Шейх. Добыча Жестокого

– Ну что, Златка, готова встретить хозяина? Да расслабься ты. – крикнула она мне. – Посмотри как красиво.

Нас ждала машина. Черный джип с тонированными стеклами. Возле него стоял водитель – молодой араб в дорогом костюме.

– Шейх Асад велел отвезти вас в аэропорт, – сказал он Элен по-английски.

Мы сели в джип – я, Света, Элен и охранник. Машина была роскошная внутри. Кожаные сиденья, кондиционер, тихая музыка. Только мне все это не нравилось. По коже то и дело ползли мурашки. А вдруг он жуткий этот Асад. Вдруг я увижу его и меня стошнит.

Света вертела головой, рассматривала город через тонированные стекла.

– Вау. Реально как в кино. Златка, ты видишь эти небоскребы?

– Вижу.

– А ты все кислая. Мы же в раю оказались.

Элен смотрела на нас с интересом.

– Девочки, запомните. Шейх Асад не любит ссор между своими женщинами. Будете драться – обеих накажет. Лучше дружите.

– Мы и дружим, – сказала Света сладко. – Правда, Златка?

Я кивнула молча. Но понимала – настоящей дружбы между нами не будет. Мы соперницы теперь. И только одна из нас может стать любимицей хозяина.

Глава 5

Частный самолет оказался роскошнее, чем я могла себе представить в самых диких фантазиях. Белая кожа кресел, золотые детали, тишина дорогих механизмов. Но вся эта красота не могла скрыть главного – я была в клетке. Пусть золотой, пусть летящей в облаках, но клетке.

Боже мой, что самое страшное? В этот момент осознаешь, насколько ценными были самые обычные вещи в твоей жизни. Насколько искренней была любовь родителей – пусть и несовершенных, – которые оберегали от внешнего мира. А еще сильнее бьет по мозгам осознание того, какая же ты идиотка. Какая кретинка. Как могла поверить незнакомцу из интернета?

Света устроилась в кресле напротив и с восторгом крутила головой, рассматривая интерьер. На ее лице играла улыбка предвкушения, словно мы летели не к хозяину-рабовладельцу, а на медовый месяц. Меня от этой улыбки просто выворачивало наизнанку.

– Златка, ты только посмотри. – щебетала она, поглаживая подлокотник кресла. – Настоящая кожа. А эти бокалы. Хрусталь, наверное. Мы же теперь VIP-персоны.

VIP-товар, хотелось поправить, но я промолчала. Зачем портить ей радость? Пусть живет в своих иллюзиях до тех пор, пока реальность не ударит по лицу железной рукавицей. Стрекоза… а зима уже у порога. Только я тоже, увы, не муравей.

Элен сидела через проход, изучая какие-то документы. Время от времени поднимала глаза и оценивающе смотрела на нас. Особенно на меня. В ее взгляде читалась жалость, смешанная с профессиональным любопытством. Интересно, сколько таких, как я, прошло через ее руки? Сколько жизней она помогла сломать?

– Элен, – позвала я дрожащим голосом. – Расскажите нам про… про него. Про шейха.

Женщина отложила бумаги и внимательно посмотрела на меня. В ее глазах мелькнула тень.

– Что именно хочешь знать?

– Все. Какой он? Жестокий? Старый? Страшный?

Света оживилась и придвинулась ближе. Даже ей было любопытно, какая судьба нас ждет.

Элен помолчала, словно взвешивая, сколько правды можно нам открыть.

– Шейху Асаду ан-Нахару тридцать два года, – начала она медленно. – Он красив, умен и абсолютно беспощаден. Управляет одним из самых влиятельных кланов и контролирует значительную часть торговых путей через пустыню.

– А жены у него есть? – спросила Света, в ее голосе послышались нотки ревности.

– Есть. Официальная жена – Самира бинт Фаисал, мать его сына. Плюс гарем из шести наложниц.

Гарем. Слово упало в салон самолета как бомба. Я почувствовала, как сердце провалилось куда-то в пятки. Значит, мы будем не единственными. Нас ждет жизнь среди других женщин, таких же пленниц, как и мы. Конкуренция. Борьба за внимание. Интриги.

– И мы будем… седьмой и восьмой? – уточнила я, едва сдерживая панику.

– Нет. Вы замените двух, которые… не оправдали ожиданий.

Что значит "не оправдали"? Куда девались предыдущие? Вопросы жгли язык, но я не решилась их задать. Кое-что лучше не знать заранее. Но я даже не догадывалась, что именно с ними произошло… Узнаю потом, когда станет поздно о чем-то сожалеть.

– А какие они, эти наложницы? – полюбопытствовала Света, и в ее тоне я услышала нездоровый интерес.

Элен снова помедлила с ответом.

– Разные. Самира – первая жена, неприкосновенная. У нее есть сын, семилетний Халид, наследник. Амира – была фавориткой последние два года. Красивая, но… капризная. Шахина – тихая, покорная, из Ирана. Умеет лечить травами. Нурия – совсем юная, шестнадцать лет, недавнее приобретение. Джанет – досталась шейху от отца, знает много секретов. И Мара… – Элен запнулась. – Мара особенная. Она советница при гареме.

– Советница? – не поняла я, но уже предчувствовала что-то ужасное.

– Она следит за порядком, разрешает конфликты. Назира организует наказания. Мара старше всех, и она уже давно не посещает покои шейха.

Звучало зловеще. Я представила этих женщин – своих будущих соперниц, подруг или врагов. Пока непонятно, кем они для меня станут. Но интуиция подсказывала – ничего хорошего меня не ждет.

– А что мы должны будем делать? – спросила я, и голос предательски дрогнул.

– Быть красивыми. Быть послушными. Развлекать хозяина, когда он того захочет. Рожать ему детей, если повезет. – Элен говорила сухо, деловито, словно зачитывала прайс-лист услуг.

– А если не захотим? – вырвалось у меня.

Элен посмотрела на меня долгим взглядом. В ее глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

– Тогда будет очень плохо. Шейх Асад не привык к отказам. И методы принуждения у него… весьма эффективные.

Света вдруг засмеялась – звонко, почти истерично.

– Да ладно тебе, Златка. Ну что ты все боишься? Мы же попали в сказку. Дворцы, богатство, красивый мужчина. Да еще и молодой. А ты все ноешь.

Я посмотрела на нее с изумлением. Неужели она действительно не понимает? Или просто старается не думать о реальности?

– Света, мы рабыни. Нас купили. Мы теперь собственность.

– Дорогая собственность. – парировала она с горящими глазами. – За нас полмиллиона заплатили. Это же невероятный комплимент.

Элен наблюдала за нашим разговором с интересом ученого, изучающего поведение подопытных животных.

– Вы очень разные, – заметила она с едва заметной улыбкой. – Это хорошо. Шейх любит разнообразие.

– А что он любит еще? – спросила Света, настроившись на откровенно кокетливый лад.

– Красоту. Ум. Характер. Он не любит безвольных кукол. – Элен многозначительно посмотрела на меня. – Но и чересчур строптивых тоже не жалует.

– То есть золотая середина? – уточнила я.

– Нет. То есть умение чувствовать момент. Знать, когда подчиниться, а когда показать характер. Это искусство, которому не все женщины способны научиться.

Самолет начал снижение. За иллюминаторами показались бескрайние пески, перемежающиеся редкими оазисами. Где-то там, в этой золотистой бесконечности, меня ждала новая жизнь. Или то, что должно было ею стать.

– Скоро прилетим, – сообщила Элен. – В аэропорту нас встретят люди шейха. Ведите себя спокойно, не привлекайте внимания. Помните – с этого момента вы под защитой дома ан-Нахар. Но эта же защита означает, что бежать некуда.

Самолет коснулся взлетной полосы. Дубай встретил нас жарой, которая ударила в лицо, стоило только выйти из кондиционированного салона. Воздух дрожал от зноя, солнце слепило нещадно. Я задыхалась не только от жары, но и от ужаса.

Нас ждали машины – черные джипы с тонированными стеклами. Возле одного стоял молодой араб в дорогом костюме. Увидев Элен, он почтительно поклонился.

– Ас-салям алейкум, устаза Элен.

– Ва алейкум ас-салям, Юсуф. Как дела в доме?

– Все спокойно. Господин велел передать, что он встретится с новыми приобретениями завтра вечером.

Новые приобретения. Вот так просто и буднично он назвал нас. Товар, который нужно доставить и правильно оформить.

Мы выехали из города и помчались по шоссе через пустыню. По обеим сторонам дороги простирались бескрайние дюны, переливающиеся на солнце всеми оттенками золота и охры. Красота завораживала и пугала одновременно. Здесь можно было затеряться навсегда.

– Света, – позвала я дрожащим голосом. – Ты правда не боишься?

Она повернулась ко мне. В ее глазах я увидела страх, который она так старательно прятала за напускной бравадой.

– Боюсь, – призналась она тихо. – Очень боюсь. Но что толку? Назад дороги нет. Значит, надо играть по новым правилам.

– А если не получится?

– Получится. – она сжала кулаки. – У меня нет другого выбора.

Впереди показались крепостные стены – высокие, светло-песочного цвета, увенчанные башнями. За ними виднелись купола и минареты. Дворец шейха выглядел как декорация к "Тысяче и одной ночи" – сказочно и недосягаемо красиво. И абсолютно нереально.

– Приехали, – объявила Элен торжественно. – Добро пожаловать в дом ан-Нахар.

Ворота беззвучно раскрылись перед нами. Джип въехал во двор, вымощенный цветным мрамором. Фонтаны били серебристыми струями, пальмы склоняли резные листья. Воздух был напоен ароматом жасмина и розового масла.

Мы вышли из машины. Жара обрушилась на нас, как физический удар. Света ахнула от восторга, рассматривая роскошь вокруг. Я же чувствовала, как красота этого места давит на меня, словно хочет подчинить, сломать мою волю.

К нам подошел высокий мужчина в белых одеждах. Лицо смуглое, красивое, но с печальными глазами. Двигался он плавно, бесшумно.

– Это Закария, – представила Элен. – Главный евнух гарема. Он покажет вам дорогу.

Евнух. В наше время. Я чуть не рассмеялась истерически. Гарем, евнухи, рабыни… Что дальше? Слово "наложница" красиво прикрывало безвольных кукол. Игрушек шейха. Которых он менял как перчатки.

– Элен, – окликнула я женщину перед тем, как мы разойдемся. – А что случилось с теми двумя? С теми, кого мы заменяем?

Элен остановилась и посмотрела на меня серьезно. В ее глазах мелькнул ужас.

– Одна пыталась бежать. Ее нашли в пустыне через три дня. Вторая… вторая влюбилась. В охранника. – Она помолчала. – Любовь в гареме – смертельно опасная роскошь, Злата. Запомни это.

И она ушла, оставив меня наедине с пониманием того, что игра, в которую нас втянули, смертельна. Здесь ошибки не прощают. Здесь слабость равна гибели.

Но я не собиралась быть слабой. Я собиралась выжить. Любой ценой.

Глава 6

Я не спала всю ночь. Лежала на шелковых простынях, слушала, как за окном шумит ветер в пальмах, и думала о завтрашнем дне. О встрече с человеком, который купил меня как вещь. Как игрушку для своих извращенных развлечений.

За эти несколько дней – с момента аукциона до прилета сюда – я успела понять многое. О том, что свобода, которую я считала само собой разумеющейся, оказалась иллюзией. О том, что мир гораздо жестче, чем я думала. И о том, что единственное, на что я могу рассчитывать в этом месте – это собственная сила воли.

Утром меня разбудили служанки. Молчаливые девушки в белых одеждах, которые появились в моей комнате, как призраки из потустороннего мира. Они не говорили – только жестами показывали, что мне нужно делать. Одна принесла завтрак на золотом подносе, другая подготовила ванну, третья выложила одежду.

Завтрак я почти не тронула. Желудок сжимался от нервов в болезненный узел. Но в ванну погрузилась с отчаянным удовольствием – вода была теплой, ароматизированной маслами жасмина и розы. Служанки мыли мои волосы каким-то волшебным травяным составом, от которого они стали шелковистыми и блестящими. Кожу натирали скрабом из измельченного жемчуга и меда.

Готовили меня, как жертву для ритуального жертвоприношения.

Потом началось облачение. Платье из тончайшего шелка цвета слоновой кости, почти прозрачного. Оно облегало фигуру, как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб моего тела. Поверх – тонкая накидка из серебристой ткани, расшитой мелким жемчугом. На шею надели ожерелье из крупных изумрудов, в уши – серьги-капли того же драгоценного камня.

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Передо мной стояла восточная красавица, созданная для гарема. Волосы уложены в сложную прическу, глаза подведены черной подводкой, губы накрашены кроваво-алой помадой. Я была прекрасна и чувствовала себя абсолютно чужой.

– Готова? – спросила Элен, появившись в дверях как вестник судьбы.

Я кивнула, не доверяя голосу.

– Помни главное: не смотри ему в глаза, пока он не разрешит. Отвечай только на прямые вопросы. И не делай резких движений.

– Он что, дикий зверь?

– Хуже. Он мужчина, привыкший к абсолютной власти.

Мы шли по коридорам дворца. Навстречу попадались слуги, которые низко кланялись Элен и с нездоровым любопытством поглядывали на меня. Я была новинкой, свежим развлечением для господина.

Мы остановились перед массивными дверями из темного дерева, украшенными зловещими резными узорами. Охранники в белых одеждах стояли по обеим сторонам, неподвижные как каменные статуи.

– Заходи, – сказала Элен роковым голосом. – Я буду ждать здесь.

Двери беззвучно открылись. Я сделала глубокий вдох и переступила порог в свою новую жизнь.

Кабинет поражал невероятной роскошью. Высокие потолки, колонны из черного мрамора, ковры ручной работы. Стены украшали картины и оружие – кинжалы, сабли, древние щиты. У окна стоял массивный стол из красного дерева, на котором лежали планшеты, документы и несколько дорогих телефонов.

А за столом сидел он.

Шейх Асад ан-Нахар.

Дыхание перехватило так, что я чуть не задохнулась. Боже мой, каким же он был невероятно красивым. Не просто красивым – божественным. Словно дьявол во плоти, словно какое-то адское божество. Порочное, как смертный грех, и прекрасное, как падший ангел. От его красоты слепило глаза и мурашками покрывалось все тело.

Первое, что поразило меня до глубины души – он был молод. Тридцать два года, как говорила Элен, но выглядел еще моложе. Черные волосы – коротко и аккуратно пострижены.

Лицо… О Боже, это лицо можно было изучать часами, как бесценное произведение искусства. Точеные скулы, прямой нос с аристократической горбинкой, придающей благородство профилю. Губы чувственные, полные, но твердые – рот человека, привыкшего отдавать приказы и никогда не объяснять их дважды. Подбородок волевой, с едва заметной ямочкой. И кожа – смуглая, словно золотистая, гладкая, без единого изъяна.

Но глаза… Глаза были настоящим откровением. Черные, как бездонная ночь пустыни, обрамленные густыми ресницами. В них плескался дикий огонь – опасный, гипнотический, завораживающий. Это были глаза хищника, но хищника утонченного, интеллектуального, развратного. Глаза, которые видели насквозь, читали мысли, оценивали и выносили беспощадный приговор.

Фигура… Даже сидя он производил впечатление невероятной силы. Широкие плечи под белоснежной рубашкой, мускулистая грудь, длинные пальцы с безупречным маникюром. На запястье поблескивали дорогие часы, на безымянном пальце – печатка с родовым гербом. Каждое движение было точным, исполненным врожденной грации.

Но больше всего поражала аура абсолютной власти, которая его окружала, как невидимый плащ. Он сидел за столом расслабленно, небрежно откинувшись в кресле, но от него исходила такая концентрированная сила, что воздух в комнате, казалось, сгустился. Это была власть абсолютная, не терпящая возражений, власть человека, родившегося повелевать.

Несколько мучительных секунд он изучал меня молча. Взгляд скользил по лицу, по фигуре, оценивая свою дорогую покупку. Я стояла неподвижно, опустив глаза, как учила Элен, но чувствовала этот взгляд физически.

– Подойди ближе, – приказал он.

Голос низкий, бархатистый, с легким акцентом. Я сделала несколько дрожащих шагов и остановилась в трех шагах от стола.

– Ближе.

Еще шаг. Теперь между нами было меньше метра. Я чувствовала его мужской запах – дорогие духи, кожа, что-то еще, чисто мужское и опьяняющее.

– Подними голову.

Я подняла. Наши взгляды встретились, и мир на мгновение остановился. Боже, какие у него глаза. Черные, бездонные, с золотистыми искорками в глубине. Они смотрели на меня с холодной заинтересованностью, словно я была редким экспонатом в его коллекции. И в то же время в них плескался дикий огонь – опасный, первобытный, мужской.

– Злата, – произнес он, и мое имя на его губах прозвучало как самая прекрасная музыка. Голос низкий, бархатистый, с едва уловимым акцентом, который только усиливал его дьявольское очарование. – Золотая. Имя тебе подходит. Хотя… – он наклонил голову, изучая меня с циничной усмешкой, – золото должно блестеть. А ты выглядишь довольно тускло.

Первый удар. Точный, болезненный, нанесенный с изящной жестокостью.

Я молчала, не зная, нужно ли отвечать.

– Расскажи о себе. Откуда ты? Как попала сюда?

– Я из России, – начала я едва слышным голосом. – Из небольшого города. Попала сюда… по глупости. Поверила обещаниям.

– Каким обещаниям?

– Мне пообещали работу в Европе. Хорошую жизнь. Любовь.

Он усмехнулся.

– Любовь? – Его губы изогнулись в улыбке, которая была одновременно прекрасной и жестокой – И ты поверила незнакомцу в интернете? Как… трогательно. Русские девушки, видимо, и правда такие романтичные дурочки, как я слышал.

Слова прозвучали мягко, почти ласково, но каждое было как удар кнута. Он умел ранить словами, превращая оскорбления в изящные комплименты наоборот.

– Да, – призналась я, чувствуя, как щеки заливаются краской стыда и унижения.

– Прелестно. – протянул он, и в его голосе слышался сарказм, острый как лезвие кинжала. – Юная идеалистка, поверившая в любовь с первого взгляда в интернете. Сколько таких проходит через мои руки… Впрочем, каждая думает, что она особенная.

Он говорил с той небрежной жестокостью, которая была хуже самого дикого крика. Словно я была не человеком, а забавной безделушкой, достойной только снисходительного интереса.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Девственница?

Я кивнула, не в силах произнести это вслух.

– Превосходно. Образование есть?

– Школу закончила. Поступила в университет, но… не успела доучиться.

– Умеешь читать, писать?

– Да.

– Языки знаешь?

– Английский немного.

– Танцевать умеешь?

– Не восточные танцы.

– Научишься. – Он откинулся в кресле, продолжая меня рассматривать. – Семья есть?

– Да. Родители, и семь братьев и сестер.

– Скучаешь?

Вопрос прозвучал неожиданно мягко. Я кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются предательские слезы.

– Слезы не помогут. – сказал он беспощадно. – Ты здесь навсегда. Чем быстрее примешь это, тем легче будет.

– А если я не хочу принимать?

Вопрос вырвался сам собой. Элен предупреждала не дерзить, но я не смогла сдержаться.

Он наклонился вперед, глаза сузились до щелочек.

– Что ты сказала?

– Я… я спросила, что если я не хочу принимать это.

– Интересно. – Он встал и обошел стол, и я впервые увидела его во весь рост. Высокий – под метр девяносто, – с фигурой, которая выдавала в нем не только аристократа, но и опасного бойца. Он явно привык к физической нагрузке, тренировкам. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. Он двигался с грацией хищной пантеры – мягко, бесшумно, готовый в любой момент прыгнуть.

Белая рубашка из тончайшего шелка была расстегнута у горла, открывая смуглую кожу груди и черные волоски, убегающие под ткань. Черные брюки безупречного кроя подчеркивали его атлетическое сложение. На ногах – дорогие туфли из кожи, которая, наверное, стоила больше, чем моя семья зарабатывала за целый год.

Теперь мы стояли лицом к лицу, и я ощутила исходящий от него жар, услышала его дыхание.

– Большинство девушек в твоем положении рыдают, молят о пощаде или пытаются соблазнить меня жалкими попытками кокетства. – Его голос стал тише, интимнее, но от этого еще опаснее. – А ты спрашиваешь о своих желаниях. Либо ты очень наивна, либо очень глупа. Впрочем… – он наклонился ближе, и я почувствовала аромат его дорогого парфюма, смешанный с чисто мужским запахом, – возможно, ты просто не понимаешь, в каком положении находишься.

– Я не такая, как большинство.

– Вижу. – Он протянул руку и коснулся пальцами моей щеки. Кожа обожгла. – Ты красивая, Злата. Очень красивая. Но красота здесь не редкость. У меня в гареме шесть женщин, и каждая прекрасна по-своему.

– Тогда зачем вам седьмая?

– Потому что мне захотелось. – Он произнес это с такой простотой, словно объяснял очевидное. – А я, видишь ли, привык получать то, что хочу. Всегда. Без исключений. И я захотел тебя…

Его рука поднялась и коснулась моей щеки. Он резко поднял мое лицо за подбородок.

– К тому же, – продолжил он, и в его голосе зазвучали насмешливые нотки, – мне стало любопытно. Что же это за русская красавица, за которую мои люди заплатили полмиллиона? Дорогая цена за девственницу из провинции. Надеюсь, ты оправдаешь вложения.

Цинизм в его словах был абсолютным. Он говорил обо мне как об инвестиции, которая должна принести прибыль. И при этом улыбался той ослепительной улыбкой, от которой у любой женщины помутился бы разум.

– Знаешь ли ты, что такое гарем, Злата?

– Да.

– Сомневаюсь. Гарем – это не просто дом, где живут наложницы. Это особый мир со своими беспощадными законами. Здесь есть иерархия, традиции, правила. И главное правило – абсолютное подчинение хозяину.

– Я не собираюсь подчиняться.

Слова сорвались с губ прежде, чем я успела их обдумать. Он замер, рука остановилась на моем плече.

– Что ты сказала? – голос стал опасно тихим, в нем появились стальные нотки. Улыбка не сошла с его губ, но глаза стали холодными как арктический лед. – Повтори.

– Я сказала, что не собираюсь подчиняться. Вы можете купить мое тело, но не душу.

Его лицо изменилось мгновенно. Улыбка исчезла, челюсти сжались. Он сделал шаг ко мне, и я почувствовала исходящую от него смертельную опасность.

– Тело? – он медленно произнес это слово, смакуя каждый звук. – Да, я купил твое тело. И знаешь, что я с ним буду делать?

Его рука резко схватила мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

– Я буду ласкать его, когда захочу. Буду трахать тебя, где захочу и как захочу. Ты будешь стонать под моими руками, умолять о большем, забудешь свое имя от удовольствия. – Голос стал хриплым, интимным. – И когда я войду в тебя в первый раз, ты поймешь, что значит принадлежать мужчине.

Я попыталась отстраниться, но его хватка только усилилась.

– А твоя душа… – он наклонился ближе, его губы почти касались моего уха. – Душа последует за телом. Рано или поздно.

Он отпустил меня так резко, что я покачнулась.

– А теперь иди… У меня много дел. Через неделю я трахну тебя так, что ты забудешь свое имя… Или же с твоей спины снимут кожу. А потом ты все равно ляжешь под меня. Решай сама. У тебя теперь есть выбор.

От ужаса у меня потемнело перед глазами. Я не сомневалась, что это не просто угрозы.

***

Я не спала всю ночь. Лежала на шелковых простынях, слушала, как за окном шумит ветер в пальмах, и думала о завтрашнем дне. О встрече с человеком, который купил меня как вещь. Как игрушку для своих извращенных развлечений.

За эти несколько дней – с момента аукциона до прилета сюда – я успела понять многое. О том, что свобода, которую я считала само собой разумеющейся, оказалась иллюзией. О том, что мир гораздо жестче, чем я думала. И о том, что единственное, на что я могу рассчитывать в этом месте – это собственная сила воли.

Утром меня разбудили служанки. Молчаливые девушки в белых одеждах, которые появились в моей комнате, как призраки из потустороннего мира. Они не говорили – только жестами показывали, что мне нужно делать. Одна принесла завтрак на золотом подносе, другая подготовила ванну, третья выложила одежду.

Завтрак я почти не тронула. Желудок сжимался от нервов в болезненный узел. Но в ванну погрузилась с отчаянным удовольствием – вода была теплой, ароматизированной маслами жасмина и розы. Служанки мыли мои волосы каким-то волшебным травяным составом, от которого они стали шелковистыми и блестящими. Кожу натирали скрабом из измельченного жемчуга и меда.

Готовили меня, как жертву для ритуального жертвоприношения.

Потом началось облачение. Платье из тончайшего шелка цвета слоновой кости, почти прозрачного. Оно облегало фигуру, как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб моего тела. Поверх – тонкая накидка из серебристой ткани, расшитой мелким жемчугом. На шею надели ожерелье из крупных изумрудов, в уши – серьги-капли того же драгоценного камня.

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Передо мной стояла восточная красавица, созданная для гарема. Волосы уложены в сложную прическу, глаза подведены черной подводкой, губы накрашены кроваво-алой помадой. Я была прекрасна и чувствовала себя абсолютно чужой.