Некромантка с амбициями

Первым желанием было с негодованием отказаться. Кровь вскипела от возмущения, щеки вспыхнули.

«Нахал! Эгоист! Безнравственный хам, начисто лишенный приличий!»

Ну не наглость ли – предлагать такое? Может, мне с ним еще и постель разделить в качестве благодарности за неслыханную щедрость? Спинку в ванне потереть? Приготовить завтрак?

Хотя… если рискнет попросить – ему же хуже.

Последняя мысль несколько примирила меня с реальностью. На маньяка вен не походил, да и я могла постоять за себя в случае необходимости.

Тем более что это всего на одну ночь.

Что плохого может случиться?

– Договорились. – Обернувшись, я смерила вена долгим изучающим взглядом. – Я согласна. Но не думайте, что к этому прилагаются какие-то дополнительные услуги. Я честно оплачу половину комнаты и ничего не буду вам должна.

– На это я и рассчитывал, – невозмутимо ответил мужчина и протянул мне руку. – Теймен Вандерберг.

– Рада за вас, – фыркнула в ответ, забирая из раскрытой ладони ключ.

***

– Ну… – хмыкнул новообретенный сосед, заглядывая в открытую дверь через мое плечо, – если это результат тщательнейшей уборки, страшно представить, что было тут до нашего появления.

– Не нравится – выход там, – любезно указала я на узкую лестницу, по которой мы поднялись на чердак.

Хотя, надо признать, насчет чистоты вен был прав. На жилое помещение чердак «Усталой кошки» походил мало, напоминая скорее склад ненужных вещей, чем комнату под сдачу. По углам громоздились сложенные кое-как старые стулья, к дальней стене устало привалился массивный колченогий шкаф с покосившейся дверцей. Пол неопределенного цвета украшали грязные следы ботинок, на подоконнике ровным слоем лежала пыль, а зеркало, затянутое паутиной, так и молило о воде с мылом. Даже я, никогда не считавшая себя чистюлей, почувствовала неодолимое желание вооружиться ведром и тряпкой и навести во временном жилище хоть какое-то подобие порядка.

Впрочем, были у комнаты и неоспоримые плюсы. Например, спрятавшаяся за занавеской ванна – самая настоящая, на изогнутых толстых ножках и краном с подведенной трубой водопровода. Или окно, за мутным стеклом которого угадывались очертания ночного Солт-вен-Дамма. И, конечно, кровать, занимавшая добрую четверть чердака…

Которая, как оказалось, была всего одна. И пока я хлопала глазами, разглядывая обстановку, нахальный сосед не постеснялся воспользоваться подвернувшейся возможностью, без объявления войны захватив единственное спальное место.

«Когда только успел? – мелькнуло в голове. – И ладно бы просто присел на краешек, не пожелав искать в груде мебели целый стул. Но нет. Скинув сапоги и сюртук, вен по-хозяйски разлегся на покрывале и уже начал примериваться к рубашке, игнорируя и чердачный холод, и правила приличия».

Отворачиваться принципиально не стала. Стеснительной я не была – в городе, где каждый первый день нового года жители радостно совершали отважный нырок в ледяную воду океана, ловя удачу, на полуголых и голых мужчин я успела насмотреться на полжизни вперед. Но сосед… точнее, его торс… оказался хорош.

Таких в нашем захолустье, где от копченых колбасок и жирных гренок в пивных мужчины быстро обзаводились внушительным пузом, можно сказать, и не было. В вене чувствовался какой-то особый столичный лоск – то ли из-за белизны рубашки и гладкости кожи, не знавшей ветра и соли, то ли из-за подтянутой, сухощавой фигуры без лишнего жира. Пожалуй, я бы даже сочла его привлекательным – если бы не невыносимый характер, из-за которого так и тянуло прикопать это идеальное тело под ближайшим кустом.

А для начала – выгнать с кровати.

Этим и занялась, сбросив с плеча тяжелую сумку и сердито уставившись на Теймена Вандерберга.

– Вам не кажется, что надо все обсудить?

– Разговоры подождут до утра. – Вен красноречиво кивнул на темное окно. – В такое время бодрствуют только дозорные, преступники и кошки. Идите спать.

– Вот это я и хочу обсудить, – не сдвинулась с места я. – Кто из нас где проведет ночь.

Темная бровь иронично изогнулась.

– Используйте дедукцию, леди-детектив. Ночь мы проведем в комнате.

– Я имела в виду распределение спальных мест.

– И это элементарно. С учетом количества кроватей ответ очевиден.

– Вовсе нет! – я с досадой топнула ногой. – Спать с вами в одной постели я не собираюсь.

– Второй нам, как видите, не предоставили.

– Приличному вену…

Вандерберг демонстративно вздохнул, закатив глаза.

– Что ж, вот мы снова тут, леди Брауэр. Хорошо, что я не приличный вен. И так как у нас равноправие, я придерживаюсь принципа «кто первый лег, тому и лучшая половина кровати».

– Да с какой это стати? – взвилась я.

– Что ж, можем решить дилемму таким путем, – хищно оскалился Вандерберг. – Разделим кровать буквально. Вам левые ножки, мне правые. Идет?

И прочертил ребром ладони границу поперек матраса – пока без магии, но намек был ясен.

– Спасибо, не надо, – торопливо проговорила я, пока вен своими шуточками не лишил нас единственного спального места. А то мало ли… с такого станется. – Оставьте кровать в покое.

– Как скажете, леди Брауэр. – Улыбка стала шире, как будто Вандерберг этого и добивался, специально вынуждая меня отступить. – Хорошо, что хоть в этом мы с вами пришли к согласию. Начало совместной жизни положено.

Отвечать не стала и, фыркнув, гордо удалилась в закуток ванной, втайне надеясь, что, как и внизу, вен окликнет меня и скажет, что передумал.

Не окликнул. Не передумал.

Даже хуже – пока я, наглухо задернув штору, смывала с лица и рук дорожную грязь, вен успел устроиться на кровати еще более удобно. И даже покрывало любезно откинул со второй стороны, словно ожидая, что я сдамся и лягу.

Не на ту напал!

В пику своевольному соседу я чуть было не собралась устроиться прямо на полу, но брезгливость и нежелание раньше срока обращаться к городским прачкам в последний момент победили. Идея соорудить спальное место из стульев тоже потерпела крах, когда выяснилось, что ни у одного из них не оказалось полного набора ножек. Зато сломанную дверцу шкафа можно было оторвать с концами и использовать в качестве основания дополнительной кровати.

Взгляд Вандерберга, наблюдавшего за моими метаниями, жег спину между лопатками. Поиски вен не комментировал, но я буквально кожей чувствовала его насмешливый взгляд и бесилась даже сильнее, чем если бы он реально решился раскрыть рот.

К счастью для чердачной мебели, до вредительства дело не дошло. За покосившейся дверцей обнаружилось настоящее сокровище – корабельная подвесная койка, брошенная поверх старых покрывал. Крепкие веревки, свитые в толстый канат, парусиновое полотнище – кажется, целое. Осталось только привязать его к потолку – и спальное место готово.

Идеально!

Схватив в охапку гамак, я с торжествующим видом предъявила находку Вандербергу. Вен скептически изогнул темную бровь.

– Вы настолько не желаете делить со мной постель, что решили повеситься?

– Не дождетесь, – фыркнула в ответ, примериваясь к потолочной балке.

Не то чтобы мне когда-либо доводилось спать на подвесных койках. Да и вязать морские узлы я умела разве что в теории – некромантке на корабле делать нечего, разве что чаек кормить. Главное, впрочем, у меня было – уверенность и решительный настрой.

Сфокусироваться, размахнуться…

Вшух!

Веревка, которая по всем расчетам должна была перемахнуть через балку, бежево-серой змеей упала под ноги. За спиной раздалось ироничное хмыканье, но наглого вена я предпочла проигнорировать.

Захватил всю кровать, а теперь еще и издевается?

Нахал!

Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Как и третья. И четвертая.

Хмыканье с каждым разом становилось все громче.

Я крепче стиснула в пальцах веревку и приготовилась к новому броску.

– На вашем месте, – услышала я голос вена, – я бы воспользовался одним из потолочных креплений, оставшихся от подъемного крана.

– Будь вы на моем месте, – язвительно ответила я, – вы могли бы делать все что угодно, пока я наслаждалась бы вашими страданиями из теплой кровати.

– Не сказал бы, что здесь очень тепло. И вы сами отказались спать вместе.

– Да. И менять решение не собираюсь.

Советом, впрочем, воспользовалась и даже нашла подходящее крепление, до которого можно было достать, балансируя на колченогой табуретке. Вот только мучения на этом не закончились.

Гамак не хотел держаться. Вообще. Совсем.

– Помочь?

– Спасибо, не надо, – упрямо дернула плечом я.

И тут же пожалела. Неустойчивая конструкция пошатнулась, и дабы не оказаться на полу, пришлось прыгать. Табуретка печально повалилась на бок, ударив меня по лодыжке. Сверху, отвязавшись, приземлился гамак.

Вандерберг вздохнул. Зашуршало откинутое в сторону покрывало.

– Дайте мне.

– Думаете, у вас получится лучше? – не удержалась от скептического смешка.

– Уверен, – без тени сомнения ответил вен. – Отойдите.

Принимать помощь от наглеца было унизительно, но спать хотелось сильнее. Гамак перекочевал в руки вена, а я, переборов предательское желание по-тихому занять освободившуюся кровать, смахнула пыль с подоконника и устроилась там, наблюдая за чужой работой.

А посмотреть было на что. Вандерберг управлялся с веревками так быстро и ловко, словно был прирожденным моряком и полжизни вязал к крюкам канаты. Я ощутила легкий укол зависти – мне бы такую сноровку. Не пришлось бы скакать на шаткой табуретке добрые четверть часа, устраивая бесплатное представление соседу.

Увы.

– Готово. – Вен дернул узел, проверяя надежность крепления. – Вас подсадить? Или правильнее сказать – положить?

– Сама справлюсь, – буркнула я, спрыгивая с подоконника. – Не надо меня трогать.

Вен отступил на шаг, но уходить не стал, красноречиво давая понять, что думает о моей самостоятельности.

Ну, ничего!

Расправив парусиновое ложе, я наклонила гамак и оперлась на край коленом. Схватилась руками за края. Подтянула вторую ногу. И…

Я сама не поняла что произошло. Казалось, секунду назад я нависла над гамаком, готовясь забраться внутрь – и вдруг оказалась в плотном коконе парусины, спеленутая, точно гусеница. Ноги задрались, борта над головой почти сомкнулись. Я попыталась подняться, но лишь глубже провалилась внутрь.

– Расслабьтесь, – раздался смешок вена. – Вытянитесь.

Легко сказать!

– Вы уверены, что все закрепили правильно? По-моему, так быть не должно.

– Это ваш первый раз? – поинтересовался вен с ехидной усмешкой. – Заметно.

Я дернулась к нему, чтобы посмотреть в наглые глаза – и, очевидно, зря, потому что от резкого движения гамак перекрутился, выбрасывая меня на пол.

Бум!

Ой!

«Пытка какая-то, – подумала зло, поднимаясь и потирая украдкой ушибленную коленку. – Как люди вообще в них спят?»

Чего я не ожидала, так это наглядной демонстрации. Стоило мне шагнуть в сторону, чтобы привести в порядок платье, как Вандерберг одним махом забрался в гамак и устроился в нем – в отличие от меня, без видимых трудностей.

Я недовольно уставилась на вена, уперев руки в бока.

– Эй! Вообще-то, я здесь сплю.

– Уже нет, – нахально ответил он. – Вы свой шанс радостно провалили.

– А куда в таком случае деваться мне?

Вен усмехнулся, закинув ногу на ногу.

– Ответ стоит посреди комнаты, леди-детектив. Надеюсь на вашу догадливость, достойную лучшей ученицы Симоны Вайолет.

Как воспринимать внезапный приступ благородства, не поняла и достойного ответа не придумала. Но вен, кажется, и правда собрался провести ночь в гамаке, так что решила не искушать судьбу и воспользоваться представившимся шансом.

Кровать, на удивление, оказалась хороша – дома приходилось довольствоваться темным углом и тощим матрасом, а в дороге и вовсе спать где придется ради экономии денег, так что теперь я чувствовала себя настоящей энгельской леди, утопавшей в пуховой перине. Ну или я была настолько вымотана первым днем в столице, что мне и соломенный тюфяк показался бы королевским ложем.

Наверное, стоило выставить сигналку на случай, если вен передумает, но уже не было сил. Так что решила положиться на гамак и шум, который Вандерберг поднимет, когда станет выбираться из коварной подвесной койки.

«Надеюсь, он не храпит», – мелькнуло в голове.

С этой мыслью я провалилась в глубокий крепкий сон.

ГЛАВА 5

Вандерберг не храпел. Даже больше – когда я, отдохнувшая и довольная, проснулась с первым боем часов, возвестивших окончание дозорного часа, вена в комнате уже не было. Уж не знаю, как ему удалось без единого звука спуститься на пол из пыточного приспособления, названного кем-то подвесной койкой, одеться, привести себя в порядок и уйти, плотно затворив дверь, но факт оставался фактом – я ничего не услышала. Теймен буквально растворился в воздухе – хорошо хоть вещи мои с собой не прихватил.

Не прихватил. Я проверила.

Снятый с крюков гамак лежал на подоконнике, с края ванны свешивалось полотенце. И больше ничего не напоминало о наглом ночном соседе, решившем разделить со мной чердак «Усталой кошки». Я осталась одна.

Хотя… пожалуй, оно и к лучшему. Личных вещей при вене я не заметила, а значит, вряд ли он планировал задержаться надолго. Так, скоротать время до рассвета – не более. Ну и заодно всласть поиздеваться над попавшей в затруднительное положение вейной.

Хорошо, что больше я его не увижу.

«И все-таки… Любопытно, где он так задержался до темноты? Увлекся девицами из красного квартала и не заметил, как часы пробили десять? Или…»

Осознание магическим разрядом ударило по вискам.

Красный квартал.

Девицы.

Тьян Ю!

Время! Время! Время!

Я заметалась по комнате, одной рукой расчесывая волосы, а другой подтягивая чулки. Сунулась в сумку за чистой блузой – и с легкой растерянностью нащупала среди вещей целую пачку листовок о пропавшей Иде. Подумав, забрала одну, чтобы изучить на досуге.

Карьера детектива сама себя не устроит. Надо с чего-то начинать.

Но сначала вчерашние долги и Тьян.

Мимо хозяйки пронеслась на всех парах, остановившись лишь на секунду, чтобы поздороваться и оставить плату за следующую ночь. Стоило, конечно, заодно спросить про Вандерберга, но часы уже отбили четверть седьмого, так что было не до разговоров.

К счастью, сиенка оказалась на месте. Устроившись за столиком у окна, она пила из крохотной чашечки чай, закусывая сахарным печеньем, увидев которое, я пришла в полный восторг. Хрустящая, рассыпчатая выпечка из слоеного теста, сахара, корицы, кардамона и лимонной цедры считалась классическим десертом северных областей Соединенных Провинций.

Вот уж не ожидала, что арнемгенское печенье пользуется популярностью и в столице!

– Кристель! – Заметив меня, Тьян Ю махнула рукой, приглашая присоединиться к завтраку. – Сюда.

Утренняя Тьян разительно отличалась от своего ночного образа. Встреть я сиенку на улице, пожалуй, не узнала бы в миниатюрной миловидной вейне дерзкую работницу красного квартала. Коротенький халатик сменило вполне приличное платье классического западного кроя, пропал броский макияж, а необычная татуировка скрылась под плотным лифом и воротником-стойкой. Разве что прическа, искусным образом заколотая двумя серебряными палочками с длинной подвеской, выдавала заморские корни хозяйки.

– Я заказала нам два завтрака, – уведомила сиенка, наливая мне чай с чопорным изяществом потомственной энгельской вейны. – Жена Штефана великолепно печет хлеб и делает домашнюю ветчину для сэндвичей. Уверена, тебе понравится. Раз уж ты платишь, я решила, что стоит взять самое лучшее.

– Ни в чем себе не отказывай, – великодушно разрешила я, мысленно прощаясь с любимыми гультенами.

Дешевизной кофейня не отличалась, но я собиралась честно сдержать данное Тьян обещание. Тем более что пансион и правда оказался достойный – несносный сосед и фиаско с гамаком не в счет.

Темные глаза сиенки проницательно сверкнули.

– Вижу, ты неплохо устроилась. Как прошла первая ночь в столице?

– Не без приключений, – усмехнулась в ответ.

– М-м-м, – Тьян подалась ко мне. – С этого момента давай-ка поподробнее.

Я в красках пересказала вторую встречу с Вандербергом. Сиенка, не скрывая удовольствия, насмешливо щурилась.

– О-о-о, милашка, – хихикнула она, дождавшись окончания истории. – Я в тебе и не сомневалась. Такая, как ты, везде способна найти приключения. Подумать только – гамак! И зачем, скажите на милость, Бесс его хранила? А вот твой сосед… – Тьян мгновенно помрачнела, окинув меня серьезным взглядом. – Не понимаю, о чем думала Бесс, когда позволила мутному вену провести ночь в одной комнате с молодой девицей. Повезло, что все закончилось благополучно.

– От полуночного гостя Бесс была не в восторге, – припомнила я. – Но Вандерберг, по ее словам, не из тех, кому отказывают.

– Тем более стоило найти тебе другое место.

– Где? Не на улице же спать, в конце концов. Да и вообще, я могу за себя постоять. И Вандерберг, несмотря на несносный характер, вел себя вполне прилично.

– Знаешь, что? – Сиенка скрестила на груди тонкие руки. – Поговорю-ка я с Бесс. Надо бы выяснить, что это за ворон залетел в наш приют райских птичек.

– Не стоит, – остановила я вейну. – Он уже съехал, так что можешь не тратить время.

– И все равно…

Разговор прервало появление девушки с двумя тарелками, кофейником, чашками и стопкой утренних газет – по всей видимости, для Тьян Ю. В заведении подавали классический завтрак центральных провинций – сэндвич с сыром и ветчиной, увенчанный яичной шапкой, немного салата, овощной соус и выпечка к кофе. Я сглотнула густую слюну – запах был умопомрачительный, а вид еще лучше.

Быстро расправившись с сэндвичем, Тьян углубилась в чтение политических программ кандидатов на освобожденное почившим советником место в руководящем органе Соединенных Провинций, пока я отдавала должное яйцу и ветчине. Да, завтрак по десять гультенов за тарелку – жуткое расточительство, но один раз можно было потратиться, чтобы почувствовать себя настоящей солтвендаммкой.

Внезапно кое-что привлекло мое внимание. Взгляд упал на газетную страницу, которую только что перелистнула сиенка, и зацепился за крупный заголовок.

«Беглый воздушник второго уровня обезврежен дозором. Дуэль на улице Мейерстраат».

Я замерла с поднесенной ко рту вилкой.

Дуэль? Та самая?

Неужели воздушник Дэв, встреча с которым до сих пор отдавалась болью в растянутой лодыжке, оказался не только убийцей, но еще и беглым преступником?

Подумать только…

– Эй! Милашка из Арнемгена!

Я вздрогнула, вырываясь из воспоминаний, и встретилась с внимательным темным взглядом поверх газетной страницы.

– Что-то не так? – Сиенка нахмурилась, заведя за ухо черную прядь. На ее запястье блеснул причудливый браслет, собранный из разноцветных мелких бусин. – Яйцо пережарено? Ветчина протухла?

– Нет-нет, – покачала головой я. – Все в порядке. Просто… Помнишь, ты спрашивала, как я оказалась после дозорного часа в красном квартале, а я ответила, что это долгая история? – Тьян кивнула. – Ну так… вот.

Газета опустилась на столик между кофейных чашек. Мы с двух сторон склонились над свернутой страницей.

«Сегодня после наступления дозорного часа стража вступила в ожесточенную схватку с Де Велле, убийцей советника Бруно Мейера, три дня назад сбежавшим из камеры предварительного заключения. Благодаря слаженной работе офицеров ночного и дневного дозора преступника удалось обезвредить. В ходе задержания Де Велле погиб. Жители улицы Мейерстраат, чьи дома получили повреждения из-за магической дуэли, могут обратиться за компенсацией в центральное отделение стражей…»

– О-о-о, – протянула Тьян. – Я-то думала, ты рассорилась с любовником, к которому приехала в столицу, и он выставил тебя вон. А тут… побег, столкновение со стражей, смертоубийство. Хотя, погоди-ка… – Сиенка сощурилась. Солнечный блик сверкнул на разноцветных бусинах браслета, когда Тьян скрестила перед собой руки. – Может, Де Велле и есть твой любовник?

– Конечно же, нет! – Я чуть не подавилась кофе. – Ты чего? Я просто искала ночлег на Мейрестраат и случайно стала свидетелем того, как Де Велле убил человека. Ну, не то чтобы свидетелем… Было темно, так что я толком ничего не разглядела. Но воздушную магию почувствовала. И сумела поднять тревогу, чтобы навести стражей на беглого мага и его подельников.

Последнее отозвалось внутри приливом гордости. Ведь действительно, если бы мы с мертвым веном не устроили представление, привлекая внимание патрульных, Дэв так бы и остался не пойманным. А так все получилось как нельзя лучше.

Отличное достижение для леди-детектива.

Немного смущало, что в статье не упомянули убийство в подворотне, но с другой стороны, что взять с газетчиков? Ограбление со смертельным исходом – рядовое дело, а вот поимка беглого преступника – настоящая сенсация.

И все равно за невольного помощника было обидно. Мой первый поднятый труп однозначно заслужил минуту посмертной славы.

Не знавшая о направлении моих мыслей Тьян Ю фыркнула.

– Что ж, добро пожаловать в Солт-вен-Дамм, город преступности, грязи и порока. Я бы, конечно, могла утешительно соврать, что вчера тебе просто так не повезло, но нет. Столица такая с тех пор, как корабли открыли новые континенты, а в состав Объединенных Провинций вошли заморские территории. Легкие деньги, быстрый прирост населения, соблазны со всех концов света. Неудивительно, что у некоторых срывает крышу.

Я поежилась, вспомнив Дэва. Вот уж кто точно был уверен в своей безнаказанности.

– Несмотря на усилия наших доблестных блюстителей порядка, – Тьян саркастически хмыкнула, недвусмысленно показывая, что думает о работе стражей, – преступлений не становится меньше. Дневные и ночные большую часть времени тратят на личные перепалки и дележ городского бюджета вместо того, чтобы заниматься реальным делом. Гоняют почем зря карманников, щипают торговцев за жирные бока. Дозорный час вот ввели – и чего ради, скажи на милость? Все, чем теперь занимается доблестный ночной дозор – это гоняется за нарушителями и пополняет казну за счет новых штрафов и поборов. Половину клиентов нам разогнали – теперь они не только жен боятся, но и стражей. А как объявится кто серьезный типа этого твоего сбежавшего Де Велле – так сразу начинается. «Это не мы его потеряли, он в дневную смену сбежал!» «Сбежал-то в дневную, но только потому, что ночные забыли обновить на замке магическую защиту!» Фу! Аж злость берет. Навел бы кто порядок, да некому. У Марка Янсена, главы ночного дозора, нет достаточной власти, а Петрус Фирстратен из дневных, занявший свой пост после смерти начальника меньше месяца назад, больше думает о политике, чем о соблюдении законов.

– В газете писали, что поимка Де Велле – результат слаженной работы ночного и дневного дозора, – осторожно заметила я.

Сиенка, не сдерживаясь, расхохоталась.

– Слаженной? – переспросила она. – Это у нашей-то стражи? Кто бы мог подумать, что ты такая наивная, милашка из Арнемгена. Вот, почитай. – Она бросила передо мной еще одну газету, качеством бумаги и печати явно уступавшую первой. – Когда мне надоедает официальная пресса, я всегда беру «Вестник столицы». У этих молодцов на любой вопрос есть оригинальное мнение.

Заголовок и правда был выдающийся. Вместо рассказа о дуэли прямо на первой полосе было написано: «Уникальное происшествие на Мейерстраат! Дневной и ночной дозор обезвредили друг друга, приняв за грабителей. Среди случайно пострадавших – сбежавший из-под стражи маг Де Велле».

– Э-э-э… – Я пробежалась по статье взглядом и брезгливо отложила газету. – Уж извини, но это звучит как бред. Я точно знаю, что в той подворотне были настоящие преступники. И дозорных я слышала.

– А вот я не удивлюсь, если потом выяснится, что твой труп сжег сам себя. – С этими словами сиенка, не теряющая аппетита, подхватила вилкой кусок ветчины и ловко отправила в рот. – М-м, вкусно, скажи. С дымком.

Мне после ее откровений завтрак показался намного менее привлекательным – но все же не настолько, чтобы не доесть купленный за бешеные деньги сэндвич.

– Мертвый воздушник? Сжег? Как ты себе это представляешь, Тьян?

– Труднее вообразить слаженную работу дозорных, чем это.

Я бросила скептический взгляд на лежавшие стопкой газеты. И, чуть помедлив, решилась задать еще один волнующий меня вопрос. – Скажи… а часто у вас люди пропадают?

– Хм? – Отпив кофе, Тьян подняла на меня взгляд. – А ты что, ищешь кого-то конкретного?

– Да так. – Я пожала плечами. – Одну девушку.

Сунув руку в сумку, я извлекла листовку с пропавшей Идой и передала ее Тьян. Сиенка изучила портрет, но без особого интереса.

– Родственница? – поинтересовалась она. – Подруга? Это ради нее ты приехала в Солт-вен-Дамм?