Вызовите скорую. Будни фельдшера СМП

Но возимся и с такими…

Про первого пациента

Вспомнила еще один случай из того времени, когда только пошла учиться в медицинский колледж. Это было не первое мое образование, и я уже не девчонка сопливая была. По идее моя практика должна была быть на тот момент санитарской. Мытье горшков, то-се. Но так как тяга к медицине у меня была огромная, я в обучении бежала впереди планеты всей. Уже многое умела, хотя поначалу очень боялась делать инъекции.

Однажды прихожу в травматологическое отделение. Дежурная медсестра оказалась младше меня. При этом она меня спрашивает: «Ты умеешь внутримышечные колоть? Лекарство в шприц умеешь набирать? А внутривенные умеешь делать?» – «Нет, внутривенные не умею». – «Давай я тебя научу». Мне в принципе хочется научиться, но понимаю, что рано, мы еще этого не проходили. Та отвечает: «Да ладно, пошли».

Пошли. Мне же любопытно. Мне же очень хочется все уметь. При этом я максимально трепетно всегда относилась и отношусь к людям, всегда страшно сделать им больно или некомфортно. Сама очень переживаю, если вдруг у меня не получается облегчить человеку страдания. Медсестра мне говорит: «Вот, я тебе нашла пациента, которому ты будешь колоть внутривенные». – «Кто это?» – «Бомж». А я про себя думаю: «Да какая разница, кому…»

Подводит она меня к дедку, видно, бродяжка. Лежит с переломом ноги. Его лечат. Где-то скорая подобрала его, сюда пристроила. Лежать ему еще долго, инъекции внутривенные требуются ежедневно. Я к нему подхожу, здороваюсь, улыбаюсь. Он мне улыбается в ответ, говорит, какая я красивая, хорошая. Знакомимся.

– Меня зовут Женя, – представляюсь я.

– А меня Петр Семенович, – слышу в ответ.

– Петр Семенович, я учусь в медицинском колледже на фельдшера. Мне нужно научиться делать внутривенные инъекции. Мне все подробно объяснили, я очень ответственный человек. Можно вы будете моим первым пациентом? – сразу решила предупредить его.

– Да, дочка, конечно, ради Бога, – с улыбкой согласился он.

– Постараюсь сразу попасть в вену и сделать все безболезненно, – пообещала я.

– Да ладно, даже если не попадешь, ничего страшного, я переживу, и не такое переживал, – улыбнулся Петр Семенович.

Но надо сказать, у деда были хорошие вены. Хотя я до сих пор помню свои трясущиеся руки. Трясущимися руками я все делала очень медленно, зато правильно. Попала деду в вену, сделала инъекцию. Он меня поблагодарил. Я его тоже поблагодарила. Не каждый так спокойно согласится на роль первого пациента. В общем, мы взаимно раскланялись.

Помню, именно тогда я преодолела первый барьер, первый страх, что чего-то не смогу, что у меня может что-то не получиться. Тогда я поняла очень важное: если стараешься, если готовишься, все должно получиться. Следующую свою практику я проходила уже в гнойной хирургии. Как правило, там лежат пациенты с ВИЧ-инфекцией. Очень много таких. У них, бедолаг, больше, чем у кого-либо, развивается воспалительных процессов. Как правило, они или бывшие, или нынешние наркоманы. Есть, конечно, исключения. Но они лишь подтверждают общее правило. И у них у всех почти нет вен. Это страшно. Больно на такое смотреть, и лечить с такими венами – мука-мученическая. Вены сожженные, исколотые, изрезанные, изрисованные…

И вот я пришла сюда к ним на практику. Так получилось, что процедурная медсестра как раз ушла в отпуск. Она была мастером своего дела. Очень хорошо колола в вены. И другие медсестры взяли меня в оборот. Говорят, мы не колем, а у тебя практика, иди коли. Вот где я руку набила в таких инъекциях! Очень хорошо я натренировалась искать и попадать в вены, которых нет.

Студентам тоже нужно учиться

Еще одна история со времен моей учебы. Я была одной из самых старших в нашей группе, причем самая опытная. Плюс у меня уже было высшее образование, правда, не в области медицины. И мне говорят: «Ты все умеешь и, чтобы на практике вату не катала, давай учи своих одногруппников!» Пристроили ко мне Лизу. Лиза – девчонка ответственная, отличница, староста группы. Кажется, она была самой молодой из нас, только после школы. Я согласилась ее обучать всему, что умею сама. Первым нашим пациентом стал парень лет 28, после аппендицита. Ему по стандарту внутримышечно показаны антибиотики. Заходим в палату.

– Здравствуйте, мы студенты, и сейчас Лиза сделает вам внутримышечную инъекцию. Я буду полностью контролировать процесс. Вы не против? – я начала диалог.

– Нет, делайте, что нужно, – парень не стал возражать.

– Вы, главное, не бойтесь, – подбадриваю его я.

– Я ничего не боюсь, – ответил он. А самого заметно трясет, видно невооруженным глазом. В вопросах медицины и лечения мужчины все-таки часто очень нежный пол.

С Лизой мы все проговорили: «Вот сейчас ягодицу мысленно на четыре части разделишь, Если это правая ягодица относительно тебя, то будешь колоть в правый верхний угол. Если левая относительно тебя, то колем в левый угол». Она: «Да-да, я все поняла, я все помню». И медленно-медленно натирает пятую точку парню спиртовой салфеткой. Тот напрягся до невозможности. Я на нее смотрю, а она все трет и трет. Я говорю: «Лиза, ну?» А ей страшно. И вот она с размаху как засандалит в него шприц! Он ойкает. Она с испугу вытаскивает шприц. Видя мои квадратные глаза, как со всего размаху еще раз иглу ему в ягодицу воткнет! Парень в шоке, наверное, чуть Богу душу не отдал от неожиданности. Но на этот раз препарат был в мышцу введен. И манипуляция была завершена.

Поразительная у нас все же профессия. Колоссальная ответственность. Зато сколько радости, счастья от преодоления себя, от того, что спас или облегчил чью-то жизнь. Спасибо парню, что вытерпел не очень умелую инъекцию. Но учиться-то нужно…

Ревизия брюшной полости

Кажется, это был третий или четвертый курс. Мы проходили хирургическую практику и периодически присутствовали на различных операциях. Видели, как удаляют аппендициты и камни в желчном пузыре.

И вот поступает парень 16 лет, привозят его по скорой. Ножевое ранение в живот. Причем парень сам стоит на ногах. Разрез на животе как будто небольшой – около 3 см. И нельзя сказать, что сильно кровоточит. Так, кровь слегка подтекает, но ужасного ничего нет. Рассказал, как травму эту получил. Оказалось, у него заклинило молнию на куртке, и он не придумал ничего лучшего, чем взять нож, чтобы расковырять застежку. А нож взял и соскользнул. Парнишка в прямом смысле сделал себе харакири. Испугался, вызвал скорую, и скорая его быстренько доставила. У парня планы на жизнь наполеоновские – хочет в военный институт или в военную академию поступать.

Начали его готовить к несложной операции, рассчитывали просто зашить и спустя короткое время отпустить с Богом. На деле оказалось, что история с «харакири» и молнией на куртке мутная. Нам, конечно, с самого начала нужно было убедиться, что ранение действительно поверхностное. Для этого хирург эндоскопом зашел через маленький прокол в животе. И все обалдели от неожиданности: рана проходит насквозь. «Ну, все, – говорит хирург, – даем полный наркоз и переходим к ревизии брюшной полости».

На тот момент я не знала, что это такое, как это выглядит. А на самом деле это жуткая, ужасная операция. Делается обычно при перитонитах, которые случаются по разным причинам.

Как бы вам описать, что такое ревизия брюшной полости, чтобы никто и никогда даже не пытался «починить заевшую молнию» ножом! Или как-то еще побаловаться ножичком!

От области желудка до лобка полностью разрезают живот в длину, открывают брюшную полость и достают кишечник. И все кишки начинают перебирать, промывать, если там гной. При необходимости иссекают патологические участки, если они там есть. У этого парня искали, нет ли ранения, не разрезан ли где-то кишечник. Перебрали все кишки, ранений больше не нашлось, слава Богу. Но и без того операция тяжелая. Потом кишечник заправляется назад. Этому парню тоже заправили, зашили живот. В целом, все закончилось, можно сказать, благополучно, учитывая дикость и нелепость исходной ситуации. Но не без последствий для биографии этого молодого человека… После такой сложной операции он уже вряд ли сможет поступить туда, куда хотел. О карьере военного ему придется забыть. И вообще, если честно признаться, мы не были уверены, что все произошло именно так, как он говорил. Мы теперь не верили, что это он сам себя так поранил, что все из-за молнии – уж больно глубокая рана оказалась. История неприятная. Этот случай запомнился мне на всю жизнь.

Головой в урне

Нас вызвали к человеку, которому стало плохо в общественном месте. Дело происходило во дворе. Смеркалось, было тепло. Уже не помню время года, может быть, август, может быть, сентябрь. На лавочке в неестественной позе сидел мужчина. Сам на лавке, а голова опрокинута в мусорный бак. Мы подходим, пытаемся его окликнуть: «Мужчина, мужчина». Никакой реакции. Пробуем голову из урны достать, а она там прилипла. В общем, с грехом пополам нам с напарником удалось вытащить голову. И мы понимаем, что поздно нас позвали: мужчина уже мертв. Зрелище не для слабонервных – голова синяя, вся в рвотных массах, наверное, ими и захлебнулся. А может, еще какая причина – на месте не установить. Главное, что нам реанимировать тут уже некого. Сообщаем старшему врачу на станцию скорой помощи, говорим, что нам нужна полиция. Осматриваем мужчину. Видимых травм, телесных повреждений на нем никаких нет. Документы при нем, мужчине всего 49 лет. Одет чисто. Видно, что не бродяга, ухоженный, приличный. Но при этом от него исходил запах алкоголя. Прямо-таки очень сильный.

А так как это было во дворе, и вокруг много жилых домов, кто-то наверняка видел, как развивались события. И вот выходит женщина и рассказывает. Собирается небольшая толпа зевак, все делятся деталями. Словом, картина вырисовывается такая. Был день зарплаты, а во дворе вечно обретаются неблагонадежные личности, которые никогда не просыхают, постоянно колдырят и умудряются находить тех, с кем можно выпить за их счет, причем не только в день зарплаты. А у этого бедняги, наверное, что-то случилось – уж больно чисто одет, не похож на алкоголика. Короче, почему-то он решил напиться. И эта гоп-компания тут как тут, трое человек, алкаш на алкаше. Они как с утра начали квасить, так и без остановки весь день напролет. Раз сбегали за добавкой, два сбегали, три… Пили, пили, пили, и – бац – прилично одетому мужчине становится плохо. Видно, затошнило, он наклонился сначала над урной, а потом провалился в нее головой. А назад то ли из-за опьянения не смог подняться, то ли застрял, то ли подавился, то ли сердечный приступ… Так и остался сидеть головой в мусорном ведре. Знаете, что сделали собутыльники? Скорую вызвали? Постарались помочь парню освободиться? Дудки! Они просто взяли и свалили. Просто бросили человека на произвол судьбы, а может быть, его еще можно было спасти! Скорую вызвали соседи, но к нашему приезду, как вы теперь знаете, мужчина был уже мертв около часа. Нам оставалось лишь констатировать биологическую смерть. Мы ждали полицию, полиция приехала, тоже засвидетельствовала смерть. Из соседнего двора прибежала его жена. Оказалось, мужчина жил недалеко, через два дома от места происшествия. У жены истерика, как так могло произойти. По ее словам, он вообще редко пил. Из-за чего-то расстроился, выпил лишнего. Вот какая грустная история и какая ужасная смерть. Жил-жил приличный человек, а умер головой в урне.

Нужно учиться самим и учить детей снимать стресс не алкоголем, а чем-то конструктивным. Спортом, ходьбой, психотерапией, наконец. Или хотя бы душевной беседой с близкими или друзьями, которые поддержат в трудную минуту.

Кверху задом

Утро. У нас первый вызов. Нужно приехать констатировать смерть. Приезжаем на предприятие. Спрашиваем: «Что случилось?» Охранник отвечает: «Сейчас я вам покажу». А сам нервничает, чувствуется, что предельно взволнован человек. Заводит нас в здание, ведет в туалеты, открывает одну из кабинок, и нашим глазам открывается зрелище: головой на пол, голой пятой точкой кверху на унитазе, уже в стадии окоченения труп 24-летнего парня. Мы его оттуда вытаскиваем, говорим: «Как это? Что?» – «Я не знаю, как это могло произойти…, – лепечет охранник. – Вчера у рабочих была зарплата. И этот паренек тоже получил зарплату. Коллективно что-то отмечали, и этот парень не успел на последний автобус. На предприятии ночевать запрещено, нельзя это. Но молодой человек вернулся и попросился в туалет. Я без задней мысли его в туалет пустил. Сам потом отвлекся на некоторое время, подумал, что парень вышел, пока я куда-то отходил. По камерам он у меня нигде замечен не был. Признаться, у меня и мысли не было, что он остался на территории. А с утра я пошел в туалет, вижу, что одна кабинка закрыта. Попытался ее открыть. И вот такое обнаружил, вызвал вас, вызвал полицию».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.