Клетка для принцессы

Таня Лаева

Клетка для принцессы

Глава 1. Розыгрыш

Алеся.

Я шла под проливным дождем, обнимая себя за дрожащие плечи. По щекам текли неумолимые горячие слезы, которые смешивались с холодными ливневыми струями. Словно небо плакало вместе со мной и сожалело обо всей моей никчемной жизни. Я зашла в первый попавшийся бар с каким-то восточным названием на букву «Р», промокшая насквозь, с размазанным макияжем и босиком. Мое появление привлекло все внимания посетителей… даже выступающий на сцене парень с гитарой замолк, глядя на мою «красоту».

Мокрая насквозь босая девушка в летнем белом сарафане в пол. Я, наверное, была похожа на приведение. Но я собрала всю воля в кулак и как ни в чем не бывало прошла к барной стойке.

– Виски, двойной.

Бармен мимолетно взглянул на меня, а затем обратился в толпу, наливая при этом мою горькую дозу.

– Ну чего уставились, на улице ливень хлещет. Игорек, а ты чего остановился, я тебе плачу за твое выступление, а не за красивые глаза.

Все словно очнулись и вернулись к своим делам, вскоре вовсе забыв о моем существовании. Через полчаса я допивала третий стакан, но не ощущала чувства опьянения или насыщения. Только обжигающее ощущение губ, языка, горла и ниже по внутренностям.

– Повтори!

Через минуту передо мной оказался обновленный сосуд золотистого цвета и древесного запаха, в котором завораживающе плавали прозрачные ледяные кристаллы. Я подняла бокал и посмотрела сквозь него… словно за завесой на меня смотрели ласковые глаза, заботливые и обеспокоенные. Я убрала горькой пойло и, наконец, разглядела своего бармена.

Черные, словно КРЫЛО ворона, жесткие волосы были уложены назад, такого же цвета густые брови идеальной формы… вот бы мне такие. И почему у мужчин такие красивые брови?

– Может тебе уже хватит, русалочка?

Особенную мужественность моему слуге придавали усы и борода, не похожая на легкую небритость. Она была вполне конкретной и намеренной.

– Почему русалочка?

Его лицо начало расплываться, когда я сосредоточилась на его глазах. Они были разных цветов – голубой и золотисто-карий. Но я пыталась придать себе максимально серьезный вид.

– Похожа…

Его глаз коснулась улыбка, и я поплыла еще дальше, пытаясь сфокусироваться на его голосе, когда он спросил.

– Как тебя зовут?

Я попыталась ответить, но смогла только скатиться по своей же руке вниз, укладываясь на свое же плечо, выпрямляя руку в сторону собеседника.

– Эй, ты в порядке?

Но ответить я уже не смогла. Мне было все равно, кто со мной, что сделает, и где я проснусь завтра.

**************************************************

Я чувствую, как все тело дрожит, а зубы непроизвольно стучат. Мне холодно, безумно холодно. Все тело затекло… надо открыть глаза. Так тяжело, голова трещит, словно ее сейчас разорвет на тысячи мелких осколков. На мои веки будто наложили сверху мешки с песком. Сделав огромное усилие над собой, я их разлепила… Где я?

Тусклое освещение, стены грязно желтого цвета и РЕШЕТКА?! Неподалеку от меня на скамье вдоль всей стены, сидел юноша, уткнувшись в свои колени головой и покачиваясь.

– Эй…

От негромкого «Эй!» острая боль пронзила висок… Он поднял лицо и повернулся ко мне. Совсем молоденький мальчик лет восемнадцати с укором взглянул на меня. Кудрявые каштановые густющие волосы, темные глубокие глаза, прямые брови, пухлые губы и легкая небритость, как бы придающая возраст… но детская кожа и черты лица выдавали его год рождения.

– Ты знаешь, где мы?

Как можно тише произнесла я, чтобы не пробуждать дикую боль в своей голове.

– Я не знаю. Может вытрезвитель?

Он снова ушел в себя и свои колени. Я обняла себя за плечи. Этот мальчик явно что-то знает, я чувствую… Да еще и место, в котором я находилась было таким гнетущим. Оно пугало меня и подавляло.

– Как тебя зовут?

– Эдгар, но все зовут меня Эд.

– Я – Алеся через «А», но все зовут меня Леся.

Он снова взглянул на меня уже с интересом, смеривая мой внешний вид.

– А ты ничего.

Ну, вообще, меня все считали когда-то красавицей и нередко называли аристократкой за тонкие черты лица, и русалочкой за нежный образ и длинные волосы. Блондинка с легкими летящими кудрями и сине-зелеными глазами цвета безмятежного моря. Папиными… я была красива до того, как встретила урода, который разрушил мою жизнь, сломал мой характер и уничтожил мою самооценку. Втоптал в грязь мои чувства и предал… новый прострел в голову оборвал мои мысли и заставил прекратить думать.

– Спасибо… ты тоже.

Внезапно Эд подскочил к решетке и начал шатать ее. Та ходила ходуном, громко лязгая и разбивая меня на тысячу осколков своим громыханием.

– Хватит!!!

Но он не успокаивался. И бил ей, как озверевший.

– Эдгар, перестань!!!

Юнец запрыгнул на горизонтальные прутья и стал прыгать и неистово орать.

– ВЫПУСТИ МЕНЯЯЯ!!!!!!!!

На грани потери сознания я закрыла уши ладонями и пронзителен заверещала. Мой сокамерник тут же стих и упал на колени перед решеткой спиной ко мне.

– Прости.

– Давно ты здесь? – попыталась разобраться я в сложившейся ситуации.

Его голос дрожал. Он говорил тихо, немного безумно.

– Я очнулся в темноте, я не знаю, сколько я здесь, ясно?! День, два… но когда включился свет, на скамье я увидел тебя без сознания. Как ты здесь появилась, я не знаю. Может и сразу… я не знаю… не знаю… ничего не знаю… Господи, что с нами будет.

Он начал всхлипывать.

– Послушай, Эд.

Я встала на холодный пол и вспомнила, что я еще и босиком. Я подошла к мальчику, села напротив него на корточки и взглянула ему прямо в глаза.

– Мы обязательно выберемся отсюда. Так просто не бывает. Наверняка мы в полиции, может в обезьяннике или вытрезвителе. Я вот была в баре. Наверное, натворила там делов. А где был ты?

Он сел на пол и запустил руки в волосы, не отрывая от меня свой пронзительный взгляд.

– Я был в метро. Я ехал домой после халтуры. Я учусь и подрабатываю, чиню компьютеры. Был поздний заказ, я еще удивился и даже не хотел браться, но платили хорошо… я помню бежал к метро со всех ног. Заказ был на другом конце города… а метро вот-вот бы закрылось. И я успел в последний вагон в закрывающиеся двери.

Он замолчал, он говорил медленно, словно восстанавливая цепочку событий или может сочинял на ходу. Мне было так тревожно рядом с ним.

– А потом свет погас, а зажегся здесь, в этой камере… и я увидел тебя.

Он заправил локон за мое ухо. Затем он встал и поднял меня за плечи.

– Ты вся дрожишь.

Эдгар скинул куртку и отдал ее мне.

– Одень скорее, заболеешь.

Он словно пришел в себя. А я благодарно надела приятно пахнущую теплую вещь. Я села на скамью, и мальчишка сел рядом со мной, но не слишком близко. Он совсем пришел в себя, будто вернулся в сознание, продолжая знакомство со мной.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать четыре. А тебе?

– Девятнадцать.

Мы улыбнулись друг другу.

После неловкого молчания юнец с неподдельным интересом приступил к дальнейшим расспросам.

– Ты была одна в баре? Что ты помнишь последнее?

– Да, одна. Я выпила много. Я помню виски и помню бармена. Он назвал меня русалкой. А потом провал. И я тут… с тобой.

– Абсолютно ничего полезного… – фыркнул малыш.

Я поджала ноги, убрала с холодной плитки и укутала их моим платьем. В помещении пахло затхлостью… только крыс в нем не хватало. Вдруг я поймала себя на мысли, что у меня прошла головная боль. Так резко. Может и у Эда болела, и он поэтому так себя вел. Мы не могли в беспамятстве не заметить нашего «похищения», а значит нас опоили. На этой мысли я снова спустила ноги на ледяной пол.

– Леся, ты куда?

Не ответив, я встала и, подойдя к решётке, начала всматриваться в темноту и пытаться заглянуть за прутья. От тусклого света нашей «клетки» не было толку и я, максимально сощурившись, старалась разглядеть пространство напротив. Вдруг там зажегся свет, от неожиданности я отскочила назад. Передо мной оказалась такая же точно клетка, только без скамей. Нас разделял широкий коридор с грязным бетонным полом. Посередине стоял огромный пустой деревянный стул.

Эд положил руку на мое плечо, и я вздрогнула. Он нагнулся к моему уху и, почему-то шепотом, произнес.

– Леся, мне кажется, это не полиция.

– Это чей-то розыгрыш, так не бывает… только в кино… так не бывает… не бывает…

Я бормотала и бормотала себе под нос. Я не могла поверить, что это происходит со мной.

Глава 2. Тяжелый день

Накануне ночью. Данила.

Сегодня был очень тяжелый день… к тому же я сегодня за бармена. Андрюха заболел, и вот я у станка. Я очень устал от этого бизнеса, который приносил все меньший доход, но это был мой единственный источник заработка. И вот все столы заняты, шумно и людно, как никогда. В сердце затеплилась надежда, что дела пойдут в гору. И Игорек сегодня почти не фальшивил. На этой оптимистичной ноте вошла она. Нет не вошла, а заплыла… белокурая русалка…

Такой грустной девушки я не видел ни разу за всю свою жизнь. А мне уже под сорок и в своей работе я повидал не мало, мягко говоря. Она была так подавлена и так прекрасна в своем горе. Босая и мокрая насквозь, словно вышла из морской пучины прямо в мой бар. Ее полупрозрачное белое платье облепило идеальные округлые бедра и просвечивало стоячую девичью грудь без бюстгальтера… мокрые длинные волосы струились по лицу, шее, груди…

Она была совсем юная, очаровательная, притягательная, манящая. И она плыла ко мне навстречу. Время остановилось. А мое сердце бешено билось в такт ее семенящим шажкам. Все вокруг замерли словно в преддверии чуда. К жизни меня вернула фраза.

– Виски, двойной.

Я очнулся и очухал остальных. Ну надо же, как я залип. Я думал, что окаменел и очерствел окончательно. Но сейчас… я будто замороженный стейк на раскаленной сковороде. Она же совершенно не обращала на меня внимания, смотря словно сквозь. Девушка была совсем одна и ни с кем не говорила, только пила стакан за стаканом. Когда она обсохла я увидел, что волосы ее вьются…

– Русалочка…

Вот блин, я сказал это вслух. Мне хотелось разделить ее грусть, утешить, заключить в объятия, целовать горячими губами ее нежную кожу… я пропал. До этого мгновения я не знал, что так бывает.

Девочка посмотрела на меня сквозь стакан. Смешная. Мне так хотелось заговорить с ней, но я словно оцепенел и пялился на нее, не отрываясь. И наконец мы встретились. Ее глаза цвета морской волны унесли меня в свою бездну. Клянусь, девушка рассматривала меня, оценивала.

Я уже совсем взрослый закоренелый холостяк, жесткий, непробиваемый мужик и запал на молоденькую нимфу… просто смешно. Стою и дрожу, как осиновый лист. Это я-то. Да что это со мной. Я должен спросить ее имя.

Но увы, я не дождался ответа, девушка только сползла по своей руке и уснула за моей стойкой.

– Ну и что мне делать с тобой?

**************************************************

Еще раньше вечером. Алеся

Я возвращалась с работы, на которую устроилась не так давно, но которой я очень дорожила, ибо шла к ней всю свою жизнь чуть ли не с пеленок. И вдруг что-то потянуло меня заехать к любимому. Мы не виделись больше недели… а он так редко звонит из-за нового рекламного проекта, работает над ним день и ночь. В общем, решила сделать сюрприз.

Ненавижу центр, здесь всегда столько пробок, шума, людей. Не люблю людей, но приходится с ними много работать. Еще такая духота, так бывает летом перед грозой или проливным дождем. Кондиционер спасал, но в горле после него вечно неприятное першение. Лишь мысль о встрече с моим ненаглядным придавала мне сил и терпения. Припарковавшись в соседнем дворе, я поковыляла на долгожданную встречу.

– Ненавижу центр.

Прихватив бутылку вина в супермаркете по пути, я таки дошла до цели. Зайдя в подъезд, я поняла, что лифт не работает…

– Ну как так-то?!

Всплеснула я руками и пошла пешком, ноги и без того ныли от высоких каблуков. Но красота требует жертв и скоро я сниму свои оковы, а потом под винишко мы будем обниматься и смотреть его любимый фильмец.

Открыв дверь, я сразу скинула обувь и почувствовала неописуемый кайф. С комнаты доносились странные звуки, с усталости я не сразу поняла, какие именно.

– Ваня! Милый, ты меня встретишь?

Все стихло. Из комнаты выплыло взлохмаченное мое голое чудо.

– А ты почему пришла?

Я опешила от реакции.

– Решила сюрприз сделать. Ты не рад?

– Не то, чтобы…

В комнате послышался шорох. И до меня дошло…

– Кто там?

– Алеся, стой.

Я рванула на звук и на пороге меня парализовало. Около кровати натягивала джинсы моя подруга детства… которая, кстати, сегодня уехала к маме. Не раздумывая, я запустила в суку бутылку вина, попадая ей четко в ботоксное лицо с жирными варениками вместо губ.

– Ты что творишь, дура?!

Гнусный предатель схватил меня и потащил прочь.

– А ну пусти, я убью ее.

– ПЕРЕСТАНЬ!!!

Ловко вывернувшись из лап козла, я кинулась к подружке, которая уже пребывала в полуобмороке и врезала ей в челюсть, та взвыла и рухнула на кровать, тряся голыми силиконовым сиськами. Мой уже бывший парень пытается тщетно заломить мне руки. Понимая, что мою ярость не сдержать, Ваня быстро произносит.

– Пошла вон! Я не люблю тебя и никогда не любил.

Мои губы задрожали, в носу защипало. Я сдалась. Слезы градом полились из моих глаз, они душили меня, не давая дышать, а не то, чтобы говорить. Я хватала воздух, пытаясь хоть что-то возразить или ответить.

– Какая же ты жалкая и никчемная! Ты мне противна!

На последних словах я пулей выскочила из квартиры, не забрав даже туфлей. В секунды я добежала до тачки, обжигая ступни о раскаленный от жары асфальт. Завела мотор и помчалась прочь… я колесила по городу без остановки, рыдая, периодически срываясь на крик, избивая руль то руками, то головой.

Я потеряла счет времени и понимания местонахождения. В какой-то момент машина встала колом и отказалась дальше меня катать. На приборной панели стрелка уровня топлива была на нуле. Я покинула транспорт и пошла просто вперед… начал накрапывать дождь, который перерос очень быстро в ливень. Но мне было все равно. В груди образовалась черная пустота, разжигающая боль одиночества преданного сердца.

**************************************************

– Леся… Лесь!

Открываю глаза. Юнец трясет меня за плечо.

– Ты не отвечала мне… с тобой все в порядке?

Я вновь взглянула на огромный стул и, не отрывая взгляда, ответила.

– Да, все хорошо.

– У тебя есть мысли, идеи?

– Ты же у нас компьютерный гений. Давай, дерзай.

– Ну поставить винду – это высший пилотаж в моей гениальности.

Я повернулась к парню, которые растирал свой затылок, неловко потупив взгляд, и нервно жевал нижнюю губу.

– Тогда мне надо подумать.

– А кем ты работаешь?

Он спросил это так неожиданно, а я не успела обдумать, что ему буду говорить. Я начала щелкать костяшками.

– Это же простой вопрос.

Он испытывающе заглядывал мне в глаза.

– Я работаю в клининговой компании, скажем так. Работаю с людьми. Веду переговоры, но чаще просто выполняю заказ.

– А я подумал ты – модель или актриса.

Странный взгляд у этого парня. Не могу его раскусить. Кто же ты?… обычно я вижу людей насквозь, кроме в тех, в кого влюбляюсь по уши.

– Ты ошибся. А теперь если ты не против, я все же подумаю.

Я вновь взглянула на пустой стул, от которого мурашки бежали по коже, ведь на его массивных квадратных ручках и ножках висели кожаные ремни, и я прекрасно знала что это за стул.

Глава 3. Крепкий сон

Алеся.

– Думай, пожалуйста, вслух.

Я взглянула на мальца. Он казался напуганным, но что-то все время меня в нем смущает. Мне хочется его рассмотреть, но это было бы сейчас неуместно.

– Ну, хорошо. Во-первых, нас поместил сюда один человек, а значит у нас есть общий знакомый либо между нами есть неизвестная нам связь. Во-вторых, этот кто-то следит за нами и видит, что мы делаем. В-третьих, так как этот кто-то не появился, значит ждет, что мы сами отсюда начнем выбираться, а значит выход есть. Надо лишь найти.

– Что с твоей рукой?

Его внезапные вопросы вводили меня в ступор. Я посмотрела на припухший от удара о морду бывшей подруги кулак. Какой внимательный молодой человек.

– Не знаю, ударилась… наверное.

– Может быть, ты сопротивлялась, пока тебя тащили сюда?

– Я не помню, Эд. Давай сосредоточимся на деле.

– Прости.

У меня было ощущение, что он заинтересован мной. Он будто пытается меня вспомнить. Но я точно знаю, что никогда его не встречала, у меня идеальная профессиональная память на лица.

Я покосилась на стул… и вновь мурашки пробежали по моей спине. Точно такой же, как… Погодите-ка.

– Смотри.

Негромко произнесла я и медленно подошла ближе к решетке. Один из прутьев был слегка отклонен. Обыкновенному глазу вряд ли удалось бы выявить этот изъян, но только не моему… видимо малыш выбил его, пока в агонии тряс злополучную решётку.

– Помоги-ка.

Эд тут же подлетел и взялся вместе со мной за металлический прут. Наши пальцы соприкоснулись и под кожей прошел электрический разряд. Мальчик посмотрел на меня, будто почувствовал то же самое. Я наконец рассмотрела его лицо так близко, что перехватило дыхание. Его глаза были карие, не просто коричневые или с зеленцой, а золотистые или даже медовые.

– Что смотришь?

Единственное, что я смогла выдавить от охватывающей меня паники.

– А ты чего смотришь?

И улыбнулся. Маленький гаденыш. Потом он нагнулся ближе ко мне, так близко, что я предательски ахнула, и резко дернул за металл. Часть решетки была удалена.

– Я смогу пролезть.

Визуально расстояние было достаточным для моей стройной фигурки, но не для моего соседа… я обернулась, он все еще улыбался.

– Иди.

– Я вернусь за тобой. Я обещаю.

Я сняла куртку и хотела вернуть ее, но Эдгар жестом дал мне понять, что я должна ее оставить. Я пролезла достаточно легко в спасительную секцию. Эд подал мне одежду и взял за руку.

– Будь осторожна.

Я кивнула и, набросив его запах на себя, уверенно шагнула вперед, в последний раз покосившись на жуткую деревянную инсталляцию.

Я прошла по коридору в полумраке к металлической двери с круглой ручкой.

– Эд, тут дверь.

Но он молчал. Я обернулась на тусклый свет от нашей камеры позади. Еще мгновение и я рванула дверь на себя, готовая к атаке, и вошла в помещение с отвратительно желтыми стенами. Дверь за мной захлопнулась и растворилась в мерзкого цвета краске.

Я закрыла лицо ладонями, передо мной стоял Эдгар и наша взломанная решетка.

– Господи, Леся…

Я снова ринулась в коридор.

– Куда ты?

Я молча и решительно направилась в другую сторону… еще одна дверь… я выбила ее с ноги и засмеялась. Передо мной предстала спинка стула и Эд, таращащийся на меня из камеры напротив за двумя решетками. Дверь захлопнулась перед моим носом.

Я вернулась в нашу клетку и молча села на скамью поджав окоченевшие ноги. Юнец опустился передо мной на колени. Поняв в чем дело, он начал растирать мои ступни, согревая их в своих теплых нежных заботливых руках. Мягкими пальцами он провел вверх по икре к коленке и обнял мою ногу, прикладывая к ней голову. Обо мне в жизни кроме родителей, отца, никто никогда не заботился… я как дикая дергалась от каждого желанного прикосновения.

– Эд, я…

– Шшш… надо думать еще. Я хочу тебе кое-что рассказать. Я был не совсем честен с тобой.

**************************************************

Данила.

В моем баре у меня была комната, в которой я частенько оставался, да я почти жил здесь. Дома меня никто не ждал. У меня не было даже кошки, никого, кому я был бы нужен. Я отнес туда девушку и положил на свою кровать. Пусть поспит до утра. А там посмотрим. Было уже 5 утра, но светло было, как днем… белые ночи. Я устроился в кресле напротив и любовался ангелочком в моей постели, не заметив, как уснул.

Меня разбудил стук в дверь.

– Ворошилов, ты там?

Я вышел к другу.

– Здорово. Ну ты как, оклемался?

Андрей был моим сослуживцем, мы прошли с ним… ну многое. Сейчас все мои мысли были о спящей красавице.

– Да, закинулся таблетками и как огурец, к бою готов. Я внизу, пойду приберусь, и привезли товар. Надо расставить.

– Я позже присоединюсь.

Он кивнул и ушел. А я старался быть невозмутимым.

Пулей вернувшись в комнату, я взглянул на часы. 14:00. Обалдеть, я кемарнул. Моя девочка все еще спала. Я принял душ, а она спала, я спустился позавтракал тире пообедал, а она спала… причем в той же позе, как я ее положил еще утром… даже рукой не шевельнула. Попробую разбудить ее.

– Эй…

Тихонько произнес я и коснулся плеча. Какая нежная кожа… гладкая… ммм… реакции не последовало. Я приложил ладонь ко лбу. Температура была немного понижена. Проверил пульс, шестьдесят ударов в минуту. Как у космонавта. Дыхание ровное.

– Русалочка.

Я позвал ее, но ответа нет. Нельзя же так крепко спать. Я потряс посильней. Ноль. Побрызгал на лицо воды. Вообще по барабану. Я спустился вниз и проверил виски, который она пила сегодня ночью. Ничего необычного. Поднялся наверх…

Ладно, подожду еще пару часов. Меня это очень настораживало и даже пугало. Я уже давно не боялся. Точнее никогда не ощущал такого чувства. Но сейчас мне было поистине страшно за хрупкое создание на моих простынях.

Но действительно не по себе мне стало в ту секунду, когда она рассмеялась во сне и снова затихла…

– Мне нужна помощь…

Глава 4. Малыш

– И что же ты утаил от меня, малыш?

– Я не малыш!

Значит тема возраста под запретом. Ну хорошо… заинтриговал.

– Хорошо, хорошо… не малыш. Я тебя слушаю.

Эдгар тяжело вздохнул и выдал историю, которая сделала и без того мой безумный день.

– Я не совсем рядовой айтишник, и занимался я не совсем законной деятельностью, но я же не знал…

Я не перебивала. Я обладала всегда очень полезным качеством – умением слушать. В моей работе это незаменимый механизм воздействия на клиента.

– В общем, я регулярный участник чемпионатов и конкурсов и занимаю там всегда призовые места, а мои проекты выделяются из многих других. С этого я начинал, так можно найти достойную работу. Засветиться, быть на виду.

Он мял пальцы и нервно тряс ногой. Я же сохраняла хладнокровие, профессиональное чутье меня не подвело, он не так прост.

– Однажды, после одного из таких выступлений ко мне подошли люди и предложили работу… я… я о таких деньгах не мог и мечтать, тем более амбиции… все это вскружило мне голову.

Я молчу, проницательно смотрю ему в глаза, не моргая.

– Когда я приступил к работе, они говорили… говорили, что я разрабатываю компьютерную виртуальную игру-бродилку… в которой людей помещают в клетку или в бункер, лабиринт, подвал, из которых нет выхода, но они бесконечно ищут его, постепенно сходя с ума и умирая от истощения.

Забавно до дрожи.

– Когда они были на грани жизни и смерти им давали выбор, предоставить услугу, информацию или умереть. Но почти все были не в состоянии выбирать или взвешенно принимать решения. Я думал это баг у интерактивных героев, а это были измождённые мной жертвы. За полгода проб и ошибок, я создал такую игру, создал камеру пыток, думая, что в нее будут играть долбанутые извращенные малолетки. А потом…

Он замолчал, а я знала, что он скажет дальше.

– А потом ты увидел, как они проводят эксперименты над людьми, помещая их в твою игру?

– Именно… но не в игру, в виртуальную жизнь. Это как искусственный интеллект, только наоборот.

– А что случилось в вечер твоего похищения?

Он встал и подошел к решетке. Взявшись руками за прутья, он произнес.

– Я дождался, когда все уйдут, и направился в серверную, я хотел подстроить сбой или стереть значимую часть системы, чтобы вывести ее из строя, и, войдя туда, я увидел… я увидел…

Его голос дрожал, он крепче сжал прутья.

– Увидел, что, Эд.

– Огромный холодный холл. Справа тела с бирками, а слева без. Живы они были или нет, я не знаю. Для чего они там были, тоже. Я никогда в жизни не испытывал такого страха, я сбежал, еле успел в метро, как я уже говорил. Я хотел скрыться от них… и вот я здесь.

Мой отец любил говорит: «Леська, мир очень жесток и продажен. Пока у нас есть деньги нас не купить, пока есть власть – не продать. Либо ты, либо тебя. Не надо жалеть людей. Они бы тебя не пожалели». Сейчас он был бы очень кстати со своими мудрыми советами и вдохновенными речами.