка. Пришлось зажмуриться.

– Вероник, привет! Извини, что отвлекаю, мне нужна твоя помощь. Звонила Таня, девочка из офиса Кирилла, говорит, он провел в своем кабинете два дня, а сейчас уже девять, люди придут на работу – короче, она не может его разбудить. Я уже еду туда. Разбудить-то я его разбужу, но что потом с ним делать?

Вероника покрутила головой: никто не обращал на нее внимания. Кроме двух официанток за стойкой, которые выкладывали на витрину десерты, в кафе никого не было.

Но, на всякий случай, Вероника заговорила шепотом:

– Сереж, я в Барселоне. Вези его домой, если найдешь у него ключи. Он что, и ночевал в офисе? Он пьяный?

Сережа засмеялся нервным смехом, но тут же ответил:

– Ну а ты как думаешь? Ладно, извини, не знал, что ты в отпуске. Придумаю что-нибудь. Я бы отвез его к себе, но там дочь с температурой.

Вероника положила телефон в сумку, взяла ее и пошла в туалет. Включила воду и попыталась глубоко дышать, но ничего не получалось: воздух вибрировал в животе, извивался и дрожал.

Садясь в самолет до Барселоны, Вероника ощущала тревогу. Поэтому все выходные гуляла по городу по восемь часов подряд: заходила в магазины, музеи и кафе, а вечера проводила у моря, пытаясь отредактировать память. Ощущение нереальности происходящего даже забавляло. Как шедевры Гауди, у которых она могла задерживать дыхание до бесконечности, – все было похоже на сон. Звонок Сережи расставил все по своим местам.

На улице стояла жуткая жара. Вероника обернулась по сторонам: ни одного человека, способного ее защитить. Она купила воды и выпила всю бутылку, потом достала телефон и написала отцу:

«Папа, поезжай в офис Кирилла и отвези его прямо в клинику. Я прилечу завтра. Целую».

Она открыла приложение с погодой. Тридцать два.

Ответ от отца пришел сразу:

«Понял, сделаю все, что смогу».

«Только не говори маме, пожалуйста».

Возвращаясь в отель, Вероника успокаивала себя мыслью, что может просто остаться в Барселоне. Позвонить на работу и уволиться. Послать к черту маму. Развестись с мужем. Продать машину. Сделать татуировку и покрасить волосы. Переспать с первым встречным испанцем.

А может, Сережа разыграл ее? Вероника достала телефон и посмотрела, сколько денег у нее на счету: хватит на то, чтобы полгода путешествовать по Испании и останавливаться в отелях с хорошим дизайном. А когда деньги закончатся, можно продать сумку.

Вероника закурила. Сигареты тут отвратительные. Или это она отвратительная?

За стойкой ресепшена стояли до мерзости улыбчивые девушки в костюмах. Вода в ванне была недостаточно горячей. Гель для душа никак не выдавливался из тюбика, а потом расплескался по стенам ванной, стекая вниз. Вероника закрыла глаза и представила, какой будет ее новая жизнь в городе, где никто ее не знает.

«Еще неделю поживу в Барселоне, а потом полечу на Майорку, на тот пляж, где мы были с Кириллом. Где он сейчас? А куда потом? Может, Валенсия? Туда мы так и не доехали. Бродить по старому городу, пить вино и есть мидий, читать Кортасара: «Разве можно выбирать в любви, разве любовь – это не молния, которая поражает тебя вдруг, пригвождает к земле посреди двора». А потом возьму машину, маленькую и быструю, и поеду по местным деревушкам, буду спать в палатке и смотреть на звезды, писать картины – наконец можно начать писать картины. Обязательно нужно посетить родину Дали, замок Галы, выучить каталанский и научиться танцевать фламенко».

Планы разрастались и разбухали, пока не остыла вода. Выйдя из ванной, она легла на кровать и посмотрела в окно.

«А что, если он умрет? Что, если он уже умер?»

Вскочив с постели, она бросилась к телефону и набрала номер мужа. Отключен. Номер Сережи.

– Вероник, у меня плохие новости, – сказал он. – Кирилл ничего не помнит. Не узнает меня. Не помнит, где он был последние два дня и что делал. Просит, чтобы ты приехала.

– Сереж, я звонила отцу, он приедет, как только освободится. Я дам ему твой адрес, ладно? Пожалуйста, я прошу тебя, – она снова перешла на шепот, – прошу тебя, уговори его поехать в клинику. Ему нужно лечиться!

– Как будто это так просто… – ответил Сережа. – В Израиле он тогда полгода лечился, кучу бабла потратил, а толку? Ладно, что-нибудь придумаем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Instagram – проект Meta Platforms Inc., деятельность которой запрещена в России.