Моя история перемен

– В смысле?

– Он такой обстоятельный, серьёзный. Я не знаю, как себя с ним вести. И постоянно боюсь в чём-нибудь ошибиться, повести себя не так, разочаровать его что ли… Удивлена, как его в клуб друзья затащили, насколько я поняла это не в его характере. Дима даже сам сказал, что не любит все эти заведения. А ты же меня знаешь, я не могу без тусовок. Думаю, мы не пара и всё равно скоро расстанемся.

На этой ноте Вика окончательно скисла, а я поняла, что положение надо спасать. Частые неудачи на личном фронте не прошли для неё бесследно, и теперь подруга порой заморачивалась на пустом месте.

– Ты скажи, он тебе нравится?

– Нравится, – твёрдо ответила она.

– Тогда тебе не надо ни о чём думать. И обманывать его своим поведением тоже. Может, ему нужна взбалмошная лихая особа, чтобы разбавлять однообразные будни, а ты из себя монашку строишь.

Вика прыснула, но покачала головой, не соглашаясь.

Что помогло нашей дружбе прожить так долго, так это разные вкусы на парней. И я решила зайти с другой стороны:

– У него чувство юмора есть?

– Есть.

– И насколько я поняла, на него можно положиться?

– Вполне.

– Он симпатичный?

– Очень.

– А в постели?

– Мммм…

– Что, не спали?

– Нет.

– Значит, джентльмен и разборчив в связях…

– К чему ты клонишь? – Вика стала подозревать, что моё любопытство неспроста.

– Если он тебе не нужен, может, уступишь любимой подруге? Я как раз подыскиваю себе умного, серьёзного парня с чувством юмора и симпатичного. Вместо того придатка, что ждёт меня завтра на своём раздолбанном диване.

Вика уставилась на меня удивлённо. Потом поняла, что я хотела сказать.

– Ты сегодня уже второй раз меня разводишь, подруга. И не забывай, что он видел твою задницу в чёрных труселях!

– Благодаря тебе!

Мы захохотали и чокнулись бокалами. Но на душе всё равно было немного грустно, и это чувствовала каждая из нас. Словно нам чего-то не хватало для полного счастья, какой-то малости, но мы никак не могли понять, чего же именно.

– Я желаю тебе только счастья, – сказала я, глядя Вике в глаза.

– Я знаю, – нежно улыбнулась она. – Я знаю, Андреева.

Домой я в тот вечер не поехала. Мы просидели за душевными разговорами с Викой до глубокой ночи, а потом легли спать, как в старые добрые времена. Она почти сразу засопела, а я ещё долго пялилась в потолок, вспоминая детали наших посиделок. Только ли Вике я сегодня толкала свои мудрые речи? И где пропадал этот кладезь мудрости и жизненных советов, когда я соглашалась на свидание с Генкой? Кто знает, может, эта сердечная беседа была мне нужнее, чем Вике, и благодаря ей я ответила себе на тот самый вопрос, каким задавалась сегодня в супермаркете…

Я встала рано – скорее уже по привычке. А может, одно нерешенное дело не давало мне покоя, ментально подталкивая ближе к краю дивана. Часы показывали восемь утра. Что-то несусветное после поздних посиделок за бокальчиком белого полусладкого.

Вика крепко спала, и я решила не будить её. Прошлёпала босиком на кухню и сделала бутерброд и кофе. Задумчиво жуя завтрак, смотрела в окно и размышляла о том, как мне лучше всего поступить. С Геной мы договорились увидеться в три часа дня. Договариваясь с ним, я не думала, что заночую у подруги. Следовательно ежедневное свидание с ноутбуком сегодня утром не состоялось. Пока ещё ситуация была поправима, но я представить себе не могла, что просидев за компом несколько часов подряд и вынырнув из своих чудесных миров, я отправлюсь к Гене в гости. А там тёмная квартира, извечный запах борща, въевшийся в каждый сантиметр выцветших допотопных обоев и пыльных штор, и скрипучий диван, на последнем издыхании переносящий наши сношения…

Меня замутило. Я поняла, что теперь близко не подойду к спальному месту горе-бойфренда. Встречаться с ним самим тоже большого желания не было, но с человеком обойтись столь же бескомпромиссно, как и с предметом мебели, не получалось.

Я быстро собралась, ощущая внутри порыв покончить с этим делом раз и навсегда. Меня распирало, я выскочила на лестничную площадку, едва не забыв захлопнуть входную дверь. Потом побежала бегом к остановке, где с непередаваемым чувством счастья и облегчения запрыгнула на подножку отъезжающего автобуса. Машиной я вчера не стала пользоваться, умудрённая опытом наших с Викой встреч.

Пятиэтажки Генкиного микрорайона встретили меня холодно и угрюмо. Под ногами лежал спрессованный грязный снег, на ветру поскрипывали двери подъездов, плотно обклеенные объявлениями. Редкие прохожие мелькали во дворе в это воскресное утро, и никто ни на кого не обращал внимания.

Я немного посомневалась, правильно ли поступаю? Ведь оставалось ещё пять часов до нашего свидания. Но потом махнула рукой. Какая разница, если он действительно хотел встретиться? Мы не виделись три недели. Да он должен обивать мой порог, а не огорчаться, что я пришла раньше назначенного времени. Мелькнула предательская мысль, что зря я согласилась на встречу, и ничего хорошего нас с Геной не ждёт ни сейчас, ни в будущем. Но ослиное упрямство и желание всё доводить до логического конца меня не оставляло, подталкивая в сторону опостылевшей берлоги моего великовозрастного кавалера, живущего с мамой.

С этими мыслями я взбежала по тёмной лестнице на третий этаж и решительно позвонила в обитую дерматином дверь.

– Кто там? – неуверенно спросила Валерия Павловна – пожилая мама Гены.

– Это Арина.

Возможно, старая женщина и удивилась, но виду не подала. Она всегда относилась ко мне постольку-поскольку, примерно, как к настольной вазе или торшеру. Необходимая вещь в интерьере, но ценности большой не представляет. Окажись на моём месте любая другая претендентка на сердце её сына, и она разницы бы не заметила. Это коробило, но сливалось в один общий фон неприятных эмоций и впечатлений от встреч с парнем.

Долгие три секунды, которые понадобились Валерии Павловне, чтобы справиться с замком, я размышляла, а были ли, вообще, приятные моменты в наших отношениях? Зачем я сюда приходила? За лаской? Пониманием? Сексом? Наверное, были. Хотя сейчас мой разум упрямо отказывался выкатывать наружу нужные воспоминания.

Замок щёлкнул и меня обдало сухим и застоялым запахом, который я так не любила. Валерия Павловна предстала передо мной в старом, разношенном и застиранном халате и видавших лучшие годы тапочках. Я неуверенно улыбнулась женщине, которую, было время, почитала будущей свекровью. Мы не обмолвились и парой лишних слов. Хозяйка квартиры осталась позади меня, будто обратившись в тень, духа этого неприветливого жилища.

Я толкнула дверь Гениной комнаты…

Я ждала этой встречи и готовилась к ней. Я спорила со своим внутренним голосом, который твердил мне вычеркнуть неудачного кавалера из жизни. Я рисовала образы в своём воображении и пыталась спрогнозировать его реакцию на то, что хотела сказать ему. Вчера в гостях у Вики мне казалось, что я хочу серьёзных изменений и была готова расстаться с Генкой, не раздумывая, если он не захочет идти мне навстречу. Я думала, что приду к своему парню и расскажу ему, что меня не устраивает в наших отношениях. И он услышит меня. Он всё изменит. Я больше не буду приходить к нему домой и ждать пока его мама досмотрит триста пятидесятую серию любимого сериала, чтобы мы могли уединиться. Мы станем видеться регулярно, и у нас будут настоящие отношения, о которых я всегда мечтала. И всё что мне надо сделать для этого – это нежданно ворваться к нему воскресным мартовским утром и всколыхнуть затхлый смрад старой квартиры ветром перемен… Как последняя дура, я убеждала себя, что Генка изменится.

– Мы расстаёмся, – холодно отчеканила я, встретившись взглядом с мутными глазами бойфренда, который, кажется, не до конца осознал моё появление. Всё правильно, мать его не беспокоила в неурочные часы, чтобы сынок, не дай Бог, не сбежал из-под её крыла и не оставил одну на старости лет. А больше ему таиться было не от кого.

За его плечами на экране компьютера правили жуткий бал герои мультфильма, создатели которого, наверное, отродясь не слышали о такой штуке, как женская физиология. Я во все глаза вылупилась на человека, которого в какой-то период жизни считала себе близким. В сознание медленно, но неотвратимо вливались мелкие ядовитые детали происходящего: замершая рука под столом, смятая несвежая постель, кислый запах пота…

Я резко развернулась и выскочила в коридор, как ошпаренная. Мне было противно даже сделать лишний вдох в этом месте. Я чувствовала себя грязной.

Я скатилась по лестнице, едва не свернув шею! С ужасом услышала, как кто-то выскочил на площадку столь же нетерпеливо, как и я, и дикими скачками понёсся за мной следом.

– А ну, стой! – заорал Генка во всю мощь своих лёгких. – Иди сюда, сейчас я тебе покажу, как мы расстаёмся!

Я побежала ещё быстрее, стремясь скорее вырваться на волю. Ноги запутались, и я упала, больно ударившись коленом. В ушах завибрировал отражающийся от стен голос бывшего кавалера. Он неумолимо настигал меня на уровне первого этажа, где окна были не предусмотрены в принципе, а лампочка, как всегда, перегорела. Такой голос мог бы быть у того демона, что насиловал нарисованную девушку в мерзком мультике. На меня надвигалась огромная фигура, весь ужас которой надёжно прятал вонючий полумрак подъезда. Я забилась в угол, уже не дыша, а через раз всхлипывая в сгущающемся кошмаре.

– От меня нельзя просто так уйти, – пророкотал монстр. – Ты будешь наказана!

Услужливое воображение тут же подкинуло несколько отвратительных сцен с участием моим и демона. Над всем этим безобразием порхало невинное, на первый взгляд, личико пожилой Валерии Павловны, но я то знала, что ей интересна каждая деталь.

Я оказалась схвачена. Меня волоком потащили обратно на третий этаж, где тёмным провалом вырисовывалась открытая дверь квартиры. Словно это логово настоящего чудовища, устроившего себе скромный миниад в старом районе провинциального городишки.

Пять ступенек, три, одна. Из черноты выплыла сутулая фигура Валерии Павловны, которая в предвкушении потирала сухонькие ладошки и жадно вглядывалась мне в лицо безумным глазами…

… хотя… нет, нет, нет, подождите-ка. Конечно, Генка не пошёл за мной. Он просто руку из трусов выпутать не смог…

Я выскочила из подъезда и привалилась к стене. Выдыхай, бобёр, выдыхай!

Кошмарные картины ещё будоражили моё воображение. Отдышаться было непросто. Я боялась, что Гена одумается и побежит меня догонять. Я не хотела с ним разговаривать после всего, что видела. Не хотела, вообще, иметь что-то общее с этим парнем, и очень сильно жалела, что судьба нас свела когда-то, а я была настолько наивна, что умудрялась рассмотреть какую-то романтику в наших отношениях.

Да он дрочит на хентай! Какая уж тут романтика?! Это просто мегасмерть всего романтического, а точнее, моих иллюзий относительно этого парня.

Хотя, с другой стороны, хорошо, что они рухнули. Более жирную точку поставить сложно, и теперь я ни капли не сомневалась, что нам давно пора было расстаться. Больше никаких оправданий, компромиссов и лжи самой себе.

Я быстро зашагала в сторону остановки, чувствуя, что внутри никак не успокоится возмущение.

Пилик. «Я не понял, че это было?» – «проснулся» Гена.

Я усмехнулась, поняв, что больше не считаю мелочным и низким игнорировать конкретно этого человека.

Дома мне пришлось ещё долго приходить в себя после пережитого стресса. На помощь пришла горячая ванна и пара серий любимого сериала про драконов под чашку чая с шоколадными печеньями. Спустя три часа я смогла вспоминать утреннее происшествие без содрогания и даже посмеялась над нелепостью ситуации. Сложно вообразить что-то более гротескное и глупое.

А уж, что я напридумывала под катализатором увиденного мультика! Вот где кладезь скрытых страхов и гипертрофированных переживаний. Мне только жаль было потраченных месяцев, жаль своих чувств, и что я сделала столько шагов навстречу человеку, который поленился ответить мне тем же. Но больше всего я переживала, что выбрала откровенно недостойного кандидата. Из Гены никогда не получился бы по-настоящему близкий для меня человек.

Но каким же он должен быть? В разговоре с Викой я упомянула об умном, симпатичном и серьёзном парне с чувством юмора. Но достаточно ли этого для полного счастья?

Чем пленил меня Генка? Внешне он мне нравился. Выше меня, темноволосый, лицо приятное, но не смазливое. Сильные руки – я постаралась отогнать воспоминания о том, что он вытворял этими руками сегодня под столом… В меру широкие плечи, подтянутая фигура рабочего человека. О чём мы с ним говорили, когда только начали встречаться? О самых ярких впечатлениях наших жизней, но подобных общих воспоминаний так и не обрели. Тогда он не казался мне глупым или ограниченным, да и эпизоды с мамой ещё не имели места.

И он мог насмешить меня. Пусть его юмор отличался приземлённостью, но поначалу мне этого хватало. Значит, почти все условия оказались соблюдены. Но почему-то счастья так и не вышло.

На душе стало грустно. Неслышно подкралась безысходность. Я подумала, что в такой ситуации не обойтись без лучшей подруги, но мне не хотелось сейчас загружать Вику своими переживаниями. Ведь у неё отношения только начинались, она плыла по совершенно другой волне. Я собиралась обязательно рассказать ей обо всём и в красках, но чуть позже. Когда перестану так остро переживать о случившемся. Меньше всего мне хотелось отравить существование подруги своими сомнениями и переживаниями, особенно учитывая её собственных тараканов, которые то прогоняли от неё парней, то уводили её саму.

Миновала большая часть воскресенья. Я поняла, что безвозвратно отстала от графика со всеми этими пертурбациями в личной жизни. Домашние дела оказались не переделаны, за текст я так и не села.

Мне было трудно смириться с этим, не хватало потерпеть фиаско ещё и на этом фронте. Но не каждый день расстаёшься с бойфрендом, каким бы козлом он в итоге ни оказался… Тем более. Куда деть шквал эмоций, как не направить его в творческую стезю? Я снова наплевала на бардак в квартире и с вожделением открыла крышку ноутбука, чтобы излить ему душу и окунуться в созданный мною мир. И он забрал все мои переживания, взамен оставив приятное опустошение. Три часа работы принесли мне две с половиной страницы живого эмоционального текста, и я легла спать с лёгким сердцем, чистой душой и чувством выполненного долга.

ЧАСТЬ 2, где всё несколько запутывается

ГЛАВА 7. Время выбирать осознанно

Госпожа Вселенная часто наведывается в мои угодья. Словно сотканная из голубоватого мерцания звёзд, она появляется в средоточии Гласа Мироздания – сияющих путей первородной энергии, на ветвях которого созревают волшебные плоды — и ищет. Ищет нужный мануар, тот самый, откуда идёт тоненький зов. Голос, слышный только Госпоже.

Она углубляется в живое сплетение Гласа, бесконечные косы и жгуты, плети, складывающиеся в прихотливые извивы, где свершаются истории. И среди этого великолепия, словно квинтэссенция красоты, нарождаются искристые, живые мануары. Все двенадцать цветов, богатство оттенков и неповторимые узоры историй… В моём саду нельзя встретить ни одного одинакового плода.

Поэтому госпожа Вселенная никогда не ошибается. Она идёт, как по путеводной нити, и совсем скоро её тонкие полупрозрачные пальцы осторожно дотрагиваются до нужного мануара. Чтобы увидеть, чтобы понять…

И в который раз я вижу, как госпожа одно мгновение касается волшебного плода, а потом её лицо становится чуть веселее или на нём проступает тень печали. Это значит, что ход истории либо изменится, либо нет. Она может стать ярче или тусклее в зависимости от выбора Вселенной. А может статься так, что на серебристую дорожку моего сада упадёт оконченная история — вызревший плод.

Я лишь хранительница. Мне не дано заглянуть также глубоко. Они все в моей власти, но я могу любоваться только внешней красотой, но не внутренней. Бывает, это сильно меня не трогает, но иногда я словно сама не своя, и, будто не хозяйка здесь вовсе. Я бреду за госпожой Вселенной в тщетной надежде расслышать то же, что и она, прикоснуться и увидеть историю изнутри.

В мои руки попадает мануар. Красивый шар, достойный дополнить коллекцию в звёздном хранилище. И только. Я не вижу жизнь, не чувствую любовь, а лишь знаю о них, потому что моя история бесконечна.

Мне кажется, в такие минуты мой сад тускнеет. Словно сам Глас Мироздания меркнет, оставляя едва заметное свечение, а искристые шары становятся похожи на неверные огоньки, которые вот-вот погаснут. Совершенная красота моей обители вдруг перестаёт радовать меня, и я не знаю, что это означает…

Я откинулась на кресло, устало протирая глаза. Книга спорилась, но я уже поняла, что дописать её будет не так просто. Порой я так уставала на работе, что мне казалось – всё, утром не встану, и график полетит к чертям… До сих пор у меня получалось соблюдать его, но я не была уверена, что так будет и впредь. Плюс я поняла, что творчество – это большой труд. Моё детище жило, дышало вместе со мной, я вкладывала в него душу.

Я посмотрела в окно. День прибавился, от марта осталось всего несколько дней. Отчего-то мне казалось, что в апреле жизнь моя станет веселее. Возможно, что это предчувствие основывалось на желании поскорее увидеть весну и лето во всей красе, а может, и нет…

С момента нашего с Генкой расставания прошла целая неделя. В первые дни я чувствовала прилив энергии, словно внутри меня кто-то спустил натянутую пружину. Наверное, это неправильно, ведь теперь я была одинока. Но мне буквально стало легче дышать, настроение улучшилось, улыбка чаще появлялась на губах. Я не ожидала подобного эффекта, как и моя мегера на работе. За что я удостоилась нескольких выговоров и задержек. Это, конечно, сыграло свою роль в том, что к новой пятнице я так сильно устала.

И всё равно я поднялась сегодня в любимые четыре тридцать утра, чтобы дописать кусочек текста, который вчера мне так и не покорился.

Когда наступило время собираться, я поняла, что подошла к пределу прочности. Мне требовался отдых, но я сомневалась, что после него смогу влиться в прежнюю струю. Пересиливать себя и идти на работу совсем не хотелось, но я напомнила себе, что поставила срок этой каторге: до лета. А потом, получится у меня найти другое место, или нет, с хлебозавода я уйду. К июню мои накопления обещали превратиться в весьма комфортную сумму. К ней же я собиралась прибавить и отпускные за два года. Было бы здорово плюнуть на всё и укатить на море, хотя всерьёз я пока над этой идеей не задумывалась.

Я начала одеваться, чувствуя ломоту во всём теле. Наверное, весенний авитаминоз. На улице было холодно и промозгло, я добежала до машины, трясясь от озноба, и непослушными пальцами включила зажигание. С трудом дождалась пока салон прогреется, хотя градусник показывал вовсе не такую уж низкую температуру. Ну а подъезжая к работе, я окончательно поняла, что простудилась. Повышенная нагрузка не прошла для меня даром.

Немудрено, что едва я вошла в кабинет, сразу же бросилась заваривать чай. У меня ещё теплилась надежда, что сильно не разболеюсь, но для этого стоило согреться как следует.

– Не успела прийти, а уже чаи гоняет! – уколола вместо приветствия Лясова, которая только что появилась на пороге.

У меня не было желания ей что-то доказывать, поэтому я лишь пожала плечами как можно равнодушнее. Да, мол, гоняю, что поделать. Здороваться с грымзой не стала принципиально. И принципиально громко поставила чашку на стол, потом зашуршала пакетом с шоколадными пряниками. От простуды не лучшее лекарство, но для души самое оно. Кстати, рабочий день ещё не начался.

Скоро вошли Варя, Ангелина, Ярослава Николаевна и остальные. Потянулась обычная рутина, которая поглотила всех нас, на время приглушив дрязги и попрёки. Сегодня первоочередной задачей мне выпало заносить данные в программу о премиях. Передо мной лежала небольшая стопочка приказов на премирование, к каждому из которых прилагался перечень счастливчиков. Он был вовсе не так велик, и я в него никогда не попадала, как и подавляющее большинство сослуживцев. Места здесь предусматривались только для начальников отделов и их любимчиков. Поэтому расправилась с заданием я довольно быстро, а потом пробежалась по перечню созданных в 1С файлов, чтобы убедиться, что ничего не упустила.

И тут моё внимание привлёк документ не моего авторства, в отличие от всех остальных. Он относился к прошлому месяцу и был создан накануне зарплаты, поэтому я сразу его не заметила. Его инициатором была Ангелина.

Любопытство сгубило не только кошку, и уже предполагая, что там увижу, я щёлкнула по документу два раза. «Лясова Анастасия Васильевна, доплата за расширенный фронт работы: десять тысяч рублей». Сначала я обалдела. Это какой такой расширенный фронт работы? Он, несомненно, был, пока я не появилась в отделе, но с тех пор всё сильно переменилось.

Нехорошее предчувствие не обмануло меня. Прокрутив вверх перечень документов в разделе 1С «Премии и доплаты», я увидела, что мегера получает нехилую прибавку к зарплате ежемесячно. А, простите, за что? За то, что меня терпит? За попранное чувство собственного достоинства? Выходило, что так.

Я посмотрела на Анастасию Васильевну таким колючим взглядом, что она его почувствовала и даже сперва смутилась. Это быстро прошло, и её брови поползли вверх, что не предвещало мне ничего хорошего…

Не дожидаясь развития конфликта, я встала из-за стола и вышла из кабинета. Мне требовалось переварить информацию и хорошенько подумать. Скорее всего, доплата действовала с тех времён, когда я здесь ещё не появилась. Потом её оставили на время моей адаптации и с лёгкой подачи Ангелиночки благополучно «забыли». А честная и преданная Лясова продолжала скромно получать надбавку, не уставая при этом шпынять меня за то, что я столь незаслуженно ем свой хлеб. То есть получаю такую же зарплату, как и она.

Даже плохое самочувствие будто отступило на задний план от хоровода мыслей. Мне хотелось пойти высказать этой твари всё в лицо! Но я не собиралась ей уподобляться. Не хотела скандалить и затевать склоки. И ещё я смогла признаться себе, что испугалась. Испугалась сразиться с мегерой в открытом бою. Я не горела желанием дать ей лишний повод смешать меня с грязью, а учитывая её богатый опыт на этом поприще, не приходилось сомневаться, что в итоге так и произойдёт.

Нет, не стоило идти на открытый конфликт сейчас. Не без сторонников. А кто мне предлагал поддержку совсем недавно?

– Привет, как жизнь?

Лёгок на помине. Максим Александрович остановился рядом со мной, чтобы налить воды из кулера. Он мне улыбнулся, и я ответила тем же, лихорадочно соображая, стоит ли рассказать ему о сделанном открытии. И ещё я удивилась, увидев зама здесь, ведь в его приёмной стояла своя бутылка с водой.

– А у нас вода кончилась, – подмигнул мне Максим, видимо, прочитав вопрос на моём лице.

Я снова застыла. Это он сейчас флиртует со мной?

– Хорошо, – наконец-то собравшись, ответила я.

– А вид чего такой ошарашенный?

Я кинула непроизвольный взгляд в зеркало. Щёки горят, глаза круглые… Красота! Налицо усиленная работа мысли и стремление разрешить пока неразрешимую для меня задачу: отвоевать обратно жизненное пространство, загаженное заклятыми коллегами.

– Мне нужен совет, – начала издалека я. – Помните вы спрашивали, нужна ли мне помощь?

– Конечно! – деловито кивнул он. – Пойдём в мой кабинет.

Мы прошли к нему, где я вкратце рассказала о нечестной доплате. Я бы заметила и раньше, но заботу о премиях мне передали сравнительно недавно. Так что в этот раздел я стала заглядывать только пару месяцев назад.

– Я могу инициировать проверку службы безопасности, если хочешь… – задумчиво предложил Максим Александрович.

– Но? – уточнила я, по его голосу поняв, что большого желания делать это он не имеет. Тут же зашевелились мыслишки, что не стоило доверять заму директора свои проблемы. Теперь же я не имела никакой уверенности, что он не захочет предать меня или пойти на попятную.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.